Эскизы к золотому ключику

Виктор Кобеев

Ранним утором таксист, ехавший по вызову, на окраине города нашёл труп молодой женщины. Муж погибшей, Анастасии Черновской, на которого падают первые подозрения, – журналист местного телевидения. В городе он хорошо известен своими горячими публикациями, в том числе и о связях криминала и работников правоохранительных структур. Что это? Банальная «бытовуха», о которой говорят соседи? Преступление, связанное с профессиональной деятельностью погибшей, или месть за попытку сказать правду?

© Виктор Кобеев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Весеннее солнце серебрит снежное покрывало. Кажется, будто вокруг рассыпаны миллионы сверкающих алмазов. Накануне вечером было на удивление тепло, однако ночью резко похолодало, выпала изморозь. Деревья стоят, словно на новогодней открытке, укутанные блистающей сахарной ватой. Дышится удивительно легко. Уже нет зимнего обжигающего мороза, но ещё не пришло время весенней слякоти. Лыжня, спустившись по отлогому берегу, делает плавный поворот и исчезает в зарослях черёмухи. Замечательная штука — пластиковые лыжи, скользят куда лучше, чем деревяшки. Оттолкнувшись со всей силы и сгруппировавшись в «яйцо», я качусь добрых полсотни метров по инерции. Толчок, ещё, ещё, цель совсем рядом. За спиной — несколько километров в хорошем темпе. Теперь можно немного передохнуть. Сегодня нет соревнований и не нужно вырывать секунды у соперников. Нет финишного коридора, обозначенного цветными флажками, и самое главное, нет той заветной черты на снегу, возле которой стоит судья с секундомером. Солнце не по-зимнему играет на безоблачном небе. Уже чувствуется, что настоящая весна не за горами. Птицы чирикают на разные голоса, не то, что в декабре, когда самой популярной мелодией был заунывный свист ветра в прибрежных кустах. Да что же они разорались так, эти пташки несчастные? Чего им не хватает!? Я протянул руку, чтобы отодвинуть склонившуюся ветку. Она будто шлагбаум перекрыла лыжню. Луч весеннего солнца ударил в глаза, и мне пришлось на секунду зажмуриться. Странно, но рука упёрлась во что-то твёрдое. Пальцы скользнули по ровной и гладкой поверхности.

Ну да, это журнальный столик, на котором чирикает на все голоса мой сотовый телефон. Вот и покатался, а как всё хорошо было! Кому же это так припёрло — в самую рань, да ещё в субботу? Потянувшись за телефоном, я зацепил чашку с остатками кофе, которая упала на пол, оставив на коврике возле дивана тёмное пятно. Да чтоб тебя…! На дисплее высветись только две буквы — «ДЧ», что в переводе означает — «дежурная часть». Ясно, кому.

— Слушаю, Чугунов.

— Доброе утро, Александр Сергеевич, помощник дежурного Кузовлев беспокоит.

— Николай Петрович, слушаю, что случилось, тревога что ли?

— Нет, час назад обнаружен труп женщины, со следами насильственной смерти. Эксперт говорит, что на ДТП не похоже. Следователь и криминалист уже там. За вами машина заедет минут через пятнадцать. По пути захватите участкового Кожевникова, он будет ждать на трамвайном кольце третьего маршрута.

— Адрес, где нашли?

— По переулку Лесному, в кустах недалеко от болота.

— Хорошо, понял, собираюсь, — я отключил связь.

Вот тебе и доброе утро, хотя всё относительно. В чей-то дом пришла настоящая беда, по сравнению с которой мой ранний подъём — действительно очень доброе утро. В запасе целых четверть часа, чтобы умыться, и выпить чашку кофе. Не много, конечно, но это всё же не боевая тревога, когда через две минуты надо стоять в строю. Можно особенно и не торопиться, и даже не ходить на цыпочках. Сын у моих родителей, жена в больнице, стесняться нечего, лишь бы табуретку на кухне не уронить спросонья, чтобы соседей не разбудить.

