Сталинград-2042

Владимир Эдуардович Черпилло, 2019

Хотя действие книги «Сталинград-2042» разворачивается в далеком 2042 году, от узнаваемости действующих персонажей и обстоятельств, предшествующих началу ядерной войны становится не по себе. Ее героям придется на себе испытать, к чему приводит безответственность политиков и равнодушие простых людей. Тем, кто не готов был ни чем пожертвовать ради свободы и справедливости, через несколько лет придется заплатить страшную цену. "Может быть, третья мировая давно началась, а мы не заметили этого?" – говорит один из главных героев и, возможно он недалек от истины, судя по выпускам новостей.

Глава 5

Дорога к дому

Иван вырулил на улицу Пискунова и скоро проезжал перекресток, у которого вчера вечером они все вместе отмечали его день рождения. Бросил взгляд на выбитые окна, перевернутые столики и сердце кольнуло. Казалось, это было не вчера, а год назад, настолько нереальными сейчас представлялись события прошлого вечера, что память отказывалась с ними смириться, будто блокировала их из чувства самосохранения.

Но это был не сон, и чем дальше проезжал Иван по улице, тем больше находил отметин вчерашних событий. Вот трамвай с выбитыми стеклами замер на следующем перекрестке, на его борту запеклись сгустки крови, видно людей порезало осколками. Вот сгрудились несколько автомобилей, отброшенных друг на друга ударной волной и смятых, словно консервные банки. Никто их не пытался убрать, видно городским службам было не до этого. Светофоры, как ни странно, работали, машин было не много, но доехав до Ильинской, дорогу пересекла колонна бронетранспортеров и армейских грузовиков, направлявшихся к центру города. Гаишники куда-то пропали и Иван с облегчением вздохнул. Главное, отъехать подальше от Горького, а дальше можно будет показывать справку с бронью, он предусмотрительно всегда возил ее с собой с документами. Но в городе каждый уже знал, что Горьковский автозавод разрушен, она бы не помогла, останови его патруль здесь.

Вспомнив про травматический пистолет, который давил ему в поясницу из-под ремня и про нож в заднем кармане, Иван достал их и сунул в бардачок. Увидел там атлас автодорог и на следующем перекрестке внимательно изучил его, запоминая основные населенные пункты по пути.

Выезжая на проспект Гагарина, встал в небольшую пробку. Машин прибавилось, в основном легковых, под завязку забитых людьми. Некоторые из них косились на старую иномарку, разглядывая его, видно не понимали, почему это он один едет, когда они теснятся, как кильки в бочке.

Иван включил радио и начал искать работающую станцию. Через несколько минут в машине зазвучал довольно отчетливо какой-то новостной блок. Диктор сообщал о новых коварных действиях китайцев, — Монголия за один день была полностью аннексирована и присоединена к Китаю. Улан-Батор был захвачен десантниками, правительство арестовано и добровольно признало, что их страна всегда мечтала воссоединиться с могучим соседом. Правда, некоторые монгольские воинские части вступили в бой с захватчиками, но продавшаяся верхушка тут же приказала им сложить оружие во избежание бессмысленных жертв.

— Плохо дело, — подумал Иван, уж эту часть карты, висевшую над кроватью он запомнил наизусть, — протяженность границы между Россией и Китаем увеличилась вдвое, да и бомбить «братскую страну» будет непросто, а если многочисленная монгольская армия, вооруженная российским оружием вольется в китайскую, будет еще тяжелее.

Тем временем, по радио сообщали о первых результатах успешного ночного ракетно-ядерного обстрела китайской территории. Из трех тысяч выпущенных ракет своих целей достигли почти две тысячи, все крупные города и военно-промышленные объекты лежат в руинах. Залп произвели помимо ракетных установок, расположенных в европейской части России, подводные ракетоносцы, пришедшие в Восточно-Китайское море со всех концов мирового океана. Уничтожены также почти все китайские спутники. Надводные корабли России остались охранять западные рубежи страны от НАТО. Потом последовал список российских городов и крупных предприятий, разрушенных вчерашней китайской атакой. Иван запомнил только Нижне — Тагильский, Сталинградский и Кировский заводы, потому что знал, что там производились танки.

— Где же теперь танки будут делать, — с горечью подумал он, — придется использовать те, что есть. По последним доступным данным, их на ходу было меньше двадцати тысяч и не факт, что часть из них тоже не попала под удар еще на базах хранения, плохо дело.

За городом пробка рассосалась, основной поток машин свернул на запад, ему же надо было на юг. По атласу до Сталинграда было примерно тысяча километров, и Иван надеялся проскочить их за день. Единственное, что его волновало, это горючка, главное, чтобы АЗС работали. На всякий случай он решил заправиться на первой попавшейся, хотя у него было еще почти полбака, мало ли что будет дальше. Но все бензоколонки, которые он проезжал, были закрыты и на них стояли военные, видно было, что их уже взяли под контроль.

Единственное радовало, что видеокамер можно было теперь не бояться, ГАИ расформировано, да и кому теперь дело до штрафов. Иван втопил педаль газа и мотор приятно заурчал.

