Спящие Дубравы

Вячеслав Шторм, 2004

Люди часто теряют деньги. Чуть реже – совесть. Но однажды случилось так, что потерялся… КОРОЛЬ. И не где-нибудь, а в таинственных Спящих Дубравах, да еще и накануне войны. Что делать? Не отчаиваться, не паниковать, а если плакать – то только от смеха. Внимание! На поиски самой необычной потери отправляется самая необычная команда. И награда не гарантируется…

Глава III

В которой рассказывается о том, как два члена одной семьи с разным результатом пытались совершить побег

Вышеупомянутые дамы припустили только для вида и, удостоверившись, что мы последовали за ними, несколько сбавили темп. Теперь Изверг без особой спешки трусил рядом с Лакой, я же, наконец, решил поговорить с Глорианной начистоту.

— Итак, миледи, я ваш душой и телом… разумеется, на время контракта. Поскольку ранее вы уклонились от моего вопроса касаемо оплаты «сдельно», позвольте сформулировать его иначе: чем я буду заниматься у вас на службе?

Ух ты, я и предположить не мог, что знаю такие слова! Что-то со мной явно не то…

— Справедливо, — вздохнула девушка, и мне совершенно не понравилось, как это прозвучало. Сдается мне, что именно такие интонации у доктора, собирающегося очень огорчить своего пациента.

— И коли уж я втянула тебя во всю эту историю, то было бы полнейшим свинством держать тебя в неведении.

Надо же! Неужели у этой принципиальной до крайности особы еще иногда просыпается чувство, у нормальных людей именуемое совестью?

Я открыл было рот, собираясь громогласно удивиться этому факту, но, немного поразмыслив, передумал. Мало ли, еще ворона влетит…

Хозяйка же моя, к счастью, была совершенно поглощена своими мыслями (судя по ее мимике — не слишком веселыми), а потому не обратила на мой раскрытый рот ровно никакого внимания. И то ладно.

Наконец, она решилась-таки продолжить:

— Ты, скорее всего, не поверишь, но я — принцесса.

Я и на этот раз благоразумно промолчал, хотя удалось это ой как непросто. Ну да, настоящие принцессы именно так и поступают. Они в одиночку шляются ночами под проливным дождем, залетают во второсортную таверну и с ходу нанимают на работу самого большого и пьяного парня, которого, к тому же, первый раз видят. Да и вообще, неужели по мне не видно, что я всю жизнь путешествую в компании принцесс?!

— Между тем это истинная правда.

Девушка, сидя в седле, попыталась сделать подобие реверанса:

— Милостивый государь Сэдрик, вы имеете счастье лицезреть старшую (впрочем, и единственную) дочь короля Гройдейла, наследную принцессу Глорианну Теодору Нахаль-Церберскую. Слыхал?

— Про дочь — нет, а Гройдейл — это малюсенькое государство на востоке, рядом с Гномьим Княжеством и Тилианой, — блеснул своими познаниями я. — Оттуда родом Фиолетовый Юстас был…

— Точно. И, раз уж ты у нас такой знаток географии, то как насчет местечка под названием Спящие Дубравы?

Оп‑паньки! Кажется, я начинаю догадываться, на какую работенку подрядился. По какой-то роковой случайности (смешению градусов, дождливой погоде, злому наговору) я почти слово в слово запомнил услышанное в «Золотой кружке». И воспоминания эти были далеко не радостными. Не иначе, как меня попросят этому… Френгису, что ли, хвост накрутить…

— Кое-что слышал, — осторожно начал я. — Только раз уж ты начала рассказывать о себе…

— Надо же, мне, оказывается, повезло, — искренне удивилась первой части моей фразы девушка. — Сама-то я знаю об этих самых Дубравах только две вещи: их название и то, что там, скорее всего, пропал мой папа.

— Угу, — пробормотал я, — Что?!!

— Мой папа, — терпеливо, чуть ли не по слогам проговорила девушка, — Король Гройдейла Лейпольдт Четырнадцатый.

— Это я как раз понял. Не совсем ясно насчет Дубрав и «пропал». Короли, знаешь ли, не пропадают как простые смертные. Им этикет не позволяет.

