За чертой подземных врат

Владимир Геннадьевич Чагин, 2019

Мир в пятидесятых годах двадцать первого столетия остался прежним. Технологии шагнули вперёд, но в глобальной системе ничего не изменилось. Корпорации правят миром, управляя странами. Население земли увеличивается и каждый день исчезают люди. Многие пропадают бесследно. Макс лишь хотел быть рядом с сыном, но ему не оставили выбора, как не было его у Егора и Кремня. Они думали враг среди людей, но всё оказалось куда страшнее и опаснее. Время играет против них. Вторжение близко. Только объединив усилия и рискнув жизнью, можно победить того кто собирается вернуться и превратить планету в ферму, а людей в пищу. Опасность исходит не из космоса, она таится в земле. В оформлении обложки использована фотография с pixabay по лицензии CC0

Возвращение

Маленькая яркая птичка приземлилась на ветку и, заглядывая в цветок, стала высматривать лакомый кусочек. Сделав пару шагов, она замерла и вспорхнула, оставив собравшуюся в пружину змею без обеда. Стремительно взлетев, птица оторвала от ветки лист, превратив его в зелёный самолётик, отчаянно пытающийся выйти из штопора. Лист падал, упорно сопротивляясь судьбе. Вертелся в разные стороны, подхватываемый потоком ветра, пытался подняться к кронам. Но, как ни старался продлить полёт, сила земного притяжения влекла его туда, где он закончит путь, замкнув круг жизни влажного тропического леса.

Наблюдая за падением, Макс вспомнил, как ранним сентябрьским вечером в московском кафе две пары глаз наблюдали за оторвавшимся с ветки придорожной берёзы листом. Лист медленно опускался на холодный асфальт, выписывая в воздухе пируэты, и двое, взглянув друг другу в глаза, загадали желание. Она так и не сказала, что загадала, но было в её взгляде что-то особенное.

«Не могу уйти сейчас! — мелькнула мысль в голове. Он плыл по течению, не чувствуя ускоряющегося потока, несущего к водопаду. — Желания должны сбываться», — тёплая мысль скользнула в голове, и мир провалился. Он увидел ревущего командира, требующего встать в строй. Слышал крики бойцов, прерываемые взрывами и свистящими пулями на фоне красного неба. Видел, как всё вокруг падало в огненный жёлоб, и он стремительно приближался к вспыхивающей лаве. Вспышка! Пространство замерло в безмолвной пустоте красного тумана. Вдали появились фигуры, они приближались к нему. Десятки людей. Он не видел их лиц, но слышал, как звали его. Бага, Сарай, Кина, многие, кто погиб на его глазах, были здесь. Голоса взывали к нему: «Мы ждём тебя».

«Я не пойду», — ответил Макс. Вокруг почернело, фигуры исчезли. Туман клубился и бурлил, словно бушующий ураган. Макс чувствовал себя небольшим судёнышком в самом центре. Гул был еле слышен, затем стал громче, и вот его уже невозможно терпеть. Гул принёс чёрные тени. Они мелькали вокруг, пытаясь схватить его костлявыми лапами. Одна из них блеснула ослепительной улыбкой и вонзила дымящийся нож в обнажённую грудь.

— Джагар! — вскочив на кровати, хватая воздух перед собой, Макс едва не задел спящую девушку, проснувшуюся от его крика.

Яркий свет утреннего солнца ударил в глаза, вернув в уютную московскую реальность.

— Успокойся. Всё хорошо, — девушка прикоснулась к нему тёплой ладонью.

Макс посмотрел на девушку так, будто не ожидал её увидеть.

— Опять этот сон? Всё нормально, всё хорошо, — она продолжала гладить его спину. — У тебя есть что-нибудь съедобное в холодильнике? — девушка накрутила на палец густую прядь рыжих волос, мило улыбнувшись.

— В холодильнике? — Макс собирал в кучу мысли. — Да, что-то было.

— Отлично! Я голодная и готова съесть слона, — она вскочила с кровати и завлекающей походкой медленно направилась на кухню.

