Морские цыгане

Густав Эмар

1658 год, Антильские острова. Испанцы нанесли сокрушительный удар по могуществу флибустьеров, захватив главное пристанище морских разбойников – остров Тортугу. Но Береговое братство готово взять кровавый реванш. В предстоящей схватке пираты делают ставку на одного из молодых предводителей морских цыган.

Глава V. Герцог Пеньяфлор

За месяц до начала нашего рассказа человек, старательно закутанный в толстые складки длинного плаща, ехал на сильной гнедой лошади по едва проложенной дороге от Медальина до Веракруса. Было около одиннадцати часов утра, морской ветерок спал, и жара постепенно становилась изнурительной в этой бесплодной и песчаной местности, которая окружает город и по которой всадник ехал шагом. Пристально осмотрев окрестности, всадник, успокоенный полным уединением, окружавшим его, решился снять с себя плащ и, сложив вдвое, бросить его на седло.

Тогда стало легко определить в ехавшем молодого человека лет двадцати двух, с тонкими и благородными чертами лица; его высокий лоб, черные глаза, насмешливый рот с небольшими темно-каштановыми усами придавали его овальному лицу выражение гордости, презрения и некоторой жестокости; он был высок и строен, манеры имел чрезвычайно изящные и непринужденные. Костюм из черного бархата с серебряными позументами прекрасно оттенял матовую белизну лица. Короткая шпага в серебряных ножнах доказывала, что он имел благородное происхождение, потому что одни только дворяне обладали в то время правом носить шпагу. Из-под шляпы из вигоневой шерсти, низкой и с широкими полями, выбивались длинные локоны черных волос, в беспорядке падавшие на плечи; ботфорты из желтой кожи с тяжелыми серебряными шпорами поднимались выше колен. Словом, это был блистательный кавалер, донжуанская внешность которого должна была нравиться сладострастным веракрускам и внушать ревность множеству мужей.

В нескольких шагах от города он снова надел свой плащ, потом проехал Гуариту и вскоре достиг первых домов предместья Техерия. Впрочем, путешественник лишь ненамного углубился в это предместье; скоро его лошадь сама остановилась перед ветхим черным домом, массивная дверь любопытной резьбы которого тотчас отворилась перед ним.

Молодой человек сошел с лошади и бросил поводья пожилому слуге, который, заперев дверь, подошел к нему, сняв шляпу.

— Герцог спрашивал меня, Эстебан? — по-испански спросил молодой человек слугу.

— Два раза, граф, — почтительно ответил Эстебан.

— Он не тревожился и не сердился на мое отсутствие?

— Не сердился, но тревожился, ваше сиятельство.

— Нет ничего нового?

— Нет, ваше сиятельство; за те два дня, что продолжалось ваше отсутствие, герцог оставался взаперти в своих комнатах. Он вышел только раз, чтобы проститься с губернатором.

— Герцог едет?

— Приказано готовиться сегодня вечером, ваше сиятельство, ничего не изменилось.

— Мне ничего не приносили?

— Сегодня утром, около часа тому назад, приходил человек с двумя торговцами, которые принесли сундуки.

Конец ознакомительного фрагмента.