— Приятный все-таки салон, умели капиталисты машины делать, — подумал он, разглядывая шикарную кожаную обивку, местами потрескавшуюся, приборную панель, хромированные рычажки и кнопки управления, — у Андрюхи хоть и была «лада» прошлого года выпуска, но сильно проигрывала качеством отделки двадцатипятилетней иномарке. Он прикрепил к магнитной шайбочке на панели мобильник и попытался включить навигатор. Тот выдал ошибку и завис. Значит, не только китайские спутники, но и многие наши уничтожены.

Еще через час пути его первый раз остановили. Перед поселком Богоявление был выставлен военный блокпост, БТР перегородил дорогу, и автоматчики проверяли документы у вынужденных объезжать его «змейкой» водителей. Ивану повезло, что сержант, которому он сунул документы через окно, был какой-то восточной нации и его «бронь» произвела на него впечатление. Значит, он был не местным и о том, что ГАЗ больше не существует, еще не знал. Но все-таки, потребовал документы на машину. У Ивана сразу похолодела спина. Он залез рукой в пакет с продуктами, начал там шарить, понимая, что совсем про это забыл. Но тут рука нащупала какой-то тонкий сверток в целлофане. Развернув его, с удивлением обнаружил свидетельство на машину, старую бумажную ПТС и рукописную доверенность. В который раз мудрость Елены Владимировны и ее предусмотрительность его поразила. Он уже готов был предъявить найденные документы, но тут позади его машины послышался шум. В зеркале заднего вида он увидел, что военные вытаскивают из машины какого-то узкоглазого желтолицего водителя. В это время двое других таких же азиатов, сидевших на пассажирских сиденьях его машины, выскочили из нее и побежали в сторону леса. За ними никто не погнался, военные дали очереди из двух автоматов и те уткнулись в траву.

— Опять китайские шпионы, вторая машина за день, — буркнул Ивану сержант и, отмахнувшись от его документов, добавил, — проезжай.

Облегченно вздохнув, тот нажал акселератор, и автомобиль продолжил бодро поглощать километры шоссе. Ивану абсолютно не было жаль расстрелянных китайцев. Может быть, еще два дня назад на него и произвела бы впечатление эта сцена, но вчерашний день начисто лишил его чувства сострадания к врагу.

Примерно через полчаса увидел второй блокпост прямо перед указателем «г. Арзамас». Весь горизонт за ним был темно-коричневым от пыли. Через открытое окно донесся тот же отвратный запах, что висел над Горьким всю прошедшую ночь. Вооруженный постовой в форме МЧС подошел к машине Ивана и очень внимательно изучил все его документы.

— Куда едите?

— В Сталинград.

— С какой целью?

— Мать забрать к себе в Горький, она там после бомбардировки одна осталась, отец погиб, родных больше нет, — голос Ивана сорвался в конце.

Постовой внимательно посмотрел на него и сунул документы ему обратно.

— Арзамас тоже полностью разрушен, очень сильная радиация, можно большую дозу схватить, — он еще подумал и добавил, — у нас есть запасные комплекты защиты, мы их выдаем добровольцам — спасателям, но так и быть, ради твоей матери дам тебе один.

Он подошел к грузовику на обочине, отбросил тент и достал большой пакет.

— Советую сразу надеть, съезжай вон там, на обочине и переоденься, окна все закрой и вентиляцию выключи, иначе салон потом ничем не дезактивируешь.

Иван поблагодарил постового, взял пакет и съехал на обочину за грузовиком. Раскрыл целлофановый пакет, вышел из машины и стал натягивать резиновый комбинезон с бахилами. Завязав все ремешки, натянул противогаз, потом вспомнил о горючке и снова его стянул. Подошел к доброму постовому и спросил его, где еще можно заправиться дизелем.

— Через километр будет АЗС, скажешь офицеру, что от капитана Петрова, едешь добровольцем в Арзамас, он тебя заправит, не бесплатно, конечно.

— Спасибо, — обрадовался Иван и затопал резиновыми башмаками к своей машине. Противогаз пока решил не одевать, все равно на АЗС придется снимать.

Через километр действительно показалась заправка, правда с левой стороны. Иван свернул на нее и встал в очередь к колонке. Подъехав к ней за отъехавшим военным «уазиком», сказал «волшебные слова» стоявшему со шлангом в руке солдатику. Тот вопросительно посмотрел на сидевшего рядом в «волге» лейтенанта МЧС и тот нехотя кивнул головой.

— Сколько вам?

— Тридцать литров, пожалуйста.

— Зачем столько, до Арзамаса километров пять, — удивился солдат.

— Да чтобы не заправляться больше, мне же мотаться придется туда — сюда, — на ходу придумывал Иван, а сам незаметно показал ему крупную купюру.

— Хорошо, — рядовой незаметно взял бумажку и, сунув ее в карман, вставил пистолет в бак.

Когда бак наполнился, Иван с облегчением выдохнул.

— Там проехать хоть можно, дорога не завалена?

Солдат как-то странно посмотрел на него.

— Ничего, проедешь, пакет только под рукой имей, а то облюешься. Только направо не сворачивай, там как раз эпицентр, где раньше город Саров был, бывший Арзамас-16.

Иван подумал, что дальше вонь будет еще сильней и натянул противогаз. Выехав с бензоколонки, не сразу понял, куда поворачивать, потом сообразил и свернул налево. Через стекла противогаза видно было плохо, зато мерзкий запах не чувствовался. Вспомнив слова капитана, закрыл все окна, продул через салонный фильтр воздух в машине, и только после этого полностью заглушил вентиляцию. Без кондиционера через пять минут в машине стало нестерпимо жарко, Иван потел в комбинезоне, но терпел. Въехав в город, до него дошло, что солдатик имел в виду совсем не вонь, от которой может стошнить.

