Страна мечты

Влад Савин, 2016

«Страна мечты» – одиннадцатая книга цикла «Морской волк», продолжение истории с попаданием в 1942 год атомной подлодки «Воронеж». День Победы в Великой Отечественной войне в альтернативной реальности тоже 9 мая, но сорок четвертого года! Но будет ли у героев этой истории покой – или Парад Победы это лишь точка на пути к новым сражениям? За то, чтобы реализовалась Страна мечты – СССР, так и не узнавший «перестройки» и капитализма.

Лазарев Михаил Петрович. Конец июля — август 1944 года, Северодвинск (Молотовск)

Только долетели — сразу закрутили дела. Доклад Петровича, остававшегося за меня, и Сирого, по механической части — происшествий не случилось, корабль в исправности… и что дальше?

Проблема была, что почти два года, как мы сюда провалились, то гоняли технику на износ. Единственная атомарина в ВМФ СССР, в тяжелейшее для страны время — шестнадцать боевых походов, в том числе четыре (если самый первый тоже считать) дальних, три в Атлантику и один в Средиземку. С такой интенсивностью даже дизельные лодки в эту войну не эксплуатировались — хорошо, что мы сюда прямо после капитального ремонта попали, а Серега Сирый мех от бога, почти все время на борту, и наверное, спит вполглаза, ну и везение конечно, что как-то без серьезных аварий обходилось (если не считать лопнувшего дюрита на турбогенераторе в прошлом году). И вот, когда шли из Средиземки домой, случилось — утечка радиации на первом реакторе! И хорошо еще, что не внутри, куда с технологиями этого времени не добраться никак, а там, где сумели отключить, заделать, до Севмаша дошли, здесь заварили качественно. Но Серега честно сказал:

— Командир, я не волшебник. Не могу дать никакой гарантии, что завтра еще где-нибудь не накроется. Если Родина прикажет, пойдем куда надо — но это будет лотерея.

А Родине очень надо. Война в Европе завершилась — но лишь дурак и слепой не поймет, что как и в той истории, мы японцам прощать не собираемся ничего. И тот разговор с Кузнецовым — да просто, политработников послушать, куда пропаганда народное мнение толкает. В той истории, откуда мы пришли, роман Степанова «Порт-Артур», впервые опубликованный в сорок втором, Сталинскую премию получил в сорок шестом. Здесь — уже есть и награда, и огромный тираж, и что серьезно, внесение в список «рекомендовать для политработы в войсках». Политорганы еще с весны стараются, мероприятия проводят — что самураи это такие же фашисты, только желтокожие. Что они уже триста лет точат зубы на богатства нашей Сибири, и когда вторгались в Корею и Китай еще в веке семнадцатом, то это по замыслу были лишь промежуточные пункты ихнего дранг нах до Урала. И сейчас они собирались на нас напасть вместе с немцами — но сначала подбиранием бесхозного увлеклись, Гитлер ведь Францию и Голландию завоевал, их колонии без защиты остались — ну а после стало ясно, что от нас можно и по мордам, как на Халхин-Голе, Сингапур штурмовать куда безопаснее. Но стоит у наших границ миллионная Квантунская армия, до зубов вооруженная, в полной готовности, и такие там вояки, что своей же власти в Токио мятежом грозят, если те им не разрешат с нами воевать. А пока на нашей дальневосточной границе творится такое, что терпеть никак невозможно, а на море нас японцы вообще не ставят ни во что — терроризируют наших рыбаков, а торговые суда, идущие через Курильские проливы, останавливают и досматривают по своему желанию.

На советском пароходе

Под ружьем чужой отряд.

По каютам люди ходят,

По-японски говорят.

В трюме, щелкая замками,

Отпирают сундуки.

Там японскими штыками

Рвут советские тюки,

Бочки, ящики вскрывают,

Документы проверяют.

