Дуэль на Крыше мира. Эпизоды «Большой Игры»

Владимир Фетисов

Книга посвящена истории англо-российского противостояния в Центральной Азии, известной как «Большая Игра». На основе значительного круга источников – официальных документов, исследований, журнальных и газетных статей, автором рассматривается процесс соперничества двух империй в XIX веке.

Глава седьмая. Синеватая дымка Памира

Экспедиция Ханыкова в Персию и Герат носила в большей степени научный характер, хотя были у неё, разумеется, и секретные задания. Предыстория её снаряжения такова. Идея принадлежала Н. П. Игнатьеву. Александр II одобрил это предложение, и разработку проекта поручили видному востоковеду Николаю Владимировичу Ханыкову, сотруднику Азиатского департамента. В 19 лет Николай, самостоятельно изучив ряд восточных языков, принимает участие в миссии Бутенева в Бухару в 1841—1842 гг. Вышедшая через год после возвращения книга Ханыкова «Описание Бухарского ханства», была признана лучшим описанием Бухары и переведена вскоре на английский, французский и немецкий языки.

17 сентября 1857 г. Н. В. Ханыков представил председателю Русского географического общества Великому Князю Константину Николаевичу обширную докладную записку «Предположение об ученой экспедиции в Хорасан». Обосновывая её необходимость, он в частности, пишет: «часть Средней Азии, граничащая с Китаем, и юго-восточная часть Персии могут быть признаны за страны, о которых всякий без стыда в невежестве может признаться, что он мало или даже вовсе ничего не знает». Далее он определяет круг задач, которые должны быть поставлены перед экспедицией: «в какой степени богатства его (этого края., В.Ф.) могут служить подмогою европейской промышленности, в какой степени его хлопчатая бумага, шелк и аптекарские товары могут быть досдоступны выгодной обработке или продаже в Европе, в каком размере край этот способен потреблять

Н. В. Ханыков европейские обработанные произведения, словом

сказать, какое место ему нужно дать в промышлен-

ной жизни человечества».

Через шесть дней проект был одобрен Советом Русского Географического общества.

Какие же задачи, кроме научных, вменялись Ханыкову? Во-первых, ему необходимо было ознакомиться с обстановкой, складывающейся в соседних восточных странах, и способствовать укреплению в них влияния Российской империи. Во-вторых, МИДом поручалось провести переговоры с правителями различных афганских владений о создании союза «среднеазиатских ханств», направленного против Англии. Российское правительство стремилось убедить их, как было отмечено директором Азиатского департамента Е. П. Ковалевским: «в желании нашем не ослаблять ханств, но усиливать их, сколько возможно; мы хотели этим доказать, что наш собственный интерес требует того, чтобы поставить оплот завоевательным стремлениям Англии… Нельзя же было Министерству иностранных дел оставить в Средней Азии как можно более обширное пространство земель, так сказать нейтральных, не принадлежащих ни той, ни другой державе; мысль эта довела до того, что пока мы оставались спокойными и равнодушными в своих границах, Англия подвинулась из Индии до Лагора, завоевала последний, поставила комиссара своего в Афганистане и распространила влияние свое на Герат». В-третьих, инструкцией утвержденной Александром II, Ханыкову поручалось попытаться установить отношения между Российской империей и Афганистаном. Для чего глава экспедиции должен был посетить Кабул, вступить в переговоры с эмиром Дост Мухаммадом и разъяснить тому политику России в Центральной Азии и, в частности, в отношении Афганистана. Необходимо было убедить эмира, в том, что Россия заинтересована в сильном и независимом Афганистане.

Русский посланник был снабжён личным письмом Вел. Кн. Константина Николаевича к Дост Мухаммеду, в котором разъяснялись научные цели экспедиции, и выражалась надежда, что «путь в подвластные Вам страны будет открыт тем, коих влечет туда благородная бескорыстная любознательность».