Макс провожал её взглядом охотника, заворожённого красотой удаляющейся добычи. Девушка шла на носочках, словно надела невидимые шпильки. Сделав несколько шагов в направлении выхода, она запустила руки в волосы и, приподняв их над головой, отбросила в стороны. Облако рыжих волос опустилось на белоснежные плечи, и несколько прядей коснулись ягодиц. Капкан сработал.

— Марика! Подожди! Давай отложим завтрак ненадолго, — улыбнувшись, Макс остановил её.

Марика повернулась и через пару секунд была в его объятиях.

Сигнал будильника разбудил Макса в десять часов утра. Он сел и медленно обвёл взглядом комнату. Вокруг лёгкий беспорядок. На полу лежала одежда, сброшенная впопыхах вчерашним вечером, на стеклянном столике два бокала с недопитым игристым, в углу на большом металлическом кейсе лежал армейский рюкзак. Потерев висок, Макс посмотрел на браслет. Десять часов одна минута, двадцать пятое сентября две тысячи пятьдесят второго года — отображалось на гладкой чёрной поверхности. Дверь ванной открылась. В комнату вбежала Марика в нижнем белье и, на ходу закалывая волосы, стала подбирать с пола одежду.

— Опаздываю, тебе придётся поесть одному! — сообщила она, поспешно одеваясь.

— Ничего страшного. Я взрослый мальчик. Хотя без тебя завтрак будет пресным и скучным, — Макс посмотрел ей в глаза, похотливо улыбаясь.

— Котяра! — подойдя к нему, Марика поцеловала его в губы, издав стон.

Макс почувствовал прилив сил.

— Нет! Сладенькое теперь только вечером, — она отодвинулась, помахав изящным пальчиком. — Я уже час как должна быть в комитете. Сегодня прилетает председатель восточного блока и с ним ещё какие-то шишки из корпораций. Странно, что босс не звонил, — Марика посмотрела на широкий чёрный браслет.

— Ты отключила связь вчера вечером.

— Вот чёрт, совсем забыла!

— Но отец тебя прикроет.

— На работе он босс, и влетает мне от него покруче, чем всем остальным. Кстати, я рассказала ему про тебя. Он хочет познакомиться.

— Уверена, что сейчас подходящее время? Он, наверное, не в восторге, что его дочь встречается с простым солдатом.

— Вовсе нет! Папа положительно отреагировал и хочет поскорее тебя увидеть. Это хороший знак. Кроме того, я его единственная дочь, и он сделает всё, чтобы я была счастлива.

— Хорошо, обсудим это вечером. Кстати, скоро поеду в центр. Тебя подбросить?

— Нет. Я вызвала вертолёт комитета, он заберёт меня с верхней площадки. Всё, побежала. Не скучай, — на ходу Марика подхватила серый кейс и, исчезая в дверном проёме, послала Максу воздушный поцелуй.

«Воспоминания, сны не уходят. Реабилитационный курс закончен. Я ещё не готов? А если никогда не буду готов?» — стоя возле окна маленькой квартирки на северо-восточной окраине Москвы, Макс смотрел с высоты сорок восьмого этажа на холодное сентябрьское утро. Он думал о Конго, пытался найти ответы, пытался понять, как могло случиться то, что произошло там. Почему погибла почти вся команда и кто в этом виноват. Потерев грубый шрам, он достал из кармана штанов маленькую серебристую пластину с нацарапанными на ней буквами, повертел в руках и нерешительно положил на подоконник.

— Привет, — ожило голографическое изображение, посылаемое из тонкой полоски. — Прекрати меня снимать, ветер волосы растрепал, — симпатичная девушка с длинными русыми волосами, смеясь, убегала от неровно снимающей камеры.

— Ты очаровательна, — голос за кадром казался Максу не похожим на его, но каждое слово, произнесённое тогда, он помнил и мысленно повторял сейчас.

— Поставь сюда, пусть снимает со стороны, — весело сказала девушка, и камера послушно застыла выше уровня ресторанного столика.

— Сегодня два года, как мы вместе, — произнесла она.

— Это только начало! — Макс прижал её руки к груди.

— Я хочу загадать желание. Хочу, чтобы мы вместе загадали желание.

— Я готов.

