Зарево ночной справедливости

Виктор Некрасов (2024)

Предлагаемый отрывок представляет собой главу из книги «Ставропиги, или Удивительные приключения Святой Елены, которая так и не поняла, что она святая». Ставропиги — потому что в произведении предпринимается попытка объяснить загадку истории: в 325 году крест считался величайшим оскорблением для правоверных христиан, а через год он становится символом христианства. Описываемые события происходят в 270 году нашей эры в городах Наиссе, (теперь это Ниш в Сербии) и в Риме (древнем). Главная героиня тогда работала горничной под псевдонимом Селена в прости-господи гостинице Клисандра Исаврийца. Но в данном фрагменте Елену оттеснила её соперница Фонтея. Этот второстепенный персонаж ценен тем, что предложил свою трактовку справедливого возмездия, а тема возмездия проходит связующей нитью через всё произведение «Ставропиги».

3

На решающую битву со своей злейшей подругой Селена надела свою заветную фиолетовую паллу поверх голубой астрагалеи (ἀστραγάλεια), сорочки свободного кроя. А фибула из слоновой кости, инкрустированной золотом, и поясок с восточным орнаментом были призваны окончательно добить римскую штучку.

А Гесперида шествовала в скромной, но изящной субармале (subarmalis) с замысловатой тарентинской драпировкой. Субармала — это такая туника, которая держится не на бретельках, а на упругости грудей. Несомненно, Гесперида напялила её с вызовом для окружающих.

Они обе сильно удивились, увидев столичную гостью в простом белом платье примитивного скиросского покроя, убивающего формы. И это в то время, когда в латинском языке слово «формоза» стало означать «красивая»! Она улыбалась и держала на руках маленького ребёнка. Это было её единственное украшение.

«Мы в таких халатах подсобку подметаем», разочарованно думали подруги. «Тоже нам, Царица Ночи».

А Фонтея приветственно потрясла ручкой ребёнка и представила его:

— Это Утося! А у вас тут, смотрю, полнолуние в разгаре, — добавила она, кивнув на Селену. Это был намёк на круглолицесть её подруги.

Селена немного напряглась, и Гесперис спросила для разрядки ситуации:

— Почему ты к нам не зашла, Фонтея? Девочки бы обрадовались.

— Не хочу с этим высокогорным козлом встречаться.

— Ты про Клисандра? Зря, он нормальный мужик.

— Он назвал Утосю «браком производства», а, значит, перестал для меня существовать!

Мимо по улице проходили солдаты. Один из них остановился и уставился на Селену с Гесперидой.

— Сквозняк под небесами! — закричал он. — Смотрите — вся астрономия в сборе! И луна, и вечерняя звезда! Девочки, а вы и днём смотритесь тоже, на уровне! Хотя и не ваш это сезон!

— Ну, спасибо за изящный казарменный комплимент, тирон Спикат! — улыбнулась Гесперида. — Давно тебя не было видно.

— Да, давно не виделись, и только это тебя извиняет! Потому, что я уже не тирон, я теперь полноценный солдат. Я даже провожу занятия с новобранцами по отданию чести в строю! А это кто с вами? Новенькая? Ой, как мы глазки опускаем, наверно, мы недавно из деревни. Надеюсь, вы быстро научите её сверкать на небосводе. Смотрите, я приду, проверю!

— Прикиньте, — тихо сказала подругам Гесперис, глядя вслед удаляющимся легионерам. — Мы отдаём честь в постели, а они прямо в строю!

— А у вас тут новые солдаты. С непривычными внешностями, — печально говорила Фонтея. — Я выпала из гнезда, а мир живёт дальше… Я теперь недавно из деревни, по его меркам.

— Да, обломилась тебе ещё одна невинность для потери, — съязвила Селена.

Подруги с интересом рассматривали столичную гостью. После простого платья стали заметны изящная осанка, лучистый взгляд с томной поволокой…

— Фонтея, а ты внешностью стала ещё привлекательнее! — восхищённо промолвила Гесперис. — Пронзительнее, рельефнее, что ли… Нет, пожалуй, там ещё что-то радужно-переливчатое в тебе…

— Узнаю прежнюю Геспериду, — засмеялась Фонтея. — Всё пытаешься запереть порхающую мысль в клетку из слов. Не устала гоняться за ветром?

