Мифы и общество Древней Ирландии

Г. В. Бондаренко, 2018

Книга посвящена основам традиционной древнеирландской культуры, мифам И повседневной жизни древнеирландского общества. Затрагиваются самые различные стороны традиционного мировоззрения и повседневности – время и пространство, брак и семья, война и гостеприимство, экономика и власть. В исследовании на основе литературных и археологических памятников воссоздается языковая и мифологическая картина мира Древней Ирландии. Автор затрагивает существенные вопросы древнеирландской мифологии и истории и дает на них свои ответы. Ирландская культура и ее взаимодействие с другими культурами Британских островов приобретают особую актуальность в современном этнокультурном пространстве. Работа будет полезна всем, кто интересуется историей и культурой Ирландии. Книга рассчитана как на специалистов, филологов и историков, так и на широкого читателя. 3-е издание, исправленное и дополненное.

Глава II

Ирландские реки в «Географии» Птолемея и средневековых преданиях⁶⁵

В этой главе мы попытаемся дать некоторые сравнительные оценки топонимических данных по Древней Ирландии у греческого географа II в. н. э. Клавдия Птолемея и соответствующей им топонимико-мифологической традиции из средневековых ирландских источников. Мы вполне осознаем, что такая тема, как «Птолемеева Ирландия» служила предметом исследования многих историков, лингвистов и историков географии⁶⁶. Маргинальность этой темы, ее пограничное положение на стыке классических исследований, индоевропеистики и кельтологии, истории географии и исторической лингвистики делает ее одновременно и весьма трудной, и привлекательной для пытливого исследователя. Мы, несомненно, понимаем, что наши короткие комментарии на эту тему затрагивают лишь некоторые отдельные вопросы, но могут привлечь внимание наших коллег, историков и лингвистов, к определенным «точкам притяжения» (gravitation’s centres) в географии Птолемеевой Ирландии.

Нам практически ничего не известно о жизни знаменитого астронома, математика и географа Клавдия Птолемея (Claudius Ptolemaeus, после 83 — ок. 168 н. э. )⁶⁷. Судя по позднейшим источникам, он работал в Александрии. Птолемеевский корпус весьма объемен и содержит данные по нескольким дисциплинам. Большую известность Птолемей получил благодаря своим астрономическим и хронологическим работам, своей геоцентрической (или даже океаноцентрической?) системе мироздания, отраженной в сочинении «Великое построение» (Η Μεγάλη σύνταξις), известном под названием «Альмагест». Его географическое сочинение «Руководство по географии» (Γεωγραϕικὴ Ὑϕήγησις) в восьми книгах состоит из описания известной к тому времени ойкумены и атласа, содержит множество географических названий и основано на утерянной работе более раннего географа, Марина Тирского, и других римских и, возможно, персидских источниках. Глава II второй книги работы посвящена крайнему западному острову античной ойкумены, Ирландии, которая у Птолемея названа ’Ιουερνία⁶⁸.

Предполагается, что данные по Ирландии Марина Тирского восходят непосредственно к сведениям или труду географа Филемона, писавшего, вероятно, между 20 и 70 гг. н. э., непосредственно перед вторжением римлян в Британию при Клавдии в 43 г. н. э. Филемон, очевидно, использовал сведения купцов, посещавших Ирландию⁶⁹.

Список ирландских топонимов у Птолемея включает 15 названий рек, 20 названий племен, 11 — «городов» и три — островов. Некоторые из этих топонимов явно кельтские, некоторые возможно кельтские, другие же сложно объяснимы⁷⁰. Британские и римские путешественники и купцы были лучше всего знакомы с прибрежными районами Ирландии, а точнее, с южным и восточным побережьями. Северное и западное побережья острова были труднодоступны для мореплавателей из-за сильного течения. Поэтому птолемеевская Ирландия, судя по всему, ограничена восточными и южными прибрежными зонами.

