Счастье – быть…

Витас Бревис, 2023

«Счастье – быть…» – книга о сильной женщине, идущей к своей мечте.Екатерина Гиляровская на хорошей должности в топ менеджменте крупной компании, в неё всё ещё влюблён сын миллиардера и кажется, что она счастлива.Но только один человек знает, чего ей стоило исполнение её мечты.

1. Вечер среды

Почти пустой бар в центре города. К мужчине, сидящему за столиком с полупустым бокалом пива, подошёл только что вошедший посетитель. Также повесил на стул свой пиджак и, присев рядом, сказал:

— Дмитрий, извини, опоздал. Просто сумасшедший день. Думал он никогда не закончится.

— Как всё прошло, Семён? Мы ещё нужны?

— Нет, справились одним днём. И благодаря вашей помощи, малой кровью. К нашему отделу вопросов нет, а вот электрикам не позавидуешь. Надо официантку позвать. Где она? — он поднял высоко руку и громко сказал: — Одно пиво и меню!

Бармен принёс пиво и протянул меню, а через пару минут подошла сонная официантка. Семён ей сразу улыбнулся, бархатным тембром назвал её по имени, и она оторвалась от своего блокнотика, бросила на него оценивающий взгляд и очень мило улыбнулась. Повторив заказ, она ушла, изящно виляя бёдрами. Чуть повеселев, Семён поднял бокал:

— Тогда за нас, айтишников! — и они легонько стукнулись бокалами. — А ты чего один? Где помощник?

— Он молодой: работа, учёба, девушки — есть чем заняться вечером, вместо наших посиделок.

— Я ему даже немного завидую. Тогда вот, — Семён протянул конверт, — это вам премия за срочную работу. Основное перевели на счёт, как полагается, всё по договору.

— Я уже видел. Спасибо.

— Вам спасибо. Вы очень помогли. Как рука?

— Даже не болит. Хорошо забинтовала.

— О твоём «ранении» всё здание уже говорит. Ты теперь топ новость, после массовой гибели компьютеров, конечно. Может ну его, это пиво? Давай что-нибудь покрепче.

Официантка принесла заказ и пока расставляла тарелки, улыбалась и переглядывалась с Семёном. Она ушла, Семён проводил её взглядом, и они выпили по стопочке. Семён закусил половиной тарелки мясной нарезки, налил по второй и после короткого тоста, снова с аппетитом закусил салатом.

— Дим, а ты чего не ешь?

— Не хочется.

— Ладно, — сказал заметно подобревший Семён, — расскажи, как так получилось, что тебе перевязала руку сама Екатерина Алексеевна Гиляровская — наш директор? Или это слухи?

— Она… Подожди, я думал она коммерческий директор и таблички на кабинетах… Или я чего-то не знаю.

— Всё так. Она коммерческий директор, но это скорее формальность, нашей компанией руководит она. Значит она сама перевязала тебе руку?

— Да, я поранился, когда доставал из-под стола системник. Торчал саморез, а я не увидел, ну и распорол руку. Хорошо, что сосуды не задеты.

— Ужас.

— Да, ничего. Заживёт. Бинтует она, конечно, как профессионал, даже жалко такую повязку снимать.

— Извини, я не думал, что она будет в кабинете. Весь их этаж разъехался, когда начались проблемы с электричеством, поэтому и направил вас туда, а мы бросились на восстановление бухгалтерии и коммерческого отдела. Бог с ним, — Семён разлил ещё по одной. — Давай, чтоб не болело.

Принесли горячее и ещё через пару стопок Семён зарделся румянцем и, совсем расслабившись, стал издалека рассматривать редких посетителей бара и официанток.

— Дмитрий, ну расскажи, как тебе наш директор?

— Екатерина которая?

— Она. Твоё первое впечатление?

— Она меня напугала.

Семён, услышав такое, даже поперхнулся салатом. Он удивлённо смотрел на Дмитрия, пока открывал бутылку воды, чтобы попить, после чего сказал:

— Она, конечно, производит впечатление, но, чтобы напугать…

— Просто она так незаметно подошла. Я только вылез из-под стола и не ожидал её увидеть так близко.

— Подумаешь! Ну подошла, что такого.

— Ты просто не видел её глаз: широко открытые, зрачки абсолютно чёрные, и она смотрела словно сквозь меня, как безумная. Я аж вздрогнул. Хорошо, не выругался.

— Странно. Насколько я помню, глаза у неё голубые и, вообще, она довольно привлекательна.

— Ну, ты спросил о первом впечатлении. Вот я и ответил. Как я понял, она была у офтальмолога и ей закапали атропин.

