Путешествие из Москвы в Монте-Карло

Глеб Милославский, 2019

Романтики – это люди, стремящиеся к познанию всего нового и неизведанного. Три человека, герои романа – обычная среднестатистическая семья: муж, жена и дочь-подросток. Вместе они решаются разорвать круг рутинных будней и отправиться в самостоятельное увлекательное путешествие по Европе. События и приключения, которые выпадают на их долю в этом незабываемом путешествии, помогают им научиться с юмором и вместе переносить все потери и находки на их жизненном пути. В конце которого, победителем становится девочка-подросток, получившая в подарок, наверное, самый главный в жизни приз.

Глава 2

Польша

Оставив за спиной въездные ворота на таможенный пункт, наш навигатор, потребовал резко повернуть, рулевое колесо, на право. Главная дорога, широкая, гладкая и где то вдалеке освещенная, уходила прямо, возможно на шоссе к Варшаве, мы же свернули на дорогу, как я ее потом назвал: “деревенская Польша”.

У нас, еще в Москве, был забронирован отель в Польше, на одну ночь, в трех часах езды от таможенного перехода через границу. По нашим московским подсчетам, мы планировали попасть в этот отель, на ночлег, в десять вечера. Как всегда, в жизни, теория сильно расходилась с практикой. Местное время одиннадцать часов ночи, наша машина только отъехала от границы, с Польской стороны, впереди наступала ночь. Ни чего не оставалось, как ехать к этому отелю, поэтому и повернули на право, на “деревенскую Польшу”.

Сразу хочу сказать, что дороги в Польше, вне автобанов, не такие, к каким мы привыкли в России. Ширина двусторонней, междугородней Польской дороги, равна нашей одной полосе, может быть, чуть, чуть, больше, сантиметров на двадцать. Дороги добротные, без ям и ухабов, но и без освещения, с крутыми, высокими откосами по сторонам, все время проходят по маленьким городкам, по их центру, те есть, всегда есть ограничение скорости, что сказывается, на время в пути, и, очень большое расстояние, проходят по польским лесам. В лесах и на природе, между городками, таятся две опасности для водителей, это дикие животные и, как ни странно, люди. Диких животных в Польше водится в изобилии. Косули, лисы, зайцы, куницы, ласки и другие представители местной фауны. Поляки обожают и нежно берегут окружающую их природу. В лесах и перелесках, мимо которых мы проезжали, виднелись, большие и маленькие, кормушки для животных, заботливо установленные людьми. На всех дорогах, через каждые пятьдесят метров, стоят знаки, предупреждающие о диких животных. Вторая опасность это, сами люди. У поляков, это, наверное, какая то всенародная традиция. Они все ездят на велосипедах, вдоль дорог. Не по тротуарам, в деревенской Польше их практически нет, а вдоль, и по дорогам, в любое время суток, утром, днем, вечером и ночью. Особенно опасно вечером, когда, уже стемнело и ночью, практически все велосипедные наездники передвигаются без светоотражающих элементов на велосипедах и одежде.

И вот, свернув на право, мы двинулись, со скоростью девяносто километров в час, можно сказать, на ощупь, через лес, по темной, извилистой дороге. В лобовое стекло машины, впереди, в свете фар, я видел только две сплошные полосы, идущие по кромке асфальта, и отделяющие асфальтовое покрытие, от обочины. Двигаться быстрее, чем мы ехали, для нас, с непривычки, было невозможно. Дорога постоянно петляла, то влево, то вправо, то вверх, то вниз, с горки на горку. По сторонам, в темных лесных дебрях, нам постоянно мерещились какие то, не очень понятные, жуткие очертания, напоминающие мрачных монстров, с протянутыми, к нам, безобразными, бесформенными лапами. Мглу, вокруг нас, постоянно прорезали огоньки горящих глаз, животных, выхваченных светом фар, нашей машины, из мрака ночи. Нам было страшновато от дикой ночной природы. Но больше всего мы устали от постоянного напряжения в глазах, высматривая “железных коников”. Так мы, по ассоциации с польским дорожным знаком, на котором изображен олень, или еще какое то благородное животное с рогами, и с надписью внизу “coniec”, называли местных жителей на велосипедах, — велосипедистов, которые, в достаточно большом количестве, то тут, то там выскакивали из ночной темноты на дороге. Причем, с появлением “железного коника”, Наталья, моя супруга, постоянно вскрикивала:

