Свет Старлинг

Виолетта Стим, 2023

Верховный Ковен проклятого острова Нью-Авалон уже несколько веков следит за порядком в ведьмовском сообществе Англии. Однако никто не мог представить, что правление нового магистра начнется с чудовищной ошибки, грозящей новой войной. Деми Лоренс, против воли втянутая в кровавые интриги магической аристократии, остается в меньшинстве и неведении. Ужасные тайны скрывают от нее друзья и семья, а паутина лжи окутывает забытую историю о фейри, связывая их воедино. Времени на разгадку почти нет, ведь накануне Самайна грань между светом и тьмой размыта как никогда. Осень полыхает, и вместе с ней – весь их мир. Пора делать выбор. Вспорхнет скворец из старой сказки, обжегшись насмерть в свете Старлинг…

Глава 3. Родовой особняк

Дрейк заговорил первым.

— Как главе Ордена удалось это провернуть? — спросил он.

— Снадобье без вкуса и запаха было подмешано в воду, — ответила Рубина, морщась, словно бы от сильной боли. — В ключевую воду из подземного источника, которую Шерл предложил нам сразу же, в гостиной.

— Амадина Сен-Сар, которую убил Дориан, тоже предлагала нам воду, — вспомнил Дрейк. — И тогда вода была самой обычной. Видимо, он знал об этом и потому решил, что не вызовет подозрений. Как все происходило, когда снадобье подействовало?

— Да как обычно все происходило, — сквозь зубы проговорила Руби. — Не было никаких непонятных ощущений. Мы долго обсуждали договор, потом поставили подписи, и нас отвезли домой.

— Только я почти не помню, как мы возвращались, — сказала Деми. — Это было словно во сне.

— Ты наблюдательнее меня, — сокрушенно протянула сестра, готовая вот-вот разрыдаться.

Выглядела Рубина настолько потерянной, что Дрейк присел на краешек дивана и ободрительно погладил ее по предплечью.

— Значит, светлые затуманили нам разум и подменили договор, — проговорила Деметра. Она отметила, как пальцы ее парня касаются рукава сестры, приближаясь к запястью. Не хотела, но отметила. — Самое время придумать, что мы скажем Ковену. Шерл постарается, чтобы новости о переговорах быстро разлетелись. Облажались мы по полной программе…

— Представляю, что скажут Брамс и Лителтон! Они и так уже считают меня плохим правителем… Им будет плевать на то, как подло поступили с нами в Ордене! — всхлипнула Рубина, утыкаясь носом в толстовку Дрейка. — Этот провал запишут на счет моих личных ошибок!

— Ты хотела как лучше, — протянул он, поглаживая ее по волосам. — Ты все сделала правильно.

Выносить подобные нежности и дальше становилось невозможным. Они обнимались на виду у Деметры так, словно ее вообще здесь не было! Как будто без того проблем мало…

Резко поднявшись с дивана, Деми свернула договор в трубочку и прошлась по комнате.

— Правильно? — повторила она на ходу, не скрывая сарказма, и обернулась, посмотрев на милующихся «голубков». — Все сделала правильно?.. Не неси чушь, Дрейк! Рубина, это ведь была полностью твоя идея! Ты уговорила меня на эти тайные переговоры в обход одобрения Ковена… Ты сказала, что уверена в результате! Что Прамнион сам намекал о перемирии на прошлой неделе!

— Деми, успокойся, — попросил Дрейк, отстраняясь от ее сестры. — Какой смысл ругаться?

— Для того чтобы этот договор признали действительным, нужны были две подписи членов Верховного Ковена и подпись главы Ордена, — продолжала Деметра, меряя шагами гостиную. — Конечно, если бы ты попросила о помощи не меня, а Дориана, Рицци или других — они отказали бы. Но тебе ведь хотелось так быстро уладить все проблемы… Вернуть мир и процветание!

— Деми, пожалуйста… — протянула Рубина.

— Как можно было довериться светлым, после того как твои люди устроили им настоящий геноцид? Ты с ума сошла?! — Деми вздохнула и с размаху упала в кресло. — Да и я не лучше… Понадеялась, что счастливый конец возможен, как в сказках. Все, что мы можем сейчас сделать, — это публично признать вину. И постараться выполнить условия Шерла Прамниона за две недели.

— Вернуть светлым прежние силы? — изумилась сестра. — Как ты себе это представляешь?