С обеих сторон дороги тут и там на обломках деревьев, изувеченных автомобилях, руинах строений, разрушенных взрывной волной висели останки людей. Не было видно ни одного целого трупа, разорванные фрагменты тел выглядели настолько ужасно и неправдоподобно, что вскоре Иван почувствовал нестерпимый рвотный рефлекс. Понимая, что вырвать в противогаз — значит, его лишиться, а снять — получить приличную дозу радиации, он остановился, согнулся, закрыл глаза и попытался подавить возникший ком в горле. Немного продышавшись, снова поехал, стараясь не смотреть по сторонам, глядел только на дорогу. Но тут увидел шедший впереди грузовик, с полным кузовом трупов и их частей. Иван тупо уставился на бампер грузовика, стараясь не поднимать взгляд, но вскоре грузовик свернул направо в переулок. Впереди виднелся огромный бульдозер, сгребающий человеческие фрагменты вместе с мусором с дороги. Изувеченные автомобили также сдвигались в сторону, расчищая проезд, видно за уборку взялись совсем недавно. По всему было видно, что здесь был если не эпицентр, то очень близко от него. Иван вспомнил, что вертелось у него в голове и не давало покоя, — Арзамас — 16, был такой секретный город — почтовый ящик, еще в советские времена там была создана первая атомная бомба. Так вот почему китайцы долбанули по этому, относительно небольшому городку, значит, до сих пор там было какое-то секретное военное производство.

Выехав из разрушенного города, уже на его окраине Иван заметил справа от дороги обломки огромного пассажирского самолета. В поле лежала задняя часть обгоревшего фюзеляжа, дальше виднелось одно крыло. Трупов с такого расстояния видно не было, да и вокруг никого, ни пожарных машин, ни скорой помощи. Наверное, крушение произошло в момент ядерного взрыва, не повезло им пролетать близко от эпицентра, пилотов, наверное, ослепило вспышкой, или самолет разрушила ударная волна еще в воздухе. Никто из спасателей поэтому даже не поехал на место катастрофы, не до того было. По полю бродила пара бомжеватого вида фигур, видно пытались поживиться вещами разбившихся местные мародеры.

Иван не стал останавливаться, только прибавил газу, чтобы быстрее вырваться из зоны заражения, так как в резиновом костюме в жару было уже невозможно находиться. Через десяток — другой километров дорогу перегородил военный «урал». Солдат — регулировщик в противогазе и костюме химзащиты крутил жезлом, загоняя все машины на автомойку.

— Обеззараживать будут, — догадался Иван и встал в очередь за старым «мерседесом». Никто его ни о чем не спрашивал, содрали пятьдесят новых рублей, и он проехал на автоматическую мойку. Пока робот протягивал «вольво» через пенные барабаны, он вышел из машины, подошел к импровизированному душу на улице и встал под его пенные струи. Помывшись, снял противогаз, стянул защитный костюм и, раздевшись догола, прошел в следующую кабинку из брезента. Солдатик безразлично выдал ему вафельное одноразовое полотенце, он вытерся, натянул опять одежду, забрал мокрый противогаз с резиновым костюмом и направился к выезду из мойки. Его автомобиль как раз показался из-за вертящихся щеток. Когда его полностью вытянули направляющие ролики, Иван забросил костюм с противогазом в багажник и сел за руль. Выехав из мойки, его вновь остановил другой солдат. Тот прошелся вокруг машины со счетчиком Гейгера, и было слышно, как тот тревожно пощелкивает. Потом сделал знак выйти из машины и Иван повиновался. Солдат поводил счетчиком со всех сторон и тот опять предательски затрещал.

— Сколько там? — спросил Иван, напрягшись.

— Половина зиверта, или пятьдесят рентген.

— Это много?

— Не так, чтобы много, лучевая болезнь может наступить с одного зиверта и выше, но облучение заметное. Вы костюм снимали в зоне?

— Я в Горьком без костюма ночь провел.

— Тогда понятно, больше не снимайте в зараженной зоне.

— Постараюсь, а у вас сменных фильтров для противогаза нет?

— У меня нет, но знаю, что МЧС-ники приторговывают ими.

— Ладно, спасибо, — Иван сел в машину и выехал с территории мойки.

Он только начал разгоняться, но хорошо, что не успел, иначе вылетел бы с шоссе. Слева на низкой высоте дорогу пересекли три боевых вертолета. Шум лопастей и завихрение воздуха было таким, что машину резко дернуло и потащило в кювет. Если бы скорость была немного выше, Иван вряд ли сумел ее удержать. Спина тут же вспотела, чтобы унять дрожь в руках, пришлось сжимать по очереди кулаки. Очень захотелось пить, Иван нашарил в пакете бутылку с водой и залпом опустошил ее наполовину.

