Земля Павшего

Виктор Ночкин, 2008

Справедливое возмездие должно обрушиться на убийц – в этом уверены младший брат жертвы, молодой маг Джегед, и его лучший друг – «солдат удачи» Годвин из Хотика. Но прежде чем свершить над элодеями отмщение, их необходимо найти. Поиски приводят Джегеда и Годвина в таинственный замок Серая Чайка – однако именно там, практически у них на глазах, убийцы наносят следующий удар. Что происходит? Как удается преступникам снова и снова творить свое черное дело и бесследно исчезать? Уж не используют ли они магические чары? Джегед и Годвин имеют все основания полагать, что ответ на этот вопрос они могут получить лишь в столице – славном городе Уртаху, где покоится Павший – таинственный бог, некогда сошедший с небес и наделивший чародеев могущественной Силой…

2

Из ратуши Джегед возвратился уже затемно. Встал в дверях и оглядел комнату. Ставни были распахнуты, вечерний красноватый свет лился в комнату. Годвин сбросил сапоги и развалился в кровати, заложив руки за голову.

— Я заказал ужин сюда, — сообщил воин, — сейчас принесут.

— Как прошло с оружейником? — спросил колдун.

— Поторговались, конечно… но в конце концов дело сладилось. У мастера много заказов, все только и говорят, что о войне с империей. Он выкупил наше барахло из замка, после всегда продаст с выгодой. А как у тебя? Расплатились бюргеры?

Джегед бросил на кровать звякнувший мешочек.

— Они тоже толкуют о войне, расспрашивали, что слышно в Уртахе. Я в основном из-за этого задержался. А заплатили беспрекословно. Потом я заходил в трапезную за авансом, думал, ты будешь там… А ты сделал заказ и ушел. Не хочешь нынче утешать вдовушку в красном?

— Устал я сегодня, — виновато объяснил Годвин. — Все-таки целый день то в дороге, то в сражении…

Джегед слегка улыбнулся. Драка с разбойниками не продлилась и получаса. То, чем Годвин занимался с кухарками, вряд ли можно счесть сражением. Но смеяться над приятелем колдун не стал.

— В зале тоже — только и разговоров, что о войне. Что им здесь, на окраине, император с войной и нашествием? Айдонах совсем рядом, мир все еще не подписан — вроде бы, должно с ним забот хватать, не говоря уж о своих разбойниках вроде этого Тремлака. Скажи, Годвин, тебя заботит война с империей?

Воин сел в кровати и пожал плечами.

— Так войны-то пока нет.

— Вот и я говорю…

В дверь постучали. Джегед отворил — доставили ужин. Когда прислуга удалилась, приятели подсели к столу. Колдун снова заговорил:

— Что им до королевских забот? Вот меня ничуть не занимают распри сильных мира сего.

— Солдатам короля мало платят, — заметил Годвин с набитым ртом. — И риск несоизмеримый! Я полгода прослужил в гарнизоне, насмотрелся. До простых лучников никому нет дела, гоняют туда и сюда… А сдохнут — наберут новых. То ли дело с тобой, ты всегда продумываешь заранее, планируешь. Слушай, а я вот хотел спросить: этот маг, который в замке, он сильный? Ну, был?

— Я так и не успел оценить. Судя по первому удару — слабак. Здесь, на окраине королевства, сильные маги не живут, слишком далеко от столицы.

— Ты хочешь сказать, что чародеи с талантом предпочитают делать карьеру в Уртахе? При дворе?

— И это тоже… Видишь ли, Годвин, наша сила — она же от Павшего. Он наделил нас могуществом. А гробница Павшего — в Уртахе. Чем дальше от столицы, тем меньше возможности мага. Человеку с талантом здесь… как бы тебе объяснить… ну, тяжело, будто дышишь с трудом, не выходит всей грудью вздохнуть. И тянет в Уртаху, к гробнице, и тянет… Чем больше твоя чувствительность к магии, тем сильней тянет.

— Священники учат, что он сошел с небес… отметил нашу землю, так сказать, — воин уплетал снедь и говорил торопливо, урывками, между глотков. — Поэтому нам все и завидуют! И император тоже!

Джегед и ел и говорил медленно и задумчиво, с расстановкой.

— Не знаю, сошел с небес к нам нарочно, или же свалился, как учат имперские попы — однако от него исходит нечто, что позволяет нам творить магию.

— Нечто?

— Мы называем это эманациями. Эманации Павшего, слышал такое слово? В Уртахе, над его телом, эманации сильны. Чем дальше от гробницы, тем они убывают, рассеиваются. Это как запах — рядом с покойником воняет крепко, а отойдешь, так и не чувствуешь. Здешним магам не хватает божественной силы, поэтому они не могут навостриться как следует. Тут уж есть талант или нет, а ничего не поделать. Вот я зачаровываю доспехи и амулеты всякий раз, как бываю в Уртахе, обновляю наложенные на них заклинания.

— Ну да, я помню, ты ходишь в мавзолей Павшего всякий раз, как мы бываем в столице. А здешние?

— Они сидят по своим башням и берлогам, в Уртаху не ездят. Видел, каков, к примеру, этот Греспен? Небось, и носа из башни не показывает. У себя-то он скопил по крохе, накрутил заклинания на каждый камень. А так, выйди он из башни — и слабак. Тем более — разбойник, у которого даже башни нет! Здесь север, граница, от мавзолея Павшего далеко… Эх, ты не чувствуешь, как слабы здесь эманации.

— Угу…

— Ты помнишь карту королевства? Земля Павшего круглая! Круглая — потому что границы нашей силы находятся на равном удалении от Уртахи, от мавзолея. Эманации из гробницы распространяются равномерно…

— Круглая, да. Только снизу, на юге, как срезали.

— Линия побережья сформировалась задолго до нисхождения, — кивнул Джегед. — Поэтому море как бы отняло кусок, где эманации значительны. Только полуостров Хоррох торчит как палец.

— М-да… Полуостров Хоррох торчит. Только мне он не пальцем казался, а мужским достоинством.

— У тебя одно на уме.

— Ну, почему же… — Годвин утолил голод, рыгнул и облокотился на спинку стула. Теперь он ел медленней. — Просто хочу тебя немного отвлечь. По-моему, ты какой-то грустный.

