Сквозь слёзы к звездам

Галина Чередий, 2015

Время неумолимо. Время невозможно победить. Но может ли оно вылечить боль от предательства любимого человека? Пропасть разлуки. Бездна предательства. И только глаза любимого в глазах моих детей, его детей, лишь им можно верить. Они простят все. Или… Есть надежда? Ее глаза преследуют во сне. Голос вытаскивал из ада. Она не в моих руках – мой самый страшный кошмар. В нем живу долгие семнадцать лет. Лишь играя со смертью в прятки отключаюсь. И только мои глаза на лицах ее детей дарят надежду.В оформлении обложки использованы иллюстрации с сайта pixabay

Глава 4

Дагфинн рассчитал все верно. Федор улетел час назад, и Ирис будет в офисе без него. Конечно, долго это не продлится, но для того, чтобы поговорить, не нужно так уж много времени.

Он проводил взглядом стройную фигурку Ирис, когда она выбралась из глайдера и вошла в офис. Его тело все накалилось просто от того, как сильно он сдерживал желание нагнать ее прямо на этой парковке и прижать к гладкому боку одной из воздушных машин. Впиться в нее глазами, заключая в клетку своих рук, отрезая все пути к бегству. Его аж потряхивать стало от силы желания, что в нем вызвала только ее походка, за которой он наблюдал издали. Это покачивание бедер причиняло самую настоящую боль ему, как, впрочем, и любому живому мужчине.

Когда-то давно, в другой жизни, где он был веселым парнем Марко, эта походка Ирис была его соблазном и кошмаром. Он начинал действительно задыхаться от желания, стоило ему очутиться в толпе позади нее в коридорах академии, и он просто беленился от ревности, ловя вокруг такие же жадные взгляды других парней. Это был настоящий ад — открыть в себе первобытного собственника, особенно в стенах АСТРА-академии, где приветствовалась свобода во всем. В том числе и в выражении собственных желаний и потребностей. Ведь они знали, что когда выпустятся, их частенько будут ждать долгие месяцы, а может и годы одиночества в ледяных просторах космоса. Так что, какой смысл ограничивать себя сейчас?

Как же Дагфинн злился на нее тогда за эту способность приковывать к себе внимание всех мужских особей вокруг, ничего конкретного для этого не делая.

Он вдруг вспомнил, как увидел ее впервые.

***

В тот день Федор потянул его в главный холл академии, где, озираясь, стояла толпа только что прилетевших первокурсников.

— Давай, шевелись, придурок, — подгонял его Федор. — А то всех хорошеньких расхватают и будем что останется подбирать.

Марко и сам знал, что стоит поторопиться. Эта негласная, но постоянная традиция, когда парни со старших курсов старались «застолбить» свои права ухаживать за первокурсницами существовала, наверное, столько же, сколько и сама академия.

Не то чтобы такое заявление прав в чем-то ограничивало самих девушек, но после этого незаметного действа никто не смел пытаться перейти дорогу счастливчику, пока его не отошьют, или пока он сам не решит закончить с этой девчонкой.

Конечно, все, кроме самих первокурсниц, были в курсе этих неписанных правил. Именно поэтому сейчас наверняка со всех сторон к главному холлу устремились похотливые самцы со старших курсов, как только стало известно, что корабль пристыковался к причалу АСТРА-академии. На самом деле они с Федором не нуждались во всех этих лишних движениях. И вопрос был вовсе не в сексе. Это было глупое мужское соревнование, демонстрация собственной состоятельности, и все это знали, но проигрывать никто не хотел.

Марко увидел Ирис сразу, как только вошел. Так, будто в толпе больше и не было других девчонок. Только она.

Девушка с совершенно потрясающей кожей, словно подсвеченной изнутри. Такой нежной и великолепной, что руки сами тянулись потрогать ее. А еще эта фигурка, обтянутая комбинезоном, которая каждым своим изгибом вызывала взрыв воображения такой силы, что это отзывалось острой болью в мужском теле.

Глаза Марко выхватили ее в толпе и уже не готовы больше были отпустить. И он двинул к ней, как чертов потерявший управление космический корабль, попавший под мощнейшую гравитацию черной дыры, сметающий все на своем пути.

— Эй, ты куда это на таких скоростях? Что, уже выбрал жертву? — смеясь, окликнул его Федор, но Марко несся вперед.

