Глобальный кодекс принудительного исполнения

Коллектив авторов, 2016

Настоящее издание представляет собой изложение и комментарий отдельных положений Глобального кодекса принудительного исполнения, который в свою очередь является сводом общих принципов и стандартов в сфере принудительного исполнения судебных решений, разработанных Международным союзом судебных исполнителей, и на сегодняшний день первой попыткой гармонизации исполнительного права. Содержащиеся в Кодексе универсальные принципы имеют особое значение для правовой системы каждого государства, поскольку определяют вектор развития национального законодательства в области принудительного исполнения судебных актов, а также предлагают ориентиры для повышения статуса профессии судебного исполнителя. С недавнего времени Российская Федерация является членом Международного союза судебных исполнителей, в связи с чем Глобальный кодекс имеет особое значение для российской системы принудительного исполнения и позволяет определить, насколько закрепленные в нем стандарты реализованы в российском исполнительном производстве.

Глобальный кодекс принудительного исполнения: важнейший этап на пути гармонизации принудительного исполнения¹

Тенденции гармонизации и унификации в сфере права. В качестве одной из тенденций развития системы гражданского процесса и исполнительного производства следует назвать постепенное сближение правил и процедур. Первый аналитический доклад о сближении процессуального права европейских государств был подготовлен под руководством профессора Университета Гента (Бельгия) М. Сторма в 1992 г.²

Сближение процессуальных систем можно увидеть на нескольких уровнях и в различных регионах нашей планеты. Проявляется оно в форме унификации (выработки общих наднациональных процессуальных правил и регламентов) и гармонизации (сближения правовых систем разных стран на основе общих принципов)³. Ведь в рамках гражданского процессуального и гражданского исполнительного права достаточно много относительно автономных институтов, его составляющих, например: компетенция, доказательства, пересмотры судебных актов, взаимное признание и исполнение, основы и содержание мер принудительного исполнения, альтернативные формы разрешения споров. Именно в этих рамках по каждому из направлений возможны унификация и гармонизация, которые происходят в разных сферах с разной скоростью и степенью охвата. Менее всего поддается унификации судебная организация, поскольку в каждой стране она является результатом длительного исторического и культурного развития и в этом плане элементом правовых традиций конкретного государства. Кроме того, унификация означает отказ от части государственного суверенитета в определенной сфере правовой организации, на что не все государства могут быть согласны.

Успешным примером гармонизации гражданского процессуального законодательства являются проекты Принципов и Правил трансграничного гражданского процесса, подготовленные в рамках Американского института права и Международного института унификации частного права. В рамках этих проектов была сделана попытка совместить ключевые институты гражданского процесса в странах систем континентального и общего права⁴.

Унификация и гармонизация в сфере исполнительного производства. Другой сферой унификации и гармонизации является область исполнительного производства, как международного, так и национального. В сфере международного исполнительного производства в наибольшей степени унифицированы правила взаимного признания и приведения в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений. Так, Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. унифицировала правила международного оборота решений международных коммерческих арбитражей, что стало одной из причин высокой востребованности и превращения международного арбитража в универсальный механизм разрешения споров в международном гражданском обороте. Известны примеры многих договоров и соглашений по вопросам международного оборота решений государственных судов, в том числе и с участием России.

В сфере национального исполнительного производства процессы гармонизации также происходят, но до недавнего времени в более ограниченных масштабах. В Европе и вообще в мире сложилось несколько основных систем организации принудительного исполнения и исполнительного производства. С одной стороны, мы видим увеличение взаимодействия отдельных национальных систем принудительного исполнения с целью выработки общих стандартов деятельности, развития профессии в национальном и глобальном масштабе. С другой стороны, сохраняется дифференциация организации профессии и статуса судебного исполнителя. Эта дифференциация определяется национальной спецификой, историческими и культурными традициями, особенностями функционирования конкретной правовой системы.

