Государство в пути. Институциональное строительство Палестины или политическая афера

В. А. Корочкина, 2016

В монографии, исходя из обострения в современном мире проблемы «несостоявшихся» государств, рассматривается процесс образования государств на Западе и в регионе Ближнего и Среднего Востока. Предлагается на основе изложенного материала исследовать тему обоснованности претензий палестинцев на независимое государство. С этой целью рассматривается становление высших палестинских исполнительных и представительных органов власти в сложных исторических условиях. Дается политический анализ процесса институционализации самобытной палестинской политической системы, особенностей палестинского политического устройства, рассматриваются возможные сценарии развития создаваемого независимого государства. Исследование представляет интерес для политологов и специалистов-международников, а также для всех изучающих историю и современные политические процессы в Ближневосточном регионе, Израиле и Палестине.

© Корочкина В. А., 2016

© Фонд развития конфликтологии, 2016

Введение

В современном нам мире проблема «несостоявшихся» («провалившихся», «слабых», «непризнанных» и пр.) государств, значительная часть территорий которых не контролируется центральными органами управления, имеет тенденцию к обострению. Неинституционализированные государства (даже будучи частично признанными) являются, как правило, временными (на пару лет) образованиями. Однако неконтролируемые территории таких государств успевают оказаться под влиянием террористических группировок, что дестабилизирует ситуацию не только в определенном регионе. Анализ же причин появления таких государств фактически остается за скобками рассмотрения политологов и специалистов в сфере международных отношений в незападном мире.

Из «арабского региона», в котором формирование национальных государств было сопряжено с региональной и исторической спецификой, рядом определенных сложностей, в частности ирредентистскими движениями, Палестина или Палестинская национальная автономия (ПНА)^[1] выделяется в исключительный по важности случай, не только регионального, но и мирового масштаба.

Будучи частично непризнанной, Палестина является не первым и не последним государством, проходящим в своем развитии сложный этап непризнания, одновременно выступающим в качестве активного игрока региональных и международных отношений, оказывающим влияние на процессы мировой политики, учитывая постоянное взаимодействие руководства ПНА с ведущими национальными государствами и международным сообществом в целом.

Палестина входит в состав Лиги Арабских Государств, Организации Исламского сотрудничества и официально признана 135 государствами — членами ООН. Этого было бы достаточно для того, чтобы стать полноправным членом ООН (так как это более 2/3 государств из 193 членов ООН, по условиям организации необходимых для поддержки при голосовании в Генеральной Ассамблее ООН). Однако Палестина довольствуется лишь статусом государства-наблюдателя из-за непризнания такими постоянными членами Совета Безопасности ООН, как США, Великобритания и Франция. При этом сама ООН неустанно в своих резолюциях заявляет о «реализации неотъемлемых прав палестинского народа, включая право на самоопределение; урегулирование путем переговоров палестино-израильского конфликта во всех аспектах, влекущее за собой прекращение израильской оккупации и независимость суверенного, жизнеспособного, сопредельного и демократического Палестинского Государства в границах 1967 г. со столицей в Восточном Иерусалиме; справедливое решение проблемы палестинских беженцев на основе резолюции ГА ООН 194 (III) и пр. резолюций. Строительство Израилем поселений называется не иначе как «не законное», звучит призыв к облегчению экономических потерь палестинской стороны от израильской оккупации, препятствующей развитию Палестины. «Международное сообщество» периодически высказывается за принятие мер к освобождению палестинских заключенных и пресечению противоправных действий со стороны Израиля, включая административные задержания^[2].

Дистанцировавшись, насколько это возможно, от набора стандартных предвзятых риторик, присущих как израильской, так и палестинской стороне, еще раз зададимся вопросом: имеют ли палестинцы (или — в израильской трактовке — «арабы территорий») основания для своего обособления от арабской нации в качестве отдельного народа? Иными словами, суверенны ли палестинцы^[3]? Ведь только народ, будучи суверенным, обладает правом на свободу выбора общественного строя, на тот или иной тип экономического развития, господствующее мировоззрение и даже формулирование своих критериев добра и зла.

Имеют ли палестинцы отличный от всей арабской нации исторический опыт? Если нет, то претензии на право жить в своем независимом государстве теряют основополагающий аргумент. В таком случае разговор о государственности в принципе теряет смысл, так как независимое государство может возникнуть только на основе суверенности народа.

Если же «арабы Палестины» имели как минимум эксклюзивный исторический опыт, то в чем тогда его специфика, и каким образом она оказывает влияние на политический и институциональный процесс в Палестине сегодня?

