Железный начдив Азин. Между красными и белыми

Виктор Сенча, 2021

Главное действующее лицо новой книги писателя и публициста Виктора Сенчи – легендарный начдив 28-й Железной дивизии Вольдемар Азин. Однако читателю предлагается несколько шире взглянуть на весь ход событий Гражданской войны в России. Пытаясь вести разговор честно и открыто, автор не скрывает своего переживания как за красных, так и за белых – русских солдат и офицеров, волею судьбы оказавшихся по разные стороны кровопролитной борьбы. Верный своему принципу «докопаться до истины», писатель достаточно скрупулёзно исследует каждый факт и событие, увязывая их с архивными материалами и воспоминаниями очевидцев. Некоторые исследователи, с кем автор встречался во время работы над книгой, считают, что своим расследованием обстоятельств гибели начдива-28 Виктору Сенче удалось-таки в данном вопросе поставить окончательную точку. Так ли это – судить читателю. Книга, безусловно, заинтересует любителей отечественной истории. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

победивших и побеждённых — посвящаю…

© Сенча В.Н., 2021

© ООО «Издательство Родина», 2021

Предыстория

Чем темнее история, тем больше в ней белых пятен.

Б. Крутиер

…Когда я сообщил одному своему товарищу, что собираюсь писать о начдиве-28 Азине, он сначала удивился, а потом сказал:

— Ты бы лучше вспомнил блистательного донского атамана Петра Краснова!

— Нет, — возразил я, — про этого писать не стану.

— Ты что, красный? — удивился мой собеседник.

— Да нет. Просто за все эти годы так и не стал полностью белым.

Гражданская война продолжается. В наших умах…

Ещё в детстве, когда в Вятских Полянах только-только распахнул двери исторический музей, меня заинтересовала судьба красного начдива Азина. Быть может, по той причине, что фамилия начальника легендарной 28‐й дивизии была, что называется, всегда на слуху.

В местном музее, размещавшемся поначалу в простом деревянном доме, теме Гражданской войны отводилась большая экспозиция: там Азину посвящалось не менее её половины. Одна из больших вятскополянских улиц опять же называлась именем начдива (именно по этой улице я много лет ходил в школу). Ну а если скажу, что настольной книгой в начальных классах у меня была потрёпанная книжица «С пакетом из 28‐й» (автора не помню, кажется, Кулябин), то становится понятно: имя начдива Азина мне знакомо очень давно.

Однако уточню: была хорошо знакома фамилия, но, как потом выяснилось, не его настоящее имя. Вообще, вспоминая те годы, ловлю себя на мысли, что биография начдива и в музее, и в книгах как-то не договаривалась, слегка смазывалась, что ли. Да, говорилось всегда, Азин был лихой рубака и признанный командир; да, из латышей. Зато оставались открытыми многие вопросы. Например, если начдив был латышом, то почему звали его не Янис или, скажем, Гунар, а… Владимир Михайлович? И как латыш Азин оказался в центральной России? При каких обстоятельствах и где стал, как уверяют, унтер-офицером? Словом, вопросов хватало, причём многие из них зачастую оставались без ответа.

Как показывает жизнь, если что-то смазывается, то однозначно неспроста. С Азиным — то же самое. А всё потому, что имени у ставшего для нас за давностью лет полумифическим героем Азина, как оказалось, было… два. Отсюда и такая скудная информация о легендарном начдиве, который не только отстоял от колчаковцев маленькое село Вятские Поляны, но и освободил Ижевск, Воткинск, Сарапул и даже Екатеринбург.

И всё же попробуем сбросить завесу таинственности с образа красного начдива. Ведь многое из того, что когда-то носило гриф строгой секретности, в наши дни уже давно не секрет…

* * *

Можно предположить, что в центральной России Вольдемар Азин появился как все — как все латыши. Однако это не так. Потому что приходится признать: да, Азин — латыш, но родился и проживал в Белоруссии. И, судя по всему, был призван в армию, как призывались сотни и тысячи его сверстников на большей части Российской империи. Именно поэтому начинал службу рядовым в инженерно-строительном батальоне, расквартированном в смоленской Сычёвке.

