Пантеон

Вранин, 2019

Потерявшийся путник в загадочной ледяной пустыне. Моряк становится свидетелем непредназначенного человеческому взгляду. Отважный герой, готовый пройти несколько смертельных испытаний, чтобы взойти на пирамиду, где его ждёт прекраснейшая из всех женщин. Мужчина просыпается в тёмном лабиринте и не помнит, как здесь оказался. Таинственные события в монастыре, спрятанном в лесной глуши. Это истории одиночества человека, поисков себя и встреч с Неизведанным в огромном и пугающем мире.

ВОСХОЖДЕНИЕ

Влекомый страстью к Прекраснейшей из всех женщин на земле, о которой он услышал из полузабытой легенды, отправился он на поиски священного града, где обитала Она. В легенде говорилось, что эта женщина была хранительницей великой тайны жизни и смерти, и не было ничего в этом мире ей не ведомого. Десятки стран и сотни городов прошел он на своем пути, но нигде не было даже упоминания о том чудесном граде из легенды. Но он продолжал свои поиски, не поддаваясь отчаянию, ибо знал, что ради такой благородной цели не жалко потратить и все земные дни.

Однажды он оказался в одной жаркой стране, где не было ничего кроме бескрайних песков и удушливого зноя. Волнение охватило его, ибо запасы воды и еды кончались, а он так и не встретил ни единой души или хотя бы намека на то, что здесь есть хоть что-то. Но необоримое желание его было сильнее. Изможденный, он продолжал свой путь, полагая, что эта пустыня может оказаться всего лишь преградой для слабых духом перед заветным градом.

Почти выбившись из сил, он увидел пылевое облако, пройдя через которое, его взору предстали величественные стены из потускневшего от времени камня и синие врата, перед которыми стояли каменные изваяния быкоподобных существ с царственными головами. Врата распахнулись перед ним, и он вошел в прекрасный город, где было множество садов и таких же, как и стены, желтовато-бежевых домов. В глубине города возвышались дворцы и храмы, но все они меркли перед горой, что находилась в самом сердце города. Беспрепятственно он прошел мимо стражников, обогнув толпу людей в простых белых одеждах, чтобы лучше разглядеть невероятных размеров гору, вершина которой скрывалась где-то в облаках. Чем ближе он приближался к ней, тем яснее понимал, что с этой горой что-то не так, ибо природа редко создает столь ровные и упорядоченные формы. Тогда он понял, что это никакая не гора. Это была пирамида, размеры которой не укладывались в его сознании и потому восхищали и пугали одновременно.

— Вы видите только основание, — произнес чей-то тонкий, почти детский голос.

Он обернулся и увидел молодого человека, облаченного в темно-золотистые доспехи. Из-под забрала шлема на него смотрели прелестные глаза небесного цвета. Что-то неуловимое было в них, словно печаль и радость соединились в одном взгляде.

— Что ты имеешь в виду? И кто ты? — спросил он.

— Говорят, что эта великая пирамида состоит из трех ярусов. Вы видите только первый из них, но и туда почти никому нет хода. Лишь самые достойные и могучие герои могут пройти через первые врата, одолев их стража. Но дальше есть и другой ярус, скрытый от нас облаками. Говорят, там сокрыты великие знания. Но и этот ярус не последний, дальше есть ещё один, но там никто и никогда не был.

— Ты так и не сказал, кто ты.

— Я могу вас проводить к первым вратам пирамиды. Вы ведь за этим пришли.

— Есть и другие врата? — спросил он, задумавшись.

— Да. Легенда гласит, что перед каждым ярусом и самой вершиной располагаются врата. Пройти каждые последующие намного сложнее, чем предыдущие. Как я уже говорил, почти никому не удавалось пройти даже сквозь первые врата.

— А на вершине…

— Ожидает Она, — восторженно закончил юноша.

