Мариадон и Македа. Книга о царице Савской и царе Соломоне

Герцель Давыдов

Исторический роман «Мариадон и Македа» повествует о визите царицы Савской в Иерусалим. Этому визиту уделено особое внимание во всех религиях, но само посещение, так же, как и его главные герои, окутано множеством тайн, мифов и легенд.По древней легенде Македа, правительница Савская, в Иерусалиме полюбила не царя Соломона, а одного из его приближенных – Мариадона.

ГЛАВА 5. АШМЕДАЙ! АШМЕДАЙ! АШМЕДАЙ!

Ночь пятого числа весеннего месяца Авив

*Сутки начинаются вечером, после захода солнца.

Была уже поздняя ночь, когда Мариадон с военачальниками, собравшись в шатре, откуда можно было разглядеть последнюю осажденную крепость на пути к Дамаску, подбирал удачное время для штурма. Расположившись вокруг стола над картой, они обдумывали различные варианты.

После многочасовых рассуждений было принято решение начать штурм завтра днем, когда солнце будет в зените. Военачальники покинули шатер, а Мариадон, следуя их совету, решил прилечь поспать на несколько часов. После трех бессонных ночей он быстро заснул и во сне увидел свою первую встречу с еще юным Соломоном.

— Я прибыл к тебе на помощь в трудную минуту, как и обещал царю Давиду.

— Мариадон, ты знаешь, почему я вызвал тебя из земли Тирской в Иерусалим?

Мариадон ничего не ответил и продолжал спокойно смотреть на Соломона, облаченного в дорогие платья. Совсем юный повелитель, коему через несколько месяцев должно исполниться четырнадцать лет, продолжал:

— Ты, может, уже слышал, что мой брат Адония против желания ныне покойного отца Давида, хочет занять трон. Его поддержали первосвященник Авиафар и военачальник Иоав, к ним присоединились и другие бунтовщики. Презренные сказали, что если я не оставлю свои намерения стать правителем объединенного Израильского царства и не откажусь от престола, то они расправятся со мной. Адония еще при жизни отца завел собственное войско, при поддержке коего и объявил себя царем. Это бунт против воли царя Давида, желавшего самого лучшего для Израильского царства.

Мариадон продолжал внимательно слушать Соломона. Несмотря на то, что Мариадону на тот момент исполнился двадцать один год, он превосходил всех своих современников в военном искусстве, и ни одна армия не решалась идти войной против царства Тирского. Вдобавок к своим военным качествам он был весьма мудр и сдержан. Мариадон не собирался раболепствовать перед юным царем, которому пришел на помощь, и, выполнив миссию, желал вернуться в свои земли. Но понимая, что царь очень напуган бунтом и опасается за свою жизнь, он хотел дать тому высказаться.

— Когда отец узнал от пророка Нафана о заговоре и о том, что Авиафар вопреки его желанию поддержал Адонию, то сразу же издал указ и назначил Садока единственным первосвященником Иерусалима. Несмотря на это сейчас в стране два объявленных царя и два первосвященника.

Мариадон выслушав Соломона, произнес:

— Адония старше тебя, по древнему праву он и должен наследовать престол.

Молодой властитель разнервничался:

— Сейчас совсем другие времена, эти правила не действуют, и к тому же отец выбрал своим преемником меня! Перед смертью он приказал Садоку именно меня помазать на царствование, а враги, узнав о моем помазании, собрали армию и идут на нас войной.

Соломон, прижавшись к спинке трона, взволнованно уточнил:

— Ты разобьешь войско Адонии? Поможешь сохранить трон согласно воле отца?

— Соломон, тебе должно быть известно, что я сторонюсь излишнего кровопролития и веду только оборонительные войны. Но если это воля царя Давида, то я обязан защитить тебя. Я могу пообещать, что они не смогут причинить тебе никакого вреда.

— Спасибо тебе, Мариадон! Перед смертью отец сказал, что у вас с ним есть уговор, согласно которому я всегда могу к тебе обратиться, и ты примчишься на помощь, как только позову.

— Слово покойного царя Давида для меня закон. Он был великим воином и мудрым правителем, много рассказывают о том, как он освободил наше Тирское царство, когда я только появился на свет. Повзрослев, я дал слово, что тоже буду готов защитить его земли, когда понадобится. Но он меня так и не призвал, а так как я должен выполнить данное мной слово, то его последняя воля будет исполнена, и я помогу тебе.

