Экспресс Варшава – Тель-Авив

Владимир Янкелевич, 2020

Израиль – необычная страна. По историческим масштабам – страна-младенец, но этот упрямый младенец за семьдесят прошел путь, на который другим странам потребовались бы многие столетия. Рядом с нами сегодня живут те, кто знал их лично, кто вместе с ними строил и защищал страну. Их семейные истории и есть история Израиля. Герои книги встречаются со многими историческими личностями, такими, как Трумэн, Моше Даян, Исер Харел, легендарный глава Моссада. Жизнь сталкивает их с гангстерами, такими, как Меер Лански и многими помельче. Исторический контекст содержит многие малоизвестные сведения.

Книга третья: Нью-Йорк. Сентябрь 1938. Боб

Дождь льет, как из ведра, дворники автомобиля практически не справляются. Такое впечатление, что чаша терпения на небесах переполнилась, и начинается новый Всемирный потоп.

Полицейская машина медленно проезжает мимо парка Аллисон Понд. В машине двое патрульных. За рулем Боб. Его напарник Джо уплетает ужин, ему потоп-не потоп, важно поскорее домой. Жена его без ужина не отпускает в патрулирование. Еврейская жена, она по-другому не может.

Рация запрашивает их местонахождение.

— Мы на Пэнброк. Тут вроде драка собирается. Вывалились откуда-то человек 15. Дождь льет, а им все нипочем.

— Пусть разомнутся. Срочно в район доков. По докладам там стрельба. Доложите обстановку, направим поддержку.

В районе доков слышна мощная перестрелка. Создавалось впечатление новой Кастелламмарской войны¹¹.

Боб осторожно подъезжает к району стрельбы, незачем обнаруживать себя раньше времени.

— Что будем делать, сержант?

— А ничего особенного, Джек, главное не лезть впереди всех. Подождем ребят, а то с нашими двумя стволами тут ловить нечего. Такое впечатление, что все банды Нью-Йорка решили выяснить отношения почему-то именно здесь, и именно во время нашего дежурства.

Джек, достал свой любимый винчестер, он управлялся им просто виртуозно. В такой ситуации, это очень полезное оружие. Своей зоной поражения винчестер может заменить с десяток пистолетов, но только на короткой дистанции.

Дорога впереди перекрыта сброшенным контейнером. За ним вроде тихо.

— Боб, чего они бесятся. Жить устали?

— Просто ребята переели бифштексов. От этого руки почти сами по себе потянутся к оружию. Это не Монтекки и Капулети. Эти пострашнее — семья Маранцано и семья Лучано. Вчера предупреждали об этом. Ты что, забыл? Меряются, у кого больше!

— А что больше?

— А все, важно чтобы больше, а что — неважно.

Пуля разбила боковое стекло автомобиля.

— Пора менять положение. Да и где обещанная поддержка? Мы что, вдвоем эту войну должны выиграть?

Стрельба усилилась. Боевики Маранцано и Лучано патронов не жалели, активно убивали друг друга, и, заодно, тех, кто мог случайно оказаться на линии огня. Боб начал объезжать их справа, чтобы только не оказываться в эпицентре боя, не повторить глупости, которую он сделал вчера, арестовав одного из убийц на виду у всей улицы.

Боб иногда думал, что чем больше бандиты будут убивать друг друга, тем чище будет город. Но их взаимные убийства не помогали. Уже прошла война, названная «Кастелламмарской», а город чище не становился. На смену убитым приходили другие, пока еще живые. «Великая депрессия» делал свое дело, работы не было, а в «семье» есть какой-то шанс заработать.

Мимо пробегал очередной «герой». Кто-то невидимый из «Чикагского пианино¹²» дал по нему очередь, и это чуть не стоило Бобу жизни. Пули защелкали по контейнеру над головой.

«Герой» лежал на асфальте, и Боб решил рискнуть и разжиться томи-ганом. В его кольте М1911 оставалось только 4 патрона, да в запасной обойме еще 7. Особо не разгуляешься. С автоматом в руках можно будет чувствовать себя увереннее.

— Джек, прикрой меня!

Боб бросился к лежащему на земле автомату, поскользнулся и упал в лужу. Невидимый стрелок выстрелил по нему, но не смог попасть, и Джек поймал пулю, предназначавшуюся Бобу.

В это время в их сторону побежали трое боевиков. Боб уложил их из пистолета, а затем еще двоих.

Нужно было выбираться из этой передряги не только самому, но и вытащить напарника. Джек, совсем молодой парень, недавно женился. Нашлась же дуреха, согласившаяся на это.