В начале 1858 года экспедиция, в которую кроме Ханыкова вошли профессор Дерптского университета Г.А.Бунге, магистр этого же университета геолог К.Х.Гебель, преподаватель Петербургского технологического института Р. С. Ленц, представитель морского ведомства капитан-лейтенант П. О. Ристори и зоолог А. А. Кейзерлинг, двинулась в путь. В апреле, миновав Баку и Астрабад, экспедиция прибыла в Тегеран, где провела более месяца в переговорах с правительством Ирана. Затем, посетив города Шахруд, Нишапур и Мешхед, экспедиция прибыла в Герат. Правитель Султан Ахмад-хан встретил русских гостеприимно и оказал им всяческое содействие. Из Герата Ханыков отправил курьера к Дост Мухаммад-хану с просьбой разрешить посещение Кабула. Попытка эта, однако, успеха не имела. Дост Мухаммад-хан, предпочёл не нарушать договор с англичанами и отклонил просьбу русского посланника. Он хорошо помнил, чем закончилась 20 лет назад его благосклонность к капитану Виткевичу. Знал он и о поражении России в Крымской войне. И несмотря на полыхавшее в это время в Индии антибританское восстание и распространившиеся в афганской столице слухи, что там вырезали всех англичан, Дост Мухаммад остался верен англо-афганскому договору. Через несколько лет он был вознагражден за свою верность. В 1863 году Дост Мухаммад при молчаливом одобрении англичан захватил некогда утраченную провинцию Герат. Через 9 дней после этой победы эмир Афганистана умер, так и не узнав, что через 15 лет Англия и его страна вновь окажутся в состоянии войны. Но до этого произойдёт ещё немало событий.

В обратный путь экспедиция Ханыкова направилась через Северный Сеистан, Южный Хорасан и Керман и в конце 1859 года благополучно возвратилась в Россию, проведя в путешествии почти полтора года.

Хотя больших политических успехов миссия Ханыкова не добилась — стремление России создать в Центральной Азии заслон своему сопернику потерпело неудачу — научные достижения экспедиции оказались весьма велики. Была исследована территория, превышавшая по площади почти 400 тысяч кв. километров, достигнуты важные результаты в изучении климата, растительного и животного мира этой территории и собраны богатейшие этнографические и археологические коллекции. Привезённые материалы позволили российскому правительству ознакомиться с политической обстановкой, сложившейся в Восточном Иране, Герате и Афганистане, и дали возможность выработать политическую линию по отношению к этим государствам.

Ханыков, вскоре после окончания экспедиции, переехал во Францию, где и прожил всю жизнь вплоть до своей кончины в 1878 году.

В феврале 1858 года, в укрепление Верное прибыл поручик российской армии Чокан Чингисович Валиханов. Ему поручалось важнейшая миссия — отправиться в китайскую Кашгарию, чтобы выяснить перспективы восстановления политико-экономических связей.

Сделаем паузу, чтобы поближе познакомиться с человеком, жизнь которого востоковед Н. И. Веселовский сравнил с «промелькнувшим метеором». Настолько она была яркой и до обидного короткой.

Будущий выдающийся учёный, историк, этнограф, фольклорист, просветитель, путешественник и разведчик Чокан Валиханов, родился в ноябре 1835 года в орде-зимовке Кунтимес у крепости Кушмурун Омской области. Правнук, принявшего русское подданство еще в 1740 году, Аблай хана — прямого потомка Чингисхана — при рождении получил имя Мухаммед-Канафия. Прозвище Чокан (Шокан), которым в детстве звала его мать, стало впоследствии его официальным именем. Отец Чокана, наместник Кушмурунского округа, султан Чингис Валиханов, определил 12-летнего сына на учебу в Сибирский кадетский корпус. Российское правительство было заинтересовано в привлечении на службу аристократов из коренного населения восточных окраин. Через шесть лет юноша вышел из корпуса европейски образованным человеком со знанием нескольких восточных и западных языков. Сразу по выпуску корнет Валиханов был назначен адъютантом генерал-губернатора Западной Сибири Густава Христиановича Гасфорда.

Чокан Валиханов, конец 1850гг.

В основные обязанности юного адъютанта входило составление и отправление писем от имени губернатора, а также исполнение функций историографа Западно-Сибирской области. Благодаря этому он получил неограниченный доступ в Омский архив и весьма преуспел в изучении истории, географии и экономики тюркоязычных стран.

