Потаённых дел мастер

Владислава Сулина

Главная героиня – самая обычная девушка: она не обладает совершенной внешностью, в её крови не обнаруживается ДНК вампира, оборотня, эльфа, феи-крёстной или Халка, у неё не открываются неожиданно супер-способности или таланты, и все встречные мужчины не спешат бросаться к её ногам. Я хотела поместить действительно обычную девушку в мир фэнтези, и посмотреть, как она справится без помощи автора-демиурга, преподносящего своей ГГ мир на блюде.

ГЛАВА 5 В ГОСТЯХ ХОРОШО…

Эин лёгкой походкой шагала по коридору, держа в руках поднос со вторым ужином. Пленница, похоже, решила воспользоваться возможностью и всё-таки отвести душу мелкими радостями, и Эин её прекрасно понимала. По-хорошему, ей было жаль несчастную, но что сделаешь?.. Можно только попытаться скрасить последние дни бедняжки. А уж она-то постарается! Хорошо бы госпожа Лахесис позволила пленнице погулять по дворцу, или хотя бы в саду на крыше…

Остановившись возле комнаты, Эин приподняла край шляпы, чтобы стоявший на посту стражник видел, кто входит в комнату, и постучала.

— Войдите! — откликнулись изнутри.

Толкнулв дверь носком туфли, служанка вошла боком, плечом поддев дверь и отведя поднос в сторону, чтобы не расплескать молоко в кувшинчике. Едва дверь хлопнула за спиной, её затылок взорвался болью. Девушка охнула, качнулась и осела, потеряв сознание. Кира едва успела выхватить из её рук поднос, опрокинув-таки несчастное молоко, но мягкий ковёр заглушил и звук падения человеческого тела, и звон кувшина, и стук оброненной Кирой деревянной статуэтки, которой она ударила служанку. Трясущейся рукой Кира проверила пульс девушки — жива. Торопясь, она стащила со служанки шляпу, туфли, передник, платье, и принялась быстро одеваться. Сдёрнув с умывальника полотенце, она перевязала им голову пострадавшей, разбитую не сильно, но всё-таки до крови, и, пыхтя, уложила девушку на кровать, прикрыв одеялом — со стороны и не разобрать, кто там спит. Оставался ещё рюкзак, который так и лежал на столике рядом с кроватью. Оставлять его не хотелось, и, подумав, Кира завернула рюкзак в свой плащ: благо, он был небольшой. Если спросят, можно будет сказать, что она взяла вещи постирать. Ей было стыдно перед Эин, но совесть не сильно докучала — жизнь, как ни крути, дороже, а у девушки в худшем случае всего лишь поболит голова. «Если меня поймают — обязательно извинюсь», — успокоила себя Кира. Опомнилась и поплевала через плечо.

Надвинув на лицо шляпу и тщательно затолкав под неё волосы, Кира переставила на обеденный стол все тарелки и с пустым подносом вышла из комнаты. Она до последнего ждала, что её окликнут, и, пройдя мимо охранника, бросилась бежать, едва поворот скрыл от неё дверь комнаты.

Удалось! Она прошла только меньшую часть пути, теперь оставалось как-то выбраться из дворца. Но показать ей дорогу вряд ли кто-то затруднится, да она никого и не встречала до сих пор, кроме, разве что, теней. Первая, выплывшая из-за угла, напугала её до икоты, но сознание, в испуге шарахнувшееся в дальний угол черепной коробки, вспомнило-таки, что это существо не опасно и даже не подозревает о её присутствии, и успокоилось относительно быстро.

Мягкие тапочки служанки бесшумно ступали по холодным плитам. Чем дольше Кира шла, тем больше ей казалось, что она заблудилась, хотя как можно заблудиться, изначально не зная дороги? И, разумеется, в этом отсталом мире не было даже планов пожарной эвакуации: Кира никогда в них не разбиралась, но планы послужили бы хоть каким-то утешением.

Наконец она отыскала лестницу и спустилась на этаж ниже. Видимо, для слуг должен был быть какой-то отдельный выход, через кухню, или что-то вроде того, но где его искать? И ведь дорогу не спросишь: хорошо, если в этом случае просто покрутят пальцем у виска. Да и не у кого спрашивать…

Будто в ответ на её мысли издалека донёсся топот, а следом за тем из-за поворота выскочил человек, но, увидев её, затормозил на полном ходу. Волосы, странного тёмно-красного цвета, стянутые узким шёлковым шарфом в «хвост» на макушке, разлохматились от быстрого бега, длинная косая чёлка закрывала половину лица, настолько красивого, что оно скорее подходило женщине, нежели мужчине. Однако, для женщины он был чересчур узок в бёдрах и широк в плечах. Торс крест-накрест охватывали металлические цепи иссиня-чёрного цвета. Одет он был во всё чёрное, как и полагается таинственным личностям, правда, при этом всю одежду покрывала золотая вышивка, что сводило на нет весь эффект от чёрного цвета. За правым плечом выглядывала рукоятка короткого меча, похожего на саблю. Парень прижимал к себе сундучок, окованный золотом, и выглядел очень растерянным. Первую долю секунды. Затем он с задумчивым видом переложил сундук в левую руку, освобождая правую, и потянулся к сабле.