— Давай, — девушка взяла его руки, положила на поверхность стола и накрыла ладонями.

«Вера», — сверкнуло в голове, когда чёрный браслет издал сигнал вызова, и рука смахнула пластину, погасив ролик.

«Чёрт тебя подери, Максим, прекрати думать о ней. Всё кончено!» — Макс переключил вызов в режим голограммы.

На поверхности браслета появилась фигурка пожилого мужчины, одетого в строгий чёрный костюм.

— Капитан Богданов! — Макс вытянулся в уставную позу.

— Сегодня обойдёмся без прелюдий! Думаю, у тебя их последнее время хоть отбавляй.

— Что вы имеете в виду? — сдержанно и с напускной растерянностью спросил Макс.

— Уже весь корпус в курсе, с кем ты встречаешься.

— Быстро информация просочилась.

— Ты забыл, в какой век мы живём? Нам каждый раз сложнее создавать фоновые поля в местах операций, а ты хотел скрыть такое. Весь корпус в курсе был, когда ты ещё не… — фигурка одёрнула край пиджака, словно это не пиджак, а парадный армейский мундир.

— Я и не скрывал.

— А я бы на твоём месте вообще не связывался. Ты понимаешь, чья она дочь? Ладно. Я не папа твой, чтоб жизни тебя учить, а ты не дитя малое, чтобы поучения выслушивать, сам должен последствия осознавать.

— Я готов выслушать приказ! — Макс вытянулся, желая прекратить разговор.

— Капитан! Приказываю прибыть в центр «Альфа» для прохождения тестов на пригодность к службе.

— Есть!

— Пришлю за тобой транспорт.

— Спасибо, но я хотел добраться самостоятельно.

— Хорошо, даю тебе полтора часа.

— Есть! — Макс провёл ладонью по браслету, и маленькая фигурка растворилась в воздухе.

Спускаясь на лифте в подземный паркинг, он чувствовал себя студентом-первокурсником, идущим на экзамен, или боксёром-любителем, в первый раз выходящим на ринг перед публикой. Шесть месяцев реабилитации давали о себе знать. Тренировки начались на второй месяц после госпиталя, но ему казалось, что мышцы потеряли силу, а навыки притупились. Он просил командующего вернуть его на третьем месяце, но получил сухой ответ: «Ты ещё не готов, продолжай лечение». Лифт остановился на восьмом уровне подземного паркинга. Макс перекинул рюкзак на другое плечо и направился к секционным воротам с обозначением G1190. Подойдя к двери, поднёс браслет к датчику на стене и стал переминаться с ноги на ногу, ожидая, пока ворота полностью исчезнут в верхней нише.

Зайдя внутрь, Макс подошёл к металлическому шкафу возле задней стены и нажал на браслет. Дверь быстро откатилась, показав полузакрытую капсулу в центре огромного колеса. Не дожидаясь, пока байк выдвинется из шкафа, Макс развернулся к стене. Возле стены стояло что-то, накрытое чёрной тканью. Резким движением он стащил накидку, обнажив красный «Дукати».

— Привет, давно не виделись. Скучал по тебе.

С тех пор как в Москве ужесточили контроль за выбросом токсичных веществ и канцерогенов атмосферу, езда на любых транспортных средствах с двигателями внутреннего возгорания в пределах трёхсоткилометровой зоны от центра стала непозволительной роскошью. За последние десять лет количество подобной техники в столице уменьшилось настолько, что даже обычный бензиновый седан вызывал на улицах восхищение, а его владелец был чуть ли не богом в глазах окружающих.

— Скоро выберемся с тобой за город и порезвимся на славу! — Макс крепко сжал ручку акселератора, словно руку старого друга.

Внимательно осмотрев мотоцикл, Макс аккуратно укрыл его и вернулся к шкафу с одноколёсной капсулой. Поднеся браслет к датчику возле ручек управления, он быстро скомандовал: «Запуск». Капсула ожила, и приятный женский голос ответил: «Богданов Максим, личность подтверждена».

