Мужской взгляд на любовь

Владислав Еремин (2023)

Любовь — безмерно сильное всепоглощающее чувство, толкающее людей на безумные и порой, очень нелогичные поступки, её невозможно насильственно вызвать или перебороть, от любви невозможно отмахнуться, любовь нельзя проигнорировать, она дана людям в награду и одновременно в наказание. Чья любовь сильнее мужская или женская? И вообще, разве бывает мужская или женская любовь? В этом сборнике собраны короткие романы и новеллы, в которых, как мне кажется, явно прослеживается мужской взгляд на любовь, дружбу и секс. Приятного Вам прочтения.

Сизый гонобобель

Короткий роман

Авторское вступление

Так уж случилось, что мне пришлось достаточно долго лежать в одной частной клинике. По условиям договора я должен был один находиться в ВИП палате, но вскоре одиночество мне надоело, и меня по моей же просьбе переселили в трёхместную комнату в компанию к двум очень интеллигентным мужчинам.

Один, старший из них, по имени Вячеслав Иванович, очень жизнерадостный человек, проходил реабилитацию после тяжелейшей операции, лет ему тогда было что-то около семидесяти. Он непрерывно смотрел любовные сериалы и искренне переживал за героев. Если в главной роли играла красотка, он тут же становился её поклонником, а когда эта же актриса в другом сериале играла стерву, Вячеслав Иванович искренне огорчался и постоянно находил оправдание для некрасивых поступков героини.

Второй, кстати говоря, весельчак и любитель анекдотов и кроссвордов, по имени Алексей — Лёшка или Лёха, как он сам позволил себя называть, недавно отметил свой тридцать второй день рождения.

Оба обрадовались новому соседу, я имею в виду себя, и долго расспрашивали меня о том и о сём. Узнав, что я начинающий писатель, очень заинтересовались, а Лёшка довольно неожиданно предложил:

— Олегович, а что если мы вместе напишем книгу?

Я удивлённо посмотрел на него и спросил:

— А о чём писать будем?

— Как о чём? — удивился Лёха. — Конечно, о любви, мы сейчас с Иванычем что-нибудь повспоминаем, а вы запишите.

Разговаривая со мной, мужчина между делом разгадывал кроссворд и мимолётом спросил:

— А что такое сизый гонобобель? Цветок и птица не подходят, я проверял.

Я задумался над ответом, и в результате получились эти романтические истории.

История первая

День у Вячеслава Ивановича не задался с самого утра, если быть точнее, с самой ночи. На соседней кровати храпит такой же, как и он, пациент частной клиники, по имени Лёха, хороший малый, всегда обращается к Вячеславу Ивановичу по имени-отчеству, ну, или изредка по отчеству, что тоже допустимо и не оскорбительно, хоть он и моложе своего старшего товарища на тридцать с большим хвостиком лет. Сразу видно, что парень испытывает к Иванычу сыновьи чувства, что и не удивительно.

Правда, это сейчас не важно. Ночью Иваныч проснулся от сильнейшей головной боли. Повернувшись на бок, он вспомнил, что где-то у него внутри живёт больная почка, на что, в свою очередь, повысилось давление, а отсюда и головная боль.

— Пожалуй, прогуляюсь до туалета, — решил Вячеслав. — Может поможет.

Увы, не помогло, хотя боль в почке слегка поутихла. Иваныч на всякий случай выпил таблетку от давления, а затем совершенно нелогично цитрамон и но-шпу. Может быть, хоть что-нибудь из этого поможет?

А Лёшка, что характерно, продолжает сладко храпеть, и головная боль Иваныча его совсем не беспокоит.

Ура! В конце концов что-то из принятых таблеток подействовало, и пожилой мужчина смог уснуть.

Утро и первая половина дня прошла, как в тумане, Вячеслав всё время валялся на кровати, спрятав голову в капюшон кофты, периодически принимая какие-то пилюли. Голова болела нестерпимо.

— Иваныч, а Иваныч! — Лёха настойчиво теребил соседа за плечо. — Вы не спите?

Вячеслав неохотно открыл глаза, и, о чудо, голова больше не болела.

— Что ты хотел, Алексей? — сварливо ответил мужчина, делая вид, что очень недоволен.

— Вы спите целый день, завтрак проспали и обед, а скоро принесут ужин, так нельзя, — Лёха делает виноватые глаза и улыбается.

— Я уже не сплю, — говорит Иваныч. — Так что ты хотел?

— Вы случайно не знаете, что такое сизый гонобобель? — довольно спрашивает сосед.

— А откуда это? — мужчина просыпается окончательно.

— Из кроссворда, — отвечает Лёха. — Я уже у всех спросил, никто на этаже не знает.

— Сизый гонобобель, где-то я уже это слышал? — подумал Вячеслав. — Точно, точно, очень давно так меня назвала одна девушка.

Лёха, очевидно, заметил в меняющемся выражении лица своего соседа какую-то мысль и замер в ожидании ответа.

Что же не будем томить товарища.

— Скажи мне, Алексей, — начал Вячеслав свой длинный ответ с вопроса:

— Что, по-твоему, происходит между мужчиной и женщиной перед тем, как они становятся парой?

— А это как-то связано с моим вопросом про сизого гонобобеля? — удивлённо уточняет Лёха.

— Однозначно! — очень категорично отвечает Иваныч.

— Хорошо, Вячеслав Иванович, — отвечает Алексей. — Я думаю, что между мужчинами и женщинами перед тем, как вы говорите, они спариваются, возникает взаимный интерес, сначала на физиологическом уровне, но чаще на коммерческой основе.

— Согласен! — кивает головой Иваныч. — Но перед этим, по моему глубокому убеждению, возникает ситуация, когда: «Она ему встретилась, а он ей попался!» Правда, в результате этих движений не всегда возникает устойчивая пара, бывает, что они и вовсе не спариваются. Мужчина не хочет «попадаться» и проявляет характер, на какое-то время оставаясь с женщиной просто в дружеских отношениях, а затем, когда она понимает, что ей попался сизый гонобобель и она зря тратит время, люди расстаются.

Лёха очень внимательно выслушал своего старшего товарища и неторопливо произнёс:

— Я, кажется, вас понял, это когда люди долго ходят, держась за руки, а в постель так и не попадают, потому что она вроде стесняется, а его что-то останавливает.

— Примерно так, Алексей, но всё же чуточку сложнее, — кивает в ответ Иваныч. — Лично в моей жизни такое случалось несколько раз, и именно, когда это произошло впервые, девушка обозвала меня сизым гонобобелем, а во втором случае я сам так себя назвал.

— Может расскажете? — просит сосед.

— Ну, а почему бы и нет? — говорит Иваныч. — По любому у нас есть несколько недель ленивого ожидания выписки, так что слушай первую историю.

* * *

— Дело было ещё в школе, — начал Вячеслав Иванович. — Я был молодой, глупый и, наверно, красивый. Так случилось, что в восьмом классе меня настигла первая любовь, и что приятно — взаимная. События развивались очень стремительно, в конце сентября мы сели за одну парту, а в новогоднюю ночь легли в одну постель. Подружки моей возлюбленной шушукались за моей спиной, а друзья откровенно завидовали. Увы, всё закончилось очень быстро и крайне печально. После окончания восьмого класса моя любовь сначала поступила учиться в медицинский техникум, а через три месяца вышла замуж за другого парня. Мне тогда казалось, что жизнь пошла под откос, моё отношение к девушкам резко изменилось, теперь они все казались мне подлыми и неискренними. Так продолжался целый год. В десятый класс я вошёл циничным женоненавистником, моя жизнь была заполнена учёбой и спортом. Девушек я просто не замечал, хотя многие из них оказывали мне знаки внимания и намекали на готовность утолить мои печали…

Закончив длинную фразу, Вячеслав Иванович посмотрел на Лёху, парень увлечённо что-то рисовал. Казалось, он совсем не слушал своего пожилого соседа, но стоило Иванычу замолчать, как Лёша поднял глаза от альбомного листа:

— Рассказывайте дальше, пока всё очень интересно.

Приободренный таким бесцеремонным способом, Вячеслав продолжил:

— Итак, одноклассниц я не замечал, чем, как выяснилось в дальнейшем, кое-кого из них сильно раздражал. Занятый самосозерцанием, я не сразу заметил новенькую девочку, которая присоединилась к нам в середине десятого класса. Назовём её Ларисой, фамилию, естественно, озвучивать не будем. Так вот, Лара или Лора, её все по-разному звали, сильно отличалась от наших одноклассниц. Она была очень красивая и не по годам сформировавшаяся, хотя, справедливости ради, надо отметить, что и другие наши девочки, а их кроме Ларисы было аж тринадцать человек, тоже были очень даже ничего, да что я тут притворяюсь, красотками они все были, а кое-кто так просто огонь. Мои одноклассники охотно зажигали с ними на школьных вечеринках и после вечеринок тоже. А некоторые особенно смелые девушки позволяли себя потрогать даже во время коротких переменок между уроками. Но я этого не замечал, только учёба и спорт занимали мои мысли. Такая моя принципиальная позиция в отношении девушек нервировала моих одноклассниц всё больше и больше, и ближе к Новому году Лариса пошла в атаку.

— Вячеслав! — как-то очень по-взрослому сказала она.

Я внимательно посмотрел на девушку:

— Очень красивая, — пронеслось в моих мыслях.

Лора улыбнулась, очевидно на моём лице что-то отразилось.

— Вячеслав! — повторила она, убедившись, что я не собираюсь убегать. — Вам не надоело быть сизым гонобобелем?

— Это в смысле Синей Бородой? — уточнил я в некотором замешательстве.

— Во всех смыслах! — решительно продолжила Лариса и, взяв мою ладонь в свою руку, продолжила:

— Давайте вместе готовиться к выпускным экзаменам.

Пока Лара говорила, я не мог оторвать взгляда от её губ. В голове зашумело, и в организме начались некоторые химические и физиологические процессы. Моё женоненавистничество улетучилось в одно мгновение. Во рту пересохло, из-за чего я как-то пискляво ответил:

— Давайте, в смысле, готовиться к экзаменам.

— Хорошо! — удовлетворённо ответила Лара. — Приходи ко мне домой в субботу после обеда.

— Приду, — сухо произнёс я и быстренько ретировался в мужской туалет. Очевидно, мой внешний вид был далёк от совершенства, чем сразу привлёк внимание одноклассников.

— Ты, что кросс на переменке бегал? — спросил Мишка.

— Нет, — я с трудом перевёл дух и, наклонившись к кранику, долго не мог утолить жажду.

— Так, что случилось, Слава? — Мишаня и другие ребята по-взрослому курили и ждали от меня ответа. Закончив водопой, я умылся и, как можно небрежней, сказал:

— Там эта новенькая мне проходу не даёт.

— Врёшь! — не поверил кто-то из одноклассников.

— Повезло, — мечтательно проговорил ещё кто-то.

— Так приголубь её и все дела! — Мишка протянул мне зажжённую сигарету.

