Сильная и (не)счастливая

Галина Милоградская, 2023

У меня нет времени на любовь. Когда на тебе висит дочь-подросток, бывший муж со своими проблемами, бар, который надо содержать, и вредный конкурент – совсем не до любви. Времени даже телевизор посмотреть нет.Откуда я могла знать, что бармен, которого наняла на время, окажется знаменитым актёром?У меня нет времени на любовь, но она всё-таки пришла. И забрала всё, что у меня было…Исправленная версия "Пьяной утки".

Шестнадцатая глава

Я всхлипнула, чувствуя, что слёзы всё-таки хлынут раньше, чем дойду до дома. Как назло, ключи от «Утки» не спешили находиться, путаясь с кучей мусора на дне сумки. Да чтоб тебя!.. Высыпала содержимое на пол и села рядом, копаясь в старых чеках, обломках карандашей, куче мелочи…

Как же это, оказывается, больно — чувствовать себя использованной! Он забрёл в «Утку», надеясь поиграть, а тут и я под руку подвернулась. Идиотка! Как только могла повестись на это?! На этот хрустальный взгляд, на эту улыбку, на руки эти невероятные… Новый всхлип заставил крепко стиснуть зубы, выдернуть наконец ключи и с силой затолкать всё обратно в сумку.

И что теперь? Он будет со смехом вспоминать о хозяйке провинциального бара, потягивая шампанское из высоких бокалов, или что они там пьют обычно? Ведь думала же, говорила же себе — не смей его трогать! Потерпела бы неделю, он бы сам свалил. Но не-ет, мне же секса захотелось! Нимфоманка старая!

Я шла по улице, размазывая слёзы, не обращая внимания на прохожих, провожавших удивленными взглядами. Завтра, небось, разговоров не оберешься…

— Кира! — Углубившись в рефлексию, не заметила, как чуть не налетела на Дениса. — Я как раз к тебе шёл, сказать, что завтра зайду, помогу с ме… Кир, ты чего? А ну посмотри на меня?

Он схватил меня за плечи и заставил поднять зарёванное лицо. Он выглядел таким обеспокоенным, таким родным, теплым…

— Он оказался актёром!.. Мой Слава оказался актёром! — И, всхлипнув, бросилась к нему, пряча лицо на груди. — Использовал… а я теперь… а он… а эта журналистка…

Денис несколько секунд вслушивался в мою истерику, потом решительно обнял за плечо и буквально потащил домой. Заведя на кухню, кивнул Лете, которая с удивлением уставилась на нас, и, усадив меня на стул, зашумел дверцами шкафчиков.

— Где у вас виски? — вопрос предназначался дочке, потому что от меня сейчас толку было мало. Лета, бросив на меня испуганный взгляд, метнулась к плите и, раскрыв шкафчик, достала полупустую бутыль и протянула Денису. Тот налил стакан и сунул его мне, придержав рукой. Зубы застучали по стеклу, горло обожгло, и вскоре в животе разлилось приятное тепло. Судорожно вздохнув, я кивнула и отставила стакан в сторону. Сухо всхлипнула, чувствуя, как отступают слёзы, и обвела своих близких полубезумным взглядом. Они сидели, боясь пошевелиться, напротив и не сводили с меня глаз.

— Помните, я говорила про нашего нового бармена.

— Да, Слава, помню, — откликнулась Лета. — Он тебя обокрал?

— Этот тот парень, который тебе понравился? — понимание мелькнуло в зелёных глазах Дениса, и он нахмурился. — И что он натворил?

— Он — Станислав Горелов, — мрачно проговорила я, всё ещё чувствуя, что не могу поверить в то, что сама говорю.

— Горелов? — Лета нахмурилась. — А кто это?

— Лафей из"Богов", — мрачно заявил Денис. Мы с удивлением посмотрели на него. — А что? — он с вызовом расправил плечи. — Дети любят смотреть эти фильмы, я смотрю с ними. Слушай, но я же был сегодня в «Утке». Видел его… В голове не укладывается… А это точно он?

Я мрачно кивнула, снова взяв руки стакан.

— И что мы с этим будем делать? — риторически спросила моя не по годам мудрая дочь.

— Не знаю. — Губа предательски дрогнула. Я поднялась. — Пойду полежу. Если можно, меня сегодня не трогать. — Посмотрела на Дениса. Тот понятливо кивнул, взглядом обещая Лете всё объяснить. Прихватив по дороге початую бутыль, я тяжело потопала наверх.

