Aut viam inveniam, aut faciam. Найду дорогу или проложу ее сам

Геннадий Калиновский

Книга написана в форме рассказа попутчика, который встретился автору в поезде. Жанр – боевик с элементами мистики. Все факты, упомянутые в книге имели место быть, но с разными людьми.Книга не документальное произведение, и автор может не разделять мнение героев книги.Действие начинается в Грозном накануне первой войны.Книга задумывалась как серия с продолжением.

ГЛАВА 7

Воспользовавшись небольшой передышкой в обстреле мы осторожно выглянули из воронки. Ничего более менее надежного не попадалось на глаза. Кругом были либо развалины либо полуразвалины, которые в любой момент могли стать ими.

И тут мой взгляд уткнулся в неприметное сооружение метрах в двадцати от нас. Высотой около полуметра от земли бетонная площадка теплоцентрали, слегка засыпанная обломками и оттого имеющая неприметный вид. Практически готовый блиндаж к тому же неплохо замаскированный.

Мы осторожно как только это было возможно начали переползать к нему, вжимаясь в землю при каждом очередном разрыве. Ну вот и последние метры преодолены — мы не без усилий сняли тяжелый чугунный люк и по скользкой железной лестнице спустились вниз. Закрыв его мы оказались в полумраке — свет пробивался только в одном месте где была повреждена кирпичная кладка-небольшая щель размером с 2—3 кирпича освещала и позволяла хотя-бы слегка наблюдать за происходящим на поверхности и ориентироваться в нашем временном убежище. Если кто не знает то объясню — это бетонный колодец размером где-то два на два на два метра-из которого в обе стороны уходит бетонный «пенал» с уложенными в него трубами. Размеры пенала таковы что по нему хотя и с трудом можно проползти до следующих колодцев который находились в метрах 50 от нашего в одну и в другую стороны. Правда на дне пенала стояла вода которая почти закрывала сами трубы и делала эвакуацию по ним несколько затруднительной если бы это пришлось делать. Едва лишь мы спустились вниз и огляделись как на поверхности разгорелся настоящий бой-мы попали наверное в самый его эпицентр. Я осторожно выглянул в щель между кирпичами

— Ты знаешь мы кажется попали, наверху сражение в самом разгаре-трассеры лупят как в кино.

В это время что-то взорвалось совсем рядом и заволокло наш «бункер» кирпичной пылью и противным дымом. Я пулей слетел вниз, за мной вдогонку упали два кирпича один из которых больно стукнул меня по ноге. Отверстие в кирпичной кладке таким образом расширилось — стало светлее. Мы просидели так весь день. Наконец-то стемнело. Я первый нарушил наше тягостное молчание-бой к тому времени наверху затих и переместился в сторону.

— Итак командование беру на себя-сказал я-бойцам оправиться и покурить. Осмотреть и перезарядить оружие.

— Есть сэр-поддержал мою шутку мой друг — Если позволите я перезаряжу ваш — мой и так заряжен. Это вы стреляете чуть что куда попало сэр.

— Выполняйте боец.

— Есть сэр. Разрешите бегом сэр?

— Разрешаю. Вот если — бы я мог как и ты падать в обморок от каждой ерунды-тогда конечно другое дело

— А вы сэр…

Договорить он не успел — люк со скрежетом отъехал в сторону, послышалась гортанная чеченская речь и в люк что-то начали пропихивать. Мы не сговариваясь бросились в короба, он в одну а я в другую сторону. Я отполз метра на три и затих. По голосам я понял что это были солдаты которых боевики захватили в плен. Кто-то из них плакал, кто-то матом крыл их и своих командиров, кто-то громко стонал. По голосам я определил что их было не менее десяти и некоторые были ранены. Пользуясь шумом я пополз вперед столь стремительно что передо мной образовался даже небольшой бурун тухлой воды. И вот наконец колодец-я мокрый и грязный осторожно выглянул наружу-люка на мое счастье не было и я проделал это бесшумно. Возле покинутого нами колодца стояла группа боевиков. Они что-то выкрикивали, что было мне не разобрать, хотя я неплохо знал чеченский, так как орали они все вместе. Затем в колодец полетели дымовые шашки что вызвало у них особую радость и смех, который усилился когда из колодца донеслись крики о помощи и кашель задыхающихся людей. Внутри меня опять проснулся он — зверь! Ушел страх, я весь стал как — бы другим. Уверенными и четкими движениями я стал подбираться к банде отморозков. Было одно желание — убивать!!.Вспоминая и анализируя потом свои мысли в тот момент я даже не думал о спасении солдат — все перекрывало одно желание убивать, убивать и убивать!!