Кроме работы в архиве, Валиханов совершает несколько путешествий: вместе с губернатором Гасфордом в Центральный Казахстан, Семиречье и Тарбагатай и с экспедицией полковника М. И. Хоментовского на озеро Иссык Куль. В августе 1856 года в качестве официального представителя русского правительства командируется в Западный Китай, город Кульджу, для улаживания инцидента «сожжения в Чугучаке буйною китайскою чернью нашей фактории и расхищения в оной как товаров наших купцов, так и казенной собственности». Из дневника Валиханова можно узнать, что во время пребывания в Кульдже он, то развлекался, как мог, попутно изучая жизнь китайского города, то скучал на заседаниях, мучился зубной болью, бродил по базарам, заигрывал с женщинами и усердно собирал информацию. Информацию обо всем, что могло заинтересовать военных и дипломатов Российской империи. Чего стоят только составленные им карты, вклеенные в его дневник. Ещё в детстве у Чокана проявился талант к рисованию, который весьма пригодился в его дальнейшей деятельности. Итогом этого путешествия стала рукопись: «„Хой-юань-чэн и Си-юй“. Западный край Китайской империи и город Кульджа». Это было великолепное описание Илийской провинции, людей и нравов города Кульджа, написанное прекрасным русским языком.

В том же 1856 году, по ходатайству Гасфорда, Валиханову был досрочно присвоен чин поручика. К тому времени Чокан был уже действительным членом Русского географического общества, куда был принят по ходатайству виц-президента общества П. П. Семёнова.

Несомненное влияние на Валиханова в то время оказали два человека. Уже упомянутый знаменитый путешественник Пётр Петрович Семёнов (будущий Тян-Шанский), и великий русский писатель Ф. М. Достовский, с которым Чокан познакомился и близко сошёлся в Омске, когда Фёдор Михайлович был освобождён из острога. Позднее они встретились в Семипалатинске, куда Достоевский был сослан рядовым в Седьмой линейный батальон.

В июне 1858 года Чокан Валиханов отправляется с караваном семипалатинского купца Мусабая Тохтубаева в «уйгурские земли». События, подтолкнувшие российское правительство отправить в Кашгар молодого офицера, были следующие. В Западном Китае в 1857 году разразилось восстание мусульманских ходжей против маньчжуров. В результате власть в Кашгаре захватил Валихан-тюря, оказавшийся жестоким тираном. Когда его отряды ворвались в Кашгар, он приказал разграбить лавки, принадлежавшие китайским торговцам, а на берегу реки Кызыл возвел целую пирамиду из отрубленных голов. Жертвой кровавого деспота стал и немецкий путешественник, агент Ост-Индской компании Адольф Шлагинтвейт, которому по приказу Валихана отрубили голову у крепостной стены.

Русское правительство, не имевшее постоянной связи с этим регионом, весьма интересовалось местной обстановкой и поручило Е. П. Ковалевскому подготовить записку со своими соображениями по этому вопросу. В записке, директор Азиатского департамента, отметив важное географическое положение Кашгара, предлагал, под предлогом помощи «законным претендентам» на власть в Западном Китае, вести более активную политику. После обсуждения записки в Министерстве иностранных дел и Военном министерстве было принято решение послать в Кашгар подготовленного офицера для сбора сведений.

После этого Ковалевский пишет письмо генералу Г. Х. Гасфорду, в котором просит помочь найти подходящего человека для отправки в Восточный Туркестан, и вскоре получает ответ: «в выборе чиновника для сего поручения я остановился на состоящем при мне для особых поручений поручике Валиханове. Офицер этот — сын достойнейшего киргизского султана Чингиза Валиханова, с очень хорошими дарованиями, и на расторопность его вполне можно положиться. Сверх того, он хорошо ознакомился с историей и нынешним состоянием среднеазиатских владений и, будучи сам мусульманин, скорее русского чиновника может снискать доверие своих единоверцев».

В выборе именно Валиханова, на столь ответственную миссию большую роль сыграл и П. П. Семёнов. В своих мемуарах выдающийся путешественник, впоследствии писал: «Само собой разумеется, что я почёл долгом обратить на этого молодого талантливого человека особое внимание генерала Гасфорта и по возвращении моём в Тянь-Шань подал мысль о командировании Валиханова в киргизской одежде с торговым караваном в Кашгар, что и было впоследствии осуществлено Валихановым с полным успехом».