— Надо же, а ты у нас еще и эксперт по королевскому поведению? — огрызнулась Глорианна и обиженно отвернулась. Через пять минут молчанки я не выдержал и извинился. Еще через пять минут меня простили.

— Как бы там ни было, а папа действительно пропал почти полгода назад. Причем — весьма таинственно. Доподлинно известно, что он пошел перед сном в свой кабинет немного поработать, и с тех пор его никто не видел. У меня есть все основания считать, что он отправился в Спящие Дубравы. Или кто-то оттуда его выкрал.

Я выразительно сплюнул на ни в чем неповинный листок подорожника и попытался выразить свою мысль как можно более мягко:

— Все, что я могу тебе сказать — хорошенькие порядки в этом вашем Гройдейле! Исчез законный правитель, и есть предположения, где его искать. Единственный, кто до этого додумался — его дочь, которая не так давно перестала в куклы играть…

Тут я перехватил гневный взгляд Глори и понял, что хватил лишку. Взгляд этот прямо предупреждал, что я и сам не патриарх, и если в самое ближайшее время не исправлюсь, то могу нарваться… Ух, уточнять, на что, не хотелось.

Поэтому я поспешно добавил:

— Ну, это я так, красного словца ради, — и с блеском закончил: — Чушь собачья!

Как бы разделяя мои слова, уже давно прислушивавшийся к разговору Изверг громко фыркнул, но Лака тут же тяпнула его за ухо, говоря этим: «Не лезь!» — и он послушно заткнулся.

Глорианна вздохнула:

— Ты прав, если бы мне рассказали нечто подобное, я бы отреагировала примерно так же.

Она немного подождала моего сочувствия, но, так и не дождавшись, продолжала:

— Видишь ли, в Гройдейле сейчас не все в порядке. Ты сам упоминал о гномах и должен знать, что мы с ними никогда не ладили.

«Не ладили» — это еще мягко сказано. Распря Княжества и вотчины моей попутчицы тянется уже веков семь, и конца-края этому не видно. И даже древние хроники не могут прямо ответить, кто же в этом споре прав: гадостей за столько лет было предостаточно с обеих сторон. Впрочем, на одном только Гройдейле свет клином не сошелся — просто маленькие бородатые поганцы испокон веков собачились со всеми подряд. Такой уж у них сволочной характер.

— Папа никогда особенно не распространялся в моем присутствии о внешней политике, но, сдается мне, сейчас наши отношения с Княжеством совсем никуда не годятся. Гройдейл, как ты сам сказал, — государство небольшое, и если начнется заваруха, то каждый воин будет на счету. Именно поэтому я сама отказалась от любого эскорта, когда отправилась на поиски.

— Извини, я, конечно, тронут твоей самоотверженностью и все такое, но не может ли статься так, что старина Лейпольдт просто устал от возни с бородатыми и решил устроить себе внеплановый отпуск. Лично я бы на его месте это особенно не афишировал. Или же — да простит меня твоя уважаемая матушка — просто подружку себе завел. На стороне.

Стиснув зубы, девушка отрицательно мотнула головой:

— Исключено.

— Что так?

— Мама умерла несколько лет назад. С тех пор, насколько я знаю, отец ни разу не взглянул дважды на одну и ту же женщину. Хотя кое-кто из придворных неоднократно намекал ему на необходимость повторного брака.

Я немного смутился:

— Извини, я…

— Проехали! — отрезала девушка. — Разумеется, ты не знал, да и я уже привыкла. В конце концов, я уже взрослый человек и понимаю, что нестарый еще мужчина не может вечно быть один и до конца жизни оплакивать ушедшую любовь. Я бы даже обрадовалась, если бы у него кто-нибудь появился… наверное…

Немного помолчав, она рубанула воздух ладонью:

— Ладно, продолжаю. Поверь мне, отец никогда бы не поступил так, как ты предположил. Может быть, как монарх он был и не идеален, но страну в тяжелые времена не бросал. И потом тебе не кажется, что полгода — чересчур даже для самого широкомасштабного загула?

— Так-то оно так, да только кто тебе сказал, что с ним все в порядке. Не хочется сгущать краски, но в любом кабаке у тебя вряд ли спросят имя, а тем более — титул, прежде чем ткнуть ножом. Одним словом, откуда у тебя такая уверенность, что твой старик, во-первых, жив, и, во-вторых, подался именно в Дубравы?