— У тебя есть другие варианты? — приподняла брови Деметра. — Возможно, я еще плохо ориентируюсь в магических законах… Но не нужно быть гением, чтобы понять — этот договор считается настоящим. И если мы не начнем действовать, то это сделает глава Ордена!

— Шерл Прамнион начнет войну? — усмехнулся Дрейк, обводя взглядом девушек. — То есть светлые объявят войну темным? И как это будет выглядеть? Ведь магических сил у них почти нет. Да, они могут устраивать теракты, чтобы напомнить о себе, но вряд ли их сил хватит на полноценные военные действия.

— Насколько я понимаю, магия не особо требуется для использования зелий и артефактов. Иначе как у них получалось совершать все это? — напомнила Деми. — Стоит светлым накопить их побольше, и они смогут вам противостоять.

В комнате вновь повисла тишина. Дрейк и Рубина смотрели на Деметру с недоверчивым видом, словно она все еще оставалась несмышленой человеческой девушкой, случайно угодившей в их мир. Но это было не так. Уже давно.

Практически уверившись в том, что убедить их не получится, Деми уже собиралась выйти из дома и оставить друзей наедине, как они, несомненно, желали… когда сестра поднялась со своего места.

— Знаешь, Дрейк… Я согласна с Деметрой. Шерл не стал бы угрожать нам, не имея ни малейшего преимущества, — сказала она. — Нам придется найти решение.

* * *

Дориан Далгарт сидел в своем кабинете на самом верху башен Штаба и с раздражением поглядывал на кипы скопившихся на столе бумаг. Из кабинета открывался потрясающий вид на Эмайн. Большие решетчатые окна едва ли не купались в кроваво-красных облаках — так они были близки к ним. Центр города, обзор на многие и многие мили вокруг, до самых гор, скрывающихся в тумане. А какое внутреннее убранство! Наборный паркет под персидским ковром, дорогая резная мебель из красного дерева на золоченых ножках, картины и канделябры.

Многие бы продали душу за такое роскошное рабочее место.

Чтобы добраться до него, нужно было подняться по винтовой лестнице, минуя все пролеты, пройти через длинный опенспейс регистраторов, приемную очаровательной секретарши Сабрины, комнату первого заместителя Лукаса Бреннона и, наконец, распахнув тяжелые двустворчатые двери, достичь цели. Кабинета главы Штаба бывших охотников.

Дориан потер уставшие глаза. Рубина считала, что оказывает ему великую честь, назначая на такую высокую должность. Главой Штаба всегда становился один из членов Верховного Ковена. А так как Ковен сильно обмельчал и он оставался единственным в нем охотником, то все было предрешено.

Впрочем, магистр пожалела об этом решении довольно быстро.

Поднявшись со своего кресла, Дориан дошел до противоположного угла, где под видом шкафа с документами располагался его личный бар. Он налил себе янтарного виски в хрустальный низкий стакан и вернулся за стол.

Целую минуту он позволил себе не думать обо всех текущих сложностях и вспомнил о сидящей в приемной Сабрине. Вот с кем было бы приятно сейчас забыться… Немного помедлив, Дориан отпил из стакана и откинулся на спинку высокого кресла.

Сабрина устроилась сюда после Люсиль, после Кристины, после Терезы, после Энджелы и после Рицци, которая, заняв свое место в Верховном Ковене, уже не могла кому-то прислуживать.

Дориан собрался было вызвать ее, однако секретарша сама зашла в его кабинет, цокая высокими каблуками и покачивая бедрами. Ее хорошенькое личико, обрамленное блестящими светлыми локонами, выражало серьезную обеспокоенность.

— Господин Далгарт, — с тревогой в голосе начала она, — там к вам пришли…

— Кто пришел, Сабрина? — спросил Дориан, опуская стакан с виски на стопку бумаг.

Секретарша уставилась глазами в пол и нервно дернула уголками губ в попытке улыбнуться.

— Женщина… Она уже заходила, по поводу дочки, — сказала она. — Болотная ведьма ее прокляла. И ей хоть бы пару капель светлой крови… для исцеляющего ритуала. Дочка, говорит, вся почернела уже. К вечеру скончается.

— Гони ее вон, — твердо приказал Дориан прежде, чем позволил себе осознать смысл сказанного Сабриной.

— Но сэр… Ей нужно всего пару капель, — настойчиво проговорила секретарша и посмотрела ему в глаза. — Она обошла все лечебницы, везде отказали. К магистру не пустили совсем. Ее дочь умрет сегодня, если вы не поможете. Это ведь в ваших силах… Дориан.

