Бунтарский род Вадковских. «Истории русской провинции» №89

Владлен Дорофеев

Документальное повествование о судьбе представителей рода Вадковских, свергавших русских императоров и честно служивших им и Отечеству. Два брата, Фёдор и Александр Вадковские, участвовали в заговоре декабристов, а в роте их старшего брата Ивана Вадковского начался солдатский бунт в Семёновском полку. Наиболее радикальный Фёдор Вадковский замышлял «цареубийство», а на каторге сочинял стихи и музыку.

«Семёновскоё дело». Иван Фёдорович Вадковский

Театральная площадь в Санкт Петербурге. 1820 г. Художник К. И. Кольман

Первым на эту дорогу, пожалуй, я бы даже сказал — прибило против его воли, старшего отпрыска семьи — полковника лейб-гвардии Семёновского полка Ивана Фёдоровича Вадковского. Героя Отечественной войны 1812 года, отличившегося в битве под Кульмом, где он принял на себя командование «государевой» ротой, за что получил «высочайшее благоволение».

На войне Иван Вадковский доблестно сражался, но не гусарствовал, и в быту чрезвычайно скромно обходился.

Битва под Кульмом. 1820-е г. Неизвестный художник

В той же битве под Кульмом, был смертельно ранен его однополчанин, поручик 9-той роты Лейб-гвардейского Семёновского полка, Александр Васильевич Чичерин. В своём дневнике он вспоминал, как ещё под Малоярославцем уступил палатку дня ночлега Кутузову, а сам перебрался к Вадковскому: «Прощайте покой и сибаритское существование; усталый, грязный, полуголодный, без постели, я всё-таки готов благословлять небо, лишь бы успехи наши продолжались. Теперь у меня нет даже палатки. Сегодня утром светлейший в весьма учтивых выражениях попросил её у меня, а я не так дурно воспитан, чтобы отказать. И вот я перебрался к Вадковскому, где очень неудобно; а в моей палатке укрыты судьбы Европы».

В европейских походах русские офицеры заразились либеральными идеями. И вот в этот момент начальник штаба гвардейского корпуса генерал П. М. Сипягин принял И. Ф. Вадковского в члены одной из масонских лож. Но почти сразу Иван Фёдорович отошёл от масонства. Позднее он признавался: «Слишком мало любопытен, чтобы проникать в тайны ложи (в существовании которых, впрочем, сомневаюсь), будучи весёлого и беспечного нрава, я не мог не смеяться над зрелищем, которое доставляли мне мои товарищи по обществу».

Знаменитый лейб-гвардии Семёновский полк, в котором по семейной традиции служил Вадковский, был на особенном положении в русской армии. Ещё бы, ведь шефом полка, тоже по традиции династии Романовых, был сам император Александр Первый!

Семёновский полк. Неизвестный художник

Воодушевлённые европейским либерализмом командиры-семёновцы отменили у себя в полку телесные наказания рядовых, с согласия всех ротных начальников и полкового командира генерала Я. А. Потемкина. Запретили грубое обращение к солдатам, в частности, даже на «ты», улучшили их бытовые условия. Всячески поощряли грамотность среди них, создав для этого полковую библиотеку.

Все эти меры приняли под давлением членов «Семёновской артели», офицерской организации, ставшей одним из прообразов декабристских обществ. В рядах артели были и будущие декабристы: Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы, Трубецкой, Чаадаев, Якушкин, Бестужев-Рюмин, Шаховской.

Мемуарист Филипп Филиппович Вигель вспоминал об атмосфере воцарившей в полку: «При поведении совершенно неукоризненном, общество офицеров этого полка почитало себя образцовым для всей гвардии. Оно составлено было из благовоспитанных молодых людей, принадлежащих к лучшим, известнейшим дворянским фамилиям. Строго соблюдая законы чести, в товарище не терпели бы они ни малейшего пятна на ней. Сего мало: они не курили табаку, даже между собою не позволяли себе тех отвратительных, непристойных слов, которые сделались принадлежностию военного языка. Если которого из них увидят в Шустерклубе, на балах Крестовского острова или в каком-нибудь другом месте, из полку общим приговором был он исторгнут. Они составляли из себя какой-то рыцарский орден, и всё это в подражание венчанному своему шефу. Их пример подействовал и на нижние чины: и простые рядовые возымели высокое мнение о звании телохранителей государевых. Семёновец в обращении с знакомыми из простонародья был несколько надменен и всегда учтив. С такими людьми телесные наказания скоро сделались ненужными, изъявление неудовольствия, сердитое слово были достаточными исправительными мерами. Всё было облагорожено так, что, право, со стороны было любо-дорого смотреть».