Весь, как сморщенная слива,

И на все на свете зол,

Сам полковник Мурасива

Составляет протокол^[15].

Лично меня убеждать не надо — в том, что самураи (по жизни, а не по киношной романтике) сволочи первостатейные. Даже при том, что нет сейчас в Японии фюрера, нацистской партии, СС — а фашизм есть, и самый натуральный. Как еще назвать идею о мировом господстве желтой расы — внутри которой, в свою очередь, японцы выше всех прочих? Можно тут оправдываться, что Япония себя банально не может прокормить (население числом в пол-России, а территория? Да еще три четверти — бесплодные горы!), и еще в начале двадцатого века в японских деревнях была сплошная «нараяма», когда стариков отвозили в лес умирать, чтобы не кормить зимой. И что японцы успели насмотреться на европейских колонизаторов еще в Китае, и оттого не питали к белой расе никаких симпатий. Но вот реально имеем сейчас нацию-отморозка, помешанную на идее завоеваний.

На Дальнем Востоке акула жила,

Дерзнула напасть на соседа кита.

Сожру половину кита я,

И буду, наверно, сыта я.

Потом отдохну, а затем —

И все остальное доем.

Это еще Утесов пел, в тридцатые — все правильно, так и есть! И в Гражданскую японцы, в отличие от прочих интервентов, не помародерствовать на нашу землю приходили, а всерьез собираясь урвать кусок до Байкала — как до того проглотили Корею, а после Маньчжурию. И кто-то думает, что с такими можно договориться по-хорошему? Нет — дурь придется силой выбивать, и через колено ломать — и тогда лишь, когда буйных перебьют, может и станут японцы белыми и пушистыми, на какое-то время — с самурайской экзотикой и фильмами про идеальных героев. Сломать их силу, стереть в порошок — и лишь после заняться воспитанием тех, кто уцелеет. Мы ведь не звери, и не будем с вами — как вы в нашем Приморье в двадцатом. Смотрел я фильм «Сергей Лазо» — если бы не раскосые рожи и японские мундиры, то все как в Белоруссии в эту войну, эсэсовская зондеркоманда в партизанской деревне! Счет у нас к вам, пока неоплаченный, за те ваши зверства, а еще за Порт-Артур и Цусиму. Русские — всегда за своим долгом приходят!

Пока у нас же с ними Пакт о ненападении, до апреля сорок шестого. И американцы от графика иной истории отстают — правда, теперь они на Японию всеми силами навалятся, развязавшись с Европой, так что не позавидую самураям. Но вот Бомбы у них к августу сорок пятого точно не будет — слышал намеки от Курчатова, что «Манхеттен» задерживается минимум на полгода, так что выходит за океаном Лос-Аламос к январю сорок шестого, а две боеголовки к весне. И Марианские острова не взяты еще (а ведь там Японию бомбить с Тиниана летали, нет пока в этой реальности у них в Китае авиабаз). То есть и массированные бомбежки начнутся не с осени этого года, а уже в следующем, сорок пятом. Значит и у нас есть время лучше подготовиться — и не только на Дальнем Востоке! Пока Япония не капитулировала, американцам с нами ссориться невыгодно, а значит, особых неприятностей и в Европе нам от них не будет. И ленд-лиз продолжает идти, что тоже немалая польза.

— В августе следующего года и начнем, куда спешить? И главное, зачем — никуда самураи от нас не денутся.

— Осенью там воевать не очень: сезон тайфунов. Даже на суше, все дороги — болото. Это там нам спешить приходилось, пока союзники без нас не обошлись, и попробуй получи с них наши Курилы! А тут можем хоть до весны сорок шестого ждать, как пакт завершится.

