Поворот Колеса

Данила Марк, 2016

Дом, институт, работа, учеба… порой нагоняет тоску, не правда ли? А представьте себе студентов, которые, при загадочных обстоятельствах, внезапно очутились в… буддийском институте. Что делать? Как вернуться обратно? Наши герои растеряны и ошеломлены. Они пытаются узнать о таинственном поезде, который привез их сюда, находят величественный старый храм, готовятся к буддийскому фестивалю, ищут ответы на заброшенной станции связи… Ух… Весь этот круговорот невероятных событий помогает им не только найти настоящую любовь, друзей… и врагов, но и обрести «второй шанс». Что ты будешь делать, если все твоё прошлое перечеркнут лишь одним движением? Что будешь делать, если все, кого ты знал и любил, исчезнут? Что ты будешь делать, когда окажешься… по ту сторону жизни?

— Ну что, Мия, запускаем?

— Погоди, Сэм. Надо проверить расчеты.

— Уже тысячу раз все проверили.

— Думаешь, у них получится?

— Посмотрим… у каждого есть шанс.

«Кто мы? Почему мы здесь? Зачем?» — люди постоянно задают эти вопросы. И постоянно спрашивают об этом Бога… Но что такое Бог? Честно говоря — не знаю.

Мне представляется, что весь наш мир — огромное Колесо, созданное гениальным Часовщиком. И оно постоянно вращается. Но крутим его мы сами. И пока существуем мы, существует и оно.

Но, а всё же… Что же будет, если оно… остановится? Хотя бы на мгновение…

ТЕПЛАЯ ОСЕНЬ

* * *

АНДРЕЙ

* * *

Было около двух часов ночи. В доме стояла сонная тишина. Андрей засиделся допоздна, читая разную чушь в интернете.

«Надо бы идти спать…»

Он выключил компьютер и тихо прошел через комнату, где спали родители. На кухне налил себе чаю и в который раз задумался:

«Какая-то глупая жизнь… Зачем я живу? Ну выучусь, пойду работать, буду «трудиться на благо общества», выйду на пенсию и буду брюзжать до конца своих дней… Кому это нужно?»

Ясное дело, никто не мог дать Андрею ответ. На кухне, кроме него и кошки, никого не было.

«Вся эта чертова жизнь — сплошной «день сурка». А еще говорят, что, дескать, «не пробовал ты просто жить по-настоящему».

Как «по-настоящему»? Тусоваться в компании? Но у меня всегда с общением было туго — еще со школы».

Андрей поежился, вспомнив школьные годы.

«Какие это, нафиг, «школьные годы, чудесные», если ты думаешь только о том, как бы не попасться на глаза одноклассникам-отморозкам?

Рисовать? Ха! Руки — не из того места. Играть на чем-нибудь? Конечно, я играю немного на синтезаторе, но… даже нотной грамоты толком не знаю.

Да и разве это — «жить по-настоящему»? Для кого-то, наверное, да. Но тогда зачем живут такие придурки, как я? Нам же по жизни ничего особо не интересно, мы ни к чему не стремимся.

Но ведь есть же трутни у пчел, омеги в стаях волков… Они ведь — тоже изгои.

А трутней, вообще, после сладкой жизни, выгоняют из улья, где они потом быстро загибаются от холода…»

Андрей усмехнулся.

«Ладно, что-нибудь придумаю. А пока — спать. М-да, и завтра будет абсолютно то же самое…»

Андрей лег и закрыл глаза. Тьма сгущалась. Лишь расплывчатые мысли мелькали в голове. Незаметно Андрей погрузился в сон.

* * *

Из окна струился прозрачный шлейф света. Комната была пропитана тишиной, какая бывает лишь в первые несколько минут пробуждения…

Противно заверещал будильник. Андрей на автомате выключил его, еще не осознавая, спит или уже бодрствует.

В квартире начали потихоньку просыпаться — послышались шорохи и шаги. Андрей лениво потянулся и присел на кровати.

«И еще один тупой день. Сколько уже можно учиться? Одиннадцать лет — в школе, два года — в институте… Даже за убийство дают всего десятку…

Ничего, еще пара лет мучений и можно будет забыть про эту учебу навсегда. Эх… И познакомиться с новым словом — «работа»».

Ему хотелось поскорее глотнуть чаю и уйти, не попадаясь на глаза родным. Он наскоро позавтракал и, одевшись, вышел на улицу.

* * *

Город только просыпался — люди спешили в метро, к своим автобусам, маршруткам, электричкам… Их лица были сонными и унылыми. Солнце только-только выглядывало из-за деревьев.

Природе, как всегда, было плевать на то, чем занимаются люди. Она светила солнечными лучами, когда грустно, и проливалась дождями, когда весело.

… Проще говоря, природу мы мало заботим.

Андрей брел к метро. Мысли вяло перекатывались в его голове.

«Знакомая красная буква «М». Ну, привет. Интересно, будет ли она здесь стоять лет этак через пятьдесят? А через сто? И что за чушь только лезет в голову?»

* * *

Андрей нырнул в метро, где в это время суток была дикая давка. Он прошел через турникеты и втиснулся в вагон, прижавшись к боковым сидениям.

«Хорошо, хоть живу на конечной. А то каждый раз чувствовал бы себя куском колбасы в бутерброде».

Он надел наушники и включил случайный порядок композиций. Поезд, похожий на огромную гусеницу, двинулся в темноту.

* * *

Чаще всего в вагоне Андрей пытался доспать драгоценные минуты. Он дремал под разные музыкальные композиции, но сейчас все было иначе.

С самого начала дня он ощутил некоторое беспокойство — как будто что-то должно было произойти… Он и сам не мог понять, что именно, но явно чувствовал — сегодня что-то произойдет.

«Странно, обычно такое бывает перед экзаменом. Или перед контрольной. Иногда даже перед важной встречей.

Но сегодня обычный день, обычная толкучка, обычные люди. Странно это все…»

Но размышления прервал голос диктора, объявивший его станцию. Андрей, быстро пробираясь через толщу людей, выскользнул из вагона.

* * *

Дорога до института бодрила, а легкий утренний холодок заставлял идти быстрее.

«Может, дело во мне? Может, я просто не так воспринимаю этот мир? Многие ведь довольны тем, что имеют. Ну, а я? М-да… Старый комп, куча игр и дешевый синтезатор. Просто отличные поводы для радости.

Может, заняться чем-нибудь стоящим? Но чем? Некоторые всю жизнь гробят, чтобы мастерски владеть гитарой — я же, после пары уроков понял, что этим я заниматься точно не хочу.

Актерское мастерство? Никогда не хотел быть профессиональным актером… Даже в театральной студии, кроме идиотских ролей вроде гриба или дерева, мне ничего не давали. С девушками у меня пока тоже не клеится…»

«Спорт? Да ну… лень».

Вдалеке уже замаячило здание института. Андрей поглядел на часы.

«Успеваю… Короче, все, хватит этой «мыслемешалки». Как говорил Котовский в романе Пелевина: «Весь мир вокруг — такой театр теней; пальцы фокусника — это слова, а лампа — это ум». Хотя, к чему это я?»

Он встряхнул головой, чтобы отогнать надоевшие мысли.

* * *

Народу было немного. В середине зала суетился, словно колорадский жук, куратор — не так давно привезли новое оборудование. Он, чувствуя себя надеждой и опорой всего института, важно отдавал приказы.

Не то, чтобы это сильно раздражало… Куратор ему просто не нравился.

«О… Поскорей бы сдать куртку и прошмыгнуть мимо, а то еще прицепится…»

Андрей сдал куртку и взбежал наверх.

* * *

Он успел вовремя. Лектор открыл дверь в аудиторию. Студенты, столпившиеся воробьиной стайкой, потянулись внутрь.

Он сел на самое дальнее место в третьем ряду и открыл книгу. Это был Сэлинджер.

Андрей чувствовал себя таким же мятущимся, как и герой повести. Он тоже безнадежно пытался найти смысл в этой серой жизни.

Но герой Сэлинджера в конце концов увидел в ней этот смысл. Хоть какой-то. В отличие от Андрея.

* * *

Пары тянулись невыносимо — Андрей пару раз проваливался в сон, списывая со слайдов нужный текст и схемы.

Последние слова лектора затерялись между громыханием стульев и поднявшимся шумом, который накрыл всю аудиторию. Андрей, схватив вещи, вывалился вместе со всеми.

* * *

Погода уже была не такой ясной и солнечной, как утром. По небу расплылись толстые зефирные облака и поднялся ветер — осень постепенно давала о себе знать.

Андрей шел, изредка поддевая ногами первую сухую листву, слушая очередной трек.

«Интересно, а существуют ли параллельные миры? Говорят, что да. Не те, которые заполнены разными странными созданиями. А где есть другой ты.

Твои родные, знакомые… Но, где твоя судьба — совсем другая».

Андрей не заметил, как дошел до станции метро. Начался холодный осенний дождь, и он поспешил зайти внутрь.

* * *

В фойе топилось много народу. Самые смелые выходили наружу, накрываясь капюшонами, прикрываясь сумками и кейсами. Одна старушка умудрилась накрыть голову целлофановым пакетом.

Андрей прошел через турникеты и стал ждать поезда, достав из сумки книгу Сэлинджера.

Неожиданно он заметил в толпе красивую девушку. Она увлеченно читала. Ее темные волосы длинными прядями спадали с плеч. Зеленые глаза, немного печальные, быстро бегали по строчкам.

Андрей с интересом взглянул на обложку. Это… тоже был Селинджер. Девушка заметила Андрея.

Зеленые глаза, немного печальные, скользнули по нему взглядом и остановились на его книге. Незнакомка подняла свои глаза на Андрея и улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ, но тут подъехавший поезд открыл двери, и толпа, словно лава, вырвавшаяся из жерла вулкана, разлилась по станции.

Андрей пытался разглядеть в толпе незнакомку, но его буквально втолкнули в вагон. Он озирался по сторонам — ни в этом, ни в соседнем вагоне ее не было.

«Эх, только увидел красивую девушку, с которой у нас есть что-то общее, и на тебе! Спасибо тебе, о, толпа! Вот ведь обязательно вас всех должно быть так много».

Он еще пытался высмотреть эту девушку, но тщетно.

На пересадке еще раз осмотрелся. Нет — ее не было. Вздохнув, Андрей пошел к переходу на свою линию.

В вагоне он наконец понял, как устал за целый день. Как обычно, встал слева от входа и облокотился на поручень. Внезапно вспомнилось недавнее предчувствие: «Что-то должно произойти».

«Может, встреча с этой девушкой и было этим… предчувствием? А я ее упустил. М-да, Андрей… Как всегда, в своем репертуаре».

Подумав так, он устало прикрыл глаза. Легкая пелена сна начала медленно обволакивать Андрея, и он задремал.

ВАСИЛИЙ

* * *

Василий, как и обычно в это время дня, бесцельно бродил по улицам. Около аллей уже зажглись фонари. Мимо спешили по делам люди — кто домой, кто в магазин, кто-то работать в вечернюю смену.

Василию не было до этого никакого дела. В своем институте он учился только из-за родителей. И постоянно просыпал, опаздывал, прогуливал… По-другому как-то не получалось.

Тем более выбора у него особенно не было: либо он станет очередным ошметком офисного планктона, либо пойдет подавать напитки в барах.

Как-то он даже работал в баре, но пробыл там недолго. Ответственность, работа, сверхурочные… Скука.

Вскоре он уволился и забил на институт — либо ходил по друзьям, распивая разную бурду, либо сидел дома, наигрывая на гитаре русский рок.

Немного погодя, он все-таки восстановился на вечернем отделении другого факультета. Родители заставили. Но пока они его содержали — приходилось с этим мириться.

Тем более, он знал, что в любой момент может бросить учебу и найти работу. Через знакомых или родных — не важно.

«Черт, надо бы чего-нибудь выпить… Настроение сегодня — ни к черту. И опять эти пары. Гонят весь день какую-то туфту…

Чем мне поможет в жизни, если я буду знать, чем отличается франчайзинг от ритейловых агентств? Да пошло оно. «Высшее образование». Вон, все телефонами торгуют в салонах сотовой вязи».

Он выкинул бычок.

«Ладно, попробую… И так уже все уши прожужжали: «получи образование, найди нормальную работу, женись, пусть все будет, как у людей».

Мура это, а не жизнь. На работе скука, а дома, небось, этот чел даже выпить боится, под каблуком у жены стонет… Тряпка».

«Ладно, пора домой. Завтра стоит тяпнуть кое-с-кем по паре баночек…»

Василий на секунду остановился у пивного ларька.

Ларек был закрыт. На двери было приклеено знакомое объявление о запрете продажи спиртных напитков после 22:00.

«Черт, и эти теперь стали закрываться. Спасибо тебе, страна моя родная…»

Василий развернулся и направился к дому.

* * *

Сумерки уже успели превратиться в кромешную тьму, застилающую все вокруг. Достав из кармана ключ, он открыл тяжелую дверь подъезда.

Пахло чем-то горелым. Видимо, опять кто-то скучающий поджег кнопку лифта.

Знакомые бледные стены, неприглядная лестница, мрачные подслеповатые двери — все это нагоняло на Василия тоску.

Выйдя из лифта, он остановился перед обычной черной дверью с глазком. Порыскав по карманам, вынул ключ и открыл дверь.

Все как всегда — серые обои, треснувший плинтус, знакомый комп, глядящий из глубины комнаты, и уже очень старая гитара с усилителем.

Дома никого не было — родичи были на даче.

«Опять, наверное, картошку собирают со своих шести соток. Как там вообще что-то еще растет?»

Василий попробовал сыграть пару аккордов, но пальцы сегодня явно не слушались. Положив гитару, он плюхнулся на кровать.

«Нафиг это все. Нафиг. Черт побери, такое ощущение, что я умер давным-давно, но каким-то ужасным образом продолжаю жить, как хренов зомби.

Блин, я же пытался все изменить, правда…

Родичи — на грядках, друзья, как назло, слились кто куда. Тоже мне, дружбаны…»

Василий не раздеваясь бухнулся на кровать. Поворочавшись, он забылся тяжелым сном.

* * *

Проснулся около полудня. За окном ярко светило солнце, и бодрые воробьи чирикали так громко, будто залетели в квартиру. Прокашлявшись, он потянулся и сел в кровати.

Внезапно легкий холодок пробежал по его спине.

«Что за черт! Что-то стрёмное… Но что — непонятно. Пора завязывать с куревом».

Он еще раз осмотрелся вокруг и попытался собраться с мыслями.

«Так, я вроде собирался сегодня с кем-нибудь тяпнуть…»

Он достал из кармана треснувший мобильный и написал парочке приятелей. Но все дали отбой…

«Ну что за друзья? Чуть захочешь проставиться, так они куда-то пропадают. Ну и ладно — больше достанется».

Он лениво натянул джинсы и кое-как заправил кровать.

«Ага… сейчас сгоняю в магаз и… на лекции. Неохота, чтобы снова отчислили. Предки замучают…»

Он наскоро проглотил бутерброд и двинулся к ближайшему алкомагу.

* * *

В это время суток на улице было мало народу. Василий уже привык к такому городу: пока он балбесничал, часто шлялся по пустым улицам. Солнце отражалось от крыш и ласково грело землю.

«Блин, неужели я так зависим от бухла? Все ближайшие ларьки меня знают в лицо. Да и друзья мои… Друзья они только тогда, когда есть выпивка… Хотя, Андрюха вообще не пил…»

Василий купил бутылку виски и чипсы и направился к дому.

* * *

На обратном пути у Василия зазвонил телефон. Он вынул его и взглянул на номер. Это была Ксюха, одна из последних подружек, которая уже давно успела его достать.

«Блин, что ей от меня надо? Весь мозг выпила за последнее время. Не хватило того, что я ее недавно послал?»

Немного подумав, Василий все-таки нажал зеленую кнопку.

— Приве-е-е-т! — весело прощебетал слащавый голосок.

— Здорово. Ну, чего тебе?

Это был уже не первый подобный разговор.

— Вась, ну почему ты со мной так? Ненавидишь? За что?

— Понимаешь, я по жизни никого не могу ненавидеть, даже жука навозного.

— При чем тут жук? Почему ты трубку не берешь?

— Тебе что, мало того, что я тебя послал недавно?

— Ну, Вась, что ты такой злой, а?

«…»

— Блин, ты можешь, наконец, отвянуть? — Василий уже начинал понемногу напрягаться.

— Ну, что ты взбесился-то?

— Может, вспомнишь, из-за чего?!

«Были бы у тебя мозги, так поняла бы! Мутить с кем попало, а потом мне в любви признаваться… Дрянь».

Проходящие мимо старушки испуганно обернулись на него: «Наркоман… Алкоголик…»

— Все, харе мне названивать! — он сбросил звонок.

Настроение было испорчено вконец. Даже уютно лежащая в пакете бутылка его теперь особо не радовала. Он, тоскливо втянув плечи, поплелся домой.

* * *

Этот звонок совсем выбил его из колеи. Плюхнул пакет на пол. Бутылка жалобно звякнула.

«Никак не угомонится. Достала. А чего она вообще хотела? Водить меня, как собачонку на поводке? Нет уж, мерси.

Черт, я вообще-то на пары собирался…»

Примостив бутылку и тарелку с чипсами на стол, он включил компьютер и врубил колонки.

Любимая музыка расслабила его. Отпив немного виски, Василий почувствовал теплоту, разливающуюся по всему телу. Даже на душе стало как-то теплее.

«И что я психанул? Заблокирую ее — к чертям, и все… Эх, жалко: нет Кирилла. Он бы смог хоть как-то разбавить эту муть. Или Андрея. Его и без выпивки перло на всякий креатив.

А мне ничего в голову не лезет. Хотя и я классные тусы закатывал.

На гитаре играл? Играл. В «Бой-Тура» резался? Резался. Хотя, почему резался? Он и сейчас лежит в нижнем ящике. Да ну, к черту все».

Он хлебнул еще немного, потом ещё… И понял, что перебрал. Стены стали расплываться, и вскоре Василий заснул.

* * *

Проснулся оттого, что кто-то из соседей барабанил по батарее и кричал, чтобы «вырубили эту гребаную шарманку». Василий посмотрел на часы — он опаздывал.

— Твою ж налево! Надо скорее на пары!

Он вырубил комп и, надев куртку и небрежно закинув на спину рюкзак, побежал к лифту, чуть не забыв закрыть дверь.

В метро была жуткая давка. Он еле успел влезть в переполненный вагон. Василий прикрыл глаза и сон стал одолевать его.

ДЕНИС

* * *

— Да. Да, привет. Да не, все окей. Не парься, полтос — не сумма.

Знаешь… Сам поди туда. Ладно, потом подгоню, как время будет. Да, завтра же. Ну все, давай, — Денис нажал кнопку на новеньком смартфоне.

«Вот черт. Что за народ? Все вспоминают обо мне… только когда нужны деньги. По клубам, дискотекам — на здоровье. А как мне помощь нужна, то все внезапно исчезают».

Он скинул с себя пиджак и прилег на кровать.

«Да уж. Завтра опять в этот проклятущий институт! И вообще, я только из-за отца туда поступил — ему надо, чтобы у меня было престижное образование. А мне на это как-то плевать».

Денис открыл раздел сообщений в социальной сети.

«Так… туса… туса… «чмоки»…»

Денис скривился.

«Да когда же они отвалят? Уверен, если бы не бабло отца — плевать бы им на меня».

Тут на его мобильный пришло сообщение:

Наташа: «Денис, привет… Ты занят?»

«Опять она! Ну что еще?»

Он начал строчить текстовое сообщение:

Денис: «Привет. Ты по поводу отчета? Я его уже сдал».

Наташа: «Да нет — я по поводу документов. Я их сама разобрать не могу».

«Ох, очередная выдумка?»

Денис: «Завтра буду занят».

Наташа: «Это недолго. С тобой — быстрее».

«Не-не-не, знаем уже».

Денис: «А без меня никак, да?»

Наташа: «Это всего на пять минут. Пожалуйста».

«Эх, если я бы ее не знал — поверил бы».

Денис: «У тебя пять минут — два часа минимум».

Наташа: «Друзьям, между прочим, нужно помогать».

«Друзьям, значит? Хм…»

Денис: «Ладно, помогу. Завтра там же?»

Наташа: «Да, как обычно. Я бутербродов принесу:D».

«Да сдались они мне…»

Денис: «Ладно, до завтра».

Наташа: «Спокойной ночи:з».

«И опять эти смайлики… И чего ей надо…. То в больницу приезжала, то на студенческой ярмарке все около меня вертелась. Даже на дачу заявилась.

Уже не знаю, куда деваться… Из-за этого бабла даже не знаешь, как люди к тебе относятся на самом деле. Вот и Наташка эта… вроде бы, нормальная девчонка, а кто ее знает? Такое чувство, что во мне все видят лишь сынка–мажора.

Нафига это все, если я перестал верить в нормальные чувства?

Хотелось, чтобы рядом был человек, которому дорог именно ты. И который дорог тебе. А у меня в душе — пустота…»

— Денис, ложился бы ты уже — тебе в институт завтра.

— Да, я уже ложусь. А мама где?

— Она на собрании акционеров — позже приедет. А я с утра — в командировку…

— А не хочешь остаться, чтобы отметить свое повышение с нами?

— Если бы я мог остаться — то обязательно. Сам понимаешь — важная сделка.

— Понимаю… А когда вернешься?

— Не знаю, Дениска, не знаю — это не от меня зависит.

— И эта… кутерьма так важна?

— Денис, не надо. Ты сам знаешь: без этой должности ты бы так не жил.

— Да я знаю. Просто оставайся иногда с нами подольше.

— Ты и сам прекрасно знаешь, что я хотел бы проводить с вами побольше времени…

— Я знаю. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Послышались удаляющиеся шаги.

«Да, и вот так всегда. Обещает, а сам лишь приезжает на пару дней. Да и то — весь день сидит за ноутом.

Понимаю — это его жизнь. Но все-таки обидно. Я бы лучше проводил больше времени с родными, чем с их деньгами. Серьезно.

Деньги, конечно, не даются легко. Но разве они важнее семьи?»

Денис поставил будильник и лег.

«Эх, если бы у меня был шанс — смог бы я прожить свою жизнь по-другому? Без идиотского времени на банкетах в качестве «сына своего отца». Без пафосных шмоток. Без этих обязательных улыбок. Без дурацких прилипчивых девиц. Кто знает…»

* * *

Проснулся он рано. Яркий солнечный свет сразу ударил по глазам.

«Ну, хоть сегодня погода получше».

Потягиваясь, Денис пошел одеваться. Надев дорогой пиджак и модные джинсы, он взглянул на часы.

«7:30. Можно не торопиться — институт всего в пяти станциях отсюда. Могу, конечно, и на машине доехать, но лучше на метро — в пробках стоять еще дольше».