— Я тоже рад тебя видеть, — улыбнулся Макс. Он собрался усесться на сиденье, но остановился. Сунув руку в карман, вытащил серебристую пластину. Посмотрев на полку над металлическим шкафом, потянулся к ней, но, заметив широкую нишу в стене, образовавшуюся при стыковке бетонных перемычек, затолкал пластину в неё.

Закинув рюкзак в багажный отсек, любезно выдвинутый капсулой после прикосновения браслета к значку в виде кейса, Макс устроился на сиденье и, взявшись за ручки управления, скомандовал: «Ручной режим». Дама, сидевшая внутри приборной панели, отреагировала: «Подтверждаю».

— Сейчас я тебе прочищу трубы, — улыбнулся Макс, устраиваясь удобнее. — Поехали! — он выскочил в дверной проём с такой скоростью, что байк подпрыгнул в воздухе, и Макс едва удержал его в повороте.

Москва встречала холодом и неприветливой моросью. Макс не выдвигал защиту от ветра, пытаясь получить удовольствие от долгожданной поездки. Он был хорошим солдатом, знал правила и не нарушал их. Он знал — любое передвижение бойца корпуса R, зафиксированное вне утверждённого статуса, будет расцениваться как дезертирство, поэтому фраза «продолжай лечение» была приговором в последние месяцы реабилитации.

Продвигаясь к центру, Макс снизил скорость, съезжая с верхних развязок на нижние уровни. Проехав пару километров, он остановился на оживлённом перекрёстке, перекрытом дорожными службами. Наклонив голову, Макс попытался понять, в чём дело, но дорожники в считаные мгновенья выставили металлические щиты с надписью «ОП», закрыв обзор перекрёстка.

— Надолго? — обратился он к полицейскому, защищавшему щиты.

— Пятнадцать минут.

— Что случилось?

— Ожидайте на месте! Соблюдайте положение! — офицер посмотрел на него угрожающе, положив руку на металлизированную кобуру.

Макс знал: аббревиатура ОП, означавшая «особое положение», не предвещала ничего хорошего для того, кто приблизится к щитам более чем на десять метров. В лучшем случае тело смогут опознать. Но если кордон применит третий уровень защиты, то от приблизившегося останутся головешки, пригодные разве что для удобрения грядок с цветами.

Выключив зажигание и поставив байк на подножки, Макс откинулся на сиденье, закинув руки за голову. Он думал о Марике, о возвращении на службу, о предстоящих тестах, о командире подразделения, пославшем всё к чертям собачьим и уволившемся после событий в Африке. И да, чёрт побери, он думал о Вере. Как не хотел пускать в голову мысли о ней, они снова и снова прорастали сквозь плиты внутренних установок.

— Макс! — прозвучал весёлый и до боли знакомый голос.

Из всех голосов в мире Макс меньше всего ожидал и хотел слышать сейчас его.

Повернув голову, Макс увидел «Роллс-Ройс», сияющий ослепительным чёрным лаком. Автомобиль в одно мгновение приковал взгляды окружающих. Даже офицеры кордона, на секунду потеряв бдительность, уставились на короля бензиновых авто столицы.

— Привет, Роберт! — Макс повернулся к улыбающейся физиономии, выглядывающей из пассажирского окна.

— Ты счастливчик. Я думал, не выкарабкаешься, — Роберт на полкорпуса вылез в окно.

— Современная медицина творит чудеса.

— Ты действительно был мёртв? Слышал, тебя три часа держали в рециркуляционной камере, пока везли до базы.

— Было дело.

— А шрам на груди убрали?

Макс почувствовал жжение в правой грудной мышце и непроизвольно прислонил руку к груди.

— Шрам оставил на память. А ты неплохо осведомлён, доступ к такой информации имеют лица с седьмым уровнем и выше.

— Ты забыл, где я работаю? Допуск получил в июле. Чёрт, потрепало же тебя. А как… — Роберт собрался выяснить подробности операции в Конго, но Макс прервал его, желая уйти от темы:

— Как твои дела, Роберт?

— Министерство на ушах стоит. Прилетел председатель восточного блока. Кстати, это по его вине мы стоим, — Роберт показал на выставленные щиты. — Его кортеж сейчас проезжает.