Ажиотаж вокруг имени Азина поднялся в конце пятидесятых, когда в канун сорокалетнего юбилея Октября в одной из центральных газет маршал Будённый назвал его в числе шести выдающихся начальников дивизий Гражданской войны^[1]. Подхватив статью, историки дружно зарылись в архивах. Вскоре отыскался послужной список Азина от октября 1919 года, лично им же подписанный^[2].

Как свидетельствовал беспристрастный документ, подлинное имя начдива-28 — Азин Владимир Михайлович; родился в 1887 году в Ростове-на-Дону. Затем в списке шло перечисление «этапов большого пути»: Елисаветградское (Кировоградское — В. С.) кавалерийское училище, 46‐й Донской казачий полк, с которым в звании подхорунжего встретил Первую мировую войну. Три ранения на фронте. К Февральской революции Азин был уже есаулом и кавалером орденов св. Станислава 2‐й степени и св. Георгия. Награждён Георгиевским оружием. Что было потом, хорошо известно: служба в Красной армии, командование дивизией и геройская гибель на Маныче в феврале 1920-го.

Казалось бы, всё ясно и понятно. Но только на первый взгляд…

Дотошнее всех оказались ижевские историки, которые ещё в тридцатые годы, отыскав в Центральном архиве Красной армии тот самый послужной список начдива Азина, открыто заявили: документ «липовый»! Как пишет историк А. Симонов, тогда в Удмуртском научно-исследовательском институте истории, языка, литературы и фольклора шла работа над трёхтомником «Октябрьская революция и Гражданская война в Удмуртии», на страницах которого, по вполне понятным причинам, 28‐й стрелковой дивизии отводилось почётное место^[3]. Материал об азинцах был поручен сотруднику института П.Д. Щёголеву, служившему у Азина одним из комиссаров. Столкнувшись при работе в архивах с «белыми пятнами» в биографии героя, исследователь принялся за кропотливую изыскательскую работу. Так краевед вышел на латышских родственников легендарного начдива, которые, как оказалось, проживали в Белоруссии. Щёголеву удалось встретился с сестрой Азина, Ольгой Мартиновной, после чего он стал именовать начдива по отчеству не Михайловичем, а исключительно — Мартиновичем; причём с этого времени уже никто не сомневался, что Азин — латыш по национальности.

То, что родственники поведали Щёголеву, полностью перечёркивало привычный портрет того Азина — начальника дивизии, которого все хорошо знали по послужному списку.

Как оказалось, Вольдемар (Вольдемарс) Азин родился в 1895 году, в деревне Марьяново Артиковецкой волости Полоцкого уезда Витебской губернии в семье латышского портного Мартина Андреевича Азина и его жены — домохозяйки Евы Ивановны. Помимо него, у четы Азиных росло ещё двое младших детей — сын Оскар, 1898 г.р. (умрёт в 1930 году), и дочь Ольга (1901 г.р.). До 1910 года Вольдемар проживал с родителями. После окончания церковно-приходской школы он переводится в Полоцкое городское училище. Потом — переезжает в Ригу, к дяде по матери, Р. Индэну, который устраивает племянника на тёплое местечко — счетоводом-бухгалтером на рижскую ткацкую фабрику Френкеля.

Однако там Азин проработал недолго. В 1913 году якобы за участие в демонстрации рабочих молодого бухгалтера уволили. Сладкая жизнь закончилась, пришлось перебиваться случайными заработками. Возвратился в Полоцк, откуда его призвали в армию. Начинал службу в инженерно-строительном батальоне, дислоцированном под Смоленском. Там грамотного солдата, быстро заметив, перевели на должность штабного писаря. В будущем Азину это очень пригодится: тонкости штабного языка и канцелярская грамота будут усвоены им в совершенстве.

В 1939 году скончался первый биограф начдива, бывший комиссар азинской артиллерии П.Д. Щёголев. Его дело подхватили оставшиеся в живых соратники, в частности, бывший завделами штаба Азина П. П. Ладонин и начальник артиллерии 28‐й дивизии А.П. Гундорин (ставший потом генерал‐майором). Активизировал эту работу молодой и очень деятельный историк И. Д. Калюжный. Именно последний направил запросы в Ростов-на-Дону и в Полоцк, но там не смогли отыскать в метрических книгах за 1887 и 1895 годы каких-либо сведений о рождении Азина. Тогда Калюжный пошёл дальше, решив сверить сохранившуюся у родителей фотографию сына периода Первой мировой войны с теми, которые имелись на руках у азинцев с Гражданской войны. Однако доделать начатое историк не успел: началась Великая Отечественная война. Калюжный отправился на фронт и вскоре погиб.

