Мужицкий яр для богачей. Колонизация Марса VII

Виолетта Викторовна Угра, 2018

Участие в процессе продажи современной идеи иногда бывает слишком сложным. Ценные технологии изобретают интеллигенты. Продают их не такие же умные и одарённые люди. Ругань, грубые выражения, – это еще не всё, с чем можно столкнуться в мире торгового оборота. Талантливые женщины взялись за изобретение и добились успеха. Остается только продать его. Будут ли Восток и Средняя Азия благосклонны к блондинкам? Они прячутся, но послан лихой жестокий убийца?Часть средств от продажи книги пойдет на реализацию проекта Геном финансиста.

Цена научного открытия

Большинство восточных промышленных королей одновременно бывают самыми богатыми в стране и занимающими высокие государственные посты. Близкие им люди часто говорят о том, что они сильные и добродушные. Скептики считают, что ход их мысли определяют деньги, они же являются крайним маркером болезни души. Горестные ощущения от излишней силы характера в ее многогранных проявлениях приводят как пример, подтверждающий логику. Прочие спорят, иногда надеясь на щедрую и справедливую оплату компетентного мнения. Нельзя вспомнить скандала, когда король арабской страны из наименее цивилизованных мест, казнил личного врача. Любопытно, что даже шумных случаев наказаний за отравление там почти не бывает, хотя в других местах люди менее мнительны, более жадные до денег, в том числе за доставшееся конкуренту кресло. Восточные короли не только пользуются тайными способами кукловодов в прессе, которая под их воздействием много пишет о них. Любимые темя для покорения публики: справедливость монарха, великие дела, воспевание гуманизма и философско-религиозной позиции.

Шизимбек Абаевич по предположению экономических изданий чужой ему страны владел имуществом, сопоставимым по размерам с арабскими королями. Машин для выполнения рутинных операций он содержал, заботясь о тайне, подобно физикам-ядерщикам. В России самые честные спецслужбы без лисьей травли не знали, где, как, сколько и через кого он исправно платил, чтобы никто не знал никаких подробностей о его жизни. Феномен подъема вверх не платил за то, чтобы пропагандистская машина писала о его талантах, мужестве, вспоминала его добрые дела и расхваливала его поступки. Шизимбек Абаевич занимал высокий государственный пост, который позволял все это получить бесплатно, но почти никогда не пользовался возможностями, которые он предоставлял. Он не мог соблюдать диету, не хватало силы воли, но к сбору денег, который многие называют работой, относился совершенно иначе. Показателем того можно считать его собственное возвышение. Конечно, оно произошло в смутные времена, но деньги он получил не от родителей и начинал почти нищим. На пространстве бывшего СССР изредка, удар под ложечку тоже существует, встречались государственные чиновники из террористов, но не банкиров. Шизимбек Абаевич в стране бушующих вьюг планировал не оказаться в их числе.

Оппозиция шумела из-за того, что в его родной пустынной жаркой, отнюдь не аристократичной бывшей советской республике Средней Азии, в молодости обладатель таинственного дара разбогатеть сидел в тюрьме. Освободивших заключенного заставили молчать, в государственных службах история не получила продолжения. Шизимбеку Абаевичу Кайману поручали нефтяное дело. Страусы зарывали бы головы в песок под его тяжелым взглядом. Странно было, что он возглавлял крупный комитет по надзору. Множество преобразований сделали его отрасль по свидетельству прессы самой перспективной, важной для бюрократических преобразований. Глаза и уши скончавшегося попугая работал долго, много. Называние правоведческого государственного предприятия менялись вместе со сменой формы хозяйственной деятельности. Невзыскательным обитателям кабинетов на местах доставалась жизнь мамонтов. Вначале государственные служащие распоряжались огромными ресурсами, но не могли наладить деятельность подчиненных. Потом денационализировали предприятия, снова извлекали их на свет, покупали у государства. Общее название высшего контролирующего и имеющего опыт работы органа менялось. Случайный наблюдатель ошибся бы, выслеживая, как продавались кресла. Громкие скандалы со зловещими последствиями, расстрелом, касались обычно не более, чем десяти человек на самом верху, остальные жили в дикой первозданной глуши, думая о смешной стороне политического театра. Темное пятно страны обычно работали в торговле. Все же ведущие популярные издания, принадлежащие высоким чиновникам или их служащим, не поддержали компанию вызывающих омерзение.