Значит, актёр. Миллионер, которому я предложила работу за три копейки. Как же он смеялся надо мной, наблюдая, как подсчитываю дневную выручку! А как гордо отказалась от его помощи… Перекатившись по кровати, я замычала в подушку.

А то, что между нами было?! Как мне ему теперь в глаза смотреть? Как обращаться? Как вообще к нему обращаются? Станислав Борисович? Он вдруг предстал передо мной в совершенно другом свете. Чужой. Незнакомый. Далёкий.

Отчего-то стало обидно. За себя, прежде всего. За свою доверчивость. Как всё глупо вышло… И что теперь? Зачем он это сделал?

Кажется, я опять плакала. А потом пила. И опять плакала, словно скорбела о потерянной невинности. А потом заснула в обнимку с подушкой.

Проснулась на рассвете. Поначалу не могла понять, почему спала одетой на неразобранной кровати. Воспоминания вчерашнего дня нехотя возвращались в голову, которая, к слову, нещадно болела от вчерашних слёз вперемешку с виски.

Неспешно приведя себя в порядок, я поняла, что сегодня отношусь к открывшейся правде легче. Так и должно быть. Через год, наверное, мне вообще всё равно будет… В общем-то ничего страшного ведь не случилось. Мы ведь ничего серьёзного не планировали, так не всё ли равно, кем Слава в итоге оказался: актёром Гореловым или, например, строителем Васей?

Подбадривая себя подобным способом, я спустилась вниз и поставила чайник. Заслышав шум, с лестницы кубарем слетела Лета и замерла на пороге кухни, тревожно разглядывая меня.

— Ты как?

— Напугала? — Мне вдруг стало ужасно стыдно. Напугала ребёнка женской истерикой, до которой ей самой ещё несколько лет жить. Я прижала дочку к себе, зарывшись носом в пушистые волосы. Скоро совсем меня перерастёт… — Прости, — тихо-тихо прошептала ей в макушку.

— Ты его любишь? — Ну конечно, закономерный вопрос. А что ещё может думать двенадцатилетняя девочка, видя, как мама плачет из-за мужчины?

— Мне просто было очень обидно, что он меня обманул. — Я вздохнула и отстранила её от себя, заглядывая в серо-зелёные глаза. — Иногда это бывает очень, очень обидно.

— Но он тебе нравится, — утвердительно спросила Лета, вскидывая бровь.

— Нравится. — Чайник закипел, и мы одновременно бросились его выключать. Столкнулись руками, рассмеялись. — Папа где?

— Ушёл ещё вчера. — На удивление, Лета не выказала грусти по этому поводу. — Сказал следить за тобой и не пускать в бар, если соберёшься.

— И ты всю ночь не спала? — ахнула я.

— Нет, конечно. — Дочка беззаботно пожала плечами. — Я дождалась, пока ты уснёшь, и сама легла.

— Золото моё, — умилённо пробормотала я, взъерошив светлую макушку.

В баре было тихо и пусто. Мебельщики должны были приехать через два часа, времени ещё полно, но сидеть дома не хотелось. Я рассеянно бродила по залу, пока взгляд не наткнулся на темное пятно на месте, где раньше висела лицензия. Надо же, совсем про неё забыла с этим Станиславом-Вячеславом. Поднявшись наверх, осторожно достала её из ящика стола и с грустью уставилась на коричневое пятно, залившее старую бумагу. Надо поискать в Интернете, может, получится осторожно отчистить документ? Как-то же их реставрируют…

Открыв ноутбук, я невольно вздрогнула — прямо с экрана на меня смотрел Горелов. Чёрт, никак не могу привыкнуть к его настоящему имени! Некоторое время я просто рассматривала его, отмечая, что фотография нещадно отретуширована, скрывая мелкие недостатки вроде крохотной родинки в уголке правого глаза. Я вот её сразу заметила! Раздражённо вздохнув, закрыла сайт и принялась разыскивать реставраторов.

Незаметно пролетел час, и, когда внизу раздались шаги, я не сразу смогла отвлечься, поднимая голову на заскрипевшую дверь.

— Ты забыла замкнуться, — в ответ на мой невысказанный вопрос проговорил Слава, заглядывая в кабинет. Я подскочила от неожиданности и замерла, чувствуя, как бешено заколотилось в горле сердце.