Экзистенциальные пределы разума

Владислав Константинович Педдер

«Экзистенциальные пределы разума» — это исследование природы человеческих страхов и ограничений. Книга предлагает новый взгляд на пессимизм и экзистенциализм, опираясь на идеи Петера Цапффе и Ирвина Ялома. Через призму философии, когнитивных наук и нейробиологии раскрываются механизмы адаптации к конечности, бессмысленности и неопределённости. Эта работа открывает пути к осмыслению жизни, помогая справляться с вызовами современности и глубже понять границы разума.

Глава 2. Способы адаптации к экзистенциальным пределам

В первой главе мы пришли к осознанию того, что мир, каким он является, — это результат случайных взаимодействий и самоорганизации, лишённых цели или высшего замысла. Это понимание, наряду с хаосом и непредсказуемостью, создает для человеческого разума глубокую экзистенциальную проблему. Как принимать решения и действовать, если будущее не поддаётся прогнозированию? В этой главе мы рассмотрим такие экзистенциальные страхи и пределы разума как свобода воли, смерть, полное отсутствие смыслов через научные и философские произведения и поскольку это вечные темы, которые будут всегда существовать пока существует осознающий себя разум, то вместо повторения идей всех гениев прошлого мы сосредоточимся на трудах XX и начала XXI вв, поскольку в некотором смысле их труды уже содержат все итоги прошлого.

Следующий раздел исследует свободу воли как адаптационный инструмент. Мы рассмотрим её нейробиологические и когнитивные основы, влияние генетики и окружения на её формирование, а также мнимость этой концепции в свете современных исследований. Именно через эту призму мы поймём, как свобода воли становится способом упорядочивания хаоса и средством адаптации к предельной сложности бытия

1. Свобода воли как способ обработки информации

Несмотря на то что мозг действует в рамках определённых закономерностей и предсказаний, мы продолжаем ощущать свободу воли. Это связано с тем, что мозг не обрабатывает всю информацию напрямую, а лишь работает с наиболее вероятными гипотезами и моделями. Таким образом, мы воспринимаем себя как независимых агентов, которые принимают решения, хотя на глубоком уровне наш мозг всегда работает в рамках детерминированных закономерностей, предсказания которых упрощают восприятие и адаптацию.

Это также объясняет, почему мы чувствуем себя свободными, даже если на более глубоком уровне мозг руководствуется определёнными вероятностными моделями. Мозг экономит ресурсы, обрабатывая не всю информацию, а лишь наиболее вероятные события, что делает его более гибким и адаптивным. Это позволяет нам быстро реагировать на изменения в окружающей среде, не тратя избыточную энергию на переработку данных, что в итоге даёт нам ощущение свободы воли.

Роберт Сапольски — американский нейроэндокринолог, биолог, антрополог и писатель, известный своими работами о поведении человека, его биологических основах и механизмах стресса. Он занимает профессорскую должность в Стэнфордском университете и более трех десятилетий исследует, как нейробиология, генетика и окружающая среда формируют поведение людей. Сапольски известен кроме своей основной работы в качестве биолога благодаря популярным книгам, таким как Behave: The Biology of Humans at Our Best and Worst и Determined: A Science of Life Without Free Will³. Эти работы предлагают революционные взгляды на природу человеческого поведения, оспаривая традиционные представления о свободе воли и моральной ответственности.

Нейробиологические доказательства

Сапольски ссылается на исследования Майкла Гаццанига, который работал с пациентами с разделенной мозолистой перепонкой, чтобы продемонстрировать отсутствие свободной воли. Пациенты, у которых были разделены два полушария мозга, показывали удивительные примеры того, как сознание интерпретирует и объясняет действия, которые на самом деле не были результатом осознанного решения. Когда одно полушарие выполняет действие, пациент не всегда может объяснить, почему это произошло. Гаццанига обнаружил, что левое полушарие мозга, которое связано с речью и объяснением, часто выдумывает оправдания для действий, совершенных правым полушарием. Это подтверждает, что наше сознание не всегда связано с реальным процессом принятия решений.

«Нейробиология показывает, что часто мы не осознаем истинные причины нашего поведения. Когда левое полушарие объясняет действия правого, оно делает это на основе своего восприятия, а не фактической причины.» (Determined: A Science of Life Without Free Will, p. 45).