Семёновцы. Неизвестный художник

Либеральные нововведения семёновцев не пришлись по вкусу могущественному царедворцу, государственному и военному деятелю, графу Алексею Андреевичу Аракчееву. Человек он был выдающийся, но своеобразный, с иронией именовал себя «необразованным новгородским дворянином», хотя собрал одну из лучших библиотек в государстве, и видевший дальнейшее развитие России в укреплении порядка и дисциплины. К этому времени он фактически подчинил себе Государственный совет, Комитет министров, собственную Его Императорского Величества канцелярию, и обладал огромным влиянием на императора Александра Первого.

И вот, весной 1820 года, Аракчеев добивается смещения с поста командира Семёновского полка генерала Потёмкина, назначив на его место боевого вояку и жёсткого педанта полковника Григория Ефимовича Шварца.

Полковник Г. Е. Шварц. Неизвестный художник

Приложил руку к новому, и как окажется впоследствии, глубоко ошибочному назначению и младший брат царя, Великий князь Михаил Павлович, особенно настаивавший на назначении Шварца, и утверждавший, что именно этот командир: «беспрестанно содержа семёновцев в труде и поте, выбьет из них дурь».

Чем уж семёновцы насолили этим господам, мы теперь не узнаем!

А между тем обстановка в полку резко изменилась. Началась бесконечная муштра, вернулись палочные наказания провинившихся солдат. Беспрерывные учения, неизменно заканчивавшиеся экзекуциями, производились даже в праздники.

Но полковник на этом не успокаивался! Видно серьёзно его «накачали» высокопоставленные начальники! А скорее всего, характер у него был такой, дурная кровь тевтонских предков не давала покоя. И ежедневно на квартиру к Шварцу направлялся очередной десяток рядовых, которых он лично муштровал в своей гостиной, заставляя часами стоять без движения с поднятой ногой. И эти издевательства не миновали никого в полку, а ведь большинство солдат были славными героями Отечественной войны 1812 года!

Весной 1820 года вернувшись в полк из отпуска, Вадковский ужаснулся. Вот что он напишет: «В мае месяце заметив, что грубое обхождение господина полковника Шварца отяготительно для подчиненных, принял я намерение идти к нему для предоставления моих замечаний». К сожалению, тогда Ивана Фёдоровича отговорили товарищи!

Армейская муштра. 1820-е г. Неизвестный художник

С каждым днём атмосфера в полку накалялась. Только с 1 мая по 3 октября, по указанию Шварца, были наказаны 44 человека, которым во время экзекуции нанесли более 14 тысяч ударов палками!

Солдаты в полку небезосновательно зароптали.

Офицеры были растеряны, понимая незыблемость позиций командира Шварца.

Назревало восстание…

И оно вспыхнуло. В батальоне… Вадковского!

16 октября первая рота, самовольно собравшись на вечернюю поверку, объявила протест командиру полка. Ротный начальник капитан Кашкаров донес о случившемся Ивану Фёдоровичу. Вадковский бросился вразумить Шварца. Но тот сделал ему выговор за потачку солдатам и пожаловался на него Великому князю Михаилу Павловичу.

Бунт!

Поступила команда арестовать роту. Иван Вадковский, ещё надеясь уладить дело и спасти солдат, мечется между начальством и подчиненными, отстаивая справедливость. Но поздно — арестованная рота отправлена в Петропавловскую крепость!

Узнав об этом, взбунтовался весь батальон. Шварц трусливо бежал из расположения части. Умиротворять солдат отправили авторитетного у них Вадковского. Тот попросил час на освобождение их товарищей. Но командир гвардейского корпуса проигнорировал ходатайство Ивана Фёдоровича и солдат не отпустили из крепости.

И тогда вспыхнул весь полк…

Бунт безжалостно подавили силами Павловского полка.

Следственная комиссия по делу семёновцев, под руководством генерал-адъютанта князя Алексея Фёдоровича Орлова, работала в Витебске полтора года!

Иван Фёдорович Вадковский. 1820-годы. Неизвестный художник

Вадковский на допросах опровергал предположения о подстрекании офицерами солдат к бунту. 2 ноября он писал Аракчееву: «Никто на свете меня не убедит, чтобы сие происшествие было вымышлено солдатами или происходило единственно, как показывают, от жестокого обращения с оными полковника Шварца. Он был всегда известен за хорошего и исправного офицера и командовал с честию полком. Отчего же сделаться ему варваром? По моему убеждению тут кроются другие причины. Внушение, кажется, было не военное, ибо военный умел бы их заставить взяться за ружьё, чего никто из них не сделал, даже тесака не взял… Признаюсь, что я его приписываю тайным обществам».

Иван Фёдорович написал об этих событиях «Оправдательную статью», которую его сестра Софья Фёдоровна Вадковская передала Александру Первому. Но это не помогло!

По приказу императора полк расформировали, полностью сменили списочный состав. Царь приказал прогнать девять солдат «зачинщиков волнения» сквозь строй в 1000 человек по шесть раз каждого и отослать в рудники! Около 450 человек были переведены в Оренбургский и Сибирский отдельные корпуса, 35 военнослужащих направили на Кавказ, в действующую армию.

Конец ознакомительного фрагмента.