Все эти события и привели к тому, что июньским утром 1858 года из Семипалатинска в Кашгар отправился торговый караван, в котором находился купец Алимбай Абдиллабаев. Под этим именем скрывался поручик российской армии Чокан Валиханов. Что ждало разведчика «под прикрытием» в далёкой, неизведанной и опасной стране, не знал никто.

Осенью 1858 года, миновав Заукинское ущелье и озеро Иссык Куль, караван с русским разведчиком достиг границ Синьцзяна. Путь был нелёгким. При переходе через заснеженные хребты пала большая часть верблюдов, из сотни голов осталось лишь тридцать шесть. Несколько раз пришлось отбиваться от разбойников, грабивших караваны на торговом пути. Об одном таком нападении можно прочесть в дневнике Валиханова: «Кокандцы напали на караванные стада и отбили 300 баранов. Кашгарцы вступили в драку, вооружившись кольями от своих шатров, и очень скоро обратили в бегство кокандцев».

Не доезжая до Кашгара, дневник, завёрнутый в коленкор и спрятанный в деревянный футляр, пришлось закопать. «Тороплюсь, — записывает Валиханов, — дневник сейчас зарывается в землю, если бог возвратит нас живыми и здравыми, не испортит сырость, опять покажем белому свету. Поручаю тебя Аллаху, до свиданья».

1 октября караван достиг Кашгара. Чокан, конечно был знаком с книгой Марко Поло «О разнообразии мира» и помнил слова первого европейца, посетившего один из самых знаменитых городов Востока. Восхищённый итальянец писал: «Народ здешний-мусульмане. Городов, городков тут много. Каскар — самый большой и самый знатный. Страна тянется на северо-восток и восток, народ тут торговый и ремесленный, прекрасные у них сады, виноградники и славные земли. Хлопку тут родится изрядно. Много купцов идут отсюда торговать по всему свету. Живут тут несториане (одна из ветвей христианства, В.Ф.), у них свои церкви и свой закон. Народ здешний говорит особенным языком. Эта область тянется на пять дней пути».

Несмотря на абсолютную секретность операции, утечка всё же произошла. До Кашгара дошли слухи о приезде переодетого русского офицера и пограничные власти с особым тщанием проверяли все прибывающие караваны. Валиханов, прошёл проверку, и чтобы в дальнейшем не привлекать к себе внимание, вёл себя как настоящий купец: заключал торговые сделки, приобретал товары и даже… женился. Речь, конечно, не идёт о выборе спутницы всей жизни. Нет, это был так называемый временный брак — весьма распространённое явление на Востоке. Особенно среди купеческого люда, на долгие месяцы отрезанного от дома. Позже Валиханов писал об этом так: «Условие этих браков немногосложно: от мужа требуется одевать и кормить свою жену. В Хотане для того чтобы приобрести жену, нужно сделать расходы на 1 руб. 50 коп. серебром на наши деньги. В Яркенде есть особый базар, где можно встретить женщин, ищущих замужества, и заключить условие; в Аксу и Турфане женитьба стоит дороже. Вследствие этого обычая, хотя представлена женщинам полная свобода выбора и чувств, но по отсутствию образований и понятий о чести проистекает неуважение к брачному союзу, и женщины в Восточном Туркестане не отличаются особенной чистотой нравственности».

Полностью растворившись в купеческой среде, «Алимбай», тем не менее, не забывает о цели своей миссии. «Что касается до моих действий, — писал он позднее, — то я во время пребывания в Кашгаре старался всеми мерами собрать возможно более точные сведения о крае, особенно о политическом состоянии Малой Бухарии, для чего заводил знакомства с лицами всех наций, сословий и партий, и сведения, полученные от одного, сверял с показаниями другого; сверх того я имел случай приобрести несколько исторических книг, относящихся к периоду владычества ходжей, и пользовался дружбой ученых ахундов… Имея постоянные и короткие сношения с кокандцами, я получил много данных о состоянии этого ханства и особенно о последних событиях, имевших последствием падение хана Худояра»

Полгода провёл Валиханов в Кашгарии, находясь в постоянном напряжении, поскольку любой неверный шаг привёл бы к тому, что твоя голова присоединится к пирамиде из других отрубленных голов. И миссию свою русский разведчик выполнил весьма успешно, представив в отчёте ценные военно-политические сведения и массу географического, исторического и этнографического материала. Первый план Кашгара, исполненный по европейскому образцу, был составлен именно Валихановым. Кроме того, он выяснил, что случилось с Адольфом Шлагинтвейном, о чём долгое время в Европе не знали.