Я до этого никогда не курил, но тут уверенно взял дымящуюся никотиновым дымом бумажную палочку и сделал глубокую затяжку. Сильный кашель, слёзы из глаз и сопли из носа. Одноклассники радостно смеялись, глядя на мои мучения.

— Трахни её за всех нас! — с чувством произнёс Мишаня. — Пусть знает, что не с мальчиками тут дело имеет.

— Однозначно, трахни, — поддержали Мишу мои друзья. — Главное без лишних слов и всяких там сантиментов!

Тут прозвенел звонок, и мы неторопливо пошли в класс, демонстративно не замечая всякую мелюзгу, разбегающуюся в разные стороны из-под наших ног.

— Ну, по стенкам все! Идут короли школы, выпускной класс! Нас всего семеро мальчиков, объединённых непонятным для всяких девчонок мужским братством.

До конца недели я старался не замечать Ларису, а она, что было несколько обидно, тоже делала вид, будто бы не мечтает о нашей субботней встрече. После уроков я бежал на тренировку, затем домой, а утром снова в школу. Время пролетело на одном дыхании. В пятницу после последнего урока я как бы замешкался в раздевалке, а Лара, надо же какое совпадение, потеряла перчатку, это в конце апреля, ха-ха, и тоже вынужденно задержалась между пустых вешалок.

— Что случилось! — я неторопливо, с чувством собственного достоинства подошёл к девушке.

— Да, вот я перчатку потеряла, — сказала Лариса и демонстративно посмотрела вниз. На полу, там, где начинались длинные, обутые в модные сапоги девичьи ноги, лежала кожаная перчатка. Я сам не понял, как оказался у ног девушки, и, поднимая перчатку заметил внутри записку, которую изящно извлёк. Поднимался я как-то неловко, моя голова почему-то натолкнулась на её плоский живот, а руки, сам не знаю, как, легли на Ларисину талию. Девушка позволила мне немного за себя подержаться, а потом чмокнула в щеку и убежала. А я остался с запиской в руках.

Утром в субботу я помог маме с уборкой и к назначенному времени умчался по указанному в записке адресу. К моему глубокому сожалению, дома у Лары меня встретили её мама и младшая сестра.

— Мы будем заниматься химией, — заявила Лариса после того, как представила меня своим родственникам. Сегодня девушка была одета в обтягивающий спортивный костюм. Ну, такой, знаете, где брюки выглядят, как плотные колготки, короче, всё очень хорошо видно, а что не видно, нетрудно себе представить.

— У нас не очень тепло, — заметила Лара. — Батареи уже отключили.

Действительно, на улице не по-апрельски похолодало.

Лариса где-то раздобыла прошлогодние экзаменационные билеты по химии и деловито разложила их на столе. Идя к девушке, я готовился к чему угодно, кроме химии. Тщательно вымылся и побрился, даже подмышки, хотя раньше такого не делал. Напшикался во всех местах дезодорантом, надел новые носки и модные спортивные трусы-боксеры, парадные джинсы и обтягивающую водолазку вместо рубашки.

Девушка явно оценила мой мужественный прикид и мускулатуру и, воспользовавшись тем небольшим промежутком времени, когда её младшая сестра выбежала из комнаты, положила свою ладонь мне на плечо и затем медленно провела рукой вниз по моей груди. Я затаил дыхание и увидел, как зрачки глаз Ларисы увеличились, а дыхание заметно участилось. В ответ я нежно положил ладонь на девичью грудь и, приобняв девушку свободной рукой, собрался поцеловать прямо в пухлые губы, как в комнату с криком: «Тили-тили-тесто жених и невеста» вбежала маленькая бестия.

До конца дня мы занимались химией. Валентность, бензольные ядра, таблица Менделеева, всё смешалось в одну кучу и снилось мне последующие две ночи.

— Ну что? — спросил Мишаня в понедельник. — Завалил деваху?

Я принял гордую и независимую позу и нарочито небрежно ответил:

— Джентльмены обычно не отвечают на такие вопросы, чтобы не бросать тень на доверившихся им леди.

Очевидно, Мишка не до конца уяснил суть моего ответа, но на всякий случай сказал:

— Молодец, мы в тебе не сомневались! — и, обращаясь к одноклассникам добавил:

— Пацаны Лорис теперь с Иванычем.

— Да, без вопросов, — небрежно ответил кто-то из друзей. — Тринадцать на шестерых делится с остатком…

* * *

— Да, Алёша, в нашем классе было семь мальчиков и четырнадцать девочек, — заметил Вячеслав Иванович, сделав небольшой перерыв в своём повествовании. Алексей тем временем уже давно прекратил свои художества и внимательно слушал пожилого мужчину.

— Иваныч, я не понял, — не удержался он от вопроса. — Так вы её в конце концов завалили или нет?

— Подожди, Лёша, не пыли, я всё расскажу, только для начала чаю попьём.

После недолгого перерыва на чай Иваныч продолжил свой рассказ:

— Увы, Алексей, в первую встречу до секса дело не дошло, помешали младшая сестра и мама. Однако ровно через неделю я опять посетил квартиру Лары, и на этот раз мы были одни. Не теряя зря времени, я впился в девичий рот своими губами. Дав мне вдоволь насладиться поцелуем и, судя по всему, сама получив от него море положительных эмоций, Лариса мягко остановила мою попытку снять с неё блузку.

— Я сегодня болею, — виноватым голосом негромко сказала девушка и, видя, что я не понял, пояснила:

— Сегодня нельзя, у меня месячные.

Надо сказать, что в те далёкие советские годы сексуальное воспитание подростков зависело исключительно от родителей и в большей степени от старших друзей. Что такое критические дни, мы даже не знали, однако старшие товарищи как-то поясняли, что бывают дни, когда девушкам нельзя. Откровенность Ларисы и её доверительность в голосе выбили меня из сексуальной колеи. Химией мы в этот день не занимались, а просто очень долго целовались и обнимались, что тоже было очень хорошо. Вечером, совершенно одурманенный, я с трудом добрался до своей кровати.

Одноклассники, уверенные в том, что с Ларисой у меня всё «ништяк», больше не лезли со своими глупыми вопросами.

А я знал, что пройдёт совсем немного времени и девушка станет моей во всех смыслах этого слова.

Но на следующей неделе я попал в больницу с приступом аппендицита. Операция и последующая реабилитация заняли почти три недели. Подходил к концу май, близились выпускные экзамены, время таяло, как сигаретный дым в парке.

На выпускной вечер родители устроили нам ночное катание по Москва-реке, во время которого минимум четверо взрослых приглядывали за слетевшими с катушек выпускниками. Под их чутким надзором мы не перепились и не устроили групповую оргию, а могли бы. Мы с Ларисой, совершенно не стесняясь друг друга и своих желаний, пытались урвать хоть немного времени для первого сексуального контакта, но, увы, все наши попытки заканчивались прерванными кем-либо обнимашками и поцелуями.

Сразу после выпускного вечера Лариса пропала из моего поля зрения. Мобильники тогда ещё не изобрели, а к домашнему телефону никто не подходил. Как выяснилось позже, её родители предусмотрительно спрятали девушку от меня под предлогом навестить родственников в городе Шахты, по-моему, это где-то в Ростовской области…

* * *

Вячеслав Иванович замолчал, показывая Алексею, что закончил свой рассказ.

— Значит, вы, Иванович, оказались полным лохом! — сделал вывод Лёха.

— Нет, Алексей, я оказался сизым гонобобелем, потому что, если бы на пару месяцев раньше прекратил разыгрывать из себя рыцаря печального образа, то переспал бы с самой красивой девчонкой нашего класса.

— Хорошо! — не успокоился Лёха. — А потом что вам помешало?

— А потом, Алёша, я поступил в военное училище. Лариса вернулась в город накануне моего убытия на абитуру, она проводила меня до КПП и, наградив на прощание поцелуем, обещала чего-то ждать.

* * *

— В следующий раз мы встретились следующим летом, когда меня отпустили уже во второй отпуск. Первый — зимний — был очень короткий, и я не помню, что помешало нашей встрече. Так вот, тем летом мы с моими бывшими одноклассниками организовали выезд на шашлык. Из нашего класса на пикник пришли почти все и даже больше, некоторые девочки привели своих ухажёров, а двое человек уже умерли. Мишка погиб в Афганистане, а девочку Иру изнасиловали и убили какие-то уроды. Лариса тоже привела своего мужа, она была на пятом месяце беременности. Не знаю, чего молодая женщина наговорила своему супругу о наших прошлых отношениях, но ревнивый чувак, выпив вина, полез ко мне с разборками:

— Я всё знаю, — пьяно бубнил он. — Лара мне всё рассказала!

— Интересно, что она могла ему рассказать? — подумал я тогда и, чтобы не дать балбесу в торец, занялся выпиванием вина, в чём сильно переусердствовал, и, как и положено сизому гонобобелю, потерял контроль за ситуацией, то есть вместо того, чтобы уединиться с кем-нибудь из моих свободных одноклассниц, тупо уснул в кустах.

На этом Вячеслав Иванович замолчал, собственно говоря, было и так понятно, что эта история закончилась.

История вторая

Прошли, наверное, два дня, Лёшка рисовал картинки и что-то обмозговывал, Вячеслав Иванович проходил какое-то плановое обследование, чего-то там врачам у него не нравилось. На третий день, дождавшись, когда Иваныча привезут с процедуры в палату, Алексей заявил:

— Пожалуй, я понял, кто такой сизый гонобобель применительно к вашему контексту, кстати, я теперь знаю, что это на самом деле, но это неважно потому, что ваша трактовка мне нравится больше. И если вы позволите, я расскажу свою историю с девушкой, которая подходит под ваше определение.

— Рассказывай, — кивнул головой Вячеслав Иванович, похоже, он чувствовал себя не очень хорошо.

Алексей заметил, как Иваныч сморщился, и тем не менее приступил к своему повествованию:

— Я родился 28 мая 1991 года в городе-герое Бресте…

— Так это же день пограничника! — перебил его Вячеслав Иванович.

— Да, именно день пограничника, — кивнул головой Алексей и продолжил:

— Наверно, вы догадываетесь, что в то время всё в Бресте вертелось вокруг границы и контрабанды. Мне вообще тогда казалось, что весь город поделен на две неравные группы людей, бо́льшая часть были контрабандистами, а меньшая пограничниками. Нет, конечно, были ещё и другие лохи, всякие там врачи и учителя, но нормальные пацаны выбирали между этими двумя специальностями. Хотя нет, почётной работой был автосервис, кстати, мой батя там и работал. Да, точно, это была третья уважаемая профессия в нашем городе. Отец ремонтировал тачки и байки и в принципе неплохо зарабатывал. Начиная с пятого класса, я проводил всё своё свободное от учёбы время в отцовской мастерской. Моей мечтой было управлять автомашиной.

— Хочешь машину? — спросил как-то отец и, не дожидаясь ответа, добавил:

— Собери сам, а я помогу.