— Осторожно, осторожно, осторожно коники! — И так раз двадцать пять, за последние сорок минут. Мы устали. Тут еще, какая то фура прицепилась за нами. И уже двадцать минут ее огромные, нет, огромнейшие фары, упорно сверлили зеркало заднего вида нашей машины, а с ним, через мои глаза, они сверлили мой головной мозг, своими яркими фарами, до самого основания. В общем, ехать дальше, не было ни каких сил. Наталья предложила, нет, настоятельно сказала:

— Будем останавливаться в первом попавшемся отеле.

— Да, да, да. — Поддержала ее Агата.

— А как же, забронированный отель, нам ведь, деньги уже не вернут. — Сквозь зубы, от напряжения, процедил я. Хотя был абсолютно не против, плюнуть на все и остановиться, сейчас, в любом, первом попавшемся, даже захудалом, сарае.

— Пусть забирают, мне уже все равно, мы с дочкой, сильно устали. Да и у тебя глаза, от напряжения, вот — вот лопнут, смотри, как уставился на дорогу. Давай, как только увидишь, какой — ни будь отель, сразу же сворачивай к нему. — Сказала Наталья.

Фура настойчиво нас не обгоняла. На скорости девяносто — сто километров в час, она, казалось, прилипла к нам сзади, как банный лист, ужасно мешая нашему движению, светом своих фар.

И тут, как в сказке, как в фантастическом кино, справа, из полнейшего мрака, появился яркий свет. Он был очень ярким, с переливающимися, нежно — розовыми и очень нежно — постельными, фиолетово — бирюзовыми тонами. Время, я еще раз повторюсь, как в кино, замерло. Мы все втроем повернули головы вправо, на свет, и, вот тут, в этот момент, время начало медленно — медленно, очень медленно, двигаться вперед. Я, не сбрасывая скорости, резко вывернул руль вправо, почти до упора, одновременно, потянул на себя, рычаг ручного тормоза. Машину немного занесло и с клубами придорожной пыли, нас вынесло на грунтовую дорогу. Фура, не тормозя, пронеслась вперед по шоссе.

Со стороны, это выглядело, наверно, как в голливудском сюжете, очень захватывающе. За две — три секунды, произошло такое количество действий, что у нас, аж дыхание перехватило.

— Ну, ты и рысак. — Иронично произнесла Наталья.

— Да-а, уж. — Вторила ей Агата.

Через сто метров, мы въехали в яркий праздник света, такой был контраст, между темным, ночным, польским, деревенским шоссе и освещением вокруг отеля. С трудом найдя парковочное место, в отеле гуляли красочную, веселую свадьбу, мы втроем зашли на"reception"и попросили номер на ночь.

Наутро, Польша преобразилась, до неузнаваемости. Выйдя на балкон, часов в шесть утра, я, с радостью увидел, что все, вокруг залито утренним, ласковым, летним солнцем. Взглянув по сторонам, с высоты своего местоположения, я смог рассмотреть всю красоту окрестных пейзажей. Солнце, ласково, нежно-золотистым светом, беспощадно заливало местную округу. На элегантно скошенной, вокруг отеля, траве еще лежала роса, в ее бриллиантовых капельках, этой утренней влаги, лениво играли, то прячась, то раскрываясь, солнечные блики. Чуть подальше, вокруг белоснежных, в элегантно-венецианском стиле, шатров, приготовленных, для вчерашней свадьбы, красовались невысокие декоративные кусты Спирея Вангутта. И, завершая всю эту идиллию, по краю этого великолепного ландшафта, стояли, купаясь в солнечных лучах, деревья-великаны, каждый листик которых, был персонально отшлифован и раскрашен во всю палитру желтого и зеленого цветов, самым великим мастером на земле — Природой. Вся эта картина, была упакована в сине — лазурно — голубое небо. Справа, от этой превосходной красоты, виднелось небольшое поселение. Аккуратные, приятно раскрашенные, маленькие домики, идеально вписывались в этот природный дизайн. Поглощая в себя, всю эту красоту, я медленно переваривал контрастность Польши. Вчера, угрюмый, темный и даже ужасный ночной вид, и сегодня, лучезарный, уютный и светлый калейдоскоп для глаз.