Этот пример иллюстрирует идею о том, что мы воспринимаем себя как свободных агентов, но на самом деле многие наши решения и действия являются следствием бессознательных процессов.

Мнимость свободной воли

Один из центральных аспектов книги — это концепция «иллюзии свободной воли». Сапольски утверждает, что, несмотря на наше убеждение в свободном выборе, на самом деле все наши решения детерминированы биологическими, нейробиологическими и социальными факторами. Мы воспринимаем себя как свободных агентов, потому что не можем осознать всю цепочку механизмов, которые на самом деле приводят к нашему поведению. Сапольски использует метафору «иллюзии»: мы видим себя как свободных агентов, потому что не замечаем, что происходят другие, более глубокие механизмы, влияющие на наши действия.

«Мы считаем, что контролируем наши действия, потому что не видим той цепочки биологических факторов, которые приводят к нашим решениям. Это просто иллюзия, что мы принимаем решения осознанно» (Determined: A Science of Life Without Free Will, p. 98).

Он приводит примеры, когда реакции на внешний раздражитель происходят до того, как мы осознаем их. Например, если человек сталкивается с опасностью, его тело может сразу отреагировать на основе инстинктивных реакций (например, повышается уровень адреналина), прежде чем он осознает, что произошло. Это подтверждает, что наше поведение часто предопределено реакциями, происходящими в нашем мозге на бессознательном уровне.

Генетика и влияние на поведение

Сапольски также подчеркивает важность генетики в детерминированности нашего поведения. Он приводит примеры генетических мутаций, таких как изменения в гене MAOA, который связан с повышенной склонностью к агрессии. Это генетическое влияние может существенно изменять поведение, и, по мнению Сапольски, такие данные показывают, что наша личность и поведение во многом предопределены нашим геном, а не являются результатом свободного выбора.

«Генетика вносит большой вклад в формирование нашей личности. Даже такие черты, как склонность к агрессии, могут быть предопределены нашими генами» (Determined: A Science of Life Without Free Will, с. 127).

Влияние окружения и воспитания

Окружение и воспитание также играют значительную роль в формировании нашего поведения. Сапольски акцентирует внимание на том, как стрессовые события могут сильно повлиять на принятие решений. В частности, стресс может снизить нашу способность к рациональному мышлению, делая нас более склонными к импульсивным решениям. Это также подтверждает, что наши действия во многом предопределены внешними обстоятельствами, а не свободной волей.

«Когда мы находимся под стрессом, наш мозг начинает работать иначе, что делает нас более склонными к агрессии или импульсивным поступкам. Это означает, что даже в моменты напряжения наши действия детерминированы» (Determined: A Science of Life Without Free Will, p. 140).

Роль нейропептидов и гормонов в поведении

Сапольски подробно обсуждает, как гормоны, такие как окситоцин, могут сильно влиять на наши социальные взаимодействия. Он приводит примеры того, как повышение уровня окситоцина может сделать нас более доверчивыми и альтруистичными, в то время как его снижение может привести к агрессии и недоверию.

«Гормоны, такие как окситоцин, играют важнейшую роль в нашем поведении. Мы не можем контролировать их уровень, и именно они часто определяют, как мы относимся к другим людям» (Determined: A Science of Life Without Free Will, с. 165).

Декогеренция и классическая реальность

Квантовая декогеренция (Quantum decoherence) — это потеря квантовой когерентности⁴. Квантовая декогеренция изучалась для того, чтобы понять, как квантовые системы превращаются в системы, которые можно объяснить с помощью классической механики. Теория, возникшая в результате попыток расширить понимание квантовой механики, развивалась в нескольких направлениях, и экспериментальные исследования подтвердили некоторые ключевые моменты.

На макроскопическом уровне квантовые эффекты становятся «размытыми» из-за взаимодействия квантовых систем с окружающей средой. Этот процесс, называемый декогеренцией, объясняет, почему макроскопический мир явлется строго детерминированным.

Декогеренция показывает, что квантовые системы переходят в состояния, которые для наблюдателя выглядят классически детерминированными. Таким образом, квантовая неопределенность не «проникает» в макроскопический мир, где законы Ньютона доминируют.

Эксперимент Белла

Эксперимент Белла демонстрирует, что квантовая механика нарушает неравенства Белла, указывая на наличие квантовой нелокальности. Этот феномен часто интерпретируется как вызов классическим представлениям о детерминизме. Однако Сапольски акцентирует внимание на том, что даже квантовая нелокальность не предоставляет «свободу воли», поскольку результаты всё равно полностью зависят от параметров системы и её начального состояния.

