Честно и откровенно. Эпизод третий

Дамир К. Майкенов

История о трех разных, но близких подругах. Сексозависимая Ольга счастлива с бизнесменом Дмитрием. Она приглашает красотку Алину присоединиться к ним в постели и держать это втайне от скромницы Яны, которая искренне влюблена в ее мужчину. Но затем угрожающая трещина возникает как в отношениях, так и в крепкой женской дружбе.Роман о последствиях триолизма; о достоинствах и недостатках «настоящих мужчин», а также о самом величайшем комплименте, который влюбленный может сделать своей избраннице.

54. «Наконец-то достойный собеседник!»

31 декабря 2021 года, пятница, поздний вечер

— Я не поняла, это что? — С такой претензией подвыпившая Ольга встретила опоздавшую гостью.

— Не «что», а «кто». Это я, твоя подруга, которая очень извиняется за задержку. — Яна вошла в квартиру и положила рюкзак на тумбу в прихожей. — Не узнала? Богатой буду. — Затем она сняла куртку с меховым капюшоном, шарф и сапожки, оставшись в джинсах и белом свитере.

— Это что такое? — повторила Ольга с улыбкой, указывая на внешний вид Яны. — А где знаменитое «обратите на меня внимание»?

— Оно уволено. За неподобающий вид и некомпетентность.

— Чем же оно тебя так разочаровало? Хорошее было платье, тебе очень шло.

— Теперь оно никуда, никому и ни к кому не идет.

В прихожую выбежала Алина и тепло обняла прибывшую подругу.

— Я та-а-ак рада тебя видеть, Янчик!

— И я тебя, Блинчик-Алинчик! Ну, как ты?

— Все нормально. Бухлишко немного скрашивает положение.

— Как сказал когда-то один умный певец, «спьяну жизнь херово видно», — вставила Ольга.

— Я серьезно вообще-то, — осадила ее Яна и завалила Алину вопросами: — Как там Антон? Ты говорила с ним? А с матерью? Что она сказала? Она уже отошла?

— Куда? В мир иной? — съязвила Ольга и хохотнула.

— Типун тебе на язык, дурочка! Я другое имела в виду.

— Нет, я говорила только с сыном. — Алина не придала словам Ольги никакого значения. — Маман дала ему трубку, я его хоть на словах поздравила. Обещала на днях привести подарок. А эта старая истеричка со мной до сих пор разговаривать не хочет. Я передала ей через Антона, чтобы она хотя бы иногда давала ему мобильник, и он мог мне звонить, если что-то потребуется. Не знаю, выполнит она просьбу или нет, кобыла старая.

— Ну, пока об этом не переживай, — сказала Яна. — Время покажет. Жизнь все расставит на свои места, уж поверь.

— Главное, чтобы эти места потом нам понравились.

Из гостиной донесся чей-то возглас: «Да ну?!»

Это не Дима, не его тембр.

Яна оглядела Алину с головы до ног.

— Алина, ты просто шикарна, бесподобна!

— Спаси-и-ибо, милая!

— Это твое платье?

— Было мое, прошлогоднее, еще до-диетное, — вставила заскучавшая Ольга. — Пошли уже за стол, надоели, две курицы, будто сто лет не виделись.

— Ладно, пошли. Только я сначала руки помою. — Яна забежала в ванную. Тамошнее зеркало подтвердило, что из трех «куриц» она самая…

Так, не думать об этом! Быть самой собой — в этом и есть уникальность, верно? Верно!

Яна быстренько вымыла руки, поправила волосы и вышла.

Ольга ждала ее снаружи, Алина уже вернулась к столу.

Пару секунд спустя

— Дамы и господа, встречайте бурными овациями и знакомьтесь! — С такими громкими словами хозяйка квартиры, изображая из себя конферансье, завела подругу в гостиную, где был накрыт щедрый овальный стол. — Это Яна Пономаренко, моя близкая подруга с детства. Она преподаватель в начальных классах, такую нелегкую стезю она себе избрала. — Затем добавила, будто слоганом к рекламе: — Яна! Когда выпьет — пьяна!