Лишь после войны Удмуртский НИИ восстановил связь с родственниками начдива — его сестрой и матерью; тогда же выяснилось, что отец Азина, Мартин Андреевич, скончался во время оккупации. Они же, родственники, предоставили исследователям рижские снимки Азина с его автографами. Кроме того, подтвердили и дату его рождения — 26 сентября 1895 года по старому стилю^[4], — а также латышское происхождение.

* * *

И всё же участие Азина в Первой мировой продолжало оставаться за плотной завесой неизвестности. Причём, складывается впечатление, что эта страница азинской биографии была прикрыта им же самим. О военном периоде ничего не знали даже родственники нашего героя.

«С 1914 по 1916 год семья ничего не знала о Володе, — вспоминала его сестра, Ольга Мартиновна. — Шла Первая мировая война, и люди терялись легко. Но в конце 1916 года Володя вернулся. Хорошо помню, как вошёл он в дом. С ним был какой-то латыш. Оба грязные, оборванные. И снова ничего не рассказывал о себе Владимир. С трудом удалось узнать, что эти годы он был на фронте, в одной из кавалерийских частей»^[5].

Но откуда тогда все те военные навыки, командирский голос и талант полководца? Некоторые считали, что Азин во время войны вполне мог получить офицерский чин, закончив полковую унтер-офицерскую школу или какой-нибудь ускоренный курс военного училища. Именно таким образом, как правило, и пополнялся офицерский корпус в годы войны.

Как уверял сам, в одном из боёв с немцами на Северо-Западном направлении он был ранен.

И вот мы подошли к самому главному: каким образом «мальчик-счетовод» в 23 года смог возглавить целую дивизию?

Бывший начальник артиллерии 28‐й дивизии Алексей Гундорин был уверен, что его начальник — казачий офицер, причём «не ниже есаула»^[6]. Для тех лет, вспоминал он, у него было неплохое образование: говорил без акцента, правильно и красиво писал. Азин выделялся хорошей эрудицией и знанием иностранных языков (помимо русского и латышского, хорошо владел немецким и чуть похуже — французским). Многие сослуживцы в один голос заявляли, что их командир, вне всякого сомнения, из донских казаков. Несмотря на молодость, начдив обладал офицерской выправкой, отлично держался в седле, хорошо вольтижировал, а его обращение с шашкой и огнестрельным оружием вызывало зависть многих опытных солдат. Рассказывали, что у Азина был даже свой «конёк»: скача галопом на коне, он с трёх выстрелов из нагана без промаха угадывал в столб — спереди, сбоку и сзади. Повторить подобное в дивизии не мог никто. Всё это давало повод бойцам-азинцам считать своего командира кадровым офицером.

Азинец Г.И. Видякин придерживался такого же мнения: «Мы, рядовые бойцы, да и многие командиры в дивизии не знали, кто такой Азин В. М. По одной версии его называли латышом из офицеров, по другой казачьим офицером, так как без коня, да ещё очень хорошего, его нельзя представить. К тому же у него был сложившийся твёрдый волевой характер, военные знания и практика. В августе 1918 года ему было 23 года, но мне казалось, учитывая внешность и выправку, а особенно сложившийся характер и волю повелевать, Азину было около 30 лет»^[7].

«Я ценил Азина как мудрого боевого учителя, — вспоминал маршал Советского Союза В.И. Чуйков, начинавший в 28‐й азинской дивизии заместителем командира 40-го стрелкового полка. — ^[8]Он не признавал шаблона, не придерживался буквы устава, как слепой стены, всегда мыслил в бою дерзко, творчески. Он учил молодых краскомов видеть в гражданской войне то новое, о чем нельзя было прочесть ни в уставах, ни в наставлениях. Словом, это был замечательный, одаренный, горячо преданный революции военачальник… Долгое время утверждалось, что Владимир Мартынович Азин происходит из донских казаков. Я тоже видел Азина в казачьей форме, тоже считал его офицером 46-го Донского казачьего полка»^[9].