— Да все эти разговоры о войне…

— Нет, о войне повсюду говорят, на каждом постоялом дворе. Я везде это слышу, куда ни приедем! Слушай, а может, заклинание этого разбойника какое-то хитрое было? Может, оно с опозданием действует? Ты в порядке, а? Не ешь совсем… и бледный.

— Да ем я, ем…

Джегед улыбнулся, его тронула забота приятеля. Чтобы показать, что он здоров и не потерял аппетита, колдун схватил с блюда кусок побольше, но до рта донести не успел. Выронив еду, маг вскочил со стула, лицо исказила гримаса, он захрипел, прижал руки к животу и согнулся, потом резко выпрямился… упал на пол.

Годвин вскочил с кинжалом в руках, и завертел головой — сперва он решил, что Джегеда поразили неким оружием, потом воин сообразил, что дверь и ставни плотно закрыты, он бросился к магу — тот с рычанием корчился на полу лицом вниз, локти ходили из стороны в сторону, будто Джегед душил кого-то невидимого. Между стиснутых челюстей чародея рвалось глухое рычание.

* * *

Годвин дернулся к выходу, потом остановился. Кого звать? Кто может помочь чародею?.. Шагнул к приятелю и склонился над ним. Джегед стал дергаться тише, и рычание снова перешло в хрип.

— Джегед… — неуверенно позвал воин. — Что с тобой?

Колдун, не разнимая стиснутых рук, поднялся на колени. Согнутая дугой спина мелко дрожала. Спутанные пряди волос скрывали лицо.

— Все… — выдохнул маг. — Все кончено.

Джегед с усилием развел локти, выпрямил спину и взмахнул правой рукой — небольшой предмет брякнул в стену и с перестуком покатился по доскам пола. Годвин оглянулся — перстень. Потом воин перевел взгляд на приятеля — тот тяжело поднялся и рукавом утер обильно выступившую испарину. Джегед был бледен, и ладонь дрожала.

— Мой брат умер, — объяснил маг.

— А-а-а… — протянул Годвин, как будто получил объяснение, хотя на самом деле по-прежнему ничего не понимал.

Джегед упал на стул, приятель тут же сунул колдуну свой кубок. Тот разом сглотнул, тяжело выдохнул и пробормотал:

— Перстень. Я все чувствую. Это отец придумал. Мы с Каспером постоянно ссорились. Он старше на четыре года… был. Но я всегда его обижал, я многократно талантливей его, и развивался быстрее. Каспер…

Годвин быстро налил вина в опустевший кубок, Джегед снова осушил одним глотком.

— Он был тихий, добрый. Слишком тихий. И способности имел невеликие. А я постоянно лез к Касперу, задирал. Сам не знаю, зачем я его обижал?

Годвин снова налил. Он никак не мог сообразить, что происходит, но чувствовал: другу нужно выговориться.

— Может, из-за того, что наследство должно было достаться ему, старшему? Он получил башню Скарлока, хотя способностями уступал мне. Наверное, из-за этого я завидовал брату? Хотя вряд ли, это началось намного раньше, чем мне пришло в голову насчет наследства. Да Каспер поделился бы, позволил мне жить в башне с ним…

Джегед сделал несколько глотков, рука его уже не дрожала, напряжение отпускало мага.

— Вот отец и придумал, надел нам с Каспером такие кольца, чтобы каждый чувствовал боль другого. Чтоб не было охоты каверзы устраивать друг дружке. В основном это ко мне, конечно, относилось. Каспер никогда не начинал…

Годвин покачал головой — он никак не мог представить Джегеда, такого серьезного и сосредоточенного, молодым хулиганом, который подстраивает пакости старшему брату.

— Так, говоришь, брат хорошо к тебе относился?

— Да, он звал остаться. Я сам ушел. По глупости, мальчишкой был, дураком… Ну а потом как-то неловко было напрашиваться. Я привык странствовать, научился жить на дороге.

— Хорошо научился, — подтвердил Годвин. И снова подлил магу вина.

— А теперь он умер, — буркнул Джегед. — Каспер умер!

— Его убили?

— Конечно. Ему было больно, он сопротивлялся изо всех сил… и, клянусь Павшим, кто-то ответит мне…

Джегед уставился на кубок в собственной руке, как будто только что его заметил. Поставил на стол. Снова взял. И залпом выпил.

— Годвин, я отправляюсь в башню Скарлока! Немедленно!

— Нет, не так. Не ты, а мы, и завтра, потому что ворота уже заперты. Джегед, спокойней. Мы найдем убийцу, только будь спокойной! У тебя все выходит лучше, когда ты хладнокровен.

Джегед опустил голову.

— Ты прав, Годвин. И благодарю, мне в самом деле может потребоваться твоя помощь.

— Ты успокоился? Отлично.

— Я успокоюсь, когда выпущу кишки убийце брата. Завтра, если ты не передумаешь, мы отправляемся на юг, к Скарлоку.

— А что с наследством?

— У Каспера семья, мне ничего не нужно. По закону я могу претендовать на какую-то долю, но мне не нужно. Я крепко стою на ногах, пусть все остается вдове и сиротам.

— Много у тебя племянников?

— Двое, мальчик и девочка, младшая. Им сейчас трудно придется, без отца.

Годвин подумал, что «мальчик», наверное, взрослый парень, немногим младше его самого — но смолчал. Для дяди племянники всегда останутся детишками, которые жались к маминой юбке, когда незнакомый родственник появлялся в башне Скарлока… Появлялся ненадолго — и тут же снова пропадал.

* * *

Хозяин «Полной луны» был удивлен, когда услыхал, что постояльцы съезжают. Толстяк даже расстроился — он рассчитывал, что приятели останутся подольше, а к нему будут приходить горожане, которым охота поглядеть на великих героев. В захолустном городке не так уж часто случаются этакие события! Разбойник Тремлак давно досаждал округе, а тут великие воины, победившие его! Конечно, по вечерам в распивочной будет не протолкнуться, и все станут заказывать пиво… но — не судьба, значит.

Приятели оседлали коней, поклажу навьючили на костлявого жеребца из разбойничьей конюшни и тронулись в путь.

Утро выдалось славное — туча, наколдованная Греспеном, рассеялась, в чистом, будто отмытом, небе светилось майское солнышко… Годвин подумал, что уж Греспен-то наверняка обрадуется, когда услышит, что приезжий маг съехал… При этом воин покосился на спутника. Джегед был мрачен. Накануне Годвин заставил его выпить оставшееся вино — иначе приятель не заснул бы. Теперь к тоске по брату добавилось похмелье, и колдун чувствовал себя совсем худо.