Вдоль трассы шел бруствер из земли который или забыли или просто не успели заровнять после последнего ремонта теплоцентрали. Вдоль него я смог незаметно подобраться почти вплотную к улюлюкающей кучке боевиков, да они особенно и не оглядывались по сторонам, настолько были увлечены своим звериным развлечением. Тут один из них закричал:

— Сабур, сабур (подожди чеч.) и пустил в люк сигнальную ракету.

Другой следом бросил в колодец гранату. Глухой взрыв прогремевший в колодце даже не смог заглушить вопли радости ублюдков и прекратил мучения несчастных. Это была последняя радость которую испытали в жизни эти дети шайтана. Зверь который проснулся во мне рассвирепел и встал на дыбы. По всему телу опять как и в прошлый раз пошли какие-то странные импульсы, даже не знаю как их назвать, это было похоже на электрический ток. Одновременное покалывание буквально в каждой части моего тела. И ощущение вернее осознание своей силы и могущества если можно так выразиться. Я выхватил «беретту» и четко и быстро как робот всадил в каждого по пуле. Я не знал тогда сколько патронов в обойме пистолета и смогу ли я наградить пулей каждого. Но похоже что тот кто во мне проснулся все это знал, всех пересчитал и каждый получил свой свинцовый подарок. После этого я так как будто все время только этим и занимался, ножом добил троих которые подавали еще признаки жизни.

— Ну что шакалы, аллах акбар? — произнёс я каким-то-чужим и страшным голосом и рассмеялся. Этот чужой смех я запомнил и каждый раз вспоминая его мне было страшно.

Но в тот момент мысли были заняты одним — убить! И я на всякий случай перерезал горло остальным. Внутри я буквально услышал довольное урчание зверя и почувствовал что он оставил меня в покое и ушёл туда откуда пришёл, а я пришёл обратно в себя.

Первой мыслью было-что со Славиком?. В колодце была темнота и оттуда валил дым.

— Есть кто живой? — в ответ тишина.

— Славик ты как? — опять тишина.

Поскольку колодец был забит телами и лезть в него желания не было я решил попробовать поискать своего друга проникнув в трубный пенал из следующего колодца. Но крышка люка следующего колодца не поддавалась. Ощупав его в темноте я понял причину — люк был заперт на спецзамок и его можно было отомкнуть трёхгранным спецключем. Отчаяние охватило меня-все попытки открыть его не увенчались успехом. Я вернулся к месту где валялись трупы незадачливых дудаевских «мудьджахедов» и пошарил в их рюкзаках. Достал фонарик и несколько гладких зеленых гранат. Названия их я не знал но принцип их работы и обращение с ними были мне знакомы. После чего я расшатал кирпичную кладку колодца, на котором лежала плита, как я и говорил не сама трасса не колодцы после ремонта не были засыпаны до конца. В образовавшуюся щель я засунул гранату, выдернул чеку и откатился по плите в сторону. Бабахнувший взрыв сделал в кирпичах дыру диаметром более метра. Да кирпич у нас что и говорить-делать умели.

Я кое-как подсвечивая себе фонариком протиснулся в образовавшийся проход. Осмотревшись я понял почему колодец был закрыт-рабочие ремонтировавшие теплотрассу устроили там свою бытовку и склад инструментов. Посветив фонариком в короб я метрах в трех увидел знакомые ботинки. Я втиснулся в пенал и попытался за ноги выволочь своего друга в колодец. Но не тут то было-если в коробе можно было с горем пополам еще кое как ползти, то тащить за собой что либо одной рукой и одновременно другой отталкиваться у меня не получалось. Славик признаков жизни не подавал и соответственно облегчить мне процесс выволакивания не мог. Тут меня осенило — я ведь видел среди инструментов кусок троса с петлями на концах — рабочие им наверное стропили грузы. Выбравшись обратно в колодец я взял трос, забрался обратно обвязал им ноги моего незадачливого друга, и выбравшись начал вытягивать его. Вначале из пенала показалась грязная волна тухлой воды а следом и он сам. По слабому шевелению его рук я понял что он живой.

