Мой Ленинградский горный. Табошар урановый

Виктор Александрович Моисеев (2024)

Настоящее издание — третья по счету книга Виктора Моисеева. В ней, так же, как и в двух первых, автор доводит до читателя в стихотворной форме свои мысли, размышления, обуревавшие его и многих других молодых людей в 60-е годы XX века, в период его учебы в Ленинградском горном институте. Это время завершения «хрущевской» оттепели и начала «эпохи застоя», время зарождения диссидентства в стране и расцвета бардовских песен Визбора, Высоцкого, Окуджавы, Городницкого и других, а также появления свободомыслия в лице «шестидесятников». Эта книга также о зарождении атомной промышленности и создании первой атомной бомбы в СССР из урана, добытого в поселке Табошар Таджикской ССР, где после окончания института автору этой книги довелось жить и работать.

5. Кто еще не знает, что я студент?!

Попрощавшись с однокурсниками, теперь уж новыми друзьями,

Сел в метро. И скоро вновь стою на Финляндском я вокзале.

В кассе до Лесогорска приобретя за полцены ж.-д. билет,

Пошел за кофе с пышками в буфет; поезда еще у платформы нет.

И только поставил всё это на поднос и к столу его понес,

Слышу возглас сзади: «Кого я вижу?! Моисееву привет!»

Оглянулся — Торбеев-одноклассник, и мне он задает вопрос:

«Как дела? Поступил ты в Горный институт иль, может, нет?» —

«Да, но на геологоразведочный не взяли — 18 нет лет,

А поступил на маркшейдера где учат факультет».

И сразу же встречный я ему вопрос задал:

«А в какой институт ты поступил и экзамены как сдал?»

«Поступал в университет, но по баллам не прошел.

В следующем году решил я снова поступать,

А сейчас домой. Решения другого пока что не нашел».

А я ему: «Зачем учебы год тебе терять?

Возьми справку об итогах сдачи экзаменов в университет,

Какой твой средний балл и что плохих оценок нет,

И быстренько неси твой аттестат, а также этот документ

На маркшейдерский в Горном институте факультет.

Одна абитуриентка, как и я, уже зачислена была,

Но документы свои неожиданно забрала,

И на экономический факультет их отдала.

И студенческое место вакансией вдруг стало».

Пожав руку и поблагодарив за мой совет,

Одноклассник сдал билеты, и его уж рядом нет.

И кофе здесь попив, на скамейку уж хотел присесть,

Но передумал: время есть, и посмотреть решил окрест.

Вышел из вокзала — и передо мною сразу памятник возник,

А мужик, стоявший рядом, мне с улыбкой говорит:

«Как приехал Ленин из Финляндии и влез на броневик,

Так до сих пор с него не слазит и чугунный здесь стоит».

Недолог был обход вокруг вокзала,

Поезд подошел, и на него садиться надо.

И вскоре время отправления настало,

Гудок паровоза — и вот уж позади вокзальная ограда.

Замелькали полустанки, леса, озера, дачи.

Пятница — и дачников в вагоне едет много.

Усевшись на лавке у окна, читать книгу начал:

Остановок до Лесогорска много и ехать долго.

Вот станция Белоостров промелькнула за окном,

Затем Солнечное как бы осветило весь вагон,

И вот уж Репино, и поезд замедляет ход,

А дачники лопаты в руки — и скорее из вагона вон.

Эти места моему сердцу вскоре станут дорогими,

Когда здесь буду встречаться с любимой. Но это позже.

А сейчас Зеленогорск уж позади, и скоро в Выборге мы были.

Здесь пересадка. Все — к дверям, и я на выход с чемоданом тоже.

Дождик моросил, и на платформе я стоять не стал,

А по лестнице спустился в вокзальный ожиданья зал

И там, скучая, прихода поезда до Лесогорска ждал.

Вдруг поезд из Финляндии пришел и у вокзала встал.

Финны в одежде модной вскоре появились в зале

И бесцеремонно разглядывать нас сразу стали.

И мы на них, не опуская глаз, смотрели.

Горды мы были, но как финны одеваться все хотели.