Мы же обратимся к некоторым гидронимам из Птолемея, которые могут быть достаточно точно локализованы и упоминаются в средневековой ирландской литературе. Важность комплексного сравнения древнейшей топонимики со средневековыми данными очевидна, поскольку в случае с Птолемеем мы имеем дело с единственной картой древней дохристианской Ирландии, страной, практически не затронутой античным влиянием, сохраняющей кельтское жреческое сословие друидов и языческое мировоззрение. Сложность здесь заключается в том, что у Птолемея мы можем найти только аутентичный топоним, а все описания, ученые и народные этимологии и мифы, относящиеся к этому топониму, находятся лишь в средневековых текстах, записанных уже в христианское время. Однако эта ситуация более перспективна, чем в Галлии, где мы находим массу аутентичных кельтских теонимов и практически ни одного нарратива, относящегося к этим богам.

Один из птолемеевских гидронимов, несомненно поддающийся локализации и имеющий средневековый аналог — название реки Βουουίνδα (возможно Βουο<ο>υίνδα или Βωουίνδα)⁷¹, совр. р. Бойн (Boyne), на восточном побережье, др.-ирл. Boänd (арх. Boёnd), название, которое средневековые ирландские literati объясняли как «белая корова». Согласно де Бернардо Штемпель, этот топоним представляет собой древний «сравнительный композит» со значением «белая, как корова» (т. е. река или соответствующая богиня)⁷², который позднее был переосмыслен как «белая корова» после перестановки элементов⁷³. Другая этимология была предложена Э. Кампаниле на основании предположения М. Диллона: Кампаниле сравнивает гидроним с вед. govindú — (RV 9. 96. 19), эпитетом Сомы, «который находит коров», предполагая, что оба композита восходят к и-е. прототипу⁷⁴. На древнеирландском уровне второй элемент сложного слова может относиться к глаголу ro-finnadar ‘находит’: возможно др.-ирл. гидроним и теоним лишь со временем был переосмыслен в процессе народной этимологизации как ‘корова + белая’. Ясно, что теоним восходит к сочетанию двух компонентов: bó (^*g^wōu-) ‘корова’ и более проблематичного второго.

На континенте в Галлии засвидетельствована посвятительная надпись из Утрехта (III в. н. э.?), обращенная к богине *Borvobo(v)indoa: DEAB(US) BORVOBOE(N)DOAE COBBAE; BORVOBOENDOAE⁷⁵. Первый компонент имени связан с другим гал. теонимом Bormō (Borwo-) ‘кипящий, бурлящий’, маркирующим божество термального источника⁷⁶. Второй — соответствует гойдельскому (обще-кельтскому?) Βουουίνδα, отраженному у Птолемея. Таким образом, галльское божество, подобно его ирландскому аналогу, зооморфно (корова) и связано с бурлящей водой. Характерно, что это реконструируемое кельтское божество ассоциируется с космогонической дихотомией белорогого и темного быков, отраженной в древнеирландском эпосе «Похищение быка из Куальнге»⁷⁷. Белый цвет богини делает ее одним из божеств белого верхнего мира.

Сообщение Птолемея о реке/богине Βουουίνδα свидетельствует о большой древности ее культа. Интересно, что в долине реки Бойн еще в эпоху неолита (ок. 2500 г. до н. э.)⁷⁸ были возведены знаменитые курганы Ньюгрэндж (Síd in Broga), Ноут (Cnogba), Доут (Dubad), имевшие, кроме всего прочего, астрономические функции и почитавшиеся как жилища богов в дохристианской Ирландии. При строительстве Ньюгрэнджа использовались обкатанные в воде камни среднего размера со дна реки Бойн⁷⁹, что явно говорит о ее почитании еще в эпоху неолита.

Если древняя форма теонима, восходящая к I в. до н. э., к сожалению, не сопровождается никаким нарративом, то относительно поздние средневековые ирландские тексты доносят до нас несколько вариантов мифа о богине Боанн. Один из наиболее ранних вариантов мифа отражен в древнеирландском предании IX—X вв. «Ночное бдение Фингена» (Airne Fíngein). В нем появление реки связывается с расчленением тела богини в ночь рождения общеирландского короля Конна. Однако в метрическом и прозаическом вариантах коротких этиологических преданий (Dindshenchas), посвященных богине/реке Боанн, отсутствует упоминание ночи рождения Конна в контексте появления реки из пострадавшего одноглазого и одноногого божественного тела (Gwynn, Met. Dind., III, 27)⁸⁰. Таким образом, древний миф о богине-реке, скорее всего, является позднейшей вставкой в легенду о рождении Конна в Airne Fíngein. Тем не менее стоит привести и прокомментировать фрагмент предания, посвященный Боанн:

Innocht dano brunnid srúaim sainemail dar airmag n-Érenn for slicht na bangalgaite.i. mná Nechtain mic Núadat Snáma, óthá Síth Nechtain sairthúaid co moing mara;.i. tipra fil fo dícheltaib la trí deogbaire Nechtain,.i. Flesc ┐ Lesc ┐ Luam; ┐ is í adrullai úathib iar coll a geisi, co nderna sruth sainemail dí, condat imda a ilbúada etir daire ┐ maige ┐ móinti ┐ átha ┐ linne ┐ inbera ┐ srotha sin, acht cena bid rót imbais; bid hé in sithbe findruine tar sin clár n-óir fhorloiscthi in sin, for sisi,.i. Bóand a hainm⁸¹.

В сию ночь изливается чудесный поток на восточную равнину Ирландии по следу воительницы, жены Нехтана, сына Нуаду Снава, от Сида Нехтана на северо-восток до моря, т. е. источник скрывали три виночерпия Нехтана: Флеск, Леск и Луам. Женщина бежала от них, нарушив свои гейсы, и превратилась она в чудесную реку. Так что многочисленны ее дары: дубравы, равнины, болота, броды, пруды, устья и потоки. Но и без того она будет дорогой великого знания, жезлом из белой бронзы на равнине из очищенного золота, — сказала она. — Боанн имя ее⁸².

Как мы видим, в «Бдении Фингена» и более явно в ренской версии старины мест реки Бойн можно найти следы широко распространенного мотива «странствующего расчленения божественного тела», отмеченного в древнеирландском материале П. Мак Каной⁸³. Старина мест уточняет гейсы (табу), связанные с источником: кто бы ни подошел к нему, не ушел бы с целыми глазами, кроме Нехтана и его виночерпиев. Ренские диннхенхас повествуют о печальной судьбе Боанн: «Три волны из колодца обрушились на нее, ей оторвало бедро, руку и глаз» (…┐ máidhid tri tonna tairsi don tobur, ┐ fosruidbed a sliasait ┐ a lethlaim ┐ a lethsuil)⁸⁴. В этом случае появление реки описано как жертвоприношение и расчленение божественного тела. В то же время это и некое овеществление с помощью поименования: обретая определенное божественное имя, река появляется в реальности племени или народа. Мы не будем здесь подробно останавливаться на важности односторонности (одноногости, однорукости и одноглазости) богини. Возможно, это знак ее принадлежности обоим мирам и превращения в универсальную реку.

Позволительно предположить, на что обратил наше внимание Е. В. Головин, что те или иные параметры древнеирландского кельтского язычества совпадают с греческим. То есть в случае этиологического мифа о Боанн мы сталкиваемся со своеобразной манифестацией или фанетией (ϕανητία от ϕανης ‘тот, кто появляется’, ‘тот, кто открывает’⁸⁵ или бог Фанес). Фанетия греческого мифа (напоминающая natura naturata схолий) есть материнская субстанция хаоса, рождающая доступные восприятию явления. Плодородие фанетии зависит от интенсивности сексуально отмеченного процесса, следовательно, феномены возникают эротически (как в случае нашей реки/богини), а не креативно-организационно. Поэтому слово «манифестация» (открытое напоказ, осязаемое) весьма приблизительно выражает изменчивые результаты такого постоянного генезиса в открытой системе.

Интересно, что ни в этом мифе, ни в других древнеирландских мифах о богине Боанн нет ни одного намека на ее «коровью природу». Единственный раз мы сталкиваемся с резонной этимологией теонима в одном из вариантов прозаических Dindshenchas, где имя Bóand возводится к гипотетическим названиям двух потоков Bó и Find, в месте слияния которых и начинается р. Бойн⁸⁶. Возможно, это один из немногих примеров адекватной этимологии в море средневековых ирландских псевдоученых и народных этимологий.