За воротами Джегед нахлобучил страшный шлем — теперь было незаметно, как скверно он выглядит. Но Годвин чувствовал: другу сейчас очень плохо. Лига за лигой — леса и болота по обе стороны дороги, изредка — дымки вдали, там хутора и деревни. Тоскливый пейзаж слишком уж хорошо соответствовал мрачному настроению Джегеда.

— Расскажи мне о магии и Павшем, — попросил наконец воин.

— Зачем тебе?

— Любопытно. Да и тебе самому нужно отвлечься. Я ж чувствую — ты сейчас только и делаешь, что крутишь в голове так и этак вопросы: кто убил? Как убил? Верно?

— Верно…

— Ну вот. Бессмысленное занятие, только душу себе растравишь попусту. Приедем в башню, осмотримся, расспросим твою родню. Тогда и…

— Если будет, кого расспрашивать. Ты не представляешь себе, Годвин, что это такое — взять мага в его башне. Каждый камень, каждая оконная решетка зачарованы поколениями предков хозяина. Колдун в родовой башне — словно воин в доспехах. Да любая половица защищала Каспера, как тебя — твоя кольчуга.

— Да уж…

— Не знаю, что я застану в башне Скарлока. Живы ли Атильда и дети? Да стоит ли башня по-прежнему? Скарлок не так уж далеко от Уртахи, там эманации Павшего куда сильней, чем здесь, любое заклинание там насыщено неизмеримо большей силой! Поединок сильных магов может опустошить, обратить в пепелище землю на лиги вокруг.

— Но твой брат был не слишком силен, ведь так? — Годвин решил, что лучше поддерживать беседу, чтобы не оставлять друга наедине с черными мыслями.

— Но он находился в своей башне.

— Ты уверен?

— Э… Вообще-то, нет. Сам не знаю, с чего я так решил… А, вот с чего! Каспер долго сопротивлялся, его не одолели мгновенно. Вряд ли он мог так отбиваться вне башни. Павший меня порази! Что же с его семьей? Эдзар не мог остаться в стороне.

— Эдзар?

— Сын Каспера, мой племянник…

— Не терзай себя, это никому не поможет, — осторожно заметил Годвин. — Мы приедем и тогда все узнаем. Сейчас нужно только одно — чтобы ты добрался в башню Скарлока в хорошей форме.

Рогатый шлем качнулся — Джегед, соглашаясь, кивнул. И пустил коня быстрей. Годвин тоже ткнул каблуками в бока своего жеребца. Сзади тихо храпнул тощий конь покойного Тремлака. Жеребец, несмотря на неказистую внешность, оказался послушным и выносливым, отличное приобретение. Годвин решил, что станет звать коня Разбойником.

* * *

Джегед занял место во главе маленького конвоя, Годвин с Разбойником в поводу отстал, разговор прервался. Когда колдун умерил аллюр тяжеловоза, спутник пристроился рядом и, немного погодя, завел беседу. Джегед сперва отвечал коротко и невпопад — видно, опять погрузился в мрачные предположения относительно того, что послужило причиной смерти брата. Годвин не отставал, и маг постепенно увлекся разговором. По сторонам дороги тянулась пустынная местность, потом они въехали в город, пообедали на постоялом дворе, где обычно останавливались, когда водили караваны по этой дороге. Джегед решил, что заночуют они дальше к югу, и приятели снова отправились в путь.

Годвин снова начал расспросы… за эту поездку он услышал о природе магии больше, чем знал прежде. Джегед описывал то коротко и сухо, то, увлекшись, с красочными подробностями, как устроен мавзолей Павшего внутри, как охраняют неподвижное тело, обернутое в черные пелены, да какие ритуалы следует совершить, чтобы миновать ограду святилища…

— Но это все внешнее, — заметил наконец воин, когда они сидели за ужином в деревенской корчме, где остановились наконец на ночевку. — Ну а вот эманации, о которых ты говорил вчера? Что они собой представляют? Ты сравнивал с вонью.

— Это я нарочно взял привычный для тебя пример, — без улыбки промолвил Джегед, — чтобы было легче вообразить. Представь себе, что человек, лишенный обаяния расспрашивает тебя о запахах. Как ты ему объяснишь?

— Ну я бы сравнил со вкусом…

— Так вот, с магией — еще дальше от знакомых каждому чувств. Я могу сказать иначе: как объяснить глухому звук? Он ведь и тебя не слышит! Как ты дашь ему понять, что такое высокий мелодичный напев, и чем он отличается от глухого рычания? Магия разлита в пространстве, и я ощущаю ее присутствие, не задумываясь — как ты дышишь. Я чувствую. Я ощущаю, что на севере, в Марвоке, фон очень слабый… даже здесь эманации гуще и насыщенней. Лишь день пути — а разница велика! А ближе к Уртахе, к гробнице Павшего — еще сильней и явственней.

— Стало быть, вы, колдуны, наделены еще одним чувством, — промямлил Годвин, — а мы по сравнению с вами, словно калеки, поскольку этого чувства лишены. Должно быть, вы презираете нас, простых смертных?

Джегед задумчиво поглядел на приятеля, будто прислушался к собственным ощущениям, и медленно произнес:

— Мы жалеем вас.

Помолчали. Годвин оглянулся — оказывается, на приметную парочку глазели прочие постояльцы. Еще бы, не каждый день в бедной корчме остаются на ночлег этакие путешественники…

— А скажи, Джегед… — начал снова воин.

— Годвин, — бледные губы колдуна раздвинулись в вымученной улыбке, — я ценю твои старания, я понимаю, что ты не желаешь оставлять меня наедине с тоской по брату… но… давай, я лучше просто напьюсь?

Годвин в этот вечер тоже напился. Он всю жизнь считал себя баловнем судьбы. Младший сын небогатого дворянина — так же как и Джегед, не имеющий прав на наследство — он, тем не менее, был обласкан иными дарами фортуны, был ловок, красив, удачлив в игре, отлично владел оружием, неизменно нравился женщинам и умел внушить уважение мужчинам. Впервые Годвин осознал, что чего-то лишен, почувствовал себя неполноценным. Калекой. Как непривычно и как обидно!.. И как несправедливо!