Миссия Валиханова явилась первым в России случаем посылки офицера-мусульманина под агентурным прикрытием в политически нестабильный и совершенно неисследованный район Средней Азии. Поездка Адольфа Шлагинтвейна по заданию Ост-Индийской компании и казнённого в Кашгаре в 1857 года и тайная миссия Валиханова в 1858 году знаменовали открытие нового направления англо-русского соперничества в Средней Азии — борьбу за доминирование в Восточном Туркестане, борьбу, которая не прекращалась до самых последних дней российской империи.

11 марта 1859 года Валиханов отправляется в обратный путь и через 4 месяца, миновав Верный, прибывает в Семипалатинск. «Судя по отчёту, сделанному Валихановым о Кашгарии, о нём можно судить как о гениальном человеке своего времени», — так оценил материалы, представленные разведчиком, директор Азиатского департамента Е. П. Ковалевский. И это отнюдь не преувеличение. По кусочкам, по обрывкам разговоров, по воспоминаниям, по семейным преданиям, русский разведчик нарисовал широчайшую картину жизни Кашгара. При том, что, собирая и сопоставляя клочки сведений, он не везде и не всегда мог вести подробные записи. Огромную часть материалов он хранил в памяти.

Географический обзор, исторический и этнографический очерки, политическое состояние края, промышленность и торговля — и всё это о крае, про который до поездки Валиханова европейской науке практически ничего не было известно. С научной скрупулезностью описал он систему управления Кашгаром, зная, насколько мало изучены европейскими учеными формы восточного городского правления. Эти его сведения очень широко использовались впоследствии.

Поездка, продолжавшаяся в общей сложности полтора года, не прошла для молодого офицера даром. В изнурительном труде и скитаниях он подорвал своё здоровье и заболел тяжёлой формой туберкулёза. В начале 1860 года, по приказу военного министра Н. О. Сухозанета, Валиханова вызывают в Петербург. Там его встречают с почестями, как героя. По личному распоряжению императора он награждается орденом св. Владимира, повышается в чине до штабс-ротмистра и определяется в Главный штаб, где в его обязанности входит составление и редактирование карт Средней Азии и Восточного Туркестана. По ходатайству министра иностранных дел А. М. Горчакова, он высочайшим повелением был назначен ещё и в Азиатский департамент Министерства иностранных дел.

4 мая 1860 года на заседании Русского географического общества Чокан Валиханов делает доклад о Кашгарии, выслушанный с огромным вниманием, и чрезвычайно высоко оценённый научной общественностью.

Жизнь в столице, продолжавшаяся чуть более года, была для Валиханова весьма насыщенной. В это время он проявляет себя как выдающийся учёный — востоковед, первым в мире вводя в научный оборот кашгарские рукописи «Тазкира-йи-Богра хан» и «Тазкира-йиходжаган». Кроме того, Чокан общается с интеллектуальной элитой того времени — дипломатами, публицистами, учеными, встречается с Достоевским, поэтами Майковым и Полонским. Общение с этими яркими личностями, безусловно, повлияло на мировоззрение Чокана. Валиханов был, как сейчас сказали бы, сторонником либеральных ценностей, одновременно оставаясь патриотом России. Тогда, в отличие от сегодняшних реалий, это было возможно. В мае 1861 года Валиханов покидает Петербург — климат был не подходящим для его болезни — и возвращается на родину, где вновь работает у генерал-губернатора и продолжает научную деятельность. Он пишет несколько работ, среди них «Записка о судебной реформе» и «О мусульманах в Степи». В последней, Чокан Валиханов, провидчески очень точно определил опасность радикализации ислама в Центральной Азии. К самому исламу Валиханов, сам будучи мусульманином, относился довольно критически, видя в нем опасный потенциал, который при определенных условиях может оказаться взрывоопасным. Что мы и видим сегодня.