Похоже, что я крепко заинтересовался этой историей. От нее прямо-таки веяло добрым приключением. А, как говаривала матушка: «Коли не можешь отбиться и убежать — постарайся расслабиться и получать удовольствие».

Глорианна покопалась в седельной сумке и помахала в воздухе извлеченной оттуда растрепанной книгой в кожаном переплете.

— Вот, я нашла его дневник. Странно, что он не взял его с собой. Впрочем, это еще один аргумент в пользу того, что отец покинул замок не по своей воле… Но, как бы там ни было, за несколько дней до исчезновения в дневнике есть намеки о каком-то загадочном письме, нелегком выборе и гномах, которые «держат его за горло». А последняя запись датирована именно тем самым днем. Она гласит, что отец стоит перед какой-то проблемой, которая может быть разрешена только после путешествия в Спящие Дубравы.

— Ну и отлично. Только к чему такая скрытность? Король он, в конце концов, или где? Взял бы корабль, команду, сплавал куда надо…

— Я же тебе сказала, что сейчас не то время. Он не мог лишить страну и десятка защитников! — девушка повысила тон.

— Ага, а потихоньку сделать ноги и лишить эту самую страну руководителя накануне войны, по-твоему, лучше?! — не остался в долгу я.

Рука, сжимающая повод Лаки, непроизвольно дернулась. Чует мое сердце, она хотела познакомиться с моей физиономией. Но нервы у малышки оказались крепкие.

— Да ну тебя! — только и буркнула она. — Чего ты на него взъелся?

— Нужен он мне больно! Я просто пытаюсь найти малейшую отговорку, чтобы только не тащиться в Спящие Дубравы, — вполне искренне ответил я.

— И не надейся. А что вдруг такая робость?

Вот тут-то я и выложил ей все, что слышал от Носителя-Хламиды-Исчезающего-Странным-Образом. Глори слушала, не перебивая.

— Вот такие дела, — закончил я. — Тебе по-прежнему туда хочется?

Наморщив носик, она медленно кивнула.

— Учитывая то, в каком состоянии я тебя обнаружила в таверне, вся эта чудесная история могла тебе присниться. Я, скорее всего, так бы и подумала, но…

— Но что?

— Но во всех книгах, в которых упоминались Дубравы, говорилось, что место это сверхтаинственное и зловещее.

Та-ак, это приключение обещало быть очень занимательным…

— И что там еще говорилось?

— Разные недомолвки да намеки. Например, в одной из таких работ, написанной века четыре назад, утверждалось, что в Спящих Дубравах можно встретить любого из ста семидесяти трех известных людям монстров, включая Большого Волосатого Ы.

М‑да, всю жизнь мечтал познакомиться с этим парнем. Тот еще должен быть душка, судя по описаниям…стоп! Ну конечно же! Я наконец-то вспомнил, откуда мне известно название «Спящие Дубравы». Именно отправившись туда без вести пропала исследовательская экспедиция, возглавляемая самым известным путешественником и героем моего детства — сэром Андресом Ганссеном!

Я еще раз восхитился про себя девушкой, решившей в одиночку отправиться в подобное местечко. Хотя, почему это «в одиночку»? Хочешь не хочешь, а одному моему хорошему знакомому по имени Сэд придется ее сопровождать.

Несколько успокоив себя тем, что все равно ничего не изменишь, я решил сменить тему разговора:

— Ладно, если твой старик и вправду там, то до этих мест еще добраться надо. А лично я слабо себе представляю, где оные Дубравы находятся. Судя по рассказу того купца, это какой-то остров. Может, у тебя есть более точные координаты?

Девушка энергично кивнула:

— У меня есть карта. Точнее, не вполне карта, а схематическое изображение, которое я без зазрения совести вырезала из все в той же древней книги. Надеюсь, папочка меня простит… Когда остановимся в Хойре, я тебе ее покажу.

— Ага, значит, вот куда мы направляемся?

— Угу. Для начала — именно в Хойру. Там ты, конечно, тоже был?