В соседней комнате послышались шаги. Денис заправил кровать и вышел на кухню. Там уже сидела мать и пила кофе. Они перекинулись парой фраз.

— Думаешь, нам не хочется с тобой больше времени проводить? Конечно, хочется. Но тут уж ничего не поделаешь, — оправдывалась мать. — Зато потом поедем в Париж… или на Мальдивы… Куда захочешь! Хоть на Ямайку.

Давай, удачи тебе, сынок. Я сегодня, наверное, опять припозднюсь.

«А ведь раньше все было по-другому…»

* * *

Спускаясь на лифте, он размышлял.

«Так, значит, сегодня четыре пары. В перерыве надо зайти в деканат за бланками, а потом помочь Наташе. Вот ведь приставучая… Ей что, вешаться не на кого? И в совет она пошла только из-за меня… Может, она действительно влюбилась? Хм… А я, похоже, никого и ничего не люблю».

Лифт остановился. Денис, кивнув консьержу, вышел из подъезда. Солнце уже успело подняться чуть выше.

«Да ну все к черту! Разве деньги делают меня счастливым? Счастливым делает не это. А тогда что? Я не знаю… Вот в детстве — знал».

Денис вынул из сумки наушники, врубил музыку и направился к метро.

* * *

Путь к метро лежал через центральные улицы. Народ валил густой толпой. Денис уже научился подстраиваться под ритм толпы: это его почти не беспокоило.

«Надо бы уже сменить список композиций — этот надоел».

Поезд подъехал. Когда двери открылись, Дениса буквально впихнули в салон.

«Нафиг, пора уже сваливать отсюда. Я сыт по горло этими пробками и давкой… И тухлыми мордами. Черт, куда прешь? Все ноги отдавили».

Через несколько станций он вышел.

* * *

Денис вздохнул и вошел в институтское здание. Сегодня студенты были особенно оживлены — начинались семинарские недели.

В коридоре стоял гул. Кто-то громко обсуждал, что будет на следующей паре. Парочка придурков гонялись друг за другом. Девицы разглядывали модные журналы и сплетничали. Преподаватели обсуждали что-то с охраной.

Он хотел было скорее подняться на свой этаж, как вдруг перед ним, словно из-под земли, выросла Наташа.

Это была милая невысокая девчушка. У нее были красивые каштановые волосы, едва достающие до плеч, задорная челка и выразительные глаза янтарного цвета.

— О, Денис, привет!

— Здравствуй, здравствуй, красна девица. Отколь путь держишь?

Наташа засмеялась:

— Из деканата.

— За все эти дела, по идее, должны доплачивать…

— Опять ты про деньги. Должен же кто-то держать все в порядке. Мне не трудно!

— Лучше бы кого-нибудь придурка наняли, а то нас гоняют.

— Зато поблажки дают: прогуливать иногда можно. Ладно, ерунда это всё! Как ты?

— Как, как? Никак.

— Да брось: в жизни всегда есть что-то хорошее. Например, сегодня чудесный день — если бы не институт, я бы весь день гуляла.

— А что в нем хорошего? Обычный паршивый день.

— Это тебе только так кажется. Ты просто не присматривался.

— Присматривался я кучу раз — ничего не меняется. Ни там, ни здесь. Вообще ничего.

— Опять дома что-то?

— Да не, все хорошо. Даже слишком.

— Расскажи — я, может, помогу чем.

— Чему помогать? Все прекрасно.

Наташа немного растерялась:

— Что? Опять все в разъездах? Знаешь, многие бы тебе позавидовали — один дома, води кого хочешь, ешь что хочешь.

— Это быстро надоедает. Становится тоскливо. Ладно бы, если они только много работали. Такое ощущение, что я для них — домашнее животное.

Приедут, покормят, деньгами затарят и опять усвистят. Чувствую себя предметом интерьера.

Наташа коснулась плеча Дениса:

— А как же друзья, институт? К тому же всего два года осталось. И начнется взрослая самостоятельная жизнь. Настоящая.

Она продолжала улыбаться.

«Все будет абсолютно так же, только вместо института будет крутой офис. Отец постарается».

— Ладно, я тут хотела вообще-то… — Наташа смешалась. — Ну, сходить с тобой в парк…

— В парк? Зачем?

— О, Дениска, приве-е-ет! Слу-ушай, не поможешь? У меня там проблемка, одолжишь немного? — прозвучал писклявый, заискивающий голос.

Они увидели стайку девиц, которые постоянно вились возле него. Они вечно что-то клянчили и кокетничали… Они же отправляли ему тонны «чмоков» и сердечек.

«Тьфу, только их здесь и не хватало!»

— Эльвир, я сейчас занят — давай потом.

— Да куда ты, до пары еще столько времени!

Группа подружек начала говорить почти хором:

— А можно я тебе свою фотку кину, а ты ее потом в «группе» выложишь, а?

— Я первая попросила!

— Денис, ну что там с фоткой?

— Погоди, а клуб?

Наташа, увидев, что Дениса обступили со всех сторон, грустно опустила глаза.

— Увидимся тогда после пар, не забудь, — она поспешила уйти.

«Эти мымры меня с ума сведут. Меркантильные дряни… День — просто капец».

Вдруг по его спине пробежал холодок.

Нет, не похожий на озноб или дуновение ветра. Это было что-то вроде предчувствия.

Что-то вот-вот должно было случиться.

«Странно все это… Ладно, пора…»

Он поднялся на нужный этаж и вошел в аудиторию.

* * *

Наконец-то пары закончились.

«Да, да, знаем. До первого числа. Так, сейчас в кабинет. А потом… в парк, что ли? Это что, свидание? Она, конечно, милая девочка, но…»

Всегда, когда он думал о Наташе, оставалось это «но». Денис и сам не мог понять, что оно означало.

«Ладно, посмотрим, что она придумала».

Денис быстро спустился на этаж, где его ждала Наташа. Увидев его, она просияла:

— О, быстро ты! Давай поскорее разберемся с этими делами и пойдем в парк!

— Ну, давай. Дамы вперед, — он открыл перед ней дверь.

Она шутливо поклонилась и прошла внутрь. Включив свет, указала на кипу бумаг.

— Ну, вот это нам сегодня надо сделать.

— Немало, однако. Думаю, часа на полтора.

— Наверное, не меньше. Так, тебе — вот эта половина, а мне — остальное, — Наташа разделила кипу надвое.

Они молча работали около часа.

— Ладно, на сегодня хватит. Ой, чуть не забыла, бутерброды!

Она быстро кинулась к сумке, и, покопавшись в ней, вынула оттуда парочку здоровенных булок, напичканных колбасой, салатом и помидорами.

— Чье произведение?

— Как всегда! Собственного приготовления! На, бери!

— Сейчас, только доделаю последний бланк, — Денис быстро дописал что-то на бланке и положил его в общую стопку.

— Что же, рискну, — он взял бутерброд из рук Наташи.

— Я специально побольше колбасы положила. Ты же любишь.

— Угу, — неожиданно для самого себя он широко улыбнулся.

«Интересно, а когда я в последний раз улыбался? Радовался от души. Помню в детстве меня забавлял автодром — весело было гонять на электрических машинках. Представлял себя настоящим гонщиком — рев мотора, свист ветра, крутые виражи…. Сейчас всего этого уже нет».

— Эй, человек с бутербродом, очнитесь!

Денис встряхнул головой:

–… Вкусно.

— На здоровье! Давай, пойдем уже, прогуляемся — через парк можно и к метро выйти.

— Ну да, пора. Скоро стемнеет. А бродить по парку в темноте — что-то неохота.

— Боишься, что маньяки нападут?

— Скорее, что не найду выход в темноте. Да и придурков хватает…

Наташа вновь засмеялась:

— Не бойся, я тебя защищу!

— Ну, тогда ладно. Пойдем, — усмехнулся Денис.

* * *

На улице стояла все такая же чудная осенняя погода. Солнце по-вечернему освещало крыши домов и дороги. Люди спешили к метро.

— Нам вот туда, — она показала рукой.

Денис пошел за ней. Девушка шла молча, иногда оборачиваясь на попутчика. Наконец, Денис прервал молчание:

— Ну и чего мы туда тащимся?

— Я же сказала — увидишь. Что ты такой нетерпеливый? Тут недалеко уже, — она как-то странно улыбнулась.

Вскоре они остановились перед открытыми воротами парка.

— Ну что ж, веди, Сусанин, — недовольно пробурчал Денис.

Вместе они шагнули за ворота.

* * *

В парке уже царила осень. Деревья почти все окрасились в красно-желтые тона. На маленьком озере было не видно уток.

— Вон, там скамейка. Пошли присядем.

Денис молча кивнул. Они сели.

— Ну и что же ты хотела мне показать?

— Приглядись.

Денис осмотрелся вокруг:

— Деревья, озеро, лавочка, листва под ногами… А что еще может быть? Я не понимаю.

— Нет, ты просто смотришь. А нужно видеть. Именно видеть. Вдохни поглубже.

Денис хотел возразить, но все-таки сделал глубокий вдох:

— Воздух. Свежий воздух.

— А еще? Что-нибудь еще чувствуешь?

Денис задумался:

— Хм… нет. Пожалуй, нет. Ну и что теперь?

Наташа лишь вздохнула:

— Что, совсем ничего?

— Совсем.

Она отвела от него взгляд:

— Знаешь, я тогда хотела кое-что тебе сказать… Тогда, в больнице… Помнишь?

— Слушай, давай уже не будем об этом, — резко оборвал ее Денис. — Ты погулять меня пригласила? Ну так мы гуляем.

Наташа потупилась:

— Понимаешь, просто я… ну… — она никак не могла подобрать слов.

— Ну что?

— Я просто хотела… — вдруг ее глаза засветились. — Знаю! Точно! Я знаю, что нужно сделать, чтобы ты почувствовал!

— Ладно, но это в последний раз, — вздохнул Денис.

— Закрой глаза.

— В смысле? Зачем?

— Ну как? Ты же хочешь почувствовать? — Наташа была настроена решительно. — Я знаю, что делаю, поверь мне. Просто закрой.

— А ты не сопрешь после этого мой кошелек или кредитку?

— Шутник-самоучка! Когда ты параноиком-то стать успел?

«И чего я только на все это ведусь? То кольца на ярмарке кидаю, как придурок… то на даче уговорила полезть на чердак… Неуемная, блин».

Он закрыл глаза.

— Не подглядывай.

— Я и не собирался. Ну, закрыл. Блин, это что — йога какая-то?

— А теперь досчитай медленно до десяти, делая глубокие вдохи.

«Черт, вот что ей неймется?»

Глубоко вдохнув, он начал считать, и, через какое-то время, почувствовал.

«Вдох… Да, я чувствую… тепло? Ладно, последний раз… и-и-и! Выдох».

— Десять! Ну, теперь можно…

Денис не успел закончить фразу, как вдруг почувствовал, что к его губам нежно прикоснулись Наташины губы. Это было странное ощущение.

«Поцелуй? Значит, она…»

Денис не мог понять, что чувствует: такое явно происходило с ним впервые. Денис хотел было открыть глаза, но побоялся спугнуть мгновение.

Эта минута, казалось, длилась бесконечно. И вдруг он почувствовал, что ее рядом уже нет. Денис все также сидел, не открывая глаз.

«За что она меня полюбила? Я никогда ей ничего не обещал, не дарил… Ей было просто интересно сидеть со мной и разговаривать, лазить по чердакам и колобродить на ярмарке…

Из больницы ее тогда чуть не выгнали — решила круглосуточно около меня дежурить. Всегда была рядом — и ничего не просила взамен. Но если бы я только…»

Он почувствовал себя виноватым.

«Почему? Почему эта чертова жизнь так несправедлива?! Почему я не могу полюбить того, кто меня любит, почему?!!!»

Денис сильно ударил по скамейке.

«Мне раньше казалось, что все, что люди называют любовью — чушь… Люди просто врут друг другу, выдумывая какие-то «чувства»… А это не так».

Денис открыл глаза. Никого не было. Он встал со скамейки и побрел к выходу. Он старался не думать, но мысли буквально буравили его голову.

«Нет, я, конечно, предполагал что-то подобное… И что теперь делать?

Сказать ей, что у нас ничего не получится? Не могу…»

* * *

Спускаясь в метро, он снова почувствовал тот же холодок, что и раньше.

«Странно, уже во второй раз».

Денис вышел на платформу и втиснулся в вагон.

Вдруг навалилась смертельная усталость. Глаза потихоньку слипались. Вскоре Денис не заметил, как заснул.

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

* * *

АНДРЕЙ

* * *

Я проснулся от яркого света, бьющего в окно.

«Странно, почему в метро так ярко? Может, это открытая станция? Вряд ли. На моей ветке такой точно нет».

Я приоткрыл глаз и обомлел — это был вовсе не вагон метро…

Вместо потрепанных коричневых сидений были удобные синие кресла, а стены обиты красивыми белыми пластинами. Над сидениями располагались полки для багажа.

«Полки для багажа?! Я что, в поезде?!»

Такие мысли быстро привели меня в чувство. Я стал испуганно озираться вокруг, пытаясь понять, что произошло.

«Я же был в метро, ехал домой, какого фига?»

Я выглянул в окно и оторопел. Незнакомая железнодорожная станция. Она вся была покрыта снегом.

«Снег? Но сейчас ведь осень. Хотя, если меня куда-то увезли… Да и вообще, был ведь вечер».

Я пытался собраться с мыслями, но у меня это плохо получалось.

«Так, давай вспомни, что произошло… Я сел в метро, прислонился к поручню, задремал… Черт!»

Я не мог вспомнить абсолютно ничего, что могло бы объяснить произошедшее.

«Ладно, выйду на улицу — может, что-нибудь да прояснится».

Я только сейчас сообразил, что вагон был абсолютно пуст.

«Ну, это еще не самое удивительное».

Я вышел из вагона и огляделся — платформа оказалась обычным полустанком. В середине станции красовалась надпись: «Институт им. Камахари». На электронном табло не было ничего, кроме даты: «9 февраля 2614 года».

«Нифига себе… Да, не хило меня занесло, однако. Нет, табло, конечно, сломано. Ну, хоть говорят тут по-русски. А если и не говорят, то хотя бы пишут — уже хорошо. Камахари? Ни о чем подобном я не слышал. Хотя… я много, о чем не слышал».

Я посмотрел вдаль и увидел дорогу, выложенную декоративным камнем, ведущую прямо… Видимо, к этому самому институту… Камахари.

Только сейчас я почувствовал, что на улице очень холодно — быстро зашел обратно, чтобы поискать в вагоне чего-нибудь из теплой одежды.

К счастью, я обнаружил в большом металлическом шкафу куртку — синюю, теплую, с меховой подкладкой.

Справа на груди было вышито название института и эмблема. На ней было изображено что-то вроде золотого колеса, внутри которого помещалось еще одно, скрепленное «спицами» с предыдущим. В середине был странный знак, вроде иероглифа.

«Помнится… рассказывали что-то подобное на культурологии… связанное с Брахмой и Буддой. Не могу вспомнить».

Я закрыл лицо руками и попытался прийти в себя:

— Проснись, Андрей, проснись! — я пару раз стукнул себя — немного полегчало.

Еще раз оглядев куртку, я заметил на ней ярлык: «Андрей Громов, группа 1-Г».

«Меня что, уже в группу какую-то записали?! Кто? Когда? Я буду учиться или… что? И что значит «Г»? «Г»… Географический факультет?»

Это единственное, что пришло мне в голову.

«И откуда они знают мое имя?».

Я надел куртку с эмблемой.

«И размер одежды? Впрочем, это уже не важно».

Я взял сумку и вышел на станцию. Погода стояла великолепная. Вокруг была такая красота: солнце, горы, покрытые снегом, лес… Весь этот мир казался сказочным. И словно издевался надо мной.

Отсюда, с платформы, виднелся лишь один глухой лес и расчищенная дорожка, ведущая, как я полагал, к этому самому институту. Было подозрительно тихо и спокойно. Не было даже малейшего ветерка. Справа от меня хрустнул снег. Я вздрогнул и резко обернулся.

«Значит, я здесь не один».

Я с изумлением увидел… ту самую незнакомку, которая читала Сэлинджера в метро. Она не замечала меня и смотрела на табло. Видимо, тоже пыталась понять, как она сюда попала и что это за место.

На ней тоже была синяя куртка, похожая на мою. Я подошел к ней, стараясь не испугать, и легонько дотронулся до плеча. Незнакомка вздрогнула и в испуге отшатнулась.

— Прости, не хотел тебя напугать.

— К-кто ты? Что это за место? Что это вообще такое?! — произнесла девушка.

— Я бы и сам не прочь узнать.

— То есть, ты тоже…?

— Да.

— Но как…?

— Если бы я знал, то что-нибудь уже придумал.

— Чтоб меня! Должно же быть что-нибудь, что…

— Точно, телефон! — я схватился за карман.

— Тут он не работает. Я проверяла.

— Может, мне повезет! — я начал нажимать кнопки.

Убедившись, что связи нет, я убрал телефон:

— Единственное, что я помню, что заснул в метро и… Постой-ка! Что-то вроде голоса. Он еще сказал мне — «у каждого есть шанс».

— Я тоже, кажется, это слышала. Когда задремала в метро.

— Да уж, влипли… Я, конечно, читал фантастику — и про параллельные миры, и про черные дыры, и про другие Вселенные. Но чтобы такое произошло со мной… наяву… Мы не спим?

— Такого же не бывает.

Я замолчал.

— Может, пойдем посмотрим, что там? Здесь, кроме этого института, похоже, — ничего….

— Пойдем… Других идей у меня пока нет.

* * *

Мы подошли к небольшой каменной арке, от которой уходила вдаль немного извилистая дорога.

— Кстати, меня Дашей зовут.

— Красивое имя. А меня…

— Андрей?

Я с удивлением взглянул на Дашу.

— Просто… услышала.

Мне стало неловко, что она слышал мои вопли.

— Да не волнуйся, я и сама трясусь… до сих пор. Ну что, идем?

— Идем.

Мы вышли через арку и направились прямиком к загадочному комплексу.

Было очень тихо: ни единого шороха, ни звука не доносилось из леса. Как будто природа сама заснула среди этих густых деревьев. Огромные снежные шапки лежали на елях, словно чалмы у важных персидских послов.

Все это одновременно удивляло и настораживало. Как будто никого из живых не осталось в этом мире. Лишь звук тихих шагов двух пар ног…

— Кстати, ты тоже любишь Сэлинджера? — вспомнила Даша.

— Да. Это один из моих любимых писателей. «Над пропастью во ржи» тебе нравится?

— Конечно. Одно из самых любимых!

— А сколько сейчас макулатуры… особенно современная фантастика и всякие фэнтези… это даже иногда и книгой не назовешь. Глупость или банальщина…

«М-да. Идем, незнамо где, незнамо куда и разговариваем незнамо, о чем. Скорее всего, это — стресс. Мне кажется, если я замолчу — сойду с ума».

— Это точно. Был у нас в группе один юный «фантаст» — все похвалялся, что в будущем станет новым Спилбергом или Стивеном Кингом.

Все у него сводилось к тому, что звездные захватчики терпели поражение, вовремя не убив, кого следует… Протрещали языком, вместо того, чтобы всадить в них плазменный заряд.

Или герой, жертвуя собой, спасает себя и свою подружку — красивую инопланетянку — из лап какой-нибудь злобной твари. Подрывает к чертям его замок, ну, и все в таком духе.

Он спросил мое мнение. Я и сказала, что, не считая того, что процентов 80 слизано с голливудских блокбастеров, у него до ужаса банальный сюжет, откровенно стереотипные герои, и всё абсолютно нелогично. Он после этого со мной не разговаривал.

Мне стало смешно:

— Слушай, а с тобой надо осторожнее быть.

* * *

К этому времени мы как раз подошли к огромным стальным воротам. Сверху было выгравировано: «Институт имени Камахари».

— Пришли, — Даша нервно сглотнула.

На воротах были изображены различные знаки и символы. Они чем-то отдаленно напоминали знаменитые японские ворота — тории, но… более современные, что ли?

— Ого, и тут буддийская символика.

— Ты тоже изучал ее? Ты в институте учишься?

— Да, на 3-ем курсе. Во всяком случае, учился… Это, вроде бы, «белый зонт» — символ защиты от болезни и злых духов, — я указал на один из символов.

— Точно. А это — «бесконечный узел». Символизирует взаимосвязь всех вещей и переменчивый характер времени, — она с неожиданным азартом посмотрела на меня.

— А это… — я пытался вспомнить название, чтобы не ударить в грязь лицом.

— Ну что, сдаешься, знаток буддийской символики?

— Погоди, погоди. Как же его… Этот… Кувшин?

— Сосуд, исполняющий желания. Шадана принес его Будде, чтобы тот его на шее носил. М-да, и как только такая штуковина ему шею не оторвала?

— Хм… Хотел бы я посмотреть на Будду, разгуливавшего с такой штукой на шее.

Мы оба нервно засмеялись.

— Мне кажется, что это все имеет какое-то отношение к нам…

— В смысле?

— Мне кажется, что… А, ладно, забудь.

— Ну скажи.

Даша вздохнула:

— Я увлеклась буддийской культурой. Не так давно. И меня поразила одна вещь — появляемся мы где-то обязательно с какой-то целью.

— То есть, ты хочешь сказать, что все это — не нелепая случайность?

— Да. И что бы то ни было, мы должны что-то здесь сделать. Отработать карму, так сказать.

— Про карму я слышал. Но причем здесь карма? Мы что, где-то накосячили и… должны что-то исправить?

— Думаю, мы скоро это узнаем. Но я здесь оставаться точно не хочу.

Только сейчас я обратил внимание на неприметный звонок.

— Смотри, вот звонок! Хотя бы узнаем, где мы.

Я нажал на звонок: раздался звук, чем-то напоминавший гонг.

Со скрипящим звуком к ним повернулась камера, и через несколько секунд ворота открылись.

* * *

Мы шагнули за ворота, и нашему взору открылась необычная картина.

На небольшой равнине расположился уютный восточный городок. Все постройки в этом загадочном месте были выполнены в виде пагод.

— Да уж… Как будто мы… не в своей стране. А может, мы и правда… не в своей? Интересно, где же мы все-таки?

— Понятие не имею. Но в одном я точно уверен — это серьезное заведение. Недаром в него столько вложили.

— Наверное…

Я готов был увидеть кого угодно… Монахов, буддистов, паломников… Но, к моему удивлению, все были одеты в такие же куртки, какие мы с Дашей взяли в том злополучном поезде. И все были примерно нашего возраста. Ни стариков, ни детей.

–А одежду-то носят обычную.

Даша засмеялась:

— А ты чего ожидал? Монахов в рясах? Это же все-таки институт, а не буддийский храм. Хотя… по виду не скажешь.