Поэтому помимо идеи сопоставления исторических условий образования государств, в том числе «несостоявшихся» как на западе, так и в Ближневосточном регионе, ставится задача анализа случая Палестины как «особого кейса» в арабском мире. Не случайно исследование институционализации политической системы Палестинского «государства в пути» является предметом пристального научного внимания политологов, специалистов-международников не только в арабском мире. На то имеются веские причины.

Во-первых, мотивы отказа палестинцам в праве на государство опираются на конкретную доказательную базу, точно так же как приводятся убедительные аргументы в пользу обоснованности требований создания Палестинского государства. Вспомним, что еще до Сионистского конгресса в Базеле (1897 г.) Теодор Герцль писал, что «сионизм — это еврейский народ в пути». Со временем в сионистском движении эта формула была перефразирована: «сионизм — это еврейское государство в пути»^[4]. И если на современном этапе Государство Израиль представляет собой скорее «сионизм в пути» (поскольку его сутью является еще не завершенное возвращение в Сион), то такие сионистские лозунги, как «народу без страны нужна страна без народа» и «государство в пути», заимствованы палестинскими идеологами у их визави. Тем более что их коллеги от современного сионизма относятся к государству как к ключевому фактору в жизни евреев, имеющих будущее в качестве народа исключительно с Израилем. Даже сабров (уроженцев Израиля), которые уехали из страны, зачастую отличает крайне высокая степень именно гражданского национализма, передаваемого следующим поколениям. Затем уже иврит, иудейские традиции и военная служба дополняют их именно израильскую идентичность^[5]. При этом среди палестинских визави есть те, которые считают территорию в принципе необязательным элементом государства. Тем самым они вносят посильный вклад в проект создания Палестинского государства^[6]. Ведь в соответствии с международным правом территория Израиля также не определена, а резолюция ООН от 29 ноября 1947 г. — единственный международный документ, фиксирующий границы государства. В последующие годы постепенно складывалась суверенная территория за счет оккупации (оккупированные территории в Израиле предпочитают называть «спорными»), которую уже в свою очередь признавали / не признавали в мире. Спорность израильских и палестинских границ — основной дестабилизирующий фактор в регионе.

Во-вторых, современный этап институционализации ПНА сопряжен со следующей дилеммой: какая политическая сила сможет объединить палестинское общество и под чьим руководством окажется первое в мировой истории независимое государство Палестина? Справится ли с этой задачей исламистское движение или в Секторе Газы восстановят власть «светские националисты» (Организация освобождения Палестины — ФАТХ)^[7]? От этого зависит не только вектор развития потенциально независимого Палестинского государства, но и дальнейший ход политического процесса в регионе.

Тут же напрашивается еще один вопрос. Будет ли создаваемая Палестина представлять собой «фасадный» республиканско-президентский строй с исламистским содержанием; «светскую» президентскую республику авторитарного характера; парламентскую демократию, основанную на политическом и партийном плюрализме с полноценно функционирующим Палестинским национальным советом (ПНС), представляющим весь спектр палестинского сообщества, или Палестинским законодательным советом (ПЗС) — попыткой представительства палестинцев лишь с Западного берега реки Иордан и Сектора Газы? Может быть, будут реализованы иные варианты и в иных территориальных границах?

В конце концов, у вопроса о палестинской государственности имеется временной лимит — 2050 г., когда по прогнозам палестинцы по численности в полтора раза превысят еврейское население Израиля^[8].

Поставленные вопросы приводят к размышлениям об исламской идее власти, вставшей сегодня в регионе Ближнего и Среднего Востока в один ряд с насущными вопросами практической политики^[9]. Тем более что в Декларации независимости от 1988 г. палестинцы обозначены как «целостная и неделимая часть арабской нации, имеющая единое с этой нацией наследие и цивилизацию, а также общее стремление к освобождению, прогрессу, демократии и единству»^[10].

Палестина вряд ли вписывается в рамки такого понятия как «демократическое государство» в его общепризнанном на Западе смысле. Добавим еще такие черты палестинского общества, как патримониализм, племенные отношения, проблема реального обеспечения основных прав и свобод граждан, особое значение ислама для части общества и шариата как важной составляющей политико-правовой системы, что уже затрудняет, если не исключает, реализацию прав немусульман. Ситуация обострилась в связи с кризисом «светских идеологий» (прежде всего коммунизма и западного либерализма). С новой силой происходило обращение большей части палестинского общества к более близким ей по духу, менталитету, религиозным ценностям^[11]. Это привело к реконфессионализации общества, «пробуждению» ислама, который стал важной характеристикой палестинского политического процесса за последние несколько десятилетий. Мы стали свидетелями возвышения ХАМАС и падения популярности ФАТХ. При этом нельзя отрицать того факта, что Палестина приобрела, может быть и минимальный, но бесспорный «демократический» опыт, который позволяет говорить о потенциале развития принципа разделения властей, парламентаризма, политических свобод.