Гости (в том числе Дима с Алиной, что было немного обидно) громко рассмеялись и зааплодировали шутке.

Яна почувствовала себя неловко.

Седьмая, — быстро посчитала она. — И последняя!

Дима сидел дальше всех, ближе к огромной разноцветной елке. Темные волосы зачесаны назад, выбрит гладко.

Какой же он красивый!

Взгляд лукавый, веселый, заинтересованный, нежный. Легкая улыбка играла на лице.

Настроение его, видимо, на хорошем уровне, это радует.

Красная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами.

Надо было надеть платье, ёперный театр!

Он приветственно махнул.

Кому? Мне?!.. Да, это мне!

Массивные черные часы красовались на левом запястье. Перстень сверкнул на правом безымянном пальце. Золотая цепочка на шее выделялась на фоне кожи.

Раньше я ее не замечала!

— Иногда она «Янчик», когда грустит, — продолжила Ольга с тем же задором, подведя подругу к столу. — Порой она «Яночка», когда бывает милой, но это случается очень редко. И «Яна Константиновна», когда пытается учить нас жизни. Но чаще всего, когда она шибко умничает, мы называем ее «Янштейн». Это я сама лично придумала. Соединила два имени. Вы уже поняли, какие именно, да? «Яна» и «Эйнштейн».

— «Эйнштейн» — это фамилия вообще-то, — парировала Яна, и гости рассмеялись еще громче. — К тому же правильнее будет говорить «пьяна». Так что твоя шутка про рифму не работает.

— Туше, — вставил импозантный седовласый мужчина в сером костюме, к которому прижималась молоденькая размалеванная рыжуха с каре. — Молодчинка! Мне она уже нравится.

Его рыжая потупилась.

— Ну, какккая разница, а? — махнула рукой Ольга. — Вот видите, она опять за свое! А теперь, заумница наша, выключай своего Янштейна, и я представлю тебе тех, кого ты еще не знаешь. Это Тимофей, давний знакомый Димы. Где и когда они в первый раз пересеклись — я и сама не знаю, это загадка века. Он недавно развелся, детей у него пока нет… — не хочешь с этим помочь?.. — поэтому так случилось, что в этот вечер он остался один, и мы его пригласили за компанию, чтобы не скучал. Правда, в любую минуту он готов нас оставить, поскольку его могут вызвать на работу. Он сотрудник эм-че-эс, человек бесстрашный и ответственный. — И громко шепнула на ушко Яне якобы по секрету: — По крайней мере, мне так показалось.

Со своего места привстал невзрачный мужчина лет тридцати трех в черных джинсах и зеленом шерстяном свитере. По его виду сразу стало очевидно, что он не принадлежал к близкому кругу Дмитрия. Чувствовал он себя явно не в своей тарелке. Может, потому, что не привык находиться в успешном и состоятельном обществе, даже в таком дружественном и немногочисленном.

— Тимофей, — представился гость и протянул руку, — но можно просто Тима. Меня все друзья именно так и зовут.

Нет, не можно! — запротестовало в Яне. — Слишком похоже на мое любимое мужское имя. Будет много ассоциаций, а их уже предостаточно!

— Приятно познакомиться, Тимофей, и с Новым годом! — Она пожала протянутую руку.

Ладонь мужчины оказалась неприятной, грубой, шершавой на ощупь. Натруженной, как у промышленного альпиниста, подумала Яна.

Интересно, какого ощущать такую руку на своей груди?

Хм, недостаток Тимофея №1 — грубые руки.

Список открыт.

— Ну, пока мне с работы не звонят, я буду с вами, не волнуйтесь. — Тимофей бросил взгляд на Алину в попытке уловить ее реакцию, но она осталась безразлична к его словам.

— С одной стороны, это хорошо, — добавила Ольга. — Веселее будем. И в случае чрезвычайного происшествия спасателя нам вызывать не придется, он уже здесь — вот он, и довольно-таки трезвый, потому что за рулем, верно?

Ах вот почему ему немного некомфортно, бедолаге!