— Вон, я сказал! — повысил голос бывший охотник.

Большего не требовалось. Сабрина натянуто улыбнулась, кивнула и вышла из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь.

Дориан взял стакан и осушил его в пару глотков.

Вот к чему привела миротворческая политика нового магистра! К тому, что десятками гибли уже не светлые, а их собственные люди. В народе Рубину прозвали Кровавой Дрянью, а Дориана — ее послушной шавкой.

Кровавая Дрянь закрыла все банки светлой крови и разрешила пользоваться только старыми запасами. По ее простому и гениальному плану запасов должно было хватить до тех пор, пока все светлые не вернутся на Нью-Авалон. И настоящей неожиданностью для правительницы стал тот факт, что после более чем сотни лет геноцида светлые вовсе не желали приезжать сюда и жить бок о бок с убийцами.

Когда Дориан сказал ей об этом, Рубина исключила его из личной гвардии и запретила показываться во дворце во всех случаях, кроме собраний Ковена.

Вторая идея Кровавой Дряни оказалась не менее гениальной: бывшие охотники, ставшие хранителями порядка, должны были продолжать разыскивать светлых. Но не для того, чтобы их убивать, а для того, чтобы побеседовать, с почестью выдать грамоту о помиловании и пригласить переехать в столицу. Надо думать, далеко не все бывшие охотники оценили такое великодушие нового магистра.

Наученные с подросткового возраста только выслеживать и убивать, не сомневаясь в праведности своих поступков, они должны были в один момент, по щелчку магистерских пальцев, стать добрыми и пушистыми. Гавкать по команде и вилять хвостиками. Лизать те самые пальцы и выпрашивать угощение с рук.

Невозможно усмирить монстров. Дориан это знал.

Бывшие охотники исчезали на заданиях целыми отрядами — они должны были искать светлых, но переставали отвечать на сообщения. Позже тех самых светлых находили убитыми. Штаб разваливался и выходил из-под контроля. Убийцы отказывались становиться людьми.

Теперь Дориан только и делал, что подписывал документы один за другим. Ставил свою подпись под строчками: «Найти и устранить». Найти и устранить, найти и устранить…

Убийцы, еще верные Ковену, убивали других убийц, своих бывших коллег. А затем примыкали к ним, когда их терпение заканчивалось. Все они продолжали рыскать по стране и уничтожать светлых просто потому, что умели делать только это и в новом мире для них места не нашлось.

В эти самые документы Дориан зарывался с раннего утра и до вечера. Пропадали и простые люди: женщины и мужчины, старики и дети. Вот, например, одного мальчика сутками искали на болотах — недавно он исчез при крайне странных обстоятельствах. А сегодня еще появилась просительница с ее проклятой дочкой…

Кто бы мог знать, что привычная безжалостность пригодится ему на новом рабочем месте.

Помочь женщине он ничем не мог. После войны все целебные снадобья изготавливались с применением магии, содержащейся в крови светлых волшебников и чародеев. Для темных серьезное целительство было недоступно, сколько ни произноси магические слова или ни проводи ритуалы. Просто не сработает. Только волшебники и чародеи были на это способны, но они не желали кого-либо спасать.

Своих запасов у Дориана никогда не было, а клянчить кровь у Кровавой Дряни он не собирался. Оставалось разве что пойти к Деметре Лоренс и уговорить ее стать донором. Тут бывший охотник усмехнулся, а в дверь снова постучали.

В кабинет вошел парень с растрепанными соломенными волосами. Роджер Бреннон, сын и помощник первого заместителя главы Штаба. Его лицо не выглядело таким обеспокоенным, как у Сабрины, но все же казалось напряженным. Паренек поклонился и положил на стол перед Дорианом запечатанный сургучом свиток.

— Новое распоряжение Кр… магистра Рубины Вэлфорд, — сказал Роджер, вовремя поправившись. — Оно касается лично вас, сэр, и вашего брата.

— Свободен, Бреннон, — равнодушно отозвался Дориан, подождал, пока помощник выйдет, и взялся за свиток.

Сломав печать, он развернул документ и мельком просмотрел его содержимое, не вникая до тех пор, пока взгляд не зацепился за знакомую фамилию. Дориан устало вздохнул, со злостью скомкал указ и зашвырнул его куда-то через весь кабинет.