Такие вот разговоры у нас в кают-компании были. Когда уже здесь, в Северодвинске, смотрели фильм «Цусима» (вот не помню я такого в той истории, про «Варяг» что-то было снято, сразу после войны, а такого не было!). И оценили, на свой военно-морской глаз — по реквизиту особых вопросов не возникло, очень похоже выглядело, для съемок броненосцы и крейсера делали из моторных баркасов, лепили поверх полное макетное сходство, а внутри экипаж в двое-трое человек, и стрелять холостыми это могло, и изображать «попадания» зарядиками черного пороха, и трубы дымили — так снято, что и не отличить. Но вот о чем снимали — это даже у нас, многое повидавших и в меру циничных, однако же знающих военно-морскую историю, челюсть отвисала. Это надо же, такую агитку сделать!

В Цусимском проливе далёком,

Вдали от родимой земли,

На дне океана глубоком

Забытые есть корабли.

По фильму, на Тихоокеанской эскадре, оказывается, была большевистская подпольная организация! Про то даже Новиков-Прибой не писал — и ведь не поверят, времени прошло еще не так много, свидетели еще живы! А впрочем, отчего бы и нет — ведь живет же миф восстания на «Потемкине», что там вожаки, Вакуленчук и Матюшенко, были большевиками. И что началось там все с протухшего мяса, которое драконы офицеры хотели скормить команде — кто это сочинил, совершенно не знал реалий Российского Императорского флота, в котором мясо на корабли не выдавалось со склада каким-то тыловым чином (кто запросто мог и гнильё лопухам всучить, или не лопухам, но «за откат»), а закупалось у гражданских лиц корабельными ревизорами, совершающим это не в одиночку, а в сопровождении баталера, коков и выборных (самими матросами) артельщиков. То есть не офицеров, а матросов-срочников, кому и самим это мясо жрать, и в один кубрик после идти, с братвой, которую они только что накормили гнильем — что бы с ними сделали, представляете? «У вас несчастных случаев не было — будут!» И кстати, мясо при покупке на «матросские» и «офицерские» куски не делилось, в отличие от Роял Нэви и Кайзерфлотте тех же лет (где питание офицеров и нижних чинов было совершенно раздельным). Причем что интересно, и командир броненосца каперанг Голиков всего за два года до того имел дело с точно таким же случаем — когда командовал еще не «Потемкиным», а «Березанью». Во время похода мясо, провисевшее на солнце пять дней, испортилось, и матросы отказались его есть, открыто проявляя неповиновение. Так Голиков приказал выдать на камбуз новую провизию, и инцидент был исчерпан — никого после не расстреливали, и даже в карцере не держали. А тут вдруг решил позверствовать, непонятно с чего? Да, матрос Матюшенко тогда как раз на «Березани» с Голиковым служил — уж не он ли про мясо и придумал? Кстати, тот же Матюшенко, будучи за границей, откровенничал: «у нас заранее было расписано, кому из команды кого резать, так что тот борщ лишь поводом был». Непохоже на стихийный бунт?

А приказ Голикова о расстреле зачинщиков ни в какие уставы не лезет. Тогда даже по законам военного времени расстрелять без суда можно было лишь шпионов. Ну а Черноморский флот на военное положение не переходил, и действовали там «мирные» нормы. По которым за всего лишь дисциплинарный проступок, «отказ от приема пищи», это даже под «нарушение боевого приказа» не подвести, массовая смертная казнь не положена никак. За такое с Голикова как минимум бы погоны с орденами содрали и пинком с флота, без пенсии и мундира. Но кто будет читать пылящиеся в архивах подлинные документы следственного дела о «потемкинском бунте» (да, сохранились, и доступны!)? А там есть прелюбопытнейшие вещи, как, например, упоминание о неких «членах революционного комитета товарище Кирилле и студенте Иванове», которые как раз и отдавали приказы, которые Матюшенко и прочие «активисты» спешили исполнить. Гражданские на боевом корабле? Так броненосец еще находился в достройке и наладке — достоверно известно, что на борту были несколько десятков мастеровых и техников с николаевских верфей (практика, весьма распространенная и на только что принятых кораблях советского ВМФ). Чьими же они были людьми, какой партии? Точно известно — не большевиками, поскольку Ленин, узнав об уже начавшемся бунте, срочно послал в Одессу своего эмиссара, Васильева-Южина, который на броненосец не попал.