Тимофей сел, еще раз стрельнув глазками в Алину. Но промазал, так как она снова ничего не заметила и никак не ответила.

Яна наконец догадалась, что новый знакомый нервничал отнюдь не потому, что был трезв в подвыпившей компании, и не из-за финансового положения собравшихся за столом некоторых членов общества, а лишь из-за присутствия Алины.

Она была красива как никогда. Длинный вырез на бедре, глубокое декольте с поддержкой, бриллиантовое колье на нежной шее.

Чье оно? Ольгино?! Она его так просто отдала?..

Минимум макияжа, в отличие от Ольги, лишь подведены глаза и чуть накрашены и без того аппетитные губы.

Алина как пить дать очень понравилась Тимофею, решила Яна, но среднестатистический, ничем не выделяющийся мужчина совершенно не знал, как заслужить взаимность красотки.

Недостаток Тимофея №2 — уже втюрился в Алину.

Хм, но недостаток ли это? — возникло вдогонку. — Пусть, фиг с ним! Какая разница! Тут я не опоздала. Все путем! Мне-то он зачем сдался? Да и чему тут удивляться? Вероятно, он знал, что приглашен для одной из одиноких девушек, и, увидев Алину, вполне понятно, отчего уронил язык на колени. Но почему их посадили не вместе, а диаметрально противоположно? Наверное, Алина после рукопожатия вознамерилась держаться от него подальше и специально заняла место рядом с собой только…

–…для меня. — Яна запнулась, поняв, что озвучила часть мыслей вслух.

— Чего? — не поняла Ольга. — Что для тебя? Ты о чем? Земля вызывает Яну, Земля вызывает Яну! Пожалуйста, вернись из мыслей в этот бренный мир!

— Ой, простите, я немного задумалась. — Яна рассмеялась в унисон с гостями.

— Ну ты даешь! — недоумевала Ольга. — В такой важный момент! Ну ладно, едем дальше. Больше не улетай, окей? — Она указала на седовласого с рыжей. — Это Вячеслав, Димин друг еще с института, и Евгения… Так, стоп! Скажи, Янштейн, тебе что-нибудь говорит это словосочетание: «Вячеслав и Евгения Прохоровы»?

— Я так понимаю, это муж и жена? — предположила Яна.

— А если брат и сестра? — мягко возразил Дима.

— А если отец и дочь? — с улыбкой добавил седовласый мужчина, за что получил от рыжей спутницы легкий толчок в плечо.

— А если просто однофамильцы? — Тимофей снова бросил взгляд на Алину, но все ее внимание было приковано к Яне.

— Угадала, смотри-ка! Но все равно вот тебе штрафная за опоздание! — Ольга взяла со стола и протянула ей чей-то бокал шампанского.

Яну под общее улюлюканье заставили выпить его до дна.

Ох, казалось, атмосфера после этого чуть изменилась!

Плюс пятьсот к настроению, минус сто от неловкости.

— Если честно, — начала Яна, вернув пустой бокал на стол, — я уже где-то слышала ваши имена. Может, читала в новостях…

— Увлекаетесь театром? — спросил мужчина в сером костюме.

— Есть интерес для общего кругозора, но не ярая фанатка.

— Тогда, будьте уверены, я излечу вас от этого страшного недуга. — Он вышел из-за стола, поправил пиджак, нежно пожал руку Яне и даже поцеловал тыльную сторону ее ладони.

— Ого! — Яна, совершенно такого не ожидавшая, зарделась.

Видимо, мужик уже немного под шафе, решила она. Но все равно подобное поведение можно смело приписать в виде:

Достоинство Вячеслава №1 — галантен.

Список открыт.

Яна добавила:

— А вы настоящий кавалер!

— Да, я такой. Разрешите представиться! Прохоров Вячеслав Адамович, можно просто… вернее, нужно просто Слава. Легко запомнить, это синоним «известности» и «популярности». — Он указал на спутницу. — Это моя супруга Евгения, можно просто жена-Женя или Женя-жена, она разрешает, а мне от этого только веселее.