Девушка отвернулась, осматриваясь вокруг, и Марко увидел, как к ней устремился Нолан Райес с третьего курса с похотливым огоньком в глазах. Но Марко послал ему яростный «даже, мать твою, не думай» взгляд и прибавил шагу. Соперник сузил глаза, давая понять, что не намерен отступать. Он рванул быстрее и уже схватился за ручку чемодана на колесиках девушки, как Марко достиг ее практически одним прыжком и нагло рванул к себе за талию. Девушка испуганно вскрикнула и по инерции, падая ему на грудь, выдернула ручку чемодана из наглой конечности Нолана.

— Отвали! — рыкнул Марко Нолану, сам даже еще не понимая, почему вдруг так завелся.

На самом деле им с Федором не особо приходилось заморачиваться по поводу женского внимания. Его всегда для них было в достатке и иногда чересчур.

— Ты совсем обнаглел, Дрэго? — тихо возмутился Нолан. — Это не по правилам!

— Поучи меня еще, салага! — огрызнулся Марко и сильнее притиснул девушку к себе.

— Да что вы себе позволяете? — возмутилась сама причина спора, выворачиваясь из цепкого захвата Марко.

Нолан едва успел открыть рот, но Марко тут же резко развернул красавицу к себе.

— О, это просто такой обычай, детка. Старшекурсники спешат поприветствовать вновь прибывших и помочь им быстрее сориентироваться и обжиться, — Марко выдал одну из своих убийственных улыбочек, которые заставляли девушек впадать в ступор. — Позволь представиться. Я Марко Дрэго. Готов стать твоим очень личным проводником и наставником в непростой жизни АСТРА-академии.

Но тут его сегодняшняя добыча вдруг подняла глаза, и Марко понял, как он офигительно влип, едва только встретился с ней взглядом. Ее два темных омута, как теплый, темный шоколад, мягко поблескивая, затянули его в сладкую глубину. Марко буквально ощутил на своем языке этот неповторимый вкус и запах восхитительного лакомства. На мгновение он не то что как улыбаться — как дышать забыл. А девушка вздернула удивленно бровь и осмотрелась вокруг.

— Что-то я не вижу, чтобы в отношении парней тут проявляли такое же рвение и желание помочь, как к девушкам. Это что, один из дурацких обычаев, типа самцовых соревнований: кто первый добежал, того и приз? — От звука ее голоса Марко ощутил такой прилив крови в паху, что ему оставалось только молиться, чтобы в этой толпе никто не решил бросить взгляд вниз, где все было ну слишком уж очевидно.

Что же, красавица не была наивной дурочкой. И Марко ничего не оставалось, как просто еще раз молча улыбнуться, надеясь на свою чисто физическую привлекательность. Но девушка только фыркнула и выдернула у него ручку чемодана.

— Парни, возможно, вы упустили из виду, что в академию отбирают не только за отменное здоровье, но и за достаточный уровень интеллекта. Причем касается это обоих полов. Поэтому я как-то сама сумею найти дорогу в свой отсек, а вы в свои мужские дурацкие игры идите в другом месте поиграйте. Я ничьим трофеем быть не собираюсь! Я сюда учиться приехала, а не чей-то список побед пополнять. Так что отвалите!

И она, вздернув подбородок, зашагала по коридору, покачивая своими восхитительными бедрами, а Марко с Ноланом, как, впрочем, и остальные, стояли и сглатывали слюну.

Как только девушка скрылась за поворотом, Нолан встал перед ним с угрожающим выражением лица.

— Она моя, Дрэго! Я не отступлюсь, — твердо заявил парень, выпрямляясь во весь свой немаленький рост.

— Да обломайся, Райес! Только попробуй сунуться к ней! — и Марко повысил голос: — И это всех касается! Кто сунется, реально руки с ногами переломаю! Эта девочка моя!

И Марко, не обращая внимания на шокированные взгляды вокруг, пошел в тот же коридор, в котором скрылась его упрямая добыча.

— Эй, Марко, я не понял, это что сейчас там было? — догнал его Федор.

— Кто бы знал, — буркнул Марко и постарался перевести тему, потому как и сам недоумевал от собственной реакции. — А ты чего же сорвался? Что, ничего интересного не нашел?

— Да куда эти девчонки от нас денутся! А вот своего друга сбрендившим в одну минуту не каждый день увидишь. Не пытайся соскочить с темы. Что там только что произошло?

— Что ты имеешь в виду? — невинно спросил Марко.

