Поместье призраков

Галина Полынская, 2018

В агентство обращается парень с просьбой найти… его самого. Он ничего о себе не помнит, не знает, как оказался в этом городе без документов, телефона, но с большой суммой денег в дорожной сумке. Вернуть его прежнюю жизнь, узнать, что за тайны скрываются в потерянных воспоминаниях – этим и предстоит заняться команде агентства «ЭФ».

Глава 4

Глядя в окно на проезжающие мимо особняка машины, Феликс сказал:

— Сейчас они вернутся, я заведу Алекса в свой кабинет, усажу в кресло, начну задавать вопросы и усыплю его — выключу сознание. И ты, Никанор Потапович, считаешь запахи с его одежды, обуви, рук и волос.

На удивление старик согласно кивнул безо всяких возражений.

— Времени будет немного, — продолжал Феликс. — Неизвестно, что у него с головой, поэтому поостерегусь вводить в гипнотический сон надолго.

— Эт верно, — снова кивнул старик. — Чего зазря черепушку-то шибче расшатывать.

— Феликс, — вмешалась в разговор Алевтина, — ты меня извини, но я краем уха услышала твой разговор телефонный про врача-гипнолога. Зачем он нужен, если ты сам себе вполне гипнолог? Возьми и вскрой мальчишке память прямо здесь и сейчас.

— Мои способности другого толка, — ответил Феликс, продолжая смотреть в окно. — Они нацелены на подавление, слом сопротивления, на угасание, а никак не на пробуждение. Я могу убить память, но не воскресить её.

— О как… — задумчиво произнес Валентин. — Значит, у тебя есть какие-то ограничения возможностей?

— Разумеется, есть, и достаточно много. Я уже как-то объяснял вам, что все мои способности нацелены на собственное выживание и поиск пропитания. Всё, больше никаких высоких материй во мне не заложено.

— Но это у всех людей так, — осторожно заметила Алевтина. — Мы все запрограммированы на выживание, а пропитание — часть выживания. Другое дело, останемся ли мы просто животными, умеющими хорошо добывать себе пропитание в каменных джунглях, или станем людьми.

— Ну, так как человеком мне всё равно никогда не стать, остается довольствоваться тем, что имею, — усмехнулся Феликс.

— Вы больше, чем человек, Феликс Эдуардович, — донесся голосок Арины откуда-то со стороны кухни. — Вам приходится преодолевать не только обстоятельства, которые постоянно навязывает мир, но и самого себя. Каждый день, каждое мгновение. А это подвиг, достойный сверхчеловека!

— М-да, слова не мальчика, но мужа. Кажется, еще немного — и в этих стенах вырастет барышня с философским складом ума, а нам тебя еще замуж выдавать. Итак, дамы и господа, на этом коллективный сеанс психоанализа объявляю завершенным — вернулся Герман с нашим клиентом.

Феликс отошел от окна и направился к выходу. Открыв дверь, он вышел на порог. Синий «Опель» остановился у ограды особняка, из машины вышли парни, и, прежде чем они взялись вытаскивать из салона покупки, Феликс сказал:

— Оставьте! Перенесём потом сразу в мою машину!

Гера захлопнул дверь, и парни пошли в особняк. Посторонившись, Феликс пропустил их в секретарскую со словами:

— Алекс, пойдем-ка ко мне в кабинет, поговорим немного. Ты не хочешь ещё чего-нибудь поесть, попить?

— Нет, спасибо, готов разговаривать.

Голос парня, его манера вести себя, разговаривать — всё было спокойным, располагающим и каким-то не по возрасту взвешенным.

Зайдя в кабинет, Феликс предложил ему присаживаться в своё кресло, а сам прикрыл дверь. Опершись рукой о край стола, он посмотрел на Алекса долгим изучающим взглядом и произнёс:

— Буду задавать вопросы — постарайся отвечать не задумываясь, называй первые ассоциации, которые придут в голову. Готов?

— Да. — Он смотрел на Феликса открытым взглядом ясных глаз цвета закатного неба, просто смотрел, ожидая вопросов, и не было в этом взгляде любопытства или настороженности — всех тех эмоций, которые, как правило, вызывал в людях директор агентства «ЭФ».

— Поехали. День или ночь?

— День.

— Время года?

— Лето.

— Синий?

— Море.

— Сладкий?

— Виноград.

— Горький?

— Опыт.

— Звонит?

— Колокол.

Не меняя скорости и ритма задаваемых вопросов, Феликс принялся беззвучно постукивать пальцами по крышке стола, отчего в электрическом свете засверкал винно-красный камень в массивном перстне с причудливым вензелем в виде монограммы «F». Алекс невольно опустил взгляд и стал смотреть на кольцо. Постепенно замедлилась скорость ответов на вопросы, веки парня начали тяжелеть.

— Ты из Москвы? — уже как сквозь вату донёсся голос Феликса.

— Нет, — ответил парень. Глаза его закрылись, голова откинулась на спинку кресла.

— Спишь?

Ответа не последовало — и так было ясно, что Алекс крепко спит. Дотянувшись до кнопки селекторной связи телефонного аппарата, стоящего на столе, Феликс сказал:

— Никанор, зайди ко мне.

— Бегу-бегу.

Вскоре дверь приоткрылась, и показалась вечно всклокоченная седая шевелюра. Феликс жестом поманил старика внутрь. Увидев в кресле спящего парня, Никанор прокрался в кабинет на цыпочках и движением бровей спросил, что нужно делать. В ответ Феликс провел в воздухе рукой от златокудрой головы до ботинок и демонстративно втянул воздух, раздувая ноздри. Никанор кивнул и жестом попросил директора выйти из кабинета. Показав ему на пальцах «десять минут», Феликс развернулся к выходу. Уходя, он увидел, как старик подошел к парню, склонился над ним и в глазах цвета лесного ореха сверкнул звериный желтый огонек.

Притворив за собой дверь, Феликс остался в главном офисе. Он сел за стол Сабуркина, подпер кулаком подбородок и уставился в пустоту.