Имена этих товарищей позже стали общеизвестны. «Кирилл» — Анатолий Бржезовский (Березовский), «Иванов» — Константин Фельдман, в пятом году оба числились меньшевиками. Так отчего бы их не вписать в легенду вождями восстания, а заодно и в большевики зачислить, чем они хуже матроса Матюшенко? Тем более что Фельдман при советской власти сделал карьеру, стал членом Союза писателей, и даже снялся у Эйзенштейна в том самом кино. И Бржезовский тоже после семнадцатого года стал «писателем, агрономом, советским деятелем». Биографии их опубликованы, и там даже упоминается, среди прочего, мелким шрифтом, что они на «Потемкине» были и участвовали. Вот только следственные документы говорят однозначно, они там приказывали, разница есть?

Причина скрывать участие этих товарищей? А вспомните поздравления японскому микадо «за победу японского оружия», посылаемые отдельными прогрессивно мыслящими представителями русской интеллигенции! Причем есть данные, что старались они не сами (хотя истинный русский интеллигент своему правительству и за бесплатно рад навредить), а по наущению японской и британской разведки (в те годы японцы и англичане это лучшие союзники и друзья). Так есть подозрения, что и эти два товарища тоже… а отчего им при советской власти это не припомнили? Так тогда миф пришлось бы разрушить, а это не есть хорошо. Да и за что собственно их репрессировать — если они, по партийной дисциплине, выполняли спущенный сверху приказ, ведь британцам куда легче было не на исполнителей выходить, а на вождей, как раз в Лондоне тогда и укрывавшихся от гнета самодержавия.

Какое отношение имеют японцы к бунту на «Потемкине»? Так по словам Саныча, мало того, что они отметились тогда в поддержке революции пятого года, еще и англичане были ведь с самураями заодно! И красный флаг над мятежным броненосцем имел цель исключить даже теоретическую возможность сформировать еще одну Тихоокеанскую эскадру, из Черноморского флота, даже если бы удалось продавить от турок пропустить ее через Проливы. Саныч, еще в конце девяностых, будучи в Питере, имел доступ в Главный военно-морской архив, да и после статья была, в каком-то журнале^[16]. А теперь сравните с мифом, запущенным уже в двадцатые, когда события были совсем уж свежи! Так отчего бы на эскадре Рожественского не могло быть глубоко законспирированной большевистской организации? Кто-нибудь может достоверно доказать, что это не так? И если теперь политически правильным признан патриотизм — то кто еще, кроме матросов-большевиков и сочувствующих им офицеров мог бы оказаться в фильме подлинными героями, готовыми умереть за Отечество?

Когда засыпает природа

И яркая светит луна,

Герои погибшего флота

Встают, пробуждаясь от сна.

Они начинают беседу,

И, яростно сжав кулаки,

О тех, кто их продал и предал,

Всю ночь говорят моряки.