Молодая — не старше двадцати пяти, уж точно! — девушка с рыжим каре пожала руку Яне, даже не приподняв задницу.

Вячеслав… — вернее, нужно просто Слава, — помог Яне сесть за стол, услужливо пододвинув стул. У нее промелькнула мысль, что она осталась бы безумно счастлива, если бы нечто подобное по отношению к ней продемонстрировал Дмитрий. Но он был неподвижен на своем месте и больше напоминал главу мафиозной семьи из какого-то старого фильма: локти на столе, руки сцеплены в слабый замок, внимательный взгляд обводил всех по кругу.

Дмитрий будто читал мысли гостей.

— Так что там дальше? — спросил он Славу, когда тот вернулся на место, и рыжуха снова к нему прилипла.

Недостаток Славы №1 — женат.

Причем на стерве, которая, судя по всему, от него очень зависит, но не хочет этого признавать и всегда не вовремя качает права, — положила Яна на ту же мысленную полку.

Список сравнялся.

— Ничего, — ответил Слава. — Мы с ним поговорили. Я ему сказал, что у нас сначала будет проведен большой конкурс на самый оригинальный и лучший…

— Кажется, это несправедливо по отношению к только что прибывшей, скажи, — перебила Алина. — Она ведь не в курсе… как это у вас называется?.. экспозиции, так что тебе придется начать сначала.

— Ах да! — встрепенулся мужчина. — Пардон муа, Яна! История очень забавная, начало я вкратце вам обрисую. Дело в том, что я владелец театра «Эль Мондо»…

— Я тоже, — обиженно вставила рыжая.

— Теперь-то да, но основателем был кто? Сколько можно повторять одно и то же?! Я родил идею, разработал бизнес-план, все проекты и документацию, выкупил землю, возвел здание и затем сам все там организовал.

Недостаток Славы №2 — чрезмерно хвастлив.

— Но… — Слава выставил палец. — Не без финансовой помощи, конечно же, нашего глубокоуважаемого инвестора!

— Ой, да брось! — махнул рукой Дмитрий. — Не надо всех подряд об этом уведомлять.

Достоинство Димы №27 — скромен.

— «Эль Мондо»? — переспросила Яна. — С итальянского «Мир». Вы назвали театр в честь песни Джимми Фонтана?

— Янштейн, я тебя умоляю! — заныла Ольга.

Но Слава восхищенно уставился на новую знакомую. Он широко ей улыбнулся и произнес:

— Наконец-то достойный собеседник! Отныне я буду говорить только с вами.

Присутствующие снова рассмеялись.

Ольга разочарованно цыкнула.

Алина, сидя рядом с Яной, положила руку ей на плечо.

Рыжуха поникла и выпятила челюсть. Судя по виду, ей ужасно захотелось домой.

Яна ощутила себя на коне.

— Пожалуйста, — обратилась она к новому знакомому, — можно… вернее, нужно на «ты».

Быть самой собой! — снова всплыло в мыслях.

— С радостью! — воскликнул Слава. (Рыжая будто проглотила лимон.) — Итак, продолжу вкратце. — Он и в самом деле обращался только к Яне. — Я… то есть теперь мы с моей ненаглядной и обожаемой фрау… — (Та изобразила улыбку.) — …являемся владельцами театра «Эль Мондо». Необычного! Современного! Оригинального! Чего-то среднего между глубоким Драматическим и смелым Камеди Клабом. Мы не ставим классику, ее везде полно. Многим она уже порядком надоела. А молодежи на нее вообще насрать, пардон муа за мой плохой французский. Она кажется им слишком скучной, анахронической, пережитком прошлого. Все хотят чего-то нового, свежего, уникального — буйства красок, бешенного ритма, интриг, скандалов. Все хотят максимального обнажения самых потаенных человеческих чувств. Всем нужны нервы, нервы, нервы! Поэтому в плане репертуара и постановок мы изначально решили пойти другим путем и начали искать новые таланты — яркие, модные, эпатажные, может, даже скандальные! Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? — Он подмигнул. — Иными словами, мы хотели найти не новых Шекспиров, — хотя его труды я очень уважаю, — а, скорее… м-м-м… э-э-э… Генри Миллеров, или Чарльзов Буковски, или Чаков Палаников, если ты знаешь таких.