Я успел немного прийти в себя, пока наш уазик резво бежал по пустынным улицам летнего города мимо мигающих светофоров. Суббота, людей на улице практически не было, и лишь редкие прохожие попадались навстречу. На конечной остановке трамвая показалась знакомая фигура. Юра Кожевников не торопясь подошёл к нашей машине.

— Общий привет, — он хлопнул дверью, устраиваясь на сидении рядом со мной.

Ещё десять минут, и наша серая «буханка» свернула на обочину, где уже стояла машина дежурной части.

— Ну, теперь, кажется, все в сборе, — следователь закрыл папку с бумагами и кивнул нам. — Осмотритесь немного на месте, через десять минут поговорим, — он отошёл в сторону вместе с экспертом.

Недели две назад здесь был, и кто бы мог подумать. Вроде бы ничего и не поменялось. Тот же самый переулок с остатками асфальта на разбитой дороге, то же болото, за которым почерневший забор лесоторгового склада, домишки, выстроившиеся, вдоль улицы с палисадниками и непременными лавочками возле ворот. Почти деревня, где все знают друг друга не один год. И если до сих пор тихо, то погибшая вряд ли жила здесь. На этом умиротворённом фоне нелепым ярким пятном выделялись наши разномастные полицейские машины, стоявшие на обочине. Водители проезжавших изредка автомобилей, притормаживали и поворачивали головы в нашу сторону. Следователь, видимо закончив разговор с экспертом, жестом попросил нас подойти.

— Ну что же, начнём. Что скажет криминалист? — он посмотрел на эксперта, как только мы с Кожевниковым оказались рядом.

— Предположительно, — начал тот, — жертве был нанесён удар сзади по голове тяжёлым и тупым предметом. Я думаю, это произошло часов шесть назад, может и больше. Точнее о причинах и времени наступления смерти скажет судмедэкспертиза. Документов при ней не обнаружено, сотового телефона тоже. Нет ни сумочки, ни кошелька. Всё было бы похоже на ограбление, но, — криминалист немного задумался, — но если бы на пальце не осталось дорогое колечко и одна серьга в ухе с таким же камешком.

— Быть может грабитель не смог снять его? — поинтересовался следователь.

— Я смог, а грабитель нет? Вряд ли. Скорее всего, серьга была потеряна, а на кольцо убийца либо не обратил внимания, либо не рассмотрел, или подумал, что это бижутерия.

— А вдруг это бижутерия и есть? — поинтересовался я.

— Сомневаюсь, — криминалист покачал головой, — проба на кольце имеется, и визуально качество, можно оценить, как очень хорошее, хотя, что это такое, точно ответит экспертиза, а так — «кольцо из металла белого цвета, с камнем белого цвета, на внутренней стороне которого имеется проба», — пока могу сказать только так. В кармане её брюк, мы нашли квитанцию об оплате за электричество. Дата — позавчерашний день. Лицевой счёт открыт на некоего гражданина Черновского О. П., адрес абонента есть. Это совсем недалеко отсюда. На дороге видны следы протектора, — продолжил эксперт, — совсем рядом с трупом. Правый отпечаток очень хороший, левый смазан. По следам определим тип автомобиля, и если подозреваемый появится, можно будет идентифицировать машину. Да, кстати, рядом в кустах трава примята…

— Ещё кто-то был? — следователь сделал пометку в блокноте. — Собаку пустить можно?

— Не получится, ей ведь не объяснишь, кого искать надо, а мы ничего не нашли.

— Юрий Васильевич, — следователь посмотрел на участкового, — ты труп видел?

— Да, конечно

— Что скажешь?

— Пока ничего. В смысле, лицо незнакомое. Я тут многих знаю, но с ней ни разу не встречался, да и одета она вполне прилично. Может, к кому приходила… Кто нашёл?

— Таксист, ехал на вызов, притормозил по надобности. А вот когда он вышел из машины, увидал ноги в кустах. Водитель сразу связался с диспетчером, которая и вызвала полицию. Сейчас, почти семь утра, — следователь посмотрел на часы, — народ, наверное, уже проснулся, давайте с Чугуновым обходом домов займитесь. Думаю, что сами разберётесь кому куда. Вопросы есть?

