Мир ротмистра Тоота

Владимир Свержин, 2011

«Офицеры бывшими не бывают» – казалось, уж кому-кому, а потомственному военному Аттайру Тооту не нужно объяснять эту немудреную истину. И все же, после успешного переворота в Столице и падения режима Неизвестных Отцов, один из самых молодых полковников за всю историю Метрополии, офицер с блестящими карьерными перспективами и родной брат самого командующего неожиданно подает в отставку. Вместе с молодой женой и верным упырем Дрымом Тоот едет учительствовать в маленький приморский городок Белла. Кто бы мог знать, что именно это место очень скоро станет ареной для вторжения Островного флота. Разве что прогрессор Рудольф Сикорски, известный на Саракше как Странник, мог бы поведать Атру известную земную поговорку «Если хочешь мира – готовься к войне»…

Глава 6

По дороге домой Аттайр чувствовал давно забытое воодушевление. Он и подумать не мог, что будет так рад обилию вопросов и стремлению учеников наперебой высказать свое мнение. Тооту вспомнилась бетонная твердь плаца учебного центра гвардии и рота новобранцев, глядящих с суеверным ужасом на грозного наставника.

— Я сделаю вашу жизнь невыносимой. Вы каждый час будете проклинать миг, когда родились на свет. Самый короткий выход отсюда — сдохнуть. Но те из вас, кто выживет, научатся сохранять, массаракш, свою уродскую жизнь и побеждать во славу Неизвестных Отцов. Уразумели, никчемная падаль?

Аттайру трудно было поверить, что он произносил эти слова. И всего-то меньше двух лет назад. Его охватило странное чувство. Он буквально физически ощущал, как горят уши и щеки. Сегодняшний рассказ о первом императоре Эране Объединителе совсем не напоминал тех уроков.

— У нас есть уникальная возможность, — уже после звонка завершил урок Тоот, — сегодня, как и в те мрачные годы, покончить с вековыми распрями, обрести мир и сделать нашу землю прекрасной, цветущей и свободной.

Класс гулом одобрения ответил на его слова. Аттайр миновал ворота замка, улыбнувшись часовым, стремительно пересек двор и буквально взлетел по лестнице. Юна встречала его в дверях. Атр начал кружить ее по комнате.

— И тогда Эран подхватил на руки своего единственного сына и вышел с ним к народу!

— Поставь, поставь немедленно! У меня голова кружится, на нас же люди смотрят!

Люди, вернее, единственный наблюдатель — профессор Кон — с симпатией глядел на соседей. Перед ним стояла чашка кофе, тарелка с кусочками хлеба, тонко намазанными джемом.

— Извините, — сконфуженно улыбнулся Аттайр, ставя жену на пол, — я сейчас переоденусь и вернусь.

Он зашел в спальню, начал расстегивать пуговицы на рубашке и тут же почувствовал на себе знакомый давящий взгляд.

— Дрым, морда лохматая! Где тебя носило?

Упырь, вольготно расположившийся под двумя сдвинутыми армейскими кроватями, растянул пасть в зубастом подобии улыбки, давая понять, что тоже рад видеть старого приятеля.

— Я так понимаю, ты уже освоился в местных подземельях?

«Ужас пограничья» внимательно поглядел на Аттайра, и тот, словно воочию, увидел темный ход, вырубленный в скальной толще, ступени, заплесневелые от сырости гранитные стены. На лестнице было темно, но, тем не менее, Тоот прекрасно различал даже кольца для факелов, вмурованные в стены. Затем спуск закончился, и Аттайр увидел совершенно иную картину: аккуратный коридор, покрытый свинцовыми плитами радиационной защиты. По обе стороны на расстоянии трех шагов друг от друга вдоль коридора горели тусклые лампы дежурного освещения.

— А это что такое? — он не успел закончить вопрос. В дверь постучали, и усталый, но властный голос за стеной произнес:

— Я так понимаю, вы супруга ротмистра Тоота?

— Я жена Аттайра Тоота. Он больше не ротмистр.

«Полковник Данну, — поморщился Атр, — принесла же нелегкая». Прекрасного настроения как не бывало.

— Часовые мне сказали, он вернулся.

Тоот застегнул пуговицу и вышел.

— Добрый вечер, ротмистр. Я приехал передать вам именной жетон для прохода в крепость и забрать свой.

— Не стоило беспокоиться, — сухо ответил Аттайр. — Послали бы ординарца.

— Оно, конечно, так, — согласился комендант, доставая из кармана жетон. — Но мне хотелось бы перекинуться с вами парой слов.

