Обреченные

Владимир Леонидович Шорохов, 2020

Заурядный авиаперелет давно должен был закончиться, но Инна обнаружила за бортом странный туман, и с этого момента все изменилось. Страх проснулся в сознании пассажиров, и вот уже сработал инстинкт выживания. Командир самолета, потеряв связь с землей и не видя посадочных огней, готовится к худшему. Но самое ужасное еще впереди. Постепенно становится понятно, что пассажиры оказались в самолете не случайно, у всех были на то свои причины. Но чтобы выбраться из смертельной ловушки, надо повернуть ручку люка и закончить возложенную миссию.

2. Связь с землей

Инну почему-то беспокоило то, что происходило за стеклом иллюминатора, она отвернулась от женщины с нарисованными бровями и уткнулась лбом в стекло. Туман, как показалось Инне, стал более плотным, она уже не видела двигателей, только слышала их монотонное гудение.

— Что-то новенькое? — спросила соседка.

— Нет, он стал более густым, ничего не видно.

— Ешь, скоро прилетим.

— Нам еще почти два часа лететь. Это ненормально, такого не должно быть, — Инна сняла с подноса защитную пленку.

— Тебе же сказали, что все нормально, — соседка аккуратно разрезала и без того миниатюрный помидор и, посолив его, наколола на вилку. — Кстати, вон тот мужчина, что во втором ряду, ну, тот, от которого ты нос воротила, когда он смеялся, похоже тоже заинтересовался твоим туманом. Пошел разбираться, словно стюардессы в этом виноваты.

— Я не воротила нос, просто не люблю таких гомосапинсов. Он как в театре выступал.

— Зато его соседке понравилось, она на него клюнула.

— А разве она не его жена?

— О нет, что ты, милочка, при жене так себя не ведут, он пыжится как павлин, это же видно. Наверное начальник и гордится своим положением, в подчинении куча народа, привык выслушивать лесть, хотя и знает, что ему врут, но приятно. А тут он остался один, вот и решил компенсировать потерю.

— Вы это видите? — удивилась Инна и, приподняв голову над сиденьями, посмотрела на мужчину, что общался со стюардессой. О чем он говорил, она не слышала, но его глаза так и прыгали по телу женщины.

— А что там за облака?

— Мам, смотри!

— Не стучи по стеклу, лопнет, — тут же ответила не выспавшаяся женщина.

— Мам, а почему ничего не видно? Там что?

— Я тоже ничего не вижу и уже давно. А где небо?

— Что там случилось? — послышался голос мужчины, похожего на Том Круза.

— Ничего, облака.

— Облака? Так высоко! Мы что, уже снижаемся? Как? Неужели прилетели?

Соседка, что сидела около Инны, пожала плечами и, опустив голову, стала дожевывать кусок мяса.

— А это не опасно? — донесся голос немолодой женщины. Она закудахтала словно курица. — А что теперь делать, вот так и лететь? Может, что-то сломалось, а нам ничего не говорят, а может…

— Все хорошо, не переживайте, все хорошо.

— Ой, мне, кажется, плохо. Можно водички?

Пассажиры самолета, что до этого момента жевали свой завтрак, вдруг оживились и словно по команде стали рассматривать белый туман за иллюминатором.

— Ну, сейчас начнется, — сказала женщина-кукла и поставила на поднос стаканчик с кипятком.

— А что должно начаться? — поинтересовалась Инна, взяв и себе стакан для кофе.

— Вон та дамочка в сиреневой кофте сейчас достанет таблетки, она уже пару штук проглотила, а вот тот мужчина начнет снимать себя на фоне иллюминаторов, словно он покорил Эверест. Дети, видя, что их мать встревожена, начнут хныкать, а вон та девушка будет жаться к юноше, но они не знакомы. Ну а вон тот мужчина, он, кстати, очень похож на Джека Николсона, еще немного и от испуга вырвет подлокотники. Видишь, как у него вены на шее вздулись, похоже раньше много пил и, как мне кажется, ругался с женой. А вон…

— Почему вы так решили? — Инна внимательно посмотрела на мужчину и на его пальцы, которые и правда вцепились в подлокотник, словно это хоть как-то поможет…

— Работа.

— Работа?

— Ну да, просидела тридцать лет в одном кабинете, принимала и увольняла. О, нет-нет, — сказала она, увидев, как Инна сжала губы, — я не была начальником, отдел кадров, тоже того стоит. Через меня никто мимо не проходил, вот и научилась смотреть в душу. Контора была большой, логистика, транспортная поставка товаров на север. Я редко ошибалась, поэтому, как бы не пытались меня свергнуть, продолжала сидеть на месте, — соседка размешала сахар и, сделав несколько глотков, спросила. — А ты сама чем недовольна? Кто обидел?