Итак, почти никто не сомневался: Азин — донской казак…

* * *

Споры вокруг имени Азина закончились 18 января 1964 года. В тот день состоялось открытое заседание Свердловского областного суда по заявлению Областного краеведческого музея, решением которого, по сути, был поставлен крест на том послужном списке, под которым когда-то подписался Азин. В частности, признавалась идентичность двух лиц — Азина Владимира Михайловича, 1887 г. р., и Азина Вольдемара Мартиновича, 1895 г. р. Помимо этого, суд признал не соответствующими действительности анкетные данные послужного списка начдива Азина от 1919 года, в том числе его чин офицера (следовательно, и приписанные им себе награды).

Суд не оставил без внимания и причины, которые, по его мнению, могли привести к составлению подложного послужного списка: «Когда в ноябре 1918 года стала формироваться 28‐я дивизия, командование фронта направляло в академию некоторых командиров, возглавлявших полки и соединения, но не имевших специального военного образования. В это время шли жестокие бои. Владимир Мартинович Азин никак не хотел уезжать с фронта, даже временно. Видимо, из этих соображений он и придумал себе военное образование, чин казачьего есаула и прочее»^[10].

Основным свидетелем являлся специально приехавший из Саратова бывший начальник артиллерии 28‐й дивизии 72-летний Алексей Павлович Гундорин, который по долгу службы почти ежедневно на протяжении полутора лет лично встречался с Азиным. (Помимо Гундорина, на суде присутствовали бывшие азинцы Ф.Ф. Глухов и А.Г. Лобанов.)

Таким образом, исходя из вердикта областного суда, Азин Вольдемар Мартинович, 1895 г. р., латыш по происхождению, и есть тот человек, оставшийся в истории Гражданской войны как легендарный начдив 28‐й Железной дивизии.

Всё это в контексте нашего повествования — важная предыстория.

Примечания

1

Будённый С. М. Надёжно охранять свободу и независимость Родины. // Красная Звезда. 1958. 23 февраля.

2

Дронова К. Ф. Послужные списки героев Гражданской войны В. М. Азина и Д. П. Жлобы. // Исторический архив. 1958. № 4. С. 208–218.

3

Симонов А. В поисках Азина. // Родина. 2011. № 2. С. 77.

4

Там же. С. 77. Как пишет историк А. Симонов, юридически дата рождения В. М. Азина была подтверждена на основе свидетельских показаний его родственников Полоцким городским судом 18 декабря 1963 года (см.: письмо О. М. Азиной Гундорину. 1963 г., 19 декабря).

5

Там же. С. 78. // Шакинко И., Курашова Т. Тайна железного комдива. // Уральский рабочий, 1964. 22 мая.

6

Там же.

7

Там же.

8

Чуйков, Василий Иванович (1900–1982), — легендарный советский маршал, дважды Герой Советского Союза. С 1962 по 1964 гг. являлся командующим 62-й армией, особо отличившейся в годы Великой Отечественной войны в Сталинградской битве. Как военачальник начинал службу в 40-м полку в годы Гражданской войны в качестве замкомполка. В начале марта 1919 года полк был перебазирован из Казани в Вятские Поляны и здесь вошёл в состав 28-й азинской дивизии. Батальоны полка некоторое время размещались в деревнях Верхняя, Средняя и Нижняя Тойма; находясь там, 7 мая 1919 года комполка Чуйков вступил в члены ВКП(б). Первое боевое крещение полк под командованием В.И. Чуйкова получил в районе Мензелинска. До контрнаступления 28-й дивизии 40-й полк располагался в районе напротив Крымской Слудки. Во время Гражданской войны Василий Чуйков был ранен четырежды: дважды в руку и дважды в ногу.

9

Чуйков В. И. Закалялась молодость в боях. (Воспоминания о Гражданской войне). М.: Молодая гвардия, 1968. С. 102–103.

10

Глухов Ф. Ещё раз об Азине. // Красная звезда. 1964. 27 июня.