Не хотел я издеваться, но она сама напросилась. Нечего было вкладывать в эту фразу столько сарказма… Одним словом, я честно ответил на поставленный вопрос, в результате чего до самого города наслаждался обществом очень молчаливой девушки. Правда, это не мешало мне время от времени ловить на себе ее стремительный взгляд.

Черт возьми, похоже, я крепко попался на этот раз. Весь расклад ясно давал понять, что меня везут куда-то, где весьма высока вероятность потерять и уже больше не найти голову. Мою, прошу заметить, любимую голову. Однако именно этот факт меня тогда волновал чуть ли не меньше всего. С нарастающим ужасом я чувствовал, что сам готов заплатить любые деньги, лишь бы Глори позволила себя сопровождать хоть в Дубравы, хоть на Луну, хоть в объятия Большого Волосатого Ы. Похоже, это была… ну да ладно!..

Самое смешное, что в Хойре я не только бывал, но и жил там пару лет. А поскольку все это время служил в тамошней гвардии и летал на орлодоне — город знал вдоль и поперек. Никаких светлых воспоминаний моя служба после себя, понятное дело, не оставила. Характер любого орлодона можно описать несложным буквенным сокращением «ТТТ». Это значит — «Тошнотворно Тупая Тварь». Да и вообще, раз на то пошло, я всегда предпочитал твердую землю воздушной стихии. Вот так — без всякой романтики, зато куда меньшая вероятность сломать себе шею! Впрочем, и пешим ходом работа гвардейца тоже совсем не сахар, и вот почему.

Хойра (само собой, основанная разведчиками королевы Зензириты Салийской. Так, кажется, звали ее бабушку) относится к тем городам-государствам, которым прочат стать началом империи. Плодородные равнины в самом центре цивилизованного мира плюс контроль над двумя главными речными артериями материка — это вам не шутка. Единственный минус представлен в лице Вольных Рыбаков, или, говоря проще, речных пиратов. Конечно, гвардия Хойры тоже не сидит сложа руки, это я могу лично засвидетельствовать, но ведь всех не переловишь… К тому же, свято место пусто не бывает, а в связи со всем перечисленным лихие ребята на реке плодятся как крысы. Короче, если ты купец, и сунулся в дельту без охраны, то сам себе злобный баклан!

Мысли о старых временах настолько подняли мне настроение, что я рискнул-таки заговорить первым. С первого же раза попытка увенчалась успехом.

— Поскольку с экспедицией по спасению заблудших монархов дело решено, скажи-ка мне вот что: неужели больше никто не разделит с нами славу первопроходцев Спящих Дубрав? Раз уж ты не хочешь жертвовать соотечественниками, то здесь достаточно сорвиголов, готовых за вполне приемлемую сумму на любую работу, начиная от истребления тараканов и заканчивая дрессировкой всех ста с чем-то видов монстров. Могу порекомендовать кое-кого.

— Видишь ли, — девушка явно смутилась, — оно бы и неплохо, да только денег у меня совсем не так много, как хотелось бы. Война ведь…

— Ага, ясно. Значит, предполагаемых кандидатов в самоубийцы планируется предварительно опаивать до бесчувствия.

Ну вот, как всегда: брякнул прежде, чем подумал. Девушка сжала зубы и взглянула на меня исподлобья:

— Будешь мне об этом каждый день напоминать, или как? — хмуро поинтересовалась она.

«А ты чего хотела?!» — уже собирался вякнуть я, но почему-то передумал. То ли не хотелось портить отношения, когда они только-только стали налаживаться, то ли причина была в другом — не знаю. Одним словом, мы оба тогда замяли неприятную тему, и это здорово все изменило… хотя лучше рассказывать все по порядку.

Гостиница «Гордость Хойры» ничем не отличалась от «Гордости Бутырры», «Гордости Ланжа» и еще десятка подобных местечек, известных мне в других городах. Конечно, на звание «гордости» она не тянула, но, с другой стороны, в Хойре было достаточно заведений куда хуже. По крайней мере, комнаты тут были без клопов, белье более-менее свежим, ужин — сносным, а посетители могли спокойно спать по ночам, не опасаясь за сохранность своего здоровья и кошелька. По мне желать большего — уже снобизм.