— Благодарю, Мариадон. Проси потом, что хочешь — денег, женщин, земель — получишь все, что потребуешь, когда расправишься с заговорщиками.

— Мне не нужно всего этого. Но прежде чем приступить к службе, нам нужно условиться…

Не дав докончить Мариадону, Соломон резко произнес:

— Проси, что хочешь.

— Условие мое такое. Как только ты станешь единовластным правителем и твоим землям не будет угрожать опасность, обещай, что не будешь меня здесь понапрасну задерживать и дашь вольную тем солдатам, кого я выберу, чтобы они смогли отправиться со мной.

— Я дам тебе столько людей, сколько понадобится, и вдобавок ко всему за каждый год службы ты будешь получать из казны золото и серебро, сколько пожелаешь.

— Ты обещаешь это?

— Да, обещаю. Только помоги мне занять законное место и стать единоличным правителем Израильского царства.

— Соломон, ты еще молод и можешь не понимать, что такое обет, но царское слово должно соблюдаться. Как я обещал когда-то прийти в любой момент на защиту ваших земель, так же и ты тоже должен будешь выполнить свой долг передо мной.

— Хорошо. Слово единого царя Израиля. Также обещаю, что своим первым указом я сделаю тебя главным военачальником моего войска.

Мариадон посмотрел в окно, отметив приближение ночи, и сказал:

— Мне нужно подготовить оборону дворца.

— Подожди. А правда, что все говорят, будто у тебя есть чудо-оружие, демон, который якобы может уничтожать целые армии и крушить стены? Ты захватил его с собой?

Мариадон молчал.

— Можешь направить его против Адонии, чтобы навсегда стереть память о нем и других восставших против меня?

— Как ты можешь так говорить о брате? Соломон, если хочешь стать хорошим царем, повелителем всего Израильского царства, ты должен быть великодушным не только к своим подданным, но и к врагам.

Внимательно посмотрев на Соломона, в глазах которого горели огонь мести и желание единовластного правления, он тихо сказал:

— Запомни, власть и сила никогда не должны служить насилию, они призваны служить добру. То самое оружие, о коем ты меня спросил, в любой момент может обернуться против тебя, если им злоупотреблять и использовать не по назначению.

— Ты мудр, Мариадон. Обещай, что научишь меня мудрости, научишь управлять этим оружием, если я стану справедливым царем.

— Тебе многому нужно еще учиться.

— Я готов учиться, поскольку хочу стать великим властителем Иерусалима. С тобой мне ничего не страшно, все говорят, что ты непобедим. Исполни волю отца, сделай меня единым повелителем нашего царства. Иди и разгроми войско Адонии…

***

— Просыпайтесь, Мариадон, время наступило, — проговорил Бенони.

Юноше на вид было чуть больше пятнадцати лет. Несмотря на то, что он не носил никакой формы, ему было позволено находиться в шатре рядом с военачальником и даже читать его дневники, где тот записывал свои размышления. Бенони оказался рядом с Мариадоном после того, как пять лет назад военачальник спас его, защищая северные границы. Во время очередного набега кочевнические племена ограбили и вырезали всю деревню, и прибывший туда Мариадон во главе немногочисленного войска освободил ее. Среди убитых, коих солдаты собирались захоронить, они увидели ребенка, подававшего признаки жизни. Бенони на тот момент исполнилось десять лет.

Военные лекари говорили, что ему не выкарабкаться, так как он потерял много крови, но Мариадон помог мальчику встать на ноги и стал его опекуном. Бенони с большим восхищением смотрел на Мариадона, который заменил ему родителей. Он видел в нем наставника и старшего брата в одном лице, и был готов пожертвовать ради военачальника жизнью. Ему особенно нравилось, когда Мариадон называл его другом, это позволяло юноше чувствовать свою значимость и важность. Сколько Бенони ни просил Мариадона, тот не брал его в бой, поскольку один из кочевников, напавших на их деревню, копьем пробил Бенони коленную чашечку, и с того самого момента тот хромал.

Мариадон открыл глаза и, сев на кровати, спросил:

— Солнце уже закончило свой подъем?

— Да, я все время смотрел на небо, не сводил глаз, чтобы вы смогли отдохнуть.

— Спасибо тебе, Бенони. Можешь принести кувшин холодной воды? Мне нужно умыться.

— Да, конечно, уже иду.

— Только не спеши, время у нас есть.