Связь богини Боанн с изливающимся источником напоминает о галльском теониме *Borvobo(v)indoa, первый компонент которого Bormō (Borwo-) ‘кипящий, бурлящий’, как мы отмечали, маркирует божество термального (или просто бурлящего) источника. В то же время в Ирландии известен другой теоним/гидроним Berbae (совр. р. Barrow), родственный гал. Borwo/Bormō. В Chronicum Scotorum Berbae — это одна из богинь-эпонимов Ирландии наряду с Cessair и Ériu: In hoc anno uenit filia alicuius de Grecis ad Hiberniam cui nomen erat hEriu, no Berba, no Cesar («В этом году дочь одного из греков прибыла в Ирландию, чье имя было Эриу, или Берба, или Кесар»)⁸⁷. Т. о. гал. теоним из Утрехта распадается в древнеирландском на два теонима/гидронима Berbae и Bóann. Этимологически имя Berbae связано с др.-ирл. глаголом berbaid ‘кипятить, варить’ (общекельт. *berwja ‘кипящая, бурлящая’< и.-е. *bher-w — ‘кипеть, бурлить’). У Птолемея географически р. Барроу (Barrow), возможно, соответствует гидроним Βιργος. Можно предположить серьезное повреждение текста Птолемея в этом месте, иначе невозможно возвести др. — ирл. Berbae к птолемеевской форме (возможно, следует читать *Βιρουιος)⁸⁸.

Текст Dindshenchas реки Берба, к сожалению, не сохранил мифа о богине, но, подобно ренским Dindshenchas Боанн, сообщает о некогда опасных и вредоносных свойствах этого водного источника. Речь идет о том, как бог Мак Кехт (или Диан Кехт из племени богов) убил Мехе, сына богини войны Морриган. Дело в том, что у Мехе было три сердца и по змее в каждом из них. Змеи эти могли уничтожить все живое в Ирландии, если б выросли. Мак Кехт сжег эти сердца и бросил пепел в реку, тогда течение в ней остановилось, и все живое в воде сварилось (coro mberb) и погибло. Оттого и название реки — Берба⁸⁹. Здесь можно отметить ту же тройственную угрозу и в мифе о Боанн (три волны), и в мифе о Бербе (три сердца, три змеи). Интересно, что согласно Dindshenchas Тростниковой Темры, река Берба излилась/появилась в ночь рождения Конна (что, вероятно, отражает более позднюю ассоциацию всех подобных чудесных явлений с установлением и упрочением верховной королевской власти)⁹⁰.

Список ирландских гидронимов у Птолемея включает также древнее название р. Шаннон, Σήνους ‘старый, древний’⁹¹. Судя по всему, мы также имеем дело с теонимом/гидронимом, которому соответствует древнеирландский этиологический миф из Dindshenchas. Др.-ирл. женское имя Sinann (Sinenn) восходит к более ранней форме Senunā, бриттский вариант которой известен по надписи из Кента⁹². Впрочем, в галльском известно женское имя Sena⁹³. В житийном сборнике VII в. Collectanea Тирехана в описании путешествия св. Патрика по Ирландии мы узнаем о топонимической традиции, согласно которой река Шаннон почиталась как богиня: Et uenierunt per alueum fluminis Sinnæ quæ dicitur Bandea… («И они переправились через русло реки Шаннон, которую называют Бандеа…»)⁹⁴. Речь, видимо, идет о втором названии реки: bandea ‘богиня’ (вспомним, что в Индии реки почитались и почитаются как богини). Тот же эпитет, как впервые предположил Т. О’Рахилли, мы находим и в названии реки Банн (Banda, Banna), которое встречается у Тирехана в форме flumen Bandæ (gen. sing.)⁹⁵. В случае р. Шаннон, и тем более р. Банн, настоящие названия рек, возможно, были табуированы и заменены общим термином bandea ‘богиня’, подобно тому как древнее имя римской «Доброй богини» (Bona Dea) было со временем табуировано. В предании из Dindshenchas дева из потустороннего мира (Tir Tairngire) Шиненн (Sinenn) отправляется к колодцу, скрытому под морем (sic!), чтобы обрести великое знание (imbas, soas). Но вода из колодца, потревоженная девушкой, излилась, утопила ее и стала рекой Шаннон⁹⁶. Миф о Sinenn — это вариант того же мифа о возникновении реки, что мы видели в случае р. Бойн: мифа о происхождении реки из тела богини. В то же время древнеирландские предания о реках можно воспринять и как рассказы о возгордившихся и неудачливых темпестиариях (жрецах, вызывающих бурю). Для средневековых ирландских филидов (или иных literati) возгордившаяся Шиненн, ищущая знания и наказанная за это, могла соотносится с праматерью Еввой, вкусившей от плода Древа Познания⁹⁷.