Стоило только вспомнить о Деметре Лоренс!..

И это тогда, когда он сам был в двух минутах от того, чтобы покинуть Штаб и присоединиться к охотникам-дезертирам!

Черное пламевидное лезвие фамильного аутэма, стоящего на подставке у стены, звало его… Оно говорило, что решить все проблемы можно только новой войной. Окончательной войной. Оно жаждало крови светлых, которая могла бы спасти многих. А Дориан и вправду превратился в офисную шавку, променявшую кожаную куртку охотника на официальный пиджак.

Он запретил себе думать о новом указе Рубины, подавил желание налить еще виски и вернулся к своим бумагам. Прошло совсем немного времени, прежде чем его отвлекли в третий раз.

Имя Джона Кифа, управляющего клубом Рейвен, высветилось на экране его смартфона.

— Слушаю, — сказал Дориан, отвечая на звонок.

— Дориан, мальчик мой! — незамедлительно послышался голос управляющего.

Легко было представить себе его плутовское, широко улыбающееся лицо, однако в голосе мужчины тоже проскальзывала некая тревога.

— Еще раз так меня назовешь, Джон, и быстро вылетишь со своего уютного насиженного местечка.

— Умолкаю, господин и благодетель, умолкаю, — поспешно согласился Джон. — Вот только дело тут случилось одно… пренеприятное.

— Что еще? — спросил Дориан, вновь потирая глаза. — Короче.

— Вам нужно срочно прибыть в Рейвен. Не как глава Штаба и не как член Верховного Ковена, а как Дориан, которого я когда-то знал, — со всей серьезностью проговорил колдун. — Случилось страшное…

Мгновение спустя Дориан надел кожаную куртку взамен небрежно брошенного на спинку кресла пиджака и привычным жестом спрятал в левом рукаве свой кинжал-аутэм, звякнувший как-то особенно звонко и ностальгически.

Довольно с него канцелярской работы. Хотя бы на сегодня.

* * *

За обедом, состоявшим из чая и тяжелых мыслей, они продолжили обсуждать случившееся.

Деми предусмотрительно села рядом с Дрейком, уступив сестре место на противоположной стороне стола. Все-таки в последнее время Рубина позволяла себе слишком много в общении с ним, говоря при этом, что не имеет ничего против их отношений. А он… Хоть и не поддавался на чары бывшей девушки, но и не пытался пресечь подобные ситуации. Все это заставляло Деметру нервничать. И вместо того, чтобы думать, как вернуть светлым магические силы, она следила за направлением взгляда своего парня.

–…если я распоряжусь. Можно объявить о создании специальной комиссии, — тем временем продолжала Рубина. — Что скажете?

— И чем будет заниматься эта специальная комиссия? — поинтересовалась Деми, стараясь не подавать вида, что все прослушала.

— Они попробуют решить, какими чарами можно отменить действие Гласа Ворона, — пришел на помощь Дрейк, легонько пиная ее кончиком ботинка под столом.

Деметра натянуто улыбнулась. Намек она поняла — нечего витать в облаках.

Когда в девятнадцатом веке Людвиг Далгарт запустил в небо свое чудовищное изобретение — Черного механического Ворона, — он отнял большую часть магии у всех светлых, которые услышали песнь птицы. Но в его дневнике нашлась запись о том, что заклятие «почти необратимо». Значит, шанс избавиться от его действия все же был.

Над возвращением сил светлым Деми думала и раньше, но остальные не проявляли никакого энтузиазма. Этот вопрос значился в списке дел Верховного Ковена едва ли не последним — но теперь-то он уж точно взлетит до первой строчки. Может, Шерл и был в чем-то прав, срочно потребовав свои чары обратно. Ведь иначе мирный договор не показался бы ему справедливым.

— А не проще ли использовать Ворона? — спросила она, оглядывая друзей, которые вновь выглядели так, будто уже все решили без нее.

— Черного Ворона использовать нельзя, — насмешливо проговорила Рубина. Сестра словно уже и думать забыла о том, что все случившееся — это ее вина. — Ортруна сказала, что он принес слишком много зла и не сможет взаимодействовать со светлыми чарами. Ты ведь это помнишь?

— Я знаю это. Я там была, в отличие от тебя, — чуть повысила голос Деметра. — Мы можем найти Белого Ворона. Того, которого украли у магистра Ларивьера.

— Неизвестно, кто его украл, — сказал Дрейк настолько примирительным тоном, что буквально подчеркнул им свою позицию — сохранять нейтралитет.