Он согласился на радушное предложение молодого воина сопроводить его к первым вратам. Юноша рассказал ему многое о городе и его правителях, которых с течением времени перестала интересовать пирамида и её секреты, лишь собственное процветание и низменные интересы заботили их. Узнав этот город поближе, ему захотелось поскорее подняться на пирамиду, оставив пустое и маловажное далеко внизу.

Его спутник рассказал ему, что первые врата охраняет могучий и свирепый воин, равных которому в силе и кровожадности нет. Вот уже больше десяти лет все, кто бросал вызов этому чудовищному стражу, оканчивали свой путь разорванными его свирепой яростью. Юноша пытался отговорить его от безнадежной попытки одолеть этого исполина, но он упорствовал. Тогда, проникшись жалостью к нему, он раскрыл ему тайну, которую знали немногие в городе, и которую было запрещено раскрывать чужестранцам. Юноша рассказал ему, что в западной части города растет кедровая роща. Если он срубит дерево там и сделает из него щит, то с его помощью сумеет одолеть ужасного стража. Но юный воин предостерег его делать оружие из кедра: «ибо тогда, хоть ты и свергнешь стража, но останешься побежденным, так как не сможешь вступить на великую лестницу, что ведет к вершине».

Туманный смысл этих слов остался ему неясен, но он твердо верил судьбе, которая, как он надеялся, вела его к заветной цели. Посему, когда наступил вечер, он всё сделал в точности, как ему посоветовал молодой воин. Наутро он вышел на бой без доспехов, вооруженный одним лишь деревянным щитом.

Множество людей собралось неподалеку от высоких золотых ворот, в нижней части которых изображались сражающиеся атлеты, а в верхней — полуобнаженные жрицы. Многие в толпе посмеивались над ним, но раздавались также подбадривающие и сожалеющие возгласы. Зрителями было очерчено поле боя, и все ждали выхода грозного стража. Все надеялись, что смогут хоть чуть-чуть увидеть, что сокрыто за вратами, когда будет выходить страж, но их надежды не оправдались, ибо он поднялся откуда-то снизу. Огромный, источающий злобу и ужас, открыл он неприметную дверь, ведущую в подвал, и вышел оттуда, испугав своим видом детей и некоторых женщин. Он был вооружен огромной булавой, а глаза его наливались кровью при виде врага.

Несколько часов длился их бой, он не уступал своему грозному противнику в отваге и силе, но превосходил его ловкостью и умом. Кедровый щит сводил на нет все выпады и удары исполина. Ярость его росла, но силы медленно покидали его. Наконец, когда страж оказался почти полностью измотан, он нанес ему три сокрушительных удара щитом, расколов его булаву, повалив его с ног, и отбросив к вратам. Тяжело дыша, великан произнес: «Ты победил меня. Теперь убей меня и займи моё место в качестве стража величайшей твердыни. На земли нет чести более великой, тебе поклонятся цари».

Теперь ему стало ясно, о чем его предупреждал юноша. Если бы он убил стража, то стал бы вечным узником первых врат.

— Благодарю, — ответил он, — но превыше чести земной то, что скрывается в высотах этой пирамиды. Я сохраняю тебе жизнь, чтобы ты вновь сторожил эти священные двери. Теперь пропусти меня.

— Хорошо, — тихо сказал он, — но берегись: не для нас предназначено небо этой пирамиды, земля — наш удел.

Он с уважением кивнул, хоть и не был согласен. Меж тем страж навалился всей своей силой на врата и раскрыл их. Вступив на порог, он почувствовал, что его схватили за руку. То был его спутник. Он попросил подождать немного. Молодой человек собрал в небольшую склянку пролившуюся в поединке кровь и вылил её в золотую чашу, в которой, как он успел заметить, находился пепел. Пройдя через врата первым, воин скинул с себя доспехи, и он увидел, что перед ним стоит не отрок, как ему казалось, а прекрасная юная дева в белом плаще, почти ребенок. Она провела рукой внутри чаши, а затем высыпала пепел, смешанный с кровью, на его голову. Серебряная рябь подернула его волосы. Он был удивлен, но почувствовал, что теперь действительно может войти.