По мнению Сапольски, ошибки интерпретации квантовой нелокальности связаны с тем, что случайность квантовых событий воспринимается как возможность для существования воли, свободной от детерминирующих факторов. Однако, как он отмечает, квантовая случайность не делает события свободными; она просто делает их непредсказуемыми.

Физический детерминизм и сложность системы

Идеи Пьера-Симона Лапласа о том, что знание всех начальных условий может позволить предсказать будущее, затрагиваются в контексте обсуждения теорий хаоса и квантовой неопределенности. Сапольски указывает, что даже при сложной физической системе (например, мозге) никакая «свобода» не возникает; всё остаётся предопределённым закономерностями физики. Несмотря на потенциальную квантовую неопределённость, её влияние на уровень сознательных решений минимально и никак не спасает концепцию свободы воли

Демон Лапласа, согласно теории Лапласа, — это гипотетическое существо, которое, зная положение и скорость всех частиц во Вселенной в определенный момент времени, может точно предсказать будущее. Если вы понимаете физические законы, формирующие Вселенную, и знаете точное положение каждой частицы в ней, вы можете точно предсказать, что происходило в каждый момент с начала времен и что произойдет в каждый последующий момент до конца времен. Это означает, что всему, что происходит во Вселенной, было суждено случиться (в математическом, а не теологическом смысле).

«Лаплас выдвинул каноническое утверждение всего детерминизма: если бы у вас был сверхчеловек, который знал бы местоположение каждой частицы во Вселенной в данный момент, он был бы в состоянии точно предсказать каждый момент в будущем. Более того, если бы этот сверхчеловек (впоследствии названный „демоном Лапласа“) смог бы воссоздать точное местоположение каждой частицы в любой момент прошлого, это привело бы к настоящему, идентичному нашему нынешнему. Прошлое и будущее Вселенной уже определены. Наука со времен Лапласа показывает, что он был не совсем прав (доказывая, что Лаплас не был лапласовским демоном), но дух его демона продолжает жить. Современные взгляды на детерминизм должны включать тот факт, что определенные типы предсказуемости оказываются невозможными (тема глав 5 и 6), а некоторые аспекты Вселенной фактически недетерминированы (главы 9 и 10).»

Determined: A Science of Life without Free Will. Глава 1

Дальнейшие рассуждения о свободе воли с Лоуренсом Крауссом

После входа книги «Determined» в двухчасовом подкасте Роберта Сапольски с Лоуренсом Крауссом основное внимание уделяется связи между иллюзией свободы воли, нейробиологией и концепциями, касающимися квантовой физики. Сапольски еще раз подтчеркивает, что свободная воля — это иллюзия, детерминированная биологическими процессами и законами физики. Эта точка зрения поддерживается также доводами о том, что даже вероятностный характер квантовой физики не способен подорвать детерминизм.

Детерминизм и квантовая физика

Во время беседы Краусс поднимает аргумент о квантовой неопределенности, часто используемый для поддержки идеи о свободе воли. Он подчеркивает, что неопределенность на квантовом уровне интерпретируется как вероятностная природа событий не из-за отказа от детерминизма, а потому что у нас нет инструментов для предсказания точных исходов. Сапольски соглашается, отмечая, что даже если квантовая физика и вводит элемент случайности, это не создает свободы выбора для субъекта. Никакое квантовое «шумное» событие в мозге не создает осознанного и независимого действия.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

В России официально издается под названиями «Биология добра и зла: как наука объясняет наши поступки» и «Всё решено: Жизнь без свободы воли»

4

Когерентность — в физике скоррелированность (согласованность) нескольких колебательных или волновых процессов во времени, проявляющаяся при их сложении. Колебания когерентны, если разность их фаз постоянна во времени, и при сложении колебаний получается колебание той же частоты. Классический пример двух когерентных колебаний — это два синусоидальных колебания одинаковой частоты. С точки зрения квантовой теории декогеренция представляет собой схлопывание волновой функции в результате взаимодействия со средой. Процесс декогеренции является существенной составляющей мысленного эксперимента, предложенного Эрвином Шрёдингером, которым он хотел показать неполноту квантовой механики при переходе от субатомных систем к макроскопическим.