Портье за стойкой с ключами от номеров, критически оглядев мой непрезентабельный внешний вид, буркнул: «Свободных комнат нет» и стал скучающе смотреть в сторону. Я уже собирался громко возмутиться по этому поводу, как вдруг его лицо расплылось в учтивейшей улыбке, адресованной кому-то за моим плечом. Ну да, наша принцесса… Царственно глядя на портье, девушка ткнула в меня пальчиком и важно произнесла: «Это со мной». Естественно, две комнаты друг напротив друга сразу нашлись. Поднимаясь по лестнице, я с улыбкой заметил Глори:

— Очевидно, в твоем присутствии в гостиницах всегда находятся свободные номера…

— А в твоем присутствии, очевидно, гостиницы закрывают на санитарную обработку, — огрызнулась она. — Иди и вымойся как следует.

— Денег дай! — не остался в долгу я. — Если даже свою первую зарплату я еще не заслужил, то по контракту ты должна меня содержать. Или ты о нем вспоминаешь только когда тебе выгодно?

С трудом (как мне показалось) сдержав гневный ответ, Глорианна молча протянула мне пять серебряных роблоров. Ого! Не так уж плохо за день работы! Больше мне платили только на службе у одного капризного лорда, откуда я сбежал через две недели. Именно после того случая я и угодил в тюрьму.

Впрочем, мои радужные мечты весьма быстро рассеялись.

— Это тебе на десять дней. И, ради всего святого, постарайся не пропивать сразу все!

Не успел я найти, что бы ответить, как девушка захлопнула перед моим носом дверь.

Злой как мающийся геморроем тролль, я зашвырнул в свою комнату сумки и решительно направился в пивной зал с твердым намерением назло этой выскочке спустить все до медяка. Пусть знает, с кем она связалась! Но не успело содержимое первой кружки пива устроиться в моем желудке, как… Ну, в общем, мне стало стыдно. Ей богу, ну что эта малышка знает обо мне? То, что видела сама (здоровенный парень, который в пьяном виде обладает теми еще манерами, а в трезвом лихо дерется и грозит свернуть беззащитной девушке шею), а так же то, что могла узнать от того же Черча и прочих жителей Дыры (ой, представляю!). Короче, картина та еще. А девочка и без того в паршивой ситуации, одна в целом мире, и кроме как на Лаку ей не на кого опереться.

Я решительно встал из-за стола и направился к комнате Глори. Однако дверь оказалась закрытой, и на мой стук никто не отвечал.

Немного подумав, я выудил из сумки свежий комплект одежды и решительно направился к портье. Как я и ожидал, на заднем дворе, располагалась маленькая баня и цирюльня для посетителей гостиницы. Как следует отмокнув в горячей воде, удалив с лица трехнедельную щетину, в скором времени грозившую превратиться в неопрятную бороду, а заодно и подравняв волосы, я вернулся в «Гордость Хойры» совсем другим человеком. По крайней мере портье, выдавая мне ключ от комнаты, взглянул на меня с явным одобрением.

Дверь в комнату Глори по-прежнему была закрыта.

Вновь спустившись вниз, я рискнул, пользуясь случаем, разговорить портье:

— Вы случайно не в курсе, куда запропастилась моя спутница?

Заговорщически подмигнув, тот двинул ко мне через стойку узенький бумажный конверт.

— Ушла часа два назад. Просила передать вам это.

— Так почему же вы передаете только сейчас? — с нехорошими предчувствиями спросил я. Портье многозначительно ухмыльнулся:

— Таково было пожелание юной леди. Передать вам записку, но не раньше, чем вы поинтересуетесь, где она. Слово в слово. Что-нибудь случилось?

— Пока не знаю, — проворчал я, усилием воли поборов внезапно нахлынувшие дурные предчувствия и вскрывая конверт. — Надеюсь, что нет.

М-да, что называется — коротко и ясно. Хотя с чего я взял? Как раз ни лешего не ясно! В конверте лежал листок бумаги, посередине которого было торопливым почерком нацарапана всего одна строчка:

«А иди ты… куда вздумается!!!»

С минуту я тупо смотрел на записку, потом сквозь зубы прорычал кошмарное гномье ругательство и схватил портье за грудки:

— Куда она пошла?!

