Звон удара молотка

Даниил Владимирович Байчиков, 2021

Влиятельный паренёк вновь предстал перед судом,ожидая,как обычно,остаться безнаказанным. Только вот оказывается,его судья собирается судить его по всей строгости закона. Уже приготовившись к наказанию,она неожиданно решает его спасти,чтобы построить с ним дальнейшую жизнь,но получается ли это у них? Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Раздался звон удара молотка о судейский стол.

В компании со своим адвокатом, он сидел на скамье подсудимых и с нетерпением ждал начала действа, честно говоря — единственный, кто его вообще ждал. Да и сидел так, будто это скамья не подсудимых, а царский трон:закинув ногу на ногу и жуя жвачку, подсудимый переводил взгляд с судьи на прокурора и наоборот, причем смотря на обоих, как на говно. Почему он ждал судебного процесса? Ведь в следующие минуты будет определяться вся его дальнейшая жизнь. Всё — так, если бы Евгений, благодаря своему социальному статусу, не был бы бесстрашным. Бесстрашие это появилось бы у любого на его месте и происходит очень естественно:разве будет что-то имеющему бесчисленное количество денег и связей? Да и на адвоката ему, честно говоря, чихать, он нанял его только для заголовков газет:"У известного деятеля — самый элитный адвокат". Хотя какую-никакую пользу тот всё-таки принес:подготовил нужные бумаги, в том числе и не до конца настоящие,"поработал"со всеми свидетелями, да и вообще сделал всё так, чтоб у заказчика проблем не возникло. За одним исключением, каждый сантиметр зала был пропитан невероятно напряженной атмосферой, у всех присутствующих, как у одного, находился огромный ком в горле, галстуки жали, стрелки часов обрели образ лезвий, медленно подбирающихся к их незащищенным шеям. Любой вздох и шорох казался раскатом грома и все думали о том, как бы лишний раз не разозлить судью. А то самое единственное исключение — самородок Евгений, выплюнувший надоевшую ему жвачку прямо на пол, что только портит их усилия, подобное поведение на фоне такой-то обстановки — страшнее всякого грома. Будто хочет, чтобы ему ужесточили наказание, которое, по прогнозам, и так выйдет не малым. Вот удивительно — никто не сделал ему замечание, видимо, не хотят оказаться на его месте, потому что о его возможностях известно не меньше, чем о судейских. Сам адвокат чувствовал себя, конечно, не так комфортно, как его клиент, но сказать, что он волнуется — нельзя. Всё требующееся от него уже выполнено, поэтому на заседании у него было мало функций, в основном — развлекать Евгения, безмерно тешащегося от понимания собственного, как ему казалось, завидного положения.

-Как думаете, адик, что я сделаю, когда выйду отсюда? — забавно обращаясь к своему адвокату, они вместе фантазировали, ну, или, по крайней мере, фантазировал подсудимый, а его защитник послушно выслушивал, периодически поддакивая.

-Вы… Уволите прокурора?

Такой ответ его даже рассмешил. Этого было недостаточно для человека с неимоверными возможностями.

-Я сяду на её место судьи, а потом… Потом вынесу ему пожизненный приговор.

Его глаза, при озвучивании таких жестоких мыслей, наполнялись безмерной жаждой мести и ненависти. В них страшно было смотреть даже доверенному лицу — адвокату. Для прокурора у Евгения был приготовлен так вообще отдельный котел. Это видно из его отношению к нему.

Неожиданно для всех, Евгений незаметно достаёт руку из кармана и показывает прокурору фак.

-Что вы себе позволяете?? — взбрыкнул с места прокурор и начал череду вопросов судье по типу"Видели?","Вот вы видели?".

-Сами виноваты

-Ну да, справедливо — безотказно соглашается адвокат, попутно с умным видом кивая. Вот так посмотреть — угрозы какого-то, по поведению ребенка, кажутся смешными, наверное, даже настоящий ребёнок не нёс бы такой чуши:"Посажу, кого хочу", а с другой стороны — от конкретно этого человека в свой адрес такие утверждения лучше не слышать, они — действительно не голословны. Ну а его"друг", из искреннего любопытства, задаёт встречный вопрос.

-А что вы тогда сделаете с судьей?

-А с судьей? — задумывается Евгений, продолжая:

-Зависит от её поведения.

Долго её"поведения"ждать не пришлось. Дослушав их достаточно громкий разговор, судья начинает свою до запятой отработанную речь.

-Евгений Сергеевич, вы обвиняетесь в растрате крупной суммы бюджетных денежных средств. Что скажете в своё оправдание?

На радостях тот аж сел на одно колено и… ему чего-то не хватало. Быстро сорвав недостающую шляпу с адвоката, герой продолжил не то комедию, не то драму:

-Ваша честь, простите меня — выглядело правда романтично, особенно эффектно после прикладывания руки к сердцу.

-Прощаю — отшучиваясь ответила судья и продолжила зачитывать приговор.

-А я не сомневался

После этого диалога, судья должна была объявить того невиновны, выйти актеры с тортами и осуществить какой-нибудь перфоманс. Ровно на этом моменте, хотя в действительности еще задолго до этого, только читая фамилию обвиняемого, судье следовало закрыть дело. Но к большому сожалению, её честь оказалась неподкупной, и на подобные авантюры не ведется.