— Да я вроде как…

— Он? — она кивнула куда-то назад. — Ну, тот белобрысый, что сидит с черненькой?

Инна почувствовала, как лицо покраснело, она вроде как не смотрела на Андрея, который завалил им олимпиаду. Но женщина была права, она злилась на него и на Олю, что крутилась вокруг него и не замечала, что он просто пустышка.

— Да я так.

— Брось, жизнь поганая штука, но не настолько же, чтобы не насладиться завтраком. И запомни, если ты ненавидишь — значит тебя победили.

Пассажиры опять загудели, каждый на свой лад стал рассуждать, почему за иллюминатором туман, да еще такой плотный, что уже и крыльев не видно. Дети, как и предполагала женщина-кукла, стали хныкать, а мать вместо того, чтобы поговорить и отвлечь детей, еще пуще запричитала.

— Ну вот и началось!

— Что опять? — Инна не любила детей из-за их визга и плача, она хорошо помнила, как пришлось целый год прожить в одной квартире с теть Зиной. Она с мужем строила дом в деревне, поэтому их дети так достали Инну, что она возненавидела их.

— Твой гомосапиенс уже порывался к летчикам, но пока хватает мозгов держать себя под контролем. Но стоит спутнице его подстегнуть, как он сорвется с цепи. Был у меня один такой начальник строительного склада Березин, тот еще козел, умный, бумаги в порядке, но отвратительный характер, вечно пер в начальники.

В конце второго салона

Валерия Ивановна возвращалась с мужем от своей тетки, та жила в Тавуй, где располагалась турбаза «Медвежий камень». Она смогла уговорить тетку взять на попечительство своих детей и теперь на пару месяцев была свободна и готова посвятить себя ремонту, о котором мечтала целый год.

— Леш, что там произошло? — она оторвала взгляд от книги «Цветы в Париже», что купила в аэропорту, и посмотрела в начало салона, где столпились пассажиры.

— Туман, — коротко пояснил он, продолжая читать свою книгу.

— Какой туман? Что-то я не слышала, не мог бы пойти и выяснить, что произошло? Может поломка?

— Нет, просто туман за бортом, вот и все.

— Леш, я ведь просто попросила узнать, что произошло, а ты меня проигнорировал. Прошу, сходи, вдруг это важно.

— Было бы важно, объявили, — но мужчина не стал спорить, он взял закладку в виде рекламной листовки от такси и, вложив ее в книгу, стал подниматься.

— Если тебе трудно, сиди, я ведь…

— Уже встал.

Мужчина поправил сбившуюся жилетку, развернулся боком и, пропустив девушку, пошел в сторону столпившихся пассажиров. Стюардесса уговаривала их сесть на свои места, но мужчина со второго ряда, размахивая руками, тыкал пальцем в сторону иллюминатора. Алексей с женой сидели ближе к проходу, а у самого иллюминатора, закрыв его шторкой, спал старик, он даже не стал завтракать. Алексей нагнулся и посмотрел, но кроме густой белизны ничего не увидел.

— А что произошло? — извиняясь, спросил он у женщины, что прижимала платок к губам.

— А… а там ничего нет, — промямлила она и кивнула в сторону окна.

То, что там ничего не видно, Алексей и так уже знал, но что именно произошло и почему люди столпились и требовали от стюардессы объяснения, он не понимал. Постояв немного, он вернулся обратно к жене.

— Что сказали? — поинтересовалась она, даже не оторвав взгляда от книги.

— Туман или облака, говорят, на этой высоте его не должно быть, но ведь есть, было бы из-за чего поднимать шум.

— И все? — удивилась Валерия Ивановна и, закрыв книжку, удивленно посмотрела на мужа. — Это все?

— А ты что хотела? Там облака, скоро пролетим, и будет чистое небо.

— Ну хорошо, — ответила она так, словно муж пообещал разогнать облака.

Кабина летчика

Командир самолета Конюхов отстегнул ремни безопасности, встал, чтобы размять ноги и, нагнувшись к стеклу, стал рассматривать странный туман. Он как-то смотрел передачу про авиакатастрофы, там говорилось о случае с Lockheed L-100-30, что произошло в 1980 году. Борт на пять минут попал в пепловое вулканическое облако, лобовое стекло так сильно было повреждено, что сквозь него ничего не было видно. Летчикам удалось в уголке окна найти нетронутое пеплом секло и совершить приземление. Но над центральной частью России нет вулканов, и никакого предупреждения об извержениях не поступало.