— А! Я уж плохое про неё подумал. Мне такое тоже капали. Не самые приятные ощущения. Всё расплывается, свет глаза режет.

— Вот и она шарила рукой по столу, телефон искала.

— Понятно. Кстати, она меня спросила потом кто ты. Она думала, ты мой новый сотрудник.

— Да, зря я к вам в футболке и джинсах прибежал.

— Что я слышу!? Неужели стал переживать за свой имидж?

— Немного.

— Можешь расслабиться. Я объяснил ей, что ты владелец ай-ти фирмы, и вы оказываете нам поддержку. Кстати, эта премия в конверте — её распоряжение.

— Тогда передавай спасибо.

— Непременно. Сдаётся мне, что этот конверт из полугодовой премии электриков. Ладно, давай ещё по одной. Хорошо идёт. Аппетит появился?

— Да, наливай.

Они выпили ещё.

— Семён, а как так получилось, что компанией с филиалами в Европе и Азии управляет такая молодая… Сколько ей?

— Ну уж не такая молодая. Ей, вроде, двадцать девять…

— Молодая. Нам по тридцать. Так, как так получилось?

— Ты же знаешь, как я не люблю распространять сплетни. Да и не так много я знаю.

— Но что-то ты можешь рассказать?

— Если в двух словах, то её назначил коммерческим директором сам владелец компании — Прозоров старший. И она показала себя так хорошо, что он лично, скажем так, подвинул нашего директора и дал ей полный карт-бланш на реорганизацию. Компанию готовят к IPO. Только тс-с-с.

— Так, наливай. Похоже, она супер специалист.

— Вздрогнули! — они выпили по стопке. Степан закусил тонким ломтиком сала и продолжил: — Мы поначалу относились к ней с большим недоверием. Она перетрясла управленцев очень жёстко, но, когда всё завертелось и заработало, эффект был просто бомба. Цифр не назову, но она, точно, гений управления. Говорят, обучалась в Европе и стажировалась в какой-то крупной корпорации. Так-то!

— А директор?

— Теперь он просто формально занимает должность. Всем вертит Екатерина свет Алексеевна. В самом начале он попытался ей помешать, но приехал Прозоров, зашёл к ней в кабинет и туда позвали нашего Игорька, то есть директора. А через полчаса Игорёк с пунцовым лицом вышел из её кабинета и больше никогда ей даже слова поперёк не сказал. Он и на работе-то бывает пару дней в неделю, зато объездил уже полмира.

— Турист значит.

— Хуже… рыбак. На Северный Полюс и то спиннинг брал, про Амазонку и пятнадцать озёр Африки вообще молчу. Красава мужик. Чтоб нам так работать!

Они выпили ещё, и Семён стал искать что-то на столе, потом похлопал себя по карманам брюк, заглянул во внутренний карман, висящего на спинке стула, пиджака и сказал:

— Дмитрий, у меня для тебя ещё один подарок. Может догадаешься?

— Даже не представляю.

— Ты просил меня похлопотать для тебя…

— Подожди, дай подумать… Приглашение на экономический форум?!

— Ты слишком быстро догадался, — разочарованно сказал Семён и достал из внутреннего кармана пиджака сложенный листок. — Вот. И не просто приглашение, а сможешь выступить на одной из секций.

— Семён, это… это… не знаю, что сказать…. Как? Я с кем только не говорил…

— Просто ты везучий сукин сын…

— По моей руке не скажешь.

— Да ладно, до свадьбы, сам знаешь, некоторые и родить успевают. Короче, выбыл один из участников, а у меня есть одна хорошая знакомая в организаторах. Людочка — свет очей моих и не только очей, — Семён негромко посмеялся, чуть похрюкивая, вытер рот салфеткой и добавил: — Она попросила меня, найти замену, а единственный из моих друзей, кто умеет красиво говорить и не материться — это ты. Завтра созвонись с ней, номер на листке внизу, она перешлёт тебе все материалы. Я молодец?

— Ты лучший!

— Тогда ещё по стопке. Но по последней. Что-то я по Людочке заскучал.

Они выпили ещё по стопке, расплатились и разъехались по своим делам.

Дмитрий решил прогуляться по набережной. Поздний вечер буднего дня был по-странному тих. Вечерний туман потянулся от реки и причудливо светился дальними фонарями. В приподнятом настроении он перешёл мост. Ощущение приближающихся событий радовало его.

Часто желание поменять что-то в своей жизни не приводит ни к чему. А иногда мы вдруг просто ловим в себе ощущение близких перемен, предчувствие важных событий; недоверчиво отмахиваемся от этих чувств, но уже поздно, и издалека доносятся: три ноты соль и ми бемоль, три ноты фа и ре — «так судьба стучится в дверь».