* * *

Путешествие продлилось пять дней. Друзья не задерживались нигде, то пускали коней рысью, то переходили на шаг… Закончились северные пустоши, теперь дорога проходила по густонаселенным центральным областям королевства. Тракт здесь был куда оживленней, иногда приходилось останавливаться — вместе с вереницами путников и повозок ждать перед мостами и перекрестками.

Справа и слева тянулись поля, если приходилось пересекать реки — то по добротным каменным мостам. На каждом — сборщик мостовой подати. Считалось, что гроши, которые сыплются в кружки, идут на ремонт мостов. Лоснящиеся лица сборщиков заставляли усомниться в этом… но мосты содержались в порядке.

Ночевали друзья теперь не в убогих корчмах, а на городских постоялых дворах — и всякий раз неизменно напивались. Еще регулярно добавляли в кабаках и тавернах по пути… Так что к башне Скарлока они прибыли изрядно утомленные не столько дорожными трудностями, сколько похмельем.

Башней Скарлока называлось это место, но от убогих жилищ северных колдунов, вроде каланчи бедняги Греспена, оно отличалось, как рыцарский замок отличается от придорожного камня. Строение, в котором Джегед появился на свет, возносилось к небесам и, казалось, царапает облака, рвет их в клочья. Огромная рукотворная скала в тридцать этажей, сооруженная без применения магии еще до того, как Павший спустился с небес. Древняя, как само королевство, башня. Основание ее занимало столько места, сколько требуется для большой деревни, но стены сходились к вершине — плавно, без уступов, едва заметно для глаз, если глядеть на башню Скарлока издали. Если смотреть, стоя у подножия, то вовсе незаметно. Верхний этаж представлял собой небольшую площадку под прохудившейся кровлей — когда-то здесь несли караул наблюдатели, следили, чтобы не подобрался незамеченным противник. Этот обычай ушел в прошлое, враги давно не подкрадывались к башне Скарлока тайком, а обитатели ее научились следить за округой иными способами. К их слугам были магические зеркала, хрустальные шары и прочие колдовские приспособления. Дары Павшего.

Четыре деревни окружали башню Скарлока, каждую отделяла лига от подножия, сложенного из черного камня. Ровно лига, не больше, не меньше. Крестьянам было запрещено строить жилища ближе к башне. Еще дальше лежал город, который также назывался Скарлок. В городе Джегед с Годвином напились в последний раз.

В деревнях и городе жили люди, считающие обитателей башни своими господами. Так повелось испокон веков, и ни явление Павшего, ни недавние смуты — ничто не в силах было изменить этот порядок. Когда господа из башни Скарлока обрели магические способности, древний уклад стал только крепче.

В городе — том, который также назывался Скарлок — Джегед с Годвином оставались часа три. Сидели в трактире. Пили немного. Годвин догадывался, что приятель никак не решится явиться в башню… он не тропил Джегеда. Колдун в самом деле боролся с сомнениями… несколько раз он поймал на себе странный взгляд трактирщика — старик будто старался привлечь к себе внимание клиента, заглядывал в глаза, но боялся заговорить первым. Странный старик. «Вот так и я, — подумал Джегед, — сижу, жду невесть чего… странно, должно быть, выгляжу». Трактирщика маг не помнил. Живя под отчим кровом, юный Джегед нечасто показывался в городишке и, разумеется, не останавливался здесь на ночлег. Да и теперь, изредка наведываясь в родные края, сразу направлялся в башню Скарлока… Наконец колдун решился.

Когда они выехали из городских ворот, тучи, разорванные верхушкой башни, разошлись и открыли солнце. Блики пробежали по черной поверхности — от земли до самых небес.

Годвин поглядел и сказал: «Ого!» Он почувствовал: в такой башне живут иначе, не так, как везде… не так, как привык жить он, Годвин. В такой башне все элегантны и красивы, все изъясняются сентенциями и многозначительными жестами. В такой башне — другое место… и другое время.

Их ждали. Обитатели башни Скарлока заранее знали обо всех, кто приближается к их твердыне. Если, конечно, пришелец не обладает магией, более сильной, чем чары хозяев — как это произошло пять дней назад. Но Джегеда и Годвина ждали.

Окованные медью старинные ворота распахнулись, гости спешились. Молчаливые слуги приняли поводья и проводили Джегеда с Годвином к лестнице. На втором этаже встретили хозяева. Вдова шагнула навстречу Джегеду и протянула костлявые желтые ладони. Маг осторожно обнял женщину, чтобы не придавить закованными в доспехи руками к закованной в доспехи груди. Племянник оказался угрюмым худощавым юношей. Он с трудом стоял, опираясь на костыль, правая рука была заключена в лубки, а голову окутывали бинты, пожелтевшие от пропитавших их магических бальзамов. Последней приветствовала гостей девушка, младшая дочь покойного. Едва взглянув на нее, Годвин приободрился. Стащил шлем, тряхнул кудрями — в общем, привычно повторил то, что всегда проделывал в подобных ситуациях. Юная хозяйка башни Скарлока показалась воину прелестнейшей из всех встречавшихся ему дев. Совсем юная, лет шестнадцати, с тонкими чертами, хрупкой фигуркой и белокурыми волосами. Ни на мать, ни на брата Олла не походила… и уж тем более — не походила на хмурого дядю. Она умела и любила улыбаться. Даже теперь не могла сдержаться.

Уже после — из разговоров — Годвин понял, что в семье принято считать: юный Эдзар больше походит на дядю Джегеда внешностью и колдовским талантом, а малышка Олла удалась в отца — добрым нравом и едва ли не полным отсутствием магического дара… Но это случилось после.

* * *

После того, как Джегед представил спутника: «Годвин, мой друг и компаньон», — гостям предложили расположиться в покоях на четвертом этаже и отдохнуть. По дороге Годвин озирался и с трудом удерживался от удивленных возгласов, никогда ему не доводилось бывать в подобных сооружениях. Собственно говоря, строений, подобных башне Скарлока, в королевстве имелось не так уж много. На каждом камне здесь лежала печать глубокой древности. Хотя Годвин не мог почувствовать магию этого места, но даже его проняла башня Скарлока. Чудовищное сооружение производило тем более сильное впечатление, что многие покои и служебные помещения теперь стояли заброшенными — новые хозяева не нуждались в них, настолько сильно изменился уклад за долгие века… Даже запустение служило знаком благородной древности и своеобразного величия.