— Я тебя не видела, ты меня — тоже, — быстро протараторила Кира, разрешая возникшую дилемму, и юркнула в нишу позади кошачьей статуи.

Парень проследил за ней удивлённым взглядом, усмехнулся и побежал дальше. Через мгновение из-за поворота вылетела толпа стражников, с криками кинувшаяся его догонять. Определённо, воровство в этом мире процветало.

Выждав с минуту, Кира выбралась из ниши и заспешила дальше. Если во дворце сейчас начнётся переполох, и все станут ловить грабителя, у неё появится больше шансов выбраться незамеченной… вот только как выбраться-то?!

Нужно было остановиться и как следует всё обдумать. Кира встала возле окна и машинально взглянула вниз: прямо под окном начинался скат одной из многочисленных крыш дворца, выполнявших больше декоративную, чем функциональную роль (горожане могли позволить себе архитектурные изыски, раз уж им не приходилось думать о совершенствовании городских укрепелний. Скат мягко шёл вниз, переходя в плоский участок, затем, на уровень ниже, начиналась следующая крыша. При желании спуститься по ним можно было без особого труда. Кира высунулась по пояс, оглядела крыши и прикинула, сколько у неё шансов найти выход в дворцовом лабиринте галерей, и сколько шансов на то, что возле этого выхода не будет стражи. Вздохнув, девушка надела плащ и рюкзак, чтобы освободить руки, и, открыв окно, осторожно выбралась наружу.

С гор дул холодный весенний ветер, по небу тянулись длинные тёмные полосы облаков, точно размазанных по небосклону. Ночь выдалась холодная, но хоть дождя не было.

Поёжившись, девушка неловко перебралась через подоконник и, съехав по скату, засеменила по крыше. Так она постепенно спускалась всё ниже, пока не оказалась на последнем из ярусов. Внизу, в двух метрах, была земля, темнели верхушки деревьев вдоль аллеи, но они были слишком далеко. Кира подобралась к сандрику для оттока воды над проёмом окна. От него к углу здания шёл водосточный жёлоб, а вдоль угла почти до самой земли спускалась труба, закреплённая железными кольцами.

«Если бы я была гимнасткой, всё было бы намного проще…» — подумалось ей.

Заткнув полы платья за пояс и сунув тапочки в рюкзак, Кира вцепилась в край крыши, ногой нащупала первое кольцо и начала спуск. Вспотевшие от страха и усилия пальцы скользили по железу, Кира тихонько ругалась сквозь зубы, но упорно нащупывала ногой очередную скобу, пока, наконец, ноги её не коснулись земли. Запрокинув голову, девушка посмотрела вверх: странно, но отсюда спуск показался не таким уж и высоким. Минуты две она стояла, прижавшись спиной к стене, собираясь с силами и оглядываясь, но поблизости никого не было, и она побежала по аллее, дальний конец которой упирался в стену. Там деревья росли почти вплотную к ограде, и Кира вскарабкалась по одному наверх, цепляясь за низкие ветки. Оттуда перебралась на стену, и, свесившись на руках, спрыгнула вниз, к счастью, прыгать было не очень высоко.

Город спал, вечер успел плавно перерасти в ночь. Погасли огоньки в окнах, зажглись на небе голубые точки звезд. Кира рассеяно попыталась найти знакомые созвездия — не нашла.

Что делать теперь она не имела ни малейшего понятия. Бежать из города? Пешком, без воды и еды, через голую пустошь далеко не уйти. Оставаться тоже опасно: как только обнаружат, что жертва сбежала, начнут обыскивать город, и где тогда прятаться?