Знаю, что адмирал Рожественский не был предателем, продавшимся за японское золото, — но это считалось общепринятым в двадцатые-тридцатые, мне Видяев рассказывал, как ему про то в училище говорили. И в фильме в поражении виноваты изменники и японские шпионы — как там некий подозрительный тип азиатской внешности платит российским фабрикантам, «чтобы снаряды не взрывались», а те тут же бросаются подсчитывать барыш. А еще англичане — поскольку, оказывается, на каждом японском корабле был советник из Роял Нэви (что отчасти, правда, не на каждом, но были), который мог приказывать даже командиру (а это бред!). И вроде как раз в ту войну зверств к пленным было мало — а на экране японцы наших тонущих рубят винтами и расстреливают из пулеметов (с недавних «подвигов» фашиста Тиле списано?), а британец это фотографирует. Как и последующие забавы самураев, показывать на наших все же спасенных — приемы фехтования и остроту мечей. И вообще, как там изрекает адмирал Того: «Аматерасу отдала эти моря и земли в наше владение — и все прочие, кто там сейчас живут, должны или умереть, или уйти». А в Петербурге в это время празднуют какие-то именины кого-то из царской семьи, и Николай Второй делает в дневнике обычную запись: «день прошел обычно, я стрелял ворон». Ну а Цусима всего лишь досадное недоразумение, завтра о том забудем. «Царизм оказался неспособен решить задачу обороноспособности своей страны. Но пусть Япония не очень-то бряцает оружием. Она победила не Россию и русский народ, а насквозь прогнившую и предательскую царскую власть». Слова, сказанные в финале одним из героев, кто остался в живых и который, по намекам, «уйдет в революцию».

И шумом морского прибоя

Они говорят морякам:

«Готовьтесь к великому бою,

За нас отомстите врагам!»

Вопреки исторической правде? Так сколько уже было мифов, тех же самых времен — запущенных, когда было полно живых свидетелей? И оказавшихся поразительно живучими, потому что отвечали политическому моменту, и так действительно могло быть. Что Каплан (в жизни слепая, как крот) стреляла в Ленина, причем отравленными пулями. Что матрос Железняк был большевиком (а не анархистом). Что Чапаев утонул в реке Урал (а не умер от ран на берегу и был похоронен). Что Ленин укрывался в Разливе в шалаше один (а не вдвоем с «политической проституткой» Зиновьевым). Чем это хуже легенды о большевиках на цусимской эскадре? В то же время мы на удивление легко забываем чужое зло, будто его не было никогда. Помнит ли кто про английский концлагерь на нашей земле, остров Мудьюг, девятнадцатый год? А как в том же году британцы травили наших газами, в Карелии, у водопада Кивач? Про зверства японской военщины на нашем Дальнем Востоке в Гражданскую? Так что — равновесие, господа, и вы вылили на нас столько лжи, что не вправе обижаться, когда и мы сочиним про вас агитку, пусть и имеющую малое отношение к исторической правде. Для эффективного поднятия боевого духа личного состава — если благодаря ей боевая задача будет выполнена успешно и с меньшими потерями, то большего и не надо! Ну а после можно фильм и на полку положить, как детище эпохи. Интересный вопрос, правда самоценна — или же она не более чем средство для достижения главной цели, счастье и выживание нации?

— Ну, это слишком, командир, — возразил тогда Сан Саныч, — так можно договориться, что и Геббельс был прав!

— Нет, — отвечаю, — пропаганду можно считать, как взятие кредита доверия у народа. Сумел оправдать, даже солгав «во благо», тебе простят, победителя не судят. А не сумел, тогда предъявят к оплате, и с процентами — вообще верить перестав. Геббельс на том и погорел: нельзя же бесконечно поражения за победы выдавать! А тут — мы же знаем, чем завершится эта война, там за месяц управились, здесь вряд ли провозимся дольше. Ну а после — пусть битые самураи доказывают, как Керенский, что «я в женском платье не бежал», кто их станет слушать?

— На суше управимся, — заметил Саныч, — а вот на море будет проблема. Там, в августе сорок пятого японского флота по сути уже не существовало. А здесь он пока что даже после всех потерь вполне сравним, например, с британским. И что от него останется к следующей весне, это большой вопрос! И нас там нет.

План перехода «Воронежа» на Тихий океан существовал еще с весны. Подо льдами Арктики — в принципе, наши атомарины такое совершали, вот только давали за то командирам в мирное время боевые ордена! Уж очень гидрология там поганая, особенно на подходах к Берингову проливу, и мелководье, буквально на брюхе ползти между льдами и морским дном. Если случится что — тогда песец, помощи там даже теоретически ждать неоткуда. А теперь еще эта авария с реактором, и насколько она серьезна, никто в этом времени не мог дать ответ определеннее, чем Серега Сирый, а его мнение уже озвучено, и московским товарищам известно.