Я промолчал — мне не хотелось признаваться, что именно так я и подумал. Пока мы с Дашей с изумлением оглядывались по сторонам, кто-то сзади произнес:

— Ну, добро пожаловать!

Вздрогнув от неожиданности, мы обернулись. Перед нами стоял высокий молодой парень лет двадцати с небольшим. У него были прямые светлые волосы и веселый задорный взгляд. Вся его фигура выражала спокойствие и уверенность.

— Что-то вы припозднились — должны были приехать раньше.

— Вы что, нас ждали?!

— Конечно, ждали! Студенты по обмену, знаете ли, «ценный груз».

— По обмену? Нет, погодите, тут что-то не так.

Парень быстро прервал меня:

— Вы что, с луны свалились? Вас же выбрали по программе обмена — вы сами согласились, бумаги подписали. Не волнуйтесь, ваше обучение оплачено.

Мы с Дашей лишь хлопали глазами. Я был точно не из тех студентов, которые отличаются особой активностью в институте. Обычно по обмену берут только звезд и общественников. Я не подходил под эти категории.

— Я не должна здесь быть! Я в метро заснула и… — Даша не успела закончить.

— И… проснулась в поезде. Эту байку у нас тут постоянно рассказывают.

В голове промелькнула лишь одна мысль — «отсюда надо сваливать!». Парень показал куда-то налево и велел идти за ним.

— Никуда мы не пойдем, пока вы не объясните…

Я перебил Дашу:

— Мы просто пока хотели тут осмотреться…

— Да, но без пропусков вас никуда не пустят. И что, стипендию получать не хотите?

Нас это удивило не меньше.

— Стипендию? Но я же не на бюджете!

— Как и я! И вообще… верните нас обратно, — завелась Даша.

— Вы что, совсем все забыли? Вас же приняли здесь на бюджет по внутреннему экзамену, поэтому вы и попали к нам. Ну, что стоим? Айда за мной! — он махнул рукой, чтобы мы следовали за ним.

— Пока мы не узнаем, зачем мы здесь, мы никуда не пойдем! — заявила Даша.

— Это вам сангхит скажет, — сказав это, парень пошел вперед через площадь.

«Сангхит?»

Мы с Дашей переглянулись.

— Слушай, может быть, пойдем обратно? На станцию, — тихо спросила Даша.

— Сначала надо разобраться со всей этой ерундой.

Даша кивнула. Мы поспешили вслед за парнем.

* * *

— Кстати, Меня Петром Васильевичем зовут, я — ваш наставник. Ну… староста. Но лучше зовите просто Петр.

— Дарья.

— Андрей…

— Ну, вот и познакомились.

Его улыбка была дружелюбной и искренней — в ней не было даже налета фальши, как обычно бывает у общественников.

— Так, Дарья… Дарья… — вынув из своей сумки папку, Петр начал внимательно перебирать листы. — Вот! Лаврова, верно? Окей, ты — в «Ф». А ты — Громов, правильно? Ты в «Г».

— Погоди, что за… «Г», «Ф»?

— Направления. Ладно, еще трое осталось. Да не психуйте так — всего один год!

— Целый год?! — выпалила Даша ошеломленно. — Нет, нет, я не собираюсь здесь оставаться!

— Ну, если плохо сдашь экзамены — то это тебе гарантировано.

«Год? Он сейчас серьезно?!»

— Слушайте, мы здесь по ошибке. И оставаться здесь не собираемся… Как отсюда выбраться? — я подступил вплотную и невольно сжал кулаки.

— Никак, — он слегка улыбнулся. — Дальше — почти сплошняком лес, куда вы пойдете?

Даша замолчала и продолжила идти, не говоря не слова. Я тоже притих, обдумывая услышанное.

«Да. Попал. Мы оба попали».

— Да ладно вам. Что носы повесили? Потом еще жалеть будете, что хотели уехать.

— А вы знаете, что за похищение людей дают большой срок? Да и вообще, как мы в поезде-то оказались? Что это за шутки такие?!

— Опять вы про этот поезд? Если вы не в курсе, то там уже лет сорок как поезда не ходят.

— Но мы же точно ехали на нем. Вернее, там проснулись. Как, вообще, это может быть?!

Петр рассмеялся:

— Не знаю, что вам там привиделось, но мне сообщили, что вы всю дорогу спали.

— Спали? Но мы там взяли эти куртки! — Даша подергала себя за рукав.

— Ну вы и выдумщики. Вам же их выдали еще в аэропорту.

— Слушай, я тебе отдам все, что у меня есть, только отвези нас обратно, слышишь? Или хотя бы скажи, как нам это сделать, — уже с отчаянием произнес я.

— Ребят, успокойтесь. Понимаю — часовые пояса, смена климата. Но с ума-то зачем сходить? Ну, вот и пришли.

Перед нами стояла небольшая деревянная пагода. Стены были желтого цвета. На них красовались восточные орнаменты.

— Так, дальше вы сами. Мне надо еще документы сверить. До встречи, — он попрощался и ушел.

— Ну что, идем? Или свалим? — вопросительно посмотрев на меня, спросила Даша.

— Думаю, выбора у нас нет — этот парень сказал, что вокруг сплошной лес. Может, хоть здесь нам удастся что-то разузнать?

Мы открыли раздвижную дверь и вошли внутрь.

* * *

В глубине комнаты стоял небольшой низкий столик, за которым сидел человек. Видимо, ректор или декан. Он обернулся на шум.

— О, вот и новенькие. Добрый день, — улыбчиво произнес он.

На вид ему было около шестидесяти. Серьезные глаза, прямой подбородок и пепельно-серые волосы, из-за чего седина была не особенно заметна. На груди висели позолоченные очки на цепочке.

— Снимайте верхнюю одежду, — он показал на вешалку, стоявшую слева у входа. — Проходите.

— Вы не могли бы сказать, где мы? — с порога начала Даша.

— Как «где»? В институте имени Камахари. Вот здесь можно снять обувь, — он указал на небольшой шкафчик около вешалки. Немного покопавшись в джутовой корзине, мы нашли себе гэта по размеру.

— Нет, Вы не так поняли. Куда нас привезли и зачем?

Мужчина удивленно взглянул на нас:

— Я не совсем вас понимаю.

— Да все вы понимаете! Мы что, заложники?! Нас продали в рабство? Как мы оказались здесь?! — не в силах уже была сдерживаться Даша.

— Умерьте ваш пыл, юная леди. Тем более, повышать голос, разговаривая со старшими…

Я одернул Дашу и прошептал:

— Спокойно. Похоже, он тоже ничего не знает. Как и остальные.

Даша рассерженно закусила губу. На столе хозяина кабинета стояла табличка — на ней было выгравировано золотыми буквами: «Сангхит по воспитательной работе — Николай Алексеевич Варфоломеев».

— Вы — сангхит? Извините, но… Просто я никогда раньше не слышал о такой должности.

Николай Алексеевич улыбнулся:

— Да, у нас тут свои порядки. Это еще основоположник нашего института придумал — Гаута Камахари. Проще говоря, я — декан нескольких факультетов.

— Ясно. А можно еще один вопрос? — меня просто подрывало от его спокойствия.

— Пожалуйста, а я пока занесу вас в базу данных.

Он достал из стола маленький ноутбук и начал что-то печатать.

— Это похищение?

— Кто вас похищал?! Вас доставили на машине, из аэропорта. Вы сами подписали контракт, и сами согласились учиться здесь.

Он показал нам бумаги с печатями институтов и нашими подписями.

Я был готов просто взорваться от ярости, но при Даше мне хотелось сохранять спокойствие.

— А кто это — Гаута Камахари? — едва выдавила из себя Даша.

— Мне частенько задают этот вопрос. Особенно новенькие. Гаута был буддистом, как вы уже, наверное, поняли. Он рано остался сиротой, но опекунство взяла над ним тетка, которой не было дела до мальчика.

Вскоре, решив, что он достаточно самостоятельный, Гаута стал путешествовать по многим странам восточной Азии — посещал храмы, был паломником в святых местах, узнавал больше о философии буддизма. Но он никак не мог найти места себе по душе.

Однажды его оповестили, что тетка скончалась, оставив ему громадное состояние.

Гаута решил, что эти деньги должны послужить благой цели, научить людей видеть истинную суть вещей. Он начал странствовать в поисках места спокойствия и умиротворения.

Степи и леса, равнины и горы, сакуры и березы — именно здесь уникальным образом смешались две культуры — наша и восточная. На этом месте Гаутама и решил построить нечто величественное и созидательное.

Обычно строили храмы, но он решил пойти по другому пути — построить учебное заведение. Гаута преподавал здесь до конца своих дней. Теперь мы продолжаем его дело.

— Все, готово, не забудьте взять ваши вещи, — он указал на пару сумок с эмблемами института.

— Спасибо за разъяснение… — ошеломленно произнес я. — Кстати, а как мы свяжемся со своими родными? Ведь мобильной связи здесь нет…

— Не волнуйтесь, ваши родные уже в курсе, что вы благополучно добрались. Обо всем остальном можно узнать на стендах в главном корпусе.

Одевшись, Даша неуверенно спросила:

— Извините, а куда нам сейчас?

— А вам наставник ваш не сказал? — Николай Андреевич удивленно посмотрел на нас.

— Нет.

— Кто у вас? А, Петр. Ну понятно, он как всегда… В общем, отсюда поверните назад и идите до тех пор, пока не увидите главное здание института.

Чуть правее его — общежития. Слева женское, а чуть дальше — мужское.

— Да. Понятно. До свидания.

Николай Алексеевич попрощался и снова уставился в бланки. Одевшись, мы поспешно покинули кабинет.

* * *

За окном все так же ярко сияло солнце. Некоторые студенты спешили по делам, горячо что-то обсуждая. Народу на улице было не так много, вероятно, из-за холодной погоды.

— Эх… Что делать-то будем? — упавшим голосом произнес я.

— Не знаю даже. У меня точно крыша сейчас поедет, — Даша в изнеможении присела на ступеньку. — Заметил?

— Что?

— Ну, что он тоже ничего не сказал про поезд.

Подумав, я кивнул.

— Все это какой-то бред. Так не бывает. Этого просто не может быть.

Я молчал. Что я мог ответить? Я присел рядом:

— Слушай, я думаю, мы вряд ли сегодня найдем отсюда выход. Кроме станции, здесь везде лес.

— Может, нам стоит разузнать обо всем подробнее? Тогда и делать выводы. А пока куда?

— Если нам некуда больше идти, то идем к общежитиям.

— А если это ловушка?

— Мы уже и так в клетке — не думаю, что будет хуже. Блин, это все начинает походить на какой-то дешевый «развод». За исключением того, что здесь все по-настоящему. Надеюсь, что все скоро выяснится. Ладно, идем.

Я уже было решил подняться, как вдруг почувствовал, что Даша схватила меня за рукав:

— Андрей, можешь мне кое-что пообещать?

— Что?

— Что мы выберемся отсюда. Вместе.

— Обещаю.

— Точно?

— Точно. Во всяком случае, мы должны попытаться.

Она отпустила руку и поднялась вслед за мной.

* * *

Мы шли вдоль площади. Хорошо еще, что холодный ветер прекратился. Некоторые студенты играли в снежки, кто-то лепил снеговиков. Они выглядели довольными и счастливыми. Пара студенток, перешептываясь, глазели на нас:

— О, новенькие. Наверное, с запада. Только приехали. Говорили, что на поезде, том самом.

Мы молча шли туда, куда указал декан. А вернее — сангхит.

— Как думаешь, может, нам все же стоит вернуться на станцию? — вопросительно посмотрела на меня Даша и остановилась.

— Не думаю, что от этого что-либо изменится. Поезда наверняка там уже нет. Скорее всего, нам придется ждать его очень долго. Вряд ли они часто ходят. Если вообще ходят. Петр ведь сказал, что этот поезд — выдумка, местная легенда.

— Но мы ведь оба были там. И видели его. И взяли там вот эти куртки. Нет, это точно был не мираж — мы не могли приехать на машине. И на самолете тоже. Откуда здесь аэродром?

Мысли сбивались, голова была словно наполнена сжатым воздухом.

— А может, все-таки проверим? Вдруг он там, — упавшим голосом произнесла Даша.

— Давай сначала дойдем до общежитий, погреемся, а потом сходим.

— Да, пожалуй.

Мы вновь зашагали к общежитиям.

— Интересно, что они туда понапихали? — Даша еле тащила сумку.

— Наверное, форма — кроссовки там, свитера, все такое, — я взял ее сумку.

— Никогда не любила форму.

— У нас как-то пытались ее вводить в школе. Пару недель походили в ней, а потом все забили. Даже сами учителя с дежурными.

— И правильно. Хотя, некоторые девчонки из моего класса одевались в школу, как… на дискотеку.

— У нас в школе круг интересов парней ограничивался лишь парой-тройкой вещей. Сериалами про гопников, тюнингованными машинами и тем, кто, кому и когда разбил морду. И кто сколько выпил. Тех, кого это не интересовало, считали кретинами.

— Я вот училась в гимназии — там тоже самое…. Я почти всегда сидела одна за последней партой. Но ничего — привыкла. Стала рисовать, чтобы не чувствовать одиночества, — Даша улыбнулась. — Может, благодаря этому, учеба показалась не такой унылой.

* * *

Мы остановились около женского общежития. Это было достаточно высокое здание, похожее на соседнее. С задней стороны виднелись балконы. Верх здания заканчивался фигурной крышей с золотым шпилем.

— О! А вот, видимо, и общежития. Красивые… Ну что, встретимся через полчаса?

— Да, на этом же самом месте, — я отдал ей сумку. — А ты успеешь?

— Если ты про накраситься и прочую фигню, то это точно не про меня — я краситься не люблю. Да и не умею. Так что я — скоро.

Даша вошла в здание. Я поспешил к мужскому общежитию.

* * *

Здание мужского общежития выглядело куда шикарнее, чем общаги в моём городе.

«Может, здесь не так уж все и страшно? Жилье приличное».

Я заметил слева от прохода стойку консьержки. За столиком сидела женщина лет восьмидесяти. Седые волосы были скручены в пучок. На носу — большие очки. Она разгадывала кроссворд и, не глядя на меня, пробурчала:

— Имя, фамилия?

— Андрей Громов.

— Новенький, значит. Группа?

— 1-Г.

Консьержка, проверив журнал, кряхтя встала со стула и, поискав нужный ключ, протянула его мне. К ключу была прикреплена бирка с номером «408».

— Спасибо.

Убедившись, что первая цифра означает этаж, я поднялся наверх.

«Даже консьержка есть. Так, 408… Вот он».

Я открыл дверь и шагнул в номер. Солнечный свет сразу ослепил меня. Прикрыв глаза, я попытался рассмотреть комнату. Стол, кровать, шкаф и пара стульев. Яркий свет проникал со стороны балкона. За окном виднелись горы, покрытые искрящимся снегом.

На столе, кроме часов, стоял небольшой бонсай и лейка. Рядом лежали маленькие ножницы. Я никогда особенно не отличался любовью к растениям, но этот маленький подарок немного успокоил меня.

«У них тут даже растения есть».

У стенки слева стояла невысокая кровать на маленьких ножках.

«Никогда таких не видел».

Прямо передо мной было окно и дверь на балкон.

«Если уж здесь такой вид зимой, то какой должен быть летом… Нет, оставаться до лета я здесь точно не собираюсь».

Быстро раскрыв сумку, я начал вынимать вещи. В файле, вместе со студенческим и зачеткой, лежал белый конверт. Вскрыв его, я извлек кредитку. Внутри конверта был написан ее номер и пароль.

«Даже фото мое откуда-то взяли. Не иначе, как со студенческого».

Я решил сверить, достав старый студенческий.

«Да, один в один. Может, они и правы насчет контракта? Но как тогда я могу этого не помнить?»

Я рассовал зачетку, студенческий и кредитку по карманам.

Новая форма оказалась куда теплее и удобнее, поэтому я переоделся и убрал свою одежду в шкаф. Туда же положил и сумку. Натянув куртку, вышел из номера и спустился вниз.

* * *

Даша уже ждала меня около женского общежития. Она тоже успела надеть форму.

— О, а кто-то еще говорил — «успеешь?».

— Еще полчаса не прошло, — для пущей уверенности я взглянул на часы в мобильнике.

— Ну, все равно, я тебя опередила, — она улыбнулась.

— Ладно, признаю свое поражение, мадам.

— Ну что, к станции?

Вскоре мы оказались за воротами и снова пошли по знакомой тропе.

* * *

Зимний лес вокруг нас был все таким же чарующим. Ели и сосны казались спящими великанами. А может, и были таковыми на самом деле. С верхушек деревьев тихо осыпался снег. Мы с Дашей не спеша шли к станции.

«Наверное, кто-нибудь просто мечтает сейчас оказаться на моем месте. Вдалеке от прежнего шумного города. В зимнем лесу. С девушкой… Причем красивой. Так, погоди, о чем это я?»

Я попытался отбросить лишние мысли.

— А что, если мы и не вернемся? — вдруг с испугом спросила Даша. — Что, если мы так и останемся здесь? Навсегда…

— Ну… мы тут ведь только год должны отучиться… по контракту, как нам сказали. Хотя, согласен, звучит неутешительно…

— Год?! Я не собираюсь торчать здесь год! Должен быть выход. И к тому же, когда учебный год кончится — что тогда?

— Может, нас отправят домой? На машине. Мы же, по их версии, на машине приехали. А потом на самолете.

— Не верю. Нас же привез поезд… которого не было здесь, по их словам, сорок лет. Разве он был бы таким новым, навороченным, если последний раз ездил так давно?

— Чем больше я думаю, тем больше запутываюсь. И кому мы здесь понадобились? Зачем?

— Может, не им понадобилось, а нам…? — Даша сама удивилась своим мыслям.

* * *

Через несколько минут мы подошли к станции, на которой внезапно очутились несколько часов назад. Поезда уже не было. Лишь слегка ржавая железная дорога уходила куда-то вдаль.

— Ну, ничего другого я и не ожидал…

— Мне все-таки интересно, как мы оказались в поезде, а не в метро?

— Ты меня спрашиваешь? Я и сам не понимаю, что здесь, вообще, происходит.

Мы немного постояли молча.

— Погоди! Помнишь, нам сказали, что нас привезли на машине?

— Ага.

— Так значит, по логике, здесь должна быть дорога, ведущая к аэропорту!

— Точно! Пошли! Проверим!

* * *

Спустившись с платформы, мы увидели еще одну дорогу, ведущую вперед через лес. Он тянулся не так далеко: можно было увидеть на горизонте равнину.

В начале дороги было множество следов от протекторов. Видимо, машины часто заезжали сюда.

— А может, нам и вправду показалось, что это был поезд? А мы действительно попали сюда по обмену. Просто забыли.

— Ну уж нет! С ума сходят поодиночке.

— Я теперь уже ни в чем не уверена.

Мы постояли так еще немного. Я глубоко вздохнул:

— Ну что, пошли обратно? Тут нам явно больше ничего выяснить не удастся.

* * *

Обратная дорога заняла совсем немного времени. Вскоре мы опять оказались в институте. Неожиданно Даша спросила:

— Постой. Может, студентов поспрашивать? Они же наверняка что-то знают.

— Можно попробовать. Хотя и этот Петр, и сангхит — они точно ничего не знают. Либо отлично притворяются, что не знают.

Мы огляделись вокруг. Неподалеку на скамейке сидел Петр и разговаривал с парочкой студентов — высокой блондинкой с голубыми глазами и светловолосым парнем.

Петр, заметив нас, жестом пригласил присоединиться. Мы с Дашей подошли к ребятам и присели рядом.

— Вот, познакомьтесь — это Лиза Лисицына, — он показал рукой на блондинку. — А это — Андрей Громов и Даша Лаврова. Наши новые студенты.

— Привет, — напевно произнесла Лиза. На ее лице появилась улыбка, которая показалась мне злорадной. — Значит, новенькие? Давно приехали?

— Да нет. Часа два назад, — ответил я.

— Ничего, освоитесь. Тут немного странно поначалу — привыкнете. Я тоже не сразу освоилась, — она снова усмехнулась.

— А где мы все-таки находимся?

— Как где? Вы что, контракт не читали?

— Читали… вроде бы, — сконфузилась Даша.

— А где мы… конкретно? — с надеждой спросил я.

— Это территория нашей страны, но сама земля принадлежит местному руководству. Так что, можно считать, что мы одновременно и на родине, и за границей. Класс, да?

«Ага. Только толку от этого — как от козла молока».

Петр что-то шепнул Лизе на ухо.

— А это Павел Горобец, — Петр показал на парня, сидящего рядом.

— А? Да, привет, — очнувшись от своих мыслей, парень резко протянул мне руку.

Лиза рассмеялась:

— Паш, давай, возвращайся уже на нашу грешную землю.

— Просто прикидывал, чтобы такого замутить на «Маха-пуджу». А то прошлый раз как-то уныло вышло.

— Но «Маха-пуджа» обычно празднуется в Лаосе и Тайланде, — растерянно произнесла Даша.

— А еще — у нас, — с вызовом произнесла Лиза.

— Мне этот праздник вообще… не очень. Странный какой-то… — Павел поморщился.

— Да тебе все «не наше» не нравится. Зачем ты тогда сюда приехал?

— Как зачем? Если нас оккупируют фанатичные буддисты, я смогу внедриться в тыл врага и разрушить его изнутри… Никогда не мешает перестраховаться, знаешь ли, — насмешливо ухмыльнулся Павел.

По его лицу не было понятно, шутит он или говорит правду.

— Не обращайте внимания. Он вполне нормальный парень. Просто придуривается.

Немного помолчав, Петр спросил:

— Вы ведь что-то хотели узнать?

— Да. А где здесь расписание? — спросил я.

— А, расписание? Смотрите: вон там, в главном здании, — указал он. — Кстати, не забудьте — через час обед.

— А где здесь обедают? — спросила Даша.

— Столовая находится недалеко от главного здания, — он указал на стенд с картой института.

— У вас тут даже пруд есть… — удивилась Даша, взглянув на стенд.

— А то! С карпами кои! Мажорное заведение, — с вызовом ответила Лиза.

— Ладно, ребят, нам пора. К фестивалю надо готовиться. Пошли, — сказал Петр, вставая со скамейки.

Петр махнул нам и направился прочь. За ним поднялись Лиза с Павлом.

— Погодите! — встрепенулась Даша.

Ребята обернулись.

— А вы ничего не знаете… про поезд? — с надеждой спросила она.

Те странно переглянулись, а потом рассмеялись:

— Приколисты! И вы туда же… Да, да, смешно… Пока!

Мы остались вдвоем.

— Они тоже, видимо, не в курсе, — упавшим голосом произнесла Даша. — Придется самим.