Оправив платье Кира закуталась в плащ и побрела по улице. Уютные домики по сторонам мощёной дороги в темноте выглядели жутковато, не было слышно ни звука. Дойдя до конца улицы, девушка спустилась по ступенькам в переулок и остановилась, заметив наверху открытое окошко чердака. Решившись, она обошла дом и поднялась по лестнице, ведущей на второй этаж дома, пристроенной наружной стене. Взобраться на низко нависавшую крышу можно было, встав на перила напротив двери второго этажа, что Кира и проделала. Протиснувшись в окошко, она сразу стукнулась головой о притолоку, чуть не упала, споткнувшись о какой-то хлам, и, наконец, оказалась внутри. Ощупью пробираясь вперёд, Кира умудрилась свалить мешки и корзины, попавшиеся на пути, осыпав себя соломой и пылью. Под руки ей подвернулось старое одеяло, а через пол шага какие-то короба, и ещё что-то кожаное, оказавшееся мешком, набитым ветошью и свечными огарками. Спичек, конечно же, не нашлось. Кира вытрясла сумку, подложила её под голову и быстро уснула.

Её разбудил шорох, донёсшийся от слухового окна. Тело сообразило раньше разума: она не стала подскакивать и метаться, а напротив, затихла и притаилась. Шорох раздался снова, уже ближе: кто-то крался по чердаку, осторожно наступая на разбросанный по полу мусор, потом шаги замерли. Кира вся обратилась в слух. Она лежала, скрытая горой мешков, вжавшись в пол и представляла себя мешком сена.

— Эй, я знаю, что ты здесь! — шёпотом позвал голос, судя по тембру, принадлежавший мальчишке. — Выходи, или я позову отца!

Делать было нечего. Кира поднялась, отряхнула с подола зацепившуюся солому, против солнца посмотрела на мальчишку, стоявшего спиной к окну.

— Я слышал вчера, как ты тут шуршала, — мальчишка жестом обвинителя ткнул в неё пальцем. — Чего ты тут прячешься?

Кира покосилась за спину мальчишки, и на неё снизошло озарение. Девушка принялась вдохновенно врать. В общих чертах сказка сводилась к тому, что злая мачеха заставляла её работать с утра до ночи, била и всячески измывалась, пока, наконец, не решила сжить со свету вовсе. Тогда Кира сбежала, в чём была, и вот теперь прячется, потому что боится, что мачеха её обязательно найдёт и заставит вернуться домой. Сказка была примитивна до жалости, но мальчик, как ни странно, принял всё за чистую монету.

— Я знаю, где тебе укрыться! — загорелся он. — Но днём идти опасно, могут заметить. Ты посиди пока тут, а я вечером вернусь.

Махнув рукой, мальчишка вылез в окно, и Кира снова осталась одна, мучимая душевными терзаниями: с одной стороны, без помощи ей теперь никак не обойтись, с другой, новоявленный помощник вполне может вернуться с охранниками из замка, и тогда — всё, второго шанса на побег у неё уже не будет. В конце концов Кира понадеялась на человеколюбие и решила остаться.

Сказать, что день прошёл незаметно, означало бы соврать бессовестно — он тянулся медленнее, чем улитка, берущая штурмом гору. Когда солнце, наконец, добралось до горизонта, и над горами начали опускаться сумерки, Кира готова была съесть даже холодное овощное рагу, но мальчишка вернулся, только когда совсем стемнело: светлая кучерявая головка сунулась в окно, повертелась, заметила притаившуюся в углу Киру.

— Так что, идём?

Они выбрались наружу, и мальчик повел её вглубь города, уверенно выбирая дорогу среди путанных улочек.

— Я тебе поесть захватил, кстати, — он достал из заплечного мешочка хлеб и бутылку молока.

— Меня зовут Рутом, — представился мальчишка.

— Киа, — прошамкала девушка. — То есть Кира. А что за надёжное убежище, про которое ты говорил?

— Увидишь, — загадочно пообещал мальчик.

Он быстро шагал впереди, так что жующей на ходу девушке приходилось очень стараться, чтобы не отстать. В голове её роились нехорошие подозрения. «Либо он приведёт меня сейчас в какой-нибудь сарай, который местные мальчишки используют как свою штаб-квартиру и торжественно именуют „убежищем“, — думала Кира, — либо (чем чёрт не шутит?) и вправду в какое-нибудь надёжное место. А мне нужно как-то выбраться из города и найти Клауда, или кого-то, кто знает, где искать того учёного. Как же он называл город, в который мы плыли? Хоть убей, не помню… А… Аван? Авонмор! Я не безнадёжна.»

Они остановились в глухом переулке, мальчишка огляделся, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, и подошёл к полукруглому окошку на уровне тротуара. Окошко было зарешёчено, однако мальчишка как ни в чём не бывало снял решётку, и поманил Киру.

— Нам туда, — показал он.