В государственных компаниях еще до реформ на высшие должности попадали за взятки. Красавицы с бархатистой кожей не отворачивались от тех, кто их плохо скрывал, но очаровательные мальчики осуждали предположительных недостойных детей родины на уровне общей линии политики. Получить место, регулярно платя и умея выбивать из системы потенциальное пополнение начиная с низа, было отточено. Коварный змей проник в дом не случайно. Помогала надежная сила внушения морского пехотинца, способного своей командой взять и казнить ведущего террориста мира на его территории и в его офисе. Дополнял гипноз объемистый кабинет с настоящими наручниками в ящике тумбочки мускулистого любопытного оратора. Государственная служба занимала всегда, если работы не было, оплачивалось присутствие на месте. Позднее, когда службы денационализировали, такие качества внизу не перестали цениться, хотя использовались в мошеннических целях. В государственно-частном секторе, который образовался после реформ, потерять место стало легче, чем провести по Крыму сеть водопроводов. Нехорошие чиновники, которые стали на бумаге частными владельцами, бились друг с другом, чтобы получить тот или иной выгодный заказ. Людям, работавшим когда-то на крупных предприятиях с тяжкими испытаниями в работах под заказ, чтобы удержать новый бизнес, не связанный с крупными государственными структурами, теперь приходилось угрюмо убивать. Был ли Кайман из их числа, не писало ни одно издание мира. Даже иностранные, коммерческие и только что открывшиеся в первом номере не пускали на свои страницы троюродных братьев разоренных им людей. В Министерстве финансов его не считали единственным восточным миллиардером в России, о котором молчала пресса. Его не хвалили, не называли умным предпринимателем. Его светская жизнь с приемами и обществом в красивых вечерних платьях никогда не появлялась в светских хрониках даже у папарацци. Журналисты не любили гостей, приезжавшие к таким людям на свадьбы, юбилеи и религиозные праздники. Ведущие репортеры могли даже не помнить подобные имена, не узнавали фотографии. Так никогда не было у арабских королей от власти и промышленности, но в разные времена проходило гладко в России.

— Я посмотрел ваши материалы, — сказал толстый, немытый, вспотевший Кайман, раздвигая полу пиджака для того, чтобы немного охладить лежащий на коленях живот.

Он потыкал волосатым пальцем с огромным платиновым перстнем в открытую папку, лежащую на столе из красного дерева, отделенного бирюзой и золотом. Материалы из нее были разбросаны по столу. Это были выдержки из прессы, графики, диаграммы, сводки. Некоторые из них лежали выше всех. Каждый материал был тщательно подписан, с указанием источника и даты.

«Техас, Экономическое обозрение института Дж. Д. Бушрампа.

Скачок цен на астероиды, который сейчас должны уронить на Марс, обусловлен техническими особенностями проверки. К планете уже давно идут огромные куски руды и льда. Они будут приходить еще десятки или сотни лет. Но если сейчас там почти не развита экономика, то через несколько лет торговля приобретет такие же акции, скачки и падение цен и котировки, которые сейчас есть на Земле. Недавняя задержка с их отправкой лишний раз доказала, что появляется промышленность и новая Аляска, которая добывает уже не золото из Земли, а плоды труди старателей Солнечной системы. Они более ценны, чем золото, но их стоимость скачет так, что кто-то получит баснословные прибыли».

«Високнсин, Вестник Университета Питерблада, исторический факультет.

Шахты на Марсе были мечтой и реальностью еще не на самой планете. Ее грунт, созданный искусственно для людей, был изолирован от ядовитой почвы. Первые переселенцы собирали себе купола. Их части доставляли с Земли, как и продукты, а им оставалось только подбирать посылки, сброшенные с парашютами, и монтировать удобные для работы без станков части. Потом они, получив инструменты, вгрызались в почву, чтобы сделать для себя искусственные пещеры. Там было меньше радиации. Их удобнее было накачивать доставленным с Земли воздухом».

«Кембридж. Школа профессора Дитриха Аллена. Выдержка из докторской диссертации Хакста Рейнсфилда.

Немногочисленные поселения закрывали несколько входов огромными стеклами и за ними сделали сады и огороды, получая свежие овощи при слабом естественном свете. Ветер сверху давал энергию там, где не хотели строить атомные станции. Бетонная оболочка со множеством покрытий самой сложной молекулярной структуры внутри обжитых помещений не пропускала внутрь ядовитые вещества. Но из стен, находившихся в глубине, хотелось выйти наружу.