— Это не так. У меня есть идея, что за женщина могла оставить ту записку, — торжествующе проговорила Деми и процитировала по памяти: — «Спасибо за подарок, милый Винни. Ворон станет лучшим украшением моей коллекции. Не скучай. Чмоки-чмоки».

— И кто же это? — высокомерно сверкнув глазами, спросила Рубина. — Расскажи нам, раз ты, как обычно, все знаешь.

— А ты сама не догадываешься? Женщина, которая сбежала от Винсента Ларивьера, прихватив несколько очень ценных вещей — и меня в том числе.

— Наша мать, Алана? — нахмурилась Рубина. — Ты хочешь найти эту отвратительную, лживую, лицемерную стерву? Я пожелаю тебе в этом удачи и займусь пока набором специальной комиссии.

— Прекрасно, — пожала плечами Деми. — Вот и договорились.

Она вышла из дома, оставив венценосную сестру висеть на телефоне и искать добровольцев для своей малопонятной миссии. Неужели Рубина вправду верила, что заклятие, над которым всю свою жизнь бился старый граф Уильям Далгарт, а после него Людвиг и Ортруна, можно было воссоздать за несколько дней? С Вороном же все представлялось просто: найти Алану Бланшар, одолжить у нее изобретение и…

— Черт, — едва слышно прошептала Деметра своим мыслям.

Для того чтобы механизм Ворона заработал, необходимо было специальное топливо — четыре склянки с особыми зельями. Рецепты которых Ортруна унесла с собой в могилу… Ее задача явно не станет легче той, что поставила Рубина.

Пока Деми медленно спускалась по склону холма, одной рукой придерживая плащ, а другой — развевающиеся от сильного ветра волосы, позади послышались торопливые шаги. Дрейк догнал ее и вынудил остановиться.

— Ты точно хочешь прямо сейчас отправиться на Нью-Авалон? — спросил он.

— Я уже позвонила дворецкому и заказала экипаж к «мосту», — пожала плечами Деметра. — Чем скорее я доберусь до архива, тем больше успею выяснить об Алане.

— Что с тобой происходит в последнее время? — нахмурился Дрейк, всматриваясь в ее лицо. — Ходишь мрачнее тучи, постоянно споришь с Руби, отказываешься от помощи…

— Очень устала, только и всего, — протянула Деми.

— Устала от чего? — не унимался Дрейк. — Я просто пытаюсь понять…

— Устала от новых обязанностей и политики. Устала быть единственной белой… то есть светлой вороной среди вас всех, — выговорила Деметра, чувствуя: еще немного — и в ее речи проскользнет что-нибудь лишнее. — Устала из-за того, что Рубина вдруг возомнила себя Господом Богом. А еще — из-за того, что ты не замечаешь, как она пытается привлечь твое внимание.

— Неплохой список, — насмешливо протянул Дрейк. — Мне все равно, что делает Руби. Я люблю тебя и только тебя. А когда мы разберемся с Орденом, сможем устроить себе каникулы. Например, отправиться туда, где всегда тепло и светит солнце.

— На необитаемый остров, — предложила Деми и почувствовала, как губы сами расплываются в улыбке. — Мне пора идти. Постарайся держать свое тело подальше от моей сестры. И проследи, чтобы она не наделала новых глупостей.

— Обещаю. Я закрою коттедж, когда мы будем уходить. А ты пообещай звонить, если тебе что-нибудь понадобится, — уже серьезно сказал Дрейк. — Есть еще кое-что…

Деметра вопросительно посмотрела на него.

— На днях Дориан предложил мне стать младшим магом-хранителем, — тихо произнес Дрейк, словно скрывая свою нерешительность. — И я согласился. Сегодня вечером я должен приехать в Штаб.

— Это кажется неплохой идеей, — одобрила Деми. — Так ты сможешь присутствовать на собраниях Ковена, да и везде нас сопровождать.

— Рад, что ты одобряешь, — протянул Дрейк с видимым облегчением.

На этом они и расстались — Деметра отправилась прежним маршрутом, а парень вернулся к несносной Рубине.

Осенний лес шумел, роняя остатки листвы. Солнце выглянуло на мгновение из-за тяжелых туч — как будто для того, чтобы просто обозначить свое присутствие, — и вновь начал накрапывать мелкий дождь. Ловя тут же исчезающие капли, над замшелым «мостом» едва заметно мерцала волшебная завеса. Хрустели листья, втаптываемые во влажную землю. Где-то неподалеку проезжал фермерский грузовик, рокоча пожилым двигателем и громыхая содержимым кузова.