— Черт, это место уже начинает бесить…

Мы немного посидели в тишине. Наконец, Даша ее нарушила:

— Пошли отдохнем? К обеду вернемся.

— Обед — это как раз, кстати. А то я с утра ничего не ел. Хотя… точно ли это было сегодня?

— Ничего, потерпишь. Правда, я и сама проголодалась. Интересно, что у них на обед? Может, суши или еще что-нибудь… восточное?

— Не, ну их, фу — лучше что-нибудь нормальное — курицу, например. Или говядину.

— В Индии же говядину не едят. У них корова — священное животное.

— Ах, да, точно. Но мы же не в Индии. Да и у них там индуизм.

«А она красивая… Блин, Андрей, сейчас точно не самое лучшее время думать об этом!»

* * *

Мы подошли к общежитиям.

— Ну что, после обеда осмотрим главное здание?

— Угу. Встретимся около столовой?

— Да, давай там. Не опаздывай.

— Кто бы говорил!

Мы попрощались, и Даша вошла в здание.

* * *

А в это время…

Я назвала свое имя и фамилию — «Дарья Лаврова» — консьержке и, получив ключ, поднялась наверх. У меня был номер 312.

Войдя в комнату, я плюхнулась на кровать. Мысли бешеным вихрем проносились в голове. Я закрыла глаза.

«О, боже, что же это все такое? Буддистский институт, несуществующий поезд, непонятная местность… И что мне делать?! Вся моя прошлая жизнь… институт, друзья, мама… Где теперь все это?»

Вдруг мне вспомнился тот голос в метро: «у каждого есть шанс».

«Что за шанс? Попасть сюда или вернуться? Не понимаю… Похоже, что мы здесь надолго. Ничего, мы попробуем найти выход. Тем более, он обещал…»

Я вспомнила, как встретила его в метро в тот злополучный день. Или это было давно? Трудно сказать.

«Может, это как-то связано с нами обоими? Может, он что-то знает? Не похоже. Он обещал выбраться вместе со мной. И я уверена, что мы это сделаем. Рано или поздно.

Этот человек сейчас мне ближе всех — только на него и можно рассчитывать. Кто знает, что еще может произойти? Надо держаться вместе».

Я взглянула на часы — до обеда еще пятнадцать минут.

Я вынула из ящика стола карту, что нашла в сумке: столовая располагалась слева от главного здания, сразу за библиотекой.

«Надо будет в библиотеку заскочить. Взять что-нибудь из фантастики. Если мы здесь надолго, то стоит запастись книгами, чтобы не свихнуться».

Я надела зимние ботинки, натянула куртку и вышла из номера.

* * *

Выйдя на улицу, я вынул карту.

«Так, и где же здесь столовая? А, вот!»

Обогнув главное здание, я направился прямиком к пагоде, располагавшейся на обширном подиуме.

Вдруг сзади на мое плечо легла чья-то рука. Я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Это была Даша. Она рассмеялась:

— Ну все, теперь мы квиты. Помнишь, как ты меня на перроне напугал?

— Да уж… С тобой лучше не ссориться.

— А ты что думал? Если девушка попала в беду, то она сразу разнюнится?

Даша попыталась сказать это все как можно бодрее, но получилось так наивно, что я рассмеялся:

— Слушай, у тебе роль воительницы получается отлично.

— А почему бы и нет? — она на мгновение задумалась. — Буду тебя защищать.

— Нет уж, спасибо. Как-нибудь сам справлюсь.

— Да ладно тебе, такой шанс! Будешь бедным юношей, который угодил в лапы к чудовищу, а я… — Даша показала на себя. — Я буду воительницей в блестящих доспехах. Я воздеваю руку с пылающим мечом, а затем… а-а-а!

Даша, сделав смешной выпад, не удержала равновесие и, поскользнувшись, шлепнулась в сугроб.

— О-о-й… — потирая больное место, она покосилась на меня.

Я чуть не грохнулся от смеха — до того все выглядело смешно и нелепо.

— Что смеешься-то? Помог бы даме, попавшей в… ай, больно… в сугроб.

Я вытянул ее из сугроба. Она сказала, отряхиваясь:

— Да, фиговый из меня рыцарь — придется эту роль оставить тебе.

— Как скажете, миледи, — за это я получил локтем в бок.

— И это благодарность за рыцарский поступок…

— Хватит и этого, сэр Ланцелот. Кто-то тут недавно с голоду умирал.

— И правда. Посмотрим, чем буддистов кормят.

* * *

Столовая была просторной — по всей площади стояли черные лакированные столики с плетеными бамбуковыми салфетками. Рядом со столиками стояли ротанговые кресла с вышитыми подушками.

Потихоньку начинало смеркаться, и в зале включились необычные светильники, похожие на китайские фонарики.

— Ничего себе интерьерчик…

Мы подошли к стойке, где раздавали обеды. Тут уже начинала собираться очередь.

— Это… мисо-суп?

— Интересно… Не пробовала…

Взяв подносы с едой, мы отправились искать свободное место и вдруг заметили Лизу, сидящую с незнакомой девушкой. Лиза приветливо помахала нам, и мы с Дашей расположились рядом с ними.

— Давно не виделись, — весело сказала Лиза. — Ну как, все разузнали?

— Почти. Только на расписание глянуть осталось. А сколько здесь обычно пар бывает? — спросил я.

— Ну, вообще — пары две-три в день, суббота свободная.

— Ого! Это даже халявнее, чем у нас, — обрадовалась Даша.

— Это только так кажется. Некоторые предметы — атас. Да сами все узнаете.

Пока мы разговаривали, я незаметно разглядывал Лизину соседку. Это была странная девушка, с длинными черными волосами и прядью, покрашенной в пепельно-белый цвет. Она сидела, опустив глаза, и флегматично ковырялась в своей тарелке.

— Ах, да, знакомьтесь! Это Таня, Татьяна Атласова.

— Вообще-то, АтлАсова, — индифферентно протянула незнакомка. — И не надо по фамилии — раздражает.

— Уж и представить тебя нормально нельзя. Не волнуйтесь, она всегда такая с незнакомыми. В общем, это Андрей, а это — Даша. Новенькие.

— А-а… Ясно, — равнодушно протянула Таня. — Сегодня приехали?

— Утром. Кстати, у вас тут связь ловит?

— Не-а. Связь еще не провели. Да и не собираются, думаю. Традиции! Тут, конечно, недалеко от института есть станция, но это для форс-мажорных случаев. Да и пользоваться ей могут лишь пару человек — дхармин и сангхит. Ну, то есть ректор и декан.

Таня взглянула на наши недоумевающие физиономии:

— Ну, вы все еще узнаете потихоньку. И, да. Похоже… Даша, верно?

Даша кивнула.

— Похоже, Даш, мы с тобой в одной группе… Кстати, сам институт уже видели?

— Ага. Здесь все так… необычно, — ответила Даша.

— Погодите, еще не то увидите, — ухмыльнулась Таня.

««Еще не то?» О чем она? Может, она что-то знает?»

— А ты точно ничего про поезд не знаешь?

Таня устало вздохнула:

— Старая шутка! В курсе, что это — легенда?

— Легенда? Какая? — удивилась Даша.

— Какая? — переспросила Таня. — Говорят, состав все-таки иногда ходит. А некоторые студенты говорят, что сами на нем приехали… Вернее, говорили — сейчас, кроме вас, новичков нет.

«Нет новичков? Значит, они исчезли? Куда? Ничего не понятно…»

— Ладно, нам пора… в библиотеку, — внезапно свернула разговор Лиза.

Она потянула Таню за руку.

— Что-то быстро они ушли. Подозрительно как-то, — настороженно произнесла Даша.

— Может, им действительно надо в библиотеку?

— Ага, срочно вернуть недочитанную книгу «О вкусной и здоровой пище».

— Ладно, нам тоже пора. А то главное здание закроют, а мы расписание не узнаем.

* * *

На улице уже смеркалось. Свет от фонарей причудливо отражался на снегу, что делало пейзаж еще более загадочным.

— Скажи мне кто-нибудь, что я внезапно окажусь в институте, построенном по типу восточного храма — подумал бы, что это шутка.

— Может, так оно и есть. Чья-то странная шутка…

— Как-то не хочется чувствовать себя игрушкой в чьих-то руках.

— Мне иногда кажется: всю жизнь мы марионетки. Как бы ты ни старался — кукловод все решает за тебя. Он не злой — просто только он знает сценарий. А ниточки — чтобы мы не упали, — Даша была абсолютно серьезной.

— Ты веришь в Бога?

— Да, меня еще в детстве крестили. И я действительно верю. Но по-своему.

— В смысле?

— Я верю, что есть существо, куда могущественнее, чем все мы, вместе взятые. Иначе этого мира не существовало бы. Все эти теории о больших взрывах, эволюции…

Это только наши человеческие идеи… С чего все началось — из чего появилась первая материальная частица? Все это — тайна…

— Люди до сих пор бьются над этой загадкой, но они так ничего и не поняли.

— А я думаю, что и не надо… Зачем разгадывать то, что нам не дано? Зачем биться над вопросами, ответы на которые мы не получим?

Нам дали эту жизнь, чтобы жить, а не маяться подобной чушью. Уже то, что мы живы и существуем — это ли не чудо?

«А вот кто его знает…»

— Знаешь, мне часто приходила в голову одна мысль: эта жизнь — всего лишь небольшая комната с тренажерами. А впереди еще и другие — бассейн, теннисный корт, футбольное поле… И ты не выйдешь из зала, пока не закончишь всю тренировку.

Я невесело улыбнулся:

— Иногда смешно смотреть на других — кто-то все понтуется, что отжал гантельку сто раз, хотя надо было выжать всего двадцать. Кто-то злится на соперников… И жестоко завидует. Кто-то спорит на корте… Кто-то строит из себя тренера.

— А где же сам тренер? Он ведь должен быть рядом. Помогать и учить.

— Он всегда рядом, и всегда помогает. Тренер дает каждому посильную нагрузку. Но его все равно критикуют.

— А что будет, когда закончишь «тренировку»?

— Тогда тебя ждет отдых, который ты заслужил…

Даша остановилась и взглянула мне прямо в глаза. Внутри меня словно пробежала искра.

— Значит, ты тоже веришь? — она еле заметно улыбалась.

— Выходит, тоже.

Мы остановились и просто продолжали молча смотреть друг на друга. Время как будто перестало существовать — это темное небо, эти первые загорающиеся звезды, эта снежная дорога. Только два взгляда, слившиеся воедино… Как будто только мы и остались в этом одиноком мире…

* * *

Первым очнулся я:

— Мы же хотели расписание посмотреть.

— Ай, блин! Быстрее!

Мы побежали к главному зданию.

* * *

Чуть погодя, недалеко от того места, где стояли Андрей с Дашей, показалась темная фигура и направилась в противоположную сторону. Это был Николай Алексеевич.

— Забавные ребята… А они еще сомневаются, что у них есть второй шанс… — как бы про себя произнес он.

В руке он держал странную красную папку. С символом Бесконечного узла на обложке.

* * *

Мы с Дашей, добежав до здания, остановились перед входом, чтобы отдышаться. Дверь была открыта. В главном зале горел свет.

Как ни странно, внутри было довольно скромно. Единственное, что удивлял: в фойе располагался небольшой японский прудик с фонтанчиком. В нем плавали карпы кои, со слегка раскосыми глазами и удивленными ртами.

— Какие симпатяги…

— Ну да… прикольные.

Полюбовавшись на карпов, мы подошли к стенду со множеством объявлений.

Мы нашли свои группы. «Г» — географический, «Ф» — филологический.

— О, Таня была права. Читай, — Даша показала на стенд.

— «Введение в основы понятия «чакры»». Слушай, а это поинтереснее того, что я изучал в своем институте. Хотя, лучше я бы остался дома.

Мы продолжали изучать названия предметов — среди них были и «Буддология», и «Буддизм в странах мира», и даже «Основы медитации».

«Может, все так и бывает? Может, все на этом и заканчивается? И дальше ничего не будет. Просто ничего».

Я невольно вздохнул.

— Э-э, что ты раскис-то? Кто обещал, что мы выберемся, а? — Даша с вызовом посмотрела на меня.

«Она права! Хватит ныть уже».

— Верно. Обещал.

— Давай, пока не найдем выход отсюда, считать, что мы действительно приехали по обмену.

Глядя на нее, я стал ощущать странное, незнакомое до этого чувство. Чувство тепла. Тепла и… заботы? Я перевел дух.

— Ну что, пошли?

* * *

Сыпал легкий снежок. Мы остановились возле женского общежития.

— Ну… я пойду?

— Да, давай. До завтра?

— Конечно. Мы же найдем выход? — с надеждой взглянула на меня Даша.

Я уверенно кивнул, хотя совсем не был в этом уверен. Она повернулась и уже собралась зайти в общежитие, но…

— Даш, погоди.

Она обернулась.

«Сейчас ляпну какую-нибудь глупость…»

— Можно я… обниму тебя?

«Ой, дурак ты, Андрей, ой, дурак…»

— Э-м-м… Конечно.

Я подошел к ней и легонько обнял.

— Я обещаю. Мы выберемся отсюда вместе. Только не исчезай.

— Не исчезну. Обещаю.

Я разомкнул объятия.

— Спокойной ночи, — в ее взгляде читались одновременно смущение и радость.

«Может, не стоило? Но мне так этого хотелось».

* * *

Я открыл дверь в свою комнату и вошел. Сняв ботинки и верхнюю одежду, сел на кровать. Воспоминания прошедшего дня накатили на меня, словно огромная волна.

«Метро, Даша, Сэлинджер… Я попал в совсем другое место. Может, даже мир… И все продолжаю думать о ней… Неужели я… Нет.

Как бы то ни было — без нее обратно я точно не вернусь. Даже если бы у меня был шанс уйти сейчас, я бы не ушел один. Раньше — да, но не теперь…

Что же будет дальше? Я не знаю. Никто не знает. Может, завтра я проснусь дома? А может, исчезну навсегда. Увидим».

Я разделся и повесил вещи на спинку стула. Тут мое внимание привлек бонсай — около него лежала записка:

«Дорогой студент!

В честь прибытия дарим тебе этот замечательный бонсай. Ухаживай за ним регулярно — в холодное время года держи его под лампой. Летом выноси на балкон и ставь на подоконник. Поливай, как только почва высохнет».

Я зачем-то потрогал землю — она была достаточно влажной. Я продолжил чтение:

«Не забывай подравнивать крону. Каким будет твое растение — зависит от тебя».

«И за тебя я теперь тоже в ответе».

Внизу было добавлено:

«Тетради и письменные принадлежности находятся в «тайном» отделении стола: чтобы открыть или закрыть отделение, надо слегка нажать на нижнюю панель.

Удачи!

Институт им. Камахари».

Я нажал на нижнюю панель, и часть столика опустилась, открыв второе отделение.

«Ну и что же тут секретного?»

Я собрал все необходимое в сумку, выключил свет и плюхнулся на кровать. Усталость и нервное напряжение взяли свое. Через пару минут я заснул.

ВАСИЛИЙ

* * *

Я проснулся от дикой головной боли. В голове будто разжигали адский костер.

«А, черт… Я что, отрубился?»

Кое-как удалось протереть глаза и оглядеться. Неестественно яркий свет жутко мешал.

«Все, опоздал. Ну и фиг с ним. С-с-с, голова прямо раскалывается…»

Я еще раз протер глаза и увидел, что нахожусь… совсем не в вагоне метро.

«А… что?! Какого?!»

Боль в голове мешала сосредоточиться.

«Где я? Может, я опять с кем-то квасил, но просто забыл? Нет, я точно ехал на лекции…»

Я огляделся. Это было что-то вроде вагона метро, но… точно не метро… Сидения были значительно лучше прежних, стены — не завешаны рекламой. К тому же, здесь были верхние полки.

«Да ну нафиг! Это что — поезд?! Но я был в метро!»

Голова понемногу затихала.

«Может, я заснул и оказался в депо? Или меня пересадили на поезд… Черт, что же это так слепит?»

Я подошел к окну и остолбенел: передо мной раскинулся зимний пейзаж. Возвышались заснеженные холмы. Далеко вперед тянулся густой лес. На ярко-голубом небе нещадно светило солнце.

«Может, я еще сплю? Пора бросать пить».

Я ущипнул себя — было больно. Я схватился за голову, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь.

— Твою же мать! Что это за фигня?!

Вдруг сзади раздались громкие шаги. Я обернулся.

В вагон ворвалась запыхавшаяся девушка с огненно-рыжими волосами, развевающимися в разные стороны. У нее был одновременно испуганный и разъярённый взгляд.

— Ты кто?! Это ты все затеял, сволочь?! — она подбежала и схватила меня за грудки.

— Слышь, дамочка, полегче! Я сам в… не понимаю, что произошло!

— То есть, ты тоже ехал в метро? — она слегка умерила свой гнев.

Я кивнул. Девушка отпустила меня. Ее карие глаза все еще метали молнии.

— Ну и куда мы попали?

— Понятия не имею. Но у нас сейчас осень. А здесь — зима… Не только место другое, но и время года…

Мы молча рассматривали вагон поезда. Немного погодя, я спросил:

— А тебя как зовут?

— Алена. А тебя?

— Василий. Вася.

— Ясно. Ну что, Вася… так и будем сидеть и курить бамбук?

— А что делать-то?

— Здесь мы точно ни в чем не разберемся — пойдем выйдем.

Фраза «пойдем выйдем» заставила меня ухмыльнутся.

— Что лыбишься-то, дурень? Пойдем, говорю, проверим обстановку, к какому черту на рога мы попали.

«Тоже мне. Раскомандовалась тут…»

На пути к выходу я задержался:

— Погоди, может, тут есть что-нибудь теплое из одежды? А то задубеем.

Мы осмотрелись.

— Вон там! — я показал на шкаф. — Может, там есть что-то?

Мы открыли его. Там висела теплая куртка.

— Блин, всего одна.

— Ну у тебя ведь кожанка есть, — возразил я.

— Она же холодная… Жмот ты.

— Погоди, тут что-то написано.

Я показал на эмблему на синей куртке:

— «Институт имени Камахари»… Кама… Что? Это что-то, связанное с индусами? Которые в чалмах?

— О, да ты прямо знаток… Ни разу про такое не слышала. Значит, мы точно где-то за границей или очень далеко от дома… Ты сам-то откуда?

— Я из Мегаполиса.

— Я оттуда же. Может, все дело в том поезде, в метро? Ты ведь тоже там был? Чертов поезд! Не мог просто нормально довезти до станции? Обязательно было выкидывать подобную фигню?!

«Бойкая, однако».

— Да ладно, что кричать-то? Все равно, кроме нас, тут никого нет.

— А тебе-то какое дело? Хочу и кричу.

Я ничего не ответил и принялся снова изучать куртку. Сзади на бирке было написано — «Василий Брагин, группа 1-Ф».

— Это что, меня куда-то зачислили? Видишь, моя это куртка.

— Да подавись.

«Еще бы ты теперь спорила».

Но вслух я решил этого не говорить.

— Слушай, ты же была в другом вагоне?

— Ну да, и что теперь?

— Так твоя там, значит.

— Первая здравая мысль! Напяливай свою куртку и пошли искать мою.

Алена ринулась к выходу, так что я едва поспевал за ней. И точно: в шкафу соседнего вагона висела такая же куртка. На бирке значилось — «Алена Задорожная, группа 1-Г».

Она быстро натянула куртку:

— А символ какой-то странный. Я встречала что-то подобное, когда читала про буддизм.

— Получается мы в каком-то институте… буддистском… зимой… Я никогда не пробовал наркоту, но это похоже на «приход».

— Да хватит нюни распускать. Пойдем проверим лучше, что там снаружи творится.

* * *

Перед нами была обычная железнодорожная станция. Солнце ярко освещало покрытую снегом платформу.

Мы взглянули на поезд, на котором приехали. Состав украшала уже знакомая эмблема. Через станцию тянулась лишь одна железнодорожная ветка.

— Вот это нас занесло…

Мы дошли до половины состава. Ни души.

Алена взглянула на большое табло на платформе:

— Камахари… Камахари… Ты точно про него или нее ничего не знаешь?

Я лишь пожал плечами.

— Отлично. Думаю, что нам предстоит это выяснить.

Она показала на дорогу, проходящую через лес к комплексу зданий.

— Сдается мне, что это и есть этот… институт.

— О, мистер Холмс, как вы догадались? Ладно, Пойдем.

Мы направились вперед по дороге, выложенной камнем.

«Мистер Холмс… Еще шутит. Ну и девчонка. Хотя, погоди-ка…»

Тут я вдруг хлопнул себя по лбу:

— Конечно! Телефон!

Я достал из кармана мобильный, но, набрав номер, увидел, что связь недоступна.

— Что, не работает? Я сразу же попробовала, как очнулась. Что-то ты тормозишь.

— Тоже мне, прыткая какая.

— А ты что хотел?

— Ничего не хотел. Дома быть хотел.

— Ладно, только не заплачь.

— За собой смотри!

— Слушай, я вспомнила: мне показалось, что какой-то голос что-то говорил, когда я заснула в метро… Но вот что?

«Точно. Было что-то подобное. Голос. Как будто бы из пустоты».

— Шанс! У каждого есть шанс… Что-то вроде того, — вспомнила Алена.

— Ну да, и у меня вроде того, — буркнул я, не совсем уверенно.

Мы как раз остановились перед огромными железными воротами.

* * *

— Ого, похоже на восточные символы, — она осматривала ворота с двумя красными балками. — В японском стиле. Тут явно не одна культура. А вот этот символ я точно где-то видела.

Она показала на необычный завиток, выгравированный на воротах.

–… Бесконечный узел, точно!

— Откуда ты все это знаешь?

— Как «откуда»? В институте изучала. Религию народов мира проходили. Это точно из буддизма — знак мудрости и связи всего живого на Земле. Если мы, конечно, на Земле.

Мне даже стало немного стыдно за мою неотесанность.

— Ну, нет, точно на Земле — во всяком случае, атмосфера здесь есть, гравитация нормальная. И растительность. Думаю, мы просто очень далеко. Если это не иллюзия…

— Да ну, серьезно? — она рассмеялась.

— Хватит подкалывать! — сдаваться так просто я не собирался.

Она продолжала еле заметно улыбаться, вызывающе поглядывая на меня.

— Все, давай к делу. Как нам внутрь-то попасть?

— Думаю, вот так, — я нажал небольшую кнопку на воротах. Где-то неподалеку послышался звук гонга.

Алена слегка вздрогнула от неожиданности.

— Это что, гонг? За нами следят? — она показала на глазок камеры.

— Не удивлюсь…

Камера еле слышно повернулась, и через секунду двери открылись. Мы вошли внутрь. Тяжелые двери ворот захлопнулись за нами.

