Проданное ничто (сборник)

Владимир Дэс

В данный сборник вошли рассказы: 1. Проданное ничто 2. Рука короля 3. Богатый опыт 4. Восстание Спартака 5. Зарождение разума 6. Как я не мог 7. Лифт 8. Мерседес 9. Меценаты – люди особенные 10. Мир идиотов 11. Мистификатор 12. Младостарец 13. Муки издателя 14. Письмо 15. Один день 16. Пролетая мимо 17. Справедливости желаю 18. Судьба писателя 19. Счастливые дни 20. Тараканы 21. Тело моё – мною любимое 22. Уход

Восстание Спартака

^{(Как я первый раз не поехал за границу)}

В период брежневского застоя на наше учреждение, где я работал, пришла разнарядка — одна семейная путевка в Венгрию, на двоих. По какой-то случайности выбор пал на меня, наверное, потому, что у нас к этому времени с женой было двое детей и теща жила с нами. А это означало, что если мы с женой уедем за границу, то, во-первых, есть на кого оставить детей и, во-вторых мы с женой обязательно вернемся в Союз к оставленным на тещу детям. Залог был ликвидным, как сейчас сказали бы банкиры. Пройдя все партийные собрания, мы с женой оказались в «святая святых» — на комиссии в райкоме партии, где ставилась окончательная точка — пустить нас с женой за границу или нет.

На комиссии был допрос по всем строгостям социалистического времени. Мы с женой, имея оба высшие образования, не стоящие нигде на учете, не имеющие татуировок и вредных привычек, ответили на все каверзные вопросы.

Жена ушла, а я замешкался, рассыпаясь в благодарностях членам комиссии.

И тут напоследок был задан мне один коварный вопрос одним древним партийцем: «Скажите, пожалуйста, что вы знаете о восстании Спартака?»

Этот вопрос настолько был простым, что я вначале хотел сразу ответить. Тем более что имел историческое образование. И я знал, что восстание Спартака было в 73–71 годах до нашей эры. Но, посмотрев на ветхого партийца, засомневался, нет ли тут подвоха. Этот вопрос настолько был неожиданным и неуместным для поездки в Венгрию, что я стал лихорадочно соображать.

Во-первых: какое отношение Спартак имеет к Венгрии?

Во-вторых: какое отношение этот ветхий партиец имеет к Спартаку, может, он его потомок? «Думай, думай, — лихорадочно внушал я себе. — Венгры с Урала.

Спартак — фракиец из Италии. Что тут общего?»

Пока я лихорадочно соображал, лица членов комиссии стали выражать явное презрение к человеку, который едет в Венгрию и не знает что-то там о Спартаке. «Боже, — подумал я, — какое же я ничтожество, имея высшее историческое образование, я даже не знаю, как венгры связаны со Спартаком, но как-то они связаны, раз мне задали такой вопрос. Не идиоты же они!»

И пока я так молча думал, древний партиец очнулся и, постукивая клюшкой об райкомовский паркет, провозгласил: «Не знает молодой человек, не знает. А значит, нечего ему и делать в Венгрии!» И не успел я возразить, что я все знаю, он поднял свою карающую руку: «Я против поездки данного товарища в Венгрию!» И вся комиссия тут же согласилась с ним.

Дома все было очень плохо: жена рыдала, что из-за меня она теперь не купит себе венгерский парик. Теща укоряла, что надо было лучше учиться в институте, а не шляться неизвестно где. Тогда бы я знал, как венгры победили Спартака.

Одни дети были довольны.

Они целыми днями играли в гладиаторов.

Один гладиатор был Спартаком, а второй — папой.

Но и гладиатором «папа» никак не мог победить Спартака.