Макс посмотрел в сторону постовых, с недоумением наблюдавших за разговором двух не похожих друг на друга людей и гадавших, что могло быть общего между настолько разными по статусу собеседниками.

— Тебя можно поздравить?

— С чем? — Роберт азартно улыбнулся, будто делал ставку на то, какой ответ выдаст Макс.

— Слышал, ты теперь первый заместитель.

— А, ты про это. Шеф готовит себе замену, так что, думаю, в следующем году будет другая должность, — лицо Роберта растянулось в такой счастливой улыбке, что даже влюблённые молодожёны позавидовали бы ему в этот момент. — Ты, кстати, в курсе, что у меня родился сын? — не прекращая улыбаться, продолжил Роберт. — А ты, как мой лучший друг, мог бы заехать и поздравить по-человечески. Или ты из-за Веры?

Комок подступил к горлу. Прилагая огромные усилия, Макс ответил:

— Я не переживаю. Слышал. Был на ограниченном перемещении и не мог заехать, — Макс отвёл взгляд, понимая, что попался.

— Максим. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты ещё в школе всегда пытался меня провести, и, как помнишь, безуспешно. Всё нормально. Понимаю. Все эти события, — Роберт отвёл взгляд.

— Прошлое не изменить, — Макс первым прервал паузу. — Что было, то было. Уверен, с тобой она будет счастлива. Я не могу сейчас. Должно пройти время.

— Снять кордоны! — металлический голос донёсся из динамика патрульного поста.

Перекрёсток ожил, и сотрудники дорожной службы принялись поспешно убирать щиты.

— Мне пора, — Роберт погрузился в «Роллс-Ройс». — Пообещай мне, что приедешь! — кричал он в движении застывшему на перекрёстке Максу.

Макс сидел на электробайке посреди оживлённой московской дороги, не обращая внимания на сигналящие электромобили, и смотрел перед собой.

— Причина вашей остановки?

Макс повернул голову на твёрдый голос. Перед ним стоял офицер дорожной полиции и пристально смотрел в глаза.

— Техническая заминка, — ответил Макс.

— Предъявите ваш браслет! — голос офицера стал жёстким, а рука легла на блестящую кобуру.

Макс медленно вытянул руку в направлении офицера. Через мгновенье большой прямоугольный сканер, закреплённый на запястье сотрудника полиции, передавал данные в информационное поле на стекле его шлема.

— Капитан! — офицер отступил, выпрямившись в уставную позу.

— Всё нормально, — Макс щёлкнул парковочными подножками.

Проехав около километра, он уткнулся в ещё один кордон «ОП».

— Экскурсию устроили? — Макс развернул байк и, перепрыгнув через бордюр, устремился в проулок. Снижая скорость перед лежачими ограничителями, он пробирался к свободной части дороги. На информационной панели появился кристаллический дымок, через секунду превратившийся в фигурку командующего.

— Почему так долго?

— По всему центру кордоны. Пробираюсь дворами.

— Вижу, — фигурка постучала по всплывающему в воздухе экрану. — Поторопись!

— Понял, — Макс вжался в сиденье, добавив скорости.

Минуя почти все дворы, ведущие к выезду на основную дорогу, Макс проехал последний поворот. Дорога была видна, и сканер не фиксировал препятствий, но байк резко затормозил при выезде на перекрёсток. От резкой остановки Макс едва не потерял равновесие. Спас воздушный стабилизатор.

— Тебе жить надоело? — в сердцах крикнул Макс.

— Простите, — подавляя волнение, выдохнул паренёк в жёлтой куртке. Он обнимал металлический кейс и смотрел на Макса огромными серо-зелёными глазами.

— Егор! Ты чего там застрял? — из-за дома выбежала девушка в куртке как у парня. — Давай быстрее! На лекцию опоздаем!

Парнишка быстро взглянул в её сторону.

— Простите, я не хотел, — он махнул Максу и, повернувшись, побежал к спутнице.

«Как странно, — Макс смотрел на удаляющегося юношу. — Почему сканер не увидел его? — он постучал по панели приборов указательным пальцем. — Студент», — усмехнулся Макс про себя, поворачивая на центральную полосу.