— С приездом дорогой товарищ. Хорошо что ты полез вперед ногами а то пришлось бы мне тебя за шею привязывать.

— А-а-а!.кто здесь?!! — вдруг не стого не с сего заорал он

— Чего ты орешь дурак? — я заткнул ему рот-Это я. Твой верный друг и спаситель.

— Где я?

— Где, где-в Караганде! В колодце вот где — грязные, воняющие, мокрые — но живые. Накрылось наше передвижение судя по всему медным тазом — мы по всей видимости на линии фронта или где-то в этом роде. Пока не поймем что к чему трогаться не стоит. Тем более мы вымокли до нитки — а на дворе сам понимаешь не месяц май. Ты сам как? Передвигаться можешь?

— Да я нормально — вот только холодно очень — пролязгал зубами мой оживший друг.-

— Как более мобильный и боеспособный беру командование на себя — пролязгал я вответ — Приказ будет такой-тут неподалеку лежит группа абсолютно дохлых граждан муджахедской национальности. Им тёплая одежда уже как ты понимаешь ни к чему. Приказ такой, теплые вещи, оружие, продукты питания, а также все ценное что найдем экспроприируется в пользу беженцев-то есть нас. Задача ясна?

Последняя фраза была произнесена мною на ходу так как мой кореш с несвойственной для для человека только что бывшего без сознания прытью полез на выход из нашего убежища.

— Ясно, ясно — чего ты мне голову тут полчаса морочишь — уже давно бы согрелись и что-нибудь съели — донеслось до меня уже откуда то снаружи.

Я выбрался следом. От недалеких разрывов и осветительных ракет было довольно светло. Шальные трассеры то и дело пролетали то тут то там. Где ползком а где на четвереньках мы пробрались к месту моего недавнего боя. У незадачливых «воинов аллаха»уже наступило трупное окоченение. Мы вытряхнули хозяев из их утепленной и удобной натовской формы. нас не смутило даже присутствие на ней их мозгов и крови. Поснимав одежду, вещевые мешки и всё остальное что могло бы представлять для нас какую-либо ценность мы свалили их трупы в тот же колодец где покоились их жертвы и закрыли люк. Мы спешили — рассвет был уже близко. Перетащив все в наш новый «бункер» мы замаскировали проделанную мною дыру — кирпичами, и всем что попалось под руку, мы начали разглядывать свои трофеи.

Оглядываясь сейчас на все произошедшее тогда с нами я недоумеваю как мой друг падающий в обморок и едва из него вышедший мог по деловому и быстро раздевать трупы, шарить по их карманам выискивая все что нам может пригодиться. Как это я-человек сугубо гражданский и к тому-же очень брезгливый мог проделывать всё это нисколько не испытывая при этом никаких неудобств. По видимому на грани жизни и смерти все эти обмороки, брезгливость и прочее уходят в сторону и впереди только один инстинкт-инстинкт выживания.

Итак, я отвлекся, что же нам досталось. А досталось нам вот что: пять разгрузочных жилетов, в каждом по 8 рожков к автомату, семь автоматов АКМС 7,62 каждый с двумя спаренными рожками, несколько десятков гранат, шесть «беретт» (я заметил что бандиты очень любят эту марку).Куча запасных обойм к ним, пять радиостанций моторолла, три радиостанции кенвуд (это сейчас радиостанцией никого не удивить, а тогда это было вообще для нас что-то из области фантастики) несколько комплектов «хэнд фри» к ним. Восемь армейских американских фонарей, штук сорок запасных аккумуляторов, снайперская винтовка ВСС с полным боекомплектом-очень удобная разборная штука (в разобранном виде и уложенная в брезентовую торбу вообще не вызывает ни у кого подозрений.).Десять ножей «коммандо»,три бинокля ночного видения, и пять простых. Два гранатомета «шмель». Три хронометра «ролекс». Три кевларовых жилета в упаковке (надевать надо было господа!),штук сорок шприцтюбиков промедола, и шесть камуфлированных рюкзаков с эмблемами «айрборн юса».

В первом оказались медикаменты, их было настолько много и разных, что можно было наверное открыть небольшой фельдшерский пункт. На всех было клеймо-армия сша.

— Вот это кстати-обрадовался я-Давай промоем твою рану и как следует перевяжем.