Однако слышалось в этом лесу и еще что-то — странное, несвойственное для такой промозглой погоды. Откуда-то с высоты деревьев доносилось громкое пение скворцов.

Задрав голову, Деми попробовала разглядеть птиц, притаившихся среди желтоватых крон, но звуки смолкли так же внезапно, как зазвучали. Пожав плечами, она шагнула вперед по «мосту» и нырнула в портал.

Дворецкий Чемберс подал экипаж вовремя.

Когда Деметра вышла из леса на дорогу, черная карета без кучера, запряженная четверкой сотканных из тени коней, уже ждала на обочине.

Только залезая внутрь, она сообразила, что из-за этих споров совсем забыла переодеться. Так и поехала в Эмайн в футболке, джинсах и кедах. К новому титулу герцогини в этом мире наряд не подходил совершенно, но единственное, что Деми могла сделать, чтобы хоть немного прихорошиться, так это распустить волосы и слегка расчесать их пальцами.

Довольно скоро темные стволы призрачных деревьев сменились туманной топью, а затем колеса загрохотали по выщербленной мостовой.

Эмайн Аблах встречал любого гостя старинными каменными зданиями, вместо ремонта державшимися на одной только магии. Черепица на их крышах давным-давно почернела и потрескалась, а краска осыпалась со стен. Под ногами угрюмых прохожих чавкала липкая болотная жижа, захватывавшая себе все больше территорий.

Экипаж с теневыми конями привычно являлся маленькой неприступной крепостью Деми. Видя черную, богато украшенную карету, жители города почтительно расступались и провожали ее взглядами. Деметру Лоренс, единственную светлую в Верховном Ковене, уже начали узнавать в лицо.

Самые разные слухи ходили по поводу ее назначения — никто так и не выведал правду о том, что произошло на Эйрине. Да и само местонахождение ведущего туда портала до сих пор держалось в строжайшей тайне.

Сестра разрешила рассказать обо всем только одному человеку — Ричарду Хаттону, согласившемуся стать ментором Деметры. После того как Ричард сложил с себя полномочия мэра Хэксбриджа, он поселился в Кроу-хаусе — особняке Далгартов на Нью-Авалоне, пользуясь всеми привилегиями крестного отца троих братьев.

Обучение магии началось вскоре после прошлогодних августовских событий. Но толку от уроков было мало. Из-за действия Гласа Ворона у Деми практически не проявлялись силы, как и у всех светлых. Даже Орден Монтеры справлялся только благодаря своим артефактам и всяким усилителям, которых у нее, конечно же, не было. Поэтому на занятиях они проходили теорию чар, историю волшебства и немного — алхимию. Посоветоваться с ментором стоило и сейчас, перед тем как отправляться в архив.

Она вышла на повороте к главной площади, посреди которой возвышался грандиозный дворцовый комплекс. Эркеры и башни, балконы и открытые переходы, стеклянные купола и высокие шпили связывали пять зданий, превращая их в настоящее сердце острова. Деметра направилась ко входу правого крыла — в библиотеку, надеясь застать Ричарда в его кабинете на третьем этаже.

В этот час на площади находилось совсем немного людей, и взгляд Деми зацепился за одного прохожего, резко выделявшегося внешностью. Строгий белый френч из дорогой ткани оттенял его темно-бронзовую кожу, а голова была гладко выбрита.

Деметра замерла на месте. Не узнать Шерла Прамниона было невозможно.

Пальцы сами потянулись к заднему карману джинсов, чтобы достать телефон и позвонить Дрейку или Рубине. Что мог глава Ордена делать посреди площади Эмайна? И почему он так неспешно прогуливался, словно турист, осматривающий достопримечательности?

Но не успела она нажать на вызов, как чья-то тень отразилась в стекле экрана. Мужчина подошел тихо и незаметно. Теперь он стоял прямо перед ней.

— Мисс Лоренс, — бархатным баритоном проговорил Шерл, когда Деметра подняла на него взгляд. — Как хорошо, что мы снова встретились.

Его вкрадчивый голос пробирал до самых костей и в то же время звучал так плавно и мелодично, что Деми сразу же вспомнила манеру речи его предшественницы — Амадины Сен-Сар. Она тоже разговаривала так, словно никогда и никуда не спешила. «Терпение — основа всего», — сказала женщина незадолго до смерти. Этим правилом жили все члены Ордена.

