Цена откровения

Галина Романова, 2021

Сергей обратился к Агате – лучшему частному детективу в городе – по просьбе своей девушки Насти. Настя работает в банке и подозревает, что в последнее время там происходит что-то неладное. Недавно умерла от инсульта ее начальница Инга, и это выглядело очень подозрительно, но полиция не нашла в ее смерти состава преступления. Теперь Насте очень тревожно, она опасается за свою жизнь. И, как показывают дальнейшие события, ее подозрения оказываются вовсе не беспочвенными… Сложно было представить, что авантюрная идея изложить на бумаге придуманную криминальную историю внезапно перерастет во что-то серьезное и станет смыслом жизни. Именно с этого начался творческий путь российской писательницы Галины Романовой. И сейчас она по праву считается подлинным знатоком чувств и отношений. В детективных мелодрамах Галины Романовой переплетаются пламенная любовь и жестокое преступление. Всё, как в жизни! Нежные чувства проверяются настоящими испытаниями, где награда – сама жизнь. Каждая история по-своему уникальна и не кажется вымыслом! И все они объединены общей темой: настоящая любовь всегда побеждает, а за преступлением непременно следует наказание. Суммарный тираж книг Галины Романовой превысил 3 миллиона экземпляров!

Глава 6

— Спицин, зайдите ко мне, — с тяжелым вздохом произнес управляющий банком Иван Васильевич Гнедых.

— А пост оставить? — усомнился Роман. — У нас сейчас двадцать человек клиентов. Трое ждут очереди в кассу. Я не могу. Но если вы настаиваете…

А как еще с ним разговаривать? Народу полно. Трое — проблемных. Это две пожилые женщины. И один парень в мешковатых одеждах.

Женщины сразу начали очень шумно разговаривать, усевшись на скамейку в ожидании своей очереди. Парень подпер дальнюю стену, уставился в телефон. Но Роман мог поклясться, что он просто таращится в темный экран, ничего не просматривая. Это напрягало. И еще больше напрягало то, что туда не доставали камеры слежения.

Кто это такой? Роман сразу насторожился.

Парень стоит, пялится в телефон и не делает ни единой попытки занять очередь в кассу или к окошкам. Мог это быть человек Агаты? Да. Но мог быть и сообщником грабителей. Или просто обдолбанным наркоманом, у которого под объемной курткой обрез. Хотя металлоискатель не сработал, когда парень вошел. Но это не делало странного посетителя менее странным. И возможно, опасным.

— Я не могу сейчас, — уже более твердо отказал начальству Спицын. — Очень много клиентов.

— Ну, хорошо, хорошо, — недовольно отреагировал управляющий. — Зайдешь, как двери закроешь. Я не тороплюсь.

И парень с телефоном не торопился. Простоял полчаса у стены, не делая ни единой попытки приблизиться к окошкам либо зайти в кассу. Роман не выдержал. Встал с места и направился к нему. К тому времени народ рассосался. Шумные женщины ушли. В зале оставалось лишь трое клиентов, рассредоточившихся у окошек.

— Молодой человек… Прошу прощения.

Роман остановился на таком расстоянии, чтобы парень не смог достать его ни рукой, ни ногой. О правилах ближнего боя он знал не понаслышке.

— Вы что-то хотели? Молодой человек. — Роман чуть сдвинулся в сторону, чтобы заглянуть в его телефон.

— Сейчас, я уже почти закончил, — пробормотал тот рассеянно.

Удивительно, но экран его телефона не был потухшим. По дисплею очень активно бегали столбцы каких-то цифр и символов.

— Эй, послушайте! А ну дайте сюда телефон!

Роман резко выкинул руку, но промахнулся. Парень оказался ловчее, чем производил впечатление.

— Все. Уже все, — пробормотал тот.

Он сунул телефон куда-то в недра глубоких складок своей одежды будто бы с чужого плеча. Скользнул по Роману пустым взглядом и тихо произнес:

— Вам привет от Агаты. Я здесь по ее заданию. Не переживайте. И спасибо за понимание.

Он его опустил? Точно опустил!

Ухмылка, скользнувшая по тонким бесцветным губам парня, красноречиво свидетельствовала о том, что он не считает Романа профессионалом. И да, он почти был с ним согласен. Непонятный клиент с непонятными намерениями проторчал у стены полчаса с телефоном в руках, а он бездействовал.

А если это хакер какой-нибудь — стоял и взламывал пароли клиентов? А если он вообще свел на нет всю электронную службу безопасности? И ночью разом отключится все: камеры слежения, сигнализация.

Роман выбежал за ним следом на улицу. Принялся крутить головой. Парень как сквозь землю провалился. Ни отъезжающих машин, ни его самого нигде не было.

Роман нашарил в заднем кармане брюк плотный картонный квадратик ее визитки. Достал и быстро набрал указанный там номер.