Славик снял одежду я протер его рану вначале спиртом, а затем смазал специальной противоожеговой мазью, а царапину на плече просто залили иодом, так как она уже подсохла и особых опасений не вызывала. Одно было плохо-он по прежнему одним ухом не слышал, и время от времени оттуда шла кровь, но потом перестала.

В следующем рюкзаке нашлись два новых комплекта теплого белья, опять же юса арми, мы с громадной радостью сбросили пропитанное болотной водой тряпьё в которое превратилась наша одежда, и облачились в эту безумно комфортную одежду. Размерчик пришелся нам как раз в пору. Там же оказались две пары дивных камуфлированных штанов подбитых мехом и с молниями по бокам для того чтобы одевать и снимать их не разуваясь, с кучей всяких карманчиков, замков и т. п. Не долго думая мы напялили и их. Ансамбль завершили военные свитеры тоже юса арми, цвета хаки с погонами и кожаными вставками..Порывшись в куртках убиенных мы выбрали две наименее измазанных и не простреленных. Облачившись в них позволили себе немного расслабиться, так как приятное тепло располагало к дремоте. Поэтому мы прервали осмотр трофеев и прилегли вздремнуть соорудив себе шикарное ложе из бандитского барахла. Я сразу отключился сказались тяжелый день и бессонная ночь. Проснулся оттого что рядом что-то громыхало.

Славик тоже проснулся и выглядывал в нашу импровизированную амбразуру. В колодце было несколько самодельных лестниц, принесённых по видимому рабочими, стоя на них можно было наблюдать за происходящим наружи, что я и поспешил сделать присоединившись к моему любопытному другу. А на улице в свете наступившего дня шло настоящее сражение. Шквальный огонь с той и с другой стороны, взрывы и дым окутывали поле битвы. Российские солдаты засели в пятиэтажке напротив, ее окружили боевики и расстреливали их с разных сторон. С соседних пятиэтажек вовсю стреляли снайперы. В бинокль было хорошо видно как один за другим солдаты утыкались лицом в автоматы или просто падали как тряпичные куклы. Постепенно по мере того как их количество таяло темп стрельбы затихал. Боевики не высовывались они тянули время, понимая что солдаты обречены. Наконец стрельба затихла совсем, усолдат кончились патроны. На помощь им никто не спешил. Я отодвинулся вглубь колодца, чтобы случайный блик линз не выдал нашего пребывания. Но даже из глубины колодца через мощную цейсовскую оптику было хорошо видно происходящее. Поднявших руки сбрасывали с балконов, резали им горло, или просто стреляли в упор в голову. Остальных уцелевших вытолкали на улицу. Оказавшихся среди них двоих офицеров поставили на колени и начали избивать ногами. Ноги обутые в тяжелые армейские ботинки очень болезненная штука — один правильный удар и человек становится инвалидом, это говорю как человек которого били и который бил сам. Поскольку меня били не профи своего дела инвалидом я не стал, а вот я многих заставил «работать на аптеку», а некоторых даже отправил «в страну вечной охоты». Но все это было гораздо позже, а в тот момент все моё тело вздрагивало от каждого удара наносимого несчастным. Это было метрах в двухстах но крики истязаемых были хорошо слышны. Удары сыпались один за другим, они падали, пытались подняться но все новые и новые удары опрокидывали их на землю. Это продолжалось до тех пор пока окровавленные тела перестали подавать признаки жизни. После чего их ещё и добили из пистолета. Я хорошо разглядел стрелявшего — никаких эмоций на лице — выстрелил как будто во что-то неодушевленное и пошел себе дальше. Оставшихся отводили в сторону по одному и на глазах остальных убивали с особой жестокостью. Страшно вспоминать, а видеть и подавно что эти звери вытворяли с ними. Метали в них ножи, просто перерезали горло как скоту на бойне, вгоняли ножи в пах выпуская внутренности наружу заставляя в них путаться собирая их с земли. Два солдатика вырвались и пытались убежать, но разве убежишь на открытой местности от двух десятков хорошо обученных и вооруженных стрелков? На них отработали стрельбу «от бедра» первыми же выстрелами свалив их на землю. Разглядывая происходящее в бинокль я не заметил что моего друга рядом нет и только звуки которые издает блюющий человек заставили меня оглянуться по сторонам. Мой впечатлительный соратник забился в угол и его тело сотрясало в рвотных конвульсиях.

— Славик ты демаскируешь нас своими рвотными позывами, хорошо что ты хоть ничего не ел сутки, а то на вонь точно бы слетелись все боевики округи как мухи на говно.