— Приказ поступит, придется идти. Но лично я никакой гарантии не дам, что дойдем. По-хорошему, после такой эксплуатации нам заводской ремонт энергоустановки нужен, в нашем времени. Здесь на Севмаше сделали максимум, что реально возможно — рентгеном просветили все, до чего смогли добраться, корпус нормальный, по арматуре нашли еще пару подозрительных мест, усилили и подкрепили. Но в реакторы влезть тут нельзя никак, и что там внутри, один Аллах ведает — сдохнуть может в любой момент. А это абсолютно реальный шанс в следующем выходе превратиться в настоящего «летучего голландца», мертвого и радиоактивного. Если работать накоротке, в Баренцевом и Норвежском морях, вблизи наших баз, то есть шанс, если что и случится, аварийный реактор глушить, тянуть домой на одном борту^[17]. Под многолетними льдами — лишь молиться богу Нептуну.

Лично для меня оба варианта — командовать «Воронежем» или принять предложение Кузнецова — были равноценны. Тут и русский «авось» присутствовал, ну продержится техника еще недели две перехода, если до того работала месяцами — нам лишь бы подо льдами проскочить! И удовлетворение, что историю мы уже повернули по-крупному, и назад никак уже не открутить — так что и помирать не страшно, хотя жить, конечно, очень хочется. И желание довести боевой счет до сотни, а то все цифра «92» на рубке, а хотелось бы трехзначное число побед? Ну и наконец, хоть один полноценно утопленный вражеский линкор — а то недоразумение какое-то получается, «Тирпиц» англичане успели дотопить, «Айову» в официальный список включать никак нельзя, «Страсбург» флаг спустил, наши в Специю успели утянуть, «Шарнгорст» вроде как недомерок какой-то, а вот «Ямато» бы потопить или сразу оба этого типа? Ведь силен пока еще японский флот, даже очень — и пожалуй, по-прежнему сохраняет третье место в мире, после янки и англичан. И сколько там жирных мишеней? А главное, для меня роль командира атомарины была привычнее, чем работа комфлота, вести в бой разнородные силы флота этих времен — если не справлюсь, доверие не одного Николая Германовича, но и самого товарища Сталина не оправдаю, а это не дай бог!

12 августа прилетел сам нарком ВМФ, со свитой. Выслушали меня и Серегу Сирого, осмотрели «Воронеж». 14 августа было объявлено, что атомарина остается на Севере — ну а вам, товарищ Лазарев, надлежит расти и расти.

— Что же до К-25, то не одним же американцам «альбакоры» строить? Поработаете теперь на благо товарищей конструкторов.

«Альбакор» это была экспериментальная подводная лодка ВМС США, построенная в нашей истории в пятьдесят третьем, исключительно для выбора оптимальной формы корпуса будущих атомарин. Еще дизель-электрическая, она своими обводами уже атомарины напоминала — сигара, крестообразные рули, скругленный нос, соосные винты на заостренной корме. В процессе службы перестраивалась пять раз, не считая мелких изменений. Именно эта лодка, не несущая никакого вооружения, дала американцам бесценную информацию, позволившую развернуть строительство атомарин. И сама по себе была уникальным объектом: тридцать семь узлов (в последнем варианте) для неатомной лодки, при размере в полторы тысячи тонн, это нечто невероятное! Альбакоровские обводы стали типичными для подводных лодок конца двадцатого века. Мы же не гордые, к мировой славе не стремимся — если благодаря нам советские атомарины с самого начала будут иметь лучшую гидродинамику, значит задачу мы выполнили полностью.