Коридоры первого отделения международного центра «Альфа» были пустыми. Передвижения сотрудников строго регламентировались и носили исключительно плановый характер. Распоряжение действовало ещё до событий в Конго, но, после того как весь личный состав подвергли чистке, правила ужесточили. Макс радовался, что распоряжение не касалось бойцов, инструкторов и командного состава, они проходили проверку на аппарате со странным названием «Громст пятьдесят четыре». Выходя из лифта на восьмом этаже, Макс заметил изменения в обозначении кабинетов. Табличка, указывающая на кабинет командующего, теперь висела в противоположном направлении. Взглянув на неё с подозрением, Макс направился к нужной двери. Дверь кабинета командующего открылась. Навстречу вышел рослый мужчина крепкого телосложения. Он был немного старше Макса, но в свои тридцать пять уже имел заметную седину в волосах, ничуть не портившую нордическую внешность. В одной руке Кремень нёс кейс с надписью SX8, другой, поблескивающей стальными сгибами, держал чёрный ящик.

— Не думал, что буду так рад вас видеть! — сказал Макс, приблизившись к инструктору.

— Привет, счастливчик! Слышал, тебя по кускам собрали.

— Потрепало немного.

— Потрепало? Тебя в камере держали три часа, думали, кисель привезут. Но ты молодец. Держался. Думаю, неспроста тебя с того света выдернули, — Кремень улыбнулся.

— Знаю, что не положено, но могу я узнать, что это? — Макс показал на ящик.

— Оборудование для передвижения в пещерах. Хочу полазить под землёй, — Кремень хитро улыбнулся.

— Под землёй?

— Да!

— Вот чёрт! Хотел бы я с вами! — Макс крепко сжал лямку рюкзака.

— Иди! Ещё успеешь на задницу найти приключений! — Кремень кивнул в сторону двери, не прекращая улыбаться.

— Рад был увидеться, — Макс кивнул и зашагал к двери.

Новый кабинет командующего был меньше предыдущего. Мебели, как всегда, было мало. Возле дальней стены стоял стол белого цвета с таким же белым креслом. Возле другой стены — пара стульев и маленький столик. В центре комнаты располагалась невысокая площадка, напоминавшая подиум. Вокруг площадки ходил пожилой мужчина невысокого роста с короткими седыми волосами, кряхтел и одёргивал чёрный костюм.

— Наконец-то, — облегченно выдохнул он при виде Макса. — Не знаю, что за интерес к тебе со стороны высшего руководства, но мне это не нравится. Сегодня два раза приходил запрос из центрального управления, просили уточнить твой статус. Не мог же я им сказать, что ты по городу решил покататься.

— Прибыл по вашему приказу! — Макс вытянулся.

— Давай без любезностей. Времени в обрез.

Подойдя к подиуму, командующий повернул браслет и, подбоченившись, уставился на Макса, ожидая, пока площадка поднимется на уровень письменного стола.

— Ты и правда счастливчик! После таких ранений никто не выживал. Скажи спасибо Старому, он вызвал группу эвакуации, пока ты с клиентом развлекался.

— Джагара нашли?

Командующий отрицательно мотнул головой.

— У нас ещё будет время поболтать о былых временах. Ты же не собираешься завтра помирать?

— Не собираюсь.

— Отлично, тогда к делу, — командующий взмахнул, запустив голограмму карты. — Прежде чем начнём, ты должен знать: подразделений в России больше не существует.

Макс приоткрыл рот от удивления.

— После событий в Конго был проверен весь личный состав на предмет утечки информации и сдачи спецоборудования противнику. Результатом проверки оказался мой переезд из старого кабинета сюда.

— Но не в кабинете же дело?

— Нет! Старший инженер Левинский решил испортить интерьер старого кабинета своими кишками. Представь себе, этот поганец проглотил одну из своих игрушек и подорвал себя возле моего стола.

— Левинский! — Макс покачал головой, скрестив руки на груди.

— Он гасил нервное напряжение сильными препаратами. В определённый момент не выдержал. Сам разработал эти препараты, поэтому мы не могли их выявить в регулярных тестах. Чёрт побери, каким гением он был, — командующий потряс головой. — Как ты понимаешь, его семью Джагар держал в заложниках.