Плотно позавтракав и усевшись в машину, мы с благодарностью, за уютный ночлег, еще раз, окинули взором ночное пристанище, все вместе сказали: — Спасибо. — И тронулись дальше, в свое путешествие.

Дорога не торопливо петляла между небольшими лесопосадками и ухоженными полями, частенько заходя в небольшие города. Два раза, за утро, нам встретились молодые косули, пасшиеся недалеко от проезжей дороги. Трепетно взглянув на нашу машину, они не пугались и не убегали в лес, а долго рассматривали нас вслед.

— Наверное, поляки, очень любят животных? — Спросила Агата.

— Да, и не только животных. — Вступила в разговор Наталья. — Они любят всю природу, и они очень чистоплотные, посмотри, у них все, везде чистенько, все убрано, все аккуратно сложено, просто молодцы какие то, трудяжки. — Подытожила Наталья.

В третьем, по счету, попавшемся нам по пути, небольшом провинциальном польском городке, мы решили сделать, не продолжительную остановку. Так сказать, не большой привал, с целью пополнить наши продовольственные припасы, перекусить и просто передохнуть, заодно осмотреть местную архитектуру и достопримечательности. Городок был небольшим. Я специально не буду называть его название, чтобы, ненароком не обидеть другие, такие же, одинаково — похожие, милые, красивые, тихие и уютные, Польские провинциальные местечки.

Как всегда, в центре, возле главной площади, располагался, высоко устремленный в небо, красивейший, старинный костел, Польской католической церкви. Костел, по всему видно, был очень старый, на что указывали медная табличка, на польском языке, с датой 1522, и, видавшие виды, потертые стены, из красного кирпича. Хотя, храм и был из позднего средневековья, выглядел он, очень ухоженным. Новая кровля и крепкие деревянные рамы показывали заботу местного населения о религиозном приходе города. Поляки, которые живут, вне мегаполисов, очень верующие люди. Рядом, спереди от входа в храм, стоит памятник Папе Иоанну — Павлу II. Памятники, этому религиозно — культурному деятелю, мы видели почти во всех городах Польши. Папа, Иоанн — Павел II, является национальной гордостью Польши, завоевавший уважение и сердца практически всех поляков. Огромные, дубовые двери в храм были открыты и мы зашли во внутрь. Все вокруг указывало на красоту и торжественность этого здания. Прекрасные, расписанные стены, позолоченная лепнина и дубовые, длиннющие скамейки, выстроившиеся в четкий, прямой порядок, все, неоднократно указывало на царское спокойствие и чистоту помыслов, царящих, в храме. Нам, можно сказать, и, повезло, и не повезло, в храме был великолепный, старинный орган, но звучал он только во время вечерней службы. Нам оставалось, только наслаждаться видом, столь грандиозного, совершенного механизма. Говоря, современным языком, видео без звука. Недолго, у нас было не очень много времени, посмотрев восхитительное убранство храма, мы вышли во двор, и пройдя, вдоль забора, окружавшего костел, попали на улицу, огибающую по всему периметру, центральную, городскую площадь. Вдоль всей улицы, по которой мы шли, выстроились разнообразные магазины. Что сразу нам бросилось в глаза, так это большое количество разнообразных овощных палаток и павильонов. Польша, в основном, это аграрная и промышленная страна. Население активно занимается сельским хозяйством. В летних павильонах можно купить овощи, фрукты и ягоды, только что собранные, прямо с плантации. Что интересно и, что нас поразило, так это, доброе отношение поляков к русским. В частных магазинах, нам часто предлагали взять продукты, в основном ягоды, без денег, так, в подарок. А на улицах, прохожие, услышав русскую речь, всегда улыбались, добродушно здоровались или махали, в знак приветствия, рукой. Такие вещи, я думаю, чаще всего происходят в не больших городах и городках. В мегаполисах жизнь протекает по другим законам.