Сравнение моделей построения и функционирования систем принудительного исполнения в разных государствах крайне важно. На то есть немало причин прагматического характера, во многом коренящихся в экономике и необходимости эффективного правового регулирования и стимулирования развития экономической жизни. В мире можно наблюдать конкуренцию разных правовых систем, когда государства, создающие лучшие правовые условия для ведения предпринимательской деятельности, защиты прав инвесторов, предлагающие более удобные юрисдикционные условия для разрешения споров и исполнения судебных решений, в конечном счете привлекают к себе капиталы и людей.

Поэтому возникла необходимость в документах обобщающего характера, в которых исходя из универсального статуса судебного исполнителя как лица, несущего публичную службу, определялись бы основные положения статуса судебного исполнителя с целью гармонизации национальных законодательств. Целью такой гармонизации является упорядочение правоприменительной деятельности в сфере исполнительного производства для обеспечения юридической безопасности в обществе и экономике.

Значительную роль в выработке общих стандартов принудительного исполнения играет Международный союз судебных исполнителей (UIHJ)⁵ как международная организация, которая активно развивает профессию судебного исполнителя во всем мире. Кроме того, большая роль принадлежит другим международным организациям, например Совету Европы и Европейской комиссии по эффективности правосудия (CEPEJ).

Первые примеры гармонизации в сфере исполнительного производства. Данный вопрос неоднократно находился в центре внимания. Например, на общеевропейском коллоквиуме по гражданскому процессу в Брюсселе в октябре 2001 г. одна из секций была целиком посвящена вопросам принудительного исполнения в рамках Европейского Союза как одному из важнейших аспектов обеспечения экономической эффективности. Основной докладчик — У. Кеннет посвятила свой доклад характеристике систем исполнительного производства, сложившихся в разных странах Европы, организации профессии судебного пристава и перспективам гармонизации и унификации права в этой сфере. Она связала свободное передвижение судебных документов с единым рынком, свободой передвижения товаров в рамках Европейского сообщества. Как свободное движение товаров подчиняется определенным правилам с целью защиты публичных интересов, так и взаимное признание решений должно удовлетворять определенным юридическим стандартам⁶.

Вопрос о гармонизации национальных систем исполнительного производства поднимался на 24-й конференции европейских министров юстиции (4–5 октября 2001 г., Москва). В частности, министр юстиции Российской Федерации Ю.Б. Чайка предложил разработать Европейский кодекс исполнительного производства и Кодекс поведения судебных приставов. По результатам конференции была поддержана идея разработки минимальных стандартов исполнительного производства, основанных на обеспечении доступа к системе принудительного исполнения, минимальных гарантиях прав сторон, позволяющих защитить права взыскателя и должника. При этом минимальные стандарты исполнительного производства должны быть основаны на ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и решениях Европейского суда по правам человека⁷. В 2003 г. в развитие этих идей была принята Рекомендация Rec (2003) 17 Комитета министров Совета Европы «О принудительном исполнении» вместе с Руководящими принципами принудительного исполнения.

Более фундаментальное значение имел новый правовой акт гармонизации — Рекомендации Совета Европы по принудительному исполнению: руководство по применению (GuideLines on Enforcement CEPEJ 2009)⁸. Большую роль в подготовке Рекомендаций сыграл Международный союз судебных исполнителей, издавший также специальный комментарий к ним⁹. Данные Рекомендации являются, пожалуй, первым опытом по-настоящему большой «мягкой» кодификации правил исполнительного производства с целью выявления общих принципов и начал принудительного исполнения. Необходимость подготовки такого документа возникла давно и связана с тенденциями гармонизации исполнительного производства и поиском различных вариантов для выработки общих подходов к реализации мер принудительного исполнения.

GuideLines 2009 г. представляют собой подробный и четко структурированный документ, раскрывающий основные требования к принудительному исполнению, организации исполнительного производства и профессии судебного исполнителя независимо от его статуса. Кроме того, к GuideLines 2009 г. приложен словарь основных понятий, используемых в системах исполнительного производства разных государств, позволяющий также облегчить процесс нахождения «общего языка» для специалистов разных стран.

