Вилли Ферреро

Влас Дорошевич, 1913

«Смерть Ферреро! Московские критики большие Неуважай-Корыта. Ферреро расхвалил Петербург. – Нам Питер не указ! – Мы сами с усами…»

* * *

Вилли Ферреро в 1913 году, в возрасте первых гастролей в России.

Смерть Ферреро!

Московские критики большие Неуважай-Корыта.

Ферреро расхвалил Петербург.

— Нам Питер не указ!

— Мы сами с усами.

— По-свойски!

— Оглоблей его!

— Мякита, навались!

Когда этот маленький мальчик доверчиво подбегал раскланиваться к самому краю эстрады, мне в ужасе хотелось крикнуть:

— Maestro! Bambino!^[1] Близко не подходи!

Ему грозила двойная опасность.

Что женщины от нежности задушат его поцелуями.

И что московские критики сейчас же здесь же его разложат, поднимут платьице и:

— Не дирижируй! Не дирижируй! Не дирижируй при нас!

— Мякита, навались!

Как они сразу возненавидели «приехавшего из Питера» мальчика.

Сам Ирод им улыбнулся с того света со всей свойственной ему нежностью.

Но не будем дразнить музыкальных критиков.

— «Просят тигров не дразнить».

Ферреро — прелестный ребёнок.

Один из таких, которым, встретив на улице, вы улыбнётесь и оглянетесь вслед:

— Какая шевелюра!

Некрасив, но очень грациозен.

И жив, как козочка.

Немножко мал для своего возраста. Немножко худ. Немножко бледен.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Maestro! Bambino! (итал.) — Маэстро! Ребёнок!