* * *

С одной стороны, это был обычный институтский комплекс — здания, скамейки, сады… но все это было в восточном стиле.

— Ну ни фига себе. Уж тут и понастроено. Интересно, откуда они столько… денег взяли, — при этой девушке мне почему-то хотелось казаться более воспитанным. Сам толком не знаю, почему.

— Так, узнаем, как нам смотаться отсюда, и… — Алена не успела закончить, как вдруг кто-то ее прервал.

— Ага, вот и еще партия прибыла, — спокойно произнес незнакомец. — Меня Петром зовут, я — ваш общий наставник. А вы, значит… Василий Брагин и Алена… Запорожная, так?

— Во-первых — Задорожная. А во-вторых… Откуда ты… вы… знаете нас?!

— Значит, Задорожная, извини, — Петр исправил что-то в бланке. — Что это вы сегодня, новички, нервные такие?

— Может, сначала объясните, каким Макаром мы попали сюда? А уж потом…

— Ну, у нас это место называют «Институт имени Камахари», — спокойно произнес Петр.

— А теперь идите к сангхиту. Он вам все подробно объяснит.

Петр уже собирался уходить, как вдруг Алена резко схватила его за плечо:

— Так, куда? Пока ты не скажешь нам, что это все значит — ты никуда не уйдешь!

Но Петр оставался абсолютно спокойным:

— Кстати, сангхит — налево отсюда, невысокая желтая пагода.

— Какой к черту сангхит? Какая пагода?

–Переаклиматизация, видимо, смена поясов… Но это не повод быть такими грубыми, — укоризненно произнеся это, Петр направился прочь.

— Что это был за бред? Нет, ты слышал?

— Ни фига не понятно. Может, я сейчас просто в отключке?

— Если ты сейчас в отключке, то какого фига я здесь делаю?

— Я-то откуда знаю? Может, ты, вообще, — моя галлюцинация.

— Я сейчас тебе такую галлюцинацию покажу! — в ответ Алена показала кулак.

— Да ладно, шучу.

— Дурацкие шутки…

— Как умею. Другим нравится. А миллионы мух не могут ошибаться. Эх, сидел бы я сейчас дома, с гитарой и бутылочкой текилы… — вздохнул я.

— Так еще и аклаш.

— Ну, извините, что не соответствую вашим идеалам.

Презрительно хмыкнув, она отвернулась. Мы некоторое время постояли молча.

— Слушай, пошли уже к этому, как его… сангхиту? Может, что-нибудь узнаем?

Мы направились к желтой пагоде.

* * *

Домик сангхита располагался левее от площади.

— Прям, как в Японии… Ничего местечко, если не считать, что мы черте где…

— Не люблю такой стиль. По мне, так готика куда лучше, — заметил я.

— Ого, у нас тут ценитель Средневековья.

Мы поднялись по каменным ступенькам и открыли дверь. Убранство домика, а точнее сказать, офиса, было довольно скромным. За небольшим низким столиком сидел человек. Видимо, сам сангхит.

Пожилой, седой дядька. На шее — очки на цепочке. Он сидел за столом, что-то записывая. Услышав шаги, обернулся:

— О, вот и новая гвардия. Приветствую. Снимайте верхнюю одежду, проходите. Возьмите гета — вот там.

Видно было, что Алена еле сдерживается, чтобы что-нибудь не ляпнуть, поэтому я решил начать первый:

— А можно сразу вопрос?

— Ну, задавайте.

— Что это все за цирк?! Я понимаю, прикололись — привезли сюда, но это уже перебор! Может, остановите всю эту канитель и вернете нас обратно?

— Молодой человек, следите за выражениями. Тут вам не цирк, а высшее учебное заведение, а вы — студенты. Вам здесь учиться.

— Учиться? Ну уж нет! Мне и одного «заведения» хватает!

— Молодые люди, вы, видимо, еще не отдохнули с дороги. Или переутомились. Запамятовали? Вы сами согласились сюда приехать — заключили контракт в вашем институте. По обмену. Приехали в аэропорт, вас там встретила машина и отвезла сюда. В чем проблема?

Мы с Аленой лишь рты разинули.

— Я? Меня ведь из института один раз уже турнули… исключили. Меня точно взять не могли. Ни по какому обмену.

— Вы получили эту возможность за… волонтерскую работу, — сангхит протянул нам документы.

Там были все полагающиеся печати и наши подписи!

— Какую?! Сроду никаким волонтером не был… Это для лохов!

— Это вопрос уже не ко мне. В анкете — так. Это вопрос к вашему институту. Так или иначе — вы у нас здесь на год. То есть, на два семестра.

–Год!? Костя же не знает, где я! — испугалась Алена.

— Все ваши родные в курсе. Им сообщили, что вы благополучно прибыли в наш институт.

— То есть… как? Родители в курсе?

— Конечно. Все, готово, можете идти. Вот вещи, которые вам понадобятся, — он показал на две спортивные сумки, стоявшие возле стола. Рядом была еще и третья.

«Значит, точно еще кого-то ожидает подобный сюрприз. Если он, конечно, попал сюда так же, как и мы».

— И… куда нам идти?

— Как куда? В общежития. Располагаться, готовиться к лекциям.

— Это… где?

— Опять этот Петр ничего толком не объяснил… Идите прямо от домика, увидите большое здание — это главный корпус. Там есть стенды с картами — не заблудитесь.

— Извините, но…

— Николай Алексеевич Варфоломеев, — он показал на табличку с именем.

— Николай Алексеевич, а когда будет поезд… обратно?

— Поезд? — сангхит вдруг засмеялся. — Ребят, ну вы даете…

— Мы вместе ехали в метро, а потом проснулись в этом чертовом поезде! Может, хватит нам врать? — завелась Алена.

— Юная леди, в таком тоне общаться со старшими — как минимум, неприлично. А тем более — с сангхитом. Объясняю: этот поезд не ходит уже лет сорок, железнодорожная станция заброшена. Есть только табло для машин и автобусов.

— Но… как мы сможем связаться с родными?

— Интернета здесь нет. Это — специфика нашего вуза: полное погружение в культуру буддизма. Вся информация — на стендах. В главном корпусе. Ждем вас завтра на занятиях. До свидания, — сангхит выразительно показал на дверь.

Алена растерянно повернулась к выходу.

— Сумки не забудьте, — добавил он.

Алена гневно повернулась, рванула сумку и направилась к выходу. Сангхит с доброй улыбкой посмотрел ей вслед. Я взял в сумку и, попрощавшись, вышел.

* * *

— Что за бред! — она со злостью швырнула сумку на землю.

— Спокойно, разберемся.

— Да куда уж там — этот хрен тоже ничего не знает! Или не хочет говорить.

— Да что ты так раздухарилась?

— Издеваешься? Я оказалась фиг знает где, фиг знает зачем, так еще и целый год тут торчать! К тому же, этот чертов поезд вообще, оказывается, не ходит!

«Угу… Пару часов назад я ей говорил то же самое».

— Слушай, давай пойдем, посмотрим. Вдруг, он еще там… Поезд. Тогда сможем уехать… наверное.

— Ну, е-мое, что ж за невезуха-то, а?

— Не у тебя одной… Лично я за то, чтобы положить вещи, погреться, а потом сходить на станцию.

— Хм-м… Ну ладно, — сникла Алена.

Весь ее запал куда-то делся.

— Ладно, пошли уже.

Я направился к общежитиям. Алена поплелась за мной.

* * *

— Слушай, а ты когда-нибудь «попадал» так сильно?

— Ну, как сказать. Если учесть, что несколько раз я просыпался не в своей квартире, то да.

— После пьянок, что ли? — Алена покачала головой.

— Да ты не подумай… Это не так часто. Бутылка, вторая… Так легче контактировать.

— Как будто без этого нельзя «контактировать».

— Иногда — трудно… Были и нормальные ребята… Но мне с ними было интересно, а им со мной — нет.

— Поссорились?

— Нет — просто перестали общаться…

— Я об этом что-то читала — людей сводит и разводит карма, вроде бы. Довольно интересная вещь. Все хорошее, что ты сделал, тебе возвращается, и все плохое — тоже.

И, когда мы общаемся, то… отрабатываем карму. А когда расстаемся с людьми, значит — отработали. Это просто — как закон природы. Все когда-нибудь заканчивается.

— Ага… Весьма обнадеживает…

Мы и не заметили, как подошли к общежитиям.

— Ладно, через двадцать минут здесь же?

— А? Да, давай.

«Отлично. Стремное место, странная девчонка… Что еще? Ну, поглядим…»

* * *

Зайдя в общежитие, я огляделся.

«М-да… Все, прям, по высшему разряду. Еще только этого… разносчика багажа не хватает».

Слева от прохода к лестничной клетке за стойкой дремала старуха-консьержка.

— Э-э-э… Мне бы ключ…

— Имя, фамилия, группа? — пробубнила она, почти не открывая глаз.

— Василий Брагин, первая… Букву забыл… 1-Ф.

— Держите, — записав что-то, она протянула мне ключ.

«302. Значит, на третьем. Должно быть, там неплохой вид с балкона. Хотя, на пятом — круче».

Поднявшись наверх, я нашел свой номер и открыл дверь.

* * *

Обычный номер. Стол, стул, шкаф, кровать. На столе стояло маленькое деревце в горшке, рядом — лейка и чудные ножницы.

«Во, даже личное дерево. Прям — отель».

Я любил растения. У меня даже была небольшая коллекция кактусов. Правда, иногда я забывал их поливать. Ругал себя за небрежность. А потом покупал новые.

Чуть левее стола стоял шкаф, у дальней стенки — кровать.

«Гы… Какая-то детская… Для лилипутов, что ли?»

Я открыл сумку. Сверху в файле лежали белый конверт, студенческий и зачетка. В конверте была кредитная карта, а внутри — номер и пароль.

«А это фото я делал на свой студенческий… Может, этот санхр… Как там его…? Не важно. Может, он не врет? Про обмен».

Я сунул новую зачетку, студенческий и кредитку в карман.

На дне лежал спортивный костюм и кроссовки. Я убрал это все в шкаф. Форма была обычная: белая рубашка и пиджак, похожий на тот, что носил сангхит.

«Стоит, пожалуй, надеть — чтобы не выделяться».

На часах было почти четыре. Я быстро переоделся и вышел из общежития.

* * *

Алены явилась через пару минут и быстро выпалила:

— Ну, идем.

— Как прикажете!

— Очень смешно.

Нажав кнопку на воротах, мы услышали знакомый звук гонга. Ворота открылись, и мы направились к станции.

* * *

— А ты где учился? — Алена тоже успела надеть форму. Возможно, по той же причине, что и я.

— В шараге одной. На вечерке.

— А что так?

— Поступил на дневной, но что-то не пошло…

— Да так все лодыри говорят, — подколола Алена.

— А сама что? Отличница, что ли? Или староста?

— Не, старостой фигово быть — и спрашивают больше, и отвечать за всех. Нет уж, спасибо.

— Ты бойкая. У тебя бы вышло.

— Много ты понимаешь… — скривилась Алена.

«Дерзкая…»

— А вы все такие буйные — бабы-баобабы? Это как-то… не женственно, — попытался подколоть я в отместку.

— А что сразу «вы»? Я тут одна такая. «Буйная», — передразнила Алена.

— Да все вы, все вокруг. Я спокойно сижу, никого не трогаю…

— Починяю примус…

— Чего?

— Забей. Булгакова не читал?

— Пф-ф… А это тут причем? И что ты мне всякой ерундой голову морочишь? И так тошно.

— Слушай, а ты в курсе, что на этой планете — не ты один? Такое ощущение, что все тут лишь для того, чтобы тебя развлекать.

Тут не цирк… Вернее, цирк, но не твой личный. Ты здесь только клоун. Как и другие. Они тоже страдают, знаешь ли? Просто не всегда об этом говорят — жалеют чужие нервы. Я же тебе не ною, как мне хреново?

Алена помрачнела. По ее лицу было видно, что она что-то вспомнила. Что-то тяжелое.

«Ну во, надулась…»

— Эй, ты чего? Ты в порядке?

— Да, все нормально. Я просто… Не важно. Не будь таким эгоистом. Ладно?

— Ладно… — не хотелось ее злить.

«Заплачет еще. Девчонки, вообще, странные».

— Обещаешь? — она недоверчиво посмотрела на меня.

— Сказал же — ладно…

Обычно никто не читал мне нотаций, кроме родичей. Те пытались, но бестолку. Как ни странно, но слова Алены будто что-то затронули во мне.

— Учти, я прослежу, — она насмешливо погрозила пальцем.

— Ну давай, следи, — я редко улыбался, так что сам себе удивился.

* * *

Поезда на станции не было.

— Что и требовалось доказать, — пытаясь казаться равнодушной, процедила Алена.

— М-да… По железной дороге нам точно не вернуться.

— Погоди! Помнишь, Петр или как там его, рассказывал про машины и автобусы? По идее, если он не соврал, где-то здесь должна быть дорога!

— О, это уже кое-что. Так держать, Вась! — приободрилась Алена.

«О, уже «Вась»… Шустрая».

На другом краю платформы мы увидели дорогу, ведущую через лес. Лес тянулся далеко, но на горизонте виднелся просвет. На дороге было множество следов от протекторов.

— А что, если… мы, действительно… по обмену?

— Нет, меня бы точно не взяли… Ни по какому обмену.

Мы немного постояли на платформе. Солнце почти скрылось за горизонтом — лишь редкие лучи окрашивали все вокруг в необычные оранжево-фиолетовые цвета.

— Пойдем? Тут мы явно больше ничего не узнаем. Во всяком случае — не сегодня.

Я кивнул, и мы направились через лес прежним путем.

* * *

До ворот мы дошли молча. Не о чем было говорить. Раздался знакомый звук, и мы вошли на территорию института.

— О, смотри, опять этот пряник!

— Чего он здесь все время маячит?

— О, вот вы где! — радостно воскликнул Петр. — Так. Можете еще успеть на обед.

— Обед? Тут кормят?

— Конечно. А вы думали, тут праной питаются? — насмешливо произнес Петр.

— А где столовая-то?

— Вы карту изучили? Не забудьте посмотреть расписание и время обеда. Главное здание скоро закроется. Ну, мне пора.

— О, слинял… Ну и фиг с ним — пойдем поедим!

Я почувствовал, что зверски хочу есть.

— Ладно, пойдем. А главное здание?

–Только быстро. Сфоткаем расписание и — в столовую. Есть ужасно хочется.

* * *

В главном здании не было ничего особенного.

На стендах — всякие бумажки и распоряжения. Но рядом находился небольшой фонтанчик-прудик, в котором плавали смешные рыбешки. Алёна сказала, что это карпы кои.

— Ладно, некогда все рассматривать! Давай, фоткаем и — в столовую.

Я лишь успел прочитать странные названия предметов — «Буддология», «Введение в понятие «чакры»» и все в том же духе.

Алена «щелкнула» расписание, и мы побежали искать столовую.

* * *

Идти пришлось недолго.

Столовая была просто огромной и располагалось на обширной площадке. Наверное, весной здесь выставляли столики.

— Ух ты! Интересно, что там дают?

— Давай быстрее, сейчас опоздаем!

Столовая была просторной — везде стояли черные столы с какими-то «деревянными» подставками. Народу было не так уж и много.

— Ну, хоть что-то из нашего. Думаю, ничего, есть можно, — обрадовался я. — Картошка с котлетой.

— Ага. Только какао с пенками не хватает. Как в садике.

В придачу давали небольшую тарелку со странным супом.

— Мисо-суп, наверное. Слышал от анимешников про такое блюдо. Не думал, что попробую, — сказал я.

— А ты сам не анимешник?

— Нет. Не катит.

Мы взяли подносы и подошли к ближайшему столику. За ним уже сидел какой-то парень в очках, с прилизанными темными волосами. Он смерил нас недовольным взглядом и продолжил есть.

«А народ здесь разный».

Вскоре к нам подсела высокая блондинка с голубыми глазами.

«О, а это уже кое-что».

— Вы, наверное, новенькие? Как доехали? — улыбнулась девушка.

— Сами-то отсюда почему не свалили? — вызывающе произнесла Алена.

— Вы о чем? Мы сюда приехали учиться, — удивленно произнесла блондинка.

— Пф-ф… Да брось ты. Ни от кого правды не дождешься, — я попытался успокоить Алену.

Фыркнув, она замолчала и снова принялась за еду. Палочки были очень неудобные, поэтому мы взяли ложки.

— Меня Лизой звать, — не обижаясь, представилась незнакомка. — А это — Максим… Максим Исаев. Хотя мы его все Штирлицем кличем.

— И что такого? Обычное совпадение, — высокомерно произнес незнакомец.

«Чувство юмора у его предков — не ахти».

— Долго добирались?

— Да мы вообще ничего не помним! — вновь начала заводиться Алена.

— Это от переутомления. Некоторые новички после приезда даже в медпункт ходили.

— Да ну, притворялись, наверное, чтобы откосить, — презрительно возразил Максим.

— Ну и что? — удивился я.

— Приехали учиться — учитесь, безответственность недопустима, — нравоучительно произнес Максим.

— Да, конечно… Мистер Зануда, — огрызнулась Алена.

«Вот-вот. А она за словом в карман не полезет».

Штирлиц хотел было что-то возразить, но лишь злобно покосился на нас:

— А вы, судя по всему, Василий и Алена. Да… По рассказам Петра, адекватностью вы не отличаетесь.

Это фразочка почти взбесила меня:

— Слушай, Штирлиц, а куда дел своего дружка Мюллера? Он что, в засаде? В библиотеке забаррикадировался?

Максим насупился, но сдержался. Лиза вновь засмеялась:

— Да ладно тебе, Штир, не злись. Кстати, Максим — глава Махаянского совета. Ну, студенческого, в общем.

— Да, что ни день, то новые клоуны.

Алена тихо хихикнула.

— Ладно, нам надо идти, — надменно произнес Максим.

Ему явно не хотелось продолжать разговор. И уж тем более — со мной.

— Пока! Смотри, явки не «провали»… — шутливо бросила вслед Алена.

«Молодец. Уловила фишку. А она начинает мне нравится все больше и больше».

Максим, не удостоив нас взглядом, вместе с Лизой вышел из столовой.

* * *

На улице уже стемнело. Мы медленно брели к общежитиям.

— Ну, теперь куда?

— Думаю, в общежития — отоспимся, а завтра решим, что делать.

— Ладно. Хм… Здорово ты все-таки его. Я бы, конечно, тоже так смогла, но что-то лень было.

Я невольно улыбнулся.

«Смешная она…»

Мы подошли к общежитиям.

— Завтра в восемь, здесь же?

— Да, давай. До завтра.

Она помахала рукой и скрылась в дверях общежития.

«Есть в ней что-то такое..»

За приоткрытой дверью взметнулась копна рыжих волос и исчезла. Я почему-то вздохнул, медленно развернулся и пошел к общежитию.

* * *

А в это время…

Взяв ключ, я вошла в свой номер, разделась и легла. В голове был полный бардак.

«Как? Куда? Зачем? Что теперь со мной будет?»

Я повернулась набок.

«А вдруг это навсегда? Но так не должно быть! Никак не должно! Может, я брежу? Но должен же отсюда быть выход. И я найду его… А Васька? Если уж мы попали сюда вместе… Я уверена — мы найдем выход».

Усталость и напряжение сегодняшнего дня просто свалили меня, и я сама не заметила, как заснула.

ДЕНИС

* * *

«Фух… Я, что — уснул?»

Я приоткрыл глаза.

«Отлично, я что, проехал? Теперь возвращаться… Что за свет? Погоди, это же дневной свет! Какого…»

Окончательно проснувшись, я обомлел: это было не метро.

«Т-т-вою мать, что за фигня? Где я?»

Я огляделся по сторонам. Вместо потрепанных коричневых сидений стояли удобные синие кресла. В салоне никого не было. Я… был один.

Стены обиты белым пластиком. Над сидениями — полки для багажа…

«Это… Это что? Поезд?!»

Я выглянул в окно. Из окна открывался вид на заснеженный лес. На небе не было ни облачка.

«Как это возможно? Может, меня похитили и собираются требовать выкуп? Тогда тут должен быть хотя бы охранник. Ну, или какие-то головорезы. Да и на дворе, вообще, была осень!»

Я схватился за голову.

«Думай, Денис — как ты мог попасть сюда? Зачем? ЧЕРТ!»

Я ущипнул себя.

«С-с-с… Нет, я не сплю — это точно. Как? Я помню, что задремал и… Был какой-то голос. Да, точно! Только это не было похоже на человеческий голос. У каждого есть шанс… Но… какой шанс?»

— Твою же мать! Что это за фигня?! — услышал я чей-то возглас.

«Отлично. Значит, я не один такой».

Я подумал было выйти и посмотреть на обладателя этого голоса, но вдруг услышал топот и слова, явно принадлежащие девушке:

— Ты кто?! Это ты все затеял, сволочь?!

«Нет, пережду — может, что-то проясниться. Не думаю, что сейчас стоит туда заходить».

Услышав звук шагов, я юркнул за дверь. Из их разговора я узнал, что они тоже оказались здесь не по своей воле. Как и я. Их звали Василий и Алена.

Спустя некоторое время, они направились по дороге в… институт со странным названием, которое я даже никогда и не слышал.

Оставшись один, я тоже взял куртку из шкафа и вышел из поезда.

«Камахари? Да не существует такого! Что это за чушь? Эти ребята — мои ровесники. Значит, меня тоже туда зачислили? Поэтому и привезли сюда?

А может, это инсценировка? Меня похитили ради выкупа. А отца сейчас шантажируют. А этих наняли, чтобы сбить с толку. Надо за ними проследить».

Солнце ярко освещало покрытую снегом платформу. Немного дальше было видно, что здесь проходит лишь одна ветка. Я огляделся и направился вслед за ними.

* * *

«Есть ли здесь связь? В такой глуши? Вряд ли».

Связи, действительно, не было. Прячась за деревьями, я незаметно шел за ребятами. Вскоре перед нами оказались большие ворота.

«Ага, вот и институт. Может, и был такой… Камахари? В этих буддистских штуках я не очень силен».

Парочка неуверенно топталась перед воротами.

«Так похищение или портал в пространстве? Не знаю…»

Вскоре ребята нажали кнопку на воротах. Ворота открылись, и они вошли. Я остался за деревом.

«Ну что, рискнуть? Пойти туда? Что-то мне кажется, это не самая хорошая идея. В фантастических фильмах это ничем хорошим не заканчивалось.

Одно исключение — там были выдумки, а здесь — реальность. Но замерзать в лесу тоже как-то не хочется. Холод, все-таки, реальный. Ладно, рискнем!»

Я подошел к воротам и нажал на кнопку. Неподалеку раздался звук, похожий на гонг.