— Есть, — я достал блокнот, — координаты таксиста?

Через минуту данные единственного свидетеля были у меня в кармане. Техника дело удобное, а бумага — надёжное, хотя одно другого не заменяет.

Из-за поворота показалась тёмно-серая «Газель» с красным крестом, однако без окон в салоне. Автомобиль сдал назад и встал рядом с нашим уазиком, на земле появился полиэтилен. Двое хмурых и не выспавшихся парней в коричневых комбинезонах без лишних слов, натянув резиновые перчатки, упаковали тело, словно обычный свёрток, и загрузили его в машину. Бригадир подошёл к следователю и протянул бланк.

— Распишитесь, только разборчиво — фамилию, время, свою должность и адрес, где подняли труп. Больше никого не будет?

— Надеюсь, нет, тьфу-тьфу, — следователь поставил подпись.

— Ладно, мы поехали, — бригадир хлопнул дверью, машина медленно вырулила на дрогу и вскоре скрылась за поворотом.

— Ну и что Саша, какие мысли? — Кожевников достал из кармана жвачку и развернул упаковку. — Позавтракать не успел, так хотя бы обману свой желудок, угощайся, — он протянул пластинку.

— Нет, спасибо, я кофе попил. Куда двинемся?

— Как обычно, я по домам и квартирам пойду, а ты давай кругами, чтоб друг другу не мешать.

— Договорились, есть тут у меня один старый знакомый, боец алкогольного фронта. Его бы повидать надо. Потом потолкуем с продавцом круглосуточного киоска, может она чего видела или слышала. Успеть бы, пока смену не сдали.

— Ты со сторожем лесоторгового склада поговори. Их забор как раз к болоту выходит, — Юра кивнул в сторону кустов.

— Ну да, и таксиста найти, не помешает, — добавил я. Пока так.

Однако продавщица ничего не видела и не слышала, ни криков, ни шума борьбы, разве что машины проезжали по переулку, ну так это само собой… А где же им ещё ездить? Какие машины, она, конечно не запомнила. Дед — сторож склада тоже ничего подозрительного не заметил, только вот посреди ночи залаяли собаки. Он подумал, что кто-то из местных алкашей заблудился по пьяному делу. Но выйдя из вагончика, никого не обнаружил. Такое впечатление, что убитую привезли сюда на машине, чтобы утопить в болоте, которое раньше было прудом, но почему-то не успели этого сделать. Быть может, убийца торопился, или кого-то испугался. А если так, значит, этот «кто-то» мог видеть что-то.

«Как бы нам не пришлось по дну баграми шарить», — мелькнула нехорошая мысль.

Встреча со старым знакомым так и не состоялась. Хибара в самом конце переулка, в которой проживал местный абориген Симоня, или по паспорту — Семёнов Владимир Ильич, оказалась закрытой на большой навесной замок. Во дворе, рядом с сараем, пустой глазницей зияла конура его лучшего, и быть может, единственного друга — Крекера, огромной серой дворняги, больше похожей на волка. Здесь же на земле валялась цепь без ошейника. Это значит — Симоня отбыл в очередную командировку в неизвестном направлении, отпустив своего друга на вольные хлеба, чтобы тот не издох с голоду, сидя на привязи. Или Крекер сам свалил с постоянного места жительства по непонятным причинам. Соседка из дома напротив, видимо поняв, кто я, сразу же оценила ситуацию и первая начала разговор.

— Вы из полиции? — поинтересовалась она.

— Да, оперуполномоченный Чугунов, — мне пришлось показать удостоверение.

— А правда, что этот, — женщина кивнула на избушку Симони, — ночью бабушку убил?

— Это кто сказал?

— Ну как кто, люди говорят. А разве не так? — женщина удивлённо подняла брови.

— Вот мы и разбираемся кто и как. Вы когда видели Семёнова последний раз? Простите, э-э-э…?

— Зинаида Андреевна Туганова, — подсказала Симонина соседка.

— Так, когда и при каких обстоятельствах?

— Вчера вечером, вышла после программы «Время» огурцы полить, а Симоня со своим собутыльником Пантелеем пиво в ограде пили. Пенсию получил, наверное. Он всегда так, гуляет, пока деньги есть.