Большая группа финнов в город, видимо, собралась,

Разговаривали шумно и кого-то в зале ожидания ждали,

А другая часть из них по всему вокзалу разбрелась:

В ресторан, буфет, а двое в туалет скорее побежали.

Решил и я до отхода поезда туда сходить,

В вагонах наших обычно они всегда закрыты:

Проводник один на поезд, а кто их будет мыть?

Зашел, а туалет оказался местом покупок-сбыта.

Из баула на полу финн достал одежду-шмотку,

А два фарцовых парня — из сумки нашу водку.

«Столичная», «Московская» тогда у нас валютой были,

Испуг сперва на лицах их, но обмен свой все же совершили.

И, видимо, чтобы я доносить на них не вздумал,

Мне финн две жвачки, пахнущие мятой, в руку сунул.

Не наешься ими, но они для нас новинкой были.

Еще мгновение — и их уж нет, всех следы простыли.

Из динамика вдруг с эхом справка прозвучала,

Что на поезд до Светогорска объявлена посадка.

И сразу со всех сторон, с двух этажей вокзала

Все бросились на выход, а там уж очередь и давка.

Но через минут пятнадцать она уж рассосалась,

И мест в поезде на всех хватило, как оказалось…

Такой наш нетерпеливый и напористый народ,

Чтоб место лучшее занять — все бегом и все — вперед.

Забежал и я в вагон и на лавку сел к окну,

Передохнув, достал финнов жвачку, а теперь мою.

И, медленно обертку развернув, в рот ее кладу,

А заметив взгляд соседа-пацана, ему вторую отдаю.

В очередной раз дверь открылась в наш вагон,

И глазам не верю — в ней отец вдруг появился мой.

Помахал рукой ему — улыбкой радостной ответил он

И, в толкотне пробившись, рядышком присел со мной.

И, положив руку на плечо, тот же час меня спросил:

«Ну что, сынок, в институт, надеюсь, поступил?

Без ответа вижу — да, по твоей довольной роже».

И, засмеявшись, поцеловал меня, и я расхохотался тоже.

Под стук колес ему я рассказал, как экзамены сдавал

И что маркшейдерского факультета я студентом стал.

(Про эту специальность отец впервые от меня узнал.)

А он, что дома все здоровы и с утра уж ждут меня, сказал.

Всю дорогу, забыв про окружающих, болтали

И не заметили, как уж на нашей станции стояли.

С вещами быстренько на выход и на платформе встали.

Поезд отошел, и, перейдя ж.-д. пути, домой почти бежали,

Запыхавшись, вошли, и как героя там меня встречали.

Затем на кухне всей семьей сидели допоздна,

Мама то и дело разносолы подносила,

А отец впервые налил мне в бокал вина.

Уютно и счастливо в тот вечер в нашем доме было.

Но увидев, что часто и протяжно стал зевать,

Разобрала мама койку и отпустила тут же спать.

Давно так безмятежно долго я не спал,

А проснувшись, с полчаса еще лежал — мечтал.

Первым делом — навестить самых близких и родных,

Что студентом стал, похвастаться им надо,

Затем школьных одноклассников — друзей моих,

Увидеть ведь друг друга мы, конечно, будем рады.

И на танцплощадку Светогорского ДК обязан я сходить:

Играет джаз-оркестр на танцах там по выходным.

А после них бывают драки, где могут и тебя побить

За то, что пригласил ты девушку, которая была уже с другим.

Вначале выполнил два первых пункта я программы:

После обеда навестил родных и тетушек, и дядю.

Моему приходу и что студентом стал, они все были рады,

А позже такая же встреча была со школьными друзьями.

Выполнить и третий пункт программы никогда не забывал.

Приходили выходные, и на танцплощадку я бежал,

А между ними отцу по дому и на поле помогал.

И не заметил, как август пролетел, отъезда день настал.

Недолги сборы, стук колес, и на Финляндском я вокзале.

Теперь, на чем мне ехать и куда идти, уже без карты знаю,

И вскоре в Горном институте стою я в том же зале,

C любопытством смотрю вокруг и, о нем что знаю, вспоминаю…