Планёрка

Владимир Юрьевич Карасев, 2007

Как известно – мысль материальна. Иногда творческая фантазия может поменять нашу жизнь. И не только нашу. Энергия творческого потенциала человека ещё является большой тайной для современной науки. Вот об этом наш рассказ.

Тёплое июльское утро в небольшом провинциальном городке. Тишина и спокойствие. Среда. Без пятнадцати десять. Кабинет главного редактора местной районной газеты. Главный редактор Виктор Александрович задумчиво сидит за своим большим Т-образным столом, ожидая начала планёрки, назначенной на десять часов, и в рабочем блокноте неторопливо рисует маленьких симпатичных чёртиков. Чёртики у него получаются почему-то весёлые и беззаботные. Рядом с его рабочим блокнотом на гербовой бумаге лежит текст официального послания из местной администрации с неукоснительным указанием срочно повысить тираж районной газеты в два раза. Подобные послания приходят с постоянной периодичностью ровно два раза в год. И два раза в год этот вопрос очень серьёзно обсуждается сотрудниками редакции. Вот и сегодня предстоит обсуждение этого вопроса. Будет принято решение, сформулирована резолюция, сделаны предложения и отправлен ответ. А зимой опять предстоит отвечать на очередное указание. Всё как обычно: процесс идёт, но ничего не происходит.

Без пяти десять в кабинет не спеша входит главный бухгалтер Яков Соломонович, щупленький старичок в круглых очках, в старых потрепанных брюках, светлой рубашке и с толстой папкой бумаг в руках. Он усаживается в конце стола напротив редактора, молча раскрывает папку и углубляется в изучение принесённых им бумаг.

— Счета оплатили? — тихонько, не отрываясь от своего занятия, спрашивает главный редактор.

Яков Соломонович, не глядя на него, рассматривая свои бумаги, утвердительно кивает. Они вместе проработали много лет и давно понимают друг друга почти без слов.

В коридоре раздаётся шум и смех молодых парней, дверь широко распахивается, и в кабинет дружной толпой вваливаются трое сотрудников редакции. Её элита. Элита не потому, что они были какие-то избранные или гениальные. Просто это были талантливые и увлечённые ребята и других корреспондентов в редакции попросту больше не было.

Старший и самый опытный из них Андрей, севший на стул справа от редактора в конце стола рядом с Яковом Соломоновичем, недавно за серию опубликованных рассказов получил почётное звание «Золотое перо России». Второй корреспондент Лёха и молодой начинающий фотокорреспондент Сашка усаживаются рядом, напротив Андрея. Пока все располагаются, Лёха увлечённо продолжает рассказывать:

— Вы ушли, а я пошёл Светку провожать. По дороге она передумала ехать домой, и мы пошли ко мне.

— Так вы что, после ресторана ещё продолжали отмечать? — ненадолго отвлекаясь от своих чёртиков, глядя на Лёху, немного удивлённо спрашивает главный редактор.

— Ну да, — отвечает Лёха, — в парке, на скамейке.

Виктор Александрович не сильно осуждающе покачивает головой. Вчера они всей редакцией отмечали в ресторане День рождения Светки — подруги то ли Лёхи, то ли Андрея, понять было трудновато.

Светка — высокая, рыжая, стройная, ослепительно красивая девица, взбалмошная, независимая и очень талантливый художник — была любимицей всей редакции. Её обожали за острый язычок, взрывной и непредсказуемый характер и прекрасные картины местной природы, которые она писала маслом, и которые пользовались большим успехом не только в райцентре, но и поговаривали, что даже в Столице.

— Ну, так вот, — продолжает Лёха, — подхожу я утром к дому, а время — четыре часа.

— А что ты делал на улице в четыре утра, мы же в двенадцать расстались? — удивлённо глядя на него, спрашивает Сашка.

— Да Светка, зараза, захотела ночью шампанского. «День рождения у меня!» говорит, ну мне и пришлось тащиться за ним в супермаркет в четвёртом часу утра.