В процессе структурной и политической институционализации ПНА прошла несколько этапов, имеющих различный идеологический оттенок. Первые парламентские и президентские выборы 1996 г. оказались успешными для «светских националистов». Уже через десять лет, на парламентских выборах 2006 г. победу одержало «Исламское движение сопротивления». В результате властные полномочия разделились между ФАТХ и ХАМАС. С 2007 г. вплоть до настоящего времени безуспешно велись переговоры, правительство национального единства так и не сформировано, ситуация на данный момент тупиковая, а о создании государства если и говорят, то в неопределенно будущем времени.

На фоне этого не утихают спекуляции по поводу того, являются ли палестинцы народом или лишь частью арабского мира, по злому умыслу оказавшейся на еврейской территории, а также не прекращаются дискуссии с обеих сторон о наличии или отсутствии прав евреев или палестинцев на государственное существование на одной и той же территории. Как правило, все это является не чем иным, как эмоциональными, надуманными, виртуозными инсинуациями, использованием в пользу своих убеждений подлинных или околоподлинных исторических фактов, приправленных цитатами из Библии.

Проблема же в столь затянувшемся процессе рождения Палестины как государства видится вовсе не в подобного рода теоретических ухищрениях. Она скорее заключается в том, что как со стороны Палестины, так и со стороны Израиля властные элиты упираются в один и тот же тупик. Рациональный подход к взаимоотношениям с Израилем, или «уступки», немедленно влекут за собой проблемы для палестинского лидера со стороны своих «экстремистов», тогда как решение палестинского вопроса создает не меньше проблем правящей коалиции или конкретному премьер-министру в Израиле от своих воинствующих правых радикалов.

Арафат являлся тем авторитетным политиком, который мог реально позволить себе вести переговоры с евреями и даже заключить с ними мир. Но нет Арафата — нет необходимости садиться с палестинцами за стол переговоров и затем мучительно искать пути согласия внутри разнородного израильского политического истеблишмента. Пока в Палестине не появится новый Арафат, а в Израиле — Рабин, установление мира под большим вопросом. Обе исторические личности ушли в историю неестественным образом^[12]. В результате на Святой Земле происходит то, что происходит. С 2007 г. ХАМАС стал идеальным «пугалом», прикрывающим сопротивление достижению какой-либо договоренности с палестинцами. При этом исламисты оправдывают все надежды Израиля, осуществляя антипалестинскую, проспонсорскую (в разные периоды различные спонсоры в лице тех или иных арабских режимов), а значит деструктивную деятельность.

Что еще, как не воинственное окружение и угроза собственного существования, освященная национальной еврейской идеей о безопасном национальном очаге, способно поддерживать градус патриотизма и национального единения столь разнородного и полного противоречий израильского общества?

По-прежнему звучат решительные заявления, в том числе и «из-за океана», о создании двух государств для двух народов, с признанием Израиля в границах 1967 г.^[13], и по-прежнему они контрастируют с принимаемыми решениями. В последний день 2014 г. СБ ООН не принял проект резолюции о сроках создания Палестинского государства и прекращения израильской оккупации. США в очередной раз (до этого, в 2011 г., было наложено вето на резолюцию, осуждающую строительство Израилем поселений на оккупированных территориях) воспользовались правом вето и проголосовали против^[14].

По поводу разрешения палестино-израильского противостояния строятся противоположные прогнозы. Ситуация обостряется в условиях монополизации США процесса урегулирования палестино-израильского конфликта и отстранения от дел ближневосточного «квартета» (ООН, ЕС, Россия и США).

Надеемся, что данная работа станет скромным вкладом в изучение процесса становления независимого государства Палестина.

Примечания

1

Существует несколько вариантов названия палестинского образования, появившегося в результате соглашений, достигнутых в столице Норвегии Осло: «Палестинская автономия» (ПА), «Палестинская национальная автономия», «Палестинская национальная администрация» (ПНА), Аль-Сульта аль-уватанийя — палестинское название ПНА. В израильском политическом дискурсе используется название «Арабская автономия» и «бывшая автономия». После того как ООН признала Палестину государством — наблюдателем ООН, не являющимся членом организации, Махмуд Аббас издал приказ от 08.01.2013 о переименовании ПНА в «Государство Палестина». В данной работе автор использует наименование «Палестинская национальная автономия», а также «Палестина» в качестве понятий, подразумевающих территориальную единицу, в рамках которой рассматривается функционирование палестинских политических институтов, именуемых «Палестинской национальной администрацией» (Jewish Virtual Library. URL: http://www.jewishvirtu-allibrary.org/jsource/glossP.html (дата обращения: 05.07.2013); General Assembly GA/11317. 2012. 29 November; http://www.un.org/News/Press/docs/2012/ ga11317.doc.htm (дата обращения: 04.07.2013); Presidential Decree Orders Using «State of Palestine» on all Documents. WAFA Palestinian News & Info Agency. 2013. January 8; http://www.wafa.ps/english/index.php?action=detail&id=21470 (дата обращения: 04.07.2013)).