— Детективное агентство «Холмс» слушает, — произнес незнакомый девичий голосок. — Алло! Говорите, вас плохо слышно!

— Я еще ничего не сказал, — отозвался он ворчливо.

Роман глянул в небо. С него посыпало мелким дождем: холодным, противным, осенним. А на улице апрель! Он втянул голову в плечи и встал под козырек. В здании банка он говорить не сможет. Слишком много ушей.

— Мне нужно поговорить с Агатой.

— Володиной? — уточнила зачем-то дуреха.

— А у вас их много? — хмыкнул он.

— Да. Я одна из них. — Голос девушки наполнился нетерпением. — Вам Володина нужна?

— Да.

— Соединяю…

Минуту он слушал странную тихую музыку, похожую на звон битого стекла. Потом голос Агаты опалил ему ухо.

— Говорите.

— Агата, это Роман. Охранник банка. Ответь мне: что это сейчас было?

— Ты о музыкальной заставке? — тихо рассмеялась она. — Представляешь, все интересуются.

— Я о лохматом парне в папиной куртке, который манипулировал с телефоном, стоя у стены в банке. Что это было?!

Он не заметил, как повысил голос. Молодая пара, только что подошедшая к банку, поспешила войти внутрь.

— Куртка не папина, а Макса, — сделала вид, что обиделась, Агата. — И ему просто нравится так одеваться. Я ничего не имею против. Программист от бога. Он тебе нахамил?

— Нет, — быстро ответил Роман, испытав некоторое облегчение.

Все-таки это ее человек, не хакер со стороны, решивший ограбить их банк. Хотя что он о ней знает? Она запросто могла под видом благих намерений устроить ограбление таким вот изощренным способом: усыпив бдительность всех и вся, став клиентом банка.

В желудке у Романа сделалось противно и больно. Так случалось всегда, когда он попадал в скверные истории. Неужели это тот самый случай?

— Роман, тебе надо успокоиться. Ничего страшного не произошло.

— Тогда что он здесь делал? Я видел экран его телефона. Там определенно что-то происходило. Какие-то столбцы цифр, символы. Он взламывал пароли? Почему в банке? Не хватило ума сделать это на «удаленке»?

— У вас очень сложная система охраны, дорогой, — пропела Агата опасно ласковым голосом. — Все глушится в паре метров от входа. Из машины не удалось ничего сделать. Взломать, сидя дома, тоже. Вы молодцы, знаешь! Респект!

— Что он взламывал, Агата? Отвечай, или я иду докладывать управляющему. Пусть решает, привлекать полицию или нет!

— О боже! Вот послал мне тебя — бдительного такого! Сидел бы, кроссворды разгадывал. Нет же, следит, все подмечает. Молодец, что могу сказать. — Она нервно хохотнула. — Ладно, все расскажу. Или почти все. Но не по телефону. Надеюсь, говоришь со мной с улицы?

— Так точно, — скрипучим голосом ответил Спицын.

— И опять молодец. — Агата без лишних предисловий назвала ему кафе, обозначила время и лишь потом поинтересовалась: — Подойдет?

— Да.

Он отключил телефон. Вернулся в здание и лишь там почувствовал, как промерз.

— Рома, может, кофе? — Из-за стеклянной перегородки показалась симпатичная мордашка Маши.

— Кофе… Нет, лучше чай, — попросил он и добавил: — Если не сложно.

Маше было не сложно. Через пять минут она принесла ему большую чашку крепкого огненного чая, три шоколадных конфеты и мандарин.

— А это зачем? — Он с сомнением смотрел на угощение.

— Поминали Ингу. Не побрезгуй, — со смесью печали и злости ответила Маша.

— Ладно…

Он схватился за горячую чашку двумя руками, дунул на кипяток, осторожно отхлебнул.

— Спасибо, — запоздало поблагодарил он девушку, которая продолжала стоять возле его стола.

— На здоровье, — покивала она с улыбкой и вдруг поинтересовалась: — С кем болтал по телефону?

— А что? — Он поперхнулся кипятком так, что из глаз брызнули слезы.

— Просто… Тебе никто никогда не звонит. И ты никому. А тут так долго разговаривал. На улице. Это что-то личное?

Маша осторожно пристроила аккуратную попку на краю его стола, что было вообще за гранью. Красивые стройные ноги они сдвинула так, чтобы он отлично их видел. Словно он мог забыть, какие они у нее.

— А если личное, то что?

Роман вцепился в мандариновую шкурку, принявшись зверски сдирать ее вместе с мякотью.

— То! — ухмыльнулась Маша, внимательно наблюдая за его руками. — Что-то личное не очень тебя радует, судя по моим наблюдениям. Расстраивает тебя твое личное. Любишь сложности?

— Маша…

Роман швырнул мандарин в корзину для мусора, стряхнул сок с пальцев, потянулся за листом бумаги, чтобы вытереть руки.