— Я не причиню тебе вреда, — добавил он и коснулся ее руки. — Ты можешь мне доверять.

— Что-то похожее вы говорили вчера ночью, — не скрывая злости, отреагировала Деми. Лживые воспоминания о переговорах замелькали перед глазами, словно кадры кинопленки.

— Я не обязан выполнять обещания, данные темным, — сказал он, чуть улыбаясь. — Но своих людей я никогда не обманываю. Ты ведь не откажешь мне в удовольствии выпить с тобой по чашечке чая?

— Вы это серьезно? — спросила Деметра. — Чтобы я пила чай с вами? И не смейте называть меня «своей»! Не после того, как вы обманом заставили нас подписать договор!

— Эликсир «Сна наяву» еще действует, — спокойно заметил Шерл. — Я могу заставить тебя пойти со мной, но лучше бы ты согласилась добровольно. Поверь, это в твоих же интересах.

Глава Ордена подставил локоть, и ей ничего не оставалось, кроме как ухватиться за него и пойти, куда скажут.

Деметра старалась вести себя естественно и не показывать страха. Нужно было как-то сообщить друзьям о том, что она вновь угодила в неприятности. Пальцы до сих пор сжимали телефон… Только Шерл наверняка заметил бы, если бы она попыталась набрать сообщение или позвонить.

Деми ожидала, что они вновь отправятся в горы, где скрывалось логово Ордена Монтеры, но Шерл остановился около трехэтажного особняка, отделанного белым мрамором, в пяти минутах ходьбы от площади.

— Что ж, — протянул он. — Вот и твой родовой особняк.

* * *

Стол накрыли в уютной гостиной, обставленной старинной мебелью. На стенах, обтянутых лавандовой парчой, было сложно отыскать свободное место — все занимали картины пасторальных пейзажей и портреты знатно одетых людей.

Деметра присела на подушку явно дорогого антикварного стула и оглядела принесенную слугой фарфоровую этажерку с пирожными и сэндвичами. Ноющее ощущение тут же возникло в животе — она не ела сегодня ничего, кроме супа.

Разлив чай по чашкам, Шерл Прамнион ободряюще улыбнулся ей и кивнул, указав на закуски. Немного поколебавшись, Деми решила, что никто не узнает, если она примет угощение этого типа, и положила на свою тарелку кусочек бисквита «Виктории».

— Почему вы сказали, что это мой родовой особняк? — решила она первой начать разговор, наскоро разделавшись с пирожным.

— Графиня Дельфина Бланшар была его последней хозяйкой в девятнадцатом веке, — сообщил Шерл, промокнув губы салфеткой, и взял себе еще один сэндвич. — Ее семья владела этим зданием больше столетия. Позже он перешел к Брамсам, и именно здесь жила Алана Бланшар — твоя мать. Под личиной темной маркизы, разумеется. Можно сказать, что это твой настоящий дом.

— Вот, значит, почему обстановка такая светлая, — удивленно заметила Деметра. Особняк и вправду был очень приятным и хорошо отреставрированным. — А как вы здесь оказались?

— Я арендовал этот дом, — пожал плечами глава Ордена. — Раз уж магистр Вэлфорд издала указ, прекращающий гонения на светлых, я решил, что пора поддержать тех, кто рискнул вернуться.

— И все же вы нас обманули.

— Не тебя, а только магистра, — поправил ее Шерл. — Ты светлая волшебница, Деметра Лоренс, не забывай об этом. Твое место — среди своих.

— Хорошо, пусть я светлая, но я еще и член Верховного Ковена, — немного осмелев, повысила тон Деми. — А из-за вас меня и мою сестру назовут виновницами новой войны.

— Я всего лишь хотел справедливости для своего народа. Ты согласишься со мной, я уверен. Какой смысл в перемирии, если светлые так и останутся людьми второго сорта? Это ведь касается и тебя. Иначе на Нью-Авалоне тебя не примут. — Бронзовое лицо собеседника так и лучилось уверенностью. — Впрочем… Я смог бы подумать о некоторых уступках по договору, если темные докажут, что им можно доверять.

— И как это доказать? — спросила Деметра, мысленно ударяя себя ладонью по лбу. Этот разговор был опасен и тем, что она могла ненароком сговориться с врагом. За спиной у сестры.