— Свяжись с землей, узнай, может это вулканическое облако, — попросил Конюхов второго пилота. — Если это так, то у нас проблемы.

Он сел на место и, проверив показания приборов, потянулся за инструкцией по аварийной ситуации.

— Что ответили?

— Ничего, — Мельниченко пощелкал тумблером и еще раз попробовал связаться с землей. — Опять ничего, они там что, вымерли?

Конюхов насторожился, он надел наушники и стал слушать все то, что было в наушниках второго пилота, но кроме статики, что часто бывает во время грозы, ничего не услышал.

— Связи нет, — неуверенно сказал Мельниченко и стал переходить с одной частоты на другую. — Кто-нибудь нас слышит, прошу, ответьте!

— Ты что делаешь? — возмутился Конюхов, понимая, что второй пилот не по инструкции связывается с землей.

— Никто не отвечает.

— Перейди на аварийную частоту, может у них проблема.

— Хорошо, — сухо ответил Мельниченко и опять защелкал пальцами, меняя одну частоту на другую.

«Что же это такое? — думал Конюхов. Были всякие ситуации, один раз выкатился за полосу, не успел затормозить, мокрый снег, что покрыл бетонку, сработал как масло. А другой раз кружили над Волгоградом, как раз стал командиром самолета, сжигали топливо из-за неисправности в шасси. Но чтобы вот так лететь на высоте в десять километров в сплошном тумане, это впервые. — Что же это такое? Почему нет связи? Может?… — в голове промелькнула глупая мысль, что началась война, и это последствие термоядерного взрыва. — Глупости, этого не может быть». Конюхов прислушивался к шипению в наушниках, а сам в это время лихорадочно листал инструкцию по экстренной ситуации в полете.

— Тихо, не отвечают, — сообщил второй пилот, но не перестал щелкать тумблером.

— Понял. Может ты сталкивался на учениях с чем-то подобным? — Конюхов знал, что Мельниченко летчик в третьем поколении, его дед служил в морской авиации, а отец после армии перешел на внутренние линии.

— Я не слышал о подобном. Может зря мы кипишь подняли, что из того, облака, мы что, раньше их не видели, приборы работают, двигатели тоже, все в норме.

— Но нет связи с землей.

— Мало ли что, может обед, сбой, — предположил второй летчик и опять стал переходить с частоты на частоту.

— Шутник. Один раз в Минске прилетели, жутко трясло, стоим ждем, вот уже скоро пассажиры пойдут, а нам топливо не дали. Связываюсь с вышкой, говорю, борт такой-то, топлива мало, а он с удивлением, я вас на радаре не вижу. Ты представляешь, я на земле, а он меня в небе ищет.

— А что в инструкции сказано? — поинтересовался Мельниченко.

— Снижение.

— Значит начнем снижаться?

— Да, но зачем, ведь у нас ничего не произошло, все в штатном режиме, то, что облака на этой высоте, не повод для снижения.

— Значит держим эту высоту? Или немного спустимся, все же надо выяснить, что это такое.

— Нет, остаемся на этой высоте, повода для снижения нет.

Раздался сигнал от бортпроводника.

— Андрей Геннадьевич, — голос Гусенковой Кристины был явно встревожен, — тут пассажиры, они переживают из-за того, что происходит за бортом.

— Объясните, что облака, приземлимся вовремя.

— Я уже говорила, но похоже это их не убедило.

— Хорошо, я сейчас поговорю.

Пилот отключил связь, поправил наушники и нажал кнопку для связи с салоном.

— Дамы и господа, с вами говорит капитан самолета Конюхов Андрей Геннадьевич. Вы стали свидетелями очень редкого природного явления, когда сплошные облака поднялись выше десяти километров. Полет продолжается в штатном режиме, приятного завтрака, посадка по расписанию.

Палец нажал кнопку, и связь с салоном прервалась.

— И это все? — удивился второй летчик. — А то, что пропала связь с землей?

— Ты когда-нибудь видел панику на борту? — Конюхов внимательно посмотрел на Мельниченко, тот пожал плечами. — А я видел, был у меня один пассажир, решил покурить в салоне, потом драка и экстренная посадка. Нет уж, двигатели работают, летим дальше, может у нас что-то с оборудованием, надо разобраться. Ты пробуй связываться с землей, а я просмотрю инструкции.