За гранью. Мистическая повесть

Владислав Витальевич Белов

В повести «За гранью» автору хотелось показать в мистической форме, как можно бороться с последствиями сексуальной революции, охватившей не только цивилизованные страны Европы, но и Россию.Проституция, порнография и даже инцестные отношения постепенно становятся нормой. Что же ещё, помимо законов, можно противопоставить этим уродливым явлениям, разъедающими моральные устои нашего общества?

Глава 2

Адвокат оказался мужчиной невысокого роста, худощавый и очень напоминающий собой известного на весь мир миллиардера Березовского. Сходство было такое, что Елена остолбенела. После того, как пригласивший представился и предложил сесть за стол, она стала внимательно разглядывать его лицо. Ей захотелось понять, в какой мере схож этот человек с известным и примелькавшимся на телевизионных экранах английским затворником.

Да, сходство было полное! Такие же редкие над лысиной и немного вьющиеся чёрные волосы, торчащие с двух сторон, как маленькие рожки; большие тёмные глаза и удлинённое лицо с проступающей, хотя и побритой, синеватой щетиной. Нос был так же длинноват и немного изогнут. Под ним ярко выделялись на бледной коже лица красные губы, оттенённые совершенно ровными жемчужными зубами. На первый взгляд интеллигентное лицо адвоката производило приятное впечатление. Однако, как только он начал говорить, мимика лица, ловкие жесты рук и кошачья лёгкость всего тела вызывали какое-то странное ощущение раздвоенности. Даже, когда адвокат улыбался, нечто скрытое, цепкое и, возможно, жестокое оставалось отражаться в неуловимом блеске его пронзительного взгляда.

— Я вижу, Елена Павловна, что вы меня не слушаете. Моё лицо вам кого-то напоминает?

— Нет, — спохватилась она и густо покраснела.

— Вы не первая. Иногда в такси еду и чувствую, что водитель как-то странно посматривает. Даю за проезд — не берет. Мало, спрашиваю. Нет, говорит, Борис Абрамович. С таких знаменитых людей, как вы, деньги не беру. Ну, что тут поделаешь?! Кидаю на сидение стодолларовую купюру и выхожу. За известность, простите, за сходство приходиться платить.

Итак, дорогая Елена Павловна, для начала нам следует обязательно найти общий язык. Вы должны полностью мне довериться и рассказать как на духу обо всём, что произошло. Иначе, я не смогу вам помочь. Кстати, не надо бояться прослушивания. Это запрещено законом.

Елена недоверчиво посмотрела на застеклённое окошко, за которым сидели люди в военной форме.

— Да! — развел руками адвокат, — наблюдать за нами они имеют право.

Молчание продолжилось.

— Ну, хорошо. Давайте я сам буду задавать вопросы, а вам придётся только отвечать на них. Договорились?

Елена кивнула головой, стараясь не отрывать глаз от окошка.

— Я уже знаю содержание протокола, проведённого дознавателями на предварительном допросе. Там вы сознаётесь, что убили своего сына, Завьялова Сергея Андреевича, кухонным ножом в присутствии его девушки, которая, кстати, беременна от него. Мотив такого неординарного убийства вы не указываете. Правильно?

Елена продолжала молчать, а затем тихо сказала:

— Я его не убивала. Там меня били и грозились сделать ещё хуже, если не подпишу бумагу.

— Так, так, — знакомая картина. Завтра пройдёте медицинское обследование, и, если на теле что-либо обнаружится, подтверждающее ваши слова, мы сможем подать протест, и тогда протокол допроса станет недействительным. Ну а все-таки, кто же, по вашему мнению, мог убить сына и за что?

— Не знаю. Мне показалось, что кто-то был ещё кроме нас.

— И кто же этот невидимка? Вы его видели?

— Нет.

— Может быть, слышали?

— Нет.

— Интересно получается, Елена Павловна. Не видели, не слышали, а утверждаете, что кто-то был третьим во время убийства вашего сына. А вот гражданка Савельева показала на дознании, что именно вы хотели зарезать её, а пырнули подставившего себя сына.

— Я его не убивала, гражданин адвокат!

— Ладно, ладно. Успокойтесь… Выходит, что кто-то из вас говорит неправду. А скажите честно, Елена Павловна, — конечно, между нами — не было ли у вас мысли убить подругу сына?

— Нет. Не было, — раздраженно возразила собеседница. — Хотя её, действительно, убить мало. Но я бы этого никогда не сделала!

— А за что вы её так не любите?

Елена замолчала и опустила голову.

— Мне нужно знать, Елена Павловна. Иначе, у нас с вами ничего не получится.

— Это она отняла у меня сына! Она убила его! — закричала Елена и расплакалась.