— А потом?

— Потом зубы на полку и цвет мет по округе собирать.

— Я не об этом.

— Ах, да, извините. После не видела. Домой зашла, но свет у него в окошке долго ещё горел. А, правда, что это он бабушку, — того?

— Не бабушку, а молодую женщину. И ещё раз говорю, Зинаида Андреевна, мы пока не знаем, чьих рук это дело. А кто такой Пантелей, и где он живёт?

— Такой же заморыш, как и Симоня. Полтора метра росту вместе с шапкой. Может и родственник, уж больно похож, где живёт, не знаю, один раз слышала, правда от людей, что в привокзальном посёлке есть у него избушка. Вроде как, сразу за железнодорожным переездом.

Уже лучше, есть хотя бы приблизительные координаты, где искать пропавшего Симоню. Однако, чтобы он? И, убил? Спереть что-то по мелочи — да и то… но чтобы обидеть кого, да ещё жизни лишить? Не в его возможностях при всём желании. Погибшая была женщиной крупной, на голову выше нашего аборигена. Да и здоровье у него хватает разве что стакан поднять «со товарищи» после получения своей чернобыльской пенсии, а потом, как Туганова и говорит, на заработки, чтоб денег хватило на сухую лапшу для себя и Крекера. Я написал номер телефона на листке бумаги и отдал его женщине.

— Если появится, звоните в любое время хоть днём, хоть ночью.

Почти все, кто что-то мог видеть и слышать — опрошены, осталась последняя надежда — таксист. Может он ещё что вспомнит. Вдруг человек растерялся сразу и упустил какие-то детали? Но сначала надо выяснить, кто он такой и чем занимался прошедший день. Диспетчер ответила практически сразу и сказала, что водитель до сих пор на линии, поскольку они работают через двое суток по двенадцать часов. Как только я появился в офисе, ко мне подошёл невысокий коренастый мужчина.

— Артём Леонидович, исполнительный директор, — представился он. — Чем обязан визиту полиции? Меня диспетчер уже предупредила перед вашим приходом, прошу, — и он распахнул дверь своего кабинета.

По уверенному тону и манере держаться, сразу было видно, что передо мной человек привыкший работать с людьми. И не просто работать, а распоряжаться ими. «Такому только в армии служить» — подумал я.

— Артём Леонидович, меня интересует один из ваших водителей — Аникин Владислав. Точнее не он сам, а его сегодняшняя смена.

— А а-а-а… Слава, тот который сегодня женщину убитую нашёл?

— Да, именно этот человек.

— Сейчас организуем, — директор поднял трубку телефона, — Лена, сделай мне распечатку на Аникина по сегодняшней смене, прямо сейчас. С прошлого года, мы ввели компьютерный учёт, — пояснил он, — поставили радиомаяки на все свои автомобили, так что никаких проблем. Сначала народ принял это, как и положено — то есть, никак, потому что отпали левые заказы, а потом ничего — попривыкли, хотя кое-кому пришлось показать, в какую сторону открывается дверь на выход. Дисциплину я здесь установил жёсткую, но без этого никуда.

— В армии служили?

— Да, конечно. А что заметно? — директор улыбнулся.

— Чувствуется. Если не секрет, такое нововведение окупается?

— Меньше чем через год. Качество обслуживания существенно выросло. У нас появились и постоянные клиенты, а это уже кое-что.

— Артём Леонидович, пока делают распечатку несколько слов об Аникине?

— Нормальный парень, я бы сказал так, — он задумчиво посмотрел в окно. — Я многих повидал за свою жизнь, но этому можно доверять. По крайней мере, новую машину. Слава не убьёт автомобиль за месяц. Вы, наверное, знаете, техника у нас ходит не более трёх лет, и как она будет работать, зависит от самого начала эксплуатации. С хорошими кадрами всегда проблема, и в такси тоже. Но Аникин у нас уже лет пять, и никаких нареканий на него не было. Правда по молодости он имел судимость, но этого сразу не скрывал и не гордился этим.