Окошко было достаточно широким, чтобы в него мог пролезть, пусть и с трудом, взрослый человек; изнутри явственно тянуло подвалом.

— Там не высоко, — подбодрил Рут. — Иди первой, мне нужно поставить на место решётку.

Вздохнув, Кира сперва скинула рюкзак, потом легла на живот, ногами вперёд, пролезла в окошко, свесилась на руках и соскользнула вниз. Приземлившись на пол, она стукнулась ладонями о стену и неуклюже села. Рядом ловко спрыгнул Рут. Пошарив у стены, он достал откуда-то большой фонарь — банку, в которой бились светлячки. Стало немного светлее. Оказалось, что они стоят в кирпичном туннеле, посередине в каменном русле текло нечто студёнистое и блестящее, но запах исключал любые сомнения относительно природы загадочного вещества.

— Это канализация? — прогнусавила Кира, закрыв рукавом нос.

— А что ещё? — хмыкнул Рут. — Да тут недалеко, по дороге притерпишься.

«Цивилизация, — подумала Кира. — Она появляется только тогда, когда люди начинают строить системы для туалетов».

Рут, приподняв фонарь, пошёл вперёд по кирпичной дорожке вдоль канавы. Потолок нависал слишкомнизко, так что Кире приходилось наклонять голову, чтобы не стукаться о заплесневелый от сырости кирпич. Постепенно туннель забирал всё ниже, идя под уклон, несколько раз попадались окошечки, выходившие на улицу, потом пропали. Они свернули в отдельный коридор, оставив позади грязные стоки, по стенам здесь тянулись медные трубы с большими вентилями, воздух был сухим и тёплым.

— Для чего они? — спросила Кира.

Рут на ходу оглянулся через плечо.

— Водопровод, — коротко объяснил он. — Он во всех приличных городах есть, ну и в нашем Сорохгоре. У нас город небольшой, но зато очень развитый.

Говорил он так, будто повторял чьи-то слова, а за взрослыми подростки начинают повторять только если эти взрослые представляют для них какой-то авторитет. Вряд ли это были его родители, Рут не был похож на ребенка, считающегося с родительским мнением, скорее всего, у мальчика водились взрослые друзья, какая-нибудь местная банда. «К ним-то он меня и ведёт», — поняла Кира, но поворачивать назад было поздно: во-первых, она всё равно не запомнила дороги, а во-вторых, мальчик вызывал у неё доверие, она не могла объяснить, но вряд ли её ждал подвох.

Ну и в третьих деваться ей всё равно было некуда.

Коридор вскоре расширился, воздух стал не таким спёртым. Рут остановился перед грудой ящиков, загромождавших проход, и объявил, что они пришли.

— Это и есть твоё убежище? — уточнила Кира, и вдруг из-за ящиков вышли двое мужчин, одетых как рабочие, но вооружённые саблями.

— Привет, Рут! — один из мужчин дружелюбно помахал саблей, подходя ближе. — Кто это с тобой?

— Киа, — представил мальчик. — Ей некуда было пойти, вот я и решил позвать её к нам.

— Поторопился ты, — нахмурился второй, посмотрев на девушку взглядом профессионального следователя. — Ладно, Азари разберётся.

Размеры подземной сети туннелей поистине впечатляли: в конце концов для того, чтобы проложить трубы, много места не нужно, и даже если архитектор хотел оставить проходы для рабочих, туннели всё равно были слишком большими. Возможно, раньше они служили для каких-то иных целей, зато теперь превратились в общежитие: на досках, застеленных одеялами, спали люди, некоторые мрачно ели из деревянных тарелок за самодельными перекошенными столами, кто-то чистил саблю или штопал прореху на рубашке. Люди сидели угрюмые, вновь пришедших они провожали мрачными взглядами. Место всё навязчивее напоминало разбойничий притон.

Наконец они миновали последнюю комнату, и, провожаемые несколькими парами внимательных глаз, отодвинули занавеску и вошли в маленькое помещение, обставленное не то, чтобы лучше предыдущих, но всё же заметно чище. Из-за стола навстречу им поднялась высокая темноволосая женщина, одетая по-мужски, в тяжёлых сапогах и с саблей у пояса. Смуглое лицо с высокими скулами, прищуренные глаза, над бровями выступали тёмные наросты, немного похожие на те, что есть у ящериц, правую бровь рассекал тонкий белый шрам. Склонив голову на бок, женщина оглядела их и вопросительно изогнула бровь.

— Ровкач, Брыс — как это понимать?

— Привет, Азари! — весело выкрикнул Рут, подбежав к женщине. — Я привёл новобранца!