— Вот только передо мной не коси под придурка! Ты только что во всеуслышание застолбил эту крошку и даже угрожал всем, кто может попытаться ее перехватить. Вот я и хочу знать, кто ты и куда дел Марко Дрэго, долбаный пришелец?

— Что тут странного. Я ее хочу, — пожал плечами Марко.

— Ну, такое с тобой постоянно случается, но что-то я ни разу не видел, чтобы ты из-за этого на людей бросался.

— Я ни на кого не бросался!

— Спорим, у Райеса на это другое мнение.

— Пусть засунет свое мнение себе куда подальше. А к моей девочке не суется.

— Твоей девочке? Твоей? Марко, ты даже имени ее еще не знаешь! — выкатил глаза Федор.

— О, да, это такая потеря! — нахально ухмыльнулся Марко. — Это, без сомнения, может помешать мне заняться с ней сексом как можно быстрее!

— Марко Дрэго вернулся! Слава тебе, Вселенная, мудрая и бесконечная! — рассмеялся друг.

***

Дагфинн одернул себя, заставляя свой мозг вырваться из плена этих ядовито-сладких образов. Нельзя позволять себе этого. Он здесь не для того, чтобы предаваться воспоминаниям о тех временах, когда был беззаботен и счастлив, а впереди у него было все: мечты, карьера, любимая, дышавшая с ним одним воздухом. Он пришел сюда, чтобы потребовать свои ответы и наказать болью за боль, если это возможно.

Через несколько минут он уже входил в офис «Кассиопеи».

— Добрый день! — прощебетала милая девчушка, окидывая его заинтересованным взором. — Вас ждут?

Дагфинн ответил ей слегка плотоядным, нагловатым взглядом, который обычно безотказно действовал на женщин и заставлял их быстренько раздвигать перед ним ноги в любом месте. Прямо сейчас он не был в этом заинтересован, но привычка так вести себя оказалась сильнее.

— Меня всегда ждут, дорогуша! — ухмыльнулся он, видя, как вспыхнула девушка.

Хорошенькая, и он, пожалуй, поимел бы ее разок.

— Я Дагфинн Нерайо.

Администратор быстро посмотрела на висевший перед ней в воздухе полупрозрачный экран.

— Добро пожаловать, господин Нерайо. Госпожа Соколовская уже ждет вас, — и расплылась в довольно искренней улыбке. — Я провожу вас.

— Не стоит. Я прекрасно ориентируюсь в пространстве, милая.

И Дагфинн стремительно прошел по коридору. У него мало времени. Наверняка Федор уже в курсе его здесь появления и примчится с минуты на минуту, чтобы защитить свое ворованное сокровище. Только он все равно уже опоздал. Финн пришел сюда за ответами и обязательно получит их.

Он толкнул дверь и вошел без стука.

Ирис стояла у окна к нему спиной, и ему показалось, что он услышал прерывистый вздох. Она плачет? Внутри что-то трепыхнулось от этого звука, сворачивая желудок, но Дагфинн резко подавил в себе это волнение. Он никогда не мог выносить ее слез. Даже когда Ирис просто была расстроена, ему всегда казалось, что его на части рвут, и он никчемный неудачник, если позволяет случаться хоть чему-то, причиняющему Ирис боль.

Прочь эти мысли! Перед ним не его Ирис. Она чужая и почти незнакомая женщина, предавшая его и вышвырнувшая не только из своей жизни, но и из жизни их детей. Сука!

— День добрый, госпожа Соколовская. — Черт, его голос, кажется, все же выдает его волнение.

Ирис резко обернулась, и Дагфинн сжал до хруста зубы, от того, как же больно было на нее смотреть. Почему она не могла измениться до неузнаваемости за эти годы? Как может такое быть, что ее кожа по-прежнему светится изнутри, заставляя его пальцы судорожно скрючиться от потребности прикоснуться, как и тогда — в самый первый день? Это желание преследовало его всегда, стоило лишь увидеть ее.

Ирис слегка нахмурилась, впившись в него взглядом. Ее глаза — это все тот же сладостный теплый шоколад, ради лишнего глотка которого он когда-то был готов хоть на голову встать, лишь бы она смотрела на него одного. Жалкий идиот!

В следующее мгновение в этих жарких озерах появилась искра узнавания и шок. Издав какой-то жалобный возглас, Ирис быстро подошла к нему и замерла, подняв дрожащую руку к самому его лицу и неверяще и потрясенно буквально ощупывая его глазами. Ее дыхание резко вырывалось из приоткрытых губ, и Финн не смог не зацепиться взглядом за это мягкое совершенство.

