О наболевшем

Георг Алексеевич Задождевский (2024)

«О НАБОЛЕВШЕМ» — книга, вобравшая в себя личные переживания автора, раскрывающая сложность общественных, личных отношений людей, тяжесть морально-нравственных переживаний, горе утраты и многие другие жизненные трудности на пути личности, находящейся в поиске себя. Автор в том числе освещает современные события, течения. Художественное оформление (иллюстрации и разделение) способствует глубокому погружению читателя в произведения, давая точное понимание проблем собственных и проблем ближних. Герой — подросток сталкивается с тягостями жизни, особенностями и всей ее глубиной. Попутно он размышляет о любви, боли, следующей за ней, о себе и своем назначении, о девушке, которая вызывает у него пылающие чувства, о самом обществе и ненависти, которая из него вырывается после осознания всех проблем человечества, о зависимости, в которую он попадает из-за глупости и наконец о религии, которую видит единственным спасением из своего положения. Тщетно…

Боль

Дорожайшему

Не явился в жизни ты моей,

Но сделал больше остальных!

Порой мечтал я о тебе, о силе рук твоих, о хладном взгляде, об устах

Что молвили бы наставления мне,

Мечтаю и сейчас я о твоих чертах,

Сидя, мечтая, тут, на дне.

Тебе совсем немного не хватило,

Я не был рядом, я не мог!

Тебе в тот миг, нужна была лишь сила,

И чтобы я тебе помог.

Я не родился ведь еще, я только в планах был.

Ты умер, ты терпеть не мог.

Какой же к черту жить мне толк?

Если ты сам терпеть остыл.

Я посвятил тебе тот стих,

Что будет лишь в душе.

А ты все так же на могиле тих.

Какое же клише…

Теперь, и в жизни мне явился ты,

Как феникс в нужный час.

Глаза твои, как озеро чисты,

А сам внутри ты будто бы погас.

Посвящено: Звоненко Б.Н.

Кома

Маленькая девочка в коме лежит.

Не ест, не живет, все молчит.

Уж годы прошли, одна тишина,

Умирает любовь, умирает она.

…

Ее кожа бледнее все стала,

Ушли ее щеки и ямки,

Улыбки ее не много, не мало,

Душа ее в крепком замке!

Далеко же, мальчик сидит одиноко,

Виновный во всем, что случилось,

Он звонит маме в ночи ее робко,

Что над чадом сильно склонилась.

Он так же не есть, не живет, лишь скорбит

И совесть его изнутри разрывает.

Во всем виноват от судьбы не бежит,

Он все хочет, но не может исправить.

В отчаянье бьется, ищет пути,

Но, увы, ничего не находит?

Да хоть у Бога сотню раз попроси,

Болезнь — удавка, все не уходит!

Стреляться он хочет, но страшно, увы,

А может она завтра проснётся?

Узнает о том, что чувства мертвы,

И сама от боли загнётся.

Сравнилось бы

Лишь только небо сравнилось бы с ней,

Глаза ее, словно искры костра

Тело ее, как стволы тополей,

А характер, словно игра.

Лишь только космос сравнился бы с ней,

И сотня наиярчайших звезд,

В тёмной ночи миллиарды огней,

Или неведомых камешков гроздь.

Я был с тобою

Я был с тобою, до того, как стал я болен,

Я был с тобою, пока не пьян был алкоголем.

Я был с тобою, был счастлив и от боли,

Я был с тобою, и не хотел ничего боле.

Случился крах, рассорились мы сильно,

Упал в твоих глазах, я сделал все насильно!

Сломал я все, что только видел,

Убил и всех, кого сам ненавидел.

Теперь один, брожу я в темноте,

Не сплю ночами, лежу я в пустоте.

Я был с тобою до того, покуда мог быть рядом.

Я был с тобою наравне, пока была ты рядом.

Я был с тобою в тишине, теперь один я в темноте,

Я был с тобою при луне, нет больше людям места и во мне.

Я был с тобою до конца…

Пойми меня, прости меня.

Отравленные чувства

Его потухшие глаза,

Все это символ преклонения,

Ее заблудшая душа,

Все это знак повиновения!

Они вдвоем, они одни,

Верны их души морю,

Но их глаза, лишь как огни,

Что путь показывают горю.

Любовь их — словно яд,

Завистливый и хладный.

И душам их — земля, лишь ад,

Любовь — их крепкий камень.