Таким образом, GuideLines 2009 г. дают возможность понять и увидеть основные тенденции развития международного исполнительного производства, направления его гармонизации и возможного совершенствования профессии судебного исполнителя и системы принудительного исполнения. Последний обобщающий доклад CEPEJ 2014 г. представляет собой великолепный обзор основных юридических профессий в большой Европе, включая профессию судебного исполнителя (гл. 13)¹⁰. Доклад отражает основные тенденции развития профессии судебного исполнителя в Европе, он основан на большом фактическом материале и интересен для оценки текущего состояния и перспективы развития данной профессии.

На 1-м Всемирном форуме по принудительному исполнению, который прошел 10 декабря 2014 г. в Совете Европы, были констатированы важность и значимость GuideLines 2009 г. как ориентира для развития исполнительного производства не только в Европе, но и во всем мире¹¹. Основные принципы и положения GuideLines 2009 г. в силу универсальности профессии судебного исполнителя и подходов в данном документе применимы как к государствам — членам Совета Европы, так и к другим государствам. Поэтому изучение универсальных подходов GuideLines 2009 г. и их реализация в национальных законодательствах и международных договорах будут служить обеспечению верховенства права и развитию профессии судебного исполнителя, а значит, обеспечению юридической безопасности в Европе и на нашей планете в целом.

Глобальный кодекс принудительного исполнения (Global Enforcement Code / Code mondial de l’exécution). Следующим не менее важным проектом в области гармонизации исполнительного производства стал Глобальный кодекс принудительного исполнения. Проект Глобального кодекса находился в центре внимания Международного союза судебных исполнителей последние 10 лет.

Первое большое представление ключевых идей данного проекта состоялось в апреле 2006 г. в Вашингтоне (США) на XIX Всемирном конгрессе Международного союза судебных исполнителей, прошедшем под девизом «Гармонизация исполнительного производства в сфере правосудия без границ»¹². В определенной степени он рассматривался также на XX Всемирном конгрессе UIHJ в сентябре 2009 г. в Марселе (Франция); еще более значительное внимание было уделено проекту Кодекса на XXI Всемирном конгрессе UIHJ в Кейптауне (ЮАР), прошедшем под девизом «Судебный исполнитель XXI века».

Работа над Кодексом также находилась в центре внимания Научного совета UIHJ, в связи с чем каждый из членов Совета готовил ответы по специальным формам, принимал участие в обсуждении отдельных положений проекта. Основную работу по подготовке проекта Кодекса, координации всей работы выполнила профессор Университета Ниццы Натали Фрисеро (Франция).

Идея Кодекса заключается в создании общих мировых стандартов исполнительного производства, которые были бы одинаково применимы к государствам разных правовых систем (общего и гражданского права) и не зависят от способа организации системы органов принудительного исполнения (государственная, смешанная либо небюджетная (частная) система принудительного исполнения). В этом плане проект Кодекса носит характер модельного правового акта (мягкое право, soft law), который может позволить затем каждому заинтересованному государству увидеть общие ориентиры в данной сфере и использовать Кодекс в том числе для целей совершенствования национального законодательства об исполнительном производстве.

Поскольку проект Кодекса носит обобщающий характер, в нем есть положения, которые не характерны для исполнительных производств всех государств, в том числе и для России. Например, во многих государствах судебные исполнители наделены полномочием по официальному вручению судебных документов, поэтому первый вариант проекта Кодекса содержал специальную главу об этом виде деятельности. Более широко проект Кодекса трактует и круг полномочий судебных исполнителей, разделяя их на основные и дополнительные.

Первое представление проекта в России состоялось в Екатеринбурге 19 сентября 2013 г. на международной научно-практической конференции, организованной Федеральной службой судебных приставов совместно с Уральским государственным юридическим университетом. С презентацией проекта выступила Франсуаз Андрие — судебный исполнитель (Франция) и генеральный секретарь Международного союза судебных исполнителей¹³. С большой радостью отмечу, что на последнем XXII Всемирном конгрессе UIHJ Ф. Андрие была избрана президентом Союза.

