Волшебный тюльпан. Рассказы

Глеб Пудов

В настоящем издании представлены рассказы, написанные в 2013 — 2023 гг. Ранее они были опубликованы в сборниках «Зеркало», «Сундучная книга» и «Состояние сохранности». Рассказы разнообразны: это и слепки с окружающей действительности, и имитации литературных произведений итальянского Возрождения, и эссе, в которых отразились размышления автора о важных аспектах жизни современного человека. Многие рассказы значительно переработаны для настоящего сборника.

Юбилей

Ночь опускалась на деревню. Было так тихо, что казалось, будто всё онемело вокруг. Изредка в чьём-нибудь сарае кудахтали сонные куры да где-то орал свою песню пьяный мужик. В конце концов, всё затихало, и жизнь замирала на некоторое время.

Лунный свет серебрил потемневшие избы. В домике на краю деревни горел робкий огонёк. Там жили одинокие старик со старухой. Их дети давно уехали в город и почти забыли о родителях. Дед и бабка доживали в полном одиночестве. К тому же соседи вокруг них были люди молодые и поэтому мало общались со стариками.

В тот вечер отмечали 75-летие деда. Бабка собрала на стол, достала бутылку. За ней и сидели весь вечер, вспоминая молодость.

— Не забыл, старый, как ты меня приревновал к Федьке на именинах у Солнцевых? — спросила бабка и довольно улыбнулась. Она уже во второй раз задавала этот вопрос.

— Помню, помню, — вяло кивал дед и вспоминал соседа Фёдора, умершего 20 лет назад.

Так и тянули вечер, бутылка опустошалась сама собой. Темнота за окном придавала уют обшарпанным стенам и закопченным иконам. Во дворе тявкнула спросонья собака.

Уже убирая со стола, старуха вдруг спросила:

— А сколько, если не секрет (какой уж теперь секрет?), стоили те розы, которые ты мне подарил на день рождения? Дорогие, поди?

— На тридцатник что ли? — зевая, спросил дед.

Старуха вздрогнула и обернулась:

— На 20 лет, старый…

— Не знаю, я их тебе не дарил.

— Как не дарил?

— Так, не дарил, и всё тут.

Разговор неожиданно оживился.

— Это Петька тебе их в почтовый ящик засунул. Помнишь такого? Одноклассник твой бывший. Последние штаны из-за этих роз продал, дурила. Стишки про тебя строчил… — дребезжал старик.

— Стихи? Про меня? — удивилась старуха.

— Ага. Хотел, чтоб я тебя с ним познакомил, сам подойти боялся. Любил, видать… — засмеялся старик.

— Что же ты не познакомил? Тоже любил?

— Да некогда было.

— И где же он сейчас, этот Петя? Что с ним стало?

— Я-то откуда знаю?

— Когда я увидела тот огромный букет, то подумала, что от тебя. Ведь Пётр не мог их мне подарить, у него же денег таких не было. А ты на «Волге» ездил. Я сразу на тебя и подумала, приглядываться стала. Иль, может, просто на «Волге» хотелось ездить… А Петя со второго класса мне нравился, и про стихи его я знала. Но он же потом столяром был. Эх, дура я, дура… — вдруг расплакалась бабка.

— Ха-ха! На розы купилась! — засмеялся старик. — На «Волге» хотела кататься! Все вы дуры. Не ты одна и хотела! — Тарелки задребезжали. — Я ему говорил, что стихи — это чушь. Вас, баб, другим надо брать. А он не верил, болван!

Испуганная кошка убежала на кухню. Бабка плакала навзрыд.

Старик допил водку, встал из-за стола, и, пошатываясь, пошёл к кровати. Но прошёл совсем немного. Потеряв равновесие, он упал на пол и захрапел.

А бабка не могла уснуть. Она до самого рассвета сидела за столом, вытирая слёзы кончиком платка, и о чём-то напряженно думала. Лицо её было бледным, как полотно.

Когда начало светать, старуха резко встала из-за стола, перешагнула через лежащего мужа, подошла к шкафу. Через несколько минут она уже вешала на плечо большую сумку. Вдруг остановилась, немного подумала. Пошла на кухню и покормила кошку. Потом перекрестилась и, бросив презрительный взгляд на старика, вышла из дому. Громко хлопнула дверь. Старик не пошевелился. Кошка выглянула из-под стола и жалобно мяукнула.

Старуха тем временем уже быстро шла по направлению к городу и улыбалась восходящему солнцу.

Санкт-Петербург