Их души — дети сатаны,

Любовь, как сердце хлама,

И больше им на место не уйти,

Они здесь вместо дьявола-амбала.

Его потухшие глаза,

Есть это — символ разорения,

Ее потухшая душа,

То есть реальности крушение!

Ночной мрак

Под ивой плакучей сидели ночами,

Любили друг друга, душами играли.

Любовь мы свою омывали слезами,

От правды, чужой, закрыв веки, бежали.

Не верили людям, что пишут годами.

О жизни. О боли, прожитой сердцами.

Не верили в дождь, в глазах у нас лето.

Сидели вдвоем, допоздна, до рассвета.

Дарил цветы, ты мне улыбку.

Но в день тот ужасный, совершил я ошибку.

Моя жизнь больше не окутана счастьем.

Чувства все наши накрыло ненастьем.

Ты ушла, вернешься не скоро.

Я один под мостом, где была наша ссора.

Ты забыла меня, не простишь никогда.

В голове лишь одно: «Стреляй вот сюда!»

В сердце…

Метро

Невский. Трясет. Слезы.

Метро. Проспект. Электровозы.

Сижу. На лавке. Второй.

Ты подходишь. Молчу. Немой.

Молчу. Это больно. Трудно сказать.

Мерзкие губы… Хочу целовать.

Чужая. Холодная. Пустые глаза.

Ты злая. Хочу! Нельзя! Нельзя…

Проспект

Все тот же Невский, где гуляли с тобой.

Мои слезы. Ты. Взгляд твой пустой.

Оставь мои грезы, забери их с собой.

Ты не мой. Больше не мой.

Я хочу обнять, так сильно хочу.

Обнять. Тебя. Только тебя. Прошу.

Ты мне нужен, а может. Нет?

Ты, может, любовью чужою согрет.

Лежу я…

Лежу я в обмороке сладком,

Лежу на сереньком полу,

Лежу на коврике я гладком,

Боюсь, что скоро тут умру.

На потолке висит паук,

Он вечно сторожит меня,

В глазах его читается испуг.

«А вдруг не станет и тебя?»

Лежу я в обмороке сладком,

Лежу на сереньком полу,

В устах моих нет слов с осадком.

Теперь я вечность здесь просплю!

В тартарары

Сломайте старый щит людской!

Об страшный терпкий омут,

Об страх, обман, азарт мирской,

Об ненавистный хохот!

Сломайте новый щит людской!

Об мерзкие обиды,

Об горы с честью и виной,

И все чтобы были виды…

О том, что мы идем вперед,

О том, что не стоим на месте,

О том, что победили гнет,

И больше не томимся в мести!

О том, как мило мы в крови,

Ведем свои беседы,

Но ты не бойся, не реви,

Не только с честью беды.

У нас проблемы есть в очах,

Потухших и опасных.

У нас во всех, во всех морях

Полно людишек, ох, негласных.

У нас проблемы есть в любви,

Она забита страхом…

И это вновь, лишь, посмотри,

Плачет она над прахом…

А раньше что? Не больно ль поздно,

И спохватилась ты о нём,

Ты думаешь, поможет грозно,

Тот, ты в кого не веришь? Бог?

И это ладно, это ложно,

Не главная ошибка грез,

По настоящему нам будет сложно,

С терновым тем венком, без роз.

Что мы надели на поэта,

Что мы надели на людей,

Не дали вечного обета,

Толпе болеющих детей.

Ведь скупо это, не прекрасно,

Нам важно все другое, без людей

Старание одинокое напрасно?

Живу в толпе! Толпе смертей!

…

О боли, страсти и страданиях…

Я не забуду никогда!

И о безумных начинаниях,

Я буду помнить здесь всегда,

И мне не нужно в сотнях истин,

Доказывать других совет,

Я лишь хочу, чтоб мир был честен,

И в людях был, хоть чистый свет!

…

Про смерть, любовь и покаяния…

Я вспоминать уже устал!

И с выше нет здесь ниспослания,

Я лишь на боль здесь указал.

…

Прошу я Вас, все будьте умны,

И будьте сильны, не скверны

Не дайте, твари, тьме угрюмой,

И вашу душу поглотить.

Я отпустил

Вечер, фонари освещают улицу,

Я не сплю, впрочем, обычно

Не ищу свою новую спутницу,

Она дома, она прилична.

Записываю новые строчки,

В мыслях моих нет тебя,

От ступней, до ушной мочки,

Я холоден, не пьян.