Его взору открылись прекрасные террасы с растениями и фонтанами, расположенные на золоченых камнях первого яруса, вдоль которого острой молнией поднималась огромная лестница из белого камня, устремленная так высоко, что отсюда он даже не смог увидеть вторые врата. Повсюду царил пир и дух праздника. Поднимаясь за спутницей, что теперь вела его вверх, он видел благородных мужей, что были достойны пройти сюда, в окружении обольстительных дев, богатства и роскоши. Обнаженные, они разносили вино и манили его сойти с лестницы, присоединившись к вечному пиру и радости. Мужчины тоже приветствовали его как равного и звали остаться. Юная дева, что шла впереди, сказала, что он волен присоединиться к ним, если хочет. Дорога наверх будет долгой и тяжелой, а победить стража следующих ворот ему не по силам. Но он не дрогнул, ибо его влекли свершения гораздо более великие, и интересовала лишь одна единственная Женщина.

— Это солнечный ярус, — чарующим голосом сообщила ему спутница, — как ты уже понял, здесь обитают наиболее достойные герои и воители, что прошли через многие опасности и лишения. Теперь они награждены выше всякой меры.

— И все же они на нижнем ярусе, — заметил он.

— Они получили всё, чего только может пожелать мужчина.

— Тогда ты плохо знаешь мужчин, — улыбнулся он.

Она улыбнулась ему в ответ, и они последовали дальше. Спустя несколько часов он заметил, что они приближаются ко вторым вратам. То было высокое сооружение из белого камня, на котором виднелось множество узоров и знаков. На них были изображены различные числа, слова и геометрические фигуры. Что-то ему показалось знакомым. Здесь уже не было так жарко, как ниже.

Когда они подошли к вратам, он услышал жутковатый скрип, а затем кто-то резко выскочил из-за ограды, остановившись прямо перед ним. То был огромный бескрылый сфинкс со смуглым лицом суровой женщины, чьи изумрудные глаза пронзали его. Она зарычала, и он понял, что никакой силы ему не хватит, чтобы одолеть это грозное существо.

— Мужчинам запрещено идти дальше, — непередаваемо странным и бесстрастным голосом произнесла сфинкс, — облачный ярус не предназначен для тех, чей удел — ратная удаль и буйство страстей.

— Но кто может пройти через врата, о могучий страж? — спросил он.

— Тот, чье слово ранит больнее ударов, тот, чей ум, а не меч, остр. Тот, кто ответит на три моих вопроса и докажет свою мудрость.

Дева взяла его за руку, окинула его своим небесным взором, придав ему спокойствия и уверенности, а затем отступила вниз.

— Я готов.

— Если не ответишь, то простишься с жизнью. Ты уверен? — вильнув хвостом, спросила сфинкс.

Он кивнул.

— Тогда назови мне, человек, своего творца? Того, кто даровал тебе всё, того, кого ты любил и почитал, а иной раз и боялся.

— Мать, — ответил он, а сфинкс оскалила зубы, но осталась на месте.

— Рогатая царица правит всеми из своих белых палат. Убор её темным бывает, светлым бывает, по случаю траура красное надевает. Кто она?

Он многозначительно посмотрел наверх, улыбаясь сфинксу:

— А по какому случаю убор её желтым бывает?

— Не переспрашивать, отвечать, — угрожающе произнесла сфинкс.

— Речь идет о луне, конечно.

Сфинкс взобралась на ворота, приняв угрожающую позу:

— Последний вопрос. Что есть смерть?

Он задумался. Последний вопрос был действительно сложным. Мгновения стремительно проносились, и он чувствовал, что грозный страж вторых врат уже приготовилась разорвать его быстрее, чем он успеет даже шаг назад или вперед сделать. Тут он вспомнил о своей спутнице, стоявшей позади него. Ответ и понимание пришли сами собой:

— Смерть — это любовь, — ответил он.

