Битва экстрасенсов. Алька и её друзья

Галина Дмитриевна Вильченко

Маленького Димку не забрали из детского сада, и Аля взяла мальчика к себе. Оказалось, что на мать напали, и она в тяжёлом состоянии в больнице, а отец не вернулся из командировки. А потом и сам Димка пропал. И Аля отправляется на его поиски. Она не только находит мальчика, но узнает тайну своего отца.

Глава 3

В субботу Аля пошла к Кудриным домой. Жили они на улице Карла Маркса в старом двухэтажном доме, который стоял в глубине двора в окружении деревьев и кустов. Сам двор выглядел запущенным, тихим и зеленым. Деревья росли здесь в таком беспорядке, что городской двор был похож на небольшой лесок. На скамейке под кустом сирени сидели две старушки и зорко следили за всем происходящем вокруг. Как только Алевтина появилась во дворе, старушки замолчали и уставились на неё. Аля быстро прошмыгнула в подъезд, отметила чистые пол и стены, широкую лестницу и невысокие ступени. В современных домах, одним только проектировщикам и архитекторам известно — почему, но лестницы строят узкими, так, что два человека разойтись могут с трудом, да и то при условии стройности фигуры. Зато крутыми, пожилому человеку приходится штурмовать лестницу, как альпинисту горную вершину Эверест. Аля поднялась на второй этаж и позвонила в квартиру №6. Ей никто не ответил. В сердцах она ударила ладошкой по двери и дверь приоткрылась.

— Ничего себе, дома никого нет, а дверь открыта, — удивилась Алька. — Они что, воров не бояться? Хотя чего их бояться, если ценных вещей в доме нет, — рассуждала про себя девушка и уже собралась войти в квартиру, но голос изнутри остановил её.

— Куда тебя несёт, чудо ты двадцатого века?! Сколько раз тебе говорили, что нельзя входить в первую попавшуюся открытую дверь? Особенно, если эта дверь должна быть на замке!

Алька от удивления даже рот открыла. Обычно её внутренний голос только подгонял и не давал задуматься. Вот если бы этот голос сказал: «Чего ждешь? Заходи скорей и посмотри, что там!» — она бы не удивилась. А так?!

— Я не твой внутренний голос, я твой разум, — прозвучало у Альки в голове.

— Ещё не хватало, чтобы у меня в голове началась гражданская война между моим внутренним голосом и непонятно откуда появившемся разумом, — пробурчала Аля, но дверь прикрыла и стала спускаться по лестнице. — Ладно, не буду торопиться, для начала поговорю с бабушками, сидящими на скамейке. В таких старых дворах обычно все про всех знают, бабушки не исключение, — приняла решение Алька. Она вышла из подъезда и подошла к старушкам. При ее приближении те перестали вести оживленную беседу и уставились на девушку.

— Здравствуйте, — поприветствовала старушек Аля.

— Здравствуй, дочка, — ответили те в один голос.

— А я тебя знаю — ты Алька, внучка Антонины, — заявила вдруг одна из старушек, и обратилась к своей собеседнице, — Дусь, ты помнишь Антонину? Мы на стройке вместе работали, давно уже. Я на стройку пришла девчонкой, сразу после школы, а Антонина уже о пенсии подумывала. Все сокрушалась, что дочка её без присмотра выросла, а теперь ещё и внучка растёт как беспризорница. А я тебя ещё маленькой помню, и как маму твою хоронили — помню, тебе тогда лет тринадцать было, Антонина уже на стройке не работала. Ты мало с тех пор изменилась, так маленькой и осталась. Антонина, бывало, всё сокрушалась, что ты ешь плохо, поэтому и растёшь плохо. А в кого тебе большой-то быть? Бабка маленькая росточком, мать тоже, а хотят, чтобы дочка справная выросла. Нет уж, что природой заложено, то и вырастет, хоть закорми.

— Бабушка умерла шесть лет назад, — тихо сказала Аля.

— Что ж поделаешь, все там будем, — философски заметила одна из старушек. — Меня Анной звать, а это — Дуся.

Аля улыбнулась. Бабки представляли себя как девочки — по именам, без всяких добавок «баба» или «тетя», не говоря уже об отчестве.

— Так ты одна осталась? — поинтересовалась баба Дуся.