Бенони принес воды. Мариадон, умывшись, вышел из шатра, располагавшегося на горе, откуда открывался вид на Дамаск и последнюю крепость, уже неделю осаждаемую войском Соломона. Вокруг ее стен стояла тринадцатитысячная армия Иерусалима, но не приступала к штурму. Лучники прикрывали солдат, проносивших на плечах некий ящик вокруг крепости раз в день в течение недели. Впереди них шли семь человек в белых одеждах и трубили в трубы. Арамейцы, укрывшиеся в крепости, никогда не видели подобного в своей военной истории и пребывали в замешательстве.

Обычно после продолжительной осады армия Мариадона шла на штурм, но арамейцы не знали, что на сей раз царь попросил использовать тайное оружие, чтобы показать всем врагам непобедимость Израильского царства. Мариадон не был сторонником применения такой силы в обычном сражении, но решил уступить в надежде, что Соломон наконец даст вольную его близким сподвижникам. Еще одним аргументом для него было то, что оружие, о коем знали только он и правитель, поможет не только быстрее захватить крепость, но и сохранит жизни многим солдатам. Несмотря на эти положительные моменты, Мариадон понимал, что каждая сила имеет и другую сторону, и если ею пользоваться неумело, то она может выйти из-под контроля, нанеся ущерб тому, кто ее пробудил.

Когда один из военачальников сказал, что все готово, Мариадон дал знак, и люди с ящиком и семью трубачами снова начали обходить крепость. Но сегодня они, в отличие от предыдущих шести дней, должны были обойти крепость не единожды, а целых семь раз, при этом люди в белых одеждах все время обязаны были трубить в трубы. Когда они завершали седьмой обход, и трубачи уже извлекали последние звуки из длинных труб, Мариадон вынул меч из ножен и проделал в воздухе определенное таинственное движение. Держа меч вверху, он произнес слово, известное только ему одному, затем, опустил руку, дав знак. Вся армия закричала: «Ашмедай, Ашмедай, Ашмедай!»

Через несколько мгновений стены замка обрушились. Арамейцы оторопели и замешкались. Войско во главе с Мариадоном на белом коне вошло в крепость, лишенную стен, и после непродолжительного боя одержало победу.

***

Шестой день весеннего месяца Авив.

На следующий день, когда последние отряды арамейцев сложили оружие, Мариадон дал приказ разместить один гарнизон в самом Дамаске. Выступая после полудня с речью перед солдатами, он поблагодарил их за отвагу и предложил подойти к одной из двух колонн, за которыми сидели казначеи, дабы получить вознаграждение за бои в соответствии с чином и ждать новых распоряжений, пока он приедет от Соломона. Вскоре у первого из столбов выстроилась самая большая очередь, так как там раздавали вознаграждения солдатам. Они подходили один за другим, называли тайное слово и получали оплату. Около второго столба людей находилось меньше, так как там выдавали деньги офицерам.

После выступления Мариадон сказал Ашеру, чтобы после того как солдаты получат деньги, поедят и отправятся отдыхать, он и другие мастера собрались в одном из залов осажденной крепости. Ашер был одним из самых первых военачальников его армии и самый преданный друг, особые задания великий мастер поручал ему. Руководствуясь военными навыками, Мариадон в свое отсутствие всегда оставлял за старшего Дана, который особо выделялся в боях среди десяти военачальников. Дан был отважный воин и стратег, отряды коего побеждали всех врагов, а его люди считались непревзойденными бойцами.

В указанный час один за другим девять мастеров прибыли в условленное место. Подойдя к дверям залы, где стоял Ашер, они шептали ему на ухо тайное слово, и только после этого им позволялось пройти внутрь. Это был обряд братства Змеи, во главе которого стоял Мариадон. В этот орден допускались только самые мудрые и достойные из воинов, разделявших взгляды Мариадона на мир и справедливость. К ним недавно присоединился десятый военачальник, Иафет. После его вступления в тайном ордене уже насчитывалось одиннадцать участников, вместе с Мариадоном. Несмотря на свои регалии и достижения в обычной жизни, внутри братства все были равны, даже Мариадон, носивший титул великого мастера, брал на себя такие же обязанности, как и другие братья.

Когда все собрались, Ашер и сам вошел в залу. Через несколько минут к двери подошел и Мариадон в сопровождении Бенони.

— Передай мне, пожалуйста, бумаги с записями.

— Пожалуйста, — протягивая их, сказал юноша. — Я все время бережно хранил их, как вы мне и сказали, и даже не посмотрел ни разу. Если хотите, могу поклясться.