Примерно через год у меня появился собранный своими руками, не без отцовской помощи конечно, «Жигуль» — легендарная «Копейка».

Втихаря от родителей я приезжал в школу на машине. Пацаны жутко завидовали, девочки строили глазки. В это же время в одной из школ, расположенных по соседству с нашей, начался капитальный ремонт и к нам перебросили учеников для дальнейшей учёбы.

Так в параллельном классе появились две смешливые подружки, они были примерно одного типажа — стройняшки, одна жгучая брюнетка, а другая темноволосая шатенка, даже точно не знаю, как такой цвет волос называется, и самое интересное обеих звали Юлиями.

Почти сразу я обратил на них внимание, причём сразу на двух. Но вообще то шатенка мне понравилась больше, да, что там больше, я просто запал на неё. И всячески лез из кожи, чтобы привлечь девичье внимание к своей особе…

* * *

Ну, вы меня понимаете, о чём я? — Алексей выжидательно посмотрел на Вячеслава Ивановича.

— Конечно, понимаю, — засмеялся Иваныч. — Цитируя Николая Фоменко: «Если памперс жмёт спереди, значит детство кончилось!»

— Да, именно это я и хотел сказать, — кивнул головой Лёшка. — Если бы было можно, то переспал бы с двумя или хотя бы с шатенкой. Правда и от брюнетки бы не отказался. Очень клёвые были подружки.

Какое-то время ушло на то, чтобы девушки наконец меня заметили, и я хочу сказать, что моя лайбачка мне здорово подыграла. Вскоре мы уже гуляли вместе, ходили в кафе, а по вечерам я развозил подружек по домам.

Чем больше мы общались, тем сильнее я влюблялся в шатенку, и вместе с этим мне становилось с ней всё тяжелее общаться, а с брюнеткой, наоборот, всё было просто, как будто она не девушка, а свой парень-рубаха. При наших совместных встречах мы с Юлькой брюнеткой болтали без умолку, а шатенка всё больше молчала и грустила. А по ночам я видел себя именно с ней и близости хотел опять же с ней. Я всё думал, вот отвезём вместе брюнетку домой, а потом на обратном пути я повезу свою Юлию шатенку, и мы с ней объяснимся.

Причём та Юлия, которая мне нравилась больше, хоть и жила в пригороде, но ближе к моему дому, чем вторая Юлия, хотя она и жила в городской черте, но на другом конце Бреста. И каждый раз, когда мы тусили вместе в центре и я собирался выполнить свои коварные замыслы, как девушки, то одна, то другая, просили меня сделать наоборот. Я возил девушек по домам примерно год, а потом их дружба как-то ослабла.

И вот однажды на нашу очередную тусовку моя тайно любимая Юлия не пришла. А Юлька брюнетка сказала, что у её подружки есть другой парень. И вечером я остался у брюнетки. С тех пор мы стали чаще ночевать вместе, она оказалась очень крутая девчонка с фантазией и в быту, и в сексе. Полупрозрачные пеньюары, полумаски с перьями, чулки с резиночками, и всё остальное. Короче, я привык, но иногда с грустью вспоминал ту навсегда утерянную для меня девушку, как жаль, что у неё был другой парень…

* * *

Алексей посмотрел на Иваныча:

— Я не слишком сложно рассказываю?

— Немного сумбурно, но я тебя очень внимательно слушаю, и поэтому мне всё понятно, — ответил Вячеслав Иванович. — Единственно, что мне не понятно, почему ты так затянул паузу и сразу не объяснился с той девушкой, которая понравилась больше, может быть и другой парень бы тогда не появился?

— Видите ли Иваныч, я тогда ещё был очень молод, только закончил школу и мне больше нравилось тусить с обеими, чем заводить отношения с одной из них, — вздохнул Лёха.

— Понятно, — улыбнулся Вячеслав. — Ты оказался типичным сизым гонобобелем.

— Увы, оказался, — усмехнулся Лёха, но это ещё не конец истории. — После школы я поступил в автотранспортный техникум и подрабатывал в мастерской у отца. Я почувствовал себя совсем взрослым, наши отношения с Юлией превратились почти в семейные, близость перестала быть для меня запретным плодом, и я всегда получал от девушки что хотел. Друзья считали нас парой, которой мы, наверное, уже стали, и, как следовало ожидать, нам понадобились деньги. То чего с лихвой хватало одному, для двоих стало очень мало. Я хочу сказать, что девушки вообще обходятся недёшево, а постоянная девушка так и вовсе очень накладное приобретение.

— А вот тут ты Лёха попал не в бровь, а в глаз, — крякнул пенсионер.

— Да, Иваныч! — кивнул головой Алексей…

* * *

— Я, как мог помогал отцу в мастерской, подрабатывал частным извозом, а потом я уже и не помню, кто свёл меня с двумя контрабандистами. Они таскали с Украины «мобилы». И им нужен был третий напарник. Схема проста: используя знание местности, мы шли по болотам, впереди всегда пустой, за ним в отдалении человек с коробками и гарнитурой от телефонов, и последним шёл верблюд с товаром. Задача первого — выявить пограничный наряд и, если что, то сказать: «Ой, дяденьки, я по грибы ходил, в болоте заблудился». Второй должен был скинуть свой груз и отвлечь пограничников от третьего, и дальше по этой же схеме, а вот третий никак не мог попасться, это и уголовный срок, и потеря товара. Причём, что хуже, ещё вопрос. Примерно год мы таскали телефоны, окольными путями и тропами обходя пограничные посты, и возвращались в Брест с хорошей выручкой.

В тот раз мне выпало тащить коробки. Бо́льшую часть пути мы уже прошли, впереди оставалось последнее болото, а за ним виднелись домики.

— Вон дом, где живёт Юлия, — пронеслось у меня в голове, когда я делал последние шаги по кладке из дощечек.

— Стой! Стрелять буду! — раздалось совсем неподалёку. От этого крика я поспешил и, неловко оттолкнувшись от последней досточки, прыгнул на берег и припустил во всю мочь в сторону посёлка. Раздался выстрел, затем ещё один, я понимал, что погранцы стреляют в воздух, но не выдержал и сбросил рюкзак с коробками. Я бежал изо всех сил, дыхание стало тяжёлым, сердце выскакивало из груди. Улица по ночному времени была пустынна, и в окнах домов не было света. Ноги сами принесли меня к Юлькиному крыльцу, и я не знаю, что заставило её выглянуть в окно:

— Лёша, это ты? — услышал я удивлённый и до боли знакомый голос.

— Да, Юля, это я, спрячь меня, если можешь, — попросил я, задыхаясь.

— Как ты не вовремя, — прошептала девушка. — Там отец с матерью из-за меня ругаются, к нам точно нельзя.

— А куда же тогда? — с надеждой спросил я.

— Ныряй в подпол! — сообразила Юлия.

Вскоре за мной захлопнулась дверка, поверх которой лег половик. Прошло не меньше получаса, как в дверь постучали.

— Кого это чёрт принёс? — демонстративно зевая, открыл дверь отец Юлии.

Что спрашивали пограничники я не услышал, а вот ответ хозяина дома понял хорошо:

— Нет никто к нам не приходил.

Я просидел в погребе всю ночь и часть утра. А перед обедом отец девушки вывез меня на своей «Газели» в город. Я сидел между ящиками и кабиной грузовичка. На посту машину остановили, очевидно, отец Юлии, как житель приграничной полосы, уже был знаком погранцам, которые для вида заглянули в переполненный кузов и разрешили проезд. Юля сидела с папой в кабине и показывала дорогу. Как позже выяснилось, отец девушки не очень хотел подставляться, вывозя меня, но моя подружка заявила, что если он откажет, то она уйдёт из дома.

Через несколько дней мы сидели с ней в кафе и разговаривали. Я откровенно любовался девушкой и рассыпался в благодарностях, оказывается, всё это время я не переставал любить её и лихорадочно думал, как бы всё повернуть назад.

— Скажи, пожалуйста, — начала Юля и неожиданно смутилась.

— Что? — спросил я.

— Да, так, — отмахнулась девушка.

— Нет продолжай, пожалуйста? — настоял я.

— Скажи, ведь я тебе нравилась больше? — выдавила из себя Юлия.

— Что значит больше, я был влюблён в тебя, да и сейчас люблю, — удивляясь своей смелости, признался я.

— Тогда я совсем ничего не понимаю! — всплеснула руками девушка. — Любишь меня, а выбрал её.

И в этот момент я понял, как подло развела нас моя нынешняя сожительница. Судя по всему, и Юлия в этот же момент поняла, что её тупо обманула лучшая подруга.

— Что она тебе сказала?

— Что тебе сказала эта змеюка? — наши вопросы практически совпали по времени. Я решил взять инициативу в свои руки и продолжил:

— Мне она сказала, что у тебя есть парень, а тебе, я попробую догадаться, что я без ума от неё, а ты третья лишняя.

— Вот гадина! — заскрежетала зубами девушка с темно-рыжими волосами.

— И что мы теперь будем делать? — спросил я её в страхе услышать, что уже ничего сделать нельзя. Однако Юлия оказалась настоящим бойцом и произнесла:

— Так, со своим ухажёром я расстанусь за пару дней, кстати, он пограничник. Тебе на разрыв с этой гадиной даю столько же!

— Я успею раньше! — самоуверенно заявил я.

— Твои бы слова да Богу в уши, — засмеялась девушка. — Только, чур, с сегодняшнего дня ты с ней не спишь!

— Можешь не сомневаться! — заявил я.

— Я сомневаюсь, — грустно улыбнулась Юля. — Вы мужики иногда такие дурни. Да, и ещё, я начну с тобой жить, только когда ты бросишь эту работу. Не хочу строить семью с контрабандистом или уголовником.

— Я брошу, но мне нужно чуть больше времени, есть неисполненные обязательства, — я с молящей тоской смотрел на возлюбленную.

— Один месяц, но с Юлькой рвёшь сегодня же! — хрипло произнесла девушка. — И не вздумай меня обманывать. Через месяц встречаемся на этом же месте, я буду ждать тебя с кольцом в коробочке.

— Я приду, я раньше управлюсь! — не веря своему счастью, заверил я девушку, о которой столько мечтал и уже никогда не надеялся получить…

* * *

— Вот и вся история, Вячеслав Иванович, — безрадостно заявил Алексей.

Иваныч посмотрел на парня:

— А ведь ты врёшь, дружочек, давай, рассказывай до конца.

— Особо нечего рассказывать, — тем не менее продолжил Лёха. — Юлия освободилась от своего пограничника за два дня, как и обещала, мне на расставание со своей мегерой понадобилось чуть больше времени, но я справился. Через месяц Юлия пришла в кафе, а я не пришёл потому, что уже сидел в следственном изоляторе по обвинению в контрабанде. Затем мне дали два с половиной года колонии, которые я отсидел от звонка до звонка. Естественно, никто меня не дождался, да я и не надеялся.

— А теперь что? — спросил Иваныч.

— А теперь я лежу в больнице и чувствую себя большим сизым гонобобелем, — Алексей лёг на бок и, повернувшись спиной к старику, затих.