— Надо ещё посмотреть, новобранец она, или… — Азари выразительно замолчала.

— Над ней мачеха издевалась, заставляла постоянно работать, и ей пришлось сбежать из дома. — затрещал мальчишка. — Ей пойти некуда, можно, она побудет здесь?

Азари пронзительно посмотрела на молчавшую Киру. Девушка не встревала. Ей очень не понравилось, как эта женщина смотрела на неё, точно видела насквозь. Такую не обманешь глупой сказочкой о забитой жизнью падчерице. Азари улыбнулась, словно прочитав её мысли.

— Покажи-ка руки, — велела она.

Кира вытянула руки ладонями вверх, уже понимая, для чего. Азари бросила быстрый взгляд и покачала головой.

— Самое тяжёлое, что эти руки держали в жизни, это ложка.

Ровкач и Брыс напряглись, сообразив, что что-то не так.

— Почему бы тебе не снять шляпу? — спросила Азари. — Здесь ведь довольно жарко.

Кира промолчала. Азари рассмеялась.

— Да ладно, я и так уже догадалась, кто ты: ты та самая девушка, удравшая прошлой ночью из дворца! Невеста нашего дракона. Только не пугайся, мы не станем тебя выдавать.

— Ты извинишь меня, если я не поверю?

— Выбора-то у тебя особого нет, — пожала плечами Азари. — Согласись, если бы мы и вправду желали тебе зла, нам не к чему был бы обман — ты и так в нашей власти.

— Трудно поспорить… — пробормотала Кира. — Хорошо, но почему вы готовы помогать мне? В человеческое бескорыстие я не верю, уж прости.

Азари прикусила нижнюю губу, секунду помедлила, точно борясь с какими-то внутренними сомнениями. Возможно, она засомневалась, что девушка и вправду та, за кого её приняли, а не какой-нибудь подосланный агент. Она всё-таки кивнула.

— Брыс, Ровкач, возвращайтесь на пост. Рут, ты можешь пойти поиграть.

— Я не маленький, чтобы играть! — возмутился мальчик.

— Хорошо, — покорно вздохнула Азари. — Тогда ступай с Ровкачом и Брысом на пост.

Мальчик приуныл: он жаждал получить секретное, опасное здание, но теперь, когда ему официально отдали приказ, на который он сам и напросился, поспорить не мог, хотя стоять на посту определённо не было пределом его мечтаний. Понурившись, он вышел из комнаты, и Азари прикрыла за ними дверь.

— Присаживайся, — она жестом пригласила девушку к столу, накрытому к ужину.

Меню разительно отличалось от разносолов, подававшихся в замке, но изголодавшейся Кире было не до сравнений. На столе стояли блюдо с какими-то варёными овощами, хлеб, бутылка красного вина и кувшин с чем-то тёмным, на пробу оказавшимся напитком вроде морса. Странное дело: дома она никогда не думала столько о еде, как здесь, наверное, потому, что там поужинать, или позавтракать не было такой проблемой, и можно было выбирать и привередничать, съесть что-нибудь сладкое под настроение… Хорошее было время.

Пока Кира ела, Азари, сидя напротив, потягивала из деревянного кубка вино и рассказывала:

— Всё началось много лет назад, когда нашим мэром был отец леди Лахесис, господин Моппс. Наш городок всегда был слишком слаб, мы платили дань нескольким разбойничьим шайкам, промышлявшим на горных перевалах. Мы добывали в горах горючий камень и переправляли его в другие города, но из-за того, что приходилось постоянно платить всем этим бандитам, Сорохгор постепенно нищал. А потом в горах появился дракон. Первыми его заметили камнеделы, работавшие в шахтах, они принесли тревожные вести в город, а скоро дракон явился сам. Он разрушил большую часть зданий, поубивал кучу народа. Когда он улетел, мэр Моппс послал самых отчаянных парней разыскать его логово, а когда они вернулись, он сам пошёл к дракону.

Здесь Азари прервалась на драматическую паузу — талант рассказчицы у неё был налицо, но слушатель попался неблагодарный. Когда пауза слегка затянулась, Кира приподняла голову и виновато покивала: мол, действительно, это невероятно занимательно. Всеми страхами пуганый телезритель из двадцать первого века, видевший и программу «Вести» и «Очевидец», и всевозможные научные передачи о катастрофах вряд ли мог по достоинству оценить ужасы, которые расписывала Азари.

— Похоже, ваш мэр был храбрым парнем, — сказала девушка, чтобы сказать хоть что-то.