Сфинкс почтительно склонила голову и свернулась клубком. Каменные плиты начали раздвигаться.

— Мы проходим в облачный ярус, — произнесла его проводница повзрослевшим голосом, — ты прошел испытание, но сфинкс права, чтобы выдержать воздух этого места, тебе нужна помощь.

В её руке появился белый кубок со сверкающей лазурными искрами водой. Она поднесла кубок к его голове и омыла его лицо и тело. Они прошли через вторые врата, оказавшись среди каменных платформ из голубого нефрита, уходящих в заоблачную высь. Со всех сторон этот ярус окружали белые и светло-серые облака. Они поднимались всё выше, и ему показалось, что его спутница, сменившая белый плащ на ниспадающее зелёное платье, изменилась в лице, став немного выше и взрослее.

Белая лестница стала более узкой и крутой, теперь подниматься наверх было сложнее, но он больше переживал за его проводницу. Здесь было значительно меньше людей, среди которых он видел бледных и холодных женщин, бесстрастно провожавших его взглядом. Казалось, они стояли на самих облаках. Ещё выше он увидел девятерых прекрасных дев, сияющих неземной красотой. Они были одеты в платья разных цветов, а за их спинами он увидел множество удивительных вещей: каменные таблички, сферические кольца, книги и свитки, арфу, лиру и многое другое.

— Если ты того желаешь, ты можешь остаться здесь, — сказала его спутница, — здесь ты узнаешь больше, чем можешь вообразить. Тайны земли и природы, мудрость великих людей, забытое и утраченное, всё хранится здесь и отсюда берет свой исток. Многие бы пожертвовали всем, чтобы оказаться здесь.

— Но есть и путь выше? — спросил он, несколько замедлившись.

— Да, есть. Но пройти через следующие врата тебе не поможет сила или остроумие. А их страж намного опаснее сфинкса, ибо был подле Той, что находится на вершине.

Желание и страсть вновь разгорелись в нем, он твердо решил, что пройдет путь до конца, и ускорил шаг. Потратив еще несколько часов, они поднялись настолько высоко, что ему стало холодно, и дышать было очень тяжело. Мягкий сумрак правил перед изящными вратами, вырезанными из аметиста, на которых не было изображено ничего.

Поднялся ветер и послышался шум крыльев, приближалось нечто большое и могущественное. Спустившись сверху, сел на воротах величественный белоснежный грифон, чьи глаза сверкали двумя сапфирами. Смотря на него, он испытывал нечто сходное с трепетом, он поклонился царственному созданию и спросил позволения пройти через третьи врата.

— Человек не может пройти через эти врата, если хочет сохранить жизнь, — громогласно сказал грифон, — никто из вашего племени не пересекал еще их, и никто не сможет этого сделать, если только у него нет ключа.

— Где я могу достать этот ключ? — почтительно спросил он.

— Он у тебя или есть, или его нет. Если у тебя есть ключ, проходи, а если у тебя его нет, и ты всё равно осмелишься продолжить свой дерзкий путь, я сброшу тебя с пирамиды, и обратишься ты в прах, — без злобы и гнева предупредил грифон.

— Быть может, тебе стоит отступить? — вновь спросила его женщина.

— Нет, я либо поднимусь наверх, либо паду вниз из-под когтей этого благородного зверя.

Слезы выступили на её глазах. Она подошла к нему и поцеловала его в лоб, произнеся почти шепотом:

— Доверься своим самым глубоким чувствам, отринь сомнения, пусть мысль и слово обратятся в дело.