В 1864 году штаб-ротмистр Валиханов участвовал в походе М. Г. Черняева против Кокандского ханства в должности переводчика при главном командовании. Однако туберкулёз прогрессирует и зимой 1865 года он уезжает к родственникам в далекий аул в горах Алтын-Эмеля. Там он женится на Айсары, двоюродной сестре султана Тезека. Семейное счастье было недолгим, болезнь оказалась сильнее. В прощальном письме к отцу Чокан пишет: «Устал, нет никакой силы, весь высох, остались одни кости, скоро не увижу света. Мне больше не суждено повидаться с моими дорогими родными и друзьями, нет для этого никаких средств. Это будет моё последнее письмо. Прощайте, обнимаю». В апреле 1865 года Чокана Валиханова не стало.

«Как блестящий метеор, промелькнул над нивой востоковедения потомок киргизских ханов и в то же время офицер русской армии Чокан Чингисович Валиханов. Русские ориенталисты единогласно признали в лице его феноменальное явление и ожидали от него великих и важных откровений о судьбе тюркских народов, но преждевременная кончина Чокана лишила нас этих надежд. За неполных тридцать лет он сделал то, что другие не смогли сделать за всю свою жизнь». Так писал о Валиханове выдающийся русский востоковед академик Н. И. Веселовский.

В 1867 году, генерал-губернатор недавно образованного Туркестанского генерал-губернаторства Константин Петрович фон Кауфман выделил деньги из казны на строительство мавзолея на могиле Валиханова. Военный губернатор Семиречья Герасим Алексеевич Колпаковский, который был другом Валиханова, заказал в Екатеринбурге плиту и при содействии архитектора Павла Матвеевича Зенкова памятник был сооружён. Кауфман лично контролировал постройку монумента и составил текст надписи на могильной плите. «Здесь покоится прах штабс-ротмистра Чокана Чингисовича Валиханова, скончавшегося в 1865 году. По желанию Туркестанского генерал-губернатора Кауфмана I, во внимание ученых заслуг Валиханова, положен сей памятник генерал-лейтенантом Колпаковским в 1881 году»

С надгробием на могиле связана одна мистическая история. В 1917 году некто захотел сделать из неё жернова для ручной мельницы. Он отбил по периметру большие куски, сбил углы и пытался зубилом и молотком разрубить её на две части, чтобы легче было тащить. Отскочивший кусочек мрамора попал вандалу в глаз, и вскоре тот скончался от воспаления роговой оболочки.

Имя славного сына России и Казахстана не забыто. Памятники ему, кроме упомянутого уже семипалатинского, стоят в Алма-Ате, Павлодаре и Омске.

И завершая рассказ о трёх экспедициях 1858 года, скажу, что именно после их завершения и заключения Игнатьевым Пекинского договора, империя стала стремительно подчинять себе погрязшую в междоусобице Среднюю Азию. Реальных сил, чтобы противостоять в этом России не нашлось. Китай был недееспособен, а Британия могла лишь бессильно наблюдать из-за гор приближение соперника к её границам.

Русский военный историк Антон Керсновский в своем четырехтомном труде «История Русской армии» писал по этому поводу: «Наша дипломатия осознала огромную политическую выгоду туркестанских походов, приближавших нас к Индии. Враждебное к нам отношение Англии со времени Восточной войны и особенно с 1863 года (здесь имеется в виду польское восстание 1863г., В.Ф.) определило всю русскую политику в Средней Азии. Наше продвижение с киргизских степей к афганским ущельям являлось замечательным орудием политического давления — орудием, ставшим бы неотразимым в руках более смелых и искусных, чем были руки дипломатии Александра II». Далее, он пишет: «Прежде мы считали продвижение на юг делом внутренней политики и задачу видели в обеспечении степных границ. Теперь же наша среднеазиатская политика стала приобретать великодержавный характер. Раньше в глубь материка нас тянул лишь тяжелый рок. Теперь же обращенным на юг взорам Двуглавого Орла стала угадываться синеватая дымка Памира, снежные облака Гималайских вершин и скрытые за ними долины Индостана… Заветная мечта окрылила два поколения туркестанских командиров!»

Противостояние двух империй, таким образом, выходило на новый виток.