Боб взвалил Джека на плечо, тот застонал.

— Стонать должен я, кроме тебя тащу еще и твой ужин, так что терпи.

Боб прижался к мокрой стене. Ночью, на ее фоне он был практически незаметен. Дело портили только сдуру заехавшие в опасную зону автомобили. Когда на плащ Боба попадал луч фары, то отблеск мог его выдать. Двигаться было опасно, но еще опаснее стоять на месте.

В это время пуля попала в бензобак их автомобиля. Взрыв и яркое пламя отвлекли стрелявших и дали возможность сменить позицию.

Боб начал медленно продвигаться вдоль стены к соседнему зданию. Вдруг он чуть не рассмеялся, неожиданно представил, как смотрится со стороны: на плече — раненый Джек, в одной руке томи-ган, в другой — кольт. В такую картинку даже в Голливуде не поверят.

На счастье, дверь была открыта. Боб случайно задел стену, Джек застонал.

Наконец они в коридоре. Тут по крайней мере не льет. Ни одна дверь не открылась, никто не реагировал ни на звонки, ни на стук в дверь. Боб взвалил напарника на плечо и поднялся этажом выше.

— Откройте! Полиция!

Реакции никакой. Боб уложил Джека рядом с дверью и ударом ноги вышиб дверь.

В квартире оказались две дрожащие от страха женщины.

— Полиция! Где у вас телефон?

Боб уложил Джека на диван и стал звонить в участок и скорую помощь.

— Ранен офицер полиции!

Помощь пообещали.

Женщины, как могли, перевязали Джека и приготовили кофе. И только сейчас Боб почувствовал, что ранен. Он посадил Джека рядом с собой, боялся, что тот задохнется, если потеряет сознание. Через некоторое время он отключился и сам.

Боб пришел в себя от того, что кто-то его тряс за плечо.

— Отпусти, Боб, его нужно срочно увозить.

Это говорил полицейский, приехавший за ними.

«Черт побери, нужно было ехать с Лео в Палестину». Это была последняя мысль перед потерей сознания.

Полицейский врач занялся Бобом.

— В нем одна пуля и две навылет прошли. Крови много потерял.

— Как шансы?

— Справится. Здоров, как чертов бык на ранчо моего отца. Танцы на улице вроде закончились?

— Закончились. Бери, понесли.

* * *

Прошло три дня. Боб еще с рукой на перевязи работает с бумагами.

— Боб, а гаубицей тебя повредить можно? Томми-гана вроде недостаточно?

Это Липски. Язык чесать его любимое развлечение.

— Боб, тебя капитан требует.

Капитан кого-то разносил по телефону. Боб ждал. Он стоял и думал, что тот, на другом конце провода возможно и виноват, но трубка телефона уж точно ни при чем…

Наконец разговор закончился.

— Садись, Боб, чего стоишь, не знаешь куда сесть? И вообще, как лейтенант, ты должен ко мне чаще заходить.

— Как сержант, сэр!

— Уже, как лейтенант. Там у входа тебя журналисты ждут, так что ты уходи через второй выход. Для полицейского фотография в газете может быть к концу карьеры. Есть примета такая, конечно, если заниматься не бумажной работой. Сейчас иди, приготовь что надо, с ребятами нужно отметить.

— А вы, капитан?

— Я обязательно приду. А сейчас иди, работы много.

* * *

Дома Боб чувствовал себя одиноко. Женитьба? Какая женитьба, ты не можешь знать свой завтрашний день, что ты можешь предложить женщине? То, что тебя похоронит государство? А ей это нужно?

Боб уселся на свой знавший лучшие времена диван, налил виски, и потянулся за альбомом с польскими фотографиями.

На одной из них он был сфотографирован на ринге после боя со спортсменом из Познани. Хорошо, что ребята попали в кадр. Где они сейчас, как они?

Лео возделывает свою любимую Палестину. Наверное, без звуков томми-ганов. А Марек вероятно уже в СССР…

Зарплата лейтенанта наверно позволит через пару лет съездить, повидаться. Это будет здорово. А сейчас нужно готовиться к пати.

Но до встречи с друзьями оказалось не два года, а девять лет.

Примечания

11

Кастелламмарская война — кровавый конфликт за контроль над италоамериканской мафией между сторонниками Джо Массерия и Сальваторе Маранцано. Войну назвали так, потому что Маранцано был родом из Кастелламмаре-дель-Гольфо.

12

Так был назван «Томми-ган» — автомат Томпсона, излюбленное оружие мафии, полиции и военных.