Первый этаж занимали хозяйственные помещения — кухни, склады, конюшни, помещения для стражи и арсенал — один из нескольких. В древние времена владетели содержали войско, теперь больше полагались на заклинания и зачарованное оружие.

Второй этаж в старину, до Павшего, занимала казарма. Теперь эти покои были большей частью заброшены, лишь отдельные помещения использовались как жилища прислуги, ну и для хранения всевозможного старого хлама. На третьем этаже располагался пиршественный зал и библиотека. Четвертый и пятый — жилые. Шестой этаж пустовал из соображений безопасности, так как на седьмом находились лаборатории магов, владеющих башней Скарлока. Чтобы обитателям нижних этажей не досаждали неприятные последствия магических экспериментов, шестой и оставался заброшенным. Через него проник убийца, прикончивший Каспера — так полагал Эдзар, и не без оснований. Начиная с восьмого этажа в башне Скарлока не было ничего. Только пыль.

Когда приятели сложили в отведенных им комнатах оружие и доспехи, гостей позвали к столу. Джегед отказался — они недавно поели. Сейчас он хотел увидеть тело брата.

— Он сильно пострадал, — тихо промолвила вдова.

— Я должен это видеть, — заявил Джегед. — Мне следует знать, как выглядит сейчас Каспер. После того, как я отыщу убийцу, он будет выглядеть не лучше.

Атильда с минуту глядела на мага, потом кивнула. Годвин предложил проводить приятеля, но тот отказался.

— Незачем тебе. Лучше осмотри башню, это интересно.

— Я боюсь заблудиться, — признался Годвин. И поглядел на Оллу.

Девушка тут же покраснела и вызвалась показать дядиному другу интересные уголки башни Скарлока. Здесь есть коллекция старинного оружия, а в библиотеке — хроники, описывающие нисхождение. Их писали современики катаклизма, и там есть картинки…

Годвин шагнул вслед за девушкой, но Джегед поймал приятеля за рукав, притянул к себе и шепнул на ухо:

— Друг мой, если ты позволишь себе хоть что-то… что-то легкомысленное, клянусь Павшим, пожалеешь. Она — ребенок и никогда не удалялась от подножия башни больше чем на пять лиг. Она не знает мира и не видела мужчин, подобных тебе.

Годвин сделал постное лицо. Годвин приложил руку к груди. Годвин собирался что-то сказать… Джегед отпустил его рукав и кивнул. Потом они с Атильдой отправились на третий этаж, где в ожидании похорон лежало тело покойного. От тления труп хранила магия.

— Мы ждали тебя, — сказал вдова, когда они шли темным коридором, — не хоронили. Хотели, чтобы ты присутствовал на церемонии. Раз ты прибыл, Каспер упокоится завтра. Я велю привести священника из города.

— Я почувствовал, кольцо дало мне знать, — пояснил Джегед, — и сразу сюда.

— Да, кольцо… Каспер иногда говорил, что ты ранен или что-то в таком роде. Я помню. Мы жили спокойно, мирно, поэтому всякий раз, как с тобой приключалась беда, Каспер очень сожалел… Как раз в то утро, когда он… когда его…

Вдова всхлипнула, и магический огонек, порхавший над ее правым плечом, мигнул.

— Да, у меня интересная жизнь, — вздохнул Джегед, — частенько случаются приключения. В то утро мы с Годвином взяли приступом замок некоего Тремлака.

— Вот здесь, — Атильда положила сухую ладонь на дверь и произнесла заклинание. Щелкнул замок. — Идем.

Осматривая изуродованное тело брата, Джегед молчал.

— За это ответят, — вот и все, что он сказал.

Они с Атильдой понимали друг друга без слов. Каспер был слабым магом, а убийца — очень силен, либо владел могущественными амулетами, так как иначе не сумел бы проникнуть в башню Скарлока. Столь изощренному чародею не было нужды калечить беднягу Каспера, он мог убить гораздо легче. Но убил именно так. Джегед старательно осмотрел все повреждения, разрезы и ожоги на теле брата. Это потребуется для будущей работы. Когда убийца будет найден.

* * *

Пока Джегед осматривал тело, Атильда стояла у двери, опустив голову. Тонкие пальцы перебирали складки платья, и вдову словно увлекало это занятие, она так и не подняла глаз. Наконец Джегед счел, что выяснил все, что мог. Работа была окончена, и колдун мог дать волю чувствам. Он склонился над братом и прикоснулся губами к бледному восковому лбу. Замер. Вдова ждала. Джегед медленно выпрямился… поглядел на Атильду: «Идем?..»

Возвратились в гостиную. Племянник, мрачно нахохлившись, сидел в углу, поглаживая костыль. Под пальцами проскакивали длинные прозрачные искорки, Эдзар волновался. Молчаливые слуги накрывали стол. Они действовали ловко и быстро. В башне Скарлока действовал древний обычай: прислуга редко поднимается выше второго этажа и всегда стремится поскорей выполнить работу и удалиться. Джегед проводил Атильду к столу, подсел к племяннику, тот принялся неторопливо рассказывать то немногое, что помнил…

Олла с Годвином явились намного позже. Когда все вновь собрались в зале за столом, Джегед обратил внимание: племянница опускает глаза… а Годвин выглядит смущенным. Ужин продлился недолго, вслух почти ничего не было сказано, сотрапезники обменивались взглядами и молчали. Потом гости отправились отдыхать.

Оставшись с приятелем наедине, Джегед напомнил:

— Годвин, друг мой, я предупреждал.

Воин, опускаясь на непривычно высокую старинную кровать, тяжело вздохнул.

— Джегед, увези меня. Увези скорей! Куда угодно, только скорей!

— Ты не можешь держать себя в руках?

— Себя-то могу… хотя Олла — самая чудесная девушка на свете! — последнюю фразу Годвин выпалил с немалым жаром. Потом сник. — Себя-то я сдержу, но она! Джегед, клянусь, я ничего не…

— Ладно. Постарайся пореже встречаться с Оллой, что ли. И уж, во всяком случае, не наедине. Скоро мы уберемся отсюда.

— Скоро? Ты уже знаешь, кто в ответе за смерть брата?