— К сожалению, на ноже сохранились отпечатки пальцев только двух лиц: ваши и убитого сына.

— Я не помню, как это произошло, — умоляюще посмотрела Елена на адвоката. — Клянусь! Не помню!

Тут её собеседник подскочил со стула и мягко, неслышно заходил по комнате.

— Скорее всего, вы обе правы! — остановился он перед Еленой. — Как я сразу не догадался? Савельева говорит правду, а вы просто не помните своих действий, пребывая в тот момент в состоянии аффекта. Глава 16.Статья 107 УК РФ. До трех лет — колонии общего режима. И всего лишь! — забегал адвокат по комнате с взъерошенными волосами, сверкая глазами от возбуждения.

Вдруг он остановился как вкопанный.

— А мотив? За что вы его убили? — уставился адвокат липкими глазами на Елену, но, встретившись с её холодными, полным негодования взглядом, замолчал.

— Я уже сказала вам, что никого не убивала и не хотела убить, тем более, родного сына.

— Елена Павловна! Тогда вам лучше говорить, что вы ни-че-го не пом-ни-те! — ловко подскочил адвокат к ней и, едва касаясь, дотронулся до плеча. — Я вас умоляю, — приложил он руки к своей груди. — Так будет лучше. Просто вы были вне себя! Ведь так? — тихо и вкрадчиво спросил он, как бы желая убедиться, что собеседница прониклась пониманием его слов.

Елена откинулась назад и утвердительно кивнула головой.

— Та-ак! — остался довольным её согласием адвокат и потёр свои маленькие ручки. — Именно поэтому вы ничего не помните и ни-че-го, — помахал он указательным пальцем перед самым носом Елены, — не мо-же-те рассказать о том, что делали в это время сами и другие участники конфликта. Ведь так и было на самом деле! Вы согласны?!

— Но, по-моему, там был кто-то ещё.

— Да чёрт с ним! Прошу забыть и про это! Вы же только что согласились, что ничего не помните!

Прокричав последние слова, адвокат легко подпрыгнул на месте, ловко провернулся на каблуке вокруг себя, топнул ножкой об пол и развел руки в стороны, как бы говоря, что проблема решена и не стоит дальнейшего обсуждения.

— Всё отлично, Елена Павловна, — обрадовано сказал он после короткого раздумья. — Осталось только определиться с мотивом убийства, но об этом вы мне расскажете в следующий раз. Договорились? Без мотива наша и любая версия не имеют оснований.

Идите в камеру и хорошенько подумайте на досуге. Может вам всё-таки стоит рассказать мне, по какой причине могло произойти убийство? Без мотивации нормальный человек не может войти в состоянии аффекта, если он психически здоров.

Коне-ечно! Бывают, на первый взгляд, немотивированные убийства, то есть убийство ради убийства. Но и здесь у нормального человека есть мотив — само убийство. Такие действия подпадают под статью 105 Уголовного кодекса. Наказание — от десяти лет и выше. Так что нам обязательно нужна мотивация ваших бессознательных действий и провала в памяти кровавых событий. Кстати, я буду настаивать, чтобы следствие провело психиатрическую экспертизу. Если подтвердится вероятность возможности у вас аффекта во время убийства сына, то наш вариант сработает, если нет — придётся отвечать по полной программе по поводу «немотивированного» убийства.

Адвокат предупреждающе поднял ладонь на попытку Елены возразить ему.

— Запомните, Елена Павловна, у вас только один выход: продолжать утверждать, что вы были вне себя и ничего не помните в момент совершения убийства. Да не вздумайте ещё раз подписывать протокол допроса, где вы, якобы, признаёте свою вину в смерти сына.

Тут он посмотрел на часы и заторопился.

— Извините, но мне пора… Дел, знаете, невпроворот, — и встал. С этими словами адвокат подхватил папку и быстро направился к двери.

— Будьте здоровы, Елена Павловна!

* * *

После обеда Елену вызвали на допрос к следователю. Тот, уткнувшись в какую-то бумагу, долго уточнял сведения о подозреваемой, задавал обычные вопросы, касающиеся пола, возраста, профессии и тому подобное. Затем посмотрел прямо в глаза Елены и спросил:

— С мужем давно разошлись?

— Да. Когда Серёже было десять лет.

— А скажите, пожалуйста, какие у вас сложились потом взаимоотношения с родным сыном? Вопрос был неожиданным. Елена запнулась и покраснела.

— Взаимоотношения? — переспросила она, давая себе время опомниться, но следователь молчал и продолжал смотреть на неё.

— Обычные, — неуверенно залепетала подследственная. — Я его любила как мать.

— И только?

— А что вы имеете в виду, гражданин следователь? — глаза Елены забегали по сторонам.