«Ага. Сейчас выйдет бородатый старец и поклонится».

Где-то пискнула камера, а затем открылись ворота.

* * *

Все вокруг блестело и искрилось от снега. Здания напоминали восточные храмы.

— Ни фига себе… — вырвалось у меня.

Не успел я осмотреться, как заметил парня, направляющегося ко мне. В такой же куртке, как и у меня. Он спросил:

–Ты ведь новенький, да?

— Чего?! А вы… ты… кто такой?

— Я Петр — твой наставник. Ты у нас по обмену.

«Чего?»

— По какому обмену? Какого… вы… Зачем я здесь?!

— Так, успокойся… Добро пожаловать в институт имени Камахари.

Он протянул мне руку.

— Серьезно, это не смешно. Мне домой надо. У меня предки при деньгах — выкуп любой дадут, только верните меня.

Петр как-то странно посмотрел на меня:

— Что-то сегодня все какие-то нервные… Тебе сейчас к сангхиту — это налево до конца площади.

— Так, куда!? — разозлившись, я попытался удержать Петра.

— Все, некогда мне с тобой возиться — сангхит все объяснит, — он умело увернулся от моей руки. — Припадочные…

Последнее слово он проговорил почти шепотом.

«Тьфу, придурок. А еще наставник. Сангхит? Сангха — это же в буддизме что-то вроде общины. Выходит, сангхит — это местный декан? Так, налево, да? Ну, посмотрим, что это за сангхит».

Я развернулся и пошел дорогой, на которую указал Петр.

* * *

По дороге я пытался увидеть моих спутников. Тоже, видимо, новичков.

«Скорее всего, и они у сангхита. И никакие они не сообщники. Такие же жертвы, как и я».

По дороге мне попадались молодые люди. Видимо, студенты. Они ничем не отличались от моих однокурсников.

«Может, это правда, что они по обмену? Но, значит, и я тоже? Ладно, позже разберусь. Сейчас важнее найти этого проклятого сангхита и все выяснить».

Я остановился перед зданием в форме пагоды.

«Так, и тут буддизм. Отлично. Эх, если бы я в этом еще разбирался… Но откуда же я знал, что со мной такое произойдет?»

Я поднялся по ступенькам и, открыв деревянную дверь, вошел внутрь.

* * *

Как ни странно, внутреннее убранство дома совсем не соответствовало внешнему декору: небольшой стол и пара стульев. За столом сидел, видимо, тот самый сангхит.

— Вот и последний. Здравствуйте, добро пожаловать. Снимайте верхнюю одежду и надевайте гета.

Это был пожилой седеющий мужчина в сером костюме, с золотыми очками на цепочке.

«Последний? В каком смысле?»

— Спасибо, конечно, но предупреждаю — у вас не прокатит с похищением. Мой отец даст приказ ФСБ и…

— Молодой человек, разве вам здесь кто-то угрожает? Если мне не изменяет память, то Вы к нам приехали по обмену, не так ли? — он спокойно что-то записывал.

«Опять этот обмен! Ладно, сейчас выясним».

Я медленно снял куртку, одел гета и подошел к столику сангхита.

— Нет, не угрожают, но… Кто это, вообще, придумал? Какой обмен?

— Думаю, что это стоит спросить у вас. Это ведь вы подписали контракт. Тем более, конкурс был большой, но выбрали именно вас — есть повод гордиться. Не волнуйтесь — ваши родные уже в курсе, что вы прибыли.

«Контракт? Конкурс? Нет, нет, нет — я всегда помню, что подписываю. Родные в курсе? Да что это за фигня?»

— А вы уверены? Может, вы меня с кем-то спутали? Или документы фальшивые?

Сангхит от души рассмеялся:

— Да кому это нужно? Подделывать документы по обмену. Так… Барановский Денис.

Дальше сангхит произнес мой точный адрес, серию и номер паспорта. Дату и место рождения. Потом протянул мне договор, анкету и согласие.

На всех документах стояла моя подпись! Отец научил меня не подписывать ничего без тщательного изучения… Но подпись была подлинной!

— Но я ничего такого не помню — помню только метро. А очнулся уже в поезде.

— Все, давайте больше не будем про поезд… Нет никого поезда. И не было.

«Ладно, чувствую, что толку от него не добьешься. Может, что-нибудь другое спросить?».

— А кем был… Камахари? — я испытующе посмотрел на собеседника. — Я изучал историю, но такого имени ни разу не встречал.

Сангхит рассказал мне легенду института. Какая-то неправдоподобная и дурацкая история.

— Ладно, все готово. Можете взять свои вещи, — он показал на сумку со странной эмблемой.

«Наверное, форма и прочее барахло… Погоди-ка… Не верю я вам. Не получится. Надо проверить, не ушел ли поезд. Может, удастся вернуться на нем. Но сначала… где бы погреться?»

— Так куда мне сейчас?

Николай Алексеевич удивленно посмотрел на меня:

— Ну, Петр! Потом он у меня еще побегает… Отсюда идите прямо, мимо главного здания. Повернете налево. Там общежития — разберетесь. До свидания, — с нажимом произнес он и погрузился в бумаги.

«Час от часу не легче. Общежития мне только не хватало. Ладно, переоденусь, погреюсь, и сразу — на станцию».

Взяв сумку, я направился к выходу.

* * *

Выйдя, я в отчаянии опустился прямо на ступени.

«Да уж, влип так влип. Или он не в курсе, что здесь творится, или врет. Но, а если это правда? Нет, я такое точно подписать не мог. А поезд был.

Нет, надо валить — доберусь до номера, погреюсь и сразу — туда. Если поезд как-то оказался здесь, то должен, наверное, идти и обратно. Надо разузнать».

Я поднялся и закинул сумку себе на плечо.

* * *

По дороге я вдруг почувствовал, что проголодался. Пошарил в карманах: ни кредитки, ни кошелька.

«Черт… Не хватало еще того, чтобы я тут с голоду подох… Может, тут хотя бы кормят?»

Вдруг кто-то тронул меня за плечо:

— Хай!

Я обернулся. Это была какая-то девчонка с длинными черными волосами. Неформалка: одна прядь была пепельно-серой. На ней была такая же институтская куртка, как и на мне.

— И тебе привет.

Она лукаво улыбнулась:

— Ты ведь еще один новенький, да? Я Таня, — она протянула узкую длинную ладонь. Я осторожно пожал ее.

— Денис. Слушай, а ты здесь давно?

Таня удивленно посмотрела на меня:

— С сентября. Как год начался.

— Нет. В смысле, тебя тоже на поезде привезли?

Таня поморщилась, будто слышала этот бред уже сотни раз:

— Вы, новички, каждый раз с этим поездом… Не ходит он уже. Лет как сорок. Состава этого больше нет.

«То есть, как это? Вообще? Но ведь я-то попал сюда на поезде! Еще и есть ужасно хочется…»

— Что, проголодался? — словно угадав мои мысли, спросила Таня. — Пошли в столовку, там как раз обед.

«О, это в самый раз. Погоди, а как же поезд? Может, у меня не будет другого шанса?»

Но чувство голода явно пересилило, и я согласился.

— Думаю, это было бы неплохо. Только что с этим баулом делать?

— Да с собой возьми — там не так уж и много вещей.

— Ладно, не буду в общагу заходить. А где столовая-то?

— Да тут недалеко, прямо за библиотекой, — она показала еще на одно здание в восточном стиле.

— Тут у вас все такое… восточное?

— Ну да. Местная администрация просто помешана на этом. Основатель буддистом был. Вот и в завещании написал, чтобы следовали канонам.

— Сколько же денег сюда вбухано.

— Немало, наверное… Ладно, пошли уже, пока очереди нет, — сказав это, Таня направилась к столовой.

«Интересно, зачем она подошла? Что-то узнать? Надо держать ухо востро».

Я направился вслед за Таней. Нагнав ее, я спросил:

— А все же, почему ты ко мне подошла?

Таня с удивлением поглядела на меня:

— Зачем? Просто познакомиться. Ты же новенький. А ты что так напрягся-то?

— Да потому, что вы все не верите, что поезд был! А я на нем приехал! А ты на чем сюда приехала?

Таня устало покачала головой:

— Господи… На самолете, а потом — на автобусе.

Я понял, что у нее выяснить ничего не удастся. Непрошибаемо.

«Черт, это либо какой-то массовый гипноз, либо я окончательно тронулся. Капец, полный капец…»

— Да не парься. Все привыкают.

Эта фраза меня насторожила.

— А ты сама откуда? Из какого города?

— Я? Я из… — Таня замялась. — Ладно, как вспомню — скажу. А ты ведь из Мегаполиса, не так ли? Ну, как там?

«Нет, ну не знать своего родного города она просто не может».

— Да жизнь как жизнь. Как везде.

— Зато работу клевую найти можно — там платят много, да? Да мне, в общем-то, все равно. Деньги, карьера… ерунда. Творчество — вот это да… Ты играешь на чем-нибудь?

— Нет. Никогда не был творческим человеком.

— А я на гитаре играю.

— Не мое.

— А что ты любишь?

— Спорт люблю, а особенно баскетбол. Меня даже приглашали в юношескую лигу. Но потом как-то надоело.

— Фу, этот ваш спорт… Это тебе к Штиру… к Максиму, точнее — он у нас и глава Совета, и кандидат в мастера спорта. Тоже фанатеет от баскетбола. Думаю, вы споетесь.

* * *

Столовая так же, как и остальные здания, была украшена в восточном стиле.

— Ну и местечко тут у вас… Везде «восток». Одно время мне эта восточная культура казалась интересной. Почитал кое-чего, а потом…

— Надоело? Я вот тоже одно время плетением увлеклась. Всех фенечками задарила. А потом как-то сходила на выставку макраме и такую красоту увидела… С тех забросила я свое хобби. Ладно, что стоим, кого ждем?

В столовой было немного народу. Взяв подносы, мы встали в очередь.

— А тут как, сильно гоняют?

— Ну, так себе… Некоторые предметы даже интересные. Например, география. А ты, случаем, не с геофака?

— Нет, я с менеджмента. Как же эта учеба меня достала… Еда, смотрю, тоже ничего. Почти суши-ресторан. Хотя русская кухня куда лучше, — сказал я, ставя поднос на стол.

— Суши прикольные… Здесь их хорошо готовят.

— Не люблю их — какая-то рыба сырая, да водоросли. Б-р-р… Так, а что у нас на первое? Это что?

— Мисо-суп. Японцы такой любят — соевая паста, тофу, зеленый лук и водоросли. Вкусный, между прочим.

— Знаем… Фу, гадость, — я сразу отодвинул тарелку. — Не, это есть невозможно. Просто никак.

— Тебе помочь? — подмигнув, произнесла Таня.

— Да на, ешь. А я лучше — мясо с гарниром, — я подвинул ей свою тарелку.

— Привет, Тань. Присесть можно? — послышался чей-то неприятный голос.

Я оглянулся и увидел высокого парня с черными прилизанными волосами.

— О, здорово, Штир, садись. Знакомься! Это новичок — Денис, — представила меня Таня.

Парень протянул мне руку и произнес официальным тоном:

— Максим Исаев.

Я пожал руку.

— А, тебя поэтому Штирлицем… зовут?

— Прошу не называть меня так — мне это не нравится. Тань, ты тоже.

— Да ну, весело же. Юморные у тебя предки. И советскую классику любят.

Максим слегка нахмурился, но продолжил:

— Ну как, нравится у нас?

— А что здесь может нравится?

«Сейчас доем, зайду в общежитие и — пулей на станцию».

— Это бывает. Пару дней новички — сами не свои.

— Штир, ну как — будет у вас матч? — спросила Таня.

— Не называй меня так. Просил ведь. Будет, как раз на Маха-Пуджу выпало. Не хочешь поучаствовать? — Максим обратился ко мне.

«Еще чего не хватало».

— Что за матч? — буркнул я.

«Ага, конечно, разбежался…»

— Баскетбольный. Играть умеешь?

— Да… Но выступать не собираюсь.

— О, ты Лизке только такое не скажи — уж она-то взбеленится! — улыбнулась Таня.

— А кто это? И с каких коврижек я должен интересоваться ее мнением?

— Заместительница Главы Совета. Ну, а если быть точнее — заместитель Штира. Высокая такая, блондинка.

— Танюх, садись ко мне! — позвал чей-то звонкий голос.

— А это никак подождать не может? — громко отозвалась Таня. — Иду, иду, что там у тебя? Ну ладно, до встречи!

Я тоже поднялся.

— Ты про баскетбол подумай! — кинул мне вслед Максим.

«Ага, подумаю я… А еще про термоядерный пылесос, который стреляет радугой. Ну и рожа…»

Я взял сумку и быстро вышел из столовой.

* * *

«Сейчас быстро дойдем до общежитий, кинем туда барахло и — на поезд!»

Я направился к общежитию.

«А если я тут застряну, то что? Что я буду делать? Учиться? Здесь? А семья? А Наташа? А что — Наташа? И что теперь делать? Нет, все — потом».

Я ускорил шаг.

«Дальнее здание… А, вот и оно!»

Я вошел внутрь.

«Угу. Ковры, статуи, эмблемы… Чертов буддизм. Так, где-то здесь должна быть консьержка».

Я подошел к стойке. За ней сидела старуха. Она перебирала четки.

— Фамилия, имя?

— Барановский, Денис.

Консьержка протянула мне ключ.

«Так. 103. Первый этаж. Эх, везет так везет. Это направо? Да, точно. Так, вот и он. Ну что же, посмотрим».

* * *

«Прилично. Как в нормальном отеле».

Я открыл сумку.

«Так, это должно быть форма? М-да. Пожалуй, придется надеть — так привлеку меньше внимания. Ага, это спортивная… А что за фирма? Я такой никогда не видел. Где они такое делают? На заказ, что ли?»

Я достал файл, в котором лежал студенческий билет, зачетка и белый конверт. В конверте я обнаружил кредитку.

«Значит, и стипендию платят».

Я запомнил номер карты и пароль, а затем убрал конверт в ящик стола.

«Так, больше тут ничего важного. Пожалуй, кредитку стоит взять».

Положив ее к себе в карман, я быстро оделся и направился к выходу.

* * *

Уже подходя к воротам, я заметил, как из них вышла та самая парочка, чей разговор я слышал в поезде.

«Вот и они. Скорее всего, со станции. Наверное, тоже собирались уехать. Но, если они вернулись, то… Нет, лучше проверить самому».

Я подождал, пока они пройдут, и выскользнул за ворота.

* * *

«Скорее всего, он уже давно ушел. Мне кажется, что я хочу просто убедиться в этом. Может, я реально тронулся и у меня амнезия?»

Солнце уже почти ушло за горизонт, и небо стало малиновым. Я подошел к станции. Поезда, конечно, не было. Я знал это с самого начала.

— Твою же мать… — лишь устало произнес я и присел около колонны.

«Все, этот путь теперь отрезан. Разве что… Погоди-ка! Точно. Стоянка! Если они говорят правду, то она должна тут быть!»

Я ринулся к краю платформы.

«Сначала проверим вон там!»

Солнце уже почти закатилось за горизонт. Светилось лишь одинокое табло, на котором была дата: «9 февраля 2614 года».

«Да уж… трындец. Приехали. 2614 год… Конечно, сломано».

Я прошел немного дальше. На дороге было множество следов от протекторов.

«Значит, машины здесь ходят. Уже кое-что».

Дорога уходила вдаль и терялась за горизонтом. Где-то далеко виднелся просвет.

«Неужели я все забыл? Подписал согласие и забыл? Но как это могло произойти?»

Вдруг я услышал за спиной монотонное постукивание. Я повернулся.

На краю платформы сидела девушка в синей студенческой куртке, как у меня. В тусклом свете заходящего солнца она была похожа на какое-то мифическое существо.

Пожалуй, самое необычное, что бросалось в глаза — длинные фиолетовые волосы, блестевшие на солнце.

Она глядела на закат. У нее было красивое лицо и очень добрые печальные глаза. Я подошел поближе и тихо произнес.

— Извини, а…

— А-а-а! — девушка вздрогнула, явно не ожидая увидеть здесь кого-нибудь.

Она чуть было не соскользнула с платформы, но я успел удержать ее.

— Прости, я не хотел тебя пугать.

Я помог ей подняться.

— Ничего, я сама виновата, — она поправила свои длинные волосы и улыбнулась. — Я просто задумалась… Со мной такое часто бывает — в облаках витаю… Меня Настей зовут.

Улыбка у нее была очень нежной.

— Денис, — представился я. — А ты тут… зачем?

«Кого-то она мне смутно напоминает».

Девушка вновь поправила свои волосы:

— Я здесь учусь. А ты только сегодня приехал? Я просто тебя раньше не видела.

— Да, только сегодня. А ты давно уже здесь?

— Не помню даже. По идее — с начала учебного года. А так… — Настя вздохнула. — Такое ощущение, что уже очень давно.

— Да, у меня тоже: приехал только утром, а такое чувство, что уже — вечность.

— Это пройдет… Ты из Мегаполиса?

— Ага. А ты?

— Я тоже оттуда. Ты там учился?

«Погоди, она помнит, откуда она?! Значит, не у всех здесь амнезия?»

— Да, учился. А ты?

Настя кивнула. Мы посидели немного в тишине. Солнце скрылось за горизонтом.

— Знаешь, я часто сюда прихожу… Тут закаты потрясающие. Просто сижу и любуюсь.

— М-м… Ясно.

— А почему ты такой… встревоженный? Устал с дороги?

— Да нет. Скорее, от всего вокруг.

— Как можно устать от всего? В мире же столько замечательного!

— Да? Все это фигня: любовь, секс, деньги, слава… Все, чем бредят людишки… Все.

Настя удивленно взглянула на меня:

— Разве это — «все»? Какая ерунда! Ты когда-нибудь пробовал держать в руках живого мышонка? Он такой теплый, мягкий… И мордочку так смешно моет. А бегал босиком по весеннему лугу? А капибар гладил?

— Нет, не пробовал…

— Ну вот видишь, ты просто не видел другое лицо мира. Я могу его тебе показать… когда-нибудь. Если захочешь.

Я пожал плечами, не зная, что ответить.

«А она красивая…»

— Темно уже. Пойдем обратно, а то ворота закроют, — добавила она.

* * *

Повалил мелкий снежок. Мы с Настей шли к институту.

— А тебе здесь нравится? — поинтересовался я.

Настя на мгновение задумалась:

— Ну… отчасти — да. Хотя, иногда бывает скучновато. А так, в принципе — неплохо. А ты на каком факультете учишься?

— На менеджменте. Отец практически все решил за меня. Даже уже место мне приготовил, у себя в компании.

— Но у тебя своя жизнь, у него — своя.

Я вздохнул:

— Ты это моим родителям скажи.

— А если бы ты сам выбирал, то — куда?

— На исторический хотел. Я уже почти поступил, но вот родные…

— Жаль… Никогда не поздно чего-то изменить.

— Да какая теперь разница?

— Большая. Представь себе: окончишь институт, пойдешь на работу, будешь много зарабатывать… А потом поймешь, что все это тебе противно до ужаса.

— Ну и что? Все равно, чем ни занимайся — все скука, — я криво улыбнулся.

— Ты правда так думаешь? — она взглянула на меня погрустневшими глазами.

— Правда.

— Как бы я хотела… чем-нибудь помочь.

— Спасибо. Учту.

Мы уже стояли около ворот.

* * *

— Ты не против, если… я тебя провожу? — спросил я, когда мы оказались за воротами.

— Конечно, нам же по пути.

Мы направились к общежитиям. В лунном свете длинные волосы Насти блестели и казались еще красивее. Настя, заметив мой взгляд, провела рукой по волосам:

— Нравятся? Я их почти с детства отращиваю.

— Наверное, сложно ухаживать.

— Ой, и не говори… Так еще они постоянно мешаются и в глаза лезут.

— А почему бы тогда их не состричь?

— Ты что? Я без них себя просто не представляю.

— Ну, твое дело. Я бы остриг, если бы мешались.

— Тогда ты, наверное, не поймешь. У тебя были когда-нибудь длинные волосы?

— Еще чего.

Вдруг Настя остановилась и рассмеялась.

— Ты что?

— Да не, не… Просто представила тебя с длинными волосами. Знаешь, на кого ты бы был похож? На Леннона, точно! Вылитый, только без очков!

Я тоже улыбнулся.

«Забавная…»

Мы уже подошли к женскому общежитию.

— Ну… пока?

— Давай, спокойной ночи. Мы ведь еще встретимся?

— Конечно. Мы же оба в одной группе учимся. До завтра.

Она помахала рукой и скрылась в общежитии.

«Прошел всего день, а будто бы год..»

* * *

Взяв ключ, я вошел в свой номер.

«Да уж, видимо, побег придется отложить. Придется пожить тут немного. Надо бы завтра взглянуть, что за пары будут.

А что? Многие кучу денег бы отвалили, чтобы увидеть такую экзотику: горы, храмы и тому подобную хренотень. Кормят здесь ничего.

Только единственный вопрос — за что мне такое счастье привалило? Или зачем? Я, вроде бы, этого не заказывал».

Я разделся и хотел уже лечь, как вдруг заметил на столе небольшое растение.

«Это что, всегда тут было?»

Это был бонсай. Рядом стояла небольшая лейка. Возле нее лежали ножницы. Около деревца была записка.

«Ого… Так, ладно… Ну уж нет… Мне и о себе-то заботится порой влом. Ну, тогда лучше его не поливать. Засохнет, конечно… Ну и хрен с ним».

Внизу была приписка про всякие тетради и ручки.

«Ну, а вот это хотя бы пригодится».

Я взял все необходимое и включил часы в сеть. Я лег в кровать и почувствовал смертельную усталость.

«Подумать только. Оказаться одному в буддистском институте. Где люди не помнят ничего из прошлого. Хотя, нет — Настя же помнит про Мегаполис. Настя… Прикольная девчонка.

А как же Наташа? Может, я окончательно сошел с ума и ничего не помню? Может, не было ни Наташи, ни парка, ничего… Но я же точно помню поезд… Нет, надо будет выбраться отсюда».

С такими мыслями я уснул.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

* * *

АНДРЕЙ

* * *

Я проснулся от странного звона.

«Хм… Я, вроде бы, не заводил будильник».

Это звонили часы. Я привстал, выключил их, сладко потянулся и зевнул. И вдруг все вспомнил.

«Вот черт. Значит, это был не сон».

На часах было 7:30.

«Рано, однако… Занятия, вроде бы, здесь начинаются в 9:00».

Я обвел глазами комнату. Мое внимание привлек бонсай. Лениво встав с кровати, я доплелся до стола.

«Ну, деревце, мы оба с тобой в этом Богом забытом месте, так что давай жить мирно, окей?»

Я проверил почву.

«Пожалуй, стоит тебя полить».

