Ангел на метле

Дарья Донцова, 2007

«Не было бы счастья, да несчастье помогло!» – в правоте этой пословицы убедился Иван Павлович Подушкин, бессменный секретарь детективного агентства «Ниро». Ваня стал обладателем новой машины, которую получил в качестве гонорара от главного редактора газеты «Час пик». Тот просит Подушкина вычислить сотрудника, сливающего конкурентам эксклюзивную информацию. Ивану Павловичу повезло, он в первый же день узнал имя предателя. Это Наташа Капустина. Однако вышел облом! У нее было железное алиби. Кроме того, Капустина призналась: она является его коллегой, частным детективом. Больше ничего Ваня выяснить не успел – девушку сбила машина. Это несчастный случай или убийство? Вот в этом-то и предстоит разобраться Подушкину, а заодно доказать Элеоноре, которая уехала в Англию на заседание клуба «Дети Шерлока Холмса», что он и один в поле воин!..

Глава 4

— Согласен, — сказал Митяев. — Так вот, чтобы у нас больше не случалось древнерусских хитов с компьютерами, я…

«Ду-ду-ду», — заныло над моим ухом, я невольно дернулся. Нет, это не мой телефон.

Капустина выхватила из кармана мобильник и принялась нажимать кнопки, но сотовый не желал молчать.

— Наталья! — побагровел издатель. — Это уже запредельное хамство! Сколько раз говорил: выключайте мобилы!

Бедная Капустина пыталась нажать на нужную кнопку, но ей это никак не удавалось. Я, видя, что сотовый девушки похож на мой как две капли воды, бесцеремонно отнял его у Капустиной и мгновенно утихомирил.

— Спасибо, — шепнула Наташа.

— Рад был помочь, — еле слышно отозвался я. — Чтобы выключить, нажмите вот сюда.

— Так вот, — вещал Митяев, — теперь у нас есть отличный редактор, суперпрофи, человек, который закончил Литературный институт…

— Пушкин? — ехидно спросил кто-то.

— Подушкин, — ляпнул Митяев.

Отвязные журналисты захохотали, они явно приняли последние слова начальника за удачную шутку.

— Иван Павлович, покажись! — приказал Сергей.

Я встал, смех стих.

— Теперь все ваши опусы будут проходить через руки Ивана Павловича, надеюсь, нововведение пойдет газете на пользу, — подвел итог Митяев. — Живо по местам, Подушкин, останься.

Мы с Наташей одновременно схватили со столика телефоны-близнецы и включили их.

Когда весело гомонящая толпа молодежи покинула кабинет, хозяин, отдуваясь, спросил:

— Ну как? Есть версии?

— Пока нет, надо осмотреться, — спокойно ответил я.

— Восьмая комната, — кивнул Митяев, — там твое рабочее место. Ну, с богом или с чертом, мне по барабану, с кем ты дружишь, только поймай крысу.

Я вышел в коридор и встал у окна. Следует признать, я произвел не лучшее впечатление на коллег, явился в костюме, чем уже установил дистанцию, да еще Митяев обратился ко мне по отчеству. Думаю, сейчас нужно пойти в кабинет, осмотреться, а потом уехать. Завтра приду в редакцию в джинсах, куплю толстовку с провокационной надписью и попытаюсь продемонстрировать коллективу веселый нрав и толерантность. Может, купить выпивку с нехитрой закусью?

В кармане завибрировал телефон, я поднес аппарат к уху, но не успел произнести и слова, как из трубки посыпалась темпераментная речь.

— Натка, супер. Ты превзошла себя, дали сегодня в номер, гонорар можешь получить в три часа дня в кафе «Чао». Материал про Карину бомба, народ в экстазе, но будь осторожна!

Я не успел никак отреагировать, человек явно ошибся номером. Собеседник отключился, через пару секунд телефон судорожно вздрогнул, я вновь посмотрел на экран. Эсэмэс! Причем от того же парня! «Кафе „Чао“, 15.00. Принесет Машка, я занят. Чмок. Ге».

Я начал нажимать на кнопки, надо сообщить этому Ге об ошибке, и тут дверь кабинета распахнулась, из нее вылетел Сергей. Мне стало не по себе. Лицо главного редактора приобрело оттенок спелой свеклы, глаза вылезли из орбит.

— Суки, — хрипел он, — суки! Ваня! Смотри!

И он сунул мне газету. «Карина — жена депутата Силкина», — кричал огромный заголовок.