— Смотрите на меня, Завьялова, и расскажите подробнее о ваших действительных взаимоотношениях с родным сыном. Елена замолчала и опустила голову.

— Молчите! Думали, что никто и ничего не узнает? Не так ли?

— Я его очень любила, — прошептала допрашиваемая.

— Как мужчину?…Хорошо. Я задам вопрос прямо. Вы находились в интимных отношениях с Завьяловым Сергеем Андреевичем, начиная с его подросткового возраста?

— Я любила его как сына.

— А вот обыск, произведенный в квартире, показал иное. В компьютере был обнаружен дневник Сергея, где он описывает отношения с вами как любовные. Мало того — как отношения мужа и жены!

С этими словами следователь вставил диск в находящийся на его столе ноутбук. На экране промелькнули знакомые Елене файлы и папки сына, под одной из которых имелась надпись «Дневник». Она не раз пыталась через плечо Серёжи прочитать хотя бы кусочек его откровений, но этого ей не удавалось сделать. Сын сразу закрывал дневник, а его отдельный «стол» в компьютере имел свой код учётной записи, который не позволял подобраться к папке в отсутствии хозяина. И вот откровения сына стали доступны не только ей, но и следственным органом.

— Вот полюбуйтесь, Завьялова, — вывел следователь на экран ноутбука страницу из дневника. Елена впилась глазами в текст.

«24.07.08. Сегодня я стал мужем моей М.! Теперь я люблю её ещё сильнее. Она не только лучшая, но и самая близкая мне из всех девочек на свете. Я никогда не забуду ту ночь и сильный ливень с грозою за окном».

После прочтения любовного признания сына густой румянец покрыл щёки Елены.

— А вот ещё доказательство вашей половой близости с убитым. Читайте! — и следователь открыл другую страницу дневника Серёжи.

«02.01.10. На Новый год я попросил М. родить мне мальчика, но она сказала, что этого нельзя делать: может получиться урод. А я так хочу иметь от любимой М. мальчика, такого же красивого, как и мы с ней. Очень жаль, что наше желание несбыточно. Выходит, что мы не совсем муж и жена».

— Пожалуйста, дальше, — снова щёлкнул мышкой следователь.

«08.03.11. М. предложила взять на воспитание чужого ребенка, — Но я хочу только своего. Она снова ответила, что такого нельзя делать, и мы поссорились»

Это была последняя запись. Прочитав её, Елена опустила голову.

— Ну что скажете, гражданка Завьялова? Будете и дальше отрицать тот факт, что вы совратили родного сына, а потом убили за то, что он предпочёл вам гражданку Савельеву Светлану Николаевну, которая забеременела от него, и на которой он, видимо, собирался жениться. Между прочим, она тоже вызвана на допрос для дачи показаний и вашего освидетельствования.

Следователь нажал кнопку под столом. В кабинет вошла Савельева с округлившимся животиком и полными страха глазами.

— Присаживайтесь, Савельева, — предложил он, указывая глазами на ряд стульев, стоящих возле двери. Как ваше самочувствие? Вы в состоянии дать нам кое-какие показания?

— Да, — почти прошептала она.

— Меня интересует следующее. Знаете ли вы эту гражданку, — показал головой следователь на Елену, — и что можете рассказать о ваших взаимоотношениях с ней и с убитым Завьяловым Сергеем Андреевичем.

Хочу заметить, что здесь и на предстоящих судебных разбирательствах вы выступаете не только как свидетель, но и, прежде всего, как потерпевшая, поскольку отец вашего будущего ребёнка был убит. При этих словах Савельева расплакалась.

— Выпейте водички, — подошёл к ней следователь и подал наполненный из графина стакан.

Когда Савельева успокоилась, она начала рассказывать:

«С Серёжей я познакомилась полгода назад случайно. Ехали вместе в метро. Он мне очень понравился, и на второй день мы встретились. Я живу одна в съёмной квартире, и, вскоре, мы стали встречаться у меня. Однако я заметила, что к вечеру Серёжа всегда торопился домой. Он ни в какую не хотел оставаться у меня до утра.

Сначала я заподозрила, что у него есть жена (сейчас многие живут без росписи в паспорте) и решила проследить за ним. Через соседей я узнала, что Серёжа холост и живет с матерью, которую якобы любит до безумия. Все поездки на отдых мать и сын совершают вместе. Девушек сторонится и в дом никого из них не водит. Когда мы пробуем расспрашивать мать, поделились со мною соседи, почему её красавец-сын такой домосед и до сих пор не имеет девушки, то она лишь неопределённо пожимает плечами и старается прекратить этот, наверное, нежелательный для неё разговор.

Конец ознакомительного фрагмента.