— Что Маша? Я Маша! — ее ноги еще сдвинулись и почти коснулись его колена. — Прыгаю вокруг тебя, прыгаю. А ты все мимо смотришь, Рома. Что со мной не так?

Он поднял на девушку тяжелый взгляд.

Она была прехорошенькой. Умной, что немаловажно. И фигура зачетная, и ноги. Все в ней было прекрасным. Кроме взгляда. Он его угнетал, прижимал, заставлял в ней усомниться. И не потому, что он был чтецом человеческих душ. Конечно, он им не был. Просто ее взгляд так на него действовал. Ему просто хотелось поскорее от него укрыться.

— Ты не моя женщина, Маша, — с запинкой проговорил Рома, комкая лист бумаги и вытирая им липкие от мандаринового сока пальцы. — Ты хорошая, но не моя.

— Ты просто не пробовал.

И она снова глянула на него так, что ему захотелось сбежать.

— Извини, мне надо работать, — пробубнил он, засовывая в рот шоколадную конфету.

— Я заметила, как ты работал, Рома, — сощурила глаза Маша и наклонилась к нему так, что он почувствовал ее жаркое дыхание на своей щеке. — Что это за чучело стену подпирало в течение получаса, Рома? Что он делал? Почему ушел, так к нам с девочками и не обратившись, а?

— Наверное, устал ждать очереди и ушел.

Он отвернулся. Машины глаза жгли каленым железом. Он уже забыл, как страшно мерз полчаса назад у входа. Сейчас ему было жарко.

— Какая очередь, Рома? У нас было свободно, когда ты его выставил.

— Может, погреться зашел? Бомж какой-нибудь? — Он задрал глаза к потолку, пробуя версии одну за другой. — Или бедный студент свидания ждал. А она не пришла. На улице ледник. Я за три минуты продрог.

— Пять… — перебила она его, соскакивая со стола. — Пять минут и тридцать секунд.

— Ты засекала? — неприятно удивился он.

— Да. Было интересно, как долго ты будешь выяснять отношения с той, которая лучше меня. — Она отошла от его стола метра на два и вдруг повернулась. — Да, пожалуй, ты прав. Это, скорее всего, какой-нибудь несчастный студент зашел погреться. Потому что она не пришла. Таким, как он, надеяться не на что…

Он еле дождался конца рабочего дня. Выпроводил всех сотрудников. Запер за ними входную дверь и лишь тогда пошел к лифту.

— Заходи, Спицын. — Управляющий сидел за своим столом, низко склонив лысеющую голову над бумагами. — Присаживайся. Есть разговор.

Роман присел, отметив, что управляющий выглядит непривычно бледным и озабоченным.

— В общем, так… — Иван Васильевич резко выпрямился, сдвинул бумаги в сторону. — Ты уже общался с Володиной? Она частный детектив, представляет интересы родителей Инги Голубевой.

— Да. Она говорила со мной.

— О чем?

— Расспрашивала о Голубевой. Но что я могу знать? Здравствуйте и до свидания. Это не моя ипостась. И не мое дело, чем она занималась и как долго оставалась после работы. Хотя мне это не нравилось. Но, подчеркну, это не мое дело.

— Не твое. Верно. — Гнедых откинулся на спинку кресла, сложил пальцы домиком. Строго глянул. — Не твоим это дело было до некоторых пор. Теперь же…

Он замолчал и уставился на него. Затянул многозначительную паузу до невозможности. Роман тоже молчал.

— В общем, дело дрянь, Роман, — не выдержал молчания Гнедых. — По настоятельной просьбе родителей Голубевой похороны были отложены, это мы знали, так? И была проведена повторная экспертиза. Образцы ими были отправлены в специальную платную лабораторию через три дня после ее смерти. Родителям не понравилось предварительное заключение и все такое. Они имели на это право. Так вот… Сегодня утром пришли результаты. Не смотри на меня так. Да, анализы проводили достаточно долго. Ингу успели похоронить и дважды помянуть.

— Что с результатами?

— Если она не пыталась умереть самостоятельно, отравившись сильнодействующими препаратами, спровоцировавшими сильнейший инсульт, то ее убили, Роман. Убили в стенах этого банка. И наша с тобой задача — узнать, кому это было выгодно. Почему?

— Но я… Я не сыщик, Иван Васильевич. Метод дедукции — это не мое.

— Поэтому ты подключаешься к Володиной и ведешь с ней расследование вместе. Родители Голубевой дали нам две недели. Если не найдем злоумышленника, они идут в полицию. Две недели, Спицын! Не стану говорить, как важно для репутации банка не выносить сора из избы. Как важно нам, а не силовикам, найти преступника в этих стенах. Если, конечно, он именно здесь. Ты понял меня?

— А как же работа?

— Завтра выйдет дублер. На две недели. На то время, пока ты станешь вести расследование. Это решение руководства. — Гнедых глянул на него с нехорошей улыбкой. — Если не справишься, дублер останется.