— Напомни мне, какие условия существуют для приема новых кандидатов в Верховный Ковен? — осведомился Шерл.

— Кандидат должен быть старше восемнадцати лет, являться наследником из старого аристократического рода, проживать в Эмайн Аблахе и располагать протекцией действующего члена Верховного Ковена, — отчеканила Деми. — Он обязан предоставить документальные свидетельства, подтверждающие его права, и после быть принятым в Ковен без промедления и вопросов, но только в том случае, если для него имеется свободное место. Если же место одно, а претендентов несколько, их должен рассмотреть полный состав правителей для выбора наиболее подходящего кандидата.

Эти правила она успела хорошо выучить за те месяцы, пока они вместе с сестрой искали претендентов.

— Ну… Мне двадцать девять лет, я происхожу из рода Прамнионов, которые до начала гонений носили титул баронов. Живых родственников у меня нет… — с довольной улыбкой глава Ордена окинул взглядом комнату, — …и, определенно, я живу в Эмайне. Что скажешь, заслуживаю я твоей протекции?

— Вот зачем вам этот дом на самом деле, — прищурилась Деми, чувствуя, что ее загоняют в угол.

Он обставил все слишком выгодно и для себя, и для сестер, оказавшихся по собственной глупости в сложном положении.

— Я все еще жду ответа. — Шерл сложил руки в замок у подбородка.

— Если вам это так нужно, то подождете еще, — резко выпалила Деметра. — Я подумаю.

Тут же пожалев о тоне, который не смогла сдержать, она ожидала, что глава Ордена разозлится. Но его лицо оставалось безмятежно спокойным. Он понимающе кивнул ей в ответ и поднялся со своего места, как бы показывая, что беседа подошла к концу.

Шерл проводил Деми обратно в холл через анфиладу похожих комнат. Пока не то лакей, не то обритый наголо прислужник подавал гостье плащ, он отошел к висящей на стене большой картине. На полотне были изображены четыре девушки в пышных платьях, сидящие в саду.

— Вот она, Дельфина — твоя прапрабабушка, — сказал Шерл, указывая на светловолосую аристократку в салатовом платье.

Заинтересовавшись, Деметра накинула плащ и подошла ближе.

— Модели как на подбор — блондинка, брюнетка, шатенка и рыжая, — обратила внимание она. — Рыжая девушка… Это же предательница Стефания Райнер — виновница проклятия! Я раньше видела ее на фотографии.

Копия девушки с черно-белого снимка в голубом шелковом платье хитровато улыбалась. Такое же выражение частенько мелькало на лице у Кэрри.

— Ты хорошо изучила нашу историю, — тихо рассмеялся Шерл. — «Названые сестры». Так художник величал свое творение. Я мог бы сказать, что готов отдать эту картину тебе, но не стану. Боюсь, она мне дорога.

— Из-за чего? — спросила Деметра.

Картина ей была не нужна, а вот любопытство разыгралось. Неужели Дельфина и Стефания дружили?

— Ходит легенда, что именно с этой картиной связывают сюжет одной старинной сказки. Мне часто рассказывали ее в детстве, — пожал плечами глава Ордена. — В любом случае не смею тебя больше задерживать. И постарайся не тянуть с ответом.

Угроза в его последней фразе прозвучала отчетливо, но и без того было ясно, что влипла Деми еще больше. Кивнув на прощание, она направилась к выходу.

Только вдохнув прохладный воздух и посмотрев на закатное небо, она поняла, каким напряженным был этот разговор на самом деле. Осталось решить, как сообщить о произошедшем сестре.

Деми поплелась в сторону площади, прикидывая, где можно подождать, пока подъедет экипаж, и тут из переулка навстречу ей вышел человек, лицо которого скрывалось в тени. Он поигрывал черным кинжалом с пламевидным, отливающим красными всполохами лезвием.

— Привет, Деметра, — послышался знакомый ледяной голос.

От неожиданности у Деми перехватило дыхание — она не слышала его уже очень давно.

Дориан сделал пару шагов к ней навстречу.

— Многое может случиться, пока ты распиваешь чаи с Шерлом Прамнионом, — сказал он с мрачной усмешкой, пряча кинжал в рукав форменной кожаной куртки.

— О чем ты? — тихо спросила Деметра.

Напускное равнодушие бывшего охотника заставило ее насторожиться.

— Клуб Рейвен сгорел два часа назад, — сказал он. — А Черный Ворон был украден.