— Что случилось? — спросил я.

— Материал про Карину сенсация, он у нас планировался на среду, а сегодня появился в «Желтой правде». Каково?

Я вздрогнул. Перепутавший номер мужчина сказал: «Наташка, супер. Дали сегодня в номер, гонорар можешь получить в кафе „Чао“ в три часа. Материал про Карину бомба…» Это явно звонили из «Желтой правды», значит, номер моего телефона очень схож с номером мобильника крысы из «Часа пик».

— Успокойся, — сказал я Сергею, — и попроси принести в кабинет список всех номеров мобильников сотрудников твоего издания. Это возможно?

— Легко, — ответил Митяев. — Что, есть идея?

— Да, — успокоил я издателя, — расслабься, скоро я найду крысу, получишь ее в подарочной упаковке. Позвони мне, как только сведения прибудут. У тебя есть лекарство? Например, валидол? Ты плохо выглядишь.

— Есть, — кивнул Митяев и достал из кармана незнакомую мне упаковку, — ты прав, надо успокоиться, на этой работе инфаркт с инсультом заработаешь! Голова целыми днями кружится, желудок болит…

Продолжая жаловаться, Сергей начал вытаскивать таблетку.

— Стой! — воскликнул я. — Это явно не валидол!

Митяев вздрогнул, посмотрел на коробочку, потом засмеялся.

— Вот черт! Верно! У меня же левитра в кармане лежала, случайно упаковку с огоньком вытащил. Ха! Даже настроение лучше стало. Спасибо, Ваня!

— Упаковка с огоньком? — удивился я. — А что это такое?..

— Давай зайдем ко мне в кабинет, как известно, и у стен есть уши! Левитра — моя палочка-выручалочка! Ты видишь, какая у меня нервная работа? Дурдом! Каждый день пожар в курятнике! Меня трясет с утра до ночи, ну и начались некие неполадки, понимаешь?

— С женщинами? — догадался я.

— Большинство неохотно признаются в проблемах, — с вызовом заявил Митяев, — но у меня комплексов нет. От моей работы и у орангутанга сбой случится. Мне про левитру приятель рассказал, действует сразу, даже ждать не надо, и эффект замечательный… Понимаешь, у меня сейчас роман с молодой, очень красивой, страстной женщиной. Не хочется ударить в грязь лицом, а левитра стопроцентно помогает. Кстати, хочешь попробовать? На, держи!

И Сергей начал всовывать мне коробочку.

— Спасибо, не надо, — я попытался отказаться от подарка.

— Бери, бери, — настаивал Митяев, — отличная штука! У меня она во всех пиджаках лежит, на всякий пожарный случай!

Я хотел было сказать, что не испытываю никаких проблем в интимной жизни, но потом сообразил: на фоне признания Сергея это будет выглядеть некорректно. Митяев искренне хочет поделиться со мной замечательным средством. Наверное, ему приятно осознавать, что не у него одного есть подобные проблемы.

— Спасибо, — кивнул я и положил в карман подарок, — непременно воспользуюсь.

Сергей кивнул и, продолжая тяжело дышать, пошел в свой кабинет. Я отыскал дверь с цифрой «8», постучал, не услышал ничего в ответ и заглянул внутрь.

В небольшом помещении стояло несколько столов. Около одного, заваленного бумагами и украшенного плюшевыми игрушками, не было никого, другой радовал глаз идеальной пустотой, а за третьим сидела Наташа Капустина.

— Еще раз добрый день, — заулыбался я.

Девица кивнула.

— Теперь мы с вами соседи, — решил я продолжить беседу.

Наташа равнодушно пожала плечами.

— Где можно устроиться? — Я упорно пытался завязать разговор.

— Там, — односложно сообщила журналистка и вновь уставилась в компьютер.

— Читаете нечто интересное? — сделал я еще одну попытку к сближению.

— «Желтую правду» просматриваю, — неожиданно пояснила Капустина.

— Зачем? — удивился я.

— Надо знать, о чем пишут конкуренты! В основном, конечно, врут, но иногда прикольные статьи печатают, — вдруг засмеялась Капустина, — вот, например. В городе Екатеринбурге судили воровку, некую Нину Суржикову, она украла в магазине с прилавка серебряный молочник. Полная дура! Стырила вещицу на глазах у продавщицы и двух покупательниц. Суржикову тут же задержали и через некоторое время отправили на скамью подсудимых. Дело совершенно ясное, три свидетельницы преступления, да еще камера наблюдения четко зафиксировала факт кражи. А Суржикова отделалась условным сроком, ее отпустили. Знаешь почему?