— Да, он обладал многими недостатками но трусом не был никогда, — кивнула Азари. — Никто не знает, что он сказал дракону, но он сумел договориться: в обмен за плату ящер согласился не просто не трогать город, но даже защищать его в случае необходимости. По-правде говоря, ему пришлось лишь раз или два исполнить своё обещание — чтобы разогнать шайки бандитов, потом слухи разнеслись далеко за пределы наших краев, и город больше не тревожили. Зато раз в год проводилась лотерея между всеми золотоволосыми девушками старше четырнадцати, и ту, которой доставался билет, отводили на Плешивую скалу, привязывали верёвками к столбу, а на рассвете за ней прилетал дракон.

— Он уносит девушек в своё логово? — спросила Кира. От морса ей стало лучше, появилось настроение поболтать.

— Нет, съедает прямо на месте, — невозмутимо ответила Азари, развеяв все иллюзии по поводу ящеров, похищающих девиц исключительно из эстетических соображений.

— Плешивая скала покраснела от крови, возле неё теперь гнездятся падальщики — жуткое зрелище, уж можешь мне поверить. Год за годом люди приносили эту страшную жертву, никто даже и не помышлял о том, чтобы остановиться, а когда в Сорохгор явился рыцарь, объявивший, что он победит дракона, так беднягу побили камнями, и он едва унёс ноги!

Азари вздохнула и сделала ещё один глоток из чаши. Взгляд её по мере рассказа делался все более жёстким, зрачки сузились, став похожим на две точки.

— Люди ожесточились. То, что казалось им немыслимым, стало приемлемым. Они провожали девушек на смерть с весельем: мэр учредил праздник, и каждый год горожане проходили по улицам города карнавальным шествием, выпускали фейерверки, танцевали, пели… Избранную девушку за несколько дней до смерти перевозили во дворец, окружали заботой, откармливали, если она была слишком худая. Город начал процветать, ведь доход от шахт больше не приходилось делить с разбойничьими шайками, мэр разбогател, построил замок. Его дочь приняла все бразды правления. Она родилась золотоволосой, но после достижения пятнадцатилетнего возраста так и не приняла участие ни в одной жеребьёвке. При её правлении в городе закончились рыжие девушки, те, что есть — все замужем, и сейчас она единственная подходящая кандидатура на роль жертвы. И тут мы подходим к вопросу о том, почему я решила тебе помочь.

Лицо Азари приняло заговорщицкое выражение.

— Видишь ли, до праздника осталось всего два дня, за такой короткий срок она никогда не найдёт нужную кандидатуру, и тогда горожане принесут в жертву её саму, потому что, как бы она ни была могущественна, собственные слуги притащат её на Плешивую скалу и привяжут к столбу. Этот обычай исполняется уже слишком долго, чтобы его можно было так запросто нарушить, именно поэтому они принесут её в жертву! — Азари торжественно замолчала.

— И тогда…? — подсказала Кира, которая совершенно не поняла, что там должно скрываться за этим молчанием.

— И тогда в дело вступим мы! — Азари хлопнула в ладоши. — Без леди Лахесис правительство окажется бессильно, не приученные воевать стражники не смогут оказать достойного сопротивления, и мы свергнем власть дракона! Когда в будущем году дракон явится за очередной жертвой, мы будем готовы: скалу обложат порохом, и, когда он опустится на неё, мы подорвём заряды, и избавимся от ящера раз и навсегда!

Последние слова Азари уже выкрикивала, возбужденно расхаживая по комнате, Кира смотрела на неё во все глаза и не знала, что и думать и как реагировать, а между тем Азари ждала от неё какого-то ответа.

— Может быть, я чего-то не понимаю, — осторожно начала Кира, — но почему нельзя взорвать его сразу, а обязательно ждать год?

— Потому что нам нужна смерть леди Лахесис, — нахмурившись, ответила Азари. — И время, чтобы подготовить город к смерти дракона. Мы слишком привыкли к защищённой жизни, горожане просто не готовы столкнуться с опасностями, а они буду: как только станет известно о смерти дракона, появится много желающих поживиться беззащитным, но богатым городком!

Кира смолчала, решив не соваться в чужой монастырь с претензиями и предложениями: пусть придумывают всё, что заблагорассудится! Ей хватит и того, что революционеры сочли нужным включить незнакомку в свои планы. Кстати о помощи…

— Мне нужно как-то выбраться из города, — сказала Кира. — Стражники будут искать меня, и в городе оставаться опасно, кроме того, мне нужно как можно быстрее попасть в Авонмор, а я не знаю, где он находится.

Азари задумалась, по привычке прикусив губу.

— Золотоволосые люди большая редкость, — произнесла она.