— Не устала! Сейчас формульну, только вы не обижайтесь!

— Ну, формульни!

— Слушайте! Ты, Фонтея, красивая не надрывно, не изо всех сил, ты красива так, между делом. По привычке! Мы, наверно, тоже не уродины, но мы старательно красивые, а ты красивая нехотя. Теперь понятно, почему ты надела такое простое платье.

— Вот что значит — жить в столице! — приземлила подругу Селена.

— Не вздумайте завидовать, девочки! — грустно отвечала Фонтея. — В провинции есть своя прелесть. Не верите? А вот слушайте — я сейчас перечислю то, о чём тоскую по ночам!..

— Калантусики! — смеялись Гесперис и Селена. — У нас уже так не говорят. Ты, как привет нам из прошлого, Фонтея! Ты омолодила нас на несколько лет! А теперь о главном — пока мы трезвые. Ну-ка, поведай нам, сельским клушам, как тебе удалось раскрутиться в само́м Риме, видавшем всякие разновидности?

— Не хочу об этом говорить. Противно, неприятно и примитивно. Ничего нового — надуть мыльный пузырь и уверять, что это хрустальный шар — скорее и нахрапистее, пока не лопнул. Накраситься и выставляться в боковом освещении. Не засыпать из опасения, что тебя увидят в истинном свете, с приоткрытым ртом. Запыхалась я гнаться за образом… Я начинаю презирать очарованных мною. Знали бы вы, как это изматывает — каждый день, что-то новое придумывать, чтобы не надоесть…

— Ага, боишься всё-таки, надоесть, — с усмешкой отметила Селена. — А мгновение назад: всё противно, хочу уйти! Логика не прослеживается.

— Хочу уйти, — повторила Фонтея с улыбкой. — Уйти, а не быть выброшенной, как использованная салфетка.

— Девочки, остановитесь! — взмолилась Гесперида. — Нас и так никто не любит в этом мире, ни душой, ни сердцем, только сами знаете, чем. Что ж вы ещё и между собой собачитесь! Селена, не надо всех подлавливать! Отдохни от этой дурацкой привычки хоть сейчас! А ты, Фонтея, не улыбайся так мило! Я знаю, что значит эта добрая улыбка! Давайте лучше к делу! В чём, Фонтея, секрет твоего успеха? Анемона говорит, что у вас там полная сексуальная свобода.

— Анемона, — утомлённо улыбнулась Фонтея. — Анемона, конечно, авторитет, только здесь она ошибается. Полная свобода никому не нужна. Полная свобода у червей и клопов, и она не интересна даже им. А мы же люди, нам надо проявлять интеллект. А чтобы его проявлять, нужны ограничения и препятствия. Но и свободы всё-таки хочется. Поэтому такой компромисс: общий мотив тебе задаётся, но в рамках этой темы можешь включать индивидуальное творчество. Сейчас у нас сезон свиней, и все состязаются в импровизациях на эту тему.

Неизвестно, под каким знаком родилась Селена, но что-то скорпионовское в ней явно ощущалось.

— А ты у них, вроде, свиноматка? — спросила она.

Фонтея снова мило улыбнулась и кивнула головой, а потом вырезала мягкую сердцевину душистого огурца и протянула Утосе. Та принялась деловито кушать угощение.

— Смотрите, какие маленькие пальчики! — умилялась Фонтея.

Селена и Гесперис переглянулись.

— Фонтея, мы с трудом отпросились у Клисандра, думали, посидим, выпьем, поболтаем, вспомним минулое… Ты просветишь нас, захолустных провинциалок, о передовых технологиях столичного обольщения. Ну ты что, не могла оставить это у своей тётки? — спросила Селена, кивнув на Утосю.

Фонтея метнула на подругу — бывшую, видимо, теперь — гневный взгляд и поспешно прижала к себе ребёнка.

Конец ознакомительного фрагмента.