— Нет, но узнаю. Атильда дала мне вот это. — Джегед показал клочок плотной ткани черного цвета. — Этот обрывок остался в кулаке Каспера.

— Одежда? Он дрался с убийцей?

— Это странно… Нет, драки не было, не могло быть, пришелец, конечно, одолел беднягу Каспера сразу — очень легко. Возможно, пока он спускал Эдзара с лестницы, брат успел напасть сзади? Но племянник твердит странные вещи…

— Расскажи мне, как все случилось.

— Мы толком не знаем. Шестой этаж пустует, туда и проник убийца. На седьмом этаже лаборатория, всевозможные магические приспособления. Там бывает шумно… ну, или запах противный — словом, подле лаборатории иногда неприятно находиться, поэтому шестой этаж всегда пустует.

— Значит, через шестой этаж? Кто это определил?

— Эдзар. Но у меня есть более надежное свидетельство. Окно в комнате на шестом этаже вынесли внутрь. Вбили, вплавили… даже на противоположной стене брызги.

— Здесь очень узкие окна.

— Да, поэтому пришелец расширил вход. Странно, как легко он преодолел охранные чары. Странно, что его не засекли наблюдательные амулеты. Странно, что он незамеченным взошел на шестой этаж. Клянусь Павшим, это очень странно.

— Стены наклонные, — заметил Годвин, — я бы, пожалуй, сумел подняться.

— Да, наверное — если бы преодолел чары башни Скарлока. А сколько времени тебе потребуется? И какие инструменты?

— М-да… еще не помешали бы помощники. Одному довольно сложно.

— Эдзар видел только одного. Дело было вот как: когда убийца выбил окно, Каспер решил, будто что-то сломалось в лаборатории, там много разного, что могло бы…

— Понятно. Он пошел наверх.

— Эдзар бросился на крик, он тоже решил, что какое-то из заклинаний вышло из-под контроля, и отец не справляется. Парень уже теперь превосходил Каспера силой, у него отличные задатки. Атильда говорит, Эдзар не раз помогал в работе. Мой брат не обладал большим могуществом.

— Ты рассказывал.

— Эдзар бросился на помощь, увидел только силуэт убийцы, его вытянутую руку. Очнулся парень уже на следующий день.

— Как выглядел чужак, он, конечно, не разглядел?

— Говорит, огромный, мощный — самый большой человек, какой встречался Эдзару. Одет в черное. И ручищи здоровенные.

— Это ничего не значит.

— Именно так. Я тоже одеваюсь в черное и стараюсь выглядеть больше, чем на самом деле… хотя, если бы пришлось карабкаться по крутизне, я, пожалуй, выбрал бы более удобный наряд. Еще Эдзар считает, что убийц было несколько.

— Вот как?

— Парень утверждает, что слышал голоса. Несколько человек дрались, обменивались магическими ударами. Эдзар считает, что и Каспера слышал.

— Может, их в самом деле было много?

— Возможно, — Джегед задумался, — ты тоже сказал, что для подъема по стене лучше иметь помощников. Но бедняге Эдзару сильно досталось, он несколько раз ударился головой… может ошибаться. Вот что, завтра церемония похорон, потом мы посетим город… нет, завтра с утра я наведаюсь в Скарлок и разузнаю на постоялом дворе, кто снимал комнаты неделю назад. Убийцам ведь нужно время, чтобы подготовиться, осмотреться? Значит, они жили здесь некоторое время.

— А разве с хозяином постоялого двора еще не беседовали?

— Некому было. Эдзар нуждался в уходе, Атильда сидела с ним. Больше здесь некому искать следы заезжих чародеев. Кстати, чужак откуда-то знал о том, что проникнуть в башню Скарлока следует через шестой этаж.

* * *

На рассвете Джегед растолкал приятеля и велел собираться. Они едут в город. Годвин поворчал, но послушно спустился следом за магом на первый этаж. Джегед отыскал старшего слугу и приказал оседлать лошадей.

— Где сейчас останавливаются приезжие в Скарлоке? — поинтересовался колдун.

Оказалось, немногочисленные путники снимают жилье в том самом трактире, где друзья сидели накануне. Это не постоялый двор, но несколько комнатенок там сдают в наем поденно. Впрочем, больше и не требуется. У местных купцов свои подворья, склады и лавки, а пришлые появляются очень редко.

Друзья отправились в город. Годвин не оглядывался, но его преследовало странное ощущение, будто башня Скарлока тянется за ним, склоняется, заслоняет небо, глядит не в спину, а сверху. Неудивительно, что приезжие избегают останавливаться здесь на ночлег. Местные — кто родился под сенью башни, среди окутывающих ее чар — те привыкли, им нипочем. Странное чувство оставило воина только в городе, когда он оказался окружен стенами домов. Улочки Скарлока были узкими, верхние этажи выдавались вперед, тянулись к середине улицы, едва не касались торчащими из фронтонов балками, которые были оснащены блоком с веревкой. Обычное дело в здешних краях — так выглядят все старые города королевства.

В трактире все было по-прежнему, как вчера. В этот раз Джегед не стал занимать стол, отправился к хозяину. Заведение только-только открылось, в зале не было ни души. Старик хозяин выбрался из-за стойки и, кряхтя, поклонился:

— Доброго утра, господин.

— Помнишь меня? — осведомился колдун.

— Как не помнить, господин мой. А я все думал, кто же явится из башни с расспросами… Но никто не приходил, вас, значит, дожидались.

— Хорошо, теперь я здесь. Ты, стало быть, догадывался, что будут расспросы? Ну так говори! Кто жил здесь неделю назад? Кто задержался надолго? Кто расспрашивал о башне? Вынюхивал, высматривал, готовил нападение?

Старик вздохнул.

— Останавливался молодой господин. Юный, совсем мальчик.

— Как держался, во что был одет?

— Одет по-заграничному. Говорили мне, в империи такое платье носят. Но с империей будет война, что такому юному господину из-за моря делать здесь? Каждое утро уходил, возвращался к обеду, потом тихо сидел в своей комнате.

— Здесь он с кем-то встречался?

— Не видел. Может, кто из других постояльцев с ним наверху разговаривал… но я ни разу не приметил.

Друзья переглянулись. Скромный мальчик в заморской одежде не подходил на роль могущественного чародея, легко одолевшего господ башни Скарлока.

— Кто жил еще у тебя?