Тоот поглядел на коренастую фигуру гостя в песочно-сером мундире прибрежной стражи, затем на Юну. Она казалась напряженной и даже испуганной. Тооту было понятно, чего страшится жена. Ей все еще казалось, что он может в любую минуту все бросить и вернуться в строй. Недаром же вечерний гость именует его ротмистром. Атр покачал головой, давая Юне понять, что бригадир ничего не добьется.

— Хорошо, давайте поговорим.

— Если не возражаете, выйдем на крыльцо.

Он повернулся и, распахнув дверь, шагнул на площадку. Аттайр последовал за ним.

— Я вас слушаю, — Тоот оперся на перила и стал разглядывать освещенный прожекторами двор.

— Еще один солдат в Беллу пробрался, — медленно заговорил начальник гарнизона. — Из вашего конвоя. Говорит, когда вы там суматоху устроили и морды бить начали, он в кусты рванул. В сумерках да суете его не заметили.

— Вот даже как? — удивился Тоот. — Вуд Марг начал терять старые навыки? На Голубой Змее я бы ему за это не меньше пяти суток ареста вкатил.

— Вот и мне кажется странным, — подтвердил бригадир Данну. — Вроде бы все так. То, что на дороге случилось, боец рассказал верно, от слова до слова. Но все равно что-то гложет. Вы бы не могли завтра подойти, опознать?

— Хорошо, — с сомнением в голосе сказал Тоот. — Но я не успел познакомиться со всеми солдатами охранения и водителями. Я ведь не командовал этим конвоем. Лучше бы спросить у солдат, которые прибыли со мной.

— У них тоже спросим, но их сейчас в городе нет. С подкреплением отправил в форт, что у Рачьего мыса.

— Хорошо. Завтра после уроков подойду. Это все?

Бригадир замялся.

— Нет. Я бы хотел просить вас позвонить брату.

— Зачем?

— Сегодня ночью рыбаки видели тральщик.

— Чей?

Лан Данну пожал плечами:

— Наверняка сказать нельзя. Может, ржавый призрак без экипажа. Наш — хонтийский, кто знает? Не исключено, и с первой войны по волнам болтается. Рыбаки подходить близко не решились, а в тумане не разберешь. А вдруг не хонтийский, вдруг это Островная империя у нас под носом суетится? Не к добру такие гости.

— Не к добру, — согласился Тоот, выразительно глядя на офицера. — Но если связь восстановлена, что мешает вам самому доложить?

— Я доложил о тральщике дежурному по штабу, но вас-то брат всяко лучше слушать будет, — вздохнул комендант. — Дел у него, поди, невпроворот. А тут какие-то рыбаки что-то там видели. Если это не дырявое корыто, тогда, выходит, имперцы расчищают подходы к Белле. Как бы десант не высадили. Им тут при Эране Девятом хорошо наваляли, но уж полтораста лет прошло, могли и позабыть старые уроки.

— Могли и позабыть, — глядя на замковый двор, старые башни и статую далекого предка, стоящего на пьедестале в виде груды сваленных доспехов, повторил Аттайр. — Но это вряд ли. Насколько мне известно, островитяне ничего никому не забывают. Традиции не те.

Пару минут они постояли молча.

— Вот и я о том, — наконец сказал Лан Данну, кладя руку на плечо Тооту, — Аттайр, мы с вами два боевых офицера. Думаю, не стоит доказывать, что, скорее всего, корабль, встреченный рыбаками, принадлежит имперскому флоту. Вероятно, он не один в наших водах. И если это так, нам следует готовиться к худшему. Я очень надеюсь, что в столице обратят внимание на мое донесение. Но вероятность того, что первый натиск придется отражать силами моей бригады, все же очень велика. Я не исключаю начала десантной операции в ближайшие дни. Вряд ли подмога из центра успеет за это время. Я отдал приказ о мобилизации резервистов. Сами понимаете, это вынужденная мера.

Тоот кивнул.

— Я видел в вашем деле, что вы не подлежите призыву в строевые части без согласования с генеральным штабом и почему-то — начальником контрразведки. Признаться, мне такое в новинку. И все же, прошу вас, Аттайр, возвращайтесь в строй. Мне нужен грамотный офицер, способный возглавить оборону города. Вероятно, в бухте у Рачьего мыса идет разведка места высадки, а значит, придется вывести большую часть войск отсюда. Тем не менее, возможно, что здесь, в Белле, имперцы планируют нанести еще один удар.

— Разумно, — согласился Тоот. — И пока что у нас нет возможности понять, где намечается основное вторжение, а где отвлекающий маневр.