В позднейшем фольклоре XIX в. сохранилась уникальная история о великом Змее (Ollpéist), «удерживавшем воды» р. Шаннон и проложившем путь реке. Представления о деве, открывательнице реки, странным образом переплелись в ней с архетипическим мифом о речном Змее. Змей прокладывает себе путь от истоков Шаннона, стремясь покинуть Ирландию до прихода св. Патрика, уничтожая множество ядовитых змей на своем пути. Морская дева сначала помогает Змею сразить огромного кита в устье Шаннона, но затем убивает его⁹⁸.

Гойдельская топонимика, сохраненная Птолемеем, в комплексе с галльской эпиграфикой и ирландскими нарративами дает нам уникальную возможность выявить мифологические мотивы, стоящие за ними. Речь, по крайней мере, может идти об определенном континуитете в религиозных и мифологических представлениях носителей кельтских языков на континенте и в Ирландии, в картине мира древних ирландцев до принятия христианства и после. Легенды из старин мест свидетельствуют, что большие реки в древней Ирландии почитались как богини. Более проблематичной, но и перспективной в этом контексте кажется нам проблема взаимного восприятия и влияния греко-римской и кельтской цивилизаций.

Примечания

65

Приношу искреннюю благодарность И. Умффре за его помощь в интерпретации континентальных кельтских источников и в исправлениях первоначальной версии этой главы.

66

O’Rahilly T. F. Early Irish History and Mythology. Dublin, 1946. P. 3; Pokorny J. Die Geographie Irlands bei Ptolemaios // Zeitschrift für celtische Philologie. 24, 1954. P. 94—120; Mac an Bhaird A. Ptolemy Revisited // Ainm. 5, 1991—1993. P. 1—20; Toner G. Identifying Ptolemy’s Irish Places and Tribes // Ptolemy: Towards a Linguistic Atlas of the Earliest Celtic Place-Names of Europe / Ed. Parson D. N. & Sims-Williams P. Aberystwyth, 2000. P. 73—81; de Bernardo Stempel P. Ptolemy’s Celtic Italy and Ireland: a Linguistic Analysis // Ptolemy: Towards a Linguistic Atlas… P. 83—112; Isaac G. Place-Names in Ptolemy’s Geography: An Electronic Data Base with Etymological Analysis of Celtic Name Elements. CD-ROM. Aberystwyth, 2004.

67

Pecker J.-C. Understanding the Heavens: Thirty Centuries of Astronomical Ideas from Ancient Thinking to Modern Cosmology. Berlin etc., 2001. P. 311.

68

Claudius Ptolemaeus (Geographia 1. 2. 2)

69

Tierney J. J. The Celtic Ethnography of Posidonius // Proceedings of the Royal Irish Academy. Vol. 60. Section C, no.5. Dublin, 1960. P. 261—263.

70

de Bernardo Stempel P. Op. cit. P. 97—98.

71

de Bernardo Stempel P. Op. cit. P. 103; Stückelberger A. & Graßhoff G. Klaudios Ptolemaios Handbuch der Geographie. 1. Teilband. Basel, 2006. S. 144 § 8.

72

Pokorny J. Op. cit. P. 111.

73

de Bernardo Stempel P. Op. cit. P. 103.

74

Dillon M. Celts and Aryans: Survivals of Indo-European Speech and Society. Simla, 1975. P. 122; Campanile E. Old Irish Boand // Journal of Indo-European Studies, 13, 1985. P. 478. См. также аргументы К. Деламарра и его анализ кельтского личного имени Contobouiouindillus ‘qui-a-obtenu-centvaches’ (Delamarre X. Gallo-Brittonica: transports, richesse et générosité chez les anciens Celtes // ZCP, 54, 2004. P. 130—131).

