80 сигарет

Генри Сирил, 2021

Жуткая история о неведомом простому обывателю мире жестоких людей, с которыми мы, не придавая этому значения, живем бок о бок. Матерый уголовник по кличке Токарь планирует ограбить наркоторговцев и выгодно перепродать их товар. Предвкушая удачную аферу, Токарь берет с собой на дело случайную попутчицу красавицу Нину. Операция удается. Но в пылу разборок и любовных утех он не замечает, как сам становится жертвой. Его новая подруга Нина – совсем не та, за кого себя выдает. Токарь с ужасом узнает ее страшную тайну, после чего для него остается только один выход – смерть… Что творится в голове преступника? Что им движет: ненависть, злость, борьба за выживание или страх? Автор как психолог препарирует мотивы и драматичные обстоятельства жизни своих героев. Многие сцены прописаны настолько детально и реалистично, что становится откровенно не по себе. Но именно это чувство заставляет ждать развязки с чудовищным нетерпением. Развязки, предугадать которою невозможно. Десятки топовых книжных блогеров уже написали на эту книгу свои восторженные отзывы. «Жесткая, резкая и оглушающая. Юношеские мечты и первая любовь, ошибки молодости и страшные реалии тюремной жизни, попытки не сойти с ума, человеческая сублимация и месть, – ещё ни одна книга так меня не шокировала». – @7_svetik_books «Представьте, что вас на некоторое время поместили в тюремную камеру к самым отчаянным заключенным. Первая мысль: «Что я здесь делаю?», происходящая здесь жестокость возмущает и пугает, а сцены насилия, как и вся развязка этой истории, вас шокируют. Эмоции и множество мыслей, зародившихся тут, навсегда останутся с вами, а дочитав (выйдя из этой камеры), вы уже не останетесь прежним!» – uliana_gushchenko «Безжалостная драма, сюжет которой выпрыгивает как черт из табакерки. Если вы слишком нежная натура, то отложите книгу в сторону, но если вы готовы к погружению в пучину мрака, то знайте – захочется еще». – @hah.books

Пролог

— Я прошу прощения, но в нашем ресторане не курят. Потушите, пожалуйста, сигарету.

— Да отдыхай. Мы тут вдвоем. Кому мешаем?

— И все же. Вам стоит потушить сигарету.

— Те делать больше не хуй? Заказ лучше прими. Две бутылки минералки — любой, холодной, и че-нить пожрать на твой выбор.

— Простите, но я вынужден позвать…

— Слышь, отъебись, олень, пока я тебе ебасос не разбил! И так башка трещит, еще и ты меня дрочить будешь?

— Винстон, ну его в жопу. Лучше потуши. За последние шесть лет много че поменялось. Ща ваще нигде курить нельзя. А у меня нет настроения пиздить охранника.

— Че за дерьмо?! Ладно, вот. Доволен? Теперь пиздуй за заказом. С ума, блять, сойти можно! На зоне и то свободы больше было. Токарь, есть че-нить от башки?

— Не-а.

— Отвык я от похмелья. Ладно. Короче, слушай. Ты помнишь Мишку-цыгана?

— Мишку, Мишку… Барыгу этого всесоюзного, что ли?

— Да.

— А то! Хе-хе. Этот гондон в свое время половину Подмосковья героином завалил. Почти все точки его были.

— Угу. Он в прошлом месяце тянул большую «коляску» в лагерь. «Пороха» могло бы хватить для того, чтоб вся зона неделю летела не просыхая.

— Ваша вода. Завтрак будет готов через пару минут.

— Исчезни… Так вот, не знаю, че там у него произошло — слил кто или сам очка пронес, только въебался наш Мишка с «порохом» этим. Прям оперку нашему и въебался.

— Это которому? Зорину, что ли?

— Да, братан, ему, родимому. Вот тоже сучонок, хе-хе, как еще до сих пор сам не сел. Ведь ни хера не боится! Думает, Бога за яйца поймал. В общем, Зорин, долго не думая, такую сумму цыгану заломил, что у бедолаги глаза на лоб полезли. Он давай объяснять Зорину, что нету у него столько денежек, а тот ни на рубль не уступает, говорит: если не хочешь, мол, по-хорошему, то я делу ход даю, и тогда пиздец тебе, «Пабло», десятка — это как минимум… Гл-гл-гл… А-а-а-х… Хорошо. Эй, длинный! Водички повтори.

— А сколько Зорин хотел-то?

— Я не знаю, но, думаю, ой как немало. Мишка ведь не из жадности рогом уперся. Видать, и вправду цифра для него неподъемная, а он — ты сам знаешь — далеко не бедный. Разумеется, Мишка мог плюнуть на все и слить, к хуям, Зорина фээсбэшникам — да и дело с концом: впаяли бы обоим по самые яйца.