Андрей сочувственно хмыкает, главный редактор, продолжая рисовать чёртиков, опять не сильно осуждающе покачивает головой. Яков Соломонович смотрит на Лёху поверх очков, скептически вздыхает, и опять углубляется в изучение своих бумаг.

— Подхожу я к дому и, как вы думаете, кого я вижу, а?! — Лёха интригующе смотрит на присутствующих.

— Ну, без малейшего понятия, — с одесским акцентом неожиданно отвечает Яков Соломонович, на секунду отрываясь от изучения своих бумаг.

— Нашу дорогую Татьяну Степановну!

— Да иди ты… — в полном недоумении, отвалившись на спинку стула, поражается Андрей.

— Да-да. Я нисколько не преувеличиваю. С двумя огромными сумками, доверху забитыми водкой. А сама — в зюзю. Еле передвигается. Хотел я ей помочь дотащить эти сумки до её квартиры, но не успел. Она, покачиваясь, скрылась в своём подъезде. И как это прикажете понимать?

— Действительно, Виктор Александрович, — Андрей немного театрально обращается к главному редактору. — А где вчера вечером была Татьяна Степановна?

Главный редактор спокойно смотрит на Якова Соломоновича, Соломоныч поверх очков смотрит на Виктора Александровича. Редактор переводит взгляд на Андрея.

— Татьяна Степановна вчера была в местной командировке.

— А можно поинтересоваться — где?

Главный редактор утвердительно кивает.

— Вчера была презентация новой, недавно открывшейся в нашем городе, фирмы по производству алкогольной продукции.

— Вчера была!!! А почему нас с Лёхой не послали? Это же наша работа, мы бы такой репортаж забабахали…

— Ну, во-первых, Татьяна Степановна является начальником отдела рекламы нашей газеты. Кто, как не она организует у нас размещение рекламы. И как вы понимаете, реклама нам очень нужна. Рекламодатели хорошо за это платят. А мне надо, извините, выплачивать вам надбавки к зарплате. И, во-вторых, а как же тогда день рождения Светки?

Лёха и Андрей, молча, с нескрываемой досадой переглядываются. В это время открывается дверь и в кабинет входит Татьяна Степановна. Высокая, немного полненькая блондинка с красивой фигурой и великолепнейшим бюстом. Сегодня она пришла на планёрку почему-то в тонированных очках. Обойдя стол, она в полной тишине, под пристальными и ироничными взглядами сотрудников, неторопливо усаживается на стул между Андреем и столом главного редактора. Вытаскивает из своей сумочки блокнот и ручку, кладёт их перед собой, раскрывает блокнот и спокойно смотрит на главного редактора.

— Голова не болит? — наклоняясь к ней, ехидно шепчет Андрей.

Татьяна Степановна, не удостаивая его взглядом, отрицательно качает головой.

— Ну вот, все в сборе. Начнём.

Главный редактор берёт в руки лист бумаги, полученный из администрации, и неторопливо его зачитывает. Все сидят в глубоком молчании, ожидая дальнейших указаний.

— Какие будут предложения по увеличению тиража нашей газеты? — спрашивает Виктор Александрович.

— И что они себе там думают? — звонко произнося букву «ч», с одесским акцентом, закрывая папку с бумагами, отвечает Яков Соломонович. — У нас не берут даже то, что мы имеем. Как мы можем его поднять? Мы же и так живём на одной рекламе. Да разве это жизнь?

— Нашему населению этого тиража хватает, — дополняет его Лёха. — Не можем же мы, чтобы увеличить подписку на газету, заняться вопросами увеличения численности народонаселения нашего небольшого городка.

— А что?! Шикарная мысль, — откинувшись на спинку стула, с воодушевлением отвечает Андрей. — Только нас с тобой, Лёха, на весь город не хватит. Соломоныч, поучаствуешь в этом процессе?