— Я русая. Так ты поможешь мне выйти из города?

Женщина отвела глаза и неловко кашлянула. Вот с такого кашля и начинаются все неприятные разговоры, вроде: «Кхм… кажется, я зашил в вас свой скальпель», или «Милый, а как ты относишься к детям?»

— Я надеялась, что ты поможешь нам, — призналась Азари.

— Я?! — возмущения в возгласе несостоявшейся жертвы хватило бы на четверых. — Да что я могу?!

— Но ты же сбежала из замка, — напомнила Азари. — Ты перехитрила Лахесис, удрала на следующий же день после того, как тебя заперли в башне. Я не могу вспомнить ни одну из знаменитых авантюристок с золотыми волосами, но по удали ты не уступила бы и Рошер Найверт!

Кира не знала, кто такая Рошер Найверт, но сравнению с ней не обрадовалась: похоже её принимали за ту, кем она не являлась, нужно было срочно исправить положение, иначе припахают к революции — ахнуть не успеешь.

— Ты ошибаешься, весь мой побег — сплошное везение и ни грамма расчёта, я не смогу вам помочь, я даже драться не умею!

— Так ты стрелок? — уточнила Азари. — К сожалению, у нас нет огнестрельного оружия, нам оно не по карману. Но твой опыт нам очень пригодился бы…

— Да нет у меня никакого опыта, — устало произнесла Кира. — Я же говорю — мне повезло. Я вовсе не наёмница и толку от меня не будет никакого. Лучше помоги мне покинуть город, тогда стражники точно не схватят меня, и у вас не сорвутся планы по поводу мэра и дракона. Сплошная выгода для всех!

Азари, похоже, так не думала. Она надолго замолчала, села за стол, подлила себе ещё морса. Лицо её выражало напряжённую работу мысли, она решала, а Кира молилась, чтобы выбор оказался в её пользу. Наконец Азари покачала головой.

— Нет, выводить тебя из города сейчас слишком рискованно. Если ты не можешь… — она сделала паузу, — или не хочешь помочь, то просто оставайся здесь, пока всё не решится. Позже уйдёшь без всяких препятствий.

Спорить Кира, конечно, не стала, всё же она находилось не в том положении, чтобы выбирать. С тех пор, как она попала сюда, она лишилась не только таких милых сердцу вещей как душ или зубные щётки, но и возможности выбирать. Судьба точно ставила стены, загоняя её в лабиринт, по которому она бежала как подопытная мышка, и оставалось лишь надеяться, что в конце лабиринта её ждёт сыр, а не шприц с прививкой нового бактериологического оружия в заднюю лапку.

***

Лахесис нервно расхаживала по комнате, время от времени отдёргивая руку, тянувшуюся ко рту, чтобы не грызть ногти. Паршивка сбежала! Непонятно, как, но ей это удалось. Худородная девчонка, варварка, доказала, что она не такая уж она и простушка, удрав из под носа у стражи. Кроме того, её побег странным образом совпал с кражей реликвии, а в совпадения Лахесис не верила. Могло ли так случиться, что девчонка была отвлекающим манёвром?..

Лахесис перестала мерить шагами комнату и подошла к окну. Город лежал внизу на склоне горы как на ладони, ночь наползала на него вязкими чёрными сумерками, и на площадях там и тут загорались огни фонарей. Город принадлежал ей, созданный её руками, по её мечтам и мыслям. Город должен был стать наследием её династии, династии мэров, правящих Сорохгором…

Лахесис замерла. Кажется, ничего не изменилось, но она ощутила чьё-то присутствие, хотя была уверена, что через дверь никто не входил, и секунду назад никого в комнате не было.

Медленно, стараясь не делать резких движений, Лахесис повернулась.

— Вечер добрый, сударыня, — из тени занавесок, обрамляющих дверь, выступил темноволосый, худой парень в широкополой шляпе и ярком, но запылённом с дороги костюме. Бледное лицо его казалось совсем белым при неярком освещении.

— Это вы, господин Рук, — Лахесис не сумела полностью скрыть облегчения, прорезавшегося в голосе. Сейчас она была готова ко всему, даже к тому, что её посетит наёмный убийца. И ведь один уже был… пусть и приходил не за её жизнью.

— Я тут мимо проходил, дай, думаю, зайду, проведаю… — Рук по-хозяйски вольготно расположился в кресле напротив стола, со спокойным любопытством наблюдая за госпожой мэром. — Ту вещицу, которую я раздобыл для вас — выкрали, это верно?

