Танкист из Большого Микушкино

Владимир Царёв

В этой книге через жизненный путь Глухова Тихона Петровича описываются события, произошедшие в нашей стране XX века. Особое внимание уделено периоду Великой Отечественной войны. Глухов Т. П. начал боевой путь под Москвой. В составе 44-й Гвардейской танковой бригады бился на Курской дуге, освобождал территорию Украины и Польши, брал Берлин, где и расписался на Рейхстаге.

Глава вторая.

Детство, юность Глухова Т. П.

Детство

«Муж лапти плетёт, жена нити прядёт». Картина неизвестного художника по мотивам народного творчества

Тихон Петрович Глухов рос в большой семье. Его детство пришлось на тяжёлые послереволюционные годы. Вот что он сам вспоминал о своих детских годах: «В тяжелые послереволюционные годы жизнь наша складывалась очень тяжело: недоедая, недопивая, начинали мы жизнь… Родители имели небольшое хозяйство: две лошади и корову. Я до сих пор помню, как тяжело доставался хлеб, сколько труда приходилось вкладывать в землю, чтобы жить. Я был ребёнком и летом почти не видел своих родителей, которые постоянно находились в поле. С восходом солнца и до наступления темноты не прекращалась работа. Хлеб убирали в то время без сельскохозяйственных машин: косили косами, жали — серпом.

С наступлением холодов работы в доме хватало. Отец ухаживал за скотиной, и было у него ещё одно занятие: он не успевал плести лапти нам, мальчикам, постоянно бегавшим по улицам. Мать зимой одевала всю семью: пряла коноплю, затем ткала и шила одежду, поскольку купить её было почти невозможно. И вся одежда, которую мы носили, была холщовая».

Коллективизация

В 1929 году в СССР началась коллективизация: скотину у крестьян стали принудительно обобществлять и забирать в создаваемые коллективные хозяйства. В Микушкино был организован колхоз «Чембулатка», позже названный «Коммунар».

Параллельно шло раскулачивание, дом и скотину у семьи Глуховых забрали. Петр Иванович (отец Тихона Петровича), как и деды, и прадеды, не использовал наемный труд, все, что имел, было результатом труда предыдущих поколений. Первое время семье пришлось жить в землянке.

Старшие братья Павел и Николай в начале тридцатых годов вынуждены были пойти работать на лесозаготовку, ради семьи. Зимы стояли суровые с температурой воздуха ниже 30 градусов, одежда была ветхая, совсем не защищала от холода. Это повлияло на их здоровье, когда началась война, их не взяли, они уже были инвалидами.

Благодаря братьям семье позволили поселиться в общественной бане, при этом, когда жители села мылись, приходилось освобождать помещение и ждать, когда люди помоются, чтобы после вернуться в свое несчастное жилище.

После марта 1930 года, когда центральной властью были осуждены «перегибы» в ходе коллективизации, коров вернули хозяевам.

Голод 1933 года

Первые колхозные годы были самыми голодными. Государство по максимуму изымало зерно из колхозов на экспорт, чтобы обеспечить ускоренную индустриализацию страны. На всю жизнь Тихон Петрович сохранил воспоминания о страшном голоде зимы 1933 года, когда особенно сильно пострадали хлебородные регионы, в том числе Среднее Поволжье: «В эту зиму люди ели жмых, комбикорм, „колбу“ [дикорастущий лук], и даже этого не было достаточно. Много маленьких детей умирало с голоду. Весной ели траву котовник, листья липы. Картошки не было совсем».

Хорошие урожаи следующих двух лет, 1934 и 1935 годов, позволили, хоть и не сразу, восстановить крестьянское хозяйство после голода. Семья начала строить свой новый дом, он стоит до сих пор по адресу: Б. Микушкино, ул. Советская д. 85.

Школа. Нормализация жизни

В девятилетнем возрасте Тихон Глухов начал ходить в школу. Она находилась далеко от дома. Даже зимой, в сильные морозы, приходилось бегать в школу босиком, так как в семье не хватало обуви. Учащимся школы полагалось бесплатное питание один раз в день: «В кипяток засыпали муку, и эту воду мы и то не видели досыта. Тетрадей и книг было очень мало. Писали на полях газет и кто на чем».

Весной 1937 года из-за тяжёлого материального положения семьи Тихону Петровичу пришлось бросить школу и пойти работать, помогать конюхам. Он вспоминал о событиях этого года: «Весной не было дождей, в мае дожди всё же пошли. Высоту хлеба люди измеряли каждый день. Хлеб был очень высокий, выше человеческого роста. Началась уборка урожая. Я тоже не отставал от взрослых. Было очень жарко. Мои ровесники в большинстве ходили купаться на речку. Техники не хватало: были комбайны первого выпуска, но очень мало, тракторов тоже не хватало. Старики, старухи, дети — все, кто мог ходить, работали в поле. В этом году на трудодень распределяли по 16 килограммов хлеба, ещё получили арбузы, мёд. Не прекращалась молотьба хлеба всю зиму до весны. Молотили молотилками МК-100 привод „Универсал“-трактор». Для сравнения: в среднем советский колхозник в 1937 году получал на трудодень около 4 килограммов зерна.

Молотилка МК-100

По словам Тихона Петровича, «в 1938 году хлеба было так много, что его было некуда девать. 10 тонн хлеба наша семья сдала в государственный закуп, чтобы получить велосипед. Весной 1938 г. я бороновал землю в поле, сеял. Начался сенокос. Мы собирали сено и возводили в стога, работали с мала до велика».