— Шекспира знаю. Про остальных только слышала. Я не ценитель такого жанра.

— Ну, неважно. Мы хотели найти таланты, которые могли бы своим творчеством будоражить воображение зрителя. И не только наготой, сексом, насилием, но еще и своей личной правдой, честностью, бескомпромиссной и сбивающей с ног моралью, без всяких там ненужных прикрас, шуршащих фантиков и разноцветной мишуры. Мы хотели задеть в глубинах зрительских душ более чувствительные струны, обнажить побольше скрытых инстинктов, залезть глубже в сознание и подсознание, чтобы поковыряться в том, что спрятано за плотной завесой и тяжелыми замками. Мы хотели, — и я думаю, у нас это получилось, — чтобы после наших спектаклей люди спорили, ругались, грустили, потом мирились, радовались, страстно занимались любовью или, если они одинокие, занимались ею с собой, а главное — думали, размышляли и приходили к неоднозначным выводам…

— Ничего себе вкратце! — хохотнула Ольга.

Этого мужчину можно слушать часами, — мелькнуло в Яне.

Достоинство №2 — очень интересен в общении.

Он явно истинный король вечера.

В кой-то веки кто-то переплюнул Ольгу!

— Короче, именно такого гения я… вернее, мы… нет, тогда был только я… однажды нашел. — продолжил Слава. — Выпускник филологического факультета, бывший корреспондент, писал рассказы для каких-то журналов и чего-то там еще. Вел свой писательский блог, причем весьма успешно — полтора миллиона подписчиков и читателей. — Он сделал театральную паузу. — Сергей Войченко. Может, слышала? Талантище неимоверный! Для меня он — мастодонт драматургии, тираннозавр скандально-бытового и сексуального жанра, гигант нестандартной мысли, властелин мягкого непотребства. Он как никто другой умел балансировать на тонкой грани между чувственной эротикой и пошлой порнографией. Но эту опасную черту — хоть никто не знает, где она, поскольку ее местоположение очень субъективно, — никогда не переходил! — Затем Слава грустно вздохнул. — К прискорбию, примерно месяц назад мы этот талант потеряли…

— Это тот, кто погиб в автокатастрофе? — спросила Яна. — Я читала в новостях.

— Да, он самый. Значит, ты в курсе этого?

— Поверхностно, поэтому хотелось бы услышать подробности.

— Самое обидное, что он погиб по дурости какой-то малолетки, которая решила погонять на папочкином спорт-каре. Малолетка, сука такая, осталась жива и невредима. Два синяка, не больше! Сергей Войченко погиб мгновенно. Огромная потеря как для моего… нашего театра в частности, так и для всей культуры или субкультуры в целом. Удручает еще и то, что он не дописал очередную пьесу. Обещал фурор, но идею и сюжет держал в секрете. Он всегда так делал — показывал только готовые материалы. Теперь у нас нет свежих пьес на следующий театральный сезон.

— Сколько ему было? — спросила Яна, чтобы хоть что-нибудь спросить.

— Сорок один исполнилось бы через неделю, — буркнула рыжуха.

— А ты откуда знаешь? — удивился Слава.

— Мы с ним общались вообще-то. Он же под меня главную героиню «Изгибов» прописал.

Наверное, он тебя еще и… «это самое», верно? — почему-то всплыло в Яне.

— Ах, ну да! — якобы вспомнил Слава. — Кстати, пьесу «Изгибы» потом перенесла на большой экран сама Виолетта Мессер, знаменитый режиссер, прославилась на слезливых мелодрамах, лауреат Каннского кинофестиваля какого-то бородатого года…

Рыжуха вдруг оживилась.

— Да, только эта старая кочерга выбрала на главную роль не меня, под которую все писалось, а какую-то бездарную московскую прошманду. Видимо, та хорошо дала продюсеру или оказалась чей-то тупорылой дочкой…

Конец ознакомительного фрагмента.