— Да-а! — только и смог, что произнести пенсионер.

После рассказа молодого ещё, а уже столько испытавшего человека Иваныч задумался о своей жизни.

— Ладно, малец проснётся, и я расскажу ему пару историй повеселее. Потом, когда мы оба проснёмся, — подумал он.

История третья

После Лёшиного рассказа прошло не меньше недели. Той ночью Иванычу стало плохо, и его увезли в отделение реанимации, и пока он там получал должное лечение, Лёха лежал на своей койке и выдумывал сюжеты для татуировок, оказывается, сидючи в тюрьме, он научился делать татухи, или «колы», если говорить на лагерном жаргоне. После освобождения он начал новую жизнь, но Юлия всё равно его не дождалась, она вышла замуж и родила дочку. Алексей, честно говоря, и не надеялся, он сначала жил один и работал в тату-салоне, а потом ненадолго сошёлся с неплохой девушкой, но тоже, как говорится, не сложилось. Там в Бресте было сложно зарабатывать, и он поехал в Москву, где, собственно говоря, и застрял на долгие годы.

Неделя без Иваныча тянулась долго. Правда, Алексей не скучал, он успел сделать целый цикл аватарок для Интернета, а когда старика привезли, Лёха решил не мучить его больше воспоминаниями. Однако, полежав пару дней в тишине, Иваныч сам начал свой рассказ:

— Много лет назад, примерно тридцать пять, был у меня друг по имени Марк, надо сказать, что мы с ним вместе охраняли азиатские рубежи нашей Родины…

— Так вы тоже были пограничником? — прервал рассказ Вячеслава Алексей.

— А почему тоже? — не понял Вячеслав Иванович. — А кто ещё?

— А, ну да! — рассмеялся Лёша.

* * *

–…Так вот, — продолжил старик. — Звали моего друга Марк, служили мы с ним в столице одной среднеазиатской республики, входящей тогда в состав Советского Союза. К тому моменту срок нашей офицерской службы приближался к трём годам, и всё это время Марк страдал от неразделённой любви к своей однокласснице, которая осталась в Воронеже и предпочла Марку другого молодого человека. Марк всё это время страдал, что не мешало ему периодически знакомиться с другими девушками, красиво за ними ухаживать и по-умному разговаривать. Девушки, естественно поддавшись сильному и светлому чувству, таяли и вскоре оказывались у Марка в кровати. Иногда у них были подружки, которые оказывались в постели у меня, потом я говорил, что уже давно женат, а Марк вспоминал, что страдает от неразделённой любви к своей однокласснице. Здесь мы с ним проявляли завидную твёрдость характеров и выпроваживали своих новых и легкодоступных пассий восвояси. Так продолжалось довольно долго, в результате чего мой брак треснул по всем швам, моей первой жене не очень нравились мои поздние возвращения домой. Понимаешь, женщины ни в грош не ставят мужскую дружбу. Короче, я опять стал холостым молодым человеком.

И мы с Марком продолжали куролесить. Мне запомнилась одна его подружка, очень красивая девушка из очень хорошей интеллигентной семьи. С ней Марк встречался полгода, а потом она вдруг вздумала забеременеть. Простите меня, читательницы, но это удар ниже пояса, ведь всегда есть опасность нарваться на такого человека как Марк. Когда его возлюбленная поделилась своей радостью, что скоро станет матерью, он опять вспомнил, что всё это время страдает от неразделённой любви и совсем не готов становиться отцом. Марк, конечно, негодяй, и я его осуждаю, но из этой истории слов не выкинешь, и я просто рассказываю, как было дело.

Расстались они без скандала, родители девушки убедили её, что он просто недостойный человек и вскоре нашли ей спутника жизни из нормальной семьи. В результате ещё один счастливый отец встретил из роддома жену с «семимесячным» младенцем, весом в три с половиной килограмма.

Правда, в этот раз судьба решила наказать Марка, и к нему без всякого предупреждения прямо из Воронежа приехала Маша. Да, друг мой, Алексей, именно та самая Маша, его неразделённая школьная любовь. Вероятно, девушка, навела о нём справки и, совсем недавно расставшись со своим мужем, решила осчастливить своего школьного ухажёра. Да и правильно, чего добру пропадать.

Марк обалдел от свалившегося на него счастья, и пока он думал, как из всего этого выпутаться, пришёл контейнер с вещами. Маша взялась за мужчину со всем пониманием глубины вопроса и не оставила моему товарищу никаких шансов на отступление, они были из одного города, где все знали о его сильной любви, прогнать Машу, значило настроить против себя всю родню и кучу знакомых. Марк на это не решился и пригласил своих ближайших друзей для знакомства со своей типа новой, но давней любовью.

Незадолго до назначенной встречи с Машей Марк позвал меня попить пивка, на что я откликнулся с превеликим удовольствием. И вот мы сидим в ресторане и делимся новостями, обсуждаем насущные проблемы. Где-то ближе к концу диалога, когда внутренние градусы обоих слегка раздвинули границы тем, на которые обычно трезвые мужчины не говорят, мой друг тяжело вздохнул и произнёс:

— Ты даже не представляешь, старина, как мне не хочется сейчас идти домой!

— Не понял? — от неожиданности я даже оторвался от свиной рульки и удивленно посмотрел на товарища.

— Да, Маша моя, ну, совсем не кстати приехала, — пояснил Марк.

Поняв, что ничего страшного не произошло, я сделал большой глоток светлого пива и вгрызся в свиную плоть.

— Слава, прекрати ты есть! — возмутился Марк. — Я с тобой сокровенным делюсь.

Я, не прекращая жевать, тем не менее ответил:

— Во-первых, я тебя и так слышу, во-вторых, рулька может остынуть, а это уже не так вкусно, и, в-третьих, я не просил тебя делиться со мной сокровенным.

Марк горестно вздохнул и, решив, что горбатого даже могила не исправит, продолжил:

— Я Машу не звал, она сама свалилась на мою голову, теперь я не знаю, как жить, все планы полетели в тартарары.

— А как ты хотел, дружище? — от удивления я даже отодвинул тарелку в сторону. — Бабы, в смысле женщины, они такие, сначала говорят: «Всё, что пожелаешь, милый», а потом: «Ты должен, дорогой!» Кстати, именно поэтому я и развёлся.

— А ты не мог бы слегка приударить за Машей? — совершенно неожиданно спросил Марк.

В ответ я чуть не подавился и совершенно забыл про пиво.

— Ну, хотя бы чуть-чуть, — продолжил мой товарищ. — Если она тобой увлечётся, я смогу слегка пошалить на стороне.

— Да, ты обалдел, что ли? Такое мне предлагать, — я совершенно искренне возмутился. — А если дойдёт до секса, а мы с тобой друзья!

— Я об этом тоже подумал, — потупив глаза, негромко сказал Марк. — Можно же до постели не доводить, так, лёгкий флирт, чтобы занять её мозги. Ну, а если совсем откровенно, от меня, не убудет, или ты забыл, сколько мы девок вместе уделали. По всем понятиям ты мой молочный брат.

— Ну, ты сказал! — отреагировал я гораздо спокойнее. — То чужие девки, а это твоя Маша.

— А ты забудь, что она моя. Тем более я её таковой не считаю, думай, что это очередная ничья девушка.

Я серьёзно задумался, однако ситуация пикантная. Марк давний и проверенный товарищ, можно сказать друг, мы с ним действительно через многое прошли, как говорится от бань с девушками с пониженной социальной ответственностью до приёмной врача венеролога.

— Ладно, дружище, — я протянул Марку руку. — Только запомни, об этом никому нельзя рассказывать даже на смертном одре. Мы с тобой сейчас затеяли очень опасное преступление против самой сути института брака. Нас не поймут и не простят, и в дальнейшем, как бы дело не повернулось, у нас не должно быть друг к другу никаких предъяв. И не обижайся, если Маша решит уйти ко мне насовсем.

— А вот это пожалуйста, — облегчённо заявил Марк. — В любое время, хоть сейчас, лишь бы мне мозг не выносила.

После этих посиделок прошло какое-то время, и мы с двумя нашими общими друзьями исключительно в мужской компании прибыли к Марку домой. И так случилось, что в квартиру мы заходили по очереди и каждый знакомился с Машей, а я оказался в очереди последним и ещё нёс в руках белые розы. Два моих товарища дежурно чмокнули подружку Марка в подставленную щеку и вместе с хозяином поспешили в гостиную к накрытому столу, так сказать, побыстрее накатить, пока не началось, я же замешкался в коридоре.

Да, я хочу тебе, Алексей, сказать, что Маша была с самой большой буквы «М», даже не понятно, чем был недоволен мой друг. Яркая блондинка с голубыми глазами, чётким контуром бровей и очень аккуратным прямым носиком, пухлыми, очень красивыми губами, а ниже длинная шея и открытые плечи. Её платье было похоже на платье Натальи Гончаровой с известной картины Брюллова, ну и грудь ничуть не хуже, а может и лучше, мой любимый размер: что-то среднее между 3-м и 4-м.

Молодая женщина не могла не заметить мой внимательный взгляд и произведённое на меня впечатление. Маша сначала смутилась, а затем, слегка опустив ресницы, покорно подставила мне щёку для поцелуя. Уже не знаю, что на меня нашло, просто накатила какая-то бесшабашная удаль. Короче, я чмокнул Машу прямо в губы. От неожиданности она резко отпрянула, а потом улыбнулась обворожительной улыбкой и, взяв протянутый букет, произнесла голосом учительницы:

— А ты шалунишка, однако!

Я скромно опустил голову и сказал:

— Если бы я не сделал этого, то потом жалел бы всю оставшуюся жизнь.

После моих слов взгляд женщины стал оценивающим, она внимательно и очень откровенно провела по мне глазами и негромко произнесла:

— Серьёзная заявка на участие в финале.

Я кивнул головой и, следуя за Машей, прошёл в гостиную, где мои друзья уже собирались накатить по второй…

* * *

Вячеслав Иванович замолчал и, посмотрев на Алексея, спросил:

— Ну, как тебе начало?

— Очень круто! — ответил Лёха. — Я даже не представлял, что такое может быть. А дальше?

— Слушай дальше, — глотнув холодного чаю, продолжил Иваныч:

— Дальнейший вечер прошёл без эксцессов, мы пили, закусывали, хвалили стол и поднимали тосты за хозяйку вечеринки. Маша благодарно всем улыбалась и пару раз бросала на меня очень внимательные взгляды.