— Не знаю! — придушенно прохрипел тот.

— Одна?!

— Да!

— С вещами?!

— Да, да! Сударь, помилуйте! Вы же меня задушите!

Уронив бедолагу на его стул, я швырнул на конторку ключ и метнулся к двери.

На улице я осознал, что у меня нет ни единой мысли, откуда следует начинать поиски. Прежде всего я бросился в конюшню, где мы оставили драконозавров. У меня еще теплилась дурацкая надежда, что все это — неудачный розыгрыш.

Надежда эта, как ей и положено, скоропостижно сдохла. Изверг был на месте, а вот Лака… Ухаживающий за драконозаврами золотушный паренек, получив монету, согласно закивал. Да, описанная мною девушка была тут. Да, часа два назад. Да, оседлала свою рыжую самку, приторочила к седлу сумку и уехала. Нет, ничего не сказала. Нет, не заметил.

Я вытер вспотевший лоб и обвиняюще посмотрел на Изверга.

— Ты что, так прямо их и отпустил?

Как ни странно, мой приятель не выглядел ни виноватым, ни даже встревоженным. Такое ощущение, что он предвидел все случившееся, знал, что нужно делать и лишь терпеливо дожидался, когда до меня, тугодума, тоже дойдет. Вся штука в том, что до меня упорно не доходило.

Я только-только закончил прилаживать на спине Изверга седло, как послышалось требовательное фырканье и радостный голос паренька:

— Эй, а вот зверь той девушки, про которую…

Я моментально обернулся и увидел стоящую в дверях Лаку. Седла на ней не было, на шее болтался огрызок веревки, а морда была жутко довольной. Подойдя поближе, драконозавриха сперва потерлась о нос Изверга, потом ткнулась в мою ладонь и не спеша пошла к выходу. Мы переглянулись и двинулись за ней.

Со стороны мы, должно быть, смотрелись презабавно: два умильно поглядывающих друг на друга драконозавра — на флангах, ваш покорный слуга с крайне решительным выражением лица — в центре. По крайней мере, дорогу нам без единого писка уступали все — от пешеходов до почтовых экипажей.

Отмахав с полкилометра и немного попетляв в запутанных улочках Старого города, мы остановились перед двухэтажным постоялым двором, помнившим, должно быть, еще основателей Хойры. Лака решительно обогнула дом и направилась в сторону конюшни.

— Вот ты где, негодная девчонка!

Сгорбленный старик-грум всплеснул руками, увидев драконозавриху, потом заметил меня, и улыбка сползла с его лица. Придав себе наиболее солидный вид, я подбросил старикану медяк:

— Ты не в курсе, в какой комнате остановилась ее хозяйка?

Повертев между пальцами мою монету, старый хрыч прищурился:

— А тебе-то что до того?

Я кинул ему вторую и пояснил:

— Мы завтра женимся. Только она сегодня ни с того ни с сего разнервничалась, чего-то испугалась и убежала. А ее красавица меня нашла и сюда привела.

— Да, это бывает, — беззубая улыбка вновь появилась на лице грума. — Моя старуха, помню, тоже перед свадьбой все боялась, м‑да…

Такое многозначительное окончание фразы явно давало понять, что сейчас дедом овладел склероз, вылечить который никак нельзя без еще одной монеты. Я скрипнул зубами и раскошелился.

— Дай тебе боги, сынок! В десятом твоя невеста, в десятом. Прискакала давеча, я, говорит, у вас в десятом остановилась, чтоб за моей подружкой как следует…

Не слушая окончания фразы, я выбежал вон, влетел в гостиницу, в два прыжка преодолел пятнадцать некрашеных ступенек и какого-то перепуганного постояльца и толкнул дверь с грубо намалеванной белой десяткой. Заперто. С замиранием сердца я постучал. Нет ответа. Неужели надул? Еще громче.

— Ну, кто там еще?

Слава богам! Она здесь!

— Глори… — демон, у меня, кажется, голос сел.

— Сэд?..

— Да, я. Открой, пожалуйста.

Голос девушки звучал странно глухо:

— Я что, недостаточно понятно написала?

Ну, спросила!