Летом 2014 г. был подготовлен второй вариант Кодекса, и представление его финальной версии состоялось на ХХII Всемирном конгрессе Международного союза судебных исполнителей, прошедшем в Мадриде со 2 по 5 июня 2015 г. Как участник Конгресса хочу отметить большой интерес к данному документу в процессе его представления, обсуждения и принятия. При этом каждый из членов Научного совета UIHJ сделал небольшое сообщение о его значении для своей страны.

Значение Глобального кодекса принудительного исполнения для России. Окончательный вариант Кодекса увеличился с 28 до 35 статей, и большинство статей подверглось существенной переработке. Ценность проекта Глобального кодекса для российской правовой системы, а также для других государств значима по целому ряду причин.

Во-первых, это универсальность профессии судебного исполнителя, которая необходима любому государству, и поэтому она существует в том или ином виде в любом государстве.

Во-вторых, техническое сходство компетенции судебных исполнителей, основных видов деятельности и юридических действий, которые, за отдельными исключениями, осуществляются ими в процессе принудительного исполнения. Поэтому универсальность компетенции судебного исполнителя определяет возможность выработки общих стандартов доступа к профессии, профессиональной подготовки и его деятельности, а также развитие новых компетенций судебных исполнителей. В частности, новым компетенциям судебных исполнителей уже было уделено большое внимание в GuideLines 2009 г. и докладе CEPEJ 2014 г.

В-третьих, проведение судебных реформ и увеличение статуса органов судебной власти определяют необходимость более широкого международного сотрудничества.

В-четвертых, возросло значение профессии судебного исполнителя для функционирования современной экономики и общества. Прежде всего мы наблюдаем дальнейшую «юридизацию» отношений между людьми, что приводит к потенциальному увеличению конфликтности общества. Кроме того, свободное перемещение по планете должников и их активов также стимулирует выработку общих стандартов деятельности и сотрудничества не только на национальном, но и на трансграничном уровне.

Из наиболее интересных положений второй редакции Глобального кодекса отметим следующие. Проект состоит из пяти частей. Первая часть посвящена основным принципам принудительного исполнения, вторая — статусу агента по исполнению или судебного исполнителя (с учетом различий в названии профессии в разных правовых системах), третья — полномочиям органов судебной власти в сфере исполнения, четвертая — основным мерам принудительного исполнения, пятая — основным мерам временного и обеспечительного характера, применяемым в исполнительном производстве.

В ст. 1 право на исполнение исполнительного документа закрепляется как право фундаментальное. Статья 2 говорит о возможности введения в национальное право обязанности должника по декларированию состава его имуществ, ст. 3 — об исполнении исполнительного документа в разумные сроки с необходимой осмотрительностью со стороны судебного исполнителя. Статья 9 говорит об обязанности государств предусмотреть со стороны судебного исполнителя доступ к информации, которой располагают публичные и частные организации, для целей исполнительного производства. При этом профессиональная тайна не может быть основанием для отказа в предоставлении информации. Статья 12 говорит о праве государств использовать возможности новых технологий для целей принудительного исполнения, а ст. 15 — о транспарентности процедур исполнительного производства, в том числе о праве взыскателя на получение информации о ходе принудительного исполнения с помощью новых технологий.

Обращаясь к статусу агента по исполнению или судебного исполнителя, проект Кодекса говорит о необходимости сохранения статуса регламентированной профессии, гарантирующей качество необходимой профессиональной подготовки, носящей продолжающийся характер (ст. 19 проекта), о профессиональной деонтологии (ст. 20 проекта), дисциплине (ст. 21) и дополнительных видах деятельности судебного исполнителя (ст. 22). Особо в этом плане в ранее упомянутых GuideLines 2009 г. характеризуется роль судебного исполнителя как медиатора и примирителя в стадии исполнительного производства.

Таким образом, Глобальный кодекс принудительного исполнения важен для развития Федеральной службы судебных приставов и системы исполнительного производства России, для совершенствования законодательства о принудительном исполнении. С одной стороны, большинство положений Глобального кодекса подтверждает правильность избранного вектора развития Федеральной службы судебных приставов и российского законодательства об исполнительном производстве. С другой стороны, целый ряд интересных положений Глобального кодекса может быть использован в нормотворческом процессе, позволит применять мировой опыт для развития российской системы принудительного исполнения.