Через час пути машин прибавилось, видно он догнал эвакуирующихся из-под Арзамаса. Но большинство через какое-то время сворачивало вправо, на запад и дорога вскоре снова стала свободнее. Видно, бежать в разрушенный Сталинград, мало кому приходило в голову. Приближалось обеденное время, захотелось перекусить, и Иван снова полез в волшебный бабушкин пакет. Там он нашарил бумажный сверток с пирожками и с удовольствием перекусил, не отрываясь от дороги. Пирожки оказались с капустой и картошкой, Иван мысленно, в который раз поблагодарил предусмотрительную Елену Владимировну.

Включив радио, стал переключать станции и на одной услышал выпуск новостей. Диктор рассказывал, что в задержанном ночью кортеже оказался не Подорожный, а один из его двойников. Кто бы мог сомневаться, двойников у него хватало.

Часа три он проехал спокойно, не было ни блокпостов, ни потока машин, ни военной техники. Миновав поворот на Саранск, а затем на Пензу, не заметил каких либо разрушений. По радио в это время передавали репортаж из разрушенного Горького, и Иван с удивлением узнал, что помимо двух известных ему оборонных заводов, под удар попал еще и авиастроительный завод «Сокол», производивший истребители МиГ. Видно, китайцам о секретных заводах Горького было известно куда больше, чем его жителям. Подъезжая к Саратову, Иван вспомнил о том, что там тоже был военный авиационный завод, но в девяностых годах прошлого века его обанкротили, цеха снесли или переоборудовали под торговые центры и завода не стало. Может быть, к счастью жителей города, иначе он тоже попал бы под раздачу, как Горький и Сталинград. Кстати, Волгоградский тракторный и металлургический завод «Красный октябрь» в «нулевых» постигла та же участь, что и Саратовский авиационный, их обанкротили. Но потом, каким-то образом, руководство города добилось их восстановления. Тогда все этому радовались, ведь безработица сократилась, налоговые поступления в бюджет выросли. И как к этому относиться теперь, когда полгорода из-за этих заводов превратилась в руины?

Не доезжая до Саратова, Иван захотел остановиться, сходить в туалет в ближайшей лесопосадке. Уже выйдя из машины, решил вернуться и взять из бардачка «травмат», мало ли кто там, в кустах, время то неспокойное. Но в лесу было тихо, пели птички, порхали бабочки, звенели комары, жизнь продолжалась несмотря ни на что. Быстро сделав свои дела, Иван пошел назад к своей машине, но заметил, что она уже не одна. Позади нее впритык остановился черный китайский внедорожник, а вокруг его «вольво» прохаживались два бритых амбала, заглядывая в окна.

— Твоя машинка? — спросил один из них Ивана, когда тот подошел к непрошенным гостям.

— Ну, моя, а в чем дело? — Иван сразу напрягся, чувствуя исходящую от них опасность.

— Она дизельная?

— Да, а что?

— Горючкой не поделишься? — спросил тот, что был поближе, и Ваня заметил у него в руке здоровый кусок арматуры.

— Не могу, иначе мне до дома не хватит, — отвечая, он заметил заходящего со спины третьего и инстинктивно стал разворачиваться к нему. Но тут второй амбал, который обошел его машину и которого он упустил из виду неожиданно огрел его бейсбольной битой. Целил он ему в голову, но Иван в последнюю долю секунды успел уклониться, и удар пришелся в левое плечо. Скатившись от удара в кювет, понял что левую руку он не чувствует и отбиться от троих не сумеет не смотря на то, что в институте несколько лет занимался каратэ. И только почувствовав, что в поясницу что-то упирается, вспомнил про свой ТТ. Достать и передернуть затвор он успел в самый последний момент, когда эта троица спускалась в кювет, чтобы его добить. Стреляя в упор по очереди в каждого нападавшего, целил в голову, чтобы наверняка, все-таки пули резиновые, не боевые, и вырубить таких качков можно было только так. Один из них свалился прямо на Ивана, и он с трудом выбрался из под тяжелой туши, так как правая рука все еще сжимала пистолет, а левая висела как плеть. Взглянув на окровавленные морды грабителей, Иван убедился, что те без сознания и полез наверх из кювета. Разблокировав машину и сев за руль, восстановил сбившееся дыхание, завел двигатель и нажал на газ.

— Как я удачно вспомнил про «травмат», — подумал он, — сейчас бы в кювете лежал трупом без него.

Хорошо, что старая «вольво» была с автоматической коробкой, и управлять одной рукой было не сложно. Через час, проезжая поворот на Саратов, Иван вынужден был остановиться в хвосте пробки. Выйдя из машины, смог разглядеть, в чем дело. Колонна танков, в основном старых Т-90 и Т-80 пересекала трассу в сторону города.

— Наверное, к мосту через Волгу направляются, — догадался он, вспомнив, что Саратов и Энгельс, находящийся на другом берегу соединяет мост, видел на карте, когда разглядывал атлас автодорог. Воздух здесь уже был знакомый и такой родной, с запахом полыни, вокруг простиралась, на сколько хватало глаз, степь.

