Ковка стали. Книга 1

Геннадий Раков (2024)

Эта книга о том, как закаляется характер, воспитывается воля и мужество. А также о том, как важно оставаться человеком при любых обстоятельствах. Героями повествования становятся простые люди — рабочие, инженеры, строители, сельские жители, встретившиеся автору на его жизненном пути. Автор знакомит читателя с местами, где он рос, жил, работал (Колыма, Ленинград, Салехард, Сочи, Тюмень). Через различные повороты судьбы и встречи с людьми автор рассказывает, как принимал сложные решения, брал на себя ответственность за свои поступки, оставаясь верным своим принципам. Книга вдохновляет задуматься о собственном характере, воле, мужестве и о том, как эти качества могут помочь в преодолении жизненных испытаний.

Заводской крючок

Заводской крючок для ловли рыбы в деревне был на вес золота. У всех в основном самодельные, из проволоки или булавки. Чем хорош заводской? Рыба с него не срывается. Дёрнула рыба, подсёк, и она твоя. С самодельного зачастую рыба уходит. Сноровистым надо быть, чтобы её поймать.

Если заводской крючок зацепится в реке за корягу, никто не дёргает его и не тянет в надежде отцепить. Штаны снял и в воду — выпутывать.

Деревня — не город, два магазина: продовольственный и хозяйственный от потребсоюза. Хлеб да лопаты в основном, ну гвозди ещё, сахар, соль. А чтобы о крючках подумать — некому. У меня крючки из города были и большие, и маленькие. Мне много, штук десять. Считал себя богатым. Ловил в основном на большой — червяк солидный можно насадить, рыбу удобно снимать. Маленький возьмёшь, то червя некуда надеть, а если кого поймал — одна маета его вытащить из рыбы. Снять с крючка просто невозможно, хоть ножом разрезай рыбину.

Частенько ходил с удочкой один. Иногда кто из пацанов присоседится. Вот и на этот раз утречком пошёл к Ребровой горе в заводь, после валунов посреди русла. Там уже был Васька. Старше меня на год. Жил он в стареньком побелённом домике за школой, с бабушкой. Она была сильно стара. Родители его умерли. Как, при каких обстоятельствах — не знаю. Ходил во всём драном — и в школу, и просто так.

Сейчас он сидел в трусах, майке, босиком, скорчившись у куста. Вместо удилища в его руках была палка из талины с леской.

— Здорово, Васька, клюёт?

— Здорово, садись вон туда, рядом. Клюёт, да срываются много, сволочи. Не срывались бы, так бидон бы уже полный был. Видишь?

Заглянул в бидон с водой. Там плавали с десяток крупных пескарей. Мне такие редко попадались.

— Ничего, хорошие. — Сел рядом, забросил крючок с грузилом и толстым червяком. И удилище у меня было на славу.

Пока сидел, ждал поклёвку, Васька без устали дёргал рыбу.

Странное дело — из множества рыб он поймал одну. — Васька, почему они у тебя так часто срываются?

— Сам злой сижу. Всегда так. Бабушка пошлёт меня за рыбой, жрать хочется, дома ничего нет, а у меня крючок самодельный. Рыба клюёт, зацепа нет — вместе с червяком и удирает. Был бы у меня заводской крючок, сколько бы наловил. Где его возьмёшь? И деньги нужны. Спрашивал у Генки Ерина, у него есть, не дал, гад. Говорит: «У самого один», жмот.

— Не обижайся на него. У него и правда один. И тот я ему дал. У меня ещё есть дома. Хочешь — и тебе дам.

— Так и дашь?

— Ну.

— Не жалко будет?

— Не-а. Чё жалеть? Тебе вон кушать нечего. Я-то так ловлю, для интереса и коту. Полови моей удочкой, сгоняю домой, принесу.

Дом был в километре от места рыбалки. Смотался бегом.

— Вот, на.

— Гена, это мой крючок, правда? Никогда такого у меня не было. Вот бабушка обрадуется! Спасибо!

— Пожалуйста, лови больше рыбы, коли есть нечего.

Он ловко снял свой самодельный крючок, привязал особым узлом мой. Дело пошло на лад. Не прошло и получаса, его бидончик был полон рыбы. Кроме пескарей ему и чебаки попадались (редкие для меня). У меня было два пескаря.

— Ну я пойду, жрать охота. Бабушка пожарит, поем, прибегу к тебе назад, вместе быстро наловим.

Васька пришёл к обеду:

— Дров не было, пока наколол — время ушло. Сейчас не будет ловиться. Давай вечером пойдём на ту сторону. Места покажу, на каждый заброс рыба ловится. На вот пескаря жареного, — он развернул тряпицу.

Пескарь был очень вкусный, ещё тёплый.

— Давай вечером.

Собрал удочки, пошли домой.

Вечером Васька зашёл за мной со своей короткой палочкой вместо удилища.

— Удилище у тебя какое-то непутёвое. Не можешь хорошее, как у меня, сделать?

— Зачем, мне и так сойдёт. Своим ты крючок от берега далеко забрасываешь. Там рыбы нет. Гальки одни и усачи. Рыба у берега кормится. Зачем далеко бросать? — Знаешь, Вася, иди один, меня мама не отпускает. Извини.

— Да ладно, я привык один. Наловлю — завтра будет что есть.

— Давай.

— Давай.

Утром вышел из дома, смотрю — рыба в трёхлитровой банке, привязанной к ручке двери. Васька себе наловил, мне принёс. Так дело не пойдёт — взял банку, пошёл к Ваське.

Тот играл во дворе с котом.

— Вася, ты зачем свою рыбу мне отдал? Тебе нужнее.

— Привет, не боись — вона у меня вторая банка. Да ещё полопать успел. Рыба на твой крючок прёт, как дура. Давно столько не ловил. Бери себе рыбу — не то пропадёт.

На крыльцо вышла бабушка:

— С кем ты, Василёк, тут говоришь? Вот он кто — кормилец наш. Спасибо тебе, мальчик, за подарок бесценный. Теперя мы с Васильком завсегда сыты будем. Дай бог тебе здоровья. Хорошие, видно, у тебя родители, коли такого сына воспитали. Передай им поклон от меня. Отблагодарить-то мне тебя нечем. Были бы родители Василька живы, Господи, — она перекрестилась, — было бы по-другому. В дом пригласить и то не могу. Бедно живём… Помру как, внучка моего, Василька, кто на ноги поставит? Одна я у него, за него и живу, так бы давно за родителями его пошла…

Ох, грехи мои тяжкие. Вася, внучок, один остался. Василёк, делай, как сказывала тебе…

С банкой рыбы я вернулся домой, пересыпал её в тазик.

Банку сбегал вернул.

На второй, третий и ещё несколько дней утром рыба была на том же месте. Наконец мама не выдержала:

— Давай, сынок, сходим к Васе, скажем ему, что нам не надо столько рыбы.

Мы пошли. На дворе никого не было. Постучали в дверь.

Никто не откликнулся. Открыли её.

Бабушка лежала на лавке, Вася сидел рядом на табурете, кулаками тёр глаза и жалобно выл:

— Умерла бабушка.

Скоро Ваську забрали в городской детский дом.