Соломоныч досадливо и с укоризной смотрит на Андрея поверх очков.

— Мне бы с рекламой разобраться…, да и Циля Моисеевна будет против такого расклада. Мы находимся не в таком оптимистичном возрасте, любезный. Хотя…

И он задумчиво, что-то прикидывая в уме, начинает смотреть в окно. Словно на улице можно найти подсказку в этом вопросе.

— Мне кажется, что надо начать публикацию чего-то нового, захватывающего, необычного, — молодой фотокорреспондент Сашка, впервые участвующий в подобном совещании, с энтузиазмом обводит всех восторженным взглядом. — Про инопланетян, например, или аномальные явления. А то действительно в газете почти только одна реклама. Даже противно.

— Поосторожнее, молодой человек, — Татьяна Степановна с материнской снисходительностью смотрит на Сашку. — Не забывайте, что я вас всех кормлю.

— Ещё бы и напоила, — ехидно шепчет ей на ухо Андрей.

— Реклама конечно хорошо, — Лёха выразительно смотрит на Татьяну Степановну. — Но хотелось бы чего-то более существенного.

— Мужики, — Татьяна Степановна закрывает свой блокнот и обводит всех испытывающим взглядом. — Я давно прошу себе помощника. Я просто замоталась одна тянуть все финансовые поступления в редакцию. Да! У меня это хорошо получается, но без помощника я просто задыхаюсь. Я кручусь как белка в колесе, обеспечивая поступление рекламы в нашу газету и, поверьте, очень дорожу своим рабочим местом и прошу, чтобы и вы к нему тоже относились с уважением и пониманием.

— А с каким восторгом к твоему месту относятся все рекламодатели нашего города… — ехидно шепчет ей на ухо Андрей.

— Андрюха, — Татьяна Степановна оборачивается и нарочито яростно смотрит на Андрея. — Прошу не хамить. А то не скажу, что одну сумку я притащила в редакцию.

Лёха и Андрей сразу вскакивают и пытаются выйти из-за стола.

— Сидеть, — главный редактор строго смотрит на друзей. — Это фонд редакции и планёрка ещё не окончилась.

Друзья переглядываются и с нескрываемым сожалением возвращаются на свои места.

— Если бы был помощник, — философски замечает Соломоныч, задумчиво продолжая смотреть в окно, — то и сумок могло бы быть больше.

— Точно, — Лёха выразительно и со скрытым намёком, смотрит на Андрея. — А может быть, Светку пригласим в помощницы Татьяне?

Андрей с восторгом подмигивает Лёхе.

— Гениально! А то помощник случайно много выпьет и много не утащит. А вот Светка…

— Эта та рыжая бестия, которая на нашем редакционном пикнике голая в озере купалась? — Татьяна Степановна ехидно и презрительно смотрит на друзей.

— Не голая, а топлес, — поправляет её Сашка.

— Да там же смотреть было не на что!

— Почему, — искренне удивляется Лёха. — Мне нравится.

— Мне тоже, — добавляет Андрей.

— Мне тоже, — неожиданно задумчиво повторяет Виктор Александрович.

— И мне, — тихо-тихо дополняет Соломоныч, продолжая смотреть в окно.

— Ну, вы и кобели, — шепчет шокированная Татьяна Степановна.

Наступает непринуждённая тишина. Каждый думает о чём-то своём, но почему-то кажется, что все думают о Светке.

— А я сделаю шикарные фотографии с изображением сотрудников нашего нового отдела рекламы, — неожиданно и восторженно восклицает Сашка.

— Точно! Топлес, — вставляет Лёха.

— Вот тираж нашей газеты и поднимется, — быстро добавляет Андрей.

— Ну ты посмотри на них, — возмущённо хлопает руками по своим коленям Татьяна Степановна. — Ради тиража газеты готовы нас голыми пропечатать. Газету превратить в бульварное чтиво! Соломоныч, ну хоть ты им скажи!