— Никто не задерживался надолго. Обычные люди. В основном, паломники, направляющиеся к Уртахе поклониться Павшему, из местных.

— Я хочу осмотреть комнату этого юноши. Там убирали?

— Прошу прощения, мой господин, прошла неделя, — старик выглядел искренне расстроенным. — Здесь, в городе, о смерти старшего господина стало известно лишь на следующий день. А юноша иностранец съехал накануне вечером.

Конечно, нападавшие произвели немалый шум, когда ломали стену и сражались с местными чародеями — но в городе привыкли не обращать внимание на странные происшествия в башне. Мало ли, чем занимаются маги в своих лабораториях!

— И тебя не удивило, что гость съезжает на ночь глядя? — бросил через плечо Джегед, направляясь к лестнице. Следом шел старик хозяин, замыкал шествие Годвин.

— Удивило, мой господин, — снова вздохнул старик. — Но в этом мальчике все было странно, и одежда, и поведение. Всегда молчал, а если говорил, то слова произносил странно. Правильно, но как-то странно. И непонятно, чем занимался в Скарлоке. Не купец, не паломник, никому не знаком.

Заскрипели рассохшиеся ступени.

— Говорил с акцентом? В самом деле, иностранец? — подал голос Годвин.

Старик не ответил. На втором этаже он прошел вперед, позвенел массивными ключами и отпер дверь. Петли тоже оказались скрипучими — как и ступени на лестнице.

Джегед поморщился, так что хозяин виновато пояснил:

— Прошу прощения, мой господин, когда все скрипит, легче уследить за постояльцами. В нашем деле иногда требуется. Пожалуйте!

Комната, как комната… Кровать, сундук в углу, крышка открывается также со скрипом, Годвин тут же проверил. Стул и колченогий стол. Джегед двинулся по комнате — сперва вдоль стен, раскинув руки. Растопыренные пальцы мага почти касались облупленной краски. Потом круги сузились, Джегед по спирали шел к центру, задерживаясь у кровати… сундука… стола…

Тщательно оглядев столешницу, маг поманил хозяина:

— Посмотри, давно это здесь?

На потемневшей лоснящейся поверхности отчетливо выделялись четыре свежих дыры — будто от кинжалов.

— Совсем свежие, — опережая старика, бросил Годвин. — Ты и сам видишь. Недавно здесь что-то прикалывали?

Джегед долго оглядывал и ощупывал столешницу… ничего не сказал. Закончил тем, что измерил, прикладывая ладонь, расстояние между следами.

* * *

Двери трактира выходили на городскую площадь, напротив находился храм Павшего. Собственно, все средоточия общественной жизни Скарлока располагались здесь, в центре города. И, хотя обычно трактир пользовался куда большей популярностью, у дверей храма нынче было более людно. Прислуга местного священника грузила церковную утварь и все, что требовалось для обряда погребения, на спины понурых осликов, принадлежащих жрецу. Церемония, разумеется, должна пройти в башне, там же, в подземном склепе упокоится нынче очередной представитель династии правителей края…

Джегед взгромоздился в седло и с высоты бросил взгляд через площадь.

— Священник скоро двинется в путь, — объяснил маг, — до церемонии остается немного времени, а я хочу успеть осмотреть подножие башни. Поспешим!

На узких улочках Скарлока спешка была невозможна, но за воротами Джегед пустил огромного коня галопом. Годвин немного отстал, но на полпути поравнялся с приятелем.

— Осмотр уже проводился?! — выкрикнул воин на скаку.

Джегед махнул рукой — мол, поговорим на месте. У подножия башни приятели спешились. Годвин старался не глядеть вверх. Под стеной в полной мере возвратилось неприятное ощущение, будто башня склоняется к наблюдателю, нависает над головой и заслоняет небо. Основание, сложенное из громадных базальтовых блоков, уходило вправо и влево на десятки шагов, вокруг была пустошь, поросшая бурьяном и колючим кустарником. Годвин сообразил — никто здесь ничего не осматривал, чтобы в поисках следов прочесать обширный пустырь, потребуется несколько дней и десятки опытных людей.

— Окно, в которое проник убийца, над нами, — заговорил Джегед, — Атильда и слуги прошли вдоль стены. Она искала следы магии, остальные просто глазели по сторонам, не осталось ли чего.

— Ну и как? — безнадежно спросил Годвин. Ответ был ясен заранее.

— Магический фон башни Скарлока глушит следы чужого присутствия, — продолжил маг. — Миновала неделя, и если Атильда не обнаружила сразу, то я теперь не найду и подавно. Надежды — на твой острый глаз. Мы осмотрим заросли подальше от стены. Если пришелец, скажем, уронил что-то из инструментов, карабкаясь по стене…

Друзья обменялись кивками и разошлись в стороны. Плана у них не было, Годвин с Джегедом сами не знали, что ищут. Разве что Павший пошлет знамение…

Джегед бродил, раздвигая ветви низкорослого кустарника сапогами и подобранной кривой палкой. Все то же — бурые прошлогодние листья, гнилые кости, какие-то истлевшие лохмотья. За века из окон башни сюда упало столько мусора… Годвин окликнул — голос воина звучал скорей удивленно, чем радостно. Маг отшвырнул палку и двинулся к другу. Тот показал сверок, застрявший среди колючек. Находка выглядела свеженькой — среди серого пустыря. Цилиндрический предмет в пол-локтя длиной, обмотанный черной тканью.

— Магия? — осведомился Годвин. — Я не решился взять.

Джегед присел и провел ладонями над находкой.

— Нет, чисто.

Колдун осторожно поднял трофей — от свертка шла тоненькая тесьма, протертая, распавшаяся на ветхие волокна. Будто бы изношенная ткань разорвалась во время подъема, и убийца не заметил потери. Джегед нашел маленькую застежку, раскрыл и вытащил из черного футляра свернутый трубкой пергамент.

— Карта?

— Да, и довольно аккуратно выполненная. Все королевство… смотри-ка, башня Скарлока помечена красным.

— Печать с орлом… Карта имперская?.. А это что? Тоже красным пометили…

— Серая Чайка. Замок старого Сигварда. Странно.

— Что именно?

— Убийца словно нарочно оставил нам приглашение в Серую Чайку.

Пергамент по углам быт пробит — как будто кинжалом. Джегед не стал прикладывать ладонь, он и без проверки не сомневался, что к столу в трактире был пришпилен именно этот пергамент.