Как бы он хотел никогда не знать, не помнить, как сладко этот рот ощущался под его, жадным и ненасытным. Как он когда-то скользил по его коже, изучая, лаская, сталкивая его в настоящее море чувственного сумасшествия.

Возбуждение — непрошенное и нежеланное — ударило его в живот и вызвало приступ ярости. Почему он не может даже спустя столько лет и зная, какая она подлая дрянь, не реагировать на нее?

— Интересная у вас манера приветствовать заказчиков, госпожа Соколовская, — как можно более холодно произнес Дагфинн, огромным усилием заставляя себя отступить на шаг.

Ирис же так и осталась стоять замершей с поднятой рукой и распахнутыми в шоке глазами.

— Марко? — прошептала она дрожащими губами.

— Надо же, у вас замечательная память на лица, дорогая госпожа Соколовская, — не скрывая насмешку в голосе, произнес Дагфинн. — Но все же вы слегка ошибаетесь. Глупый паренек Марко Дрэго сгинул в космосе много лет назад вашими молитвами. А перед вами Дагфинн Нерайо. Поговорим о деле?

Ирис покачнулась и вдруг, закатив глаза, стала валиться на пол. Только моментальная реакция позволила Финну метнуться и поймать ее.

Его тело будто в кипяток окунули. Ирис опять в его руках! Рядом, теплая, прижатая к его груди. Там, где, бешено спотыкаясь, билось его сердце, которое он ощутил, пожалуй, впервые за эти годы. Она так близко, совсем как раньше, когда он думал, что там и есть ее истинное место в этом мире.

На один короткий миг ему вдруг захотелось схватить ее и увезти далеко, прочь с Земли, туда, где они снова будут только вдвоем в целом мире, и ничего больше не имеет значения. Он станет, теряя разум, раз за разом обладать ею, как раньше, а его Ирис будет принимать его, как дано только ей во всей Вселенной.

Но реальность ледяным ветром моментально вернула его в неприглядную действительность.

Ирис не ЕГО! Он больше не имеет права касаться ее. Она отказала ему в нем. Потому что выбрала другого.

Зарычав, Дагфинн встряхнул бесчувственную женщину.

— Кончай свой спектакль, Ирис, детка. Тебе не удастся просто так соскочить с разговора, изобразив тут нервное потрясение.

— Что тут происходит? — раздался яростный мужской голос от двери. — Немедленно оставь в покое мою жену, Дагфинн!

И Федор бросился к нему и выхватил из его рук Ирис, тут же прижимая к себе жадным, собственническим движением.

— О, да, забери свое сокровище, бывший друг мой, — усмехнулся Финн. — Я сюда не за ней пришел, а за ответами. Хочу знать, почему мои дети называют именно тебя своим отцом?

— Откуда ты?.. Неважно! Слушай, прошу тебя Марко…

— Дагфинн!

— Хорошо, Дагфинн. Просто прошу, уходи сейчас и обещаю, я встречусь с тобой позже, и мы обо всем поговорим.

— Вот знаешь, чего не пойму? С чего это я о детях, МОИХ и Ирис, должен говорить с тобой?

— Я прошу тебя! Ты же видишь, до чего ее довело твое появление! Не заставляй меня вызвать охрану!

— О, даже так, старый друг? Готов спустить на меня собак?

— Если это понадобится для того, чтобы защитить от тебя свою жену. Прости!

— СВОЮ ЖЕНУ! Как, на хрен, мило, придурок! Каково оно — подбирать мои объедки?

— Пошел вон, Дагфинн.

— Не раньше, чем я получу все ответы!

— Ирис не будет с тобой говорить! Она не захотела делать этого тогда, не станет делать это и сейчас! Хочешь и в самом деле узнать хоть что-то — выметайся отсюда и жди меня через два часа в кафе «Поларис» у космопорта. Обещаю, отвечу на каждый твой вопрос.

— Ладно. Я уйду сейчас. Тошно смотреть на этот цирк с потерей сознания. Но если меня не устроят ответы, я вернусь. Так и передай НАШЕЙ даме.

Дагфинн в ярости покинул кабинет.

Что же, он подождет два часа и выслушает то, что скажет Соколовский. Но это не значит, что он отступит или просто уйдет, удовольствовавшись простым разговором. Нет. Для Ирис все только начинается.