Минут через десять танки прошли и машины тронулись дальше. На полпути от Саратова до Камышина загорелась лампочка на приборной панели, и Иван понял, что без заправки дотянуть до Сталинграда не получится. Все АЗС, кроме электрических, что встречались на пути, были закрыты и это сильно тревожило. Заночевать в дороге без солярки было не лучшим выходом, понимал Иван, а день между тем уже клонился к закату. И только въехав в Камышин, обрадовался, увидев открытую АЗС. Правда, хвост очереди выползал аж на дорогу, но что делать, пришлось остановиться, горючки едва хватало на пятьдесят километров и выбирать не приходилось. Как и в прошлый раз командовали здесь военные, сидя на броне БТР, а заправлял человек в форме МЧС. Отстояв полчаса в вяло движущейся очереди, Иван встал перед колонкой. Заправляли, правда, по тридцать литров, но этого должно было хватить. Зато никаких документов не спрашивали. Расплатившись, он погнал машину по уже знакомым местам Сталинградской области. Через полтора часа проехал Дубовку, еще через полчаса въехал в Ерзовку, где часто бывал на даче у своего друга Лешки. Воспоминания о детстве и мирном времени нахлынули на него, но как далеки они казались сейчас, как будто война навсегда подвела черту, разделив время на «до и после».

Еще через час он въехал в родной город, миновав стелу со звездой города-героя и скульптурой строителя коммунизма перед съездом на Волжскую ГЭС. Алюминиевая скульптура сильно почернела, но название города успели уже заменить на Сталинград. Въезжая в окраинный район Спартановка, Иван заметил те же признаки прошедшей ударной волны, что и в Горьком — выбитые стекла, обугленные фасады, обращенные на юг, к Тракторозаводскому району. Путь на первую и вторую Продольные магистрали был перекрыт, указатель предлагал объехать по третьей, самой дальней от Волги и от эпицентра. Иван свернул направо и, объезжая крупные обломки и брошенные автомобили стал пробираться дальше. Тут дорогу перегородил патруль МЧС, никого не пуская без костюмов химзащиты. Костюмов у них уже не было, все раздали, но ему удалось выпросить у сержанта сменный фильтр для противогаза. Достал свой защитный костюм, заменил фильтр, надел противогаз и его пропустили дальше, предварительно проверив документы.

Поворот на 3-ю Продольную он миновал уже давно, но его как магнитом тянуло проехать через родной Тракторозаводский район, ведь он там родился и ему не верилось, что его уже нет. Теперь приходилось делать крюк, чтобы вернуться, видно проехать даже через 2-ю Продольную не удастся, слишком близко от эпицентра, а 1-я Продольная проходила вообще мимо ворот Тракторного завода. Тут неожиданно резко раздался телефонный звонок, Иван включил громкую связь и стянул противогаз.

— Ванечка, ты где? — голос матери был взволнован, как всегда в последнее время.

— Ма, я уже въехал в Сталинград, через час, если все нормально, буду дома.

— Господи, дай бог, — и мама отлючилась, чтобы не расплакаться.

Через пять минут снова позвонили, это была уже Маша.

— Вань, ты как там? — голос Маши был напряжен.

— Привет, Маш, извини, что забыл позвонить раньше, честно говоря, не верил, что доеду, неприятная дорога была.

— Я так и думала, по радио передавали список уничтоженных наших городов, там Арзамас был, посмотрела по карте, а это как раз на твоем пути.

— Да, приятного мало, хорошо, что МЧС выдало костюм химзащиты, я в нем как раз сейчас в Сталинград въезжаю.

— Нам тоже костюмы выдали, я тут в госпиталь санитаркой устроилась. Ладно, не буду отвлекать, как дома будешь, позвони, целую.

— Целую, ты молодец у меня, — ответил Иван и опять натянул противогаз. Минут через десять его обогнал кортеж из нескольких черных электрических «рэндж-роверов». Они бесшумно, словно стоячего обошли его «вольво», хотя на спидометре было за сотню. Хозяева жизни в городе смерти еще не перевелись и вели себя как прежде.

Быстро миновав Орловку, заметил слева эшелон с бронетехникой, который направлялся к Волжской ГЭС. «Через Волгу переправляют, на фронт», — мелькнуло у него в голове. Можно было рассмотреть под брезентом, что танки уже новые, в основном «Армата-2», видно сняли с западной границы. А вдруг, натовцы воспользуются этим и ударят сейчас? Воевать на два фронта России будет ох, как непросто.

Дорога была свободна, Иван быстро проскочил окраину Краснооктябрьского района, как и Спартановка, имевший все признаки ядерного удара и домчал до Дзержинского. Увидел недалеко от шоссе палаточный лагерь — госпиталь, а напротив него, через дорогу массовое захоронение, куда на грузовиках свозили трупы. Тут же огромные бульдозеры выкапывали глубокие траншеи, куда их и сваливали прямо из самосвалов. Вокруг сновали МЧС-ники в защитных костюмах, в небе вились тучи воронья. По мере приближения к центральному району машин прибавилось, но основная масса ехала в противоположном направлении, из города. В разрыве домов показалась скульптура Родины-матери без меча и Иван вспомнил историю, что меч она уже теряла как то давно, пока бетонный не заменили на более легкий, алюминиевый, и вот опять, видно взрывом оторвало.

Еще через минут десять, свернув на проспект Маршала Жукова, вышел на финишную прямую. До дома осталось всего с десяток километров. Вокруг, как ни в чем не бывало, светились огнями витрины магазинов, но народу было совсем мало. Значит, электричество в городе было, это немного успокоило. Небо потемнело, и Иван взглянул на часы, 21-35. Вскоре показался мост над железнодорожным вокзалом, и только въехав на него, он встал в пробку. Мост был узким, расширять его видно у властей денег не было, и две полосы здесь сливались в одну, создавая бутылочное горло. От нечего делать, стал рассматривать составы, стоящие перед вокзалом. Два были пассажирскими, один грузовой.