2

Report of the Committee on the Exercise of the Inalienable Rights of the Palestinian People: General Assembly. Ofifcial Records. Sixty-seventh Session. Supplement No. 35. United Nations. New York, 2012. URL: http://www.un.org/ga/search/ view_doc.asp?symbol=A/67/35 (дата обращения: 11.01.2016).

3

Под суверенностью, которой может обладать только народ (т. е. являться источником власти), мы будем понимать самоидентификацию народа; осознание собственной неповторимости и индивидуальности; ощущение единения в культуре, традициях и обычаях; общность исторической судьбы; осознание определенного места в истории.

4

Маор И. Сионистское движение в России. Иерусалим, 1977.

5

Саноян Д., Эпштейн А. Д. Новые «постсионистские» диаспоры: израильтяне в зарубежных странах // «Диаспоры». 2006. № 1. С. 200–223. URL: http:// demoscope.ru/weekly/2007/0303/analit05.php (дата обращения: 04.01.2016).

6

Конституционное право зарубежных стран / под общ. ред. чл. — кор. РАН, проф. М. В. Баглая, Ю. И. Лейбо, Ф. М. Энтина. М., 2008. С. 1023.

7

Организация освобождения Палестины (ООП) объединяет большинство организаций Палестинского движения сопротивления, ведущих борьбу за обеспечение прав арабского народа. В 1974 г. ООП была признана «единственным законным представителем всего арабского народа Палестины», включая палестинцев, проживающих в диаспоре и на территории Израиля.

8

К середине века палестинцев станет больше, чем израильтян. URL: http:// www.isra.com/news/36799 (дата обращения: 02.04.2016).

9

Хачим Ф. И. Исламские концепции государственной власти. М.: Изд-во РУДН, 1999. С. 3.

10

Декларация независимости Палестины 1988 г. URL: http://worldconstitutions. ru/archives/714 (дата обращения: 01.03.2012).

11

Федорченко А. В., Крылова А. В. Ближний Восток: возможные варианты трансформационных процессов // Аналитические доклады ИМИ МГИМО (У) МИД России. Вып. 3 (33). 2012. Апрель. URL: http://www.mgimo.ru/files2/y04_ 2012/223399/AD_3-33.pdf (дата обращения: 08.10.2013).

12

Премьер-министра И. Рабина в 1995 г. застрелил якобы террорист-одиночка. Даже если это преступление было совершено не агентами ШАБАКа (общей службы безопасности Израиля или израильской контрразведки, призванной защищать еврейское государство от терроризма, шпионажа, саботажа, подрывной деятельности и обеспечивать безопасность жизненно важных объектов в Израиле, израильских посольств за рубежом, а также охранять высших лиц государства), то, как минимум, странно предполагать, что ШАБАК не имел информации о готовящемся убийстве. Я. Арафат, блокированный израильтянами в своей резиденции и лишенный квалифицированной медицинской помощи, облегчил задачу сплочения разобщенного израильского общества своей «естественной» смертью. Мучительный конец жизни А. Шарона, который насильственным образом и в одностороннем порядке вывел израильские поселения из Сектора Газы, также стал следствием проведения в отношении него обряда «пульса денура», по крайней мере так утверждают правые экстремисты (см.: Каббалисты прокляли Шарона. URL: http://www. isra.com/news/53486 (дата обращения: 01.04.2016)).

13

Barack Obama’s Middle East speech — Thursday 19 May 2011 // TheGuardian. URL: http://www.theguardian.com/world/middle-east-live/2011/may/19/barack-obama-middle-east-speech-live#block-24 (дата обращения: 11.02.2016); Text of Obama’s Speech at U.N. // The Wall Street Journal. September 21. 2011. URL: http://blogs.wsj.com/washwire/2011/09/21/text-of-obamas-speech-at-u-n/ (дата обращения: 11.02.2016).

14

Проект резолюции отводил 12 месяцев на всеобъемлющее урегулирование палестино-израильского конфликта, которое предусматривало создание «суверенного и жизнеспособного» Государства Палестина. Предусматривался вывод всех израильских войск с палестинских территорий до конца 2017 г. под контролем «третьей стороны», выступающей в качестве гаранта суверенитета Палестины; «полное прекращение всей израильской поселенческой деятельности на палестинской территории, оккупированной с 1967 г., в том числе в Восточном Иерусалиме» (см.: СБ ООН не принял проект резолюции по Палестине. URL: http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/1681299 (дата обращения: 12.02.2016).