— Их нашли?

— По частям. Джагар не собирался никого возвращать. Его целью был костюм и план операции в Конго. Короче говоря, личный состав с первого по седьмой уровень был проверен до мозга костей. Инженерский корпус передислоцировали в новую зону, и доступ к нему теперь имеют не более пяти человек, включая меня, — командующий крякнул, дёрнув низ пиджака. — Подразделения в России, Китае, Индии, Канаде расформировали. На общей базе созданы новые с кодовыми названиями под каждую группу. Теперь бойцы подбираются по новой системе, не менее трёх бойцов из разных стран в боевую пятёрку.

— У нас в команде были бойцы из других стран, а российский корпус был одним из лучших! Мы можем работать самостоятельно в любой точке планеты. Зачем над нами опыты ставить?

— Не один из лучших, если в Конго был такой провал. Ты забыл? Погибла почти вся группа.

— Я не забыл, — сквозь зубы выдавил Макс.

— Не скалься, — командующий отечески посмотрел на Макса. — В этом полугодии весь личный состав будет базироваться в Пекине. В Москве останется дежурная группа. Все бойцы вашей группы на месте, кроме вас двоих.

— Нас?

— Помнишь? У Бадмаева был брат.

— Арсалан.

— Он тоже летит в Пекин.

— Он же ещё пацан!

— А по результатам и личным данным получил командира подразделения, так что он будет руководить ближайшей операцией, — командующий оперся руками в подиум, напоминая самца горной гориллы. — Отправляемся разными рейсами. В Пекине самостоятельно прибываем на базу. Дорогу, надеюсь, не забыл?

— Когда отправляемся?

— Я через час, ты через два. Арсалан вылетел.

Макс будто подавился. Его нельзя было назвать размеренным домоседом, долго принимающим решение о поездке за город, но спокойная жизнь с Марикой расслабила его.

— А тесты?

— Будем считать, что ты заочно их прошёл. Честно говоря, ситуация сейчас не самая лучшая. За последние три месяца мы потеряли пять бойцов, — командующий опустил взгляд. — Целое подразделение! У нас не хватает людей, и каждый профессионал на счету.

— Что произошло?

— Мы не знаем, кому принадлежат эти дроны.

— Дроны?

— Да. Мы взяли троих, но эти твари самоуничтожаются при попытке взлома. По расчётам экспертов, каждый стоит не меньше миллиарда, и никто из инженеров не смог их взломать.

— Нет ни малейшей информации о том, кто их создал?

— Нет, чёрт побери! Нам бы этого гения, — командующий тяжело вздохнул. — Ладно, давай о деле, — командующий приблизил северо-восточную часть карты. — Подойди! — он указал Максу на место рядом с собой. — У тебя в главном блоке загружена информация об условиях работы. Сейчас краткий инструктаж, подробности в Пекине. Последнее время вот здесь, — он ткнул пальцем в территорию Якутии, — активизировались силы противника. Ваша задача — охрана двух добывающих станций в этой зоне, — он указал в точку с обозначением «Оймякон».

— Добывающих станций? Чего они там добывают? — ляпнул Макс.

Командующий посмотрел на него так, что неприятный холодок пошёл у Макса по спине.

— Ваша задача — охрана объектов! А что они там добывают, ни тебя, ни меня не касается, — командующий посмотрел по сторонам так, будто опасался толпы журналистов, готовой выпрыгнуть из-за угла. — Вопросы есть?

— Снаряжение?

— Тебе понравится, — командующий повернул браслет.

Из стены в правой части комнаты плавно выдвинулась ниша с двумя кейсами. На первом блестела надпись SX8, на втором — VR2.

— Знакомый костюмчик, — Макс потёр шрам на груди.

— Эту модель доработали. Один раз наденешь — и никто больше не сможет использовать его. Кстати, браслета на нём нет. Им можно управлять с помощью головы, — командующий приложил палец к виску. — Управление голосом сохранили, пока система не будет полностью проверена в боевых условиях.

