Заметки о Москве

Владимир Одоевский, 1869

«Москва изменилась. Прежде в мыслящей ее половине жили немцы; теперь мыслящие люди православны в высшей степени…»

‹1›

1842

Москва изменилась. Прежде в мыслящей ее половине жили немцы; теперь мыслящие люди православны в высшей степени. Изучение памятников, возбужденное скептицизмом школы Каченовского^{1}, произвело род православного фанатизма, который дошел до того, что умные люди почитают нужным давать разумный смысл всему нелепому, застывшему в Москве. Молодежь donne en plein l'o dedans^[1]; Хомяков^{2}, диалектический ратоборец, очень рад, что нашел поприще бесконечное для своего игривого ума и разумной шутки. Боюсь, чтобы это направление не дошло до апотеозиса московских тетушек. — Между тем ученые ex officio^[2], как, н‹а›пр‹имер›, ‹Ф. Л.› Морошкин^{3}, отыскивают допотопную Русь, и их изыскания весьма замечательны.

Комментарии

1

Каченовский Михаил Трофимович (1775–1842) — историк, профессор Московского университета, издатель журнала «Вестник Европы», где молодой Одоевский печатал свою прозу и стихи.

2

Хомяков Алексей Степанович (1804–1860) — поэт и критик, один из вождей московского славянофильства. Идейные разногласия между Хомяковым и западником Одоевским не мешали их старой дружбе. См. переписку писателей.

3

Морошкин Федор Лукич (1804–1857) — юрист и историк, профессор Московского университета. Сохранилось примечание автора к этому месту рукописи: «Морошкин человек высокого роста, приятной наружности с примечательно выдавшимся лбом; орган весьма приятный, похож на орган Шелехова; говорит красноречиво и несколько напыщенно, но это не мешает профессору».

Примечания

1

Всецело поглощена этим (фр.).

2

По обязанности (лат.).