Так случилось, что в нашей стране произошли некоторые изменения, и я, впрочем, как и многие другие мои коллеги, завершили свои военные карьеры. Уволившись из армии, я собрался возвращаться в Москву. Перед отъездом Марк предложил совместно проработать одну, как впоследствии выяснилось, весьма перспективную коммерческую тему. В результате мы на долгие годы связали свои жизни деловыми отношениями. Я крутился в Москве, а мой товарищ в Средней Азии. Порой мне приходилось приезжать к нему по делам. Обычно я останавливался в гостинице, но однажды мест не оказалось, и я заночевал у Марка и Маши. Утром я долго спал, а проснулся от того, что кто-то сел ко мне на край кровати. Открыв глаза, я с удивлением увидел Машу с подносом в руках, затем почувствовал запах свежесваренного кофе. Я сделал вид, что мне не впервой получать кофе в постель от чужой женщины. Пока я завтракал, Маша молча смотрела на меня, а затем как-то буднично заявила:

— Марк уехал на двое суток в местную командировку, так что ты должен меня развлекать.

Мне страшно захотелось отбросить в сторону поднос с пустой чашкой и притянуть к себе эту манкую женщину, но я сдержался, хотя, судя по всему, именно этого Маша и ждала, но мне показалось, что если я таким образом исполню просьбу друга, пофлиртовать с его женщиной, то получится просто голое непотребство…

* * *

Алексей громким смехом прервал рассказ Иваныча.

— Ты, что ржёшь, как конь? — строго спросил Вячеслав Иванович.

— Иваныч, ты опять оказался сизым гонобобелем! — сквозь смех выговорил Лёха.

— Ну да, так в этом же и смысл всего повествования, — спокойно ответил старик.

— Хорошо, Иваныч, продолжай, — с трудом прекратил смех Алексей.

* * *

— Итак, я не смог в этот раз перебороть свои комплексы и завалить Машу, хотя прекрасно понял её готовность к сексу со мной. На следующий день я улетел в Москву и в дальнейшем, прилетая обратно, старался останавливаться в отелях. Мы, конечно же, обязательно встречались с Машей, я делал девушке комплименты и дарил подарки, традиционно целовал её в подставленную щёку, и каждый раз в самый последний момент женщина поворачивала лицо и подставляла мне для поцелуя губы. Порой, если никто не мешал, мы надолго застывали, соединившись ртами, я сразу же шалел от накатывавшего возбуждения, и женщина тоже тихонько улетала, и в эти мгновения наши руки жили своей жизнью. В присутствии посторонних мы, естественно, вели себя прилично, всячески скрывая возникшую связь, но стоило нам оставаться наедине, как в глазах женщины начинали скакать чёртики. Как-то Марк показал мне, стоя позади Маши, большой палец. Типа продолжай в том же духе. Очевидно, у моего товарища появилась возможность развлекаться на стороне.

Однажды во время нашего очередного недолгого уединения Маша безапелляционно заявила:

— Теперь ты просто обязан сделать это. Я жду.

Я и сам понимал, что должен. Любые отношения требуют поступательного развития. Понимая, что секс с женщиной друга неизбежен, я стал думать над созданием удобной ситуации. Вести Машу в гостиницу или, Боже упаси, воспользовавшись командировкой Марка, завалить её у них дома, мне показалось пошлым.

И тут в нашем совместном бизнесе появились трещины, я перестал летать в Азию, поводов для встреч с Машей не стало. Плотно заякорившись в столице и открыв своё дело, я вскоре встретил девушку, которую полюбил.

Прошло примерно два года. Моя личная жизнь устаканилась. Дома ждала надёжная и очень красивая девушка с русыми волосами и зелёными глазами, я был доволен, но иногда, очень редко, совершенно случайно увидев из окна своей машины яркую блондинку, испытывал странное чувство, как будто за мной остался неоплаченный должок, некое не завершённое дело, не исполненное обещание.

Про Марка я и думать забыл, а он, как оказалось, совсем нет. Однажды рано утром меня разбудил телефонный звонок.

— Кому это не спится в такую рань, — пробурчал я и протянул руку к телефонному аппарату.

— Привет, старик! — закричал телефон голосом Марка. — Ты извини, я, наверное, тебя слишком рано разбудил, постоянно забываю о разнице во времени.

— Привет, привет, — с трудом сдерживая зевок, ответил я. — Что случилось? Проблемы?

— Нет проблем, — радостно сообщил мой друг. — Мы с Машей решили переехать в Москву, ты бы мог подыскать нам съемное жильё на Юго-Западе столицы.

— Конечно, могу, — ответил я…

* * *

— Специально для вас, Алексей, я делаю короткий перерыв в своём повествовании, — засмеялся Вячеслав Иванович. — Хочу напомнить, что в описываемые мной времена ещё не было Интернета и простые на сегодняшний день вещи раньше вызывали определённые сложности.

— Я понял, Иваныч, рассказывайте дальше, — отмахнулся Лёха.

— Хорошо, продолжаю.

* * *

–…Примерно через месяц я сидел в своей «Девятке» (ВАЗ 2109) недалеко от терминала прилёта аэропорта Домодедово. В назначенное время из стеклянных дверей появился Марк с двумя чемоданами в руках, а рядом с ним парила эффектная блондинка. Моё сердце забилось чаще. И, как вы, наверное, догадались, Маша дежурно подставила мне для поцелуя щёку, а в самый последний момент снова чмокнула меня в губы. Марк был занят погрузкой чемоданов и на нас не смотрел, а женщина быстро нырнула своим язычком мне прямо в рот. От этого по моей спине пробежали приятные мурашки. Мой товарищ сел спереди, он всю дорогу посвящал меня в свои наполеоновские планы. А Маша угнездилась на заднем сиденье. В моей машине тогда было установлено модное по тем временам панорамное зеркало заднего вида, знаешь, Лёша, такое с часами?..

* * *

Алексей в ответ кивнул, типа знаю, Иваныч.

* * *

— Так вот, бросая свой взгляд в зеркало, я прекрасно видел не только дорогу, но и Машу, её хитрое выражение лица и довольный взгляд.

Женщина тоже заметила, что я за ней подглядываю и, сразу приняв расслабленную позу, как бы между прочим, неуловимым движением руки расстегнула вторую пуговичку сверху на своей блузке. Очевидно, моя реакция не заставила себя ждать, и Маша, заметив, что её флирт «заходит», опять сменила позу, в результате чего её не очень длинная юбка слегка присобралась. Моё зеркало было, ну, очень панорамным, и мне стал прекрасно виден кусочек кружевной ткани красного цвета, выглядывающий из-под того, что осталось от юбочки.

Понимая, что так можно совершить аварию, я резко изменил угол наклона зеркала, дабы не видеть стройные женские ноги и то, что скрывалось за кружевами. Женщина усмехнулась, одёрнула юбку и застегнула пуговичку на блузке.

Пока я помогал Марку тащить чемоданы к лифту, Маша улучила момент и шепнула:

— Теперь ты точно не отвертишься, мужчины не должны зря обнадёживать женщин.

— Всегда готов, — не обращая внимания на Марка, ответил я Маше, понимая, что она абсолютно права и я точно не отверчусь…

* * *

На этом месте Вячеслав Иванович прервал свой рассказ.

— Потом закончу, — сказал он Лёше. — А то что-то я сильно разволновался, как бы давление не скакануло.

Алексей молча кивнул головой.

На следующее утро после обязательных уколов и таблеток, а также по окончании утреннего обхода Алексей требовательно посмотрел на своего престарелого соседа:

— Иваныч, хватит отдыхать. — Продолжай уже свою историю.

— А что, — засмеялся Вячеслав Иванович. — Я готов, как пионер.

— Тогда я вас внимательно слушаю. — Леша лёг на бок и положил подушку под голову.

— Итак, — продолжил рассказ Иванович:

–…Я смирился с неизбежностью соития с шикарной блондинкой, и это, несмотря на то, что она была подругой моего товарища, а меня дома ждала жена. При этом я прекрасно понимал, что, если я хочу, чтобы это не превратилось в пошлую измену, надо создать соответствующую атмосферу некоего приключения.

А вместе с тем шло время, и мы с Марком опять затеяли совместный бизнес, причём довольно успешный.

Как-то моя жена Валя спросила:

— Почему ты не приглашаешь своего друга и его жену к нам в гости? Кстати, а как её зовут?

Я посмотрел на Валентину, пытаясь увидеть в её глазах скрытый смысл, но не смог. Моя жена строила из себя простушку и демонстративно дразнила меня, хлопая ресницами.

— Она Марку не жена, а подруга, и её зовут Маша.

— Вот и отлично! — непонятно чему обрадовалась Валя. — Давай позовём ребят на озеро.

Марк охотно принял моё приглашение, и вот мы уже вчетвером мчимся к одному из пригородных озёр на моём всего неделю назад приобретённом «Мерседесе». В планах у нас отдых с одной ночёвкой в небольшом двухкомнатном летнем домике. Мясо для шашлыка, овощи и напитки везём с собой. В этот раз Маша не флиртует со мной, она сидит рядом с Валентиной на заднем сиденье. Девушки пьют шампанское и шушукаются, они, к моему удивлению, очень быстро нашли общий язык. Наверное, следует сказать, что в этот период моей жизни мне уже исполнилось двадцать девять лет, Маше и Марку по двадцать семь, а Валентина, была младше всех, ей тогда было двадцать три года. Так вот, несмотря на разницу в возрасте, девушки быстро поладили и всю дорогу о чём-то заговорщицки шептались. Дважды по их требованию я останавливался, а Марк наполнял их высокие пластиковые стаканы шампанским. Ближе к обеду мы наконец-то добрались до места нашего отдыха. Кстати, это была закрытая территория с персональным выходом на берег лесного озера. К концу пути девчонки, обнявшись, уснули, и мы решили их не будить. Убрав припасы, нашли на участке мангал и решили пожарить шашлык, на запах которого наши проснувшиеся красавицы и подтянулись. Пока девушки обворожительно потягивались, мы успели принести готовое мясо на веранду, где был установлен очень качественно накрытый стол.

— За знакомство! — по-армейски кратко произнёс Марк.

— За встречу! — поддержал его я.

— За любовь! — добавила Маша!

— За взаимную любовь! — уточнила Валентина, и все, согласившись с моей женой, пригубили бокалы.

После обеда девушки решили, что пора искупаться в озере. Особо не сопротивляясь, мы с Марком, быстро нацепив плавки, совершили заплыв до торчащего из воды большого камня. А наши красавицы удалились в домик для переодевания и вскоре неторопливо, слегка раскачивая бёдрами и держась за руки, на цыпочках перешагивая с камушка на камушек, вышли к берегу. Не знаю, как такое получилось, но обе девушки были одеты в одинаковые по фасону купальники. И они решили загорать топлесс. Глянув на светящиеся на солнце женские силуэты, мы с Марком одновременно крякнули от восхищения и посмотрели друг на друга.

— Хороши, — растягивая гласные, произнёс Марк.

— Чудо, как хороши, — согласился с ним я.

— Я вот, что думаю, — продолжая наблюдать за женскими попытками войти в воду, сказал Марк. — Я думаю, вам пора прекращать.

Я внимательно посмотрел на товарища:

— Как скажешь, это была твоя просьба.

Марк, судя по всему, очень хотел спросить, насколько далеко зашёл наш с Машей флирт, но боялся моего ответа. Решив зря не мучить своего друга и компаньона, я сказал:

— Можешь не ревновать, до секса у нас не дошло. Хотя пару раз мне пришлось очень сильно себя сдерживать.