-В сумме, ваши нарушения обещают вам лет двадцать тюрьмы, но учитывая ваше положение и всевозможные смягчающие обстоятельства, за что скажите спасибо Вашему адвокату, лет пять Вам сброшу.

Тут уже понятно, что она ни капли не шутит:её глаза спокойные, лишены всякой страсти, как и, наоборот, агрессии, в них лишь — желание объективно выполнить свои обязанности. И тут-то перед Евгением раскрылся весь спектр психологических недугов:страх, сводящий ноги, от чего он обессиленно садится на скамейку, а в мыслях — падает на пол, впоследствии проваливаясь дальше и летя в куда-то в бездну. Вот его фатальный просчет:герой был слишком уверен в своей неприкосновенности, недопуская ни малейшего шанса на провал. Кровь нагревается и оттекает к ногам, превращая тело в льдышку, сердце уже так замедлило свой темп, что почти остановилось, а потом резко начинает биться, словно оно — осколочная граната, которая вот-вот разорвется, но вместо этого — останавливается опять. Всё это безумие происходит за мгновения, мучая бедного Евгения. Эти чувства создают безумный контраст — ему очень-очень плохо и никак одновременно, ведь секунды назад он — всесильный вершитель судеб, а сейчас — униженный уголовник. Последние свои силы он решил положить на продолжение диалога, дрожащими губами спрашивая:

-Вы…Точно не шутите?

-Никак нет.

Деньги не помогли? Не помогло влияние? Всё ведь было подстроено, ничего не могло пойти не так, однако именно в этот раз — пошло.

Точно конец. А что пошло не так, в чем причина? Почему адвокат не помог? После такого неутешительного развития событий, адвокату подурнело не меньше самого подсудимого. Сначала у него заиграло чувство совести:"Мне отдали космическое количество денег, а я не смог помочь" — мучался юрист, далее с ним происходили те же метаморфозы, что и с Евгением — онемение конечностей, звон в ушах, головокружение и, следующие этапы уже происходили у него дома, благо понятливые коллеги вовремя вывели его из зала, так что даже посочувствовать несчастному было уже некому.

Казалось бы, герой хоть немного, да адаптировался к такому состоянию, но вот беда — чем дальше, тем хуже. Судья поднимает молоток и приготавливается к удару. Евгений то лежал, то сидел, то стоял, читая какие-то молитвы или непонятно что только делая, в мыслях умоляя её честь о пощаде. На слова сил никак не хватает, ему осталось только судорожно смотреть в её глаза, провожая всю свою жизнь. Для него отсидеть в тюрьме — значит умереть, поначалу он отдаст всю свою молодость, а потом, дряхлым стариком, будет сводить концы с концами в гнилой яме. Подсудимый продолжал смотреть в её чистые-чистые глаза, в которых были видны все присутствующие, ну и, естественно, сам Евгений, находившийся к ней ближе остальных, но почему-то еле заметный в отражении. Уже ни на что не надеясь, он медленно опускал свои веки, падая на пол, но уже по-настоящему.

-Вы приговариваетесь к…

-Я исправлюсь — про себя сказал преступник.

-К году условного.

Звон удара молотка о судейский стол.

Что? Что произошло только что?

Их взгляды встретились вновь. На этот раз Евгений, в отражении её глаз, был виден не еле-еле, а красовался на первом плане, в то время как остальные не занимали там никакого места. Непонятная ситуация. Она никуда не поворачивалась, даже не отводила глаз, а взгляд, причем за секунды, изменился кардинально:из спокойного и безразличного в пылающий и страстный. Зрачки загорелись, очертания рта приняли форму улыбки. В зале начались какие-то шушуканья, обсуждения, но очень тихие — никто не может возмущаться и удивляться в открытую, при этом шокированы были все без исключения, в особенности сам виновник — Евгений. Мда, денёк у него выдался бурный — ничего не скажешь.

-Все свободны, заседание окончено.

Эти слова повторялись у него еще и еще, как эхо. Нет, не"Все свободны", а те, что даровали ему жизнь — "Год условно".

Зал суда, прежне до ниточки пронизанный напряженной атмосферой, где каждый присутствующий находился в состоянии стресса, вследствие одной фразы враз опустошается. Свет гасится, уборщица дометает последние пылинки, здание просят покинуть.

-Как ваше имя? — до сих пор не отойдя от ситуации, робко спрашивает Евгений.

-Кристина — неохотно отвечает судья.

-Ответьте на один вопрос…

-Я уже на один ответила, не много вам будет? — скрытно улыбаясь, выясняет у него спасительница.

Поведение обоих изменилось в корне:если Евгений в начале вёл себя, как кто-то всемогущий, то сейчас он — ниже травы, тише воды. Больше никаких"выступлений", его голос — максимально робкий, взгляд исходит не откуда-то свысока, а исподлобья. С ним хотя бы объяснимо, это — комбинация уважения и страха, то у Кристины это не объяснимо ни чем иным, как, наверное, влюблённостью. Иначе стала бы она рисковать карьерой ради спасения незнакомца?

Конец ознакомительного фрагмента.