Что, не понравилось, так это навязывание полякам, из вне, и с ведома и подачи правящих элит страны, американской культуры, по своей природе, чуждой для них. Везде, где есть элементы бизнеса, праздника, отдыха или, особенно каких либо других развлечений, везде чувствуется присутствие, заезженной, киношной, американской культуры. Все это выглядит немного смешно, как неудачный или пародийный ремейк известного фильма. В основном, это, конечно же, касается молодежи, тем, кому младше тридцати пяти лет.

Перекусив в кафе и заказав по молочному коктейлю, мы с интересом стали наблюдать, как по главной улице города, на мотоциклах проезжала колонна байкеров. Выглядели они, уж очень знакомо. Эти туповато — обрубленные мотоциклы, эти специфического покроя байкерские куртки. Напоминала эта компания советских милиционеров девяностых годов. Которые, не только, ни разу не могли подтянуться на турнике, но и, из-за своей тучности, еле завязывали шнурки, на своих ботинках. Очень упитанные, даже, можно сказать пузатые мужчины, у которых, жирок свисает не только из под курток, но и из-за поясов обтягивающих штанов, и конечно же не бритые и бородатые. Все куртки расшиты эмблемами, черепами, присмотрелись — надписи на русском языке — “мото-РРР-исты”.

— Да это же наши, русские — Сказала Агата. — Вон, у них и флаги Российские, к мотоциклам приделаны.

— Далеко забрались ребята, молодцы. — Ответил я.

Но, честно сказать, эти молодцы, были больше похожи на банду толстых и грязных поросят.

Проезжало их много, человек семьдесят — восемьдесят, некоторые с музыкой, некоторые с гиканьем, какие то молча, тупо смотря перед собой, как роботы. Проводив рокеров взглядом, за поворот, мы, покончив с коктейлями, сели в машину и тронулись в дорогу.

Проехав, еще часа три, по этой, уютной Польше, незаметно, в очередной раз, свернув с шоссе, мы выехали на широченную автомагистраль, ведущую на Варшаву и Вену.

Автобан, как и всегда, бал похож на ствол пушки, упирающийся в горизонт, всегда готовый выстрелить, вашей машиной вдаль, с огромной скоростью. И мы, с готовностью, понеслись с большой скоростью по асфальтобетонному покрытию. Вообще то, суперсовременные дороги очень скучны. Постоянно, одна и та же картинка за окном, одни и те же машины, едущие, примерно, с одинаковой скоростью, одинаковые заправки, несмотря, на их разные названия. Все обезличено. Это новый, современный, символ наступления, постиндустриальной субкультуры, на все патриархальное, самобытное, что осталось от прошлого. Вытесняющей, индивидуальности, личности, и заменяющей, их, объединенным, безликим, стадным интеллектом. Но, это прогресс, без которого, мы все, еще бегали бы, с палками за мамонтами.

А, тем не менее, наша машина неслась вперед, навстречу закату. Во время нашего пути, я, все чаще и чаще, сравнивал Польшу, с жевательной резинкой, без злого умысла. Просто, мы, все едим и едим, а Польша, все не заканчивается и не заканчивается. И вот, наконец, Наталья с Агатой, на распев, заголосили:

— Мы в Чехии, мы в Чехии, мы в Чехии, мы в Чехии!!!

Посмотрев вперед, справа, на обочину, я увидел дорожный знак, торжественно предупреждающий, что мы въехали, на территорию Чешской Республики.