В заключение выражаю благодарность аспирантке кафедры гражданского процесса Уральского государственного юридического университета А.А. Парфенчиковой, взявшей на себя большую работу по переводу Кодекса на русский язык и его комментированию, а также заведующему кафедрой организации службы судебных приставов и исполнительного производства Всероссийского государственного университета юстиции, доктору юридических наук, профессору, главному редактору научно-практического журнала «Вестник исполнительного производства» В.А. Гурееву за организационные усилия по настоящему изданию. Полагаю, что изучение мировых тенденций развития исполнительного производства, которые достаточно очевидно отражены в Глобальном кодексе принудительного исполнения, является полезным в доктринальном, нормотворческом и правоприменительном аспектах для развития системы принудительного исполнения и гармонизации российского исполнительного законодательства.

В.В. Ярков,доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского процесса Уральского государственного юридического университета, заслуженный деятель науки Российской Федерации, член Научно-консультативного совета Федеральной службы судебных приставов и Научного совета Международного союза судебных исполнителей

Примечания

1

При подготовке использованы положения доклада «Европейские системы принудительного исполнения», прочитанного автором в Совете Европы 10 декабря 2014 г. на 1-м Всемирном форуме по принудительному исполнению, организованном Советом Европы совместно с Европейской комиссией по эффективности правосудия и Международным союзом судебных исполнителей (Страсбург, Франция). См. текст доклада: http://www.uihj.com/ressources/21629/04/vladimir_yarkov.pdf.

2

Доклад был опубликован два года спустя, см.: Storme M. (ed.). Approximation of Judiciary Law in the European Union. Kluwer, 1994.

3

Подробный анализ унификации и гармонизации законодательства на примере международного частного права проведен профессором Г.К. Дмитриевой. См.: Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. М.: Проспект, 2000. Гл. 6. См. также: Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. 3-е изд. М.: Проспект, 2010. Гл. 4. С. 93–107.

4

См.: Принципы трансграничного гражданского процесса / Пер. с англ. Е.А. Виноградовой и М.А. Филатовой. М.: Инфотропик Медиа, 2011.

5

См. сайт Союза: www.uihj.com. См. краткую информацию о Международном союзе судебных исполнителей: Ярков В.В. Исполнительное производство в государствах — членах Международного союза судебных исполнителей (отдельные тенденции) // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. № 7. С. 25–29; № 8. С. 32–37.

6

Kennett W. Enforcement: General Report // Procedural Law in Europe. Towards Harmonization. Antwerp; Apeldoorn, 2003. P. 81–111.

7

См. подробнее: Чугунова Е.И., Еременко М.С. К вопросу об эффективности исполнения судебных решений по гражданским делам (по материалам 24-й конференции министров юстиции стран Европы) // Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций: Материалы конференции. Ч. 1. Сочи, 2002. С. 169–243.

8

https://wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?id=1565277&Site=&BackColorInternet=B9BDEE& BackColorIntranet=FFCD4F&BackColorLogged=FFC679

9

Les Ligne directrices de la CEPEJ sur l’exéсution: Un modèle pour le monde? Paris, Juris-Union // Institut Jacques Isnard. 2011. No. 5.

10

http://www.coe.int/t/dghl/cooperation/cepej/evaluation/2014/Rapport_2014_en.pdf

11

См. информацию: http://www.uihj.com/1er-forum-mondial-sur-l-execution_2162943.html.

12

См.: Menut B. For a World Code of Enforcement // The Harmonization of Enforcement Procedures in an Area of Justice with No Boundary. Annals of the Washington International Congress 26–28 April 2006. Paris, 2007. P. 21–75.

13

См. текст проекта с пояснительной запиской профессора Н. Фрисеро: Ярков В.В. О проекте Глобального кодекса принудительного исполнения // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. № 12. С. 55–62.