— Почему одна? У меня сын есть, — ответила Аля.

— А муж? — сразу же задала вопрос баба Анна.

— Муж тоже, но он почти все время в командировках, так что мы с сыном привыкли жить вдвоем.

Аля не стала говорить бабкам всю правду о себе. Зачем? Этих старушек она не помнила совсем, в детстве все они были для нее на одно лицо. Изливать свою душу перед всеми, кто знал её родственников, она не собиралась.

— А к нам чего забрела? — подозрительно спросила баба Дуся.

— Мне нужна ваша помощь, — улыбнулась Аля. — В этом доме в шестой квартире живёт семья Кудриных. Я знаю, что Вера в больнице, а Паша не вернулся из командировки. А вы не знаете, кто сейчас живёт в их квартире?

— Несколько дней никого не было, а потом вдруг мужик появился, видный такой, с бородкой, как у Ленина, только черной, в очках, волосы черные и густые, назад зачесаны. А два дня назад пришла женщина, вся в черном, мы думали Маня, это она вечно в черном ходила. Её мы видели только один раз, она прошмыгнула в квартиру и всё, оттуда больше не выходила, — торопливо рассказывала баба Дуся.

— А может и выходила, только мы её больше не видели, — поправила подругу баба Анна. — Слушай, а ты чего это ими интересуешься?

— Я Димкина воспитательница в детском саду, он в сад не ходит, а причину мы не знаем, на звонки никто не отвечает. Вот я и решила узнать, что с мальчиком. Скажите, а что вы знаете о Павле?

— Всё! — в один голос ответили старушки.

— Он же у нас на глазах вырос, а его бабка вместе с нами работала на стройках. Нам троим и квартиры в этом доме дали, на одном этаже. Мы жили как одна семья, помогали друг другу, праздники вместе встречали. Квартира у Кудриных хорошая, трехкомнатная. Семья-то раньше большая была: Наталья, бабка Пашкина, сын ее Матвей — батька Павла, жена его с детьми, да ещё мать жены с ними жила. Паша совсем маленький был, когда случилось несчастье — Матвей с женой погибли в автомобильной катастрофе, и осталась Наталья с малыми детьми на руках, — неспешно рассказывала баба Дуся.

— А куда же делась мать жены? — спросила Аля.

— Так она умерла ещё до аварии, больная была совсем, почти не вставала, в этом доме и пожила совсем немного, да прибрал бог мученицу к себе, — пояснила баба Анна.

— Скажите, вы говорите, что Наталья осталась одна с детьми, значит Паша не единственный ребенок? У него есть братья и сестры? Что стало с ними?

— Да, были. Пашка младший, а старшие близнецы — Вовка и Толька, старше его на пять лет, только трагичная у них судьба была. Парни выросли ладные — высокие, стройные, сильные. Армию отслужили, домой вернулись и стали думать, куда пойти работать. Учились в школе братья так себе, не то, чтобы плохо, но и за учебниками не засиживались. До армии окончили автотранспортный техникум, поэтому и подумывали устроиться в автоколонну. Но однажды из почтового ящика вытащили письмо из милиции, тоже звали на работу. Вот ребята и пошли туда. Их взяли, на учебу отправили, только не довелось им поработать в милиции. Их отправили на практику в ГАИ, они на дороге стояли, следили, чтобы шофера по правилам ездили, а тут пьяный на грузовике прямо на них выехал и задавил. Твоя мама тоже погибла от пьяницы, только она в машине ехала, а Вовка и Толька на дороге стояли. Похоронили их, и Наталья тоже не задержалась на этом свете, за внуками отправилась. Возраст у неё уже не юношеский был, а тут горе такое, сразу двух внуков потеряла, вот сердце и не выдержало. И остался Паша совсем один в трёхкомнатной квартире. Он тогда в техникуме учился, а когда такая беда случилась, бросить хотел, да мы не дали, шефство над ним взяли. В профком бегали, просили, чтобы его из квартиры не выселяли. А то нашлись желающие на его жилплощадь, хотели парня в общежитие переселить, а его квартиру занять. Тут нам милиция помогла, все-таки Вова и Толя при исполнении погибли. А потом Паша женился на Вере, ребёнок у них появился, и от него отстали.