— Выпивает или что по тяжелее?

— Да вы что?! — воскликнул директор. — Он же профессионал, человек, который зарабатывает себе кусок хлеба за рулём. И семья у него нормальная насколько я знаю — жена и дочка. Ну вот, кажется, и то, что вас интересует.

В кабинет вошла диспетчер и положила на стол лист бумаги.

— Вот здесь адреса, а здесь время, директор показал ручкой на цифры.

— Данные достоверные?

— Да, конечно, корректировать может только администратор сети, а он у нас человек приходящий. Последний раз был дня три назад. Судя по всему, Слава больше двадцати минут нигде не стоял. При необходимости можно детально проследить весь его маршрут за смену.

— Спасибо, мне уже достаточно того, что есть. И я хотел, чтобы вы вызвали его сюда в офис.

— Одну минуту, — директор выглянул в общую комнату, — Лена, Аникина в офис! На заказе? Как только клиента увезёт, сразу сюда, скажи, что я спрашивал.

Ждать долго не пришлось. Меньше чем через полчаса в дверях появился высокий рыжеватый таксист в фирменной бейсболке с надписью — «Такси — Приз». Однако увидев меня, в кабинете начальника, он несколько замешкался.

— Проходи, Слава, садись, — Артём Леонидович кивнул парню, — с тобой товарищ из полиции побеседовать хочет.

— Да уж, вижу, что из полиции.

— Сильно заметно? — поинтересовался я.

— Кому как, а я вас на всю оставшуюся жизнь запомнил, Александр Сергеевич, неужели забыли? Это же вы меня тогда, десять лет назад на зону пристроили.

— Прошу прощения, — Аникина перебил директор, — если я не нужен, то хотел бы вас оставить на некоторое время.

— Да, конечно, Артём Леонидович, надеюсь, скоро закончим. Ну так вот, — продолжил я после того как закрылась дверь, — пристроили не мы а суд, если уж точно. Не из той ли бригады, которая пыталась со складов возле речного порта вывезти машину прихватизированного добра?

— Ага, оттуда, только вы тогда нас — пацанов и смогли повязать, а серьёзных людей слабо оказалось?

— Не переживай Слава за нашу слабость, сели они, и не на три года как ты, а надолго, правда по другим статьям. В полицию если и попадают, то либо по призванию, либо по недоразумению, я думаю, ты понял.

— Было время подумать, это точно. Вы здесь по мою душу?

— И по твою тоже.

— Так я, вроде бы, всё рассказал вашим. Где я был в тот день и что делал, можете поинтересоваться у диспетчера.

— Уже знаю. — Я положил на стол лист с маршрутами Аникина. — Давай сейчас с самого конца пробежимся. Может, что ещё вспомнишь в нормальной обстановке, а это очень важно, Слава.

— Александр Сергеевич, а кто эта женщина, и за что её?

— Пока не знаем и потому я здесь. Начнём с того момента когда ты остановился в переулке. Почему остановился, и когда увидел?

— Мы начинаем смену в двенадцать ночи, — начал таксист, — я, как обычно, принял машину у напарника и вышел на линию. Заказов было не очень много, но я не простаивал. Нормальный режим. Люблю ночью ездить, машин в городе мало, светофоры на мигалках стоят. Работаем мы обычно в это время только по заказам. Вот и сегодня часа в три, может позже, поступила заявка отвезти пассажира в аэропорт. Я принял вызов и поехал на адрес, вот сюда, — таксист показал строчку в таблице. — Чтобы не стоять перед переездом около северной товарной станции, мне пришлось сделать небольшой крюк. Прямая дорога, она не всегда самая короткая. Вот потому я и свернул в этот проклятый переулок. Притормозил около кустов по нужде. Даже двигатель глушить не стал, вышел из машины и тут увидал в траве её туфли. Мне даже не по себе стало.

— А чего так? Мало ли кто в кустах летом валяется.

— Ну да, как же? Сначала я хотел просто уехать, но потом передумал.

— Почему?

— А если кто видел машину, а если номер запомнили? Что потом говорить буду? То, что просто испугался? Вы поверите?

