2х2 = 4 1/2

Влас Дорошевич, 1913

«У арабов, как ты знаешь, мой друг, и все бывает арабское. В арабской Государственной Думе, – она зовется у них Дум-Дум, – решили начать, наконец, издавать законы. Вернувшись с мест, из своих становищ, избранные арабы поделились впечатлениями. Один араб сказал: – Кажется, население нами не особенно довольно. Мне один на это намекнул. Назвал нас лодырями…»

* * *

У арабов, как ты знаешь, мой друг, и все бывает арабское. В арабской Государственной Думе, — она зовется у них Дум-Дум, — решили начать, наконец, издавать законы.

Вернувшись с мест, из своих становищ, избранные арабы поделились впечатлениями. Один араб сказал:

— Кажется, население нами не особенно довольно. Мне один на это намекнул. Назвал нас лодырями.

Другие согласились.

— И мне приходилось слышать намеки. Нас зовут дармоедами.

— Меня назвали бездельником.

— А в меня запалили камнем.

И решили приняться за законы.

— Надо издать сразу такой закон, чтоб истина его бросалась всем в глаза.

— И чтоб он не возбуждал никаких споров.

— Чтоб все были с ним согласны.

— И чтоб никому он не приносил убытка.

— Он будет мудр и всем мил!

Избранные арабы подумали и придумали:

— Издадим закон, что дважды два четыре.

— Истина!

— И никому необидно.

Кто-то возразил:

— Но это и без того все знают.

Ему резонно ответили:

— Все знают, что красть нельзя. Однако в законе об этом говорится.

И арабские избранники, собравшись в торжественное собрание, постановили:

— Объявляется законом, незнанием которого никто отговариваться не может, что всегда и при всех обстоятельствах дважды два будет четыре.

Узнав об этом, визири, — так, мой друг, называют арабских министров, — очень обеспокоились. И пошли к великому визирю, который был так же мудр, как сед.

Поклонились и сказали:

— Слышал ли ты, что дети несчастия, избранные арабы, начали издавать законы?

Великий визирь погладил седенькую бородку и сказал:

— Я остаюсь.

— Что они издали уже закон: дважды два четыре?

Великий визирь ответил:

— Я остаюсь.

— Да, но они дойдут аллах знает до чего. Издадут закон, чтоб днем было светло, а ночью темно. Чтоб вода была мокрая, а песок сухой. И жители будут уверены, что днем светло не потому, что светит солнце, а потому, что так постановили дети несчастия, избранные арабы. И что вода мокрая, а песок сухой не потому, что так создал аллах, а потому, что так постановили они. Люди уверуют в мудрость и всемогущество избранных арабов. А они подумают о себе аллах знает что!

Великий визирь спокойно сказал:

— Я слышу все это и остаюсь.

И добавил:

— Будет ли Дум-Дум издавать законы или не будет, — я остаюсь. Будет она существовать, — я остаюсь, и не будет, — я тоже остаюсь. Будет дважды два четыре, или один, или сто, — я, все равно и что бы ни случилось, остаюсь, остаюсь и остаюсь, пока аллаху угодно, чтоб я оставался.

Так говорила его мудрость.

Мудрость одета в спокойствие, как мулла — в белую чалму. А взволнованные визири отправились в собрание шейхов… Это нечто вроде их Государственного Совета, мой друг. Отправились в собрание шейхов и сказали:

Конец ознакомительного фрагмента.