— Могу я посмотреть? — Макс уставился на блестящий кейс.

— Успеешь наиграться, — командующий улыбнулся. — Снаряжение отправится спецрейсом, а тебе рюкзачка хватит в дорогу. В конце концов, лететь пару часов.

— Пост номер один, — раздался голос.

— Что у вас? — командующий отвечал в пустоту.

— На контрольном пункте девушка. Требует встречи с Богдановым.

— Требует? — весело спросил командующий.

— Говорит, вопрос жизни и смерти.

— Неужели! Дай нам картинку! — командующий взмахом руки развернул голографический экран с изображением первой постовой зоны. Не прекращая улыбаться, он повернулся к бледному Максиму и сменился в лице. — Разрешаю допуск в первую зону. Сейчас он придёт, — свернув изображение, командующий отошёл к окну и, не поворачиваясь, сухо сказал: — Челнок заберёт тебя с верхней площадки в пятнадцать двадцать. Всё, что тебе необходимо, загружено в браслет.

— Спасибо, — выдавил Макс, выходя из кабинета.

Дорога до пропускной зоны показалась Максу вечностью. Преодолев последнюю дверь, он вошёл в комнату ожидания.

— Где девушка? — спросил он у дежурного офицера.

— Ждёт на лавочке в зоне отдыха, — офицер показал на стену, не отрываясь от голограммы.

Выйдя во двор, Макс направился к густо озеленённой огороженной площадке. Внутри зоны отдыха на одной из скамеек сидела девушка.

— Привет, Вера! — он осторожно сел рядом.

— Привет, Максим, — Вера повернулась, положив одну руку на другую. — Я должна была прийти. Сегодня!

— Зачем?

Она опустила взгляд, повернувшись к центру площадки.

— В Берлине открыли новый центр. Они тестируют на болезнь Гремпана. Ты слышал об этой болезни?

— Да. Говорят, до сих пор неизвестен источник и способы заражения. Человек заболевает без видимых причин.

Макс вопросительно посмотрел на Веру.

— Вчера я была там. Положительный результат, — она подняла глаза, и Макс увидел текущие по щекам слёзы.

— Можно что-то сделать! У Роберта большие связи! Он может найти лучших врачей на планете, — Макс взял её руку.

— Из моих знакомых, у кого подтвердили болезнь, никто не прожил больше трёх недель. У меня осталось две.

Макс сглотнул, на мгновение перестав дышать.

— Я должна тебе кое-что сказать, — она вытерла слёзы. — Ты знаешь, что у меня есть сын?

— Да, — растерянно ответил Макс.

— Он смышлёный и похож на отца.

— Сегодня я обещал Роберту заехать и посмотреть на него, — Макс отвёл взгляд в сторону.

— Ты его отец!

— О чём ты? — Макс вскочил, будто обжёгся.

— Да, Максим. Он твой сын.

Макс почувствовал, как внутри что-то взорвалось.

— Как ты могла? — он замотал головой, испепеляя её взглядом. — Почему мне не сказала?

— Я не знала, что беременна, когда мы расстались! А потом ты исчез, — всхлипывая, она закрыла лицо руками. — Прости меня, — слышалось сквозь рыдание.

Сев на скамью, Макс уставился в пасмурное московское небо. Голова отказывалась соображать, и его мутило.

— Я улетаю в Пекин. Рейс через час, — произнёс он, выдохнув весь воздух из лёгких.

Вера перестала плакать.

— Значит, так должно быть, — вставая, она поправила пальто и вытерла платком остатки слёз. — Мне нужно идти.

— Шанс есть всегда, — поднявшись, Макс взял её за руки.

— Не думаю, — освободившись от его рук, Вера направилась к выходу. Сделав несколько шагов, она повернулась. — Его зовут Максим. Так Роберт решил. В честь погибшего друга.

Макс ничего не сказал. Он не мог пошевелиться.

Преодолев двор, Вера поднялась на ступеньки пропускной зоны. Взявшись за дверную ручку, она замерла на мгновение.

— Я скоро вернусь! — крикнул Макс.

На лице Веры появилась грустная улыбка. Ничего не ответив, она исчезла в дверном проёме.