Вдруг со всех сторон из громкоговорителей, развешанных на столбах вокруг, раздалась сирена воздушной тревоги. Иван слышал ее только однажды, на учениях по гражданской обороне и даже в момент ядерной атаки на Горький ее не было, видно никто к ней не был готов. Сейчас же она звучала как-то странно и неуместно, учитывая царящее вокруг спокойствие. Водители в стоящих вокруг автомобилях стали беспокойно высовываться из окон, на вокзале люди побежали с перронов внутрь вокзала, видно там было бомбоубежище, а может быть просто решили спрятаться в подземном переходе.

Иван стянул с себя противогаз и опустил передние стекла, чтобы было лучше видно. И тут краем взгляда уловил какое-то движение справа под мостом. Неожиданно крыши контейнеров грузового состава пришли в движение и с тихим скрежетом сдвинулись, поднявшись вертикально сразу во всех вагонах. И тут же из их внутренностей поднялись к небу спаренные ракетные установки. «Так вот, что это за состав», — догадался Иван, — он слышал о таких поездах стратегической обороны, постоянно меняющих свою дислокацию, тем самым не дающим противнику возможности их отследить. И в эту самую секунду первые ракеты дали залп. За ними сорвались с места остальные, по очереди, с разрывом в несколько секунд. Грохот стоял такой, что заложило уши, и Иван пожалел, что открыл стекла. Все вокруг заволокло едким дымом, он закашлялся, поднял стекла, включил кондиционер с фильтрацией воздуха и снова натянул противогаз.

Машины, наконец, медленно тронулись, водители нервно сигналили, пытаясь миновать открытый участок. Кто-то даже, психанув, развернулся через осевую, так как на противоположной стороне пробки не было. В небе таяли инверсионные следы от ракет, когда справа далеко за горизонтом расцвел ослепительным шаром зловещий цветок ядерного взрыва. И почти сразу такой же вспыхнул слева, немного ближе, там, откуда Иван только что приехал. Одновременно почти над головой на огромной высоте взорвались еще несколько, наверное, эти ракеты удалось перехватить системе ПВО далеко в атмосфере. Стало светло как днем, только свет этот сильно отличался от дневного каким-то неестественным химическим спектром. Тут мост будто подпрыгнул, машины, стоящие на нем подбросило и многие столкнулись друг с другом. В его «вольво» влепилась стоящая сзади «газель», послышался звон разбитого стекла. До передней машины был приличный запас и к счастью, фары остались целы. Иван увидел слева просвет среди машин и рванул по встречке, стараясь быстрее миновать открытое пространство. Сверху пролетела часть крыши, сорванная со здания вокзала. Шпиль погнулся и звезда, венчавшая его, полетела вниз, в бегущую врассыпную толпу. Пролетев по встречной перекресток с улицей Мира, Иван вынужден был перестроиться вправо и, влившись в поток, быстро доехал до проспекта Ленина. Повернул налево и снова встал в вялотекущую пробку.

— Куда же на этот раз долбанули, — лихорадочно думал он, — вероятно, слева взрыв был над Алюминиевым заводом, больше там крупных предприятий не осталось, а справа, скорее всего, ударили по Химпрому, это далеко, в Кировском районе. Другие ракеты, летящие по остальным районам, наверное, сбили, судя по вспышкам в небе. Может быть, даже ракетами из состава, стоящего на вокзале, удачно он здесь оказался.

Вокруг люди в панике разбегались кто куда, некоторые машины выскочили на тротуар и пытались протиснуться между пешеходов, но кроме разбитых в ответ стекол ничего не выгодали. Ударная волна здесь прошла высоко стороной и видимых разрушений, за исключением нескольких разбитых стекол не было. Вскоре показалась площадь Ленина, и Иван свернул направо перед знаменитым домом Павлова. Пересек Советскую улицу, слева показалась Панорама Сталинградской битвы, и он свернул направо во двор.

— Доехал, все-таки, — подумал Иван, сдирая противогаз, чтобы легче было лавировать между припаркованными машинами, и увидел одиноко стоящую перед их подъездом фигурку матери. Она, конечно, не выдержала дожидаться его дома, спустилась вниз и сейчас со страхом смотрела на светопредставление в небе, но в подъезд так и не спряталась. Он остановился рядом с ней, перегородив проезд, вылез из машины, мама увидела его и бросилась ему на шею, которая сразу стала мокрая от слез.

Иван еще плохо слышал, уши заложило от грохота, а мама что-то пыталась ему втолковать, показывая ключи в руке. Наконец, она потащила его к соседскому гаражу, и он понял, что она просит его открыть.

— Соседи уехали из города и оставили мне комплект ключей, я сказала, что ты должен на машине приехать, — донесся до Ивана ее крик, — они вряд ли скоро вернутся, поставь машину в гараж, а то сейчас угоняют очень много.

Иван отпер замки, распахнул тяжелые створки и загнал машину внутрь. Попутно заметил, что правый задний фонарь разбит полностью, но левый еще горит. Гараж был из монолитного бетона, ворота крепкие, надежные. Он забрал из машины все вещи, запер ворота и пошел с мамой в подъезд.