Следующее поколение построек шло уже с помощью развитой сети обработчиков астероидов. Камни небольшого размера стали приспосабливать для защитных стен и куполов новых построек. Стены защищали от ветра. Купола еще были неказистыми, но роботы на Земле тренировались, чтобы со временем делать их такими же надежными, как здания на Земле, простоявшие тут веками».

«Московский Государственный Университет. Журнал «Университетский вестник»

Территория Марса давно была поделена на части. Вначале это были только географические данные. Потом физики делили территории, чтобы построить первую карту для метеорологов. Вместе и химиками первые двое выбирали место для поселенцев.

Когда их стало больше, возникли первые проблемы с границами. Кто станет правительством на Марсе? Будет ли он независимой страной? Если да, то что делать первыми его обитателям, которые совершенно ничего не могут заплатить, чтобы получить с Земли все необходимое? Они, пионеры Марса, не могли даже выступить в суде в свою защиту из-за дороговизны связи и процедур, которые бы понадобились, если Земля отрежет их от постоянного регулярного снабжения.

Государства, которые не оставляли их без пищи и крова, предъявляли и свои претензии. Расходы были большие, но вполне посильные. Неприятности начались тогда, когда самые энергичные политики стали спрашивать Землян: «Как распределять расходы и власть?» Первые интересовали их только из-за увеличения влияния, гораздо более эфемерной, но почему-то во все времена манящей человека валюты. Высшее руководство не терпит сильных и умных вторых и коллективное управление, если оно, верховное, плохо разбирается в проблемах. Обустройство Марса было как раз таким делом, которое было не под силу десяткам профессионалов, так что оно попадало под эту категорию».

«Сетевая газета «Правда Рус»

Именно тогда территорию уже покрывшегося поселками Марса решили поделить. Это и вызвало проблемы. Границы участков нельзя было сделать точно между колониями. Каждая из них состояла из граждан разных государств. Купол, их жилище, строили и привозили ученые множества институтов, расположенных по всему миру. Поделить территории поровну тоже не получалось из-за того, что некоторые из них уже вели снаружи освоение территории. Каждая колония, вышедшая на поверхность, требовала места от границы поля сверху до стен соседей, если у него не было сверху дороги, рукотворной ямы или бура, уже сделавшего дыру глубже полуметра от поверхности. Те, которые этого еще не сделали, спорили с ними. Они клялись своим покровителям с Земли, что все это время потратили на обустройство внутреннего пространства, необходимого для выживания. В случае, если бы у соседей случилась бы беда, они приняли бы их под свою крышу. Технологиями, которые они пробовали у себя, им часто приходилось делиться. За все это вместе яйцеголовые требовали территорий. Выслушав их аргументы, в спор включились государства».

«ТАСС Таймс, аналитический журнал для дипломатических научных работников.

Как только знаменитые политики начали обсуждать проблемы границ, их речи привычно стали публиковать ведущие газеты, повышенно внимание им оказывали телепрограммы. Средства массовой информации любят светскую хронику. Но они сохраняют положение солидных изданий только если не забывают писать о начинаниях Президентов всех стран, отдавая предпочтение своему, немного меньше упоминали о его заместителях, и так дальше по служебной лестнице, согласно законам кастовой системы в бюрократии. Там, где много обсуждений, закон жанра требует искать конфликт и ставить вопросы. В результате проблемы границ стали таким же привычным предметом спора, как экономические санкции и вмешательства в чужие дела.

Международные законы, принятые временно, обязали оставить вопрос границ до полного согласия всех сторон. Все же это не дало мира и спокойствия. Но все баталии происходили в политических дискуссиях или среди окутанных тайной угловатых действий спецслужб. Пока Марс считался территорией без границ. Но все больше предпринимателей интересовалось ими в принципе, желая участвовать в модной проблеме. Это не всегда было подобно покупке гонщика с машиной для ралли. Но их интерес вызвали будущие прибыли. Там, где будет жизнь, собственная экономика, будут и такие же деньги, как те, что уже выплачивались доставляющими на Марс строительные материалы и машины. Поэтому шахты, их будущее, стали интересовать уже не только поселенцев, но и желающих стать их владельцами боссов Земли. В их числе были те, которых никогда не назовут преступниками только из-за того, что они сами решают, кого осудит их государство. Если оно было не из числа слабых, конечно».

