Смех сквозь слёзы. Юморески от Чичера Колымского

Владимир Сергеевич Неробеев, 2017

На Колыме, где автору посчастливилось прожить почти полтора десятка лет, люди иногда находят золотые самородки. Не спешите, читатель, причислять меня к тем счастливчикам. А впрочем, скажу вам откровенно, я обогатился гораздо круче любого из них. Я ведь поехал на Колыму «за туманом и за запахом тайги». Мне подфартило необыкновенно. Не зря начал разговор о самородках. Ситуационный юмор подобен золотым самородкам: попадается крайне редко и, на удивление, чрезвычайно неожиданно. Настоящим корифеем ситуационного юмора был и есть Антон Павлович Чехов. Он просто кайфовал над человеческой глупостью. Сколько курьёзных случаев описал этот истинный юморист!!! Если читатели, ознакомившись с юморесками данной книги, причислят автора хоть каким-то боком похожим на великого мастера, буду безмерно счастлив. А мне больше ничего и не надо.

Урок немецкого

(Письмо студента брату)

“Колян, привет! Извини, что долго молчал. Есть на то причины. Помнишь, я тебе рассказывал о Сан Саныче, преподавателе немецкого. Ну тот, что всегда “под мухой” ходил. Какая лафа при нём была! Футбол, спиртбол! Не до занятий было. За два года мы забыли даже то, что в школе учили. Двух слов связать не могли. Представляешь, недавно Сан Саныча турнули. Мало того, на его место пригласили чистокровную немку. Она в Дрезденском университете преподавала русский. Хельга Вильямовна Штосс. Занятия ведёт, исключительно на немецком. Злая, как мегера. В параллельной группе на первом уроке двадцать пять двоек поставила. А у нас на занятии был такой прикол, — упадёшь-,не встанешь!

–Кто староста группы? — на своём родном застрочила немка, как из пулемёта. А мы ни бельмеса не понимаем. Попрятали головы, как страусы. Кому охота платить штраф (мы за каждую двойку баксы отстёгиваем)?

Тут Толя Бирман ( ты его знаешь, рыжеволосый такой, с большими залысинами и маленькими рачьими глазками на выкате) очухался немного, толк в бок своего соседа Валентина Грищука. Валентин — староста нашей группы. Видел бы ты его — умора. Тщедушный — тщедушный — кожа да кости. Грудь — как у цыплока коленка, — бей чем хошь, только потихоньку. Одним словом, живой свидетель Хиросим).

Так вот, значит, Толя толк Грищука в бок: ”Она спрашивает, кто староста группы”.

Валентин робко потянул руку вверх, а затем и сам поднялся:

— ”Ихь…”, то есть “я” по-немецки.

–Зер гу-утт! — цепким взглядом стрельнула немка на худющего студентика, мол, очень хорошо, а сама намотала на ус, что её вопрос староста разгадал не без помощи соседа. — Что у вас было сегодня на завтрак? — всё также сухо пустила немка вторую очередь. Валентин, естественно, ничегошеньки не понял из её слов. Чтобы не выдать себя, закатил глазки к потолку, будто обдумывает ответ, а сам теребит, теребит за рукав Бирмана, чтобы тот быстрее подсказывал. Толя уже раскрыл, было рот, но немка зыркнула на него и повторила свой вопрос. Валентин услышал знакомое слово “морген”, уцепился за него, упрямый хохол, как утопающий за соломинку.

–Морген…утро…утро, — бубнил Грищук, скосив глаза на Толика.

Бирман на то и Бирман, — кого хочешь вокруг пальца обведёт. Прикрыл ладошкой рот так, чтобы немка не видела, стал интенсивно жевать и чавкать. Немка “подсказку” не видит, но слышит, кто-то чавкает. Валентин быстренько сообразил, что от него требуют и выпалил первое попавшееся: ”Ихь тринке тее”, то есть “я пил чай”.

–Зер гу-утт! — поняв, что с ней ведут нечестную игру, немка стала ещё суровее и продолжила “пытать” студента. — Что вы ели вчера в обед?

Валентин услышал знакомое слово “ессен”(есть, кушать), да Бирман успел шепнуть слово “обед”. Грищук, продолжая закатывать глазки к потолку, усиленно пытался вспомнить, что он вчера обедал. Наконец-то вспомнил: украинский борщ, гуляш с гречкой и чай. На радостях набрал полную грудь воздуха, чтобы выпалить ответ, но в последний момент, к ужасу своему, сообразил: он не знает, как сказать по-немецки “украинский борщ и гуляш с гречкой”. Аудитория во главе с немкой замерла в ожидании ответа. Пауза явно затягивалась, да и Валентину уже страсть как хотелось выдохнуть( лёгкие — то у него с твой кулачок будут). Он резко испустил дух и на самом конце издыхания тихо сказал:”Ихь тринке тее”…

Хельга Вильямовна разгадала замешательство Грищука, но, видя, что тот упрямится, как партизан на допросах, решила окончательно “добить” его:

–Что у вас будет на ужин? — выстрелила немка с пулемётной скоростью напоследок. К удивлению своему, Валентин понял вопрос и… оторопел. Во — первых, последнее время ему не всегда приходилось ужинать, — на какие ши-ши!? в наше — то время! Во-вторых, как выразить эту мысль на немецком при столь скудных познаниях оного? Это ж целый трактат арийской лексики для нашего студента. Ему ничего не оставалось делать, как вздохнуть и на вздохе пролепетать:”Ихь тринке тее…”

Немка сняла очки, изумлённо глядя на тщедушного Валентина, подалась вся вперёд, чтобы зрить его во весь рост, и чистейшим русским языком сказала:

–То-то я смотрю вы такой доходяга. Немудрено! Весь день на чае…

Мы попадали со смеху.

Ну ладно, Колян, заканчиваю. Времени в обрез: нужно учить немецкий.