— Спасибо! — ответил Марк и очень странно на меня посмотрел, думаю, он мне не поверил. Да, я и сам бы себе не поверил…

* * *

— Он просто не знал, что вы сизый гонобобель, — громко расхохотался Лёха.

— Да, откуда ему, — согласился Иваныч и продолжил рассказ.

* * *

— На этом, наверное, эту историю можно было бы закончить, но справедливости ради вынужден добавить в этот медок пару ложек дёгтя. Примерно через месяц после нашей поездки на озеро, как-то придя домой после работы, я застал у нас в гостях Машу. То, что девушки сдружились и будучи не обременёнными работой и детьми, проводили вместе много времени, мы с Марком, конечно, знали, поэтому без всякой задней мысли, ну, пришла Маша и пришла, я направился сначала в душ, а затем на кухню. Валя и Маша меня ждали, сидя за празднично накрытым столом. Делая вид, что не замечаю изобилия блюд, я приступил к ужину. Женщины молча проглотили моё хамство и, дождавшись, когда я стану добрым, затеяли непростой разговор.

— Как ты ко мне относишься? — спросила Маша, словно мы с ней были одни.

Я обалдело посмотрел на свою жену.

Валя улыбнулась:

— Скажи, пожалуйста, правду.

И в этот момент я задумался. Действительно, как же я отношусь к очень красивой женщине, которую знаю почти три года, с которой собирался заняться сексом и которая по сути является женой моего товарища и компаньона.

— Вот-вот, — произнесла Маша. — Тебе не кажется, что у нас, ну, очень близкие отношения.

— Не то слово, какие близкие, — согласился я. — У нас было всё, кроме секса.

— Так может прямо сегодня вы заполните этот пробел и будем дружить дальше? Я готова тоже поучаствовать, — Валя выжидательно посмотрела мне в глаза.

— Что-то здесь не так, — подумал я. — А с другой стороны, когда ещё будет возможность трахнуть сразу двух обалденных молодых женщин. На минуту замешкавшись, я уже было собрался снимать штаны, как Маша, судя по всему, догадавшись о моей готовности, заявила:

— Только Марк тоже будет участвовать!

— А он согласится? — спросил я для проформы, прекрасно понимая, что Марк уже согласен и, очевидно, ждёт нашего телефонного звонка. Конечно, он мне не поверил и хочет уравнять наши акции.

— А кто его будет спрашивать? — слукавила Маша.

Ну, с ней всё понятно, — подумал я и нарочито грубо спросил у жены:

— Тебе очень понравился Марк, и ты хочешь, чтобы он тебя трахнул?

Валентина чуть не подскочила на месте от возмущения:

— Да ты что! Марк, конечно, очень милый, но я просто очень люблю тебя и не хочу потом узнать, что ты спишь с Машей втайне от меня.

Я больше не раздумывал и решил, что такого подарка я Марку делать не буду. А ожидающей ответа Маше сказал:

— Это слишком щедрое предложение, моя консервативность побеждает вашу смелость, девушки, поэтому лучше будем и дальше друзьями.

— Ну, хорошо, — сузив глаза, сказала Маша, — На нет и суда нет! Предложение аннулировано и тема закрыта…

* * *

— А вот теперь, Лёша, конец истории, — устало произнёс Вячеслав Иванович и закрыл глаза.

— Даже не знаю, что и сказать, — задумчиво произнёс Алексей. — Никак не могу спроецировать подобную ситуацию на себя. Как бы я поступил, не знаю.

Какое-то время мужчины молча лежали на своих кроватях, и наконец Лёха сказал:

— А вы же говорили про две ложки дёгтя, а я насчитал только одну.

— Молодец, — усмехнулся пенсионер. — Я думал, что ты не заметишь. Ладно, слушай завершение истории и ещё про две ложки дёгтя.

— Ещё две? — заинтересовался Лёша. — Так, это же три получится.

— Ну, три, так три, — вяло согласился Иваныч.

— Мы дружили семьями двадцать лет, за это время наша компания обросла друзьями и их жёнами, родились и выросли дети, мы с Машей больше не флиртовали и не соблазняли друг друга, между нами сохранилась любовь, именно любовь и ни как иначе, такая любовь, как между родными людьми. Казалось, что всё стало идеально.

А теперь обещанные ложки дёгтя. Примерно через десять лет после того памятного разговора, я влюбился в другую женщину, и она стала моей любовницей. Три года я скрывал эту связь от Вали и Маши, понимая, что они мне этого не простят.

— Как вы могли, Иваныч? — искренне возмутился Алексей.

— Увы, — кивнул головой Вячеслав. — Это, действительно, была очень большая ошибка с моей стороны. Мне реально стыдно за свою слабость, хотя вопрос этот гораздо сложнее, чем привыкли обыватели. Ведь как создано общественное мнение? Если у мужчины есть любовница, значит он кто? Правильно, он — козёл. А хотелось бы спросить: что женщина не понимает, ведь, заводя шашни с женатым мужчиной, она провоцирует его на разрыв с женой и детьми? Разве не отсюда безотцовщина и неполные семьи.

— Осторожнее, Иваныч, если вы скажете, что женщины в этих вопросах ни в грош не ставят друг друга, то не откроете мне прописную истину. Каждая разлучница верит, что с ней мужику будет лучше, а его бывшая просто дура. Но я сейчас не об этом, разве не мужики, заводя шашни на стороне, тут же врут своим любовницам, что давно не спят со своими жёнами? — возразил Алёша.

— В том то и дело Алексей, что врут, а женщины охотно в это враньё верят. Ладно, наверно, следует пояснить, почему после двух с половиной лет общения с любовницей я всё равно вернулся в семью?

— Нет, лучше для начала объясните, почему не бросили Валю? Из-за ребёнка?

— Нет, Лёха, — засмеялся Иваныч. — Мне просто очень нравилось заниматься сексом с двумя красивыми женщинами. И когда Валя об этом узнала, мне было очень стыдно, потому что она делала вид, что ничего не знает. А вот Маша, когда ещё через несколько лет узнала о моей прошлой измене, просто взбесилась: «Я никогда не прощу этого сучёнка», — передавали мне потом её слова.

Самое смешное, что к тому моменту, когда она узнала о моих художествах, я уже лет семь, как расстался со своей любовницей и вновь был почти примерным мужем.

— А почему с любовницей расстались? — спросил Алексей.

— Все очень просто, она сказала, что не хочет меня делить с моей женой и завела себе ещё одного мужика, типа так будет справедливо, мол, у нас равноправие и свободная любовь. Ну, а я, естественно, сразу же её послал и вернулся в семью.

Правда затем через двадцать два года совместной жизни мы всё равно с Валентиной развелись, и с тех пор я старый холостяк.

— Да, Иваныч, вы в очередной раз подтвердили, что не зря носите титул заслуженного сизого гонобобеля.

— Наверно, — вздохнул старик и уснул.

Ночью ему опять стало плохо, и вновь Алексей целую неделю лежал в палате один и занимался своими рисунками.

История четвёртая

— Ты знаешь, Лёша, — заметил Вячеслав Иванович после того, как его снова реанимировали. — Я тут вспомнил ещё пару сюжетов, если хочешь, расскажу. Они, конечно, не такие глобальные, как история с Машей, но всё равно подходят под определение сизый гонобобель.

— Да, Иваныч, если вам не тяжело, расскажите, — осторожно согласился с предложением старика Алексей.

— Хорошо, — кивнул головой Иваныч и начал очередной рассказ.

* * *

— После разрыва с любовницей я кайфовал, что больше не надо врать и изворачиваться, постоянно придумывать причины своего отсутствия или поздних возвращений домой. Такое незабываемое ощущение легкости и свободы от постоянной лжи. Мы были счастливы, супруга меня простила, и я буквально носил её на руках. От такой хорошей жизни я начал толстеть, в смысле набирать вес. Это не очень понравилось Валентине.

— Милый, — сказала она. — Ты сильно поправился и начал громко храпеть, я думаю, тебе стоит сесть на диету и пойти в фитнес клуб.

— В фитнес клуб, так в фитнес клуб, — согласился я и тут же предложил супруге:

— А может быть пойдём вместе?

— Нет уж! — очень категорично ответила жена. — Я достаточно походила по всяким фитнес клубам, закончила курсы флористики и компьютерные курсы, а ещё получила водительские права и это всё, пока ты три года бегал от меня к этой девке!

— Я поднял руки:

— Всё, извини, не хочешь, не ходи, сам начну ходить в спортзал.

Посидев часик в Интернете в поисках оптимального для себя спортивного зала, тщательно взвесив все за и против, я остановился на небольшом, но очень престижном клубе под названием «Лайм». Не в последнюю очередь меня прельстило месторасположение спортзала. Совсем рядом с моим офисом, что давало возможность сразу с работы идти туда и при этом не тратить время на дорожные пробки, а после спортзала можно было с ветерком домчаться до дома по уже освободившимся по вечернему времени улицам.

— Милая, я решил пойти в «Лайм», — сообщил я супруге.

— О, это весьма престижное место, — задумчиво прокомментировала Валентина. — Его посещают очень приличные люди, советую начать с покупки новой спортивной формы.

Я внял совету жены и потратил один день на приобретение соответствующей моему статусу бизнесмена средней руки спортивной формы. Естественно, также мне понадобилась пара дней на осмысление своего желания ходить в спортзал, и вот, приняв волевое решение и окончательно настроившись, я пересёк порог вожделенного спортклуба.

Хотя нет, пожалуй, я поторопился. Яркую вывеску «Лайм» было хорошо видно в глубине небольшого сквера или, лучше сказать в глубине небольшого дворика Дворца профсоюзов, длинный флигель которого и занимал спортклуб.

Решительным шагом я направился под вывеску к центральной части здания, но, увы, входа там не оказалось. В итоге во внутреннее помещение удалось проникнуть через не очень презентабельную дверь в углу здания. Настроение на несколько минут слегка упало, но у стойки ресепшен стояла ОНА.

Высокая, стройная, прекрасно осознающая свою сногсшибательную внешность, девушка. При ближайшем рассмотрении я заметил, что её лицо, не будучи абсолютно идеальным, тем не менее, обладает редким природным магнетизмом, и грудь девушки, на мой взгляд, могла бы быть чуть побольше, но в целом внешность, всё равно была сногсшибательная. А когда Лючия, так было написано на бейджике, улыбнулась, я, как и все посетители мужского пола, что называется, поплыл.

— Добрый вечер! Вы к нам заниматься или на экскурсию? — очень приятным голосом с великолепной артикуляцией спросила девушка.

Я несколько помедлил с ответом, что, судя по всему, не удивило Лючию, очевидно, многие так зависают.

— Простите, пожалуйста, за бестактность моего вопроса, — начал я свой ответ. — А как вас называют близкие люди или родственники?

Девушка внимательно посмотрела мне в глаза и сказала:

— Вы можете называть меня Лючи.