— Не стоит клясться по каждому поводу. Я тебе и так верю, мой добрый друг. Иди поешь, мы здесь долго будем.

— Я не голоден. Если вы не возражаете, я бы хотел посидеть у дверей, чтобы никто вам не мешал, а потом поем вместе с вами. Я обещаю, что ничего никому не расскажу, даже если что-то услышу.

— Хорошо, но если проголодаешься, нас не жди.

Мариадон прошел в залу, посреди которой стоял круглый стол, а на каждой из стен висели полотна с нарисованным знаком «Т» (тау). За столом уже расположились десять приближенных. Заняв отведенное ему место, Мариадон сказал:

— Приветствую вас, братья!

— Приветствуем тебя, великий мастер, — произнесли собравшиеся.

В братстве обращались друг к другу на «ты». Все это должно было послужить моделью нового общества равенства и справедливости.

Великий мастер снова обвел всех взглядом и сказал:

— Скоро заканчивается наш срок служения Соломону. Мы защищали северные земли от постоянных набегов и грабежей. Сейчас Израильское царство в безопасности, его границы охраняют обученные воины, соседние страны даже не вздумают нападать на него. Использовав Ашмедая и разместив гарнизон в Дамаске, я исполнил последнюю просьбу царя, и после этого он должен утвердить наше учение в царстве Израильском, во что мне мало верится, или дать вам вольную. Надеюсь, на этот раз он сдержит слово, и нам не придется продолжать службу в его уделах. Наконец мы сможем послужить высшим идеалам человечества.

В знак одобрения все стали стучать ладонями по столу.

Спустя несколько мгновений Мариадон продолжил:

— Мы разделяем одни ценности, и мне приятно, что каждый из присоединившихся на разных этапах нашего братства внес свой вклад, свои мысли в это новое учение и готов бороться за них до конца. Каждый из нас, ставший на путь просветления, должен сделать своим основным долгом служение человечеству, справедливости и создание нового общества.

Положив листы перед собой, Мариадон сказал:

— Мы с братом Ашером несколько дней записываем основные мысли и идеи нашего ордена, но успели не все. Брат, можешь их зачитать.

Протянув листы Ашеру, мастер продолжил:

— Нам нужно как можно быстрее сформировать основы учения. Если Соломон не захочет ему следовать, то мы утвердим этот свод правил в любом другом месте вне Иерусалима. Хотя бы в моем Тирском царстве или другом, где мы сможем исповедовать наше учение. Ашер, ты готов? — поинтересовался Мариадон у разбирающего бумаги брата.

— Да, великий мастер, — произнес Ашер и приступил к чтению: — Орден Змеи, последователями коего мы являемся, основан, чтобы защищать идеалы мира, добра и справедливости. Мы видим своей миссией сохранение и передачу нашим последователям мудрости и тайн человечества. Неспроста мы выбрали змея нашим символом. Змеи — символ мудрости, но у этого слова есть еще одно значение — «узнавать», «просветлять».

Наша основная цель — повсеместно провозглашать идеалы справедливости, стереть преграды между бедными и богатыми, власть имущими и угнетенными, поскольку все люди — братья. Весь мир станет единым царством, и населять его будет один народ, а разделяющие людей, границы и религии уйдут в прошлое. В этом новом обществе люди будут говорить на одном языке и жить, как братья. Наши души имеют один источник, и поэтому все люди равны перед своим Создателем. В новом мире, который мы стремимся создать, храмы будут возводиться не в городах из камней и песка, а внутри каждого человека. Только такие люди, ставящие во главу угла идеи равенства и гуманизма, смогут построить справедливый мир на земле.

Взяв очередной лист с записями, Ашер продолжил:

— Наш орден должен стать для всех искателей истины храмом, крепостью, куда смогут приходить свободные люди. Люди вольнодумающие и не подчиняющиеся внутри себя никакой власти. Они могут быть разных религий и цвета кожи, но объединенные одной идеей. Чтобы среди братьев не происходило разногласий, вопросы о религии и политике внутри ордена запрещены. Переступая порог храма, все становятся одним народом, братьями, провозглашающие идеалы любви и справедливости. Члены ордена Змеи должны стать для людей всего мира искрой, примером для подражания, лучом света в царстве тьмы. Тем самым Светом, который в будущем разгонит тьму религии и неравенства.

Конец ознакомительного фрагмента.