— Вот именно. Мы ничегошеньки не знаем о противнике. Я прошу вас, ротмистр, возвращайтесь.

Аттайр молчал, не зная, что и ответить. Он понимал, что полковник Данну прав и что сейчас его место в строю. Но война бесконечна! Как историк, он знал это лучше других. Едва угаснув в одном месте, она разгорается в другом. А значит, всякий раз будет повод наплевать на принятое решение и снова идти, убивать и калечить, во славу… Тоот молчал, глядя на бронзового предка, горделиво опирающегося на копию меча, теперь висевшего в изголовье их с Юной кровати. «Хорошо ни в чем не знать сомнений. Интересно, о чем думал ты, когда враг стоял под стенами крепости».

— Соглашайтесь, — настаивал полковник. — Народ за вами пойдет, — добавил он, по-своему оценивая взгляд собеседника.

— Нет, — с трудом выдавил Аттайр.

— Нет? — словно не веря ушам, переспросил Лан Данну. — Массаракш, ну и катитесь вы…

Он стукнул кулаком по каменным перилам и торопливо начал спускаться.

— Интересно, чему вы станете учить детей, когда все здесь начнется? Если, конечно, будет еще кого учить! Тоже мне… — он не договорил, гневно сплюнул и быстрым шагом направился к стоявшему у ворот бронеходу.

— Что здесь происходит? — Юна выглянула на крик.

— Все нормально, — хмуро ответил Атр. — У нас есть что-нибудь на ужин?

Ужинали молча. Аттайр сосредоточенно глядел в тарелку, словно надеялся увидеть в ней ответ на мучившие его вопросы.

— Должно быть, у вас сегодня опять был тяжелый день? — наконец прервал затянувшуюся паузу профессор.

— Не очень, — буркнул Атр.

— Вы знаете, — чтобы возродить беседу, продолжил Лило Кон, — я нынче был на рынке, рыбаки утверждают, что видели в тумане корабль.

— Может, и видели, — Тоот поднял взгляд на соседа; положительно ничего в таком маленьком городке не могло долго оставаться тайным. — А скажите, досточтимый господин Кон, что, по-вашему, здесь могут делать подводные лодки Островной империи?

Историк сконфуженно улыбнулся.

— Простите, видите ли, я в этом совершенно не разбираюсь, я даже в войну не призывался.

— Но все же, ведь думаете же вы о них что-либо. Не может быть, чтоб не думали. Как вы полагаете?

— Домыслов много, — понимая, что уклониться от ответа не удастся, вздохнул хранитель музея. — Одни говорят, что Островная империя задыхается от перенаселения и хочет найти земли для новых колоний. Другие — что некогда сюда бежал наследник императорского престола с избранницей, которую не одобрил его отец. Третьи шепчутся, что они ищут те два корабля, которые были потоплены уже после того самого ужасного момента, когда был уничтожен флот.

— А что за корабли? Признаться, никогда о них не слышал.

— Затрудняюсь ответить. Я не разбираюсь в них. Могу сказать, не очень большие. Они пришли в порт уже после авианалета. Там еще все тушили, кое-где вылавливали матросов, а едва в акваторию порта вошли, один сразу под погрузку встал, а второй при нем вроде как сторожем. Полдня корабль грузился, а ночью снова в море вышел.

— Куда же они делись?

— Непонятно. Говорят, возле Рачьего мыса их торпедировал хонтийский миноносец. А что там было? — профессор развел руками. — Должно быть, что-то важное.

— Возможно, — задумчиво протянул Аттайр. — Очень даже возможно.

* * *

Катер, спущенный с лидера миноносцев, резво летел по низкой волне, рассекая острым форштевнем вечные красноватые волны, разбегавшиеся за кормой широким пенным следом. Сокире-рэ глядел на высокий борт старой железной лохани, именуемой плавбазой. Едва различимые в туманной дымке субмарины у ее борта казались щенками возле огромной псины. Цунами-коммандер с усмешкой глядел на все более и более обозначающиеся контуры боевых кораблей. По-хорошему, весь этот железный лом давным-давно следовало бы сдать в переплавку, чтобы получить вместо субмарин полувековой давности совершенные, непотопляемые корабли нового поколения. Но нет и не было школы мужества лучшей, чем эти железные гробы с ветхими турбинами, на которых после трех лет «слияния» такие же, как он, юноши второго пояса в поте лица, кадетами, получали высокое право обретения имени.