— Хорошо, тогда я к вам заниматься, но и от экскурсии не откажусь, — с готовностью начать прямо сейчас ответил я.

Лючия вызвала на ресепшен другую не менее симпатичную девушку и, прихватив с собой какие-то бумаги, предложила мне проследовать за собой. Я, естественно, радостно согласился. Во время следования по этажам и залам девушка подробно описала возможные варианты занятий и дополнительных услуг. Когда мы двигались по коридорам, я внимательно её слушал, но на лестницах галантно предлагал идти вперёд. А сам не уставал любоваться спортивными ягодицами Лючии, затянутыми в очень маленькие белые шорты. Если честно, я был готов влюбиться в эти шортики…

* * *

На этом месте Вячеслав Иваныч замолчал и потёр сердце.

— Иваныч, с тобой всё нормально? Может таблеточку? — засуетился Лёха.

— Спасибо, дружок, — ответил Вячеслав Иванович и тяжело вздохнул.

* * *

— Стыдно признаться, но тогда я опять распушил хвост, как фазан на базаре, и на какое-то время забыл о жене и дочери. Надо отдать должное Лючии, она не повелась на мою реакцию, а спокойно оформила договор и, взяв оплату за годовой абонемент, переключилась на другого посетителя. Я же направился в спортзал, где целый час колотил грушу, а потом сделал несколько заходов в сауну. Воображение ещё долго проецировало в моём сознании одетые в белые шорты, аппетитно двигающиеся ягодицы девушки, когда она шла вверх по лестнице.

Да если бы я тогда не вспомнил, что всего полгода назад вернулся к своей жене, то мог бы замутить с этой красоткой. Хотя скорее всего нет или почему нет? Да потому, что нет и всё! Хватит мне этих нервов, без малого три года дикие качели. Нет однозначно! Всё решено твёрдо и непоколебимо, никаких больше левых баб на стороне. Но всё же эти шортики!!!

Три месяца я дважды в неделю ходил в спортзал, ловил дежурные улыбки Лючии и гнал из своей головы всевозможные фантазии на её счёт. Как-то на работе нам понадобился сотрудник с базовым компьютерным образованием, и я сразу подумал о Лючи. Вспомнилось, как ещё при нашей первой встрече она обмолвилась, что заканчивала что-то связанное с интеллектуальными технологиями.

— Добрый вечер, Лючия! — прокричал я девушке, едва переступив порог спортклуба.

— Здравствуйте, — сдержанно и чуть испуганно ответила девушка.

— Я Вячеслав, — на всякий случай сказал я.

— Я вас помню, Вячеслав, — дежурно улыбаясь, ответила Лючи.

— Обманывает, — понял я. — По любому забыла моё имя. Почему же так сильно стучит сердце?

— Что-то случилось? — девушка быстро поборола мимолётное смущение.

— Лючия, а вы не задумывались о смене работы? — я перевёл дыхание и посмотрел на девушку, как Санта Клаус.

Лючи оценивающе посмотрела на меня:

— А у вас есть предложение?

— Конечно! — радостно заявил я девушке и озвучил условия и объём работы.

— У меня есть неотгулянный отпуск, — пояснила девушка и, подумав пару минут добавила:

— Пожалуй, я потрачу пару недель на работу в вашей фирме.

Лючия пришла к нам в офис на испытательный срок и осталась на три года. Надо добавить, что сам я работал всего лишь главным инженером, выше меня были гендиректор и два учредителя, которые целый день тусили в своём огромном, шикарно обставленном кабинете.

Естественно, вся эта троица сразу же замерли в стойке кота Тома, когда он встречал красивую кошечку. Я с ревностью смотрел, как все они вожделеют мою протеже. Мне это ужасно не нравилось, ведь они хотят тупо воспользоваться беззащитным женским телом, не то, что я. Кстати, а что же хотел я? Увы, того же самого, что и мои друзья: секса без обязательств. Какой ужас! До сих пор стыдно.

Чтобы уберечь «мою» девушку от этих похотливых самцов, я начал аккуратные ухаживания. Приглашал Лючи на обеды и даже пару раз на ужин, несколько раз подвозил её после работы домой. Лючия принимала мои знаки внимания, но не торопилась с ответными шагами.

Директор и учредители поверили, что у нас возникли романтические отношения и тихонько отвалили в сторону, благо отваливать было куда. А на самом деле я старательно держал дистанцию и не делал обещающих намёков. Сам не знаю, зачем морочил девушке голову, ведь дома всего было с избытком: и любви, и уюта, и секса, а ещё и дочь. Да и неприятностей я наелся в прошлый раз.

Лючия злилась, иногда провоцировала меня и даже пыталась соблазнить, сам не знаю, как смог удержать дистанцию. В какой-то момент я понял, что мне с ней интересно общаться, но не более. И при очередной нашей встрече вечером в ресторане загрузил девушку кучей информации о платонической любви и преимуществе дружеских отношений между мужчиной и женщиной, в которых возможен случайный секс, не предполагающий дальнейшего совместного проживания. Странно, но Лючи меня не поняла и, сказав мне что-то резкое, ушла, не прощаясь…

* * *

Рассказ Вячеслава Ивановича в очередной раз был прерван громким смехом Алексея. Иваныч обиженно замолчал, а Лёха, с трудом успокоившись, дал свой меткий комментарий:

— Ну, Иваныч, ну, хитрец. Захотел и на ёлку залезть, и не поцарапаться.

— Увы, признаю! — горестно вздохнул старик. — Я вот думаю, зря в нашей стране запрещено многожёнство.

— Кто бы спорил, Иваныч, — хохотнул Лёша. — Уверен, каждому мужчине хоть раз в жизни приходят в голову такие мысли, но мы отвлеклись, продолжайте.

* * *

— Итак, Лючия разозлилась и устроила вечеринку по случаю своего новоселья, пригласив в гости всех сотрудников офиса, кроме меня. Что там у них было, я не знаю, но, судя по всему, девушка не очень лестно обо мне отзывалась и дала понять мужчинам, что свободна для других отношений.

Мне было очень обидно. Близился Новый год, и наши руководители запланировали корпоратив с выездом за город. Я оказался случайным свидетелем разговора учредителей, в котором мужчины собирались подпоить Лючи, а затем оставить в гостиничном номере на ночлег в своей компании.

Невзирая на обиду, я решил помешать этим планам. Но эти хитрецы заранее предусмотрели возможные варианты, им удалось напоить всех присутствующих на вечеринке. Для начала они так заказали подачу блюд, что довольно долго на столе было много овощей и мало мяса, и, кроме того, они налили в графины для сока виски из пятилитровой бутылки.

Первый тост предложили выпить до дна за процветание компании и налили каждому в стакан по 150 грамм этого виски. Я, как и другие, мужественно осилил свою порцию и тут же запил её большим глотком яблочного сока, который на поверку оказался тем же виски. Дальше мы ели, пили, веселились и танцевали.

В себя я пришёл уже утром в своей кровати. Как я вернулся домой и что там было на вечеринке, я потом пытался долго и безуспешно вспомнить. Так, отрывочные сведения, дикие танцы, безумный салют, я, кажется, зачем-то пытался поднять Лючи на руки и потом вроде бы упал прямо на неё. А может это был пьяный сон.

После празднования Нового года Лючия делала вид, что мы с ней мало знакомы. Я так и не понял почему. А мой друг гендиректор сказал:

— Когда ты напился, она увела тебя к себе в номер и пыталась оказать помощь. Никто другой к ней не приставал, что там у вас было, мы не знаем, но ночью ты уехал на такси домой, а утром вся в слезах уехала Лючи.

— После рассказа товарища мне стало не по себе, я много раз пытался объясниться с девушкой, но она избегала разговоров. А вскоре мне предложили другую работу, и я уволился. Так случилось, что через несколько лет одна сотрудница, с которой я работал в старой фирме, пришла ко мне на работу, а еще через пару лет устроила вечеринку по поводу своего новоселья. Она пригласила меня и других коллег к себе на праздник. С небольшим опозданием, как и положено руководителю, я пришёл в гости и с удивлением встретил там Лючию.

Девушка встретилась со мной тоскливым взглядом, затем мне сказали, что она так никого и не встретила, а позже приобщилась к Богу, став послушницей в одном из монастырей, но об этом я узнал не сразу, а в тот вечер Лючи смотрела на меня грустными глазами, и я, не зная, что делать, вышел на балкон. Курившая там парочка быстренько вернулась в комнату. Я ждал Лючию, и она пришла.

— Я слышала, что ты развёлся с женой? — негромко спросила девушка.

— Да, развёлся, — ответил я тоскливым голосом.

— Собираешься жениться? — уточнила Лючи.

— Пока не думал, — выдохнул я.

Рядом стояла очень красивая молодая женщина, казалось, надо только протянуть руку, но она не протягивалась. Лючия несколько минут постояла рядом в ожидании моих слов, но слова так и не родились. Вскоре девушка, не прощаясь, ушла с балкона, из квартиры и из моей жизни. А я, как дурак, остался один. Совсем один.

* * *

— Какая-то очень грустная история, Иваныч, язык даже не поворачивается назвать вас сизым гонобобелем, но это так, — без тени усмешки прокомментировал Алексей.

— Сам знаю, — глубоко вздохнул Вячеслав Иванович. — Ладно, давай быстренько расскажу одну весёлую короткую историю, так сказать напоследок.

— Давай, Иваныч, не хочется заканчивать на такой минорной ноте, — кивнул головой Лёха.

— Да, Алексей, но эта история принципиально другая.

— Не пугай меня, Иваныч, неужели ты всё же переспал с девушкой? — усмехнулся Алексей.

— Да, нет, дружище, дело совсем не в этом, сначала я долго ходил вокруг да около, а потом девушка, точнее целых две…

— Подожди, Вячеслав Иванович, ты круто начинаешь, давай я хоть чаю налью, — Лёха плеснул в чашки кипяток и внимательно уставился на старика.

История пятая

— Эта история произошла примерно через 2 года после только что описанных мною событий. Я в очередной раз уволился и какое-то время вёл праздный образ жизни. Дочка выросла и вышла замуж, а я купил себе небольшую студию, где, кстати, проживаю и до сих пор с одним наглым котиком, считающим, что жильё покупалось исключительно для него, а я был в придачу, как инструментарий для выдачи корма и уборки кошачьего туалета.

Так вот, пробездельничав какое-то время, я всё же согласился на работу в одной коммерческой компании, занимающейся инвестиционной деятельностью, в статусе заместителя директора. Хочу сказать, что бо́льшая часть сотрудников были женщинами. Кроме меня и директора, был ещё один мужик, главный инженер, я так до сих пор и не понял, зачем в инвест-компании главный инженер, может он был другом генерального или его родственником, не знаю, незаметный мужчина занимал отдельный стол и ничего не делал. Но рассказ не о нём, а о том, что моё появление в офисе стало для местных красавиц событием. Генеральный был глубоко женат, и его супруга работала тут же, заведовала бухгалтерией и заодно присматривала за мужем.