— А что, — задумчиво что-то прикидывая в уме, неторопливо переводя взгляд на Татьяну Степановну произносит Соломоныч. — Это во все времена было доходным делом.

Татьяна Степановна, задыхаясь от возмущения, яростно сверлит взглядом сидящих сотрудников. Хорошо, что очки тонированные, а то бы она их всех просто испепелила.

— Виктор Александрович, — обращается к главному редактору Андрей, — а мысль ведь хорошая. Привлекаем Светку на общественных началах помощницей Татьяне Степановне. Думаю, что эффект будет весьма положительный.

— Не возражаю, — кивает Виктор Александрович. — Надо только со Светкой переговорить. Когда она может подойти ко мне в редакцию?

— Она поехала к родителям, — отвечает Лёха. — Будет завтра вечером.

— Так может, — Андрей обводит всех многозначительным взглядом, — перенесём наше совещание на пятницу, пригласим Светку, возьмём сумку, да и на природу рванём. Все вместе. Ведь погода такая шикарная стоит!

— Феноменально! Вот это мысль!!! — с восторгом подпрыгнув на стуле, поддерживает эту идею Лёха.

— Ну, тогда скидываемся по пятьсот рублей.

— Соломоныч, — Сашка с надеждой смотрит на бухгалтера. — А зарплата, когда?

— Как обычно, в понедельник.

— Лёха, а ты мне штукарь до зарплаты одолжишь?

Лёха утвердительно кивает и обращается к главному редактору.

— По-моему, хорошее решение вопроса, Виктор Александрович, как вы думаете?

— Пятница, говоришь. Ну что же, я не возражаю. Кому сдавать деньги?

— Конечно нашей очаровательной и обворожительной Татьяне Степановне, только она может разумно приобрести должную и соответствующую закуску.

— Лёха, а ты всё же подхалим по своей натуре, — улыбается довольная Татьяна Степановна.

Она уже не сердится и деловито начинает собирать деньги с присутствующих.

— Ещё будут предложения по теме совещания, — спрашивает, обращаясь ко всем, главный редактор.

Все напыщенно задумываются. Чувствуется, что мысли у большинства сотрудников находятся где-то совсем в другом месте.

— Помогите мне, — неожиданно восклицает, обращается ко всем Сашка. — Ну не выходят у меня из головы слова новогодней песенки. Вертятся и вертятся. Ничего поделать не могу. Сил больше нет!

— Откуда у тебя в голове появилась новогодняя песенка, — удивлённо спрашивает главный редактор. — Июль ведь на улице.

— Да это Светка вчера с ним хоровод в парке вокруг дерева водила. Вот у него и застряло, — иронично поясняет Андрей.

— Ну, надо помочь человеку, коллеги. А какая песня?

— «В лесу родилась ёлочка». Но не вся песня, а только один куплет.

— Какой?

— «Трусишка зайка серенький под ёлочкой скакал».

Все недоумённо переглядываются и опять глубоко задумываются. Возникает напряжённая творческая тишина. Неожиданно Андрей обращается к Лёхе, пристально глядя ему в глаза.

— Слушай, Лёха, а тебе ничего подозрительного не показалось?

— А что?

Лёха улыбаясь внимательно смотрит на Андрея. Внезапно во взгляде Андрея он видит прыгающих смешливых чёртиков, словно Андрюху распирает от смеха, но вид у него остаётся очень серьёзным.

— Трусишка зайка был серенький, — внимательно глядя на Лёху, медленно и глубокомысленно повторяет Андрей.

Лёха неожиданно начинает чувствовать возникающее внутри себя просыпающееся вдохновение, его вдруг начинает распирать от внезапно возникшего, но ещё не окончательно сформировавшегося творческого порыва. Что-то неуловимое вертится в голове, но никак не складывается в чёткое понимание. Он опять внимательно и настороженно смотрит на Андрея.

Конец ознакомительного фрагмента.