— А Вова и Толя были женаты? Или девушки у них были? — поинтересовалась Алька.

— Женаты не были, не успели, а вот девушки были. Они приводили их к нам на смотрины, тоже нашли себе сестёр — Ира и Наташа. Ирочка ровесницей им была, а Наташа ещё совсем молоденькая, восемнадцать годков всего. На похоронах плакали обе, особенно Ирочка. Наташа сдержанней себя вела, да это и понятно — молодая она ещё, не совсем понимала, а может, и любви у неё к Толику не было. Но вот где они сейчас — мы не знаем.

— А кто такая баба Маня? — спросила Аля и заметила, как нахмурились старушки.

— Про неё мы мало знаем, — с сожалением произнесла баба Дуся, хотела ещё что-то сказать, но баба Анна перебила её.

— А хорошего совсем не знаем! Она появилась у нас года три назад или немного позже, как насупленная грачиха — вся в чёрном и с длинным острым носом. Я спросила у Веры, кто она такая. Говорит — дальняя родственница, о которой она слышала, но которую ни разу не видела. Паша и Вера встретили Маню хорошо, выделили ей маленькую комнатку, думали, что она им с Димкой поможет. Вера ведь медсестрой в поликлинике работала, а Паша шофёром, в командировки часто ездит, Димку иногда из сада забирать некому было, вот они на Маню и рассчитывали. Мы им предлагали свои услуги, но они говорят, что им неудобно больных и старых бабок гонять в сад за их ребёнком. Можно подумать, Маня моложе и здоровее нас была. Димка бабу Маню не любил, убегал от неё, говорил, что она похожа на Бабу Ягу. А она тоже его не очень-то и жаловала, могла даже ударить. Паша как увидел, что она дала парню подзатыльник, рассердился сильно. Мы хоть люди и простые, но мальчишек не били, отругать могли, по-нашему, по-русски, а вот чтобы руки распускать — никогда. Паша велел Вере уволиться с работы и сидеть с Димкой, говорил, что достаточно зарабатывает, чтобы содержать семью, но Вера воспротивилась. А однажды, не так давно было, Паша уехал в поездку, а Вера приболела сильно, а Маня возьми и увези их куда-то. Паша приехал, а жены с сыном нет. Уж не знаем, куда он ездил, где их искал, но привёз назад, бабе Мане запретил показываться ему на глаза. Вера перешла в другой кабинет работать, вечера теперь у неё свободными стали, — баба Анна замолчала.

— А где у вас есть телефон? — Аля окинула взглядом окрестности, но телефонной будки не увидела.

— У Паши, ему с работы поставили, — охотно ответила баба Дуся.

— А ещё где?

— Автомат есть на углу соседнего дома, только он часто не работает, — на этот раз ответила баба Анна.

— Да, ещё забыла спросить, а про родственников Веры вы что-нибудь знаете?

— Родителей у неё нет. Там такая печальная история: отец по пьяни убил мать, его посадили, а Веру забрала к себе тётка. Но Вера не хотела о себе рассказывать, мы и не настаивали. Павел её полюбил, ему с ней жить, чего же нам, двум выжившим из ума старухам, влезать в их жизнь? — ехидно проговорила баба Анна.

— Так уж и выжившим? — улыбнулась Аля.

— Конечно выжившим, иначе, почему мы тебе всё рассказываем? Не зря женщина и мужик появились! Мы с Дусей всё обсудили и решили — задумали они что-то. Но что? Не поможешь узнать? Были бы мы моложе, сами бы всё выяснили, но сейчас мы уже передвигаемся с трудом, Дуся вон, только с палочкой. Даже в магазин Вера с Пашей нам ходили. Своих детей у нас нет, не хватило нам женихов в своё время. Дуся хоть полгода замужем побыла, вот только ребёнка ей бог не дал, а я так и не пыталась даже, — баба Анна серьёзно и пристально посмотрела на Алю.

— Ой, так может, я в магазин сбегаю? Если что-то нужно, говорите, не стесняйтесь.

— Мы в таком возрасте, когда чтобы выжить, стесняться не приходится, — усмехнулась баба Дуся.

— Значит так, сейчас я на некоторое время отлучусь, мне позвонить надо, а вы подумайте, что вам надо купить и скажите мне, завтра я выполню ваш заказ, — Аля встала и направилась в сторону телефона-автомата.