В те годы велосипеды, это новое для жителей села средство передвижения, пользовались среди колхозников большим спросом и были в дефиците, а наличие велосипеда считалось показателем зажиточности.

Глухов Т. П., когда был маленьким, любил похулиганить и пошутить, об одной такой истории рассказывал его сын Владимир: «Как-то раз Тихон Петрович и его товарищ скакали по селу на лошадях, на головах шапки были похожи на будёновки». И решили они похулиганить. Прискакали к одному дому, видят, бабка с дедом, и говорят им: «Мы красноармейцы, воюем, очень сильно устали, есть что отведать?» В то время была свежа память о гражданской войне, и, видимо, поэтому хозяева дома поверили, скорее всего, ещё и плохо видели, они сказали: «Да, сейчас молочка нальем». Хулиганистые дети говорят: «Мы через час прискачем готовьте стол». Через час возвращаются, а там полный банкет. Пришлось признаться».

Советский плакат 1930-х годов

Неслучайная встреча

Жизнь постепенно стала налаживаться. Как вспоминал Тихон Петрович, «1938 год обул и одел людей. Родители купили мне хлопчатобумажные штаны, рубашку, сандалии. Взрослые девушки разговаривали о своих новых платьях. Много было свадеб. А мы, ребята, иногда ходили купаться на пруд». Там, на пруду, произошла встреча, которая, возможно, определила будущую судьбу Тихона Петровича.

А. А. Пластов. Колхозный ток

«Однажды приехал в отпуск офицер с Дальнего Востока. Пришёл он с женой купаться на пруд, собрал нас, мальчишек, и стал рассказывать про себя (это был командир танка, он служил на Дальнем Востоке). Рассказывал о наших советских танках, об их хороших боевых качествах, а мы с большим интересом слушали его рассказы и задавали вопросы, интересовались: „Он, танк, что ли, как медведь? Ведь медведя пуля не берет!“ Офицер объяснил нам, что танк сделан из стали, которую не пробивает ни пуля, ни снаряд. И я подумал: как хорошо быть таким человеком, управлять такой машиной! Все мальчики были в восторге от военного и бегали за ним по пятам».

Результаты индустриализации.

Курсы тракториста

В 1939 г. выдавали по 3 кг на трудодень, урожай был средний. В 1939 году Тихона Петровича приняли в комсомол и направили на машинно-тракторную станцию (МТС) учиться на тракториста. Машинно-тракторные станции были государственными предприятиями, которые занимались техническим обслуживанием колхозов, ремонтом техники и подготовкой кадров механизаторов. На учёбу туда направляли самых способных молодых колхозников, преимущественно комсомольцев.

Был один смешной случай, о нём сын Тихона Петровича Владимир рассказывал так: «Глухов Т. П. с товарищем снимали комнату в одном доме. Жили вместе с хозяевами и платили определенную плату за эту комнату. Однажды ночью они с товарищем решили похулиганить. Нашли какие-то старые овчинные шубы, вывернули их наизнанку и одели. Подняли ворот, зашли через главный вход и давай ходить из стороны в сторону со звуками „у-у-у, у-у-у“. Хозяева, муж и жена, остолбенели, женщина перекрестилась. Подумали, что бесы. Мужчина вскоре пришёл в себя, взял кочергу и ударил по голове товарища, да так, что тот потерял сознание. После этого случая молодых озорников выгнали из дома».

Советский плакат 1930-х годов

Специальность тракториста в советской деревне 1930-х годов считалась наиболее престижной и высокооплачиваемой: они получали помимо платы за отработанные трудодни от колхоза гарантированный оклад от МТС в размере двух с половиной рублей и трех килограммов зерна за трудодень.

Тихон Петрович с отличием окончил курсы трактористов и с лета 1940 года начал работать по специальности. Он занимался молотьбой урожая на молотилке МК-100, в качестве привода использовался трактор Универсал-2. Зимой и весной 1941 года Т. П. Глухов работал на ремонте сельскохозяйственных машин на МТС для колхоза «Коммунар».

Война близко

В это время мировая война подбиралась всё ближе и ближе к границам Советского Союза. В 1938—1939 годах произошли столкновения с Японией на реке Хасан и на озере Халхин-Гол, в 1939—1940 годах — военный конфликт с Финляндией.

Из Микушкино на фронт советско-финской войны призвали много отслуживших солдат. Не все из них вернулись домой, а среди вернувшихся были раненые и обмороженные.

В апреле 1941 года, когда все колхозники были заняты посевными работами, микушкинских комсомольцев, которых было тогда 15 человек, вызвали в районный комитет комсомола и направили на прохождение медицинской комиссии в Исаклинский райвоенкомат, вместе с другими комсомольцами района. На следующий день тех, кто был годен к военной службе (таких из Микушкино набралось шестеро), собрал военный комиссар Попов. Он говорил о том, что Родине нужны новые военные кадры, и предлагал учиться в десантной школе. Три человека, в том числе и Тихон Петрович, которому было тогда 17 лет, отказались, сказав, что пойдут служить в армию по призыву, а в десантную школу идти не хотят.

Советский плакат 1930-х годов

Трактор «Универсал-2»

Тихон Петрович вернулся в Микушкино и принялся за свою работу, а через девять дней получил повестку в военкомат на 15 мая 1941 года. Так началась его военная служба, которая продолжалась шесть лет и пришлась на годы Великой Отечественной войны.

Советский плакат 1930-х годов