— Всякое бывает…

— Конечно всякое, только вы каждую минуту по графику просмотрели. Или не так?

— Точно. Я словам давно верить перестал, работа такая, сам понимаешь.

— Понимаю, и я тоже, только тяжело это, по себе знаю. Ну да ладно, не об этом речь. У меня с собой всегда в кармане фонарь авторучка, вот я и подсветил им. Сразу понял, что передо мной покойник.

— Откуда такая уверенность, может она была ещё жива? А вдруг, она нуждалась в помощи?

— Александр Сергеевич, живые люди так не лежат, и воротник был в крови. Видно хорошо приложились. На всякий случай пульс проверил на сонной артерии, пусто, да и холодная она была.

— И не страшно?

— Живых бояться надо, а к покойникам я давно отношусь ровно. Когда из зоны вышел, работал полгода санитаром в городском морге, насмотрелся. Никуда на работу не брали с судимостью, вот и пришлось обмывать, переодевать, да в гробы народ укладывать. Дело такое, что и мозги сильно напрягать не надо, однако не бедствовал, только не по мне такая работа. Подался на стройку подсобником, потом сюда взяли. Здесь и работаю уже шестой год.

— Слава, постарайся вспомнить, может, кто на дороге попадался, может, что в глаза бросилось, подумай не торопись.

— Да нет, вроде ничего такого… Заказы и всё. Ночью сами знаете и машин и людей мало. На контейнерную заправку заехал, перед тем как двинуться в аэропорт, как раз недалеко от этого переулка. Ничего необычного. Заливал бензин безо всякой очереди, ночь, никого. Рядом мужик какой-то тоже полуночник машину заправлял.

— Номер или хотя бы марку назвать можешь?

— Кажется, десятка или двенадцатая, точно не скажу, передом стояла. Номера не помню, не до него было. Водитель ещё фары тряпочкой протирал.

— Хорошо, если что вспомнишь, обязательно позвони, договорились?

Я распрощался и вышел из офиса. Тут же раздался звонок моего сотового телефона. На связи был наш начальник отделения — Гусев Андрей Павлович.

— Чугунов, ты, когда в отделе будешь?

— Скоро, Палыч, а что стряслось?

— В два часа дня у начальника планёрка по сегодняшнему делу, будь готов доложить о проделанной работе. Кстати, для тебя есть один сюрприз, как приедешь, сразу узнаешь, не опаздывай.

Однако быстро летит время. Полдня прошло, а что в результате? Никто толком ничего не видел и не слышал. Отечественное авто на контейнерной заправке? Ещё и заправка постройки середины девяностых — никакой видеозаписи и никаких камер наблюдения. Ни кассир, ни оператор толком ничего не видели. Сотни машин за смену, что тут можно запомнить? Симоня исчез? Быть может, опять зависает у своих соратников. И всё? Не густо. Придётся расширять круг поиска. Малым радиусом обойтись не удалось. Интересно, кто же такая погибшая, квитанция — квитанцией, а человек другое дело. Мало ли как она могла оказаться в кармане. Как и следовало ожидать, планёрка особенной ясности не внесла вот только… только даже если захочешь, то не придумаешь.

— Буду краток, — начал начальник отдела, — меня интересует, прежде всего, работа по сегодняшнему убийству. То, что это убийство — сомнений практически нет. Кто погибшая, установить удалось?

— Да, конечно, — начал следователь, — Черновская Анастасия Сергеевна, проживавшая по адресу…По нашим данным работала начальником планово-экономического отдела в строительной компании «Эркерком Плюс». Замужем, муж — журналист телекомпании «Старт — 1». Детей нет.

— С родственниками связались?

— К сожалению, пока нет. В телекомпании сказали, что Черновский ещё вчера взял короткий отпуск за свой счёт, и уехал из города в неизвестном направлении. Его телефон не отвечает. Коллеги по работе говорят, что это обычная практика для него. Он сотрудничает ещё и с издательством. В телекомпании он сказал, что должен срочно подготовить к публикации свою работу. Если что-то серьёзное, Черновский связь обычно выключает и даже телевизор не смотрит, чтобы создать условия для творческого процесса. В нашем городе, близких родственников, у погибшей и её мужа нет. Круг знакомых сейчас устанавливаем.