— Ванечка, может, спустимся в бомбоубежище? — мать со страхом посмотрела на него, и Иван не стал спорить.

— Ты только поднимись в квартиру, я на кухне сумку с едой и документами на всякий случай собрала, лифт не работает, а мне тяжело подниматься будет, — мама сунула ему ключи от квартиры.

Иван легко взбежал на четвертый этаж, отпер дверь и замер в коридоре, прислушиваясь. Свет везде в городе уже погас и только из окон, выходящих на Волгу, шел тусклый свет. Он прошел через гостиную к окну и вышел на балкон. Жутко было находиться на месте, с которого упал отец, но Иван пересилил себя и посмотрел вниз. Ничего не разглядев в темноте, заметил справа вдали огненный гриб, уже выросший на несколько километров и постепенно затухающий. Второго гриба слева видно не было за домами. Он прошел на кухню, взял стоявшую там сумку и тихо вышел из квартиры. Спустившись, застал маму всю в слезах.

— Я подумала, а вдруг и здесь бомбу взорвут, а ты наверху, один.

— Ма, не бомбу, а ракету, и если взорвут здесь, все равно будет, вверху или внизу находишься, погибнут все одновременно, я даже сомневаюсь, что в подвале этом кто-то выживет при прямом попадании.

— Ладно, сынок все-таки среди людей не так страшно, я прошлую ночь глаз так и не смогла сомкнуть одна в квартире.

И они направились к входу в старое бомбоубежище, дорогу к которому уже успели обозначить указателями. Находилось оно в подвале соседнего дома, построенного еще в сталинские времена, когда ядерное оружие еще только появилось и от современных ракет, конечно, спасти не могло при прямом попадании. Но если бы они не оказались в эпицентре, шансы были, поэтому зайдя внутрь, обнаружили его почти заполненным. Двери уже были заперты, пришлось стучать, но им вскоре открыли и впустили внутрь.

Вентиляция в подвале не работала, но электричество было от стойки аккумуляторов, лампочки горели и шипела радиоточка, но кроме хрипов ничего не было слышно, после ядерных взрывов всегда сильные помехи. Из-за отсутствия вентиляции уже было душновато, до утра, если не открыть дверь, можно задохнуться.

Иван с матерью нашли свободное место, и присели на сложенные по кирпичам доски. Мама стала расспрашивать, как доехал, что произошло в Горьком, он рассеянно отвечал, одновременно разглядывая людей вокруг. В основном это были старики, женщины и дети, значит, молодежь уже успели мобилизовать или те, кто смог, эвакуировались. Вокруг стоял детский плач и стариковское причитание.

Закончив рассказ, они с мамой устроились поудобнее на досках, подстелив свою одежду и облокотившись на стену. Но заснуть так и не пришлось, так как, немного отойдя от первого шока, люди стали обмениваться последними новостями. Самой свежей новостью, которую передали за час до повторной ядерной атаки, было то, что китайский десант высадился в столице Казахстана Нур-Султане, военные базы и аэродромы блокированы, ракетные части разбомблены, на космодроме Байконур идут бои с российской воинской частью. Окружающие очень болезненно отреагировали на эту новость, ведь от Сталинграда до границы с Казахстаном было всего около 130 километров. Монголия уже добровольно вошла в КНР, казахи тоже долго сопротивляться не будут, по разрезу глаз они ближе к китайцам, чем к русским. Народ долго обсуждал все возможные последствия в течение часа и, когда постепенно шум затих, Ивана стало клонить ко сну. Левая рука до сих пор сильно болела, но накопившаяся усталость давала себя знать.

Проснулся он от сильной духоты и от включившегося радио. Весь мокрый от пота, Иван стянул с себя куртку, прислушался к дыханию спящей матери и пробрался поближе к радиоприемнику. Народ, сидящий ближе к радиоточке, уже не спал и тревожно вслушивался в каждое слово, пробивавшееся сквозь радиопомехи.

То, что он успел услышать, повергло Ивана в отчаяние. Этим вечером Китай повторил ядерную атаку на Россию, многократно увеличив количество ракет. Только по Москве было выпущено более двух сотен боеголовок и системы ПВО не сумели перехватить их всех. Передавали, что столица разрушена полностью, но с утра была объявлена эвакуация, и большинству удалось покинуть пределы города до бомбардировки. Огромное количество народа скопилось в аэропортах, надеясь выехать из страны, но большинство рейсов были отменено, люди прибывали, и до удара удалось вылететь только нескольким самолетам. Тем, кто кинулись на железнодорожные вокзалы, повезло больше, поезда продолжали ходить по расписанию, хотя и переполненные. На автомобилях уехать успели не все, помешали огромные пробки, но части удалось достичь области. Кто-то пытался отсидеться на своих дачах, в деревнях у родственников, но удар по Москве был настолько разрушительным, что в радиусе тридцать километров выгорело почти все. Так же были разрушены все города — миллионники, и населенные пункты, имевшие хоть какое-то крупное производство. Перечень атакованных городов передавали около пяти минут. Количество выпущенных по России ракет сейчас подсчитывалось, но счет шел уже на тысячи. Диктор в конце сообщил, что наши ракетчики вовремя заметили китайские пуски и успели ответить всеми оставшимися ядерными силами. В результате китайская территория практически полностью накрыта и не будет пригодна для проживания десятки лет. После этого специальный корреспондент из США сообщил, что произошел тектонический сдвиг тихоокеанской плиты, вероятно из-за землетрясения, вызванного множеством ядерных взрывов. В Японии, Корее и на западном побережье США отмечены огромные цунами, затопившие прибрежные районы. В Японии и на Курилах произошло извержение нескольких вулканов, в том числе Фудзиямы, а в самих США проснулся Йеллоустонский вулкан. Американские спутники передали, что на китайской территории зарегистрировано около шести тысяч ядерных взрывов и несколько тысяч было перехвачено в верхних слоях атмосферы, около четырех тысяч взорвалось на территории России и примерно столько же перехвачено. Радиоактивному заражению подверглась вся западная часть России до Урала, и облако направляется сейчас к Восточной Европе. Заражение с китайской территории распространяется ветрами в основном на юг, скоро накроет Вьетнам, Лаос, Мьянму, Бангладеш и Тайланд. Одновременно вновь обострился конфликт Пакистана с Индией и стороны обменялись сегодня ядерными ударами. Северная часть Индии и практически весь Пакистан уничтожены.