— Да нет, вполне. Только вот мне вздумалось идти вот сюда и напоследок перекинуться с тобой парой слов. А поскольку говорить через дверь я не приучен, выбирай: или ты откроешь, или я ее вышибу.

Через минуту, когда я уже был готов выполнить свою угрозу, звякнула щеколда и дверь распахнулась. Похоже, несмотря на покрасневшие и слегка припухшие глаза, настроена девушка была весьма решительно. Но не успела она и рта раскрыть, как я рявкнул:

— И как это все следует понимать?!

Пожав плечами и стараясь выглядеть равнодушно, Глори ответила:

— Это следует понимать так: ты совершенно свободен.

Эта простая фраза подействовала куда сильнее пинка, коим меня наградил Изверг при первой попытке его оседлать. А ведь тогда я, помнится, неделю лежал пластом и охал.

— Не понял, — пробормотал я, запинаясь на каждой букве.

— Зато я многое поняла. Давай сделаем вид, что ничего такого не было и мы познакомились пару минут назад. Потом пожелаем друг другу удачи и мирно разойдемся в разные стороны.

Час от часу не легче! Я подставил носок сапога, не давая девушке закрыть дверь, и ляпнул первое, что пришло в голову:

— Эй, одну минутку! А как насчет твоего экземпляра контракта?

Девушка горько усмехнулась:

— Разумеется, я блефовала. Никакого доверенного человека в Дыре у меня не было и нет. А мой экземпляр два часа назад превратился в пепел. Если хочешь, пошарь в камине.

— Чего я хочу, так это ехать с тобой. Сам. Добровольно.

— Бред.

— Нет, бес тебя дери! Бред — это то, чем ты тут занимаешься! — разозлился я не на шутку. Еще ни одной девчонке не удавалось отшить меня под столь возмутительным предлогом. — Во-первых, ты плохо знаешь мир и без меня пропадешь.

— Ну, это мы еще посмо…

— Во-вторых, — продолжал я, не дав ей закончить и повышая голос, — Изверг скинет меня со спины, но не позволит ехать куда-нибудь еще, кроме как за Лакой! А в-третьих, у меня к тебе есть деловое предложение: мы с тобой сейчас идем к бургомистру и официально регистрируем паевое товарищество. Ты — старший компаньон, я, так и быть, соглашусь на роль младшего. Все возможные прибыли делим пополам. Нет больше хозяек и слуг, а если ты только заикнешься о жаловании, я тебя отшлепаю!

Все это я выпалил на одном дыхании и теперь с тревогой ожидал результатов. Ура! Щеки девушки слегка порозовели.

— Паевое товарищество? У тебя что же, деньги есть?

— Есть. Отбросив мелочевку — целых три роблора серебром.

— Ты самый сумасшедший человек из всех, кого я видела! — покачав головой, заявила она.

— Это «да» или «нет»?

— Вместо прибылей ты, вероятно, получишь одни неприятности…

— «Да» или «нет»?

— Ну, допустим, «да», — сдалась Глори. — Но ты все равно не представляешь себе, на что напрашиваешься.

— Не-ет, — беспощадно добил ее я, — это ты не представляешь, на что напрашиваешься! Если по дороге ты еще раз решишь тихонько смыться, то знай: я тут же потопаю прямиком в ближайший полицейский участок, чтобы заявить на свою хозяйку. Представляете, люди добрые: она, негодная, хочет меня уволить, едва только взяв на работу! Никакого уважения к законам! А за побег, между прочем, срок добавляют.

На лице Глори мелькнуло удивление, но уже через долю секунды оно сменилось неподражаемой озорной улыбкой:

— И чем же ты это докажешь, дорогой компаньон? Контракт был составлен в двух экземплярах, и оба сгорели.

— Точно. И сожгла их ты, чтобы замести следы. Но, по счастью, в городке Райская Дыра живет нотариус по имени Устин. А в его регистрационных книгах, которые он, как официальное юридическое лицо вести обязан, наверняка сохранилась соответствующая отметка.

Девушка опустилась на стул и комически схватилась руками за голову:

— Ну, знаешь! Я в жизни не сталкивалась с таким расчетливым и бессовестным шантажистом!

В ответ я, окончательно обнаглев, склонился к ее руке в изящном поклоне:

— Ваше высочество, у меня была превосходная учительница…