И было у нас перед американцами еще одно преимущество (пока еще живы наши компьютеры). Так называемый «метод сеток», применяемый для расчета гидроаэродинамики тел сложной формы — если объяснять очень коротко, то поверхность объекта разбивается на множество элементарных плоских фигур (обычно треугольников), для каждой из которых решается система уравнений относительно распределения скоростей и давлений среды, причем численные решения на границах смежных фигур должны быть равны. Именно так в конце века считались формы хоть атомарин, хоть истребителей Миг и Су — так как число расчетных треугольников могло измеряться сотнями и тысячами, то задача практически не решалась вручную, трудоемкость зашкаливала за все мыслимые пределы. А у нас сейчас открывалась возможность, с помощью полученных на нас опытных данных (для чего на корпус «Воронежа» устанавливали множество датчиков) и их компьютерной обработки, составить расчетную математическую модель и для формы, отличающейся от нашей, — то есть для общего случая быстроходных подлодок! Конечно, многое можно определить на модели в опытовом бассейне, но к сожалению, не всё. А тут такой подарок судьбы — винторулевая группа в натуральную величину, меряй — не хочу. И Перегудов буквально вцепился в такую возможность.

Так что на «Воронеже» кипит работа. Предстоит установить на корпус целую сеть датчиков (и задача, как это сделать, чтобы покрытие не повредить, и чтобы встречным потоком не сносило, и конечно, все это надежно работало). Ну а после, лишь принять на борт команду научников с их аппаратурой и составленной программой испытаний, и в море! С нами «Куйбышев» и «Урицкий», в иной истории быстро списанные с окончанием войны, здесь как вторую молодость обрели — поскольку боевая ценность «новиков» постройки шестнадцатого года была уже невелика, и они могли без проблем изъяты из «первой линии» флота, но в то же время имели тридцатиузловый ход, достаточный, чтобы сопровождать нас, а новейшие гидролокаторы «тамир» и на старичков поставить не проблема. Выйдем в точку, самый глубоководный район Белого моря — товарищи ученые, задавайте режим: скорость, глубина?

А на восток пойдут другие. Первые две «613-е» на Севмаше уже спущены, достраиваются у стенки — на стапелях собираются еще две. Но если они и пойдут на Тихий океан, то лишь в следующем году. Зато готов отряд из больших лодок, назначенных к переходу по Севморпути: четыре «катюши» котельниковского дивизиона. Лишь К-21 отчего-то остается здесь. И ведь это те самые лодки, которые в нашей истории не дожили до Победы — там К-1 пропала без вести в Карском море осенью сорок третьего, К-2 погибла в октябре сорок второго, К-3 и К-22 не вернулись из походов весной сорок третьего. Но благодаря нашему вмешательству, морская война на севере приобрела совсем иной вид. И «катюши» совсем иные, чем были у нас — имея новые гидро — и радиолокаторы, приборы управления торпедной стрельбой, управляемые и самонаводящиеся торпеды, и часть механизмов на амортизаторах. Так как японское ПЛО заметно уступало и немецкому, и американскому — то на эту войну старых лодок должно еще хватить. Ну а мы так и останемся, до сотни счет не добрав.

Ничего — «альбакор» в строю до 1972 года был! Может и доживем до поры, когда тут научатся настоящее ТО нам делать. А раз технически мы будем вполне на уровне до конца века — то возможно, и успеет еще наш «Воронеж» повоевать. Ведь мы-то знаем, что вечного мира и разоружения на нашей памяти — точно не будет! А как сказал еще Ильич, любая мечта стоит ровно столько насколько, сумеет себя защитить.

— Михаил Петрович, пары выходов вам хватит для аттестации вашего помощника на место командира корабля? — спросил Кузнецов. И возвращайтесь в Москву, в наркомат, больше вам на севере делать нечего. А дальше — лететь вам на ТОФ!

Примечания

15

С. Михалков.

16

Семенов. История бунта на «Потемкине».

17

На АПЛ пр. 949 было два реактора, два турбогенератора, два гребных вала.