— Нет, а действительно, почему? — заинтересовался я.

— Адвокат прикольный попался, — усмехнулась Капустина. — Заявил в своей речи: «Мой клиент не виноват. Подзащитный преступил закон помимо своей воли, его принудили участвовать в воровстве, он даже не знал, что совершает гадкий поступок, и поэтому не может нести наказание!» И бах! Положил перед судьей на стол фото воришки. В результате — условный срок.

— Невероятно, — воскликнул я, — свидетели, камера… и Суржикова не виновата? А! Сообразил! Она клептоманка!

— Серебряный молочник — вещь дорогая, клептоманы же тырят фигню, — фыркнула Наталья, — нет, ответ другой!

— Какой?

— Не дошло? — усмехнулась Наташа.

— Нет, — растерянно ответил я, — воров было двое? Но тогда это называется преступной группой, и срок им светит больше, чем одиночке! Можно я прочитаю статью?

— Нет, — тоном вредной учительницы заявила Капустина и снова схватила «мышку», — сам догадайся, в чем там было дело! Я сразу поняла, но у меня замечательный ум и редкая сообразительность!

Я постарался удержать на лице милую улыбку. Не знаю, как в отношении ума и сообразительности, но вот вредность и полнейшее отсутствие хорошего воспитания налицо! Если бы я на самом деле пришел на работу в «Час пик», то после разговора с этой неприятной во всех отношениях девицей постарался бы больше с ней не общаться. Но должен выполнить поручение Митяева, поэтому следует предпринять еще одну попытку подружиться с Капустиной. Я заулыбался еще шире и воскликнул:

— Какие милые игрушки, вы их собираете?

— Я похожа на дуру? — фыркнула Капустина. — Это Светкино дерьмо.

— А кто она?

— Послушай, — оторвалась от компьютера Наташа, — мне некогда трепаться! Потом разберешься ху из ху!

Дверь противно заскрипела, в нос ударил сильный запах французской парфюмерии, он показался мне знакомым.

— Вот и Светик, — хмыкнула Капустина, — у нее про плюшевых дегенератов и спрашивай.

Я обернулся и вздрогнул. На пороге стояла симпатичная белокурая девочка с огромными голубыми глазами, над пухлой верхней губой виднелась намечающаяся морщинка. Блондинка отвела изящной рукой прядь волос и нежным голосом спросила:

— Летучка была?

— Нет, — ответила Наташа, не отрывая взора от компьютера.

— Фу! Успела! — выдохнула Светик. — Я думала, что опоздала. В парикмахерскую заскакивала.

— Иди в кабинет к главному, — посоветовала Капустина. — Небось сейчас начнут.

— Ага, — засуетилась девчонка, — только мордочку освежу!

Легкой тенью Светик проскользнула мимо меня, плюхнулась в вертящееся кресло, начала рыться в сумке, потом, чертыхаясь, перевернула торбу и вывалила ее содержимое в гору бумаг. Расческа, мятные конфетки, бумажные носовые платки, куча смятых чеков, два презерватива, золотая зажигалка с инкрустированной зелеными камушками буквой «S», ингалятор…

— Ну где же помада? — причитала Светик.

— Может, она осталась лежать у педали тормоза? — злорадно спросил я.

Светик подняла глаза, в небесных очах не появилось ни малейшего смущения.

— Где? — спросила она.

— У вас есть машина? — задал я вопрос.

— Да, — подтвердила нахалка.

— Красная малолитражка?

— Верно. Откуда вы знаете? — с потрясающе разыгранным изумлением ахнула Светик.

Капустина оторвала взгляд от монитора и с любопытством принялась слушать нашу беседу.

— Вы уже успели исправить бампер? — ядовито улыбнулся я.

— Чей? — вытаращила глаза девица.

— Бампер вашего автомобиля слегка пострадал, когда вы съехали в кювет. Правда, вам повезло намного больше, чем мне, вы быстро умчались с места спровоцированной вами аварии, а я остался там надолго.

Светик беспомощно посмотрела на Капустину.

— Натка, он псих?

— Нет, — отозвалась коллега, — новый сотрудник, зовут Иван Павлович.

— Давайте без отчества, — предложил я, — и на «ты».