Я взял лейку и аккуратно полил растение.

«Симпатичное… Не удивительно, что оно так популярно. У японцев, например.

До занятий еще час. Чем бы заняться? Пожалуй, пройдусь… Ну не может же быть такого, чтобы я абсолютно ничего не помнил. Да и Даша считает, что все, что нам здесь рассказывают — вранье».

Вспомнив про Дашу, я ясно представил ее лицо и вспомнил свое обещание.

«Да, теперь я отвечаю не только за себя».

Я достал зубную щетку и пошел в душевую.

* * *

Душевая сияла чистотой.

«Так, а паста?»

Тут я заметил небольшой ящик с поршнем, наподобие того, в котором обычно бывает жидкое мыло.

«Хм… Интересно. Я такого раньше не видел».

Я нажал на поршень и оттуда капнула зубная паста.

«Ха, а это куда экономнее, чем каждому отдельно выдавать».

— О, привет, зубы чистишь? — послышался знакомый бодрый голос.

— Только подкрадываться не надо! — с неудовольствием оглянулся я.

Передо мной стоял Петр. И, как всегда, улыбался:

— Да ладно тебе.

Он подошел к раковине и умылся.

— Петр. Кстати… а ты откуда? — в моей голове промелькнула призрачная надежда.

— Да я здесь неподалеку живу.

— А что это за местность? Город? Село?

— Не думаю, что это важно. Вряд ли ты его знаешь.

«Увиливает».

— Ну, а все-таки?

— Скажу тебе, как следопыту — это… территория нашей родины, — пошутил Петр. — Ладно, я в душ.

Умывшись и почистив зубы, я вернулся в свой номер. Посмотрел на сумку с тетрадями.

«Взять, что ли? Ладно, возьму — может, понадобятся».

* * *

На улице потихоньку начинало светать. На площади было тихо. Я удивился необычному цвету зари: лиловому и кроваво-багряному. Неподалеку от общежития я заметил пагоду с надписью «Хозблок».

«Надо же, даже хозблок — и тот в буддийском стиле. Надо как-нибудь проверить, что там — вдруг повезет».

Было слегка морозно, поэтому я ускорил шаг, чтобы согреться. Проходя мимо женского общежития, я подумал:

«Интересно, а какая комната у Даши? Надеюсь, что повыше этажом, чем у меня. Оттуда, должно быть, потрясающий вид. А, вообще-то, этот мир не выглядит враждебным. Что, если мы… просто забыли? Про обмен, договор. Я уже сам в этом сомневаюсь…»

Пройдя немного вперед и свернув налево, я вышел к небольшому парку. Пейзаж был

завораживающим. Такое ощущение, что он сошел с картины какого-то японского художника.

Скамейки в парке пустовали. Все… кроме одной. Там сидела Даша и читала книгу. Ту самую — книгу Сэлинджера. Она мурлыкала себе под нос какой-то мотив. Я тихонько подошел и прислушался:

— Будда это в-и-и-дит, Будда это зна-а-ает:

На земле нет м-е-е-ста для таких, как мы…

Дальше я не разобрал слов.

««Будда видит»? «Будда знает»? Что это? Мантра какая-то?»

Я сел рядом. Даша вздрогнула и оторвалась от книги:

— О, привет. Тоже решил прогуляться?

— Ну, что-то вроде того. Может, получится найти какую-нибудь зацепку, почему мы здесь.

— Честно говоря, я думаю, что здесь все не так просто… Если уж мы попали сюда, значит, от нас что-то нужно.

— Кому? Что с нас взять?

— Не думаю, что тут дело в деньгах или чем-то подобном. Тут что-то более «тонкое»… Судьба… карма… Ну, что-то такое.

— Ну блин… Не то, чтобы я в это не верю… Но…

— Да ладно, прорвемся. Если будем киснуть, то точно ничего не выясним и не выберемся отсюда. А так — у нас еще целый год впереди… М-да, — Даша горько улыбнулась.

Я не знал, что и ответить. Этот «целый год» пугал меня не меньше.

— Погоди, а что это ты пела? Когда проходил мимо — услышал.

Даша пытливо посмотрела на меня:

— Пела? Я вообще не пою. Может, тебе послышалось?

«Нет, я точно слышал мелодию. И слова».

— Ну как же? Там было что-то… «Будда видит», вроде бы. Что-то буддийское. Я подумал — мантра.

Даша отвела взгляд:

— Без понятия, о чем ты.

«Эх, ладно, докапываться не буду. Может, и правда — показалось».

Мы немного помолчали.

— Слушай, а стоит ли, вообще, идти на эти пары?

— Давай сходим. Может, что-нибудь и выясним. Других идей, все равно, пока нет.

Я взглянул на мобильник — было почти полдесятого утра.

«А телефон даже не разрядился. Такого точно быть не может. Где же мы?»

Даша похлопала меня по плечу:

— Ну что, пойдем?

Мы направились к главному зданию.

* * *

Уже практически рассвело.

— Думаешь, у них такие же лекции, как у нас?

— Кто их знает…

Мы зашли внутрь. Все, как в обычном институте — студенты, преподаватели, снующие туда-сюда. Парочка громко смеющихся подружек. Все такое знакомое и одновременно чужое. Как и весь этот мир.

— Вон там, вроде бы, гардероб, — Даша показала куда-то правее, где толпился народ.

Мы встали в очередь.

— Никогда не любила юбки. Они такие неудобные, — она показала на свою форму. — Все-таки джинсы — гораздо лучше.

Даша оглядела меня:

— А тебе норм?

— Чувствую себя, как будто на концерт вырядился.

— Меня другое беспокоит, — она взглянула на меня. — Видел? У них стоит 2614 год. Может, мы в… будущем?

Я на мгновение остолбенел: такая мысль не приходила мне в голову.

— 600 лет…? Значит, все, что было в наше время — либо исчезло, либо жутко изменилось…

Все родные, друзья… их нет…?

— Но, тогда как мы выжили в метро и оказались здесь? — она тревожно смотрела на меня.

— Ну, тогда бы мы никак не смогли выжить… Таких технологий просто не существует, — я сказал это так громко, что на меня обернулись.

— Тише!

— Погоди… Буддизм ведь основан в 6-ом веке до нашей эры. Они просто ведут отсчет с его основания, а не от рождения Христа! — меня словно осенило.

У нас словно камень с души свалился. Даша повеселела:

— Блин, действительно, загнула я что-то… Да и не похоже все это на начало 27-го века. А ты соображаешь!

Мне показалось, что она одобряюще подмигнула. В это время прозвучал звонок.

«Прямо как в школах в Японии…»

— Звонок… Ладно, давай! Встретимся в столовой после пары! — она побежала искать свою аудиторию.

Студенты вокруг тоже оживились, и толпа потекла вверх по лестнице. Я поднялся на нужный этаж.

* * *

На меня сразу же обернулось несколько студентов, сидящих за одиночными партами. В небольшой аудитории сидело человек 8-10. Я осмотрелся и сел на свободное место, около окна.

— О, какие люди!

Повернувшись, я увидел знакомое лицо. Это была Лиза — та самая высокая блондинка. Из столовой.

— Ну что, готов к труду и обороне? — пошутила она.

— Привет! Окучиваешь новичка? — послышался неприятный голос.

Рядом с Лизой сел парень с прилизанными черными волосами.

«Кого-то он мне напоминает…»

Незнакомец, назвавшись Максимом, протянул мне руку. Я пожал ее. Рукопожатие было сильное, уверенное, но холодное.

— Штир, а тебе обязательно свои три копейки везде вставить? — усмехнулась Лиза.

«Штир?!»

— Это моя обычная манера общения.

— «Штир»? Это кличка такая? — поинтересовался я.

Максим нахмурился — сразу было видно, что кличка была ему не по душе.

— Ну, что-то вроде того — у него просто имя и фамилия точь-в-точь, как у Штирлица из кино — Максим Исаев, — улыбнулась Лиза. — А нас тут есть знатоки советской классики. С хорошим чувством юмора.

— Еще раз повторяю — не называй меня так. Клички, между прочим, дают только животным. Попрошу учесть, — презрительно кинул Максим.

— Да не обращай внимания — он наш глава Махаянского совета… Студенческого, если проще. Ему по должности полагается такой апломб.

Штирлиц презрительно что-то буркнул себе под нос.

«Ладно… Может, еще раз попробовать узнать, откуда они?»

— А ты откуда приехал, кстати? — как бы невзначай поинтересовался я, меняя тему.

— Не думаю, что стоит задавать мне этот вопрос, — надменно произнес Максим.

— А в чем дело-то?

— Сказал же: тема закрыта.

После этих слов он демонстративно стал перелистывать страницы своего блокнота. Лиза, прищелкнув языком, повернулась ко мне:

— Забей. Обычный сноб… Хотя реально — очень трудолюбивый. Один из лучших студентов здесь.

— А где он раньше учился?

Лиза попыталась вспомнить:

— Х-м-м, название еще такое известное… Как вспомню — скажу.

«Не хотят говорить. Странно. Даже очень. Неужели никто не помнит, где они жили раньше? Массовая амнезия? Гипноз? Что-то здесь не так».

Вошел преподаватель. Все встали со своих мест.

— Здравствуйте, алкоголики, тунеядцы… — пошутил преподаватель. — Садитесь.

Это был мужчина средних лет, лысоватый, с небольшим хвостиком волос, стянутых на затылке резинкой.

— Итак, сначала познакомимся с новыми студентами… Они из Мегаполиса.

Голос у него был негромкий, но очень четкий и звонкий.

««Новички? Из Мегаполиса? Я здесь не один «новенький» из Мегаполиса?»

— Задорожная Алена… Правильно?

— Я, — раздался чей-то недовольный голос из угла.

С места поднялась девушка с распущенными рыжими волосами. Преподаватель взглянул на нее и что-то черканул в журнале.

— И Громов Андрей… Верно?

— Верно, — я поднялся следом.

Мы с новенькой посмотрели друг на друга с изумлением.

«Может, ее тоже… привезли на поезде. Как и нас с Дашей».

— Меня зовут Дмитрий Юрьевич. Будем знакомы. Ну что, Андрей, может быть, расскажете о себе?

— Да нечего мне рассказывать… — буркнул я.

Дмитрий Юрьевич что-то записал в журнал.

— Можете садиться, — улыбнулся он.

Его улыбка напоминала улыбку гиены. Если гиена одна — это не страшно. Но если к ней присоединится стая, тогда шансов у жертвы точно нет. От подобных мыслей мне стало совсем не по себе.

— Так, Алена… а вы?

— Что рассказывать? Да и зачем? — неохотно произнесла девушка.

— А почему вы выбрали именно наше направление?

Глаза Алены округлились:

— Выбрала? Сами меня сюда затянули!

Дмитрий Юрьевич весело рассмеялся:

— А, ясно… И все же, почему, несмотря на большой конкурс, для обмена выбрали именно вас? Вам так нравится буддийская культура? Уверен, вы не пожалеете о своем решении, — в его голосе прозвучала легкая насмешка. — Итак, продолжим занятие.

«Боевая девчонка… Надо узнать, как она сюда попала. И помнит ли она что-нибудь».

* * *

— Запишем: чакры в духовных практиках индуизма — центры силы и сознания, расположенные во внутреннем, или тонком теле человека. В духовных практиках индуизма чакры — это точки пересечения — нади, по которым в теле человека протекает жизненная энергия, или прана.

Но сейчас меня волновало совсем другое.

«Зачем это все писать? Надо скорее сваливать отсюда вместе с Дашей. Но раньше обеда не встретиться. Пока тут посижу».

Алена иногда поглядывала на меня исподтишка, а затем снова отворачивалась.

* * *

Занятие практически ничем не отличалось от обычных лекций. Я все чаще смотрел на Алену. А она испытующе косилась на меня.

Я попытался сосредоточиться. Но в голову лезли разные мысли, одна бредовее другой.

Пара прошла нудно — все только и делали, что записывали сведения по истории и религии.

Хоть я и любил историю, но сейчас было не до того: мне больше всего хотелось поговорить с Аленой.

* * *

Наконец раздался звонок!

— И не забудьте: все это будет на зачете, — произнес преподаватель.

Я вышел и огляделся по сторонам, надеясь отыскать Алену. Вдруг откуда-то сзади меня схватила чья-то рука:

–А ну выкладывай — ты что-то знаешь, да?!

Я в недоумении повернулся. Это была новенькая. Алена.

— Ч-что? Полегче! Что на людей-то кидаться? — удивился я.

— Учти, пока не ответишь — не отпущу!

Было не похоже, что она шутила.

— Ты про этот поезд, да? Я и сам без понятия. Я хотел тебя найти и спросить — может, ты знаешь что-то?

— Значит, и тебя также? — она выпустила. — Ты это… извини. Я что-то психанула. Не знаю, что теперь делать. Ты тоже ничего не помнишь?

— Смутно — какой-то голос. Но я не совсем уверен.

— «У каждого есть шанс…» — да?

— Значит, ты тоже его слышала?

— Ага. А еще с тобой девчонка была, верно?

— Ты нас уже видела раньше?

— Вчера. Ты с ней приехал?

— Да.

— А вы были раньше знакомы? Там…

— Я с ней только в поезде встретился. Ну, не считая того, что я видел ее еще в метро. Как раз перед тем, как…

— Значит, и ты в метро был? — с надеждой выдохнула Алена. — Да и этот тоже…

— Кто «этот»?

— Да парень один. Тоже… заснул в метро. Мы с ним вместе в чертовом поезде оказались.

— Сдается мне, тут все дело именно в поезде. Но куда делись все остальные пассажиры… в метро? Если предположить, что он прошел через «дыру» в пространстве, попав в другую Вселенную… Б-р-р… Либо нас телепортировали, либо… Ну и бред!

— Да уж… Только этот бред происходит с нами. Ладно, я тому парню — Василию, обещала, что встречу его в столовой.

— Мы с Дашей тоже там встречаемся.

— А ты шустрый, — Алена хитро улыбнулась.

— Ладно, пошли в столовую. Там поговорим.

* * *

Ветер немного усилился. Студенты спешили в столовую, чтобы побыстрее согреться.

— Слушай, а ты не думал, что эти шизики правду говорят?

— В смысле? Какие шизики?

— Ну, начальство! Дескать, мы здесь по обмену. Что-то с трудом мне верится: все четверо новеньких не могут ничего вспомнить про этот обмен.

— Погоди… По-моему, здесь есть еще один. Или одна.

— Откуда ты знаешь?

— Когда этот Петр записывал, сказал, что «еще трое осталось». Двое — это вы. И еще один!

* * *

Вскоре мы подошли к столовой. Даша была уже там. Заметив меня, она улыбнулась и помахала рукой. Но, увидев, что я с Аленой, помрачнела:

— Ты так долго — я чуть не окоченела.

— Прости. Ну, ты бы внутрь зашла.

— Нет, тогда бы ты меня не нашел. А кто это? — Даша недовольно поглядела на Алену.

— Это Алена. В общем, ее тоже угораздило оказаться в этом треклятом поезде. Она новенькая, как и мы.

— Ну, здравствуй, сестра по несчастью, — протянула руку Алена.

— Я Дарья. Но лучше Даша, — осторожно пожала руку та.

— Ну, вот и познакомились! Пошли скорее!

* * *

Мы взяли подносы и встали в очередь.

— Повезло, нечего сказать. Интересно, а если нам удастся отсюда выбраться, мы хоть что-нибудь вспомним?

— Ага… И будем рассказывать знакомым — «Знаете, мы были в буддийском институте, учили буддологию и «Введение в понятия «чакры»». Конечно, сначала мы проснулись в поезде, который, на самом деле, не ходит уже лет как сорок, но это ничего», — иронизировала Алена.

— Мне кажется, что тогда нас точно примут за сумасшедших. Если мы, конечно, уже не тронулись, — подтвердил я.

— Нет, это вряд ли — глюки ведь бывают только индивидуальные. Наверное… — раздумчиво произнесла Даша.

— Ладно, хватит трепаться. Берите подносы. А то эти аборигены все сожрут, — усмехнулась Алена. — Если честно, этот мисо-суп — противный. То ли дело — борщ со сметанкой. М — м-м…

— А мне нравится, — возразила Даша. — Необычная штука. Хотя, честно, напоминает «Доширак».

Засмеявшись, мы взяли подносы и принялись искать свободные места.

— Блин, где же этот оболтус? — завертела головой Алена. — Так… Ага! Вон он, у окна! — она указала на какого-то парня.

«Странно. Кажется, я его знаю. Кто это?»

Мы подошли к столику.

«Неужели это…»

Меня словно током шарахнуло.

— В-в-васька?!

Глаза Василия тоже стали похожи на блюдца:

— Андрюха, ты?! Какого…? Как? И ты… здесь? — ошарашено воскликнул Василий.

— Твою мать… Как? Ты здесь? Почему?

— Фиг знает, я и сам… не знаю.

— Ты ведь на вечерний перевелся…

— Да перевелся — как видишь. К хренам.

— Ты еще скажи, что тебя по обмену взяли, — пошутил я.

Хотя, шутить-то было нечего. Тем более, мне. Василий засмеялся:

— Я и сам чуть коньки не отбросил, услышав тут, что я, дескать, по обмену. Учитывая, что меня выперли из института с огромным количеством хвостов…

— Так вы что, знакомы? — удивились девчонки.

— Ага. Учились вместе. На первом курсе. Дружили, — сказал Василий. — А потом меня отчислили.

— Ну, и как-то… интересы разошлись. Я музыкой увлекся.

— А я бухлом, — с ухмылкой добавил Василий. — Погоди, а тебя как зовут?

Василий обратился к Даше.

— Даша, — коротко ответила та.

— А меня Василием зовут. Можно просто Васей.

— Не знаю, как вы, а я точно собираюсь отсюда свалить, — выпалила Алена.

— Еще бы, — согласился Василий.

Мы с Дашей кивнули.

— Отлично. Кстати, пока вы тут трепались, я подумала, что стоит всем вместе после пар сходить и разведать обстановку, — предложила Алена.

— А почему не вместо пар? Ну их нафиг, — фыркнул Василий.

— Тогда нас вычислят, а потом от слежки не отделаешься, — сказала Даша.

— А ты смекаешь. Возьми с полки пирожок, — иронично похвалила Алена.

Даша промолчала. Видимо, покровительственный тон ей не понравился.

— Да ладно, я же шучу.

— Хм… Я, пожалуй, знаю, где можно что-то узнать. Около мужского общежития есть хозблок — их часто используют в качестве свалки для старых вещей. Думаю, там может быть что-нибудь интересное.

— Неплохая идея, кстати. Как вариант, — ответила Алена.

— Я вот думаю, что стоит покопаться в библиотеке. Там должны быть книги или документы… — сказал Василий.

— Думаю, это тоже стоит проверить. Но у меня — другая идея, — добавила Даша. — Я сегодня решила пройтись. Ну, и свернула в парк.

— Ну же! А дальше что? — поторопила Алена.

Даша слегка нахмурилась, но все-таки продолжила:

— В глубине парка я обнаружила… храм… заброшенный. А на двери — странное отверстие. Как бы для какой-то вставки. Типа таблицы или скрижали. Мне кажется, все это как-то связано с нами.

— Заброшенный храм? Связан с нами? Ты уверена? — недоверчиво спросила Алена.

— Да… Не знаю почему, но да.

— Стоит посмотреть. А библиотеку и хозблок — их можно и потом.

— Ладно, люди, хватит — скоро уже пара начнется, а опаздывать в первый день все-таки как-то… не очень. Запомнят еще. И тогда ни храма тебе, ни хозблока.

В общем, сбор после пары — у памятника этому самому Камахари. Там и решим, куда идти. Заметано? — Алена положила руку на середину стола.

— Заметано! — поддержали все. Каждый положил свою руку на руку Алены.

— Не волнуйтесь, дамы и господа, — вместе у нас больше шансов выбраться.

— Ну, началось… — протянул Василий. — Командирша.

— Это что, бунт на корабле? — она натянула Василию капюшон на глаза, рассмеялась и выбежала из столовой.

— Ну и взбалмошная, — покачала головой Даша.

Василий выбежал вслед за Аленой. Я улыбнулся:

— Да уж — прямо два сапога пара.

— Ага. И оба левые… — засмеялась Даша. — Пойдём?

* * *

На улице ветер дул с прежней силой. Студенты спешили в главное здание.

Мы с Дашей медленно брели по площади.

— Подумать только — мы здесь не одни такие. Может, вместе быстрее поймем, что к чему? И быстрее выберемся.

— А мне почему-то кажется, что чем больше мы будет узнавать про это место, тем сложнее нам будет… Не знаю, почему, — вздохнула Даша.

— Ты что, предлагаешь нам сидеть сложа руки и ничего не делать?

— Я такого не говорила. Просто мне кажется, что то, что забросило нас сюда, чего-то хочет от нас… Но мы еще не поняли, что именно. И без этого нас не отпустят.

— Что можно хотеть от кучки студентов? Ни я, ни Васька — ни сыны олигархов, ни суперталанты…

— Да и я тоже. Но думаю, что тут дело не в этом. Не в… материальном, — на секунду она задумалась. — Это что-то совсем другое… Не думаю, что это — похищение. Обстановка и антураж — совсем не те. Нас бы просто заперли в каком-нибудь подвале или сарае.

Нет, мы не заложники. Мы тут, действительно, как будто… по «обмену». Только не простой этот обмен…

— Не знаю, конечно, с чем нам предстоит иметь дело, но это место явно притягивает. Скорее, затягивает…

— Пожалуй. Странное место… Словно из сновидений. Я одно время увлекалась Востоком — энциклопедии читала, в музеи ходила… Вот я и думаю, что тут сокрыто нечто большее… Может, телепортация? Или переселение душ?

— А для тебя что, телепортация и переселение — привычная вещь?

— Ну, в каком-то смысле — да. Например: в метро закимарю — и уже моя остановка. Или в выходной: сядешь за свои дела — уже вечер. Вот тебе и телепортация, — пошутила Даша.

— Ага! И я так часто телепортировался. Особенно на лекциях.

Рассмеявшись, мы вошли в здание.

* * *

— М-да… Очередина, прям, как у нас институте.

— У нас не лучше. А ты, случаем, не с филологического?

— Да. А что, заметно? — с иронией спросила Даша.

— Я просто тоже хотел туда поступать. Даже на курсы подготовительные ходил. Но народ там… В общем, как-то не срослось.

— Да, народ там своеобразный… Но ведь выбирают профессию, а не приятную компанию. Да ты их после института никогда и не увидишь.

— Я сам часто думал — правильно ли я поступил, выбрав географию? Но тогда обстоятельства другие были…

Хотя я до сих пор не жалею, что учусь именно там — география всегда была интересна, как и филология. Ну что, после пар — у памятника?