— Да, — кивнула Лахесис. Она отошла от окна и села за стол напротив гостя. — Вор неизвестно как проник во дворец и прокрался в сокровищницу, по пути убив всех стражников. Однако в самой сокровищнице он встретил серьезное сопротивление — его сумели задержать на две минуты, и даже сбили с лица маску. После этого он сбежал. Но, если судить по маске, это был сам Тайли-Ти.

Лахесис выдвинула ящик стола и достала трофей. Маска была сделана очень изящно: провалы для глаз очерчены серебром, и вся поверхность украшена серебряным узором. Левая сторона маски была чёрного цвета, правая — белого. Белая половинка улыбалась, а у правой на щеке серебрилась слеза. Рук заинтересованно подался вперёд.

— В самом деле, маска Тайли-Ти, — хмыкнул он, рассмотрев «сувенир». — Хотя странно, что наёмный убийца занялся воровством… разве что его попросил сам император Незаходящее солнце: в Антакане к этой реликвии относятся с большим трепетом. Если убийцы такого класса начнут воровать, я могу остаться без работы!

— Всё это пустое, — резко перебила его Лахесис. — Меня сейчас беспокоит вовсе не убийца, а побег невесты дракона.

— Она сбежала? — Рук равнодушно изогнул бровь. — Я думал, ваших охранников так просто не перехитрить.

— Огрела служанку по голове и выбралась через окно, — раздражённо ответила Лахесис. — Я ещё займусь охраной, но девчонку нужно найти, и как можно скорее. Займётесь?

Рук лениво потянулся в кресле и покачал головой.

— Простите, госпожа, но поиск пропавших людей не совсем мой профиль.

Лахесис отвернулась.

— Не важно, — бросила она, — я уже отправила письмо в цех наёмников, и они обещали прислать идана сегодня ночью. Он найдёт девчонку. Стража уже прочесала весь город, не понимаю, как её до сих пор не нашли. Разве что кто-то её укрывает.

— А есть кому?

— Оппозиция, — неопределённо пожала плечами Лахесис, не желая вдаваться в подробности. — Другой работы для вас у меня нет, не обессудьте: я пока что не знаю, чем закончится празднование жертвоприношения, но возвращать Печать Гор пока не хочу: согласитесь, будет слишком странно, если мы с повелителем Антакана начнём периодически воровать её друг у друга.

— Что ж, ваше дело, — развёл руками Рук. — В таком случае, я откланяюсь.

Он поднялся с кресла, отвесил изящный поклон и, как полагается всем порядочным людям, вышел через дверь. Лахесис проводила его долгим взглядом, пытаясь представить, как же он всё-таки попал в комнату.

***

Кира не знала, сколько проспала, но, если принять во внимание то, что заснуть ей удалось только глубокой ночью, теперь должен был быть день. В повстанческом штабе царила тишина. Потирая бока (спать пришлось на досках, застеленных одеялом), она прошлась по комнате, умылась из бадьи, в очередной раз погрустила о горячем душе. Перекусив остатками вчерашнего ужина, Кира зашла в общую комнату, но никого там не застала.

— Все ушли на фронт, — задумчиво пробормотала она.

Не найдя ничего интересного, Кира выглянула в коридор и нос к носу столкнулась с каким-то типом в шляпе. «Тип» был одет чересчур щёгольски для повстанца, и девушка ринулась обратно в комнату.

— Подождите, не кричите, я только кое-кого ищу! — парень попытался схватить её за руку, но девушка легко выскользнула.

— Я и не собиралась, но вы подали мне идею! — ответила Кира, отбежав на пару шагов, но кричать, всё-таки, не стала.

— Клауд? — недоверчиво сощурилась она.

— Тебя трудно узнать… — протянул вор.

— Тебя тоже, — заметила Кира.

Клауд мельком оглядел себя, точно только сейчас заметил, во что одет.

— Я маскировался, — оправдался он.

— Аналогично, — кивнула Кира. — Как ты меня нашёл?

— Идём, по дороге всё расскажу, — схватив Киру за руку, Клауд потащил её в коридор. — У нас нет времени на слёзные изъявления радости от встречи и расспросы.

— Не зазнавайся — было бы, о чём плакать! — на бегу откликнулась Кира.

Впрочем, на некоторое время ей и вправду пришлось замолчать: мастер потаённых дел спешил так, словно за ними гналась вся стража города во главе с самим оголодавшим ящером. Клауд уверенно двигался через туннели, как-будто в голове у него была встроенная карта местности, лишь иногда задерживаясь на развилках. Одной из таких заминок Кира всё-таки воспользовалась, чтобы расспросить о наболевшем.

Конец ознакомительного фрагмента.