Телефонная будка сиротливо приткнулась к серому пятиэтажному зданию. Аля вытащила свой кошелек и нашла нужную монетку, минуту думала, кому бы ей позвонить, потом решительно принялась крутить диск.

— Ермаков слушает! — рявкнула трубка таким недовольным голосом, что Алька вздрогнула и отодвинула её от уха.

— Сергей, я чуть не оглохла! — возмутилась девушка. — Нельзя ли говорить тише?

— А, Алька, привет! Что-то тебя давно слышно не было, как дела? — сменил гнев на милость Ермаков.

— Спасибо, нормально. Ты там в кабинете один? — осторожно спросила Аля.

Она не видела, что при упоминании её имени сразу несколько пар глаз уставились на Сергея. В кабинете во время её звонка находились Стас Сергиенко, Тарас Нелейвода и на минутку забежал майор Гришаков. Владимир Юрьевич щёлкнул кнопку громкой связи, и Алькин голос разнёсся по кабинету, озвучивая её последний вопрос. Сергей вопросительно посмотрел на майора, тот отрицательно покачал головой.

— Один. А что ты хочешь?

— Серёжа, тут такое дело, в этот понедельник в районе четырех часов было совершено зверское нападение на Кудрину Веру Николаевну, знаешь об этом?

— Допустим, — уклончиво ответил Ермаков.

— И что муж её пропал, знаешь? — продолжала Аля.

— Алевтина, что ты хочешь? — проявил нетерпение Сергей.

— Так вот, их квартира почему-то открыта…

— Не понял, и что из того?

— Как что?! А кто мне говорил, если дверь квартиры, которая должна быть на замке, открыта, — это подозрительно и в неё лучше одной не заходить? Ты, Серёжечка, говорил и товарищи твои, а мне очень нужно попасть в эту квартиру, но одна я боюсь. Может, ты подъедешь? — осторожно спросила Аля.

— А ты сейчас где?

— Господи! Сергей, но почему ты сегодня так туго соображаешь? Я около квартиры Кудриных, и ты мне нужен! — потеряла терпение Алька.

— А звонишь откуда? Надеюсь, не из самой квартиры?

— Из автомата, он тут на углу соседнего дома приткнулся. Так ты приедешь или мне одной осмотреть квартиру?

— Что?! Ты что, в очередной раз рехнулась? Только посмей переступить порог жилища Кудриных, загремишь в КПЗ! Жди, скоро буду! — Сергей положил трубку.

Аля вышла из телефонной будки и задумалась. «Так, Серёжка приедет не раньше, чем через сорок минут, так что я успею зайти в магазин и купить старушкам необходимые продукты: молоко, хлеб, колбаса. А что ещё? Картошка, капуста, морковка, горох и суп овощной оказался не плох. А вдруг у них всё это есть? Зря только потрачу деньги и буду таскать тяжести. Так, хватит рассуждать, быстро в магазин и к Пашиной квартире, а то ещё пропущу Сергея, и потом он меня может и не пустить в квартиру. А, может, зря я сюда пришла? Надо было позвонить дяде Васе и рассказать ему всё, уж его люди точно узнали бы, кто такая баба Маня и куда она дела Димку. Хотя нет, звонить генералу не буду, он последнее время ко мне недовольным приезжает, да и с его конторой не хочется дело иметь, уж слишком там люди принципиальные и несговорчивые». Рассуждая про себя, Аля зашла в продуктовый магазин, купила то, что считала нужным и поспешила к старушкам.

Увидев продукты, старушки смутились.

— Зачем ты, мы не нищие, у нас пенсии хорошие, да и живём мы сейчас в одной квартире, а вторую сдаем студентам. Деньги небольшие, но всё же прибавка к пенсии. Так что денег нам хватает, даже на похороны откладываем, — сообщила Але баба Анна.

— Ань, что ты мелешь? Не слушай её, Аля, не на похороны мы откладываем, а на чёрный день, — поправила подругу баба Дуся.

— Не тешь себя, Дуся, — усмехнулась баба Анна, — до чёрного дня мы с тобой, скорее всего, не доживём, а вот до похорон точно дотянем.

Аля занесла продукты старушкам на кухню и заспешила обратно, ждать Сергея.