— Да, как договаривались. Пока! — Даша убежала, помахав мне рукой.

* * *

Народ ждал начала последней пары. Недалеко от меня сидели Максим с Лизой и что-то обсуждали. Я сел рядом на свободное место.

— А я тебе говорю — это вообще не по канонам! — недовольно произнес Максим.

— Блин, серьезно, это хождение со свечами лично меня уже достало! Ну да, скажет Николай Алексеевич свою речь, зажжём эти веники, поставим их в вазы и разойдемся. Скукота полнейшая! — с тоской протянула Лиза.

— Удаляться от традиций нельзя — это значимый праздник. Наш институт серьезно относится к этому мероприятию, — назидательно произнес Штирлиц.

Я огляделся. На самом последнем ряду сидела Алена. Она заговорщицки подмигнула мне и продолжила что-то строчить в тетради.

— Да какой же ты скучный, Штир. Нет, чтобы предложить чего-нибудь новенькое.

Тут она заметила меня.

— О, Андрюха, ты как раз вовремя! У нас тут праздник намечается — «Маха-Пуджа». Слышал о таком?

— «Маха-Пуджа»? Да, что-то такое помню… День Будды с… кем-то… С посвященными?

— О, да ты в теме! — обрадовалась Лиза. — У нас этот праздник — традиция института. Ужасно скучная.

Лиза выразительно поглядела на Максима. Тот, не удостоив ее ответа, отвернулся и погрузился в свой блокнот.

— Ну, главное ведь не шоу, а смысл праздника. День просветления все же. Зачем тут клоунада?

— И ты туда же. Вы что, не хотите это «сонное царство» встряхнуть? — укоряюще сказала Лиза.

— Вообще-то, у нас это считается фестивалем. Это день почитания монашеской общины — «сангхи». Вот почему у нас не декан, а сангхит, — поучительно произнес зануда Максим.

— Вот, значит, почему. Теперь ясно, — без особого интереса отозвался я.

«Я домой хочу… Нахрен мне ваш фестиваль?»

Лиза снова вздохнула:

— Видимо, опять со свечками ходить будем…

Сказав это, она развела руками и театрально плюхнулась на стул.

–Там не только со свечами ходят и сангхита слушают — там конкурсы есть, сладкие призы и прочее… — примиряюще произнес Максим.

— «Сладкие призы», — передразнила Лиза. — Да ну, каждый год — одно и то же…

Вдруг в ее глазах загорелся огонек:

— Слушай, Андрей! А ты ведь на фортепиано играть умеешь, да? — вкрадчиво спросила Лиза.

— Скорее, на синтезаторе, но и то совсем немного. И… если честно — не ахти.

— А, это не беда — главное, что хоть немного умеешь! — с фальшивым оживлением затараторила Лиза. — У меня тут идея — организовать небольшой рок-концерт.

«Блин, у них что тут — совсем крыша поехала?! Кришнаиты долбанутые. Рок-концерт… В буддийском институте… Я уже не понимаю, у кого глюки — у них, или у меня?»

— Рок-концерт? Здесь?

— Ну да. В музыкальном кружке и аппаратура, и синтезатор, и даже электруха. Только вот народ нужен, — вздохнула Лиза.

— Не, не, не, ни в коем случае!! — замахал руками Штирлиц. — Рок-концерты идут абсолютно вразрез со смыслом и идеей фестиваля, тем более…

— Сангхит не одобрит? — язвительно перебила Лиза.

— Конечно. Нет, я этому делу помогать категорически не стану — делайте, только без меня, — отрезал Штирлиц и снова уткнулся в блокнот.

— Штир, а чем тебе так не нравятся концерты? А тем более — рок-концерты, — спросила Лиза.

— Чем? Некультурное поведение, уход от традиций и тупое бренчание на гитарах под вой идиотов, которые делают вид, что это круто — вот почему!

— Ну, Штир… — она посмотрела на него умоляющими глазами.

— Я сказал — все. Флаг вам в руки, а меня оставьте в покое. И сангхита сами упрашивайте, — видно было, что он не собирается продолжать разговор.

— Если договоримся — поможешь? — повернулась ко мне Лиза.

— Да не знаю я…

— Между прочим, я — заместитель главы, так что я сама решу, согласен ли ты, или нет, — она вновь рассмеялась.

— Ну, у вас прямо рабовладельческий строй, как я посмотрю.

— А ты что хотел? Отказ Махаянскому совету — опасная штука, знаешь ли, — Лиза шутливо нахмурилась. — Ладно, если выгорит — скажу!

«Этого еще недоставало… П-ф-ф, рок-концерт… ну, дают».

* * *

«Буддология» чем-то походила на историю и религию народов мира одновременно. В целом, пара была не очень интересной, поэтому многие студенты перешептывались друг с другом.

Я ничего не записывал. Конечно, можно было смыться, но что-то меня останавливало.

— Начало изучения буддизма в России относится к 20-м — 30-м годам 19го века, когда член Петербургской Академии Наук Я. И. Шмидт опубликовал ряд буддологических…

«Какая же скукота…»

Большинство слов пролетало мимо: сосредоточиться не получалось. Алена разрисовывала поля тетрадки.

Минуты текли медленно, словно капли меда с ложки. Тягуче и бесконечно. Я пытался придумать — что делать, где искать выход? Да, и как не попасться на глаза Лизе — иначе не отвертеться от этого концерта.

Я, конечно, любил рок-музыку. Но играть самому, на публике… в неизвестном месте… Эта идея казалось мне стремной.

Пара наконец-то закончилась. Я быстро собрался и поспешил к выходу. За мной увязалась Алена:

— Ну и мура… А интересно, если мы так и не найдем выход, а потом завалим экзамены — что будет?

«Интересный вопрос, однако».

— По идее — должны домой отправить, но что-то мне подсказывает, что это не прокатит.

Алена засмеялась:

— Наверное… В общем, завалить — не выход. Хм… А если устроить что-нибудь? Поджечь там, сломать… Может, тогда выгонят?

— Не уверен. Хотя, если мы нарушим контракт… Может сработать. Только я не уверен — скажут, что отправляют домой, а окажется….

— Все, прощайте, удачи вам! Нам пора… И вам удачи, — долетели до нас голоса студентов, стоявших у выхода в куртках и с запакованными сумками.

«Видимо, уезжают… Куда? Неужели домой?»

Мы с Аленой переглянулись. Группа студентов с сумками вышла из института.

— Пойдем за ними.

Я кивнул. Мы схватили куртки и выбежали вслед.

* * *

Мы увидели, что они направляются к воротам.

— Скорее! Может, что-нибудь узнаем!

— Погоди, мы же обещали встретится с ребятами около памятника.

— Да подождут — мы быстро!

— Да что мы там увидим? Сядут в автобус или машину и уедут.

— Ну, не увидим, так услышим что-нибудь важное. Спросим, куда они!

— Ладно, только быстро.

Мы рванули к воротам.

* * *

Группа спешила. Мы едва поспевали за ними.

— Главное — … — не успел договорить я. Чья-то рука закрыла мой рот.

Я повернулся. Это был Василий:

— Что ты, не ори — свои. Мы тоже заметили, как один собрался уезжать, вот и пошли за ним.

— Тьфу, ты хоть руки мой!

— Чистые они, брезгливый ты наш. А если бы закричал — спалил бы наше прикрытие.

— Ладно, ладно… Постой, а Даша с тобой?

Из-за деревьев вышла Даша, отряхивая снег.

— Отлично, теперь все в сборе. Ну, тогда скорее! — поторопила Алена.

— Блин, из-за тебя полные ботинки снега начерпала! А получше место найти не мог, где прятаться? — недовольно проворчала Даша, не сбавляя шаг.

— Да ну — подумаешь, через пару веток пролезть пришлось.

— Говори за себя, я чуть не навернулась там.

— Тихо вы! — прошипела Алена.

* * *

Наконец студенты вышли к станции. Мы осторожно крались за ними. Возле дороги стоял белый автобус. Рядом курил водитель. Мы спрятались за платформой.

— Ага, вот и вы. Готовы? Прошу, — он сел за руль. — Ну что, следующий круг Сансары?

— Ага… А вы не знаете, что там будет?

— Это не мне решать. Сейчас приедем — там и выясним.

— То есть, по идее, мы…

— Ну… И да, и нет… Круг Сансары должен завершиться. Все готовы? Тогда — вперед.

Машина рванула вперед и скоро скрылась из вида. Мы ошарашенно глядели ей вслед.

— Ч-что это было? — заикаясь, произнесла Алена.

— Не, не, не. В чем я теперь точно уверен — в этот автобус я никогда не сяду! Скорее замерзну в этом лесу, чем туда! — угрюмо пробасил Василий.

— Ну и дела. Значит, мы… — не договорил я.

— Ты тоже это понял? — испуганно спросила Даша.

Я лишь кивнул.

— Вы о чем, ребята? Вы хоть что-то поняли из этой белиберды? — тревожно расспрашивала Алена.

— Да, к сожалению… Этот автобус… Ну, как бы сказать… — медленно произнесла Даша.

— Ну, говори же!

— Этот автобус… короче — на тот свет.

Алена и Василий оторопели. Я уже догадывался об этом. Но гнал от себя эти мысли.

— То есть… насовсем? — испуганно спросила Алена.

— Можно и так сказать. И если мы не хотим закончить так же, как они — нам ни за что, повторяю, ни за что нельзя в него садится. Иначе мы точно не вернемся.

Алена и Василий испуганно таращились на нас с Дашей.

— В-вы сейчас не шутите ведь, да?

Я покачал головой.

— Черт, я, конечно, предполагал, что я вляпался, но чтобы так… — выдохнул Василий.

— Ладно, не время раскисать. Мы хотели где-то поискать зацепки, — попыталась ободрить нас Даша.

— Точно. Если времени мало, то мы должны действовать быстро. Куда нам?

— Пусть Андрюха решает. У него это лучше получается.

— Я бы поспорила, конечно, но у него, действительно, котелок варит. Да и подружка его — тоже не промах, — подмигнула Алена.

— Слушай, полегче. Нашла время! Я ведь и ответить могу… — Даша нахмурилась.

— Все ребят, харе спорить — действовать надо. Андрюх, так куда нам?

— Лично я — за парк. Мне тоже кажется, что там есть что-то важное, — произнес я.

— Ну, тогда решено? В парк?

* * *

Смеркалось. Ветер утих, погода была ясная, поэтому многие студенты еще гуляли.

— Хм… Тут, вроде как, кружки есть. Может, посмотрим, что там? — прервал молчание Василий.

— Ага. Сбрендил? Кружки… Ну ты даешь, Вась, — недоуменно произнесла Алена.

— Да ладно, а что такого? Я бы в литературный кружок сходил. Может, там пишут фантастические рассказы? Или играют в какие-нибудь квесты, по мотивам книг…

— Вась, а ты когда это литературой успел увлечься? — спросил я.

— Да я всегда увлекался. Фантастикой. Видишь, сейчас вот с Дашкой — на филологическом, — похвастался тот.

— Мне вот больше психология нравится. И мистика.

— О, прям, клуб юных читателей, — подколола Алена. — Под ноги лучше смотрите, творческие натуры.

— А у кого какая самая любимая книга? Или автор? — неожиданно спросила Даша.

— Ну, я Достоевского люблю. Классно… — оживилась Алена.

— А у тебя, Василий?

— Не знаю даже. Стругацкие… — протянул Василий, и добавил, — Довлатов нравится.

— А твоя, Андрей? — сказала Даша, посмотрев на меня.

— Сразу и не сообразишь… Много. Вот из последних, например…

— Сэлинджер? — она улыбнулась.

Я кивнул.

«Хм… Наверное, вспомнила ту сцену в метро…»

— А ты как угадала? — удивился Василий.

— Да так… Вспомнила одного читателя в метро.

— Вы что, раньше уже встречались? — догадался Василий.

— Ваше Высочество, мы уже прилично плутаем здесь. Скоро там уже этот храм? — капризно спросила Алена у Даши.

— Побереги силы. Вон, почти пришли, — огрызнулась та.

«Странно, чего это Даша так злится на Алену? Встретились всего несколько часов назад. Уже что-то не поделили?»

Вдалеке показалось небольшое здание.

* * *

— Вот… Это здесь, — произнесла Даша.

Мы остановились перед большой дверью. Я попытался ее открыть, но ничего не вышло.

— Не получится — я пыталась.

— И что? Мы тащились сюда из-за этой развалины? Только время теряем, — фыркнула Алена.

Я принялся рассматривать символы на стенах — их было огромное количество. Некоторые повторялись. Змеи, львы, мифические создания — все сливалось в один сложный орнамент.

Но тут мое внимание привлекло небольшое круглое углубление в стене, разделенное на пять секторов.

— Смотрите! — указал я на находку. — Мне кажется, что это своеобразный ключ…

— Тут явно должно быть пять фрагментов… чего-то. Только чего? — спросил Василий.

— Не знаю. Может, руны какой-нибудь? Или еще чего-то в этом духе, — предположила Алена.

— Хм-м… Интересно, где все эти пять фрагментов?

— Мне кажется, что они давно утеряны. На вид храм очень древний, — добавила Даша.

— Не знаю, может, у декана… сангхита хранится, либо еще у кого-нибудь? — размышлял Василий.

— Головой-то подумай. С каких пирогов они ему понадобились? — скептически возразила Алена.

— Мало ли. Кто знает, что там спрятано?

— Вряд ли мы сейчас сможем это выяснить. Но поискать все же стоит.

Все согласились.

— Уже темнеет — лучше вернуться. А то мы дорогу обратно не найдем, — устало сказала Даша.

* * *

Дойдя до общежитий, мы остановились.

— Ну все, пока, — собрался уходить Василий.

— Погоди. Нам завтра надо обязательно пересечься, — задержала его Алена.

— Слушайте, а как мы друг друга найдем? Давайте запишем номера комнат. Так будет куда легче, — предложила Даша.

— Может, тогда и телефоны запишем? Хоть они здесь и не пашут, но это, пожалуй, не помешает.

Все обменялись номерами.

— Ну что, до завтра? Увидимся в столовой.

— Да куда мы теперь друг без друга? Надо держаться вместе.

— Ну что, пойдем? — спросил я Василия.

* * *

А в это время…

Мы с Аленой взяли ключи и стали подниматься наверх.

— Эй, подруга… А твой парень ничего, — ни с того, ни с сего брякнула Алена.

— С чего ты взяла, что он мой парень?

— А разве нет? Ты же частенько на него так смотришь… — на ее лице снова замаячила ехидная улыбка.

«Ну все, достала!»

— Слушай, что ты постоянно цепляешься, а?

— А что, нельзя?

— Нельзя! — я не на шутку разозлилась.

— Слушай, не кипятись ты так — ну не парень, так не парень, мне-то что?

— Что, думаешь, такая крутая, да?

— Эй, полегче! — стала наступать Алена.

— Нет уж, слушай. Я сначала ввязываться не хотела, но твое хамство уже через край поперло. Что, крутышку из себя строишь?

Может, парней ты и обдурила, но не меня. Мне пофиг, кем ты там себя возомнила… — сказав это, я начала подниматься дальше по лестнице.

Алена осталась стоять с открытым ртом — она явно не ожидала от меня такого.

* * *

Я поднялась на свой этаж и открыла дверь комнаты.

«Тьфу, очередная выпендрежница. Как же меня от них воротит».

Я разделась и сняла ботинки.

«И зачем, главное? Вот серьезно? Делом бы занялась, с такой-то энергией… А неплохо я ее на место поставила».

Я полила бонсай и положила тетради в сумку.

Взяв все необходимая, я зашла в душевую.

«И что она к Андрею прицепилась? Сама ведь около этого «Васи» крутится… Но все это — пустяки. А вот автобус… б-р-р…

Надо что-то придумать, а иначе будет поздно. Всему этому должно быть какое-нибудь объяснение… Но вот какое?»

Раздевшись, я легла в кровать. Часы показывали почти одиннадцать.

«Рановато… Обычно я около часа засыпаю. Но спать хочется ужасно… Не удивительно: столько всего навалилось… Круг Сансары…

Может, мы и должны умереть? А это — просто наши последние дни? А мы бегаем, ищем чего-то… А это все — лишь последний привал перед…

Или… это Рай? Или Ад? Мы же не знаем, как они выглядят… Ну уж нет! Рано сдаваться! Думаю, и ребята тоже не собираются.

Во всяком случае — Андрей. Мне кажется, ему можно верить. Он не предаст. Он не оставит меня здесь одну. В этом я точно уверена.

А если оставит? Я не исчезну… Обещаю…»

Сон мягко накрыл меня своей пеленой.

ВАСИЛИЙ

* * *

Я проснулся от странного звона.

«Будильник! Черт побери, даже поспать спокойно не дадут…»

К своему удивлению, во рту не было гадкого привкуса сигарет.

«Надо же — это хреновое ощущение пропало. С чего бы?»

Я оглянулся вокруг и вдруг вспомнил, где нахожусь.

«Ну, твою мать! Значит, это не глюк… Черт… Кому рассказать — решат, что кукуха поехала».

На часах было 7:30.

«Что, опять учиться? Ну, елы-палы… Чему тут хоть учат? Где там листок с расписанием? Выберусь отсюда — завяжу с выпивкой… Вся эта хрень — точно из-за нее!»

Я подошел к столу и взглянул на расписание.

«В девять, значит… Ну, еще целый час. Или забить? Все равно свалю.

Ладно, пойду посмотрю. Интересно, как у них здесь все устроено».

Я взглянул на бонсай.

«А-а, ну привет… Не знаю, как за тобой ухаживать. Тут, вроде бы, все написано…»

Полив бонсай, я начал одеваться.

«Тьфу, ну что за клоунский прикид? Это даже на пиджак нормальный не похоже. У нас на районе за такое могут и морду набить».

Я направился в душевые.

* * *

— Что, только приехал? — незнакомый парень протянул мне руку. — Павел.

— Василий. Слушай, ты ведь тоже по обмену? А вас на поезде везли? — с надеждой спросил я.

— В смысле? Нас на автобусе. Из аэропорта. По обмену. Как и всех. А что?

— Точно не на поезде?

«Кто-то же должен был видеть этот поезд!»

— Поезд? Ну да, есть тут такая старая байка… Но это — брехня. Я сам проверял. Это чисто технически невозможно: там даже напряжения нет. Он просто не смог бы сдвинулся с места, понимаешь?

— Понятно… А ты сам откуда?

— А тебе это зачем? Шпион? — Павел хитро подмигнул. — Или из ФСБ? Только нарисовался, а уже под шумок что-то разведывает. Нет уж — я, конечно, Павлик, но не Морозов. Конфиденциальная информация. Ну ладно, мне пора — бывай!

«Да… Мутные тут все какие-то».

* * *

«Может, Алену по дороге встречу».

Мне почему-то хотелось поскорее ее увидеть. Я взял свою сумку и вышел из номера.

Косые лучи солнца едва освещали площадь. Народ уже спешил к институту.

«Черт подери, мне что, реально тут целый год пахать?»

Вдруг кто-то схватил меня за капюшон. Я обернулся. Это была Алена:

— О! Доброго утречка, Василек… Так, слушай — кроме нас есть еще новенькие! И вполне возможно, что они попали сюда… на поезде! Встречаемся в столовой. В обед. Они наверняка там будут.

Она хлопнула меня по плечу и убежала.

«Ну и дела…. Да она тут всех на уши поднимет».

* * *

В главном здании я подошел к фонтанчику и сел на мраморный бортик. Вода тихо струилась. На поверхности плавали рыбы — черные, белые, с красными пятнами.

«Красивые… Карпы кои. Милые рыбешки. Таким аквариум, наверное, большой нужно… Если дома заводить».

Рыбы изредка таращились на меня и вытягивали из воды свои удивленные головы в надежде на угощение.

«Видать, подкармливают их тут. Хм… Ситуация — просто капец, но… тут так спокойно. Даже время как будто остановилось…»

Но тут мои мысли прервал странный звук.

«Звонок, что ли?»

Я еще раз взглянул на рыбешек.

«Ладно, потом принесу вам чего-нибудь».

* * *

Здание уже бурлило жизнью. Студенты спешили на пары.

«И все же эта их форма — уродская».

Я вошел в аудиторию и сел за свободную парту.

«А классы поменьше, чем у нас. Наверное, потому что народу негусто».

Тут ко мне подошла какая-то девчонка. У нее были красивые черные волосы. Пара прядей были выкрашены в белый цвет.

— Здорово. Ты ведь новенький, да?

— Ну да. Василий, — представился я.

— Таня. Я слышала, что ты на гитаре играешь, так?

— Откуда слышала?

— А, это все Лизка — зам. Главы совета, рассказала. Белобрысая такая. Видел?

— А, эту блондинку? Помню.

Таня рассмеялась:

— За ней многие парни увиваются. Но понты-ы… И парнями вертеть любит. Мы ее за глаза «амазонкой» зовем. Вообще, она ничего… если дело, конечно, не касается Махаянского совета.

— Какого совета?

— Ах, ты еще не в курсе… Ну, это… студенческий совет, только здесь он — Махаянский.

— Кстати, а ты откуда приехала?

— Я? Я из… — она нахмурилась. — Ну, из города одного…

«Что, тут совсем никто не помнит, откуда он? Все веселее…»

— Ты по обмену?

— Тут все по обмену.

— А вас… на автобусе привезли?

— Конечно. На чем же еще?

«Не на поезде… Видимо, только нас так угораздило… Или врут…»

— Ладно, я вот по какому поводу, — продолжила Таня. — У нас — концерт. А басиста нет. Не поможешь?

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Да, я так — самоучка. И больше — по акустике.

— Да ладно — на басу не так сложно….

— Да неохота…

Девушка ухмыльнулась:

— Как знаешь. Тогда Лизку на тебя на травлю. Будешь это сангхиту объяснять.

— Ну, разве только так — помочь немного…

— Вот и здорово. Тогда свистну.

В это время в аудиторию вошла преподавательница. Средних лет, ничем не примечательная. В очках.

— Ну, будь…

* * *

Лекция в этом институте, в принципе, ничем не отличалась от обычных.

Я ничего не писал. Лишь черкал каких-то монстров в тетради, смотрел в окно и оглядывал всех вокруг.

«И кто же из них новенький, интересно?»

Определить это было сложно. Кто-то перешептывался, кто-то грыз ручку, а кто-то даже пытался заснуть прямо на парте.

«Эх, жаль, что Аленка в другой группе — она бы разузнала. Или придумала что-нибудь интересное. А то меня без пары стаканов вообще не прет. Ни в дугу. Завяжу… Черт, скоро уже там перерыв?

А может, преподшу спросить, где находится это чертово место? Она-то уж точно должна знать».

Наконец прозвенел звонок, и все ушли на перерыв. Я подошел к преподавательнице:

Конец ознакомительного фрагмента.