Последний Сармат. Часть вторая

Вячеслав Марченков (2024)

«В нашем представлении, — сарматы наиболее справедливые и благонравные из всех живущих на земле людей. Они также воздержаннее в своих потребностях и меньше зависят друг от друга, чем мы. И все же наш образ жизни развратил почти все народы, открыв им роскошь и чувственные удовольствия, а также низкие уловки, служащие удовлетворению этих пороков и ведущие к бесчисленным проявлениям жадности». Страбона — относительно влияния греческой и римской цивилизаций на кочевников-сарматов.

Истинное геройство заключено не в руках, а в сердце и в голове.

Герман Мелвилл

Предисловие

Во время своего путешествия из Константинополя до штаба Аттилы, Приск встретил многих греков, прежде бывших пленными, а теперь наслаждавшихся полной свободой. Они сообщили Приску, что жизнь в царстве Аттилы легче, нежели в Римской империи. Им особенно нравилось отсутствие налогов. В то время как население империи страдало от вымогательств и злоупотреблений сборщиков налогов, Аттила вовсе не собирал налогов со своих подданных. У него не было нужды заботиться о налогах, поскольку казна была всегда полна трофеями войны и византийской данью.

Гуннская армия была страшной силой. Ее основное звено, как и в случае с другими кочевыми народами, состояло из кавалерии. Как кавалеристы гунны и их вассалы аланы не знали себе равных. Но оказывается, что гунны, как позднее монголы, были хорошо осведомлены о военной инженерии. У них были приспособления для проламывания даже сильных каменных стен римских крепостей. Возможно, что гунны первыми ознакомились с осадной техникой в Китае. Также возможно, что после соглашения Аттилы с Йаздагардом (440 г.) последний мог послать ему несколько персидских инженеров. И без сомнения, когда гунны проникли через римскую фортификационную линию по Дунаю, они должны были получить полные познания о римских военно-инженерных приспособлениях. Римские инженеры, пленные и дезертиры, могли наниматься для постройки осадных машин для хана. Согласно описанию осады Наиссы Приском, они использовали высокие подвижные платформы, защищенные парапетами из ветвей и покрытые шкурами. На них помещались лучники, и они подвозились близко к стенам городов. Когда солдаты противника под ужасным ураганом стрел и снарядов оставляли валы, тараны и лестницы подвозились к стенам и воротам города, который вскоре брался.

Кажется возможным, что кроме аланских соединений в гуннской армии были славянские соединения. Славянский язык должен был широко использоваться в государстве Аттилы. Согласно Приску, когда византийское посольство пересекло Дунай на пути к штабу Аттилы, местные жители угощали греков напитком, который они называли, μεδοζ, что, конечно же, и есть славянский мёд. Служащим посольства предлагали и другой тип напитка, сделанного из ячменя, известного как χαμοζ — т.е. славянский квас. Еще одно славянское слово, упоминаемое Иорданом: страва («поминки»).

Сарматы, по мнению историков, были одними из ветвей славянского народа. Это были всадники в чешуйчатой или кольчужной броне, с длинными копьями на цепочках, прикрепленных к конской шее, так что в удар вкладывалась вся сила движения коня. По данному вождем сигналу отряд таких всадников бросался в атаку и легко сокрушал пехоту, вооруженную слабыми античными луками…

Сарматской тактике удара гунны противопоставили тактику совершенного изнурения противника. Они не принимали рукопашной схватки, но и не покидали поля боя, осыпая противника стрелами, или ловя его, издали, арканами. При этом они не прекращали войны ни на минуту, «разнося смерть на широкое пространство». Тяжеловооруженный всадник, естественно, уставал быстрее легковооруженного и, не имея возможности достать его копьем, попадал в петлю аркана».

Когда того требовала необходимость, как утверждал Аммиан Марцелин, «в бой они (гунны) бросаются построившись клином, и издают при этом грозный завывающий крик. Лёгкие и подвижные, они вдруг нарочно рассыпаются и, не выстраивая боевой линии, нападают то там, то тут, производя страшное убийство. Из-за их чрезвычайной быстроты, никогда не случается видеть, чтобы они штурмовали или грабили вражеский лагерь».

Первый поход Аттилы и Бледы на византийскую провинцию Иллирик (совр. Сербия) начался в 441 году, в крайне неудачный для восточных римлян момент. Их армии были отвлечены на борьбу с персами и с королём вандалов Гейзерихом на Сицилии. Гейзерих высадился на острове в 440 году, и весной следующего года против него был отправлен экспедиционный корпус под началом византийского полководца из германцев Ареобинда. Он прибыл на Сицилию слишком поздно, когда вандалы уже покинули её. В том же 441 году на владения Византии в Малой Азии напали персы, впрочем, война с ними быстро завершилась миром и уступками со стороны командующего силами Византии на востоке Анатолии.

Первые боевые действия начались с нападения гуннов на римлян на торговой ярмарке в районе современного Белграда. Предлогом для атаки стало похищение епископом города Марг гуннских сокровищ, вероятно, из царских гробниц. Марг был захвачен, пали близлежащие более крупные города на Дунае Сингидунум (современный Белград) и Виминаций (современный сербский Костолац). После падения крепости Виминаций в 441 году, Гунны двинулись далее на восток вдоль Дуная к Ратиарии (современное болгарское село Арчар.)

После падения крепости Виминаций в 441 году, Гунны продолжили свой путь далее, на восток, вдоль Дуная к Ратиории, где им путь преградил неприступный бастион в виде города Сирмий, находившийся на пересечении оживлённых торговых путей. Отсюда у завоевателей открывалась хорошая возможность наступления на юг, по направлению к Константинополю. На который, в сущности, и устремил свой взор Аттила. Не желая останавливаться, они сходу напали на него, но жители крепости сдержали первый натиск огромного войска. После чего, мужественно и категорично отказали захватчикам в его сдачи. Несколько дней продолжалась осада города, в течение которых Гунны строили стенобитные машины, готовясь к решающему штурму крепости.