— Неудобно как-то со стариком по-простому, — без всякой издевки отметила Наташа. — Вам небось хорошо за сорок.

— Он дурак? — вопрошала Светик. — Чего несет? Какая авария?

Самообладание блондинки удивляло меня, ее актерские данные вызывали восхищение. Похоже, Светик ошиблась в выборе ремесла, по ней плачут театральные подмостки. Другая бы смутилась, испугалась, а этой море по колено, изображает полнейшую невинность.

— Вчера утром на проселочной дороге вы устроили ДТП, слава богу, дело обошлось гнутыми железками, — резко сказал я, — а потом удрали, вышвырнув из окна сто долларов.

— Круто! — восхитилась Наташа. — Всем известно, что Светик — золотая молодежь. Че ей стольник? Как мне на трамвае проехать!

— Я весь день сидела дома, — закричала Светик, — носа не высовывала! И ваще ни про какую аварию не знаю! Никогда ни о чем не слышала! Ваще! Не вылезала из квартиры!

— Кто-то может это подтвердить? — спросил я.

— Нет, — протянула Светик, — я голову мыла, маску делала, эпиляцию… Зачем мне зрители? Одна была! Не слышала про ДТП!

— Че тогда дергаешься? — внезапно зло спросила Наташа.

— Сейчас вы на машине приехали? — задал я вопрос.

— Конечно, — сказала Светик.

— Давайте спустимся и вместе осмотрим ваш автомобиль, — предложил я.

— Я на летучку тороплюсь, — мигом отбоярилась Светик.

— Собрание закончилось!

— Но… Натка… сказала, — растерялась блондинка.

— Шутка! — заржала Капустина. — Эх, жаль, ты к Сереге в кабинет не ворвалась! То-то наслушалась бы эпитетов!

Огромные невинные глаза наполнились влагой, большая слеза медленно поползла по румяной щеке.

— Вы меня ненавидите, — зашептала Светик. — Ну почему? Я ведь не виновата в своем богатстве! Никак его не демонстрирую, нос не задираю, пытаюсь всем угодить… За что же так? Ната, тебе будет приятно узнать, что Серега на меня наорал?

Капустина молча уткнулась в экран, Светик вскочила и подбежала к коллеге.

— Нет уж, ответь!

— Отвянь, — буркнула Наташа.

— Ты мне завидуешь!

— Было бы чему!

— У меня кавалеров полно.

— Зато я ни от кого не завишу, — равнодушно парировала Капустина.

— Одеваешься в секонд-хенде, — выложила свой козырь Светик.

— Там то же, что и в бутиках, вон моя сумка висит, розовая, ручка из камушков, фирменная, а за десятую часть цены досталась. Только гламурные дуры платят по пятьсот баксов за вещь, которой цена копейка, — огрызнулась Наташа.

Светик шмыгнула носом и нашла убойный аргумент:

— Николаша меня выбрал! С тобой он даже здороваться не захочет.

— Ясное дело, — кивнула Наташа, — зачем ему нормальная девушка? Я привыкла, чтобы за мной молодые парни ухаживали, а не мумии египетские. Может, лет через двадцать, когда я стану сумасшедшей сорокалетней старухой, соглашусь с каким-нибудь пыльным мешком встречаться. Твоему Николаше скока годков? Пятьдесят? Шестьдесят? Небось красавец! Жаль, никогда не встречались!

Пухлые щечки Светика вытянулись, брови изогнулись домиком, уголки рта поплыли вниз.

На столе у Наташи затрезвонил мобильный.

— Да, — резко ответила Капустина, — вы ошиблись!

— Затравили, волки, — всхлипнула Светик.

— Николаше пожалуйся, он мне козью морду оформит, — посоветовала Наташа и снова схватила сотовый. — Идиот, я уже сказала тебе, не туда попал.

— Ну почему, почему, почему, — заныла Светик.

— Господи, — прошипела Капустина, поднося телефон к уху, — чудила болотная! Смотри на кнопки! Не знаю, почему тебя со мной соединяет! Нет тут Вани! Нету! Усек?

Внезапно меня осенило, я вынул из кармана мобильный и набрал свой собственный номер.

— Да!!! — заорала Ната. — Кто там?

— Предлагаю совершить обмен, — ответил я.

Капустина растерянно глянула в мою сторону, потом уже нормальным голосом поинтересовалась:

— Откуда ты знаешь мой номер?