— Ты чё такой крутой? Рембо недоделаный! Как ты можешь на это все спокойно смотреть — это ведь не кроликов режут, а людей! Понимаешь — это люди ведь!!!

Накал страстей все нарастал-истерический шепот вот-вот должен был перейти в неуправляемый истерический крик. Я насильно заткнул рукой ему рот и зашептал прямо в здоровое ухо (второе у него попрежнему ничего не слышало):

— Какой вы вьюноша нежный! Ну ничего ничего это скоро пройдет. У меня начало проходить еще позапозавчера, да ведь я рассказывал тебе. И у тебя поверь мне тоже скоро пройдет — я почувствовал как Славик стал успокаиваться, мой шёпот подействовал на него умиротворяюще — А вчерашние слуги аллаха — продолжал я — Как думаешь кто помог им досрочно отправиться в райские кущи на встречу к 1000девственниц на каждого? Отвечу — ваш покорный слуга. И мне их ни чуточки было не жаль. Я пристрелил их, а кто сразу не сдох тех я добил — горло им перерезавши. Чтобы не коптили своим мерзким дыханием наш дивный мир.

Я убедился что мой камарад окончательно успокоился, отпустил его и уже вполголоса продолжил:

— Жалко конечно пацанов наших, не виноваты они, просто уж судьба у них такая, так карта легла, ничего не попишешь. Ты сам видишь что они были обречены. Их бросили, о них забыли и мы ничем им бы помочь не смогли бы. Нет, конечно ты можешь распустить сопли, поорать зарыдать во весь голос. Побиться головой об стенку, может эти ублюдки дудаевские заинтересуются, а кто это там так громко причитает? А это Славик, давай мы ему что нибудь оторвем, да и другану его заодно за компанию. Утри сопли — уже более сурово, как мне показалось — сказал я — Ты что до сих пор не понял куда мы попали?! Это война! И судя по тому что мы сейчас видели перевес явно не на нашей стороне-я обнял его за плечи

— Ну ладно чего ты? Успокоился? — он молча кивнул.

— Вот и славно — давай лучше остальные кошёлки душманские разберем — может быть чего нибудь съедобного надыбаем. Я голодный как собака!.

Надо отметить что после вчерашних приключений аппетит вообще пропал, зато сейчас в животе сосало «будь здоров». Но у моего унылого друга одно лишь упоминание о пище вызвало такой приступ тошноты, что я и вправду стал опасаться как бы нас не засекли.

Но басмачам было не до нас. К их оживленной группе подошла группа из молодых баб в камуфляже количеством около 10 с длинными винтовками за спиной и сопровождающие их автоматчики тоже человек около десяти. Они стали обниматься повидимому поздравляли друг друга с удачной акцией. Бабы как я понял были снайперши. Их как я потом узнал завозили из прибалтики и украины — этакое кавказское сафари куда они охотно ехали заработать и неплохо отдохнуть в обществе горячих горных джигитов. Правда план этот удался далеко не во всем. Нет правда что общества горячих джигитов они поимели или их поимели кому как повезло, а вот что касаемо заработков и уехать обратно вышло далеко не у всех. Насколько я был наслышан попавшие в плен до суда не доживали — гибли при попытке к бегству, причем пытались убежать даже тяжелораненые и неходячие. На самом деле ненависть к ним со стороны солдат была настолько велика что шансов дожить до суда было 0 в квадрате. А вообще хороших снайперов ценили и оберегали — каждого в бою охраняли несколько автоматчиков в круговую. Такая группа была мобильной и наносила большие потери врагу.

Но я отвлекся — Вся кодла когда вовсю наобнимались, уселись в кружок и стали чем-то угощаться из сумок. Затем одна из снайперш подошла к убитым затем подошла к одному, повидимому к главному и начала что-то говорить резко жестикулируя при этом. и показывая то и дело в сторону лежащих неподалеку трупов. Главный — крепкий парень с виду лет тридцати все это слушал затем отвесил ей крепкую затрещину. Она упала. Когда встала попробовала было продолжить но он так же это выслушал, затем достал пистолет и прострелил ей голову. Затем убрал пистолет плюнул на нее подошел к своей шайке покрутил рукой над головой. Это был видимо такой условный знак-все, аппетит испорчен, пошли отсюда. После чего вся банда подхватив свои пожитки скрылась за углом пятиэтажки.