Она отошла, а он подошел к аметистовым вратам, за которыми виднелось еле заметное сияние, и внимательно осмотрел их. На них не было ничего, ни знаков, ни уж тем более замочной скважины. Успокоившись, мысль его направилась вверх, выше облаков. Он сделал глубокий вздох, собрал серебряную пыль со своих волос и начертил на вратах круг с восемью треугольниками, растущими из него. Получившаяся звезда засияла серебристо-лиловым огнем, и врата медленно открылись. Он ощутил на себе холодное дуновение ночи, что несет смерть. Грифон поднялся в воздух, а женщина с некоторым трудом подошла к нему. Откуда-то из верхнего яруса она достала сверкающий синевой огненный сгусток и поднесла его к нему. Прохладный огонь охватил его тело, сжигая ту одежду, что он носил внизу, и придал ему необходимые силы и защиту.

Они прошли через третьи врата, ступая по серебряным камням верхнего яруса, где правила ночь с сияющими звездами. Казалось, они были на расстоянии вытянутой руки, так близко они приблизились к небожителям. Одежда его спутницы темнела с каждым шагом, а волосы напротив — становились подобны звездам. Ей было трудно передвигаться, и она начала прихрамывать. Поднимаясь всё выше, он заметил, что не только звезды обитают здесь, но и полупризрачные женщины, чьи лица были закрыты тёмно-синими вуалями. Зрилось, что они плывут по серебряным камням пирамиды, нашептывая что-то во мраке. В молчании они поднимались среди звёзд все выше, пока он, наконец, не увидел вершины пирамиды, спрятанной за последними вратами. То были непроницаемые алмазные решетки, расположенные перед последними ступенями.

Стража этих врат нигде не было видно, а его спутница в тяжелом молчании, сгорбившись, медленно поднималась наверх. Её одежды стали чернее ночи, а лица было почти не видно. Когда она подошла к алмазной решетке, она развернулась, и обратилась к нему. Голос её был подобен пронзительному шепоту:

— Дальше нельзя уже никому. Никто не может пройти дальше. Сила, Мудрость и даже Тайное знание бессильны перед этими вратами. Оставайся здесь, подле вершины, в окружении извечных теней и сверкающих звезд.

— Прошу, пропусти меня, или забери. Я не отступлю, даже перед тобой.

— Лишь самая могущественная сила, вечная сила может отворить эту дверь. Лишь только Её сила.

Он подошел к своей согбенной спутнице и что-то прошептал ей на ухо, а затем поцеловал в бледные уста и притронулся к решетке, которая поддалась ему. Женщина исчезла, растворившись в своем черном плаще, а он продолжил подниматься на вершину пирамиды…

Он вступил на платформу из серебристого камня, которая словно мерцала в звездном свете. Величественный вид открывался ему отсюда: небесные сферы и бескрайние звезды, в центре которых располагалась эта вершина. Снизу виднелась земля, окутанная туманами. Но больше всего его манила высокая арка, находящаяся в самом центре вершины. Эта арка состояла из двух колонн: черной справа и белой слева. На черной колонне было написано «смерть», на белой колонне «любовь». Между ними виднелась плотная фиолетовая вуаль, за которой Кто-то стоял. Подле двух колонн были две огромные изумрудные змеи, частично выползшие из-под покрова. Медленно он подошел к арке и обратил свой взор к той, что скрывалась за вуалью. Он видел лишь тонкие очертания, казавшиеся ему знакомыми. В Её руке был золотой скипетр, похожий на крест, а на голове были два царственных золотистых рога, напоминающих полумесяц, а между ними виднелся лунный диск, освещающий Её кожу неземным белым светом. Он смотрел на Прекраснейшую из всех, начиная узнавать Её. В её лице ему виделся образ матери, сестры и его спутницы. Но только глаз он никак не мог увидеть из-за тёмной как ночь вуали. Она сделала жест рукой, поманивая его к себе. Охваченный священным трепетом, он дрожащей рукой прикоснулся к покрову, скрывающему его мечту, и отдернул его. Невозможно передать, что он увидел за сумрачной завесой.

Он взглянул в глаза вечности, а вечность рассмеялась ему в лицо. Став бледным как белый лен, замертво пал он к подножию арки. Тишина опустилась на пирамиду.