Теперь, отслужив установленный срок на субмарине, он снова был Сокире-рэ, не беззубый щенок, а штиль-лейтенант императорского флота! Не кадет номер семь, и уж тем более не шестьдесят третий группы Айо — эти страницы его жизни были перевернуты. Лишь жуткие воспоминания о них изредка тревожили сон. Сегодня цунами-коммандеру предстояла почетнейшая миссия провести торжественную церемонию обретения имени для всех кадетов этого сектора побережья, со знакомым нетерпением ждавших этого дня на подводных лодках, рэндировавших у побережья варварской Метрополии.

Сокире-рэ с удовлетворением перечитал отчет, присланный на лидер. Все кадеты успешно освоили специальности матросов и офицеров подплава. Каждый проявил себя в настоящей схватке. Не перестрелке издалека, а по-настоящему, глаза в глаза. Шестнадцать убитых, двенадцать раненых. Из шестидесяти кадетов — ерунда. Иной год бывало и хуже. Но теперь каждый из них мог предъявить отрубленную голову врага. Каждый знал, испытал на себе, что такое вкус победы, и готов был идти в бой и выполнить любой приказ Лучезарного императора и храбрейшего циклон-адмирала Лао-то Ниса.

С борта плавбазы спустился трап, и цунами-коммандер сноровисто вскарабкался на палубу. Он с удовольствием отметил, что не потерял былого навыка, и подъем занял ничуть не больше времени, чем двадцать лет назад, когда, получив свои офицерские эполеты, он взошел на старый линкор «Косатоо» личным адъюнктом нынешнего командующего флотом. Теперь у него самого было право распорядиться судьбой одного из штиль-лейтенантов по своему усмотрению, приняв флаг-офицером на свой лидер.

Он ступил на палубу. Раздалась короткая звонкая команда, и казалось, от резкого поворота сорока четырех голов в тяжелом сыром воздухе пронесся небольшой ветерок. Сокире-рэ с гордостью поглядел на построенную у борта шеренгу. «Молодцы. Истинные воины». У ног каждого из кадетов стоял традиционный стеклянный футляр с отсеченной головой, рядом лежали погоны убитого, а кое-где и награды. Сердце цунами-коммандера наполнилось ликованием. Он сам ощущал сейчас то же, что и каждый, стоящий перед ним в ожидании своей участи. Три года «слияния» — жизни без имени — проведенные в военной подготовке и черной работе в распоряжении старших начальников, два года службы кадетом на субмарине, под носом у врага, каждый день рискуя головой. И вот теперь, наконец-то!

Сокире-рэ с вниманием и гордостью выслушал доклад командира плавбазы, козырнул в ответ, повернулся к строю и взял из рук прибывшего с ним бриз-лейтенанта папку с приказами.

— Алаи-тэ Ши Канц, — в наступившей тишине громко зачитал он. — Поздравляю вас штиль-лейтенантом! Распределяетесь на десантный транспорт «Марага» дублирующим командиром десантного взвода. Араса Ши Вар… Дублирующий командир десантного взвода…

Цунами-коммандер зачитывал один приказ за другим. Семь артиллеристов, двое на линкор, пятеро на крейсера. Восемь минеров-торпедистов. Все остальное десантный взвод, десантный взвод, десантный взвод.

— Штиль-лейтенант Сотора Ма Сэй, — цунами-коммандер поднял глаза на юнца. Тот смотрел гордо и уверенно, рядом с забальзамированной головой перед ним лежали полковничьи знаки различия и пламенеющий крест с серебряными мечами. «Каков молодец! — подумал Сокире-рэ, читая про себя очередное «десантный взвод». — Второй в роду, всего второй. Должно быть, семья с хорошими боевыми традициями».

— Флаг-офицер командира дивизиона миноносцев. Лидер «Соруа Тоту», поступаете в мое распоряжение.

Цунами-коммандер протянул новому собрату его офицерские эполеты и крепко сжал руку.

— Я рад приветствовать вас всех офицерами, — закончив чтение списка, объявил Сокире-ре, — и счастлив вам сообщить, что скоро все мы будем иметь завидную возможность продемонстрировать непоколебимую верность Светозарному императору и сразиться с полчищами варваров, чтобы принести цивилизацию, распространить сияние нашего высочайшего отца на предначертанные нам земли. Я счастлив, что в этом бою мы пойдем с вами рука об руку, как и положено братьям по оружию. А теперь, храбрецы, можете начинать отпускать бакенбарды, отдыхать и развлекаться. Женщины Империи жаждут ваших ласк. Они прибыли, чтоб проявить законную страсть к самым отъявленным смельчакам нашего флота. Но смотрите, не слишком увлекайтесь, — оскалился он, — скоро в бой!