— А вон смотри — священник на дороге.

— Да, — Джегед опустил руки, и пергамент свернулся в трубку. — Поспешим. К церемонии следует переодеться.

* * *

К церемонии погребения господа Скарлока облачились в черное. Впрочем, здесь, в этих стенах, траур не выглядел необычно — живущие в черной башне предпочитали черные наряды. Годвину подобрали камзол и брюки покойного — одежда оказалась узка в плечах и широка в бедрах. Пришлось надевать, ибо собственные наряды воина были куда более легкомысленной расцветки.

Слуги осторожно и медленно доставили гроб с телом по винтовым лестницам в подземелье. Позади следовали члены семьи, Эдзара несли на руках. Юноша уверял, что сумеет спуститься самостоятельно при помощи магических заклинаний, Джегед отговорил — незачем нарушать спокойствие древнего подземелья непрерывным бормотанием. Священник и Годвин следовали в хвосте процессии. Воин, чтобы не чувствовать себя лишним, вызвался помочь жрецу нести необходимые для церемонии принадлежности.

Сегодня нижние ярусы гигантского строения, обычно утопающие во мраке, были ярко освещены. Участники проследовали в фамильную гробницу — неимоверно длинную галерею со сводчатыми потолками. Между контрфорсов справа и слева в огромных саркофагах покоились предки Джегеда. Саркофаги были высечены из того же черного базальта, что послужил строительным материалом создателям башни. Годвин сперва решил сосчитать предков Джегеда, но сбился, не дойдя до сотни — ниши с саркофагами были похожи одна на другую.

Факелы и магические светильники горели над гладкими каменными гранями, тени ползали под ногами участников шествия и поворачивались, когда люди проходили между очередной парой каменных ребер. Годвину показалось, что он следует вдоль пищевода огромной каменной змеи. Саркофаги, контрфорсы, светильники — все повторялось снова и снова, свежие захоронения ничуть не отличались от древнейших. Даже с приходом Павшего ничего не изменилось. Владельцы башни Скарлока обнаружили в себе магические способности, их власть над окрестными землями стала лишь сильней. Старый обычай оказался подкреплен новой силой. Здесь, в юдоли вечного покоя, правили традиция и обычай, а время не имело никакой власти…

Наконец процессия достигла раскрытого саркофага, Эдзара поставили на ноги, Джегед возвратил племяннику костыль. Все обернулись к носилкам с телом. Слуги отступили, оставив позади родичей покойного одного лишь священника. Тот принялся устанавливать переносной алтарь, двигался служитель Павшего быстро, но старательно воздерживался от неуместной суеты. Развернул книгу и стал нараспев читать. Родичи поочередно подходили к телу, склонялись над ним… Первой — вдова, затем дети, последним — Джегед. Члены семьи безмолвствовали, каждый мысленно обращался к духу Каспера… винились, клялись, обещали помнить.

Потом священник дочитал, приблизился к скорбящим с чашей и кинжалом. Все, не исключая Оллу, исполнили обычай — каждый провел отточенным лезвием по запястью… тяжелые струйки скатились в сосуд, вырезанный из черного камня. Вдова раздала родичам полоски ткани, пропитанной бальзамами, обмотать раны.

— Кровь — Павшему, клятвы — духу покойного! — громко и внятно произнес жрец.

Джегед поднял руки ладонями вверх, чаша взмыла к своду — во мрак. Олла обняла брата, он уронил костыль и тяжело навалился на хрупкую девушку, калеке требовались обе руки для церемонии. Затем Атильда с Эдзаром повторили жест Джегеда… повинуясь движениям их ладоней, труп воспарил над носилками и медленно поплыл к базальтовой громаде… завис над раскрытым каменным зевом и плавно опустился. Чаша с кровью родичей спланировала из темноты и опрокинулась над саркофагом.

Вдова устало уронила руки, Олла подала Эдзару костыль, все трое тяжело дышали. Джегед объявил: «Кровь пролилась!» — и заставил крышку, приготовленную в нише, закрыть саркофаг. Понятно, что перенести тяжеленную каменную плиту без подготовки он бы не смог, базальтовый блок был зачарован заранее. Церемония подошла к последней, самой простой и самой скучной, части — священник снова стал нараспев читать священные тексты. Годвин подумал, что убивать куда легче, чем хоронить. Как трудно выстоять этакую скучную службу… Да, быть аристократом, представителем древнего рода — унылое дело. Но эти мысли наемник, разумеется, держал при себе.

По окончании похорон все собрались в пиршественном зале. Сегодня за столом сидели все — даже младшие слуги и их дети, проживающие в башне Скарлока. Речей никто не поизносил, пили много, но без тостов.

Эдзар был мрачен и не ел вовсе. Он уже переговорил с дядей — Джегед отказался взять юношу с собой, когда отправится по следам убийцы.

— Дядя, ты уже решил, куда ехать? — старательно ровным голосом спросил новый правитель башни Скарлока.

— Посмотри, — дядя показал юноше находку, — это ведь не твое? И никому из слуг не принадлежит, верно?

Эдзар кивнул, принял карту и стал изучать.

— Мы не пользуемся имперскими поделками. Где ты ее нашел?

— Годвин нашел. В кустах, под стеной.

— Убийца потерял карту? Это странно.

— Не потерял, а подбросил в надежде, что рано или поздно мы ее отыщем. Но ничего лучше, чем эта находка, у меня нет. Меня заманивают в Серую Чайку? Пусть так. Я поеду туда. Если со мной что-то случится, ты знаешь, где искать след. Начнешь там, где я закончу.

Эдзар снова кивнул.

— Если ты не вернешься, я соберу наших людей и разрушу Серую Чайку, сброшу замок в море, утоплю, развею по ветру. Но лучше, если ты возвратишься и расскажешь… расскажешь, где искать убийцу. Я бы очень хотел поквитаться с ним собственными руками.

Эдзар произнес не «расскажешь, как ты нашел убийцу», а «расскажешь, где искать».

— Не уверен, что у меня будет выбор, когда я встречу виновного в смерти отца. Он слишком силен, чтобы оставлять его в живых надолго… но я постараюсь, чтобы ты принял участие.

Эдзар кивнул в третий раз. Оба понимали, что Джегеду вряд ли удастся исполнить обещанное.