Народ зашумел, проснувшиеся дети снова заплакали. В это время другой диктор сообщил, что новому военному правительству России удалось покинуть Москву до последней ядерной атаки, и оно осуществляет командование из секретного бункера в Московской области. Китайское правительство уничтожено контактными ядерными боеприпасами в бункере и руководство страной взял на себя генерал с труднопроизносимым именем, находившийся в момент удара на российской территории. Практически вся армия Китая расползлась по территории России, Монголии и Казахстана, никто ее ядерными ракетами не бомбил и уничтожены были лишь войска, аэродромы, техника и военные предприятия на китайской территории. И задача уничтожения огромной армии агрессора ложилась теперь на общевойсковые части и фронтовую авиацию России, уцелевшую после последней ядерной атаки. По заключению специалистов, ядерного оружия у Китая и России почти не осталось, флоты обеих стран в Тихом океане тоже практически уничтожены в бою либо от цунами. И складывалась парадоксальная ситуация, когда от Китая в основном осталась только армия, перешедшая границу и гражданские переселенцы на российской территории.

Народ начал проклинать правительство, военных, как своих, так и китайских, и поднялся жуткий гвалт.

Иван с трудом расслышал, как диктор сообщил, что китайские войска уже вышли к российско — казахской границе и вступили в бой с нашими пограничными войсками. Из-за больших потерь в авиации и утратой своих аэродромов значительные десантные операции стали невозможными из Китая, но у врага оставались уцелевшие аэропорты в Сибири и на Дальнем востоке. Стало быть, десант возможен только оттуда, поэтому придется бить по своим же аэродромам. Дальше последовала очередная пропаганда — всем срочно записываться в ополчение, молодежи вступать в армию, остальным рыть окопы, спасать раненых.

Какой-то мужик в сердцах выключил радио и начал проклинать англо — саксов, мол, это все они подстроили. Ведь всем известно, что масоны давно мечтали уменьшить население планеты и убрать их основных соперников — Россию, Китай и Индию, самые населенные страны, причем их же руками. А США и Великобритания как всегда останутся в стороне и на развалинах мира снова возглавят утерянное мировое лидерство.

Иван в чем то был с ним согласен, недавно прочел несколько книг об истории Второй мировой войны и как пришел к власти Гитлер благодаря помощи англосаксов. Тогда им надо было уничтожить Советский Союз и ослабить войной Европу, как во время Первой мировой развалили Российскую и Германскую империи. Только с Россией опять ничего не получилось, она каждый раз становилась только сильнее. И только из-за предательства Горбачева и Ельцина им это почти удалось, Россия перестала быть супердержавой. Но появились новые опасные соперники — Китай, Индия и Германия. Иван помнил историю с Калининградской областью, когда немцев спровоцировали потребовать у России вернуть ее, натовский флот даже попытался блокировать российские порты на Балтике, начались боевые действия на границе и в море. Но когда русский тактический ядерный заряд неожиданно взорвался посреди натовской эскадры, потопив с десяток эсминцев и фрегатов, главы европейских государств тут же одумались и прекратили военные действия. Было понятно, что следующей целью будут европейские столицы и даже далекие США, ведь ядерные мины давно ждали своего часа у их побережья, никакое ПРО не поможет. Но тут, под шумок Китай оккупировал в течение нескольких дней Тайвань, и вся мировая пресса переключилась на эту новость. Про конфликт в Балтийском море быстро забыли, даже гробов никто никуда не доставлял, ведь трупы были глубоко на дне, а значит и концы в воду. У нас также погибло несколько кораблей, но и они практически исчезли бесследно. Удалось похоронить только несколько десятков пограничников и танкистов, участвовавших в боях на границе, но и эти похороны власти попытались замолчать. Народ тогда немного пороптал и смирился, даже демонстраций антивоенных не было. Кто же мог тогда подумать, что это только начало…

Тут какая то толстая тетка начала причитать, что сами виноваты, не надо было первыми ядерными ракетами по Китаю бить, сидели бы тихо, как раньше, и нас бы не стали уничтожать. В спор тут же включились сразу несколько мужиков, мол, надо было сразу ответить первого января, может, китайцы и не посмели бы Сибирь захватывать.

Конец ознакомительного фрагмента.