Я рассмеялся:

— У нас одинаковые аппараты, я помог тебе отключить звук на совещании и машинально положил трубку на столик, ты взяла потом мой телефон, а я — твой. Звонки у нас с тобой самые обычные, не мелодия, стандартный вариант. Странно, что тебе такой понравился.

— Прикольно, — протянула Ната, и мы обменялись трубками.

— Да, — согласился я, — чем дольше нахожусь в редакции, тем прикольней кажется ситуация. Кто сейчас меня искал?

— Он не представился, — пожала плечами Наташа, — загавкал, как Полкан: «Ваня, иди скорей, список принесли».

— Ясно, — кивнул я и вышел из кабинета.

В кабинете Сергея сильно пахло коньяком.

— Хочешь рюмашку? — спросил хозяин.

— Нет, спасибо, — ответил я, — день только начался, а мне за руль потом садиться.

— Ерунда, давай выпьем.

— Прости, но на службе я предпочитаю сохранять трезвую голову, — решительно отказался я.

— Тебе дозвониться невозможно! Смени оператора, — буркнул Митяев. — Вот список!

— Спасибо, но он, похоже, уже не нужен.

— Ты нашел мерзавца?

— Пока не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, съезжу к трем часам на одну встречу и все выясню. Кстати, мне бы хотелось получить во временное пользование фотоаппарат.

— Без проблем, — легко согласился Сергей, — сейчас пошлю человека, он купит.

— Нужен не совсем обычный, а такой, чтобы объект съемки ничего не заметил.

— «Боковик»?

— Что? — не понял я.

Метяев усмехнулся и ткнул пальцем в селектор на столе.

— Слушаю, — прозвенела секретарша.

— Леся, пусть немедленно придет Мишка с «боковиком», — приказал начальник, — может, все-таки хлебнешь коньяковского?

Последняя часть фразы адресовалась мне.

— Нет, спасибо, — не поддался я.

— Давай, не стесняйся, — продолжал хозяин, доставая из бара пузатые фужеры и бутылку благородного напитка, — по чуть-чуть, для тонуса.

— Звали? — заглянул в кабинет Миша.

— Затекай, — велел Сергей. — Аппарат принес?

— Вот. — Репортер протянул Митяеву самую обычную с виду «мыльницу».

— Классная штука, — кивнул Сергей, — цифровая, я снимаю тебя, навожу объектив на лицо, чик-чирик, вылетела птичка, кто у нас на фото?

— Я, — ощущая себя полнейшим идиотом, ответил я.

Миша и Митяев засмеялись.

— А вот и нет, — радовался главный, — смотри! Чья физия?

— Михаила, — недоуменно сказал я. — Как же так вышло? Объектив был направлен прямехонько на меня! Миша стоял у стола.

— Зрительный обман, — ухмыльнулся репортер. — Снимает не то, что перед носом, а то, что под углом в девяносто градусов, хитрая штука.

— Поэтому и называется «боковик», — объяснил Митяев, — навел его на лужайку, а сам щелкаешь совсем иной вид. Суперская вещь. Подходит?

— Вполне, — кивнул я. — Только научите меня им правильно пользоваться.

— Он че, ко мне в отдел сядет? — насторожился Миша. — Вроде говорили, новенький редактор!

— Мишаня, давай по капельке? — благосклонно предложил начальник.

Фоторепортер потер ладони:

— Кто ж от такого коньяка откажется!

— Угощайся, — кивнул Сергей, — впрочем, сейчас сюда отдел светской жизни заявится, расслабиться тебе не даст. Знаешь что, бери-ка бутылочку на вынос.

— Всю? — деловито осведомился Михаил.

Более идиотский вопрос и представить трудно. Но Сергея не насмешила глупость Михаила.

— Да, — подтвердил он, — еще лимон сунь в карман.

Миша в мгновение ока схватил коньяк и со скоростью мухи вылетел из кабинета главного.

— Он не растреплет всем, что новому литературному редактору зачем-то понадобился «боковик»? — насторожился я. — Мне досужие разговоры не нужны, они могут помешать выполнить задание.

Сергей посмотрел на большие круглые часы, висящие над дверью.

— Насколько я знаю Михаила, он начал пить коньяк уже в коридоре, прямо из горлышка. Через пятнадцать минут он ляжет в лаборатории на диван и проспит до ночи, а когда протрезвеет, то ни о чем не вспомнит. Замечательное свойство!

— Да уж! — покачал я головой. — Всегда завидовал людям, способным жить одним днем.