— Что скажет участковый, — начальник посмотрел на Кожевникова.

— Поквартирный обход по месту преступления результатов не дал, — начал Юра, — никто ничего не видел и не слышал, видимо всё произошло в самое глухое время суток, с двух ночи до четырёх утра. Я обошёл восемь адресов и везде одно и то же. Не видели, не слышали, не знаем. По месту жительства Черновской несколько иная ситуация.

— Что именно?

— Соседи сказали, что семья особо ничем не отличалась от других, но скандалы бывали, хотя и не часто, однако последнее время эта пара жила не особенно дружно. Буквально накануне, люди слышали шум в их квартире, и разговор шёл на повышенных тонах. Черновскую в последний раз видели, когда она утром выходила из подъезда. Её мужа — днём, выезжавшего на машине со двора.

— Когда будут результаты вскрытия?

— Судмедэкспертиза обещала в понедельник до обеда, — ответил следователь.

— Понятно, я думаю, розыском по этому делу будет заниматься, — начальник немного задумался и обвёл присутствующих взглядом, — тот, кто его начал — Чугунов. — Вопросы есть?

— Товарищ подполковник, — начал я, — у меня семь нераскрытых краж за последний месяц, как с ними быть? Кому передать?

— Приоритетная работа — именно это преступление, — в голосе начальства появились знакомые металлические нотки, — это первое. И второе — никому кражи передавать не надо, они уже раскрыты. Пока ты искал свидетелей, Василий Луков, больше известный нам как Вася — Чиполино, сам капитулировал и сейчас даёт показания дознавателю. Он и вещи принёс, которые ещё не успел сдать перекупщикам, и сумку собрал в СИЗО.

— Он что больной? — невольно вырвалось у меня, — ведь освободился только полгода назад и сам пришёл?!

— Да напугал ты его Чугунов, вот Чиполино и решил сам, чтобы со скидкой, так сказать.

— Я?!

— Ну да ты! Сколько раз побывал у него дома, вспомни?

— Раза четыре, но по другому делу, и не было Васи на месте. Я с его матерью разговаривал.

— Вот, вот. Он дознавателю так и сказал, — «если Чугун приходил, значит, знает, он просто так не ходит. Лучше самому сдаться, скидка, какая-никакая будет». Ну, и удивили вы меня с Васей на пару, один просто так зашёл проведать, а второй просто так испугался, и сам явился с повинной. Первый раз такое вижу. Поэтому с кражами вопросов нет. Прошу всех присутствующих этим делом заниматься в первую очередь. Я связался с руководством УВД, расследованию дан «зелёный свет». Это означает, что нам будет оказана любая помощь с их стороны. Все свободны.

В коридоре ко мне подошёл Палыч.

— Зайдём ко мне, переговорить надо. Что делать думаешь, Саша? — спросил он, едва мы оказались в кабинете. — Духота какая! Гроза, наверное, будет, открой окно шире. — Палыч достал носовой платок и вытер шею.

— Надо обязательно разыскать самого Черновского, и предметно побеседовать с ним, — начал я, после того как распахнул створку настежь. — Где был, что делал… Потом проверить его показания. Но встречаться лучше после того как будет хотя бы предварительное заключение судмедэкспертизы. Меня интересует время, когда убили его жену. Обязательно побываю у неё на работе. Возможно там, что-то удастся выяснить, и по её служебным делам и по отношениям в семье тоже. И ещё, сегодня ночью исчез местный алкаш Симоня, который живет в этом же переулке.

— Ты думаешь, он как-то причастен к делу?

— Пока не знаю, но вдруг. Если через три дня не объявится, буду искать и его.

— Зачем? Может, пьянствует где, а мы бегать за ним будем, время терять.

— Может, Палыч, а может, придётся и баграми по дну шарить. Что-то мне неспокойно на душе.

— Сплюнь три раза, не хватало нам ещё один труп найти. В понедельник, прямо с утра давай в строительную фирму, где работала Черновская.