— Ваш завтрак: омлет с…

— Хер ли ты все комментируешь? По-твоему, я бы не догадался, что это такое? Свободен.

— Да-а-а, Винстон, рискует оперок наш. Ва-банк прет. К пенсии, наверное, готовится.

— Не скажи. Зорин не дурак, даром что мент. Он прекрасно понимал, что́ и кому́ предлагал. Мишке пара месяцев до «звонка» оставалась. Ясно как день — жопу порвет, но найдет деньги. Понимал, что дело его труба, что бабки надо достать — кровь из носу, иначе запустит его Зорин в такую пиздорезку, какая ему только в кошмарах снилась. Сидеть будет до второго пришествия. Это если повезет.

— Ну а мы-то здесь при чем?

— А при том, кенток, что денег таких у цыгана попросту нет. Зато он знает, где их по-легкому взять можно. О чем и рассказал Зорину. А он — мне.

— Ну?

— Баранки гну. В эту субботу Мишка ждет большую партию герыча. Фуру с грузом будут встречать его люди на двести пятидесятом километре трассы М4. Там гостиница есть небольшая. Говенная, но это и неважно. Ты едешь туда за сутки до назначенной встречи барыг — так, на всякий случай. Снимаешь номер и ждешь меня. Я приеду на следующий день, мне нужно будет задержаться в городе. Затем мы дожидаемся, когда те, кто приедет забирать товар, перекидают его к себе в тачку, валим их…

–…и забираем товар себе.

— Да.

— Винстон, а-а… ты доверяешь Зорину? Он же мент.

— Ха! Мент он только по документам. Этот мудак столько всего наворотил за свою оперскую жизнь, что не каждому отморозку снилось. Да че я тебе рассказываю! Мы же вместе с тобой несколько раз по его наводкам двигались. И всегда удачно, забыл?

— Ни хера я не забыл. Просто хочу до конца во всем разобраться. Например, мне непонятно, зачем такой огород городить. Если, ты говоришь, у руля Мишка стоит, почему бы ему просто не отдать товар?

— Ну пиздец, прилетел утюг в голову. Как ты себе это представляешь? Мишка, конечно, у руля, но он ведь не один верховодит. Там народу тьма-тьмущая задействована. Что он им всем скажет? «Большое спасибо за помощь, а теперь отвезите весь героин по такому-то адресу и можете быть свободны». Так, что ли?

— Винстон, даже полному дебилу сразу станет понятно, кто стоит за налетом.

— Объясняю для особо тупых. Во-первых, не факт, что все стрелки на Зорине сойдутся, а уж на нас — тем более. Мало ли кому еще это может быть на руку. Там их, блять, целый табор, а бабки огромные. А во-вторых, даже если и допрет до этих индейцев, что сам же Мишка их и кинул, то тебе ли не похер? Пускай его хоть раком к стенке ставят, ебут и пытают. Откуда цыгану знать, кого там Зорин к теме подключил? Или, ха, ты думаешь, они и мусора пытать станут? Яиц не хватит с Зориным связываться.

— Ну хуй его знает. Сам же говоришь — бабки немалые.

— Токарь, с каких это пор… Че ты опять приперся? Мы тебя звали?

— Извините, я закрываю смену. Не могли бы вы рассчитаться?

— Ебать ты прилипчивый. Сдачу оставь. Все, нарисуй сквозняк… С каких это пор ты такой ссыклявый стал, а, Токарь? Хотя пускай тебя это не беспокоит. Я знаю, как нам подстраховаться.

— Ты о чем?

— Неважно. Тебе сейчас на своей роли сосредоточиться нужно.

— Ладно, еще пара вопросов.

— Валяй.

— Какой план? Я имею в виду детали.

— Об этом после поговорим, на свежую голову. Что еще?

— Что мы будем делать со всем этим говном?

— Не парься. Я уже обо всем договорился.

— Шустрый какой. Когда успел? Вчера только откинулся.

— Вчера и успел. Еще с зоны сделал пару звоночков. Кстати, это еще одна причина, почему Зорин подтянул именно меня. Я знаю, куда «порох» скинуть по-быстрому. Один очень крупный барыжка заберет его. Хоть и по дешевке, зато сразу и весь.

— Я еще, блять, героином не банчил…

— Эй! Ты эту херню для малолеток оставь. Мы же не собираемся им торговать. Просто отберем у одних барыг и отдадим другим. А нам за это денежка. И давай без блевотины этой, «банчил, не банчил». Знаешь, какие там бабки?

— Вот, кстати, нет. Какие?

— Даже при том, что скинем мы его за гроши, получится по двести кусков зелени на рыло.

— Сколько?!

— Че орешь-то? Хе-хе, вот и я о том же.

— Но по-любому думать, братан, надо.

— Ну, думай, думай. Только недолго. Край — до завтра. Есть анальгин?

— Да нету у меня. Ты уже спрашивал.

— Блять.