Моё появление произвело фурор в жизни коллектива, понимаешь, Лёша, в жизни каждого мужчины бывает такое золотое время, когда он желанен для очень большого возрастного диапазона женщин, скажем, так примерно от 25 лет до 45. Правда, для этого сам мужчина должен быть орлом, ну, как я, например. Кстати, вспомнил одну фразу, случайно оброненную Лючией: «Главное, чтобы человек был хороший и не важно, какого цвета у него “Бентли”». Вместо «Бентли» у меня был последний «Рэндж Ровер», а на безымянном пальце отсутствовало обручальное кольцо, значит, где-то я был хорошим человеком.

Из всего многообразия представленных девушек, мне очень понравились две: родная сестра супруги гендиректора, лет так 20, кстати, она не работала в компании, а просто приходила в гости, и секретарша того же директора, думаю, она была чуть постарше, но не больше 30 лет.

Назовём младшую Соней, а старшую Полиной. Это исключительно для упрощения изложения, а на самом деле у них конечно, были другие имена. Соня была очень хороша, как тонкая ветка распустившейся вишни, да и Полина просто восторг. О ней гендиректор однажды мечтательно выдал: «Хороша “Маша”, да не наша».

Не зная, как поступить и на ком остановить свой выбор, я начал понемногу оказывать знаки внимания обеим девушкам, тем более, что Соня прибегала только под вечер, а с Полей я мог спокойно пообедать. Чем больше я с ней общался, тем ближе моя мужская сущность склонялась в её сторону. Правда, мне сказали, что у девушки есть друг, но меня это не смутило…

* * *

— Иваныч, а сколько вам тогда было лет? — прервал рассказ пенсионера Алексей.

— Мне тогда исполнилось 54 года, — задумчиво ответил Вячеслав Иванович.

— А во сколько же вы тогда развелись? — не понял Лёха.

— В 51 год, — пояснил старик.

* * *

Итак, две девушки взволновали моё сердце, я делал им знаки внимания, а они строили мне глазки и давали надежды. Полина всячески поддерживала свой непоколебимый статус и в присутствии коллег никак меня особо не выделяла. Редкие совместные обеды ничего не значили, так как я и с другими женщинами тоже был весьма любезен. Соня же демонстративно со мной флиртовала и постоянно убегала, стоило только мне откликнуться на её призыв.

Развязка наступила на новогодней вечеринке, которую мы организовали в офисе. Все девушки уже хорошо подвыпили и началось броуновское движение, танцы и сплетни чередовались с очередной порцией алкоголя. Я тоже танцевал, хотя и не пил, причём сначала я танцевал только с Соней, и когда она, воспользовавшись полумраком, впилась в мой рот своими обворожительными губами, а потом сделала так язычком, быстро-быстро несколько раз нырнула внутрь моего рта, после чего в моей голове зашумело, и тут со словами:

— Кавалеры меняют дам, — откуда-то появилась Поля, она оттеснила Соню и, обняв меня за плечи, прислонилась ко мне всем телом, да так, что явно не могла не почувствовать мою готовность к близости. А когда танец закончился, я проводил Полину за столик и увидел краем глаза, как Соня, демонстративно глядя на меня, исчезает в директорском кабинете. На пороге она так призывно посмотрела, короче, я всё понял и, поцеловав Поле руку в благодарность за танец, последовал за Соней.

Девушка сидела на краю стола для совещаний, и её короткая юбка очень сильно задралась кверху. Слова были лишними, я подошёл к красотке, уже расстегнув молнию на брюках. Она сразу же обхватила меня ногами за бёдра, да так, что пришлось приложить некоторые усилия, чтобы, чуть отстранившись, освободить своё естество от мешающей ткани трусов, а заодно сдвинуть чуть в сторону от девичьего лона её шёлковое бельё. Проникновение внутрь девушки и буквально несколько наших поступательных навстречу друг другу движений были грубо прерваны хлопнувшей дверью и голосом Полины:

— Соня, тебя срочно зовёт сестра.

Девушка рыбкой выскользнула из моих объятий и убежала, а остался весь такой одинокий. Полина, не стесняясь моего внешнего вида, подошла очень близко и, став на колени, совершенно не смущаясь того, что я только минуту назад гостил в чужих тайнах, полностью завладела моими сексуальными фантазиями и вскоре, дав мне освободиться от переполняющих меня эмоций, резко встала и произнесла:

— Остальное не здесь, отвези меня домой, пожалуйста.

Я привлёк девушку к себе, и мы очень долго целовались, взаимно проникая друг в друга языками.

— Ну всё, пойдём в машину, — Поля решительно отстранилась от меня. — Дома всё будет.

Делая вид, что совершенно случайно уходим с вечеринки в одно и то же время, мы, не оглядываясь, покинули офисное здание. В машине, пока прогревался двигатель, я попытался снова завладеть женскими губами. Но Полина пресекла мою попытку словами:

— Ты хочешь, чтобы кто-нибудь нас увидел? Поехали скорее.

Я кивнул головой и тихонько, всё же давая машине нагреться, поехал по ночной Москве.

— По дороге к твоему дому есть несколько укромных уголков, — шепнул я. — Может мы остановимся, а то боюсь меня разорвёт.

Поля осмотрела богатый салон «Рэнджа» и мурлыкнула:

— О, секс на заднем сиденье шикарной машины, а почему бы и нет? На мой взгляд места здесь вполне достаточно. А ты, что знаешь, где я живу?

— Знаю, — почему-то смущаясь, ответил я.

— Если так всё запущено, — со смехом ответила девушка, — то поехали уже сразу ко мне.

Я не заставил себя долго упрашивать и придавил педаль газа. Девушка чуть откинула сиденье и вольготно прилегла, повернув в мою сторону чуть раздвинувшиеся колени. Принимая во внимание произошедшее между нами всего несколько минут назад, я правильно понял намёк. Для управления машиной хватило моей левой руки, правая скользнула девушке вверх по капрону чулок и была поймана ловкими женскими пальчиками, которые сами показали, что и как надо делать.

В одном укромном месте я притормозил, понимая, что в эту минуту теряю контроль над дорогой, и полностью сосредоточился на управлении девушкой. Её реакция не заставила себя ждать, быстрые движения бёдрами сменились стонами и закончились резким напряжением всего женского тела. А потом Полина обмякла и какое-то время держала мои пальцы в своих руках. Затем она достала из дамской сумочки влажные салфетки и привела нас в порядок.

— Поехали уже! — скомандовала женщина без всякого жеманства, — я хочу, чтобы наконец меня уже нормально отлюбили без всех этих петтингов.

Я снова надавил на педаль и, больше не отвлекаясь на всякую ерунду, помчался к дому моей новой, но уже слегка познанной женщины. И то немногое, что мне за это время открылось, возбуждало и рисовало в моём воображении долгие и очень приятные отношения, если честно, до жути надоело жить одному. Чтобы как-то заполнить неловкое молчание, я спросил:

— А ты одна живёшь?

— Одна, — горько усмехнулась Поля. — Уже пошёл второй месяц, как мой последний ухажёр, обвинив меня в агрессивной доминантности, скрылся в неизвестном направлении.

— Я устал командовать и готов подчиняться красивой женщине, — подлизался я.

— Значит уживёмся, — рассмеялась Полина.

Думая над последними словами молодой женщины, я проехал в тишине остаток пути. Дорога мне была хорошо известна, когда-то недалеко отсюда находилась моя первая квартира, проданная много лет назад. Во дворе Полиного дома я закрутил головой в поисках парковки, хорошо зная, у какого подъезда надо останавливаться. Вот чудо, звёзды похоже улыбаются мне. Прямо перед дорожкой, ведущей к нужной парадной, пустовало место, очевидно, кто-то только что уехал.

Девушка нарочно замешкалась в машине, давая мне выйти первым и проявить необходимую галантность. Она взялась за подставленный мной локоть, и, аккуратно ставя её шпильки на обледенелый тротуар, мы пошли к двери.

У самого входа на заснеженной лавочке сидел замерзший парень. Увидев нас, он плюхнулся перед Полиной на одно колено и, протягивая открытую коробочку с маленьким колечком, забубнил какую-то глупость. Девушка на секунду замешкалась, а затем выпустила мой локоть и кинулась поднимать этого обмороженного обсоса. Дальше они скрылись за парадной дверью. Счастливчик, можно сказать на халяву получил подготовленную к соитию женщину, повезло же.

* * *

Вячеслав Иванович посмотрел на Алексея:

— Ну, как?

— Я снова не знаю, что и сказать, — ответил Лёха. — А что было потом?

— Ничего, я позвонил директору и сказал, что увольняюсь. И с тех пор ни про Полину, ни про Соню ничего не знаю. Да и не очень хочу знать, — устало ответил старик и лёг на кровать.

Эпилог

Какое-то время мы молча сидели и смотрели на Вячеслава Ивановича. Старик, казалось задремал, но его веки тихонько подрагивали.

— Ну, что, писатель, — недоверчиво поинтересовался Алексей. — Получится из этого роман?

— Уже получился, короткий любовный роман, — ответил я.

— А как назовёшь? — спросил Вячеслав Иванович, не открывая глаз.

— Сизый гонобобель! — уверенно заявил я.

— Почему? — удивились Лёша и Вячеслав.

— Потому что «Сизый гонобобель» это вам не «Клубничка» какая-нибудь, — ответил я.

— Кстати, о «Клубничке», Иваныч, а сколько у тебя было женщин? — не унимался Алексей.

— Две жены и любовница, — спокойно ответил пенсионер.

— Маловато будет, не верю! — чуть повысил голос любопытный Лёха.

— А ты имел ввиду только секс? — засмеялся Иваныч и, немного замешкавшись, ответил:

— Две жены, одна любовница и после развода три подруги, а если приплюсовать случайные связи, быстрые влюблённости, секс по пьяне и за деньги с девушками лёгкого поведения, то очень много, нет, я не считал. Так это и невозможно.

— Да-а, — протянул Лёша. — Вот писатель, о чём надо книги сочинять.

— А вот тут ты не прав! — твёрдо заявил Вячеслав. — Во-первых, настоящий мужчина не должен компрометировать своими рассказами доверившихся ему женщин, а во-вторых, такая книжка уже есть, «Казанова» называется.

— Упс. Так вы не гонобобель, вы просто бабник, Вячеслав Иванович! А как же ваш последний рассказ про Полину и Соню? — укоризненно рассмеялся Алексей.

— Я не бабник, а искренне всю жизнь люблю женщин и хорошо их понимаю. Ну, а про Полю и Соню я всё придумал, — улыбнулся Иваныч, натягивая на себя одеяло. — И вообще давайте спать, поздно уже.

Старик уснул, и мы тоже. Ночью мне что-то почудилось, стало как-то тревожно, а потом прошло. Наступило утро. Мы с Алексеем встали и посмотрели на Иваныча.

Он лежал с закрытыми глазами, руки сложены на груди, лицо спокойное и даже немного улыбающееся.

Таким мы его и запомнили.