«Газета Правда, оппозиционное издание компартии России.

Олигархи смотрели на мир красной планеты уже другими глазами. Если в торговле камнями необходимо было слишком много квалификации, чтобы хоть как-то выполнять единственно возможную работу, на поверхности уже все было иначе. Астероиды, найденные в космосе, проверяли. Самые ценные приходили на орбиту для того, чтобы на поверхности стать основой для будущего завода. Пласты самого Марса исследовали роботы, не люди. Стоило только вложиться в хорошую технику, первые из геологов могли застолбить самые хорошие месторождения. Не допустим жаждущих наживы на Красную планету! Долой власть плутократов!»

Последние два предложения на статье «Правды» были жирно и некрасиво зачеркнуты ручкой. Рядом был еще один зачеркнутый символ или несколько букв, вероятно, вначале нарисованных читавшим для личных пометок. Это сделал сам получивший доклад, что доказывало, как внимательно он относится к аналитическим материалам ведущих изданий мира.

Владелец слишком большого, но уже немного отдыхающего от жары живота, произнес:

— Я готов принять предложение этих красавиц, честных и профессиональных, продуманное, цельное. Но не полностью. Я в принципе не хочу иметь дело с шахтерами Солнечной системы. Они слишком хорошо умеют прослушивать, слишком много знают о роботах. Я боюсь их и знаю, что вы их тоже боитесь.

За столом, расположенным перпендикулярно к его рабочему, переговорным, сидело восемь человек. Каждый из них мог похвастаться одеждой от лучших домов моды в Париже. Но если бы они ли его шеф решили это сделать, большинство оппозиционных и независимых изданий разразились бы руганью и даже вышли бы на улицы. Только поэтому вся собравшаяся тут компания предпочитала, чтобы об их работе говорили вслух как можно меньше. Некоторые из совета директоров, собравшихся тут, даже сумели сделать себя почти невидимыми для прессы. Они кивали, слушая человека, который высказывал и их мысли. Соглашались не из подобострастия, но от согласия с дальновидным и умным шефом. Шизимбек Абаевич казался рассеянным, когда сказал:

— Я беру идею, но авторов необходимо убрать, не сделано. Так же необходимо поступить с тем, кто будет делать грязную работу, как будто мы. Сделайте так, чтобы их больше не было, нет человека, как говорится. Но поступите умно. Я не хочу плохой репутации себе и нашей компании, ее не будет, я же желаю делать честный бизнес и буду, и вы будете. И грязные дела будете отмывать, как все. Все ясно?

Мучительная ясность не тяготила обладателей неоценимого сокровища, беззаветно преданных цифрам поступлений на собственном счете. Правом совершать злые и добрые дела, приведя мысли в относительный порядок, в Средневековья обладала святейшая инквизиция. Сулившая радость в вечности могла полностью погубить добро. Осмелившейся ставить на кон судьбу дано было от государства право совершать зло. В другие времена право на насилие получали уже политики, иногда партии. Слабые люди снизу с замершими от досадного ужаса при столкновении с мыслями о гибельной опасности низшими чинами полиции с разведкой сверху, тоже слабыми. Никого не смущала разведка, не способная исполнить трюк с осмыслением перспектив лучших людей из иностранцев и поиск возможностей сплотиться с ними ради цивилизации. Всех, как и их грубую войну в Европе, уже не называли святейшими. Почему определение категории высшей справедливости необходимо сильным людям с правом на убийство, а слабые убийцы не нуждаются в оправдании? Один ли выход в обращении к ценностям создателей миров, последующей вечной жизни? В кабинете Каймана с вазами из чистейшей кости мамонта тяжелым шагом никогда не появлялись даже каторжники, способные рассказать об этом понятным присутствующим языком.

— Вам все ясно?

Самые успешные мужчины и женщины мира, одетые в костюмы признанных королей красоты, молча закивали.

Дверь за последним из вышедших после совещания закрылась, как будто ее толкнул морской ураган. Такой мог быть в море, стать предметом священного ужаса в глазах опытных моряков или случайных путешественников. С ураганным шумом закрыл дверь в кабинет сам его хозяин.

Отрывистый металлический смех раздался в коридоре и сразу же смолк за плотно закрытой дверью. Здание компании так мало напоминало все, существующее вне ее компетенции, что стоило разобраться, чем ночь фирмы Каймана отличалась от дня России по ту и другую сторону Урала.