75

Whatmough J. The Dialects of Ancient Gaul. Cambridge, Mas., 1970. P. 865, 867. L’Année épigraphique 1977 (1981). P. 539. Есть также свидетельства сочетания двух элементов Boruo и Damona (возможно, «богиня-корова») в CIL 13. 2806; 5911; 5914-19 (Bourbonne-les-Bains).

76

Delamarre X. Dictionnaire de la langue gauloise. Paris, 2003. P. 82—83.

77

Táin Bó Cúalnge. Recension I / Ed. C. O’Rahilly. Dublin, 1976. P. 124.

78

O’Kelly M. J. Ireland before 3000 B.C. // A New History of Ireland, vol. I. Ed. Ó Cróinín D. Oxford, 2005. P. 86.

79

O’Kelly M. J. Newgrange: Archaeology, Art and Legend. London, 1982. P. 15.

80

Stokes W. (ed.). The Prose Tales from the Rennes Dindshenchas // RC 15, 1894. P. 315.

81

Airne Fíngein / Ed. Vendryes J. Dublin, 1953. P. 3 (в текст внесены изменения согласно рукописям).

82

Airne Fíngein / Ed. J. Vendryes. Dublin, 1953. P. 3.

83

Mac Cana P. Placenames and Mythology in Irish Tradition: Places, Pilgrimages and Things // Proceedings of the First North American Congress of Celtic Studies, Held at Ottawa, 1986 / Ed. G. W. MacLennan. Ottawa, 1988. P. 339—340.

84

The Prose Tales in the Rennes Dindshenchas / Ed. W. Stokes // Revue celtique, 15, 1894. P. 315.

85

Kerényi C. The Gods of the Greeks. Harmondsworth, 1958. P. 101.

86

The Prose Tales in the Rennes Dindshenchas… P. 315.

87

Chronicum Scotorum: A Chronicle of Irish Affairs, from the Earliest Times to A.D. 1135, with a Supplement Containing the Events from 1141 to 1150 / Ed. W. Henessy. London, 1866. P. 3.

88

de Bernardo Stempel P. Op. cit. P. 104. Stückelberger A. & Graßhoff G. Klaudios Ptolemaios Handbuch der Geographie. 1. Teilband. Basel, 2006. S. 144 § 6 (локализуется как р. Барроу). Другие исследователи локализуют этот топоним в гавани Уотерфорд (Darcy R. & Flynn W. Ptolemy’s map of Ireland: a modern decoding // Irish Geography, 41:1, 2008. P. 62).

89

The Prose Tales in the Rennes Dindshenchas… P. 304. LL. P. 159.

90

The Prose Tales in the Rennes Dindshenchas… P. 444.

91

«Древнее (божество) реки» подобно «Древним моря» (титанам Форкию, Протею и Нерею), которых Гомер описывает как богов глубин, способных менять свой облик (Kerényi C. Op. cit. P. 37—39).

92

O’Rahilly T. F. Op. cit. P. 5. Stückelberger A. & Graßhoff G. Op. cit. P. 144 § 4 (Σήνου). Современные историки географии с трудом могут локализовать Σήνους на основании Птолемеевых координат. Лучше всего данным Птолемея соответствует вход в Голуэйский залив (Darcy R. & Flynn W. Op. cit. P. 66).

93

Delamarre X. Op. cit. P. 270.

94

Thesaurus Palaeohibernicus. A Collection of Old-Irish Glosses, Scholia, Prose and Verse, vol. II / Ed. Stokes Wh. & Strachan J. Dublin, 1903. P. 264—265. The Patrician Texts in the Book of Armagh, Scriptores Latini Hiberniae 10 / Ed. Bieler L. & Kelly F. Dublin, 1979. P. 138—139.

95

O’Rahilly T. F. Op. cit. P. 6. Thesaurus Palaeohibernicus. II, 269. The Patrician Texts in the Book of Armagh… P. 160.

96

The Prose Tales in the Rennes Dindshenchas… P. 456.

97

Muhr K. Water Imagery in Early Irish // Celtica, 23, 1999. P. 200